Сломленная истинная

Глава 65

Майя

Наши дни

Я смотрела на Артиана, замершего на пороге таверны, и не могла пошевелиться.

На нём камзол из дорогой ткани, золотистые застёжки мерцают в полутьме, чёрные волосы взъерошены, щетина едва тронула скулы.

Император среди простолюдинов. Чужой. И всё равно взгляд притягивает, как пламя.

Артиан не спешил подходить, смотрел исподлобья, будто проверяя, сорвусь ли я с места или останусь сидеть.

Когда понял, что ужас сковал меня до онемения, сделал шаг вперёд.

— Привет, — негромко произнёс, подходя к столу. — Можно я присяду?

— Что ты здесь делаешь? — сипло выдавливаю я, сжав пальцы на коленях так сильно, что те заныли.

— Не бойся меня, Майя, — вздохнул Артиан, опускаясь на соседний стул. — Я пришёл поговорить. Только и всего.

Я скосила взгляд на Эша. Тот застыл, как статуя, глядя на Артиана с выражением полного недоумения.

— И тебе привет, странный зверёк Майи, — Артиан усмехается.

— Я фамильяр, — цедит сквозь зубы Эш.

Артиан пожимает плечами, переводит на меня взгляд, и улыбка слетает с его лица.

— Говори, зачем пришёл, и уходи, — я скрещиваю руки на груди. — Не имею ни малейшего желания с тобой разговаривать.

— Я пришёл поговорить о Рейнарде.

Дёргаюсь, словно меня кипятком ошпарили.

— А что с ним? Вроде у него всё хорошо. Скоро женится на твоей сестре.

Артиан с шумом выдыхает и откидывается на спинку стула.

— На моей сестре Рейнард не женится. Это был спектакль для тебя. Он решил так отомстить, когда ты пошла разговаривать со мной.

— Ты правда думаешь, что я тебе поверю?

Он пожимает плечами.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я сказал правду. Рейнард Вельгард одержим тобой, Майя. И я... — он прикрывает глаза, будто собираясь с мыслями, — просто хотел, чтобы ты об этом знала.

— Всё в прошлом, — мрачно произношу. — Мы расстались. Но ты и так наверняка об этом знаешь.

— Майя, — Артиан закатывает глаза, — ну почему ты такая наивная глупышка? Нет, вы не расстались. Он лучше отрежет себе руку, чем отпустит тебя.

— Если так, то тебе-то что с того? — я подаюсь вперёд, вглядываясь в его синие глаза. — Не понимаю твоего интереса, Артиан.

— Мой интерес только в том, чтобы ты была счастлива.

Я невольно усмехаюсь.

Ага. Так я ему и поверила.

— Майя, — вкрадчиво говорит, — с Рейнардом шутки плохи. Он не я. Если от меня ты смогла сбежать, то от него не сможешь. И дело не только в этом, — он делает рваный вздох, — я считаю, что он не даст тебе того, что ты хочешь.

— А что я, по-твоему, хочу?

— Взаимной, преданной любви с надёжным партнёром и спокойной жизни.

— Ничего себе, — выдавливаю сухую усмешку, ощущая, как внутренности сжимаются тугим узлом.

— А Рейнард просто не способен дать этого, — продолжает он. — Он тёмный принц. В отличие от меня, его с пелёнок готовили к власти. Он умён, жесток и точно знает, чего хочет.

Мне хочется прекратить этот бестолковый разговор. В его словах есть логика, но общего смысла я не вижу. Я вычеркнула Рейнарда из своей жизни в тот момент, когда он публично объявил о женитьбе на Ларе, и не собираюсь перемывать ему кости ради чьих-то спекуляций.

— Артиан, давай закончим, я…

— Послушай, Майя, — перебивает он, хмурясь. — Рейнард тебе не подходит. Ты быстро сгинешь, если продолжишь с ним отношения. Знаешь, почему? Во-первых, он тебе не доверяет. Каждый раз, когда ты смотрела на меня, его буквально разрывало от злости. Во-вторых, он привык, чтобы ему подчинялись. А ты, Майя, будем честны, слишком любишь гладить против шерсти.

Он наклоняется ближе, понижая голос:

— И третье. Вы слишком разные. Наследный принц тёмных не знает, каково это — работать с пяти утра до ночи и параллельно терпеть побои от родни. Ты выросла среди боли и выживания. Он — среди власти и расчёта. Ты всегда будешь сомневаться в себе, а он будет это использовать. Подминать, ломать. Ты станешь его тенью.

В горле застревает горький ком. Я вонзаю ногти в бедро, чтобы не расклеиться.

— Браво, — цежу сквозь зубы. — Какая речь. Долго репетировал перед зеркалом?

Артиан пожимает плечами, выдыхает, будто сам устал от собственных слов.

— Несколько дней назад мы с Рейнардом подписали договор. Не тот, что я подписывал перед тобой, другой. В нём куча кабальных условий для светлых, но я знал, что так будет. Всё-таки мой дядюшка оставил мне в наследство страну на грани разорения, — он отводит взгляд. — Не стану сейчас вдаваться в объяснения, тебе это ни к чему. Просто... — Артиан поднимает глаза, — тебе не стоило тогда со мной говорить. Я делал вид, что не подпишу, но на деле был готов на всё, лишь бы перестать тратить казну на войну.

— Зачем ты всё это мне говоришь?

Мозг начинает плавиться от всех этих странных признаний.

— Мысль простая, — он тяжело выдыхает. — Не стоило тебе тогда лезть ко мне с разговором. Рейнард свой план не поменял, впрочем как и я свой. Ты только себе хуже сделала, поссорившись с тёмным. Я просто... — Артиан проводит рукой по волосам, взъерошивая их ещё сильнее, — боюсь, что он может тебе что-то сделать, а я окажусь слишком слаб, чтобы помочь тебе.

Жалела ли я, что тогда пошла разговаривать с Артианом? Нет. И пусть наш разговор ни на что не повлиял, зато я увидела истинное лицо Рейнарда.

— Артиан, хватит, — устало говорю. — Я взрослая, и в состоянии о себе позаботиться. И, если уж на то пошло, тебе последнему стоит обо мне волноваться.

— Ты права, конечно, — он почёсывает затылок, явно не зная, куда деть руки. — Но…

— Никаких «но». — Я резко поднимаю взгляд. — За меня не надо переживать.

Он замирает, потом горько усмехается, уставившись куда-то в стол.

— Знаешь, перед подписанием договора Рейнард спросил, откажусь ли я от трона ради тебя. Я промолчал тогда… — Артиан поднимает на меня взгляд, и в его глазах блестят слёзы. — Но да, Майя, я бы отказался. Не задумываясь.

— Не стоит ни от чего отказываться, — я закатываю глаза.

Он тихо усмехается.

— В общем, Майя, Рейнард не способен сделать тебя счастливой.

— А ты разве был способен?

Он прикрывает глаза, чуть улыбается.

— Нет. Не был. И, кажется, всё ещё не способен. Но не хочу, чтобы ты дальше страдала, — он переводит взгляд на мои руки, — поэтому решил предупредить насчёт Рейнарда.

Повисла вязкая тишина.

— Знаешь, — Артиан опускает глаза, ресницы дрожат, — те два года, что тебя не было, я жил в иллюзии. Меня утешала Мира — она слишком умело притворялась тобой. Когда появилась настоящая ты, всё рухнуло. Я понял, что не жил, а просто существовал.

— Артиан, пожалуйста, — я прижимаю пальцы к переносице. — Хватит.

— Мне тяжело находиться вдали от тебя, Майя. Очень тяжело. И я... — его голос срывается, — скорее всего, вырежу свою метку.

Он резко отводит взгляд, будто стыдится сказанного.

Я молчу, ощущая, как сердце болезненно сжимается.

Наша истинная связь не принесла счастья никому из нас.

— Если я скажу, что готов поклясться на крови, что больше никогда тебя не предам, и попрошу вернуться, ты вернёшься, Майя?

Отрицательно качаю головой.

Артиан резко встаёт, проводит ладонью по лицу, стирая следы слёз, и тихо говорит:

— Береги себя, Майя.

Я не отвечаю.

После того как за ним захлопнулась дверь, я ещё долго сидела, уставившись в одну точку, позволяя мыслям гудеть в голове, как назойливым мухам.

Я не верю Артиану, но его слова всё равно осели где-то внутри. На миг даже стало жаль его. Хотя, если уж говорить честно, себя мне жаль сильнее.

Что до Рейнарда — Артиан ошибается. Он не мной одержим, а властью.

Из таверны уходить не хотелось, но и сидеть дальше и клевать носом — тоже. Я медленно поднялась, осторожно взяла задремавшего Эша и направилась к выходу.

Втянула ночной воздух, надеясь, что станет легче, но вместо этого застыла.

У дороги стояли они.

Лара и Кейра.

Мерцание фонаря выхватывало их лица из темноты. Лара выглядела измождённой, морщины будто стали глубже, кожа тусклая, глаза — холодные, мёртвые. Кейра же улыбалась.

Я быстро огляделась в поисках Артиана. Его не было. Только его сестра, любовница и ещё трое, скрытые под тёмными балахонами. Их силуэты почти растворялись в ночи.

— Не таращи глаза, — произносит Лара с презрением. — Мы отследили перемещение моего брата. Думали, он шёл к тебе. И, как видишь, не ошиблись.

— Готовься к смерти, отродье, — ухмыляется Кейра, и её зубы на миг блеснули в полумраке.

— Вам не надоело? — выдыхаю, чувствуя, как сжимается грудь. — Мне — да. Если не хотите превратиться в собственные тени, советую отступить.

Больше ничего не успеваю сказать.

Воздух передо мной дрогнул. В следующее мгновение в лицо ударило облако белой пыли. Она осела на кожу, впилась тысячей острых крупинок, и по телу пополз огонь.

Боль была невыносимой. Казалось, каждая жилка под кожей вспыхивает и трескается.

Я падаю на колени, пальцы судорожно сжимаются в грязи, рот сам собой раскрывается, и из горла вырывается крик.

Мир вокруг сжимается в одну точку, и я понимаю, что задыхаюсь.