Сломленная истинная

Глава 61

— Пришла сказать, как сильно меня любишь? — Артиан усмехается, но глаза остаются холодными.

Гулко сглатываю и делаю шаг вперёд.

Не знаю, с чего начать. Язык прилип к нёбу. Ладони вспотели.

Ощущаю себя настолько глупо, что дышать тяжело.

Опускаю взгляд и, сцепив пальцы, прячу руки за спину.

— Будешь молчать? — Артиан приближается. — Знаешь, я не против постоять с тобой рядом и помолчать, Майя, но у меня куча дел. А ещё меня ждёт невеста. Не хочу заставлять её ждать.

Я резко поднимаю взгляд и цежу сквозь зубы:

— Прекрати.

— Что прекратить? — его брови взлетают вверх. — Говорить о невесте? — он делает ещё шаг ближе. — Что, ревнуешь?

— Артиан, я хочу, чтобы ты заключил мир.

Он усмехнулся, окидывая меня насмешливым взглядом.

— Я его заключу, волноваться не о чем.

— Рейнард не отдаст тебе Женевьеву. И не жениться на Ларе.

— Вот как? — он поднимает руку и проводит костяшками пальцев по моей щеке. — И почему?

Я вздыхаю и хмуро говорю:

— Ну, может, потому, что ты кобель? А Лару он не любит? Не все же такие лицемеры, как ты.

Артиан хватает меня за подбородок, заставляя смотреть на себя.

— Ты очень грубая, Майя. Очень, — шепчет охрипшем голосом. — Но знаешь, что? Говори всё, что угодно. Я...

— Очнись! — я толкаю его в грудь. — Приди в себя, Артиан! На кону не только твоё благополучие, на кону жизни твоих людей. Не шути с Рейнардом. Он не такой, как ты.

Он закрывает глаза. На скулах играют желваки.

— И что ты хочешь, Майя? Чтобы я ему уступил? — выплёвывает, сжав кулаки. — Уступил тому, кто увёл мою истинную?

— Ты себя слышишь?! — потрясённо говорю, отшатнувшись. — Я тебе что, жвачное животное, чтобы меня уводить? Я сама от тебя ушла! Я бросила тебя, Артиан. Бросила, когда узнала, что ты мне изменяешь. Это давно пройденный этап.

— Пройденный этап? — он хватает меня за талию. Пальцы больно вжимаются, выбивая воздух. — Я люблю тебя, Майя. Люблю настолько сильно, что просыпаюсь с мыслью о тебе и засыпаю с мыслью о тебе. Ты не можешь быть пройденным этапом, потому что я продолжаю гореть от любви к тебе.

— Если бы ты меня любил, ты бы не изменял мне, — тихо говорю, смотря в его синие глаза, полыхающие от гнева.

— Я дико сожалению, — он закрывает глаза и дотрагивается лбом до моего лба. — Я же уже говорил тебе, что знай, какую агонию мне причинит твой уход, я бы...

— Почему Мира, Артиан? — у меня вновь задрожали ладони, и я вновь прячу их за спину. — Почему ты спал с моей двоюродной сестрой? Ты ведь знал, что её родители с детства издевались надо мной! Знал, и ничего не предпринял. А после моего ухода ты построил для них роскошный дом. За какие такие услуги?

Артиан отводит взгляд.

— Я превратила её в старуху, Артиан, — произношу с натянутой улыбкой, ощущая, как защипало в носу. — Твою любимицу, твою дорогую Миру... Я превратила её в старуху. Тебе её жаль?

— Перестань, Майя, — цедит он, хватая меня за плечи. — Мира была дорога мне лишь по одной причине — она постоянно говорила о тебе. О том, что ты любишь и не любишь, о твоих вкусах, предпочтениях. Знала, как ты держишь чашку, как хмуришься, когда злишься. Она даже пыталась смеяться, как ты. Иногда просила меня звать её твоим именем… и я… позволял. Я… думал, что через неё будто бы остаюсь рядом с тобой.

Я моргаю, не веря своим ушам.

— Боги, ты себя слышишь? — потрясённо спрашиваю. — Ты спал с ней, потому что она пыталась быть жалкой копией меня? Ты вообще нормальный?!

Артиан дёргается, будто от удара.

После его слов захотелось... помыться. Смыть всё эту словесную грязь, которую он на меня вывалил.

— Я уже говорил, что наделал много глупостей, — хрипло говорит он, перемещая ладони на мою талию. — Сколько можно повторять? Я тебе что, попугай, Майя? Я был молодой и глупый. И не ждал, что мне на голову свалится истинная.

Я нахожу в себе силы, чтобы выдавить следующие слова:

— Ты наделаешь ещё больше глупостей, если не сделаешь то, что я тебе скажу.

— Даже так? — он выгибает бровь, и его губы растягиваются в улыбке. — И что я должен сделать?

— Заключить мир. Отстать со своей Ларой от Рейнарда. И перестать ухаживать за Женевьевой. Возьмёшь северные земли, как и хотел, и замолчишь. Ради мира над нашими головами.

Артиан запрокидывает голову и начинает смеяться, как умалишённый.

Мне становится не по себе.

Такое ощущение, что говорю со стеной.

Нет, я знала, что слишком многого не стоит ждать от нашего с ним разговора, но...всё же во мне искрилась маленькая надежда на благополучный исход. А сейчас и она растворилась.

— А ещё ты признаешь своего ребёнка от Кейры. Дети не виноваты, что их родители — эгоисты.

Смеяться в миг перестаёт.

— Нет.

— Почему нет, Артиан? — я тяжело вздыхаю. — Нужно нести ответственность за свои поступки. Почему ты, став императором, не придерживаешься столь простых истин?

— Я сделаю всё, что скажешь, только при одном условии, — вкрадчиво говорит, смотря в мои глаза, — ты вернёшься ко мне.

— Это невозможно, Артиан, — шепчу я. — И ты знаешь, почему. Во-первых, Рейнард тогда точно откажется от мира с тобой. Во-вторых, я тебя давно не люблю. В-третьих...

— Майя! — рычит он, впиваясь пальцами в мои скулы с такой силы, что темнеет в глазах, — ты не можешь меня не любить, я твой истинный! Я, а не Рейнард!

— Отпусти.

Артиан моргнул, и тут же убрал ладони.

— Ты прекрасно знаешь, что я избавилась от метки истинности.

— Как избавилась, так и вернёшь, — парирует он, напряжённо смотря на то, как я потираю скулы.

И в этот момент что-то внутри меня обрывается.

Я поднимаю руку прежде, чем успеваю подумать, и со всей силы отвешиваю ему пощёчину.

Щека у него мгновенно краснеет, но Артиан не шелохнулся.

Стоит, как высеченный из камня, и мрачно смотрит на меня.

— Сделай так, как я говорю, Артиан. Ты не любишь Женевьеву. И никогда не полюбишь. Такой, как ты, не умеет любить. Заключи мир, не требуя ничего взамен. Ради своего народа. Ради будущего. Просто… — я осекаюсь, почувствовав, как по щекам потекли слёзы. — Я прекрасно знаю, что наша с тобой истинность не принесла счастья ни тебе, ни мне.

Он отводит взгляд.

— Особенно мне не повезло. Вместо любящего мужчины я обрела того, кто не пропускает ни одной юбки и не видит дальше собственного носа. Моё детство было далеко от сказки, учитывая, что Дарла с Броком лупили меня за каждую провинность. И когда я встретила тебя, я думала, что, наконец, стану счастливой. Мои иллюзии рассыпались, когда я застала тебя в постели Мирой. Ты целовал её так, будто она твоя истинная. Мой мир рухнул, а вместе с ним и я. Самое ужасное во всей этой истории в том, что ты… и дальше планировал изменять мне со всем, что движется, пока я горела от предательства. Ты сломал меня, Артиан. Сломал и без того сломленную девушку, больше всего на свете желавшую обрести счастье.

— Майя… — Артиан опускается передо мной на колени.

— Когда я сбежала со своим дедом, — продолжаю сиплым голосом, отведя взгляд, — я столкнулась с иным злом под названием — равнодушие. Я была никому не нужна в Цитадели. Ни родному деду, ни преподавателям. Никому. Сидела на полигоне и пыталась магичить. Ничего у меня не получалось. Однажды даже руку себе сломала в жалкой попытке выжать из себя хоть крупицу магии, — я горько усмехаюсь. — Дед быстро списал меня со счетов, посчитав меня слабой и никчёмной. Остальные тоже не видели во мне потенциала. А потом меня бросили в подвалы, где клубилась первозданная тьма. Она помогла мне стать сильной и подарила друга. Ну, я так думала, что помогла. Оказывается, её об этом попросил Рейнард, — я смахиваю слёзы. — Почти два года я ненавидела Рейнарда, считая, что он отправил меня на верную смерть. Хотела покинуть Цитадель. Но, как видишь, я стою здесь, с тобой, а значит, покинуть Цитадель мне не удалось. Дела тёмных, впрочем, как и светлых, не могут оставить меня равнодушной.

— Майя... — в синих глазах Артиана слёзы. — Мне так жаль, что из-за меня ты страдала. Прости меня, Майя. Прости... — он берёт меня за руки и прижимает их к своему лицу. — Я так виноват перед тобой. Я наделал кучу ошибок...

— Всё в прошлом, — я вырываю руки. — Мы с тобой изменились, повзрослели. Ты уже отыскал свой путь, я ещё нет, но всё впереди.

— Нет, Майя, я...

— Артиан, я помогу тебе быстро избавиться от метки. Ты забудешь меня.

— Что? — он прищуривается. — Я никогда не откажусь от тебя! Никогда. Даже если ты не будешь со мной, от чувств к тебе я не откажусь, — он упрямо вздёргивает подбородок. — Ты моя, Майя. Я буду ждать тебя столько, сколько потребуется. Хоть сто лет. Неважно.

— Ох, Артиан... — я судорожно вздыхаю.

Артиан, продолжая стоять на коленях, подаётся вперёд и обнимает мои ноги.

— Я пойду на мир на твоих условиях, Майя. Считай это моим искуплением за все твои страдания. Я сделаю так, как ты хочешь. Не женюсь на Женевьеве. И не стану требовать от Рейнарда жениться на Ларе. Я сделаю это, Майя. Сделаю... — он начинает покрывать мои ноги поцелуями, и я, не выдержав, тоже опускаюсь на колени и заключаю его в объятия.

— Спасибо, Артиан, — шепчу и, не сдерживая себя, начинаю плакать.

Спустя час Артиан передал делегации тёмных новый договор о мире. В документе не было ни слова о династических браках.

Рейнард принял бумаги с каменным лицом. Скользнул по мне холодным, равнодушным взглядом и чуть заметно сжал договор в пальцах.

Я знала: он зол. Но сожаления не чувствовала.

Мне удалось убедить Артиана заключить мир без условий, без обмена людьми, без очередного обмена судьбами.

Разве это не главное?

— Уважаемые, — с лёгкой улыбкой обратился Артиан к двум делегациям за ужином, — династический брак всё же будет, — он бросил короткий взгляд в мою сторону, и я ответила ему едва заметной улыбкой. — Моя бабушка, Кларисса Агнард, вскоре сочетает себя узами брака с Лэндом Дарквудом. Их союз станет гарантией мира.

За столом раздались аплодисменты.

Рейнард резко поднялся. Подписал договор размашистым росчерком, пожал руку Артиану. А потом, бросив взгляд на Лару, спокойно произнёс:

— Мы с Её Высочеством Ларой Агнард также решили сочетать себя узами брака. Прошу вашего благословения, Ваше Величество.

У Артиана брови медленно поползли вверх.

А внутри меня что-то медленно умирало.

— Конечно… — выдавил он, явно сбитый с толку.