Скучная Жизнь 4

Глава 7

Глава 7

Долго искать здоровяка Бо не пришлось, одноклассницы Тиена с удовольствием отвечали на вопросы, пользуясь возможностью поговорить с самим Тиеном, который в отличие от игры — смущался в прямом эфире, вызывая неодолимое желание его потискать. Бон Хва воспользовался случаем и предательски разрешил старшеклассницам сделать с ним все что они захотят, пока они не указали куда именно ушел Бо.

В клубное время школьники обычно находились по своим клубам, кто-то, пользуясь случаем делал домашнее задание, кто-то просто общался, но большинство воспринимало клубную деятельность как серьезное дело. Как и все, что относится к школе. Нельзя в школе отлынивать и пропускать, даже факультативную, клубную деятельность. Клубная деятельность — вовсе не значит, что она добровольная. Она обязательная. Ее отличие в том, что ученикам позволяют выбрать род и вид деятельности, выбрать или создать себе клуб, но само посещение клубов и клубная активность — обязательна. И Студенческий Совет не на последнем месте по контролю этой активности. Таким образом взрослые снимали с себя ответственность за «новые течения и веяния эпохи» в которых они сами ни черта не понимали, позволяя ученикам заниматься какими-нибудь делами по душе. Если бы инициатива по созданию клубов и регулированию клубной деятельности исходила от учителей и Совета Опекунов школы, то кроме клубов ведения домашнего хозяйства для девочек и спортивных для мальчиков — ничего бы и не было. А между тем иногда такие клубы были предтечей для будущих карьер, новые перспективные направления, типа разработки искусственного интеллекта или там дистанционного управления дронами, создания виртуальных миров — это было понятно ученикам и не всегда понятно взрослым.

Конечно же, при таком подходе довольно часто создавались клубы-профанации, вроде Клуба Любителей Риса или там Клуба Сплетников, туда же относились и клубы с сомнительной репутацией, например Клуб Косплея, Клуба Домашнего Задания, где натурально — просто собирались после уроков и делали домашнее задание, экономя время.

Однако большинство школьников все же выбирали себе серьезную клубную деятельность и не отлынивали, относились как к учебе. Старший говорил, что это из-за того, что все тут слишком серьезные и всего боятся. Например, ходят слухи что при приеме в университет или даже на работу — смотря на то, какие клубы ты посещал. И запись про то, что соискатель или абитуриент состоял в клубе поклонников какой-нибудь поп-группы — сразу же уронит репутацию в глазах работодателя или приемной комиссии. Потому что обязательно будет кто-то с такими же оценками, но всю старшую школу посещавший Клуб Физики или там Клуб Социальных Исследований. С грамотами от школы и участием в окружных олимпиадах.

Старший искренне считал, что это все — чушь собачья и выеденного яйца не стоит, никто там не будет смотреть куда ты ходил и чем в школе занимался, а по большому счету — даже на успеваемость в школе насрать всем. Там, где ценится эффективность — будут принимать на работу эффективных, тех, кто умеет что-то делать, готов быстро учиться и сотрудничать. Там же где ценится формализм и связи — на работу все равно возьмут племянника, а не человека с золотой медалью, пусть даже племянник оболтус оболтусом и в Клуб Хентай Манхвы ходил всю школу. И вот эта вся катавасия приводит к тому, что ученики не только на учебе себя загоняют, но и после школы два-три часа занимаются тем, что не очень любят, продолжая себя загонять. Ничего удивительного, что у вас тут показатели уровня самоубийств среди школьников зашкаливают, выше только в Японии — так сказал Старший. Он вообще считал, что клубы вроде Клуба Косплея или там Любителей Риса — самое то для школьников, ничего серьезного, но увлекательно и вместе со сверстниками. Где-то для того и была придумана клубная программа, чтобы социализировать их и увлекать, а не выстраивать камушки для фундамента будущей карьеры.

Бон Хва был с ним не согласен, считал, что та же Соен со своим клубом, где они всей своей группкой Лоллипоп собираются и сплетни гоняют, да газировку с вкусняшками кушают, или там Ла Рен, которая создала клуб для подготовки к своим вечеринкам — это неправильно. Клубная деятельность должна пользу приносить! Вот как у него — он в Клубе Кибератлетики состоит, вместе с Тиеном… который теперь на него дуется.

— Не злись. — говорит Бон Хва: — не убыло же от тебя. Ну что такого — поприжимали тебя девчонки в уголке, другой кто позавидовал бы. Меня бы так прижали… а у той, которая с хвостиками — очень даже большая грудь. И вообще — она же капитан баскетбольной команды школы, да? Она прямо лицом туда втиснула! Классно же… З -зависть…

— Ничего классного в этом не вижу! Это… вульгарно! Они же девочки! И… ты предатель! — с чувством произносит Тиен: — ты… отдал меня на… вот… это все! Это нечестно! Я думал, что мы друзья!

— Конечно мы друзья. — Бон Хва приобнимает Тиена за плечи, но тот — отстраняется и складывает руки на груди, надувая губы.

— Друзья так не поступают! — почти выкрикивает Тиен и на них оборачиваются проходящие мимо школьницы-первогодки, хихикают и останавливаются. Одна даже достает телефон, чтобы заснять.

— Именно так друзья и поступают. — говорит Бон Хва, хватая его за рукав и увлекая за собой: — слушай, если вдруг на меня нападут пятеро разгоряченных старшеклассниц, которые будут страстно желать затискать меня до смерти — то ты можешь смело бросить меня им на растерзание. Потому что это именно та смерть, о которой мечтал Вуди Аллен. Быть затисканным старшеклассницами… эх… тем более что если меня не затискают до смерти, то потом меня Су Хи убьет. Из ревности.

— Вот! Настоящие друзья не желают другу смерти!

— Это путь самурая, Тиен. В ситуации между затискиванием до смерти между могучих бедер капитанши школьной баскетбольной команды и не затискиванием до смерти — самурай всегда выберет смерть! — провозглашает Бон Хва, поднимая палец вверх: — и вообще ты же хотел стать настоящим мужиком, разве нет?

— Ну… да, но как это связано…

— Ну вот это и есть быть настоящим мужчиной — всегда выбирать путь затискивания до смерти. И вообще, тут реверсивная психология действует — если уже ты будешь хотеть их затискать, а не они тебя — тогда они перестанут тебя тискать! Так что это я… эээ… еще тебе услугу оказал! — Бон Хва мысленно хвалит себя за то, что наконец освоил иезуитскую способность Старшего все вывернуть и с головы на ноги перевернуть, оправдывая свои действия задним числом. Если добавить сюда здорового цинизма старшей сестренки Чон Джа, то и вовсе получается гремучий коктейль, как в том анекдоте про дракона, который убил маму, папу, дедушку и бабушку и считает себя сиротинушкой.

Тиен, непривычный к такому наглому перевороту темы — только глаза пучит, задыхаясь от злости.

— Тебя благодарить⁈ Да за что, миччином ты эдакий! Предатель! И…

— Тихо. — прерывает его Бон Хва: — пришли. Потом поговорим… — и он ускоряет шаг, подходя к здоровяку Бо, который сидит за столиком в школьном кафе.

— Ааа… Ромео эпохи Чосон пожаловал… — лениво тянет здоровяк Бо, откидываясь на спинку стула: — чего тебе нужно?

— В рожу тебе дать. Вставай, пошли за школу. — говорит Бон Хва, упирая свой взгляд в глаза здоровяка Бо и чувствуя как из них словно хлещет лучами ненависти, как где-то внутри поднимается волна гнева, верхняя губа чуть приподнимается, а голова сама так и тянется наклониться набок, щелкнув позвонками. Раздуваются ноздри и прилив адреналина тянет его взять со стола тарелку со спагетти и с размаху разбить ее об голову Бо, а потом — повалить его на пол, усесться сверху и бить, его бить, бить — до тех пор, пока лицо не превратиться в кровавую пульпу. Пинать с разбегу, прыгать на грудь, воткнуть ему в глотку фарфоровый осколок и…

— Тшшш, малыш. Придержи коней… я понял, что тебе понравилось драться. Успокойся, возьми себя в руки…

— А ты его не защищай!

— Слушай, да мне его не жалко. Хочешь ему голову проломить — да ради бога. Вот только последствия… у тебя же мама на иждивении и у брата неприятности, а ты в тюрьму решил сесть? Головой подумай сперва. У тебя же есть голова? Ты же в нее не только ешь, а еще иногда и думаешь? И кроме того — что-то в последнее время ты больно часто стал голос на меня повышать, малыш. Это мне не нравится.

— … ладно. Ладно.

— Чего? — здоровяк Бо хмурится и встает из-за своего стола: — думаешь я тебя боюсь? Да ни капли! Хочешь подраться — давай. Только… не сегодня. Сегодня у меня мать приезжает вечером, не нужны мне синяки на морде. Давай завтра после уроков.

— … — Бон Хва глядит в глаза здоровяку Бо. С одной стороны вот врезать ему по морде прямо тут… а с другой — у него мама приезжает, а ее сын будет с разукрашенной рожей. А с третьей…

— Что-то не больно ты думал о сохранности лица Су Хи, когда вы над ней издевались! — бросает он ему в лицо: — она и с синяками тоже ходила! А теперь — за мамочкой прячешься?

— Чтобы ты знал, я ее не трогал вовсе. Сдалась она мне… это у Куоко крышечка поехала после того, как мамаша Су Хи ее папеньку увела. Всегда считал, что это их личное дело, чего я вмешиваться буду. А за мамочку ответишь… но завтра.

— Не трогал? Просто позволял этому всему происходить? Сволочь равнодушная… пошли за школу я тебе из лица отбивную сделаю, чтобы твоя мамочка знала какую сволочь она вырастила. — рычит Бон Хва, чувствуя, что его колотит от сдерживаемой ярости.

— Да ты совсем ебнутый! — Бо делает шаг назад: — ты чего? Тут же камеры везде, если ты на меня нападешь первым — тебя точно их школы исключат! А то и в тюрьму посадят!

— Но тебе это будет уже все равно… — Бон Хва понижает голос: — если я тебе глотку прямо тут перегрызу!

— Да чего ты ко мне прицепился вообще! — поднимает руки здоровяк Бо: — не трогал я твою Су Хи! Это вон к Гванхи все претензии и к Куоко. К ней вообще в первую очередь! Это с ее руки все произошло… а я вовсе даже не при чем.

— Бон Хва… — легкое касание руки сзади. Тиен. А он почти забыл, что взял его с собой. Но его касание словно бы перегрузило систему. То ли касание руки Тиена, то ли испуганное выражение лица здоровяка Бо, то ли что-то еще — но он вдруг успокоился. Куда-то ушла вся ярости, желание поднять этого Бо под себя и бить его пока руки не устанут, а потом взять что-то тяжелое и продолжать бить… и вообще — он вдруг почувствовал себя глупо. Стоит тут, рычит на старшеклассника, хорошо хоть школьное кафе в такое время практически пустое, только тройка каких-то девчонок-первогодок на них с выпученными глазами глядят… ну и конечно же — снимают их на свои телефоны. Он вздыхает. Подвигает себе стул и садится за стол здоровяка Бо. Смотрит на него снизу вверх. Здоровяк Бо — некоторое время колеблется, но садится за стол. Поджимает губы, складывая руки на груди. Рядом с Бон Хва — садится Тиен.

— … ладно. Извини, погорячился. — признает Бон Хва: — в самом деле, давай завтра в это же время за школой. Будем цивилизованы.

— Да. Спасибо. — кивает здоровяк Бо: — у меня матушка… она беспокоится за меня.

— Было бы за кого. — фыркает Бон Хва: — знала бы она что ее сыночек вытворяет…

— Да чего такого я сделал-то⁈ — не выдерживает здоровяк Бо: — окей, я признаю, ты крутой! Вся школа говорит о том, как ты против Босса из сорок четвертой дрался, да я сам же все видел! И Хану навалял и сейчас говорят с Минхо ходишь по борделям! Ты — крутой, доволен? Чего ты ко мне прицепился-то⁈ Чего тебе от меня нужно? Чтобы я признал, что ты сильный? Да сильный ты, сильнее меня, уже если так дрался там на стройке… я еще тогда понял, что ты сильный. Отстань ты от меня уже наконец! Если это из-за Су Хи, то ты мне уже надавал разок, забыл? И я к ней на километр не приближусь, сдалась она мне! Да, я был в клубе, когда Куоко ей руки жгла сигаретой, но я этому конец и положил! И, кстати — это я ее в медпункт отвел! Да, никогда мы с ней друзьями не были и не заступался я за нее, но знал, что это неправильно и Гванхи об этом говорил.

— Как-то неубедительно говорил, получается… — прищуривается Бон Хва.

— Неубедительно⁈ Да когда вообще кто-то меня слушал⁈ Я вот сейчас говорю тебе — оставь ты меня в покое, что ты — послушаешься? Нет, шибаль, ты же завтра мне всю рожу разукрасишь, а я на тебя даже пожаловаться не смогу, потому что ты теперь — член Студсовета и помощник этой задавалы Мэй! Приятно пользоваться своим положением, а? Да я даже слова завтра тебе не скажу и если ты думаешь, что у тебя легко получится меня избить, то ничего подобного! Может я и не соперник тебе, может быть мы на разных уровнях, но я так просто не сдамся! — здоровяк Бо ударяет ладонью по столу. Девушки за соседним столом — вздрагивают, одна даже роняет свой телефон.

— Вот завтра и увидим. — говорит Бон Хва, вставая: — заранее встречу со своим дантистом назначь, возможно тебе придется парочку имплантов поставить с левой стороны.

— Бон Хва! — снова легкое касание руки: — мы же не драться сюда пришли! И не назначать дату драки! Мы же…

— Тиен. — здоровяк Бо смотрит на милого мальчика: — так ты теперь под Бон Хва ходишь? Неудивительно…

— Ну-ка продолжи свое предложение, и я тебе твои слова в глотку вобью. — ласково предлагает Бон Хва: — что ты про Тиена вякнул⁈

— Да, шибаль, отцепись ты от меня уже!

— Бон Хва! Ты же спросить хотел! Про Кан!

— Да, точно, завтра я тебе рожу отполирую за Су Хи и за Оби.

— … эээ? Оби? Кан Оби? А с ней-то что не так⁈ И я тут при чем⁈ — раненным буйволом взревел здоровяк Бо: — если завтра Германия на Польшу снова нападет — это я виноват⁈

— Ты ее… подвергал насилию? — уточняет Бон Хва: — это ты с ней…

— Что⁈ Оби? Да что за бред. Никого я не насиловал. Это же Оби, с ней насилия не нужно. Она сама… эй! — здоровяк Бо поднимает руки, увидев, как Бон Хва сжимает кулаки: — да остынь ты уже! Вот сейчас давай уже спокойно поговорим. Что за претензии у тебя? Это тебе сама Оби рассказала?

— Нет. — признается Бон Хва, не желая выдавать свой источник информации.

— А. Значит Тиен. — качает головой здоровяк Бо: — слушай, я все понимаю, от драки не уклоняюсь, но… если честно, то не хочу с тобой драться. Тем более за Оби. Ты только не кипятись сейчас, не кидайся на меня, окей?

— Говори.

— Хорошо. — здоровяк Бо кладет свои ладони на стол и вздыхает. Некоторое время молчит, словно собираясь с духом.

— Ну? — не выдерживает Бон Хва.

— Это… слушай я понимаю, что у каждого свои причуды… — осторожно начинает здоровяк Бо: — но эта Оби… ну то есть она странная, понимаешь? Совсем странная. И… я в общем, конечно, не должен был никому ничего рассказывать. Просто… сболтнул в караоке, когда вместе с девчонками сочжу пили. Ну, по пьяни, понимаешь? А они — меня на смех подняли. Ну… я не выдержал и им фотку показал. Но я не пересылал его никому! Просто эта Куоко… она умудрилась снять мой телефон издали… там качество не очень конечно, но все равно — разошлось по школе.

— Пока я ничего не понимаю. — говорит Бон Хва, чувствуя, что боевой мандраж наконец начинает его отпускать.

— В общем… мы вроде как с Оби с детства знакомы. С младшей школы. Среднюю она в другом городе заканчивала, а по малолетке мы часто в одном дворе тусили. Ну и… вы же знаете как это бывает в таком возрасте, да? — здоровяк Бо отводит взгляд в сторону.

— … что именно? — спрашивает Бон Хва: — что именно в таком возрасте бывает?

— Зигмунд Фрейд писал, что это возраст оральной фиксации. — выдает здоровяк Бо, не глядя ему в лицо: — то есть, когда дети начинают узнавать про разницу полов и это… ну показывают друг другу и все такое… но я думал это все в прошлом и даже забыл все! А она… в общем она фотки сохранила с тех времен! И… ну я сперва думал, что здорово, бесплатный секс и все такое, а потом началось…

— Началось? Что началось?

— Ээ… в общем если ты у нас Ромео, то она — Мария Магдалена, только до Христа. Еще в тот период ее деятельности.

— Не понял?

— Он говорит, что она блудница. — вставляет свои пять вон Тиен.

— Так, я сейчас тебе морду прямо тут набью!

— Эй! Я же говорил, чтобы ты не напрягался! Так и есть, поверь! Она сама ко мне подошла! Сперва мне все нравилось, но потом…

— Да что ты мне тут лепишь! — не выдерживает Бон Хва: — каждому парню понравится если к нему подойдет девушка, которая… ну, блудница.

— Шибаль, да ты не понимаешь! У нее границ вообще нет! Она совсем поехавшая… после того случая, когда она притащила с собой парочку парней из сорок четвертой — я точно с ней завязал! Ну и… всякое было… — здоровяк снова отводит глаза в сторону: — в общем не могу я все рассказать, но могу покляться, что никогда с ней ничего не делал без ее воли. Скорее даже — она меня принуждала.

— Так ты получается — жертва тут? Даже не смешно. — Бон Хва складывает руки на груди.

— Смейся не смейся, да только если ты с ней теперь близко общаешься — ты сам все узнаешь. И придешь у меня прощения просить. В случае с Су Хи я неправ, да. Перегнули там палку Куоко и Гванхи, затравили девчонку. Но в случае с Оби… — он качает головой: — уж тут я прав. Просто мне нужно было с самого начала от нее подальше держаться… еще в детстве. Ладно. — он встает из-за стола: — что-то у меня аппетит пропал. Если это все, то я пойду. Так понимаю, что завтра у меня напряженный денек намечается.

— Погоди. — останавливает его Бон Хва: — а чем подтвердить свои слова у тебя найдется?

— Найдется а как же. Только пообещай не кидаться на меня как бешеный пес и я тебе все покажу. Только… — он оглядывается: — не здесь. И копии сделать не разрешу, извини. У меня из-за того раза хватило неприятностей.

— Здорово ты, Бон Хва, умеешь в дипломатию. — говорит Тиен: — и кто тебя так учил переговоры вести?