Скверная жизнь дракона. Книга восьмая

Глава 2

Вечерело, к насыщенному зелёному цвету листвы по каплям примешивался оранжевый оттенок. Дул лёгкий ветерок, лениво тормоша редкие ниточки облаков. Под ногами хрустели комья земли, схватившиеся после дождя недельной давности и буграми покрывшие запасную северную дорогу. В двух днях пути от города она безлюдна, если не считать ксата с маленькой девочкой в начале подъёма на небольшой пригорок, и группу из шести разумных в полукилометре поодаль. Они прижимались к лесу, прячась в тени деревьев, а я за весь день ни разу не остановился на привал. И не обернулся, как и девочка.

Второй день эта группа держится на почтительном расстоянии. Вчера мы вышли из города и ночлег нашли в одной из деревушек на краю городской черты. Ненависть ко мне у селян перебил золотой кругляш, а ещё один обеспечил нас с девочкой пристойным ужином в доме старосты и стогом сена там же. А группа преследователей расположилась в километре от деревни в лесу и попеременно сменялась на дежурствах, следя, чтобы я не выскользнул незамеченным.

Мы поднялись на пригорок, следующий начнётся в двух километрах, а сейчас дорога постепенно опускалась, скрывая нас из виду. Я активировал «Обнаружение жизни», списав четыреста «жизней» и поморщившись от колкой боли в висках.

В радиусе полукилометра чувствовались все фиолетовые пульсирующие облачка и шлейфы, оставляемые телами живых существа. Шесть шлейфов позади нас побежали к пригорку. Они опять замрут в тени деревьев и будут наблюдать, пропуская нас вперёд. Весь день действуют однообразно, но сейчас у меня минутная передышка без наблюдателей. И короткое время привыкнуть к недавно изученному «умению». Я сконцентрировал ману у кончика указательного пальца, вытягивая её овалом, и закручивая.

Активирована «Магическая праща»

Сожрав тысячу «маны», сгусток синеватой магической энергии с лёгким шелестом сорвался с пальца, за две секунды преодолев двести метров и с блёклой вспышкой беззвучно угодив в грунт.

— Ой, — от далеко моргнувшей вспышки шедшая рядом девочка дёрнулась и едва не сжала в кулачке листок бумаги.

— Не бойся, — ответил я, прицелившись по фиолетовому шлейфу около одного из дальних деревьев, и запустив очередную пращу. Малюсенький шлейф прекратил шевелиться, но это нормально: у мышей и подобных животных «жизней» сто или чуть больше, а «Магическая праща» наносит двести пятьдесят урона. И на десять секунд обездвиживает.

— Помнишь, что делать надо? — спросил я у малышки.

— Да, хозяин, — на ходу кивнула та. — Скажите и Соя… прыгнет вам, сюда, — девочка показала себе на живот, похлопала себя по плечам и завела руки за спину. — Руки сюда, а ноги сюда.

— Молодец, — я потрепал девочку по голове, на что та радостно заулыбалась. — Ну-ка, скажи. Какая буква идёт после у?

— После у… у-у-у… — напряжно протянула та. Через несколько секунд она украдкой глянула на меня, и не менее скрытно зашелестела листком в руке.

— Не подглядывая, — я тыкнул девочку пальцем по макушке. Та ойкнула и обиженно прошептала, что не помнит. — Вот учи давай.

— Ф! — радостно фыкнула та, развернув листок с записанным алфавитом.

— А какое слово начинается на эту букву? — спросил я. Девочка задумчиво надула губки, но тут же просияла.

— Факел.

— Молодец. Продолжай учить, — девочка получила очередную порцию потрёпываний макушки и со счастливой моськой уткнулась в листок, повторяя буквы одну за другой. И вовремя. Преследователи только что забрались на пригорок, видели нас и всяко слышали. Дальше они не пошли, пропуская нас вперёд, но это — последний такой пропуск. До ночи я затягивать не собираюсь, как и не собираюсь ждать нападения на меня. Мы сейчас вдалеке от любого поселения, на диких землях работает лишь закон силы.

За месяц с отъезда из Яхоновского княжества я сделал всё запланированное. Характеристика «Воля» поднята до шестисот очков, а «Выносливость» до трёхсот. Теперь в форме ксата у меня в параметрах «жизнь» и «выносливость» по шесть тысяч сто пунктов — этого достаточно и на возможный призыв ловчего из второго круга, да и «Обнаружением жизни» теперь можно пользоваться много раз подряд.

Ещё вложил двести очков в «Магию», для красивой цифры в тысячу. Тысячное очко принесло десять свободных «очков навыков» — и хоть я рассчитывал на какое-нибудь улучшение на выбор, мол ускоренное восполнение «маны» или улучшенный контроль, но сильно не обиделся.

И вот, сегодня, несколько часов назад я потратил пятьдесят «очков характеристик» на самостоятельное изучение «Магической пращи». «Магическое копьё» я когда-то давно изучил за десять «очков характеристик» и, если вести логическую цепочку дальше, то следующее естественное магическое умение «Магический дротик» обойдётся уже в четверть тысячи очков. О стоимости следующего за ним «Магического тарана» думать как-то неуютно.

Из накопленных двух тысяч «очков характеристик» осталась тысяча с небольшим. Очень скоро я займусь исполнением одной идейки, но там потратится не больше сотни очков. Куда остальное девать? Лучше этот вопрос отложить к приезду в Трайск, или к церковникам, или даже в сад эльфов на северном материке. Лог…

Я боялся вкладывать очки в навык «Владение оружием». Несколько лет назад он стал составным и мог начать прокачиваться как составной навык «Полёт»: в сам навык очки не вложить, только в поднавыки, а уровень главного навыка всегда равен уровню самого слабо прокаченного поднавыка. Но всё обошлось, и «Владение оружием» спокойно поднялось до десятого уровня за семь «очков навыков». Дальше я закинул двадцать пять «очков характеристик» в «Ловкость» и, на всякий случай, столько же в «Силу». Понятное дело, что подобное не добавит моему телу ни ловкости, ни силы, но это всё потребуется очень скоро.

Спустя час оранжевого отблеска на зелёной листве и стволах деревьев стало больше, а некоторые цвета потеряли яркость. Солнце едва касалось горизонта. Мы с девочкой поднялись на пригорок, неторопливо, экономя силы как самые обычные путники. И начали медленно спускаться.

Вершина пригорка оказалась на уровне наших колен, потом пояса, груди. Мы скрылись из виду преследователей.

Активировано «Обнаружение жизни»

Жизни: — 500

В висках больно кольнуло, зрение чуть затемнилось. Я мотнул головой, отгоняя наваждение. Шесть фиолетовых шлейфов в полукилометре от нас бежали в сторону пригорка.

— Прыгай на меня, — сказал я девочке, раскинув руки в стороны. Уже готовая действовать девочка в секунду запрыгнула мне на грудь, обхватив спину ногами, а руки закинув за шею.

Я бросился вперёд со всей возможной скоростью. Ноги вдавливались в землю, под дополнительным весом твёрдые камушки больно продавливали подошву — но нет права обращать на это внимания, нет прав на жалобы. Висевший за спиной рюкзак подпрыгивал и больно давил на плечи, пятками девочка упёрлась мне в крестец. Не тренируйся я в академии с матонами, с боевыми магами, то с дополнительным грузом уже через сто метров издох бы от усталости — а так я мог спокойно пробежать несколько километров. Подумаешь, двадцать кило за спиной и примерно столько же на животе. Я просто должен убежать как можно дальше, держась у края дороги и посматривая на густой сосновый лес. Его деревья сплошной стеной росли на расстоянии полёта «Магической стрелы», в пятидесяти метрах от дороги.

— Вижу, вижу, — выпалили девочка, заметив разумных на пригорке. С пригорка что-то закричали, но я не слушал. Я тут же побежал по диагонали от дороги и очень быстро заскочил в лес.

Серо-коричневые стволы деревьев мелькали мошками, сознание едва успевало подмечать торчащие коряги и чувствовало шесть фиолетовых шлейфов, быстро опускавшихся с пригорка. В один момент я едва не оступился о небольшую кроличью нору, и тут же понял, что бежать дальше смысла нет: по дороге до пригорка все полкилометра, так ещё по лесу пробежал добрую сотню метров. Этого хватит. Я помог девочке спрыгнуть на землю, следом с плеч слетел плащ, а после него и тяжёлый рюкзак.

— Стой здесь, — только и бросил я малышке, даже не взглянув в её перепуганные глаза, и помчался по лесу вдоль дороги. Стараясь как можно быстрее поравняться с преследователями.

«Обнаружение жизни» прекратило действовать. Запущенное вновь до обнуления счётчика, теперь оно сожрало шесть «жизней». В глазах потемнело, в ушах зазвенел колокол. Я на бегу мотнуло головой и сильно зажмурился, отгоняя морок, и едва не влетел в дерево: от выбитых зубов и сломанного носа меня отделяли мгновения.

Подрагивающие овалом фиолетовые волны и одинокий фиолетовый шлейф остались позади. Шесть шлейфов спринтом перемещались впереди за деревьями. Даже с закрытыми глазами я видел их, ощущал самим сознанием невидимое биение жизни в телах живых существ. Я поравнялся с ними, и вместе с ними побежал обратно. Но очень скоро шлейфы остановились в том месте, где я свернул с дороги и бросился в лес.

Активирован «Слух гончей»

— … Да нам Лаотлетий яйца оторвёт! — кричал чуть хриплый голос.

— А нам он головы отрежет, — обидно проговорил женский голос.

— Завалитесь, госока, — раскатисто проревел басистый голос.

— Я же вам говорила, что он заметил нас, — с усталым придыханием выпалил вполне нежный девичий голос.

— Заметил-незаметил, разница уже, а? — передразнил голос уличного прощелыги.

— Закройтесь нахер, — выпалил басистый голос, прервавшись на мгновение. — Ну, скоро?

— Уже. Дрянь редкостная, — ответил молодой мужской голос, глухо звякнула опустевшая склянка, зашелестела бумага. — Сердце зовёт услышать мотив, сокрытый в душе весомых молитв…

— Ну уж нет, — прошипел я. Эти строки мне знакомы, их двадцать четыре. «Величайшее чувство сердец» или как-то так, но записанное в свиток заклинание позволит колдующему на короткий срок увидеть любую жизнь в двухкилометровом радиусе.

Я выскочил из леса ещё до того, как парень лет двадцати закончил распевать восемнадцатую строчку заклинания. Шестеро разумных стояли у края дороги, тяжёлые сумки и спальники лежали около ног, а руки недобро поглаживали рукояти мечей на поясах. Моё появление удивило всех, они замерли.

Я привычно перекинул канал маны в перчатку, зациклил его на поток своей маны, отвёл к кончику указательного пальца. И начал отправлять в утырков «Магические пращи». Первая попала в парня со свитком. Он скривился от боли и замер, праща обездвиживает на десять секунд — но ещё он прервал распев. Скопившаяся в груди магическая энергия свихнувшейся дробилкой в секунду перемолола внутренности парня, из его рта сфонтанировала кровавая каша и тот упал замертво.

Следующая летела в девушку, но растворилась в десятках сантиметров от неё. Широкоплечий мужик с басистым голосом, женщина лет сорока и сухощавый парень с видом закоренелого пройдохи — они замерли с первых пращей. Лысый ссохшийся мужик лет пятидесяти с глубокой залысиной не пострадал, магия так же растворилась перед ним.

— Мы… — пробасил мужик, но осёкся, заметив мой безэмоциональный взгляд. — Бегите, госока. В лес. Нами укройтесь, — крикнул он двум оставшийся. Повторять ему не пришлось.

Девушка и ссохшийся мужик двумя перепуганными ланями бросились на противоположную сторону дороги, скрываясь от меня за спинами товарищей. Несмотря на свой болезненный вид мужик бежал быстрее девки, так ещё ступни их мерцали оранжевым и вдавливались в землю, «Рывками» унося на пяток метров за раз. Они были около деревьев, когда я добежал до трёх замерших истуканов.

Подушечка пальца коснулась гримуара, порция маны прошлась по нитям рун, войдя в один из листков, в печать на нём. У кончика пальца медленно закрутилась синеватая магическая печать, копия с листка и размером с монету. Она преобразилась синеватым сгустком магии, слетела с пальца, обратилась роем снежинок, сжалась в вытянутую метровую трубку и «Ледяным копьём» со свистом умчалась вперёд. Затылок мужика хрустнул, ледяной наконечник прорезал мозг, мужик запнулся и лбом впечатался в дерево, сминая череп.

— Нас послал инквизитор Лаотлетий. Для твоего конвоирования. В моём поясе приказ…

Начал раскатистым басом сотрясать воздух широкоплечий мужик — но сложно говорить, когда набалдашник посоха моргнул оранжевым и, с активированным «Костеломом», влетел тебе в висок. Женщине в глаз на вылет осн посоха воткнулся с «Пронзающим ударом», а в грудь сухощавому парню воткнулся костяной кинжал.

— Давай, кошки-мышки, — с вожделением прошептал я.

Активировано «Тайное насыщение»

Восполнение 1 пункта «выносливости» в десять секунд за один пункт «маны»

«Рывок» вдавил мою ступню в землю, четыре метра проскочили мгновением. Потом ещё «Рывок», и ещё четыре метра. И ещё, и ещё. Дорога отдалялась.

— Энергия души… — послышался позади сдавленный ослабший голос. Распев «Магической стрелы».

Не оборачиваясь и продолжая пользоваться «Рывками» — я дотронулся пальцем до гримуара, вызвал «Ледяное копьё» и закинул руку за плечо. «Чувство магии» подсказывало направление, куда смотрела мерцающая блямба заклинания, показывало и мерцающий овал магического следа парня. «Ледяное копьё» сорвалось с пальца, пробив парню горло. Распев прекратился, скопившаяся магическая энергия в пальце с хлопом петарды разорвала его. К трём лежащим на дороге облачкам добавилось четвёртое.

Я «Рывками» пронёсся мимо лысого трупа, вбежав в границу леса. Фиолетовый шлейф впереди, в метрах пятидесяти, дребезжит пульсирующими волокнами, дрожит неявной рябью. Но продолжает отдаляться. У девки «Рывки» прокачены до первого улучшения минимум, она уж точно взяла «дальность работы», и преодолевает все пять метров. Или даже два улучшения на дальность, и теперь скачет на восемь. Но это ей не поможет. Сколько бы у неё ни было «выносливости», сколько бы ни припасла зелий — её «выносливость» конечна. У меня она тоже конечна, но её больше.

Семьдесят, восемьдесят метров разницы. И шлейф замедлился. Он всё ещё бежал, но уже без «Рывков». Расстояние стремительно сокращалось. Пятьдесят, тридцать. Между мелькающих деревьев показалась тёмно-коричневый силуэт приталенной одежды и конский хвост чёрных волос. Пятнадцать метров, девушка придерживала руку на рукояти меча и смотрела строго вперёд. Пять метров. Под моими ногами громко хрустнула ветка, девушка затормозила и выхватила меч.

«Рывок» в сторону, потом обратно, приземляясь в десятках сантиметров от девушки. Вся энергия тела, должная отправиться в очередной «Рывок», переместилась в правую ногу и точным «Пинком» ушла в живот девушки. Та аж отлетела, перекувыркнувшись и спиной ударившись о дерево. Её вырвало вперемешку с кровью, в штанах спереди зажурчало, а позади набухло. Не дожидаясь, пока та оклемается, я посохом поддел её и перевернул на спину, приставив к груди острый осн.

— Мы из Всеобщей Церкви, — натужно выпалила девушка с перемазанным кровью и желчью ртом.

— Попробуй ещё раз, — я не собирался верить в очевидную чушь, и надавил ногой девке на живот.

— Я клянусь, нас послал инквизитор Лаотлетий, мы…

— У тебя последний шанс.

— Всебогами молю. Я младшая служительница в отряде Лаотлетия. Мы все с него. Мы из Всеобщей Церкви, я…

Активирован «Пронзающий удар»

Осн моргнул ярко-синим, ткань куртки скрипнула, продавливаясь внутрь груди. Глаза девушки выпучились от боли.

— В следующий раз придумай отмазку поумнее, — мой палец указывал строго в голову девушки. «Магическая стрела» синим сгустком сорвалась, с едва слышным хлопком ударив аккурат между двух зелёных глаз. Потом ещё одна, и ещё. На седьмую стрелу девушка дёрнулась и обмякла.

«Обнаружение жизни» закончило действовать, я активировал по новой и от резко накатившей слабости едва не упал на колени, в глазах поплыло, зрение заволокло серой дымкой. Дрожащая рука едва нашарила ближайшее дерево, опереться, справиться с наваждением. Внеочередное использование «умения» сожрало уже семьсот «жизней», но я должен был убедиться, что небольшой фиолетовый подрагивающий шлейф девочки стоит на одном месте и рядом с ней никого нет. Вот только у дороги, почему-то, слабо трепыхался ещё один шлейф.

Широкоплечий мужик с басистым голосом валялся тряпичной куклой. Висок продавлен и раздроблен, из него выпали кроваво-серые куски мозга и костей, один глаз закатился, а второй подрагивая и едва фокусировался на мне.

— Вы совсем идиоты или, так, конченые олигофрены? — спросил я у мужика, на что тот не смог промычать, лишь едва приоткрыл рот. — Это надо додуматься, преследовать ксата. И ладно ещё в караванах или в городе, там контракты действуют, и даже священный договор защищает ксата. Десятый пункт договора, знаешь такой? Из-за него ксат в пределах городской черты чувствует себя в относительной безопасности. Но преследовать ксата за пределами города, на диких землях, где не действуют законы — до такого додумается только сознательный убийца, или патентованный дебил.

Запущенная в мужика тройка «Магических стрел» поставила точку в произошедшем. Меня злил даже не сам факт нападения или нелепые попытки отмазаться — во всей этой суматохе я забыл о небольшом, но очень важном плане, ради которого и закидывал «очки навыков» во «Владение оружием».

Я раздосадовано сплюнул и выдохнул, успокаиваясь. Убиваться о произошедшем смысла нет, ещё будет возможность. Главное — проблема с преследователями решена.

В одежде убитых я не шарил, хоть и покосился на пояс широкоплечего мужика, но меньше знаешь — крепче спишь, хоть последнее ко мне не относится. Зато в каждом из шести тяжёлых рюкзаков еды хватило бы на десять дней пути.

Прекрасным трофеем стал мешок со свежими сухарями, увесистый кусок вяленого мяса в специях и небольшая головка сыра — всё это скрасит сегодняшний ужин. Незначительным возмещением моих трудов стала магическая зажигалка, наргодат, похожий на небольшой серебряный прямоугольник с отверстием в центре. Если подать ману, то из отверстия вырвется небольшой огонёк. У меня есть такая зажигалка, но не хочется расходовать её «магическую прочность».

Самой же доброй и радостной находкой стал небольшой бурдюк с дрянным коньяком. Пахнет портянками с неделю носки, месяц пролежавшими в сыром углу и используемыми половой тряпкой в уборной сифилитиков — но на халяву и хомяк закуска.

За сбором трофеев я провёл не больше десяти минут, а вся ситуация с битвой заняла четверть часа. Недолго, но и за это короткое время девочка перепугалась. Покорно стоя на месте посреди леса, прикрываясь от мира сложенными руками на груди — она дрожала, вдавливала голову в плечи и испуганно зыркала по сторонам, прислушиваясь к малейшему шороху. И тихонько ойкала даже от писка комара, а от звука упавшей ветки и вовсе подпрыгивала.

— Хозяин? — тихонько, испуганно позвала девочка, услышав шаги за деревьями.

Я не отозвался, продолжая идти в её сторону, на что девочка ещё сильнее затряслась и едва удержала слёзы, и прекратила дрожать лишь различив мой силуэт между деревьев. Она шумно шмыгнула носом и растянула рот в счастливой, но ломаной улыбке.

— Хозяин, хозяин, — пролепетала девочка и бросилась мне навстречу. Позабыв обо всех приличиях и нормах, она врезалась в меня, обняв за пояс и уткнувшись лицом в бок. — Соя здесь. Соя здесь. Здесь.

— Да здесь ты, здесь, — я легонько оттолкнул девочку за голову, на что она только ещё сильнее заулыбалась и рукавом утёрла проступившие слёзы.

— Здесь, — протянула она и ухватилась за мою руку, игнорируя мешочек с добытыми трофеями.

— Потом, идти надо, — я дёрнул рукой, освобождая её и показав на наши рюкзаки.

Малышка всё поняла и накинула на плечи свой рюкзачок. Я позволил девочке открыть куртку, чтобы освободить вторую пару рук. Та вытянула их, разминая, и вскоре тремя руками прижала к груди мешочек с трофеями, а четвёртую оставила свободной. Девочка улучила момент, когда я с трудом надену тяжёлый рюкзак и пойду вперёд, и тут же схватилась за мою руку с довольным прищуром.

— Под ноги смотри, а то… — договорить я не успел, малышка запнулась о корягу и повисла на моей руке в сантиметрах от земли. — Под ноги смотри.

— Да, буду, — промямлила та и послушалась совета, но украдкой посматривала на наши руки.

По густому сосновому лесу мы шли долго, наслаждаясь густым ароматом хвои и слушая щебетания птиц. И парочку раз пройдя по небольшим лесным полянкам, поросшим разнотравьем, где я добавил к трофеям несколько листочков ароматных трав.

За всё время девочка лишь единожды отпустила мою руку, и то на несколько минут. «Обнаружение жизни» использовать я не хотел, следующая активация сожрёт уже восемьсот «жизней», надо экономить. А вот «Чувство магии» работало постоянно. Им я и ощутил с краю одной из полянок небольшую серую звёздочку, копошащуюся около корней дерева и двигавшуюся несколько дугообразно. В звёздочку одна за другой полетела «Магическая праща».

— Принеси, — сказал я девочке. Та послушно побежала вперёд, и вернулась с увесистой тушей зайца, волоча того за уши. За них я его и привязал к посоху, котомкой неся на плече.

— Неплохой ужин получится, — я случайно произнёс, покосившись на мешочек с трофеями.

— Неплохой? — девочка чуть наклонила голову и непонимающе захлопала глазками.

— Значит, что хороший.

— Хороший — неплохой, да, — сказала та, запоминая простые смыслы слов.

Место для ночлега нашлось под вечер, ещё час — и ходить в потёмках. Попался укромный холмик, с краёв полностью поросший густым кустарником.

— Какое удовольствие, — прошептал я, наконец-то скинув рюкзак и помассировав затёкшее левое плечо, а потом и правое.

— Удовольствие, — произнесла девочка, скинув рюкзачок и помассировав левое плечо, а потом правое.

— Не балуйся, — я легонько щёлкнул девочку по лбу. Та ойкнула и потёрла ушибленное место.

Вскоре на холмике раскрылась небольшая палатка из моего плаща, в ней друг к другу жались два спальника, с золотистым мехом и из обычной плотной ткани. В костре задорно потрескивали ветки, языки пламени жадно облизывали котелок с наваристым кашлом, воздух полнился пряным ароматом свежей зелени, а два живота утробно отзывались на запах трофейного мяса и сыра.

Я потянулся к котелку, но остановился: руки сильно дрожали. Я с долгую минуту просидел неподвижно, сжимая и разжимая кулаки в попытке унять дрожь, но плюнул на это бесполезное занятие и достал бурдюк с коньяком. Спустя два глубоких глотка он опустел вполовину, жидкость горячим стеклом обожгла глотку.

— Со всей этой хернёй я кончусь быстрее, чем исполню задуманное. Но, пожри меня скверна, без этого я уже не могу, — я залпом допил остатки и бросил опустевший бурдюк в костёр. Огонь с неохотой обволок кожаную поделку.

Наваристое кашло, с кусками мяса и с привкусом сыра — оно могло бы прекрасно завершить сегодняшний день. Но завтра мы будем без обеда, и лучше максимально подкрепиться уже сейчас.

— Соя, — радостно выпалила девочка, увидев небольшой мешочек с отваренными и высушенными соевыми бобами. Девочка показала на бобы, меня, себя, и погладила ладошкой живот. — Соя насыщает.

— Ксаты не едят детей, — мой голос подрагивал, а фраза звучала больше молитвой, чем утверждением.

— Не едят?

— Нет. Кто тебе эту херню сказал?

— В… — девочка запнулась, сжалась. — В церкви.

— Я мог бы догадаться. Нет, ксаты не едят детей. И тебя я есть не буду.

Я раскрошил соевых бобов в обе миски, для нажористости. Девочка молча взяла свою порцию верхней парой рук, перевела задумчивый взгляд на меня, потом опять на тарелку. На светло-фиолетовом маленьком личике тяжёлой маской отражались думы если не за судьбу безграничной вселенной, то о чём-то примерно схожем. Девочка верхней рукой показала на себя, потом на меня, и приложила руку на грудь, в область сердца.

— Соя — насыщает? — аккуратно спросила та.

— Ешь давай, пока горячее. Мелкое наказание моей скверной жизни, — я легонько стукнул пальцем о затылок девочки, намекая той уставиться в тарелку и начинать работать челюстями.

— Поняла, чего высматривать? — спросил я у девочки, закончив объяснения.

— Голову, зелёную, с большими глазами. Или череп, — малышка показала на свой висок. Я похвалил её и сказал отходить в сторону, но малышка не сдвинулась с места. Она с невысказанной тревогой посмотрела мне в глаза и аккуратно взяла за правую руку. — Хорошо?

— Да нормально всё со мной. Отходи, кому говорю. Быстрее закончим, быстрее дальше пойдём.

— Хорошо, — девочка поклонилась, насколько ей позволял рюкзачок за спиной, и отошла на десяток метров. Мы друг друга прекрасно видели за деревьями, расстояние-то небольшое, да и я всегда смогу малышку найти через «Обнаружение жизни». Но разойтись нам надо, чтобы расширить зону поисков.

Ступая по мягкому мху и пучкам редкой травы — девочка внимательно поглядывала под ноги, но украдкой бросала на меня взволнованный взгляд. Глубокой ночью её разбудили истошные крики, а после она ещё час наблюдала, как я корчился в спальнике от последствий кошмара: в нём змея и боль от переломанных конечностей и распотрошённых внутренностей даже больше, чем реальны.

Толком выспаться не получилось, но отказаться от планов я не мог. С рассветными лучами мы сняли лагерь и отправились в путь. Недавно остановились на небольшой привал, где я и рассказал девочке о гобляторах. Вот теперь и идём чуть поодаль друг от друга, высматривая во мху их черепа. Гоблины помечают ими свои логова.

Не следи за мной те шестеро утырков, то я бы проехал до следующего города и уже оттуда отправился к логову циклопов или оруков — с них больше полезного можно взять, и нужную кожу тоже. Но и здешнее логово гоблинов разрослось настолько, что породило гоблина-царя.

Арнурское королевство всяко позволяет логовам развиваться, специально, чтобы получить трофеи с высокоуровневых монстров. А Арнурское королевство хоть и возглавляется королём, но фактически управляется магами из Арнурской магической академии, расположенной в столице. И с первой попытки можно догадаться, кому именно не понравится, что так бережно выращенное логово будет зачищено. Да и нужно немного политического влияния, чтобы проверить соседние города, узнать слухи о каком-то ксате с девочкой и следившей за ними группой. Даже дурак сопоставит это с найденными шестью трупами на запасной дороге, где до логова меньше суток пути.

После работы на церковников я рвану на северный материк, к западному саду длинноухих. Не знаю, сколько времени займёт дорога и сколько дней я там проведу — но года два я точно у Арнурского королевства не появлюсь. За это время там все остынут, а я договорюсь с длинноухими об очередном заходе в скверный сад. Я даже готов составить им полную карту маршрута для очередного самоубийственного маршрута, от начала сада до центрального дерева — лишь бы ещё разок провести месяц в скверном саду, переполненном нежитью. За её убийство я получал очень много «опыта».

Конечно, после разговоров на северном материке можно и воплотиться в свою истинную форму да лететь на южный материк скверны, ради того же «опыта». Вот только первая проблема идёт в десяти метрах от меня, ступает по мягкому мху и высматривает черепа гобляторов, попутно хлопая ладошами, отгоняя надоедливых комаров.

Вторая проблема — это крылатые суки, по скверному стечению обстоятельств состоящие со мной в видовом родстве. Старые маразматики говорили, что в форме ксата я могу делать что угодно, но даже в ней мне запрещено появляться на любом из двух скверных материков. Иначе обещаны все возможные кары на моё подхвостное пространство.

Не сказать, что я опасаюсь гнева старых маразматиков, но куда девочку деть? Не возникло бы проблем оставить её в городе, будь она простым ребёнком, но с двумя парами рук без надёжной защиты её одну оставлять нельзя. Да и графа Трайска подставлять не желательно. Хоть многое теперь изменилось, но он всё ещё обязан клятвой охранять моё имущество — но он подставится перед Всеобщей Церковью и своим народом, если те захотят разорвать троптоса.

Но есть и третья, главная проблема — неэффективность прокачки моей истинной формы. Если дойдёт до драки, то моё основное оружие против других драконов — это высоко прокаченные навыки «Чувства магии» и «Знания магии». А в истинной форме «очко навыка» я получаю только за каждые десять уровней. Да и нельзя забывать про «Осквернение» и что оно отрубило мне всякую магию, кроме базовой духовной. Как с этим сражаться против драконов?

Передо мной вырисовывается дилемма о моих дальнейших действиях. И решить её я всенепременнейше должен до момента, как закончу работу на церковников.

— Хозяин, хозяин, — позвала девочка. Она стояла около сосны и всеми четырьмя руками показывала на белёсое пятно около корней дерева. На отполированный временем небольшой череп, с кривыми жёлтыми зубами и непропорционально большими глазницами.

— Мы почти у цели. Молодец, — я потрепал малышку по голове, на что та счастливо заулыбалась.

— Ещё искать? — спросила та.

— Нет, дальше нам… — я резко замолк, кое-что почувствовав.

— Хозя… — начала говорить девочка, испуганно вдавив голову в плечи, но я аккуратно прислонил палец к тонким губам малышки.

— Помолчи. Мы в лесу не одни, — тяжёлый рюкзак опустился на мягкий мох, освободившиеся от поклажи плечи заныли тянущей болью. Девочка повторила за мной. — Замрёшь, когда скажу.

— Хорошо, — прошептала девочка и прижалась ко мне, защищаясь от чего-то невидимого ей. Но прекрасно ощущаемого мною.

Три тусклых и четыре ярких звёздочки, показываемые «Чувством магии», шли строго в нашу сторону. Три волка, три уродливых зеленокожих гоблятора и гоблин в перьевой шапке и с кривым деревянным посохом, на нём погремушкой висели черепки крыс и птиц. Это гоблинский патруль. Но что он представляет в своей сути? Всего лишь, почему-то, до сих пор живые трупы. Я сблизился до десятка метров и коснулся гримуара. Светло-зелёная печать сорвалась с моего пальца, стрелой умчалась в сторону патруля и, коснувшись земли под их ногами, с тусклым свечением расширилась широким кольцом. Массовый «Ступор» сработал, волки и монстры замерли.

Гоблин-шаман свалился первым с «Ледяным копьём» в голове, серые меховушки упали следом с пробитыми головами, как и два гоблятора. Остался последний, но его я не трогал. Его жёлтые глаза с козьим вертикальным зрачком испуганно вращались в орбитах, а из глотки со стервенелостью бешенной собаки вырывались крахтяще-кудахтающие звуки.

Время действия заклинания «Ступор» закончено

Оповестила «система». Гоблятор замахнулся криво заточенным деревянным копьём.

Внимание, заблокирован удар

Количество зарядов «Второй брони»: ⅞

Время до заполнения заряда: 1 час

«---»

Внимание, возможно изучение умения «Физический щит»

Стоимость: 10 очков характеристик, 1 очко навыка

Остриё остановилось в десятке сантиметров от моего живота, окутанное белёсым свечением. Гоблятор ошеломлённо уставился на своё неказистое копьё и что-то закряхтел — и громко гаркнул от воткнувшегося в голову кинжала.

Стоявшая в двадцати метрах девочка вся сжалась, видя происходящее, но глаз не закрыла и взгляд не отвела. На мой приглашающий взмах она замялась, но аккуратно подошла, замерев в недалеко от трупа гоблина-шамана. Он ростом чуть больше девочки.

— Мы идём туда, где вот таких, — я пнул труп, — очень много. Тебе надо слушаться меня, полностью.

— Да, хорошо, — поклонилась девочка, соглашаясь, и покосилась на монстров. — Страшные. Зачем?

— Затем, чтобы их всех убить, — сказал я и тут же продолжил, не позволяя девочке вставить очередной вопрос. — Иначе они убьют нас.

— Не надо убивать. Соя здесь. И хозяин здесь, — девочка аккуратно взяла меня за руку.

— Вот и слушайся меня. Тогда мы будем и здесь, и там. После логова нам идти к скверне. Лес помнишь, куда я тебя водил в первый раз? Где ещё вкусное что-то впервые попробовала. Где ещё споткнулась и ногу повредила.

— Помню. Я спала, в… плаще, да? — малышка взглядом показала на мой плащ, вспомнив, как в одну из первых ночей спала, гусеницей завернувшись в мой плащ.

— Вот в одно из таких мест мы и идём.

— А зачем?

— Придём — увидишь, — отрезал я, не собираясь продолжать «интереснейшую» игру в почемучку.

Патруль всяко шёл от логова, так что мы взвалили сумки на плечи и пошли дальше. Девочка крепко схватила меня за руку и отпускать не собиралась. Если первое время она через плечо косилась на трупы позади нас, то вскоре нашла более интересное занятие и начала донимать меня вопросами о гоблинах и волках. Но именно сейчас у меня иные заботы. Девочка понимающе кивнула, пообещала ждать объяснений на вечернем привале и достала листочек с алфавитом.

Я вызвал лог-файл. Теперь можно изучить сразу и «Магический щит», и «Физический щит». Меня уже давно не волнует, что у разумных и у меня, дракона, названия некоторых «умений» различаются — возможно, такое различие нормально между простыми и древнейшими разумными, начавшими свой род задолго до появления предков ныне живущих рас. Но это если фрески с заброшенного города дворфов не врут. А я склонен им верить.

Внимание, изучено защитное умение «Магический щит»

Внимание, из-за несоответствия систем вычислений расчёт защитных свойств умения «Магический щит» изменён

— Что? — случайно проговорил я, уставившись на сообщение от «системы». Шедшая рядом девочка не поняла меня, но я сделал вид, что отмахнулся от комара. Девочка обиженно пролепетала, что её недавно укусили за шею, и продолжила учить алфавит.

С «Физическим щитом» «система» показала идентичное сообщение, и мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать эту «систему расчётов вычислений». Я сейчас в форме ксата, но я-то — дракон. Да и за прошедшие года я несколько подзабыл, как выглядит нормальное оповещение от «системы» из моего прошлого мира: там показывались сообщения примерно в такой тональности. А может ли быть, что изменения связаны с моим виденьем «системы» и лог-файла, оставшимся с прошлого мира? Не знаю, но проверить смогу только воплотившись в свою истинную форму.

В лог-файле появилась новая вкладка: «Защитные умения». У обоих щитов нашлись показатели уровней, сейчас на нулях, а под ними — показатели какой-то «Прочности», так же с нулями. Странно, но слово «умения» во фразе «Защитные умения» недвусмысленно намекает, какие именно очки требуются.

В висках больно кольнуло с первого же вложенного «очка характеристики» в «Магический щит».

Внимание, из-за наличия улучшения Чувствительность навыка «Чувство магии» и улучшения Контроль навыка «Знания магии» защитное умение «Магический щит» получило возможность к регулированию дальности срабатывания. Минимальное — 5 сантиметров, максимальное — 50 сантиметров.

Внимание, из-за наличия улучшения «Дальность» навыка «Чувство магии» дальность срабатывания защитного умения «Магический щит» увеличено до 80 сантиметров

Прошли десять секунд, двадцать, и даже минута — а понятней так и не стало. Да и от вложенного «очка характеристик» в «Физический щит» сообщения повторилось, только дальность срабатывания шла от одного до двадцати сантиметров, а в следующем сообщении увеличилась до тридцати. Так ещё и после добавления очков «Прочность» каждого умения изменилась, её теперь было ноль из пяти.

Я помассировал переносицу, тяжело вздохнул — и закрыл лог-файл ко всем скверным весям. На сегодня с меня хватит непонятного.

Вскоре показался очередной патруль, из двух волков и двух гоблинов. Я решил кое-что проверить и, приказав девочке плотно закрыть уши ладонями, набрал воздуха в грудь. С шестью сотнями очков в характеристике «Воля» мой крик подействовал замечательно: волк и два гоблина в десяти метрах от меня замерли фонарными столбами, а второй волк в безумном страхе набросился на стоявшего рядом гоблина, мощным укусом вырвав часть трахеи. Обезумевшего волка я добил магией, а остальным чёткими ударами набалдашника проломил черепа.

Мы вышли к началу рукотворной поляны с торчащими всюду пнями и изгородью. Вход в изгороди из сваленных стволов деревьев охраняло четверо гобляторов, за ними мелькали десятки зелёных тварей и виднелся рукотворный холм с чёрным зевом спуска под землю. «Чувство магии» показывало там светящиеся звёздочки, где ходившие по единственному и длинному проходу, а где они сидели группами в небольших боковых комнатах, похожих на вспученные карманы главного прохода. В самом конце прохода одна звёздочка не двигалась, а другая стояла вплотную и раскачивалась. Не удивлюсь, если вожак и гоблинская матка производят новое потомство.

Мы с девочкой скрывались за зарослями кустарника. Я сказал девочке быть готовой, и по моему зову примчаться к входу в логово. Малышка робко схватила меня за край куртки.

— Соя здесь. И хозяин здесь, — пролепетала та.

— Здесь, здесь, мелкое наказание моей скверной жизни. Хорошо всё будет, — я потрепал девочку по голове, взлохматив короткие блекло-жёлтые волосы. Та улыбнулась и отпустила мою куртку.

Как расправиться с логовом тварей, в котором только гобляторов не меньше двух сотен? Как попасть в пещеру, когда в надземной части логова бродят десятки тварей, включая гоблинов, шаманов и высшего гоблина, двухметровой твари с широкими руками и мощными плечами? На первый вопрос ответ есть — надо убить всех монстров. На второй вопрос ответ ещё проще.

Нужно ворваться в логово, групповым «Ступором» обездвижить гобляторов на входе, «Рывками» пронестись от густых зарослей кустарника и на ходу расстрелять монстров магией. И устроить небольшой, но приятный геноцид. Гоблина-шамана я убил одним из первых, «Ледяным копьём» пробив тому сердце — монстр чего-то крякнул и осел на землю, опираясь на деревянный посох с перьями птиц. Несколько гоблинов-лучников так же померли от «Ледяных копий», а двухметровая туша вобона сперва замерла от «Магической пращи», чтобы рухнуть оземь мешком с дерьмом, и с глубокой вмятиной в черепе.

— Сюда иди, — крикнул я девочке, всё так же сидевшей за кустами. Она аккуратно отогнула боковую веточку и партизаном сквозь листву посмотрела на вход в логово. Я помахал рукой, подзывая.

Девочка прошла рядом с убитыми дозорными гобляторами, и ошалело уставилась на разгром в надземном лагере. Одни монстры лежали с вмятинами в головах, у других в черепах и груди сквозные отверстия, третьи умерли, руками держась за вскрытые глотки. Но ещё больше девочка ошарашенно смотрела на меня, заляпанного кровью болезненно красно-зелёного цвета.

Девочка принюхалась, её маленькие ноздри чуть раздулись, и она тут же прикрыла нос ладошками. Пахло засаленными телами, кровью и желчью, превращаясь в отвратное амбре.

— Пахнет нехорошо.

— Да ладно? — я сдержал смешок, и легонько потюкал девочку пальцем в лоб. — Кто-то два месяца назад не чувствовал запаха конского дерьма.

— Чу… чувствовала, — пролепетала девочка, грустно опустив взгляд. Но тут же приободрилась, в её взгляде вновь расцвёл цветочек счастья. — Но Соя здесь.

— Когда же ты научишься использовать личные местоимения, а? — раздражённо произнёс я.

— Я могу, — с гордостью выпалила та.

— Так почему не используешь, а?

— Потому что я — Соя!

Я не нашёл, что ответить. Просто не знал. Правда, хотелось сказать что-то наподобие «Ой, всё» и уйти в закат — но ни первое, ни второе гордому дракону не предполагается делать. Хотя так хочется, что аж под хвостом чешется. И неважно, что я сейчас в форме ксата.

Девочка, морщась от тухлого воздуха, шла следом по длинному подземному проходу, утыканному костяными тотемами, кусками деревьев с вырезанными на них кривыми нечитаемыми рисунками, и с накарябанными символами примитивной клинописи. По моему приказу девочка замирала на месте, пока я разбирался со встречавшимися монстрами, но оставить её снаружи я не мог — около входа в логово висело четырнадцать палок, украшенных черепками и перьями. Волчьи вешки. Пятеро мертвы, вместе с патрулями, но ещё девять где-то бродят. И могут бродить вместе с другими гоблинами.

Благодаря необычному зрению и «Чувству магии», я без проблем обнаруживал монстров и несколько раз избежал западни — но каждый раз я оставлял девочку позади. Долгие минуты она стояла в кромешной тьме, прижимая руки к груди и животу, вздрагивая от вскриков гоблинов. И каждый раз, слыша приближавшиеся одиночные шаги — она облегчённо улыбалась.

После сражений с нежитью в саду эльфов, после изничтожающих тренировок с матонами — с гоблинами я расправлялся в полудрёме. Даже гоблина-чемпиона, тварь в два с половиной метра роста, с «Щитом магии» и «Второй бронёй» в кожаном нагруднике и орудовавшую стальной булавой как палочкой дирижёра — даже с ним я расправился играючи. Спокойно увернулся от удара, снял «Щит магии» «Магическими стрелами», обездвижил пращой и точным ударом осна посоха пробил череп.

В конце длинного сырого земляного коридора, пропахшего немытыми телами и экскрементами, от прохода вбок резко отходила продолговатая пещера. Там светились пять облачков, одно распухшее и три крохотных в самом дальнем углу. И огромное в три метра облако, стоявшее строго по центру и будто ожидавшее меня.

— Стой здесь, — я подвёл девочку к стене. Она робко протянула вперёд все четыре руки, в кромешной темноте нашарила стену и прижалась к ней спиной. — Закрой уши, плотно. Всеми руками.

— Соя здесь? — с мольбой прошептала малышка, повернув голову в сторону моего голоса.

— И ты здесь, и я здесь. Хорошо всё будет, — я легонько тюкнул девочку пальцем в лоб, на что та выдавила кривую улыбку и закрыла уши, каждое двумя ладонями, одну на другую. И, зачем-то, ещё и прикрыла глаза.

Облако в центре пещеры принадлежало трёхметровому гоблину, с заплетёнными в густую чёрную косу волосами, с выпирающими жёлтыми клыками и бугристыми мышцами под скреплённой железными цепями кожано-металлической бронёй. Её будто собрали из кусочков разной брони, снятой с авантюристов, а сжимаемый в огромной руке покрытый зазубринами двуручный меч на фоне твари казался кинжалом. Гоблин-царь, самый высокий грейд у гоблинов, не меньше сотни уровней. И живёт не один десяток лет.

— Ну и здоровый же ты шкаф, — процедил я, постепенно приближаясь к гоблину.

Монстр что-то проклокотал на своём наречии и пальцем показал на потолок, где в надземной части логова лежали десятки мёртвых гобляторов. Потом показал за мою спину, намекая на перебитых тварей в логове. Резко тыкнул на меня и на стену, где пряталась малышка — и показательно сжал кулак.

— Какие мы грозные и злые, — я едва не рассмеялся. Меня не удивляла разумность гоблина, но его негодование больше походило на обиду ребёнка из песочницы, которому взрослый дядя куличики поломал. — Ты уж не обижайся, но от тебя мне нужен лишь кусок кожи. И небольшой эксперимент.

Я стукнул осном посоха об утоптанный земляной пол пещеры, от стен эхом отразился глухой стук. Гоблин набрал воздуха в грудь и заорал со всей силы, с потолка посыпались небольшие комья земли. В дальнем углу от страха задёргался кусок расплывшегося жира в кожаной оболочке, а из трёх небольших облачков новорождённых гобляторов один брыкнулся и прекратил двигаться. Я же почувствовал где-то в потаённом уголку сознания какой-то дискомфорт, прошедший вместе с окончанием крика гоблина.

Монстр сжал меч покрепче, собираясь двинуть в мою сторону — но хотел закончить всё как можно быстрее. И закричал, что было сил. Земля с потолка не осыпалась, но в дальнем углу матка замерла, а два новорождённых гоблятора прекратили шевелиться. Гоблин-царь с испугу замер, вытаращив на меня жёлтые глаза с козлиными зрачками.

Дальше всё прошло до прозаичного быстро. Как и с гоблином-чемпионом, я сначала сбил «Щит магии», а «Магическая праща» обездвижила тварь. И будь у меня только одно требование к этому логову, то я бы убил монстра точным ударом в голову, но сейчас время небольшого эксперимента.

«Рывком» приблизившись к обездвиженному монстру, я кольнул его осном посоха в жёлтые глаза, ослепляя, и отскочил обратно. Гоблин заорал резаным поросёнком, не способный пошевелится из-за ступора, а по окончании прикрыл глаза руками и заорал ещё сильнее.

Я ждал, пока монстр успокоится, но с первой секунды начал контролировать испускаемую из тела ману, концентрируя её вокруг себя и не позволяя отлетать далеко. Это не помогло. То ли у гоблина-царя есть подобие «Обнаружения жизни», то ли он чувствует ману и для сокрытия своего магического следа недостаточно первого уровня «контроля» в навыке «Знание магии» — но гоблин попёр ровно на меня. А ведь я не двигался и запустил несколько «Магически стрел» в землю поодаль, отвлекая тварь.

Очередная «Магическая праща» обездвижила гоблина. Я кинжалом подсёк ему колени и «Пинком» приземлил на землю. Осн посоха моргнул ярко-синим «Пронзающим ударом», влетел в кровоточащую глазницу и пробил насквозь череп. Тело гоблина с грохотом рухнуло на земли.

В конце пещеры жирным студнем затряслась гоблинская матка, махая заплывшими жиром ногами и руками, но я не собирался её убивать, наоборот — хотел оставить в живых. Это логово контролировало большой участок леса, теперь все монстры перебиты и остались только патрули. Мне интересно в будущем разузнать судьбу логова, ведь за прошедший год в Арнурском королевстве насчитали только десять нападений монстров на караваны. Интересно, как поведут себя монстры с ближайших логов, попробуют ли они захватить освободившееся, или им не позволят это сделать авантюристы. Всё же, у монстров есть какая-то своя воля и разумность, хоть странная и до мерзости непонятная.

С трупом гоблина-царя я провозился недолго, лишь срезал кожу с поясницы и спины да свернул в рулетик. Девочка всё так же прижималась к стене у прохода, жмурясь и прикрывая длинные ушки руками. От аккуратного постукивания посохом по ноге та вздрогнула, сжалась. И чуть приоткрыла одно из ушей.

— Всё, пошли наружу, — проговорил я спокойным голосом.

Девочка сложила губки в довольной, радостной улыбке и замахала перед собой руками, пытаясь нащупать меня в кромешной тьме. Я чуть пододвинулся, она нашла край моей куртки и не отпускала его до самого выхода из логова. Недавно прошедшее зенит солнце слепило после тьмы подземелья, девочка прищурилась и начала поднимать ладони к глазам.

— Не три глаза, — я легонько ударил посохом девочку по коленке. — Ты этими руками стены грязные трогала. Хочешь, чтобы у тебя глаза вытекли?

— Нет, — испуганно пробормотала девочка и опустила руки, продолжая щурится от яркого солнца. — Глаза болят.

— Скоро привыкнешь, — прошептал я. В радиусе двухсот метров приближавшихся к нам звёздочек нет, да и в лагере все облачка неподвижно лежали на земле. Нам никто не угрожал, но всё равно следовало вернуться к вещам и быстрым шагом поторопиться подальше от логова. На всё ушло не больше часа, хотелось успеть уйти подальше и не тратить лишние минуты на очередной патруль.

Вечером мы остановились поздно, солнце четвертью упало за горизонт — но повезло выйти к указанному на карте ручью. С крутыми берегами, но небольшой и вальяжный, его можно с разбега перепрыгнуть. Или пройтись чуть по течению и отыскать поваленное дерево.

Мы перебрались на другую сторону, нашли пологий участок бережка около ручья. Вся моя одежда была заляпана тёмно-зелёными каплями и подтёками, но залезать в источник воды не хотелось. Я выудил из рюкзака тряпку, собираясь промачивать её в холодной воде и оттирать себя да оружие. Заодно и девочке сказал руки вымыть.

— Куда мокрые руки об одежду? — спросил я у девочки, когда та уже хотела обтереть мокрые ладошки об рубаху. — У тебя платок для такого есть.

— Он в рюкзаке, — с самой честной интонацией ответила та.

— А почему сразу не достала?

— Не знаю, — девочка сконфуженно опустила взгляд.

— Мелкое наказание. Иди сюда, — я подозвал девочку и, ещё чистой тряпкой, вытер ей ручки. Девочка поблагодарила меня и поспешила присесть на ближайший валежник, с довольной и счастливой улыбкой поглядывая на свои руки.

Похоже, я действительно в няньки записался: за глаза её беспокоюсь, руки вытираю, алфавит помогаю учить. Прям курица-наседка. И ладно бы это нянченье было впрок, но я до сих пор не могу понять, зачем мне девочка нужна, ведь её не сделать добытчиком заллай с порождений. Привлечёт к себе внимание, а там прирежут из-за второй пары рук, или выкрадут и заставят работать уже не на меня.

Пока я приводил себя в порядок — девочка сидела неподалёку и заучивала второй десяток букв алфавита. Первый она выучила досконально, а с буквами «л», «м» и «н» у неё выходила путаница. Всё-таки обучение через мыслеречь прекрасно во всех смыслах, но девочке этого не испытать.

Мы отправились дальше, искать место для ночлега. Идти нам ещё долго да забот много, но после двух скверных мест мы выйдем на дорогу и за сутки-двое дойдём до города. А там прямой и резвый маршрут без задержек в городах. Сообщение от остроухого торговца Илура лежит внутри пояса. Я с ним списался ещё в Яхоновском княжестве, объяснил своё «испорченное» настроение весной тем, что бюрократия в академии меня морально уничтожила, и остроухий ни в чём не виноват, как и Ганзейская торговая лига. И хоть смысл слова «дружба» в последнее время мне непонятен, но я заверил Илура в нашей дружбе. Наверно, именно поэтому меня дожидается торговый караван Ганзы.

Сейчас заканчивается последний месяц лета, или даже начался первый месяц осени — но если караван нигде не задержится, то к Трайску я приеду к концу этого же месяца. Это здорово, получится задержаться в городе на несколько дней, решить все дела и двинуть к церковникам. И приехать до сильных морозов. Тем более что без тёплого комплекта вещей зимой будет грустно.

И, вообще, надо забыть о такой вещи, как зимние поездки. В моём случае они однозначно скверные, лучше на зиму прятаться в городе и из тёплого помещения не высовываться. К сожалению, эту зиму я так поступить не смогу. И это скверно.

— А их… много? — спросила девочка, игриво перемахнув через крупную корягу. — Гоблинов.

— Самые многочисленные, — ответил я. Дальше говорить не хотелось из-за тремора в руках. Он усилился до невозможного, сегодня после обеда я вообще посох чуть не выронил. У меня в заначке фляга коньяка специально на сегодняшний день, но как же без него хреново именно сейчас.

— Их здесь нет? — спросила девочка, взглядом пробежавшись по обычному хвойному лесу.

— Не должны. Это… — я задумчиво цокнул языком и глубоко вздохнул. Сейчас я мог или говорить с девочкой, отвечая на её вопросы и развивать её сознание, или молчать, но в будущем не пенять на её замкнутость. — Это было крупное логово. Очень. Гоблины они… Вчера, помнишь, муравейник видела?

— Да, за… заглавные?

— Забавные.

— Да, забавные, — радостно подтвердила девочка и несколько раз прошептала, стараясь запомнить это слово.

— Логово гоблинов как тот муравейник, копошится по округе. И чем больше муравейник, тем на большей округе оно копошится.

Я продолжил рассказывать о логовах гоблинов, их жизненном цикле и прочем, что успел почерпнуть из книг и собственного опыта. Пусть девочка слушает меня и получает хоть какую-то информацию, чем не получает её вовсе. Рано или поздно, но это пригодится. Не знаю, зачем, но пригодится.

Зачистка логова гоблинов была позавчера, всё это время мы шли через леса и луга к небольшой рощице с фласкарцами, древнями скверны с питательными миклами. А в дне пути от него небольшой скверный лес с кракчатами, порождениями, похожими на кабанов. От последних нужна кожа, заменить уничтоженный комплект одежды. Ну а после второго места практически полдня до дороги, а там и прямой путь к городу.

Вскоре мы вышли к нужному скверному месту с древнями. Они покачивали гибкими ветвями, и сомкнутые вертикальные зёвы на шершавой коре казались мрачной тенью. В скверном месте ещё и другие твари обитали, но меня они не интересовали, да и на девочку они не отреагируют.

— Сейчас пойдёшь со мной и будешь внимательно смотреть что я делаю. Поняла? — спросил я у малышки, оставив поклажу позади и встав около начала скверного места.

— Да, хозяин, — девочка поклонилась и приготовилась всё увиденное записывать на подкорку.

Меня покоробило от очередного «хозяйканья», но лишь слегка. Час назад фляга с коньяком опустела, он растворился в крови и притупил эмоции. И тремор рук, они практически не дрожали. Можно не бояться случайно повредить тонкие волоски на оранжевых корнях древней. Нужно три микла. Два для девочки, чтобы питательные свойства скомпенсировали взрывной рост малышки. Один для меня. Есть крохотная надежда, что микл поможет справиться с тремором в руках. Если так подумать, то дрожь в руках из-за алкоголя, а если ещё точнее — от деградации нервной системы. Вот и есть надежда, что микл восстановит нервы.

После второго добытого микла я решил не идти вдоль границы скверны, а пройти вглубь, к стоящему поодаль фласкарцу. Нечто неестественно жёлто-зеленоватого цвета привлекло моё внимание, выделяясь на фоне безжизненной серой земли.

Дыхание перехватило, грудь пробил спазм, по спине пробежал холодок. Я схватил девочку за шиворот и побежал, стараясь как можно быстрее убраться из скверны. Мы выскочили, я запнулся, упал на грубую сухую землю. Сознание ломом пробил страх, оно не могло контролировать тело. Оно само, как-то само отползло дальше, перевернулось на спину и вытянуло перед грудью посох, защищаясь от увиденного.

Не знаю, сколько я просидел на земле, с вытянутым перед собой посохом, содрогаясь от страха и пристально смотря в скверную рощу. Девочка сидела на корточках за моей спиной, испугано закрывая ушки руками. Я отпустил посох, прикрыл глаза ладонями и мелко задрожал от схлынувшего адреналина. Страх высушил меня, выжал, изничтожил. И, пожри меня скверн — наверно, это даже хорошо. При моральном опустошении очень легко выкинуть что-то из памяти. А выкинуть кое-что мне придётся всенепременнейше.

Я ещё несколько минут посидел на земле, собрался с мыслями и аккуратно встал. Ноги дрожали, руки ослабли — но я обязан закончить начатое. Я добуду микл для себя, а после — я обязательно забуду увиденное. Забуду, что на свободном от полного захвата скверной южном материке, в какой-то неизвестной скверной рощице я увидел отголосок прошедших шесть лет назад событий. Забуду, что увидел поглощённый на материке скверны, сандаль из травяных скручонок.