Системный Алхимик VI

Глава 5 Павло — кучер дарованный нам небесами!

Утром следующего дня я решил сразу же навестить Саймона и проверить его состояние. Войдя в комнату со стуком, я уставился на мужчину, что сидит за небольшим письменным столом и смотрит в окно, пуская изо рта большие дымные кольца. Он повернулся ко мне и с улыбкой на лице произнёс:

— Алекс!

— Как самочувствие? — поинтересовался я и присел на край кровати. — Нам сегодня выдвигаться до крепости, осилишь? — этот вопрос необходимо было задать. Не хотелось бы, чтобы мужчина сломался на половине пути. Такую ношу я не смогу взять на себя, как бы это жестоко ни звучало.

— Спрашиваешь ещё! — он подскочил со стула, как ужаленный в задницу, и задрал руки, демонстрируя дряблые бицепсы. — Даже лет двадцать назад я никогда не чувствовал себя так хорошо, как сейчас! Эта штука, ты даже не представляешь, как она помогла мне… Я всё ещё чувствую боль, и она по-прежнему невыносимая, сам видишь, дымлю, как печная труба, но… Есть вот это самое но, которое и сделало этот день одним из лучших за последнее время. Сил уйма, голова чистая и даже руки перестали дрожать! — Саймон начал тараторить, как умалишённый, рассказывая об изменениях, которые прошли с ним за эту ночь. — Спал, как младенец, никаких тебе кошмаров или ещё чего-то дрянного, из-за чего просыпаешься мокрый, словно обоссался.

Я прищурил глаза и попросил того присесть на кровать. Прощупал его пульс, посмотрел в глаза и, удивившись тому, насколько они стали чистыми, глубоко вдохнул, погрузившись в размышления. Когда я сам, будучи больным ребёнком, пытался поглощать небесную энергию с телом ещё более хреновым, чем у толстяка, то не ощутил даже близко ничего похожего на то, что он описал мне.

Всё это натолкнуло меня на мысль, что изначально не стоило жестко поглощать то, что тело пока не в состоянии переварить. Система жестоко перестроила моё тело таким образом, ведь времени было куда меньше, чем у Саймона. Тогда счёт был на дни, и если бы немного замедлился, то рискнул бы умереть и профукать всё благо системы. Но… Больше всего интересует, что там внутри. Как небесная энергия воздействует на поражённые органы, которые уже близки были к отказу? Я и не мог себе вообразить, что, войдя в комнату, встречусь с толстяком, который пышет жизнью, ведь вчера он едва ли держался на ногах и даже когда поднимался до своего номера, мне пришлось не раз помогать ему. Потирая разбухшие от мыслей виски, не раз наталкивался на мысль о том, что с его телом что-то не так. Может быть, оно лучше проводит небесную энергию из-за того, что он часто взаимодействует с испарениями лекарственных трав? В принципе, это может сойти за истину, мужик закалил своё тело большим количеством испарений и теперь воспринимает небесную энергию, как воду, что пролилась на пустыню.

— Это хорошо, очень хорошо! — я похлопал его по плечу и искренне улыбнулся. — Может быть, тебе действительно станет лучше с течением времени. Носи и не снимай этот кулон, теперь это твой шанс выжить! — на самом деле я не совсем уверен в том, что одного камня духа, пусть и такого большого размера, будет достаточно, чтобы исправить всё дерьмо, которое случилось с телом толстяка. По прибытии в крепость стоит посетить местные библиотеки и поискать какие-то наводки в ассоциации алхимиков. Лекарственная трава или сам готовый препарат, нужно найти нечто похожее, чтобы полностью поставить прохиндея на ноги.

— Да, надеюсь, и дальше дела будут идти хорошо, — он похлопал себя по груди и, прищурив глаза, произнёс: — На Севере у меня нет связей, нет жилья и в принципе ничего нет, гол, как сокол. Поэтому…— он слегка приуныл. — На кой хрен ты вообще потащил меня с собой?

— Потому что ты мой хороший друг и негоже бросать своих близких на произвол судьбы, тебе хреново, так в чём проблема потащить тебя с собой, поставить на ноги и показать мир? — я покачал головой и, развернувшись, произнёс: — Ты слишком хорошо знаешь эту жизнь и империю, её законы и мировоззрение людей, так что тебя всецело можно назвать незаменимым членом этой спонтанной группы детей, которые направились на Север искать приключения на свою задницу.

— Чёрт, пацан! Ты слишком умный и говоришь хорошо! Как всё это уместилось в такой маленькой голове? — он подскочил ко мне сзади и начал тереть костяшками пальцев мою голову. Боли нет, ведь моя кожа и даже волосы стали куда крепче, чем у обычного человека, но я всё равно съёжился от неожиданности.

— Башку протрёшь! — выругался я и, закрыв номер, мы спустились на первый этаж. Там нас уже ждал Байер с кошаком на плече. Мелкий чертяка вырвался из комнаты Саймона, стоило мне войти внутрь, и сразу же взобрался на широкое плечо парня.

Мы присели рядом с ним и заказали себе по два стакана горячего молока, хотя в округе все глушили мутное пойло, чтобы согреться.

— Нужна карета и можем смело отправляться в путь, — сказал я. Все кивнули и, допив молоко, встали из-за стола. Саймон взял на себя задачу по поиску транспорта. Оно и понятно, толстяк ещё тот прожжённый торгаш, который даже имея состояние на руках, всё равно будет просить скидку, выжимая всё из своего собеседника.

Мы с Байером встали не так далеко от таверны и смотрели на город глазами тех, кто видел за свою жизнь не так много. Условия здесь просто чудовищны. Земля промозглая, даже грязь и лужи уже покрылись толстой коркой льда, но снега нет… Когда кареты проезжают мимо нас, они раскалывают льдины, и грязь, смешанная с помоями, расплёскивается повсюду.

— Как тренировки проходили? Малой, небось, не давал тебе спуску? — я толкнул локтем Байера, который уставился на людей, проходящих мимо нас.

— Да, это ещё мягко сказано, — парень вздрогнул, будто бы вспомнил нечто очень плохое, и осторожно посмотрел на маленького котёнка, который приставил острый коготочек прямо к сонной артерии юноши. — А в целом всё было не так уж и плохо, я бы даже сказал, что тренировок было мало! — кота устроил второй ответ юноши, и, свернувшись клубком, он продолжил сопеть. — Убивать зверей, физические тренировки и медитации, но… В этом всём не хватало нормальной еды и хорошего сна, тело сильно выматывается и нужно постоянно пополнять энергию.

— Дело говоришь, если много занимаешься, то практик ты или нет, спать нужно, чтобы дать мышцам время на восстановление, ты вон какой крепыш! — сказав это, я уставился на дорогу, которая переживает не самые лучшие времена. Не совсем понимаю, как такое возможно, что этот город претерпевает такие деньки. Тот же Экзальт в сотни раз лучше, как по структуре, так и по своей обложке. Видно, что и народ там счастлив, и чиновники вкладывают в свой город баснословные деньги. А почему? Потому что там ассоциация алхимиков?

— Но я стал куда сильнее, даже смог дать отпор тому надзирателю, который мнил себя пупом земли, ублюдок чуть не расплакался, когда я перебил ему все пальцы на правой руке, — с ухмылкой сказал Байер. — И знаешь, Алекс, когда вышел из леса вместе с мастером, то заметил, что множество людей вообще не переживают за свою жизнь, они готовы прыгать в огонь, лишь бы поймать одобрение толпы или получить свой заветный шанс. Нет, я не придумываю, видел всё своими глазами… Здесь всё не так, как в нашей деревне, где народ держался друг за друга…

— Да и хер с ним, разве тебя должно это волновать? Сохрани сначала свою жизнь, — я покачал головой и продолжил: — Излишние мысли забивают голову и мешают наслаждаться тем, что у тебя есть. О! — я толкнул его в плечо, отчего малой чуть не свалился на землю. — Саймон, похоже, сторговался, — я потёр руки и, улыбнувшись, пошёл в сторону толстяка, который шёл к нам вместе с довольно упитанным мужчиной. Он, как и практически все люди в этом городе, укутан в тёплые одежды с меховым воротником. Мелкие чёрные глаза едва ли можно увидеть на лице, заплывшем жиром.

Пробежавшись по нам взглядом, толстый кучер выдал:

— Ты не сказал, что с тобой едут дети!

— В чём проблема? — Саймон нахмурил брови и косо глянул на меня с Байером.

— Маршрут очень тяжёлый, не все крепкие мужики выдерживают…— он достал из кармана алюминиевую флягу и отпил оттуда крепкого напитка, вытер губы рукавом. — Холод собачий, не говоря уже о зверях, которые будут скрываться во льдах, ты думаешь, я просто так заломил цену? Каторжников и прочий мусор не жалко, их отправляют туда, как скот, закованный в цепи, потом передают имперским людоедам, а детей-то зачем? Я не возьму на себя такой грех, мне всего пятьдесят и помирать скоро, не хочу на том свете встретить муки адские за то, что погубил души, ещё не окрепшие толком! — он наотрез отказался везти нас до крепости и хотел уже было развернуться, чтобы пойти по своим делам, как Саймон схватил его за плечо и жёстко пододвинул к себе, прошептал что-то на ухо, отчего мужчина резко распахнул глаза и искоса посмотрел на нас. — Твою мать, толстяк, почему ты молчал? Я выставил себя полным идиотом! — воскликнул мужчина.

— Это я-то толстяк⁈ — в шоке спросил Саймон. — Посмотри на себя, жирная ты задница! Вон уже подбородки начали жить своей жизнью и скоро оторвут тебе голову!

— Шо⁈ — крикнул кучер. — Я — стройнее твоей мамаши, которая явно не могла похвастаться отличной фигурой, а тебе и того подавно! Лучше закрой рот, а то я вот этими подбородками так накостыляю тебе, будешь годами оглядываться!

— Накостыляешь мне? Ха! — в какой-то момент произошло то, чего ни я, ни Байер не могли предвидеть. Два толстяка упали в замерзшую грязь и начали ворочаться, хватая друг друга за лицо.

Переглянувшись между собой, я глубоко вдохнул и одним шагом подскочил к двум жирдяям и, схватив каждого из них за шкирку, поставил на ноги.

— Нам нужен хороший кучер и проводник через сраные льды, а не жирная баба, которая, обмазавшись маслом, решила сойтись в битве с подобным себе! — стоило мне это сказать, как два взрослых мужика разошлись по разным углам и искоса смотрели друг на друга, выражая в мыслях всё, что не успели сказать друг другу.

…

Не прошло и трёх часов, как мы уже бороздили едва заметную дорогу. Колёса разбивали промёрзшую землю на куски, расталкивая собравшийся снег в разные стороны. Карету тянули не привычные мне лошади, а покрытые густой шерстью твари, которых сумели приручить местные практики. Отдалённо они напоминают здоровенных зубров, но чуть тоньше. Чёрная шкура, пар, вырывающийся из окольцованных ноздрей, делал этих существ грозными на первый взгляд, но, по словам кучера, они милые существа и при правильном уходе могут прожить до ста лет! Практически не устают, обладают толстой шкурой, которую и стрела-то едва пробивает, но довольно медлительные. Для Севера, который отличается суровыми условиями, эти твари — идеальные ездовые животные, о чём не раз говорил Павло. Да, мужик то и дело, когда выдавалась минутка потрещать, кричал и нахваливал свою скотину, в которую вложил всю душу и довольно много золота.

К моему удивлению, после суматошной драки два толстяка быстро сдружились и сидели на открытом воздухе, треща без умолку о том о сём. В основном они обсуждали свои похождения по бабам и кто какую смог затащить в постель.

В отличие от Саймона, Павло — практик, не самый сильный, но и простым человеком его теперь не назовёшь. Но это не помешало им сблизиться на время поездки, что обещает быть очень интересной, если верить словам кучера. Здесь не стоит ожидать бандитов, которые, обезумев от голода или жадности, могут атаковать карету… Тут властвуют степные твари, и вот они действительно представляют угрозу для путников… Неспроста всё перемещение обычно происходит в присутствии практиков, но и нередко они погибают, из-за чего порой можно увидеть, как из-под толщи снега выглядывают обломки кареты.

— На два дня вы мои лучшие друзья и самые преданные боевые товарищи, в случае угрозы держимся вместе и не разбегаемся, надрастав в штаны! — закричал кучер, сдвинув дощечку в сторону и заглянув внутрь кареты, которая обита шкурами разного зверья. — Только так мы сможем безопасно пересечь этот треклятый маршрут… Гиблое это место, ой гиблое…

— Но твоя жадность не помешала тебе взять нас с собой, — добавил Саймон, громко рассмеявшись.

— За такие деньжища я прыгну в пасть ко льву, чтобы почистить его клыки! Насрать на местную живность, дома ждёт семья и три голодных рта, которые словно птенцы вечно щебечут, что хотят жрать! — кучер хлопнул плетью по спине зверя и что-то промычал.

Твари взбесились и потащили карету дальше по степи.