Системный Алхимик VI

Глава 12 Не живой…

Первые шаги по заснеженной степи дались относительно легко. Снег хрустел под ногами. Байер уверенно вёл нас по выбранному маршруту, то и дело поглядывая на карту. Солнце стояло ещё низко, но уже начинало припекать, отражаясь от белоснежной поверхности.

Уже через час стало ясно, что дела не так радужны, как могло показаться на первый взгляд и стоит готовиться к худшему.

Ветер, который поначалу казался просто прохладным, превратился в настоящую пытку. Он дул не постоянно, а налетал резкими порывами, каждый из которых был сильнее предыдущего. Первый налёт заставил поёжиться и плотнее запахнуть плащи, но когда подул второй, тёплая экипировка уже не спасала так хорошо.

Воздух вокруг нас взорвался снежной пылью. Ветер поднял с земли тонны снега, превратив день в ночь. Видимость упала до десяти метров, а мелкие снежинки забивались под капюшон, в рукава, просачивались сквозь любые щели в одежде.

— Ничего не видно! — выругался Байер, пытаясь разглядеть дорогу впереди. — Как в этом буране вообще можно что-то разглядеть⁈

— Терпи, — ответил я, хотя сам чувствовал, как холод медленно проникает через все слои одежды. — Думаю, простой человек скопытился бы уже через час, если не раньше…

И это была чистая правда. Температура опустилась гораздо ниже нуля, а при таком ветре ощущалась ещё холоднее. Каждый вдох обжигал лёгкие ледяным воздухом, выдох превращался в густые облака пара, которые мгновенно рассеивались порывами.

Малой на моём плече свернулся в тугой клубок, прячась под складками плаща. Время от времени он недовольно фыркал:

— Ненавижу холод. В следующий раз я остаюсь в таверне.

— Деваться некуда, — попытался его успокоить. — Как только найдём укрытие, согреемся.

По мере продвижения вперёд становилось понятно, что простого укрытия будет недостаточно. Это не просто холод — это враждебная среда, которая методично высасывала из нас жизненные силы.

Человек, далёкий от практики и небесной силы, действительно погиб бы здесь за считанные минуты. Его тело не смогло бы поддерживать нормальную температуру, кровь начала бы густеть, сердце замедлять ход. Даже самые тёплые одежды не спасли бы от такого мороза, усиленного пронизывающим ветром.

Но мы были практиками. Наша плоть значительно выносливее, сильнее. Небесная энергия, циркулирующая в организме, помогала поддерживать нормальную температуру и противостоять внешним воздействиям.

Однако и у этой защиты были пределы.

Через полтора часа после выхода заметил странную вещь. Обычно Ци внутри ядра растекается по телу мелкими порциями и это происходило на автомате, но сейчас… Её ход сильно замедлился и приходилось напрягаться, чтобы она проходила дальше.

— Остановка, — объявил, поднимая руку. — Нужно проверить кое-что.

Байер с облегчением остановился, тяжело дыша. Даже его выносливый организм начал ощущать влияние сурового климата.

Я закрыл глаза и сосредоточился на внутренних ощущениях. То, что обнаружил, было одновременно интересно и тревожно. Циркуляция Ци внутри моего тела замедлилась почти в два раза.

— Слушай, Байер, — позвал его. — Ты чувствуешь что-то странное с энергией внутри тела?

— А… да, и правда! Она стала какая-то вялая… — парень нахмурился, явно прислушиваясь к себе.

— Это место не так просто, как могло показаться, — я покачал головой. — Ледяной воздух влияет на небесную энергию, замедляя её в несколько раз. Никогда с таким не сталкивался…

Поднял глаза к небу и посмотрел на течение небесной энергии вокруг нас.

Если в крепости частички носились в воздухе довольно активно, то здесь они двигались с черепашьей скоростью. Более того, они стали существенно мельче, и их концентрация заметно снизилась.

— Это плохо, — проворчал Малой с моего плеча. — В таких условиях восстановление энергии займёт в разы больше времени.

«А насколько сильно это влияет на тебя?» — спросил я у него мысленно.

«Пока несильно. Мой уровень достаточно высок, чтобы компенсировать замедление. Но если холод усилится…»

— А как ты себя чувствуешь? — поинтересовался у Байера.

— Не сказать, что хорошо, — честно признался парень. — Кровь у меня горячая, это помогает. Хотя… — он почесал подбородок, — небесная сила внутри правда течёт медленнее, но это не сильно снизит мои боевые способности.

И это была правда. Байер как носитель огненной крови меньше подвергался влиянию холода. След прародителя внутри его тела частично компенсировал внешние условия. К тому же, он был практиком седьмой стадии железной кожи, что само по себе обеспечивало высокую сопротивляемость внешним воздействиям.

У меня же дела обстояли хуже. Моя стихия молния была нейтральной по отношению к холоду и жаре, никаких бонусов к сопротивляемости не давала. Приходилось полагаться только на общую выносливость одиннадцатой стадии мёртвой плоти.

— Хорошо, — резюмировал я. — Значит, в бою нужно будет более экономно тратить энергию. Восстановление займёт больше времени, чем обычно.

— Понял, — кивнул Байер. — Будем рассчитывать силы с запасом.

Двинулись дальше. Километр за километром, час за часом, мы медленно продвигались по заснеженной степи. Пейзаж вокруг практически не менялся — всё та же белая равнина, то же серое небо, те же редкие группы чахлых деревьев вдали.

Монотонность окружения начинала давить на психику. В таких условиях легко потерять ориентацию не только в пространстве, но и во времени. Казалось, будто мы идём уже целую вечность, хотя прошло всего несколько часов.

К счастью, пейзаж начал меняться. Сначала мы стали замечать небольшие вмятины в снегу, похожие на следы прошлых экспедиций. Потом показались первые признаки человеческой деятельности.

— Смотри! — Байер указал рукой вперёд. В его голосе отчётливо слышалась радость.

Прищурился, вглядываясь вдаль, и увидел то, что заставило учащённо забиться сердце. На расстоянии примерно в пятидесяти метрах от нас из снега торчала тонкая палка с привязанным к ней красным лоскутом ткани.

— Флажок! — воскликнул, указывая пальцем вперёд.

Мы подошли к первому маркеру. Это была обычная деревянная палка, воткнутая глубоко в землю. Красная ткань была довольно новой, что говорило о том, что флажок поставили недавно. На самой палке были вырезаны какие-то знаки — стрелка, указывающая направление, и цифра «3».

— Что означает тройка? — спросил Байер.

— Возможно, расстояние до следующего флажка в километрах, — предположил я. — Или номер в последовательности, — стянул воротник потуже и мотнул головой дальше, намекая, что стоит идти дальше и не стоять долго на одном месте.

Действительно, следующий флажок обнаружился ровно через три километра. На нём была вырезана цифра «5» и стрелка, указывающая слегка восточнее нашего текущего курса.

Так, маркер за маркером, мы медленно продвигались по заснеженной степи. Система маркировки оказалась продуманной, ведь каждый флажок указывал направление к следующему и примерное расстояние. Очевидно, кто-то потратил немало времени и усилий, чтобы создать эту навигационную сеть.

Чем дальше мы уходили от крепости, тем более неухоженными становились маркеры. Если первые флажки выглядели свежими, то через несколько часов пути мы начали встречать потрёпанные, с выцветшей тканью и стёртыми надписями.

Третий час пути принёс ещё одно открытие — в снегу начали попадаться тёмные пятна. Похоже, это места, где когда-то пролилась кровь. С виду они были старые, заметённые последующими снегопадами, но всё же различимые.

— Похоже, прошла кровавая битва, — констатировал Байер, внимательно осматривая одно из таких мест. — И судя по количеству крови, полегло много народу… Вот только трупов нет.

Не став акцентировать на этом внимание, мы пошли дальше, замечая всё больше и больше следов прошедших битв.

В некоторых местах снег был перерыт, словно здесь происходила яростная схватка. Кое-где валялись обрывки одежды, обломки оружия, другие следы бойни не на жизнь, а на смерть.

Четвёртый час пути оказался самым тяжёлым. Ветер усилился, температура упала ещё ниже, но хуже всего было влияние на энергию — я заметил, что Ци внутри моего тела стала циркулировать ещё медленнее. Если в начале пути замедление составляло примерно в два раза, то теперь — почти в три.

— Как дела? — прокричал я Байеру, перекрывая вой ветра.

— Нормально! — ответил он, но в его голосе чувствовалась напряжённость. Даже для него, с его горячей кровью, условия становились серьёзным испытанием.

Пятый час принёс облегчение в виде небольшой лесополосы — группы низкорослых, искривлённых деревьев, которые хоть немного прикрывали от ветра. Мы сделали короткий привал, прижавшись к стволам, чтобы хоть немного согреться.

— Ещё час до места — спросил Байер, изучая карту.

— Наконец-то, — ответил я, доверившись парню.

Шестой час оказался самым долгим. Мы вышли из-за укрытия деревьев и снова оказались на открытой местности. Ветер будто ждал этого момента и обрушился на нас с удвоенной силой.

Постепенно на горизонте начали проявляться тёмные силуэты. Поначалу они казались просто тенями или обманом зрения, но с каждым шагом становились всё отчётливее.

Скальные образования росли из земли как древние зубы гигантского чудовища. Чёрные, неровные, изломанные. Ветер между ними завывал, создавая жуткие звуки, похожие на стоны, которые разносились на многие километры вокруг.

— Наконец-то! — воскликнул Байер, увидев цель нашего долгого перехода.

Но радость была преждевременной.

Буквально в тот момент, когда скальные образования стали отчётливо видны, небо обрушилось на нас.

Всё началось с резкого порыва ветра — гораздо более сильного, чем те, что мы переносили до сих пор. Он ударил нас как таран, заставив согнуться и цепляться друг за друга, чтобы не упасть.

Но это было только началом ужаса, который принесла с собой суровая матушка-природа.

Следом поднялся настоящий ураган. Ветер завывал с удушающей силой и казалось, будто небо раскололось пополам. Он поднимал с земли не просто случайные снежинки, а целые тонны снега, превращая воздух вокруг нас в сплошную белую стену.

— Твою мать! — заорал Байер, но его слова мгновенно потонули в реве стихии. Видимость упала до нуля, и я не мог разглядеть даже собственную вытянутую руку.

Температура падала с пугающей скоростью. Если до этого было просто холодно, то теперь каждый вдох резал лёгкие. Выдыхаемый пар мгновенно кристаллизовался и падал на землю дождём изо льда.

Хуже всего пришлось ядру, внутри которого Ци будто бы кристаллизировалась.

— Байер! — прокричал я, пытаясь перекрыть вой бури. — Где ты?

Ответа не было. В этом хаосе из снега, ветра и звука я потерял ориентацию в пространстве. Не понимал, где верх, где низ, не говоря уже о том, в какой стороне мой спутник.

Малой на моём плече прижался так плотно, что казался просто комком тёплой ткани. Даже он, при всей своей силе, предпочёл не тратить энергию на сопротивление буре.

«Это хуже, чем я думал», — услышал его голос в голове. «Такой холод может убить даже практика высоких стадий, если он задержится здесь надолго».

Действительно, в такую бурю обычный человек погиб бы за минуты. Его тело не смогло бы поддерживать температуру, кровь густела бы, органы отказывали. Даже практики низких стадий продержались бы максимум полчаса.

Но мы были не обычными практиками и не первый раз попадали в смертельно опасные ситуации.

Я попытался сосредоточиться, несмотря на завывающий вокруг хаос. Нужно было найти Байера и добраться до укрытия. Скальные образования должны были обеспечить защиту от ветра.

Протянув руку, начал медленно двигаться в том направлении, где, как мне казалось, должны были находиться скалы. Каждый шаг давался с огромным трудом, ветер пытался сбить с ног, а снег залеплял глаза и забивался в нос.

Внезапно услышал приглушённый крик где-то справа. Байер! Повернув в ту сторону, я начал пробираться сквозь снежную завесу.

— Алекс! — прокричал он, когда расстояние между нами сократилось до нескольких метров. — Здесь! Я нашёл флажок!

Действительно, в снежном вихре едва различимая красная точка была очередным маркером, поставленным предыдущими путешественниками. И что самое важное, он указывал в сторону скал.

— Держимся рядом! — заорал во всё горло. — И следуем по флажкам!

Это был наш единственный шанс. В такой буре даже опытный путешественник мог заблудиться и ходить кругами, пока не кончатся силы, но красные флажки были видны даже в этом хаосе, служа спасительными маяками.

Это была настоящая борьба за выживание. Каждый метр давался огромным трудом, каждый вдох был болезненным, каждое движение требовало невероятных усилий.

Небесная энергия внутри моего тела почти остановилась. Я чувствовал, как защитные функции организма начинают отказывать. Руки и ноги почти перестали слушаться, реакция замедлилась.

Даже Байер начал подавать признаки истощения. Его движения стали более резкими, менее координированными. В его дыхании появились хрипы.

— Сколько ещё? — прокричал он, цепляясь за очередной флажок.

— Не знаю! — честно ответил я. — Выбора нет — только вперёд!

И тут сквозь снежную завесу увидел тёмное пятно. Сначала подумал, что это обман зрения, но пятно становилось всё отчётливее. Скала! Огромная чёрная скала, которая вздымалась из снега как монолитная стена.

— Скала! — заорал что есть мочи. — Скала впереди!

Последние метры мы практически ползли, цепляясь друг за друга и используя каждую неровность на пути как опору. Ветер здесь был ещё сильнее, а скальные образования создавали завихрения, которые швыряли нас из стороны в сторону.

Наконец, мы добрались до каменной стены. Прижавшись к ней спиной, мы ощутили относительное облегчение — она хотя бы частично прикрывала от прямых ударов ветра.

— Нужно найти пещеру или расщелину! — прокричал я. — В такую бурю на открытом воздухе не выжить!

Мы начали медленно продвигаться вдоль скалы, ощупывая каждый изгиб и трещину. Руки почти не чувствовали камня из-за холода, но продолжали методично исследовать поверхность.

— Здесь что-то есть! — прокричал юноша. Его голос звонкий, отчего даже завывающий ветер не был ему помехой.

Подошёл ближе и почувствовал, как из расщелины в камне дует более тёплый воздух. Не тёплый по меркам нормального климата, но определённо мягче, чем снаружи.

— Пещера, — констатировал я с кривой улыбкой на лице, но когда мы заглянули внутрь, улыбки с наших лиц мгновенно исчезли.

У входа в пещеру, прямо на снегу, лежали тела.

Четыре человека — вернее то, что от них осталось. Они были заморожены насмерть, превратившись в ледяные статуи. Хуже всего было состояние тел, они растерзаны. Глубокие рваные раны, оторванные конечности, вспоротые животы.

— Твою мать, — прошептал Байер, разглядывая ужасную картину.

Один из мёртвых практиков всё ещё сжимал в руке меч. Оружие было наполовину вонзено в снег, словно он пытался им опереться в последние мгновения жизни. У другого отсутствовала целая рука, она лежала поодаль, всё ещё сжимавшая рукоять кинжала.

По одежде и экипировке было видно, что это не новички — качественная броня, хорошее оружие, походное снаряжение. Всё это говорило об опытных практиках, знающих своё дело.

— Не спешим входить, — остановил я парня, который уже было направился к входу в пещеру. — Сначала осмотримся.

Мы медленно обошли вход, изучая следы. На снегу были отчётливо видны пятна крови — много крови. Судя по их расположению, битва была жестокой и длительной. Защищаясь, практики отступали к пещере, но что-то не дало им скрыться внутри.

— Смотри на раны, — указал на одно из тел. — Что это за хренотень?

— Да, слишком ровные и глубокие. Что могло нанести такие повреждения? — Байер опустился на колени перед разорванным телом, чтобы внимательно изучить детали.

Я не ответил, но в душе уже зарождались тревожные подозрения. Эти раны напоминали мне кое-что очень знакомое и неприятное.

Внезапно ветер стих — не до конца, ведь буря всё ещё бушевала, но около пещеры образовался относительно спокойный коридор воздуха. И в этой тишине я смог сосредоточиться на том, что вдруг ощутил краем сознания.

Какая-то странная, притягательная энергия…

Из глубины пещеры тянулся слабый, но отчётливо различимый поток кровавой Ци — той самой алой энергии, которую я научился распознавать ещё в башне алхимиков.

— Байер, — тихо позвал его. — Будь…

Не успел я договорить, как из пещеры донеслись звуки — сначала тихие, едва различимые, что-то похожее на скрежет когтей по камню. Потом звуки стали громче и отчётливее.

Первой из темноты пещеры вышла фигура, которая когда-то была человеком — высокий мужчина в остатках доспехов. Его кожа приобрела нездоровый серый оттенок, а глаза светились ярко-красным светом.

За ним появилась ещё одна фигура, напоминающую женщину, чья некогда красивая внешность была искажена серой кожей и острыми, нечеловечески длинными клыками, что выпирают сквозь бледные губы, создавая гримасу застывшего перед смертью ужаса.

Всего из пещеры вышло семь упырей. Они двигались неестественно плавно, без лишних движений, абсолютно бесшумно. Их лица лишены любых эмоций, но в красных глазах читалась безумная жажда.

В тот момент, когда я увидел их лица, память мгновенно перенесла меня назад, в башню алхимиков. Те же серые безжизненные лица, светящиеся красным глаза, нечеловеческие движения.

│ «Неживой» (5 ранг) — 3 ранг «железной кожи» (50 духовных вен) │

Бывшие практики, чьи тела были захвачены и искажены кровавой Ци. Живые мертвецы, которые сохранили всю свою силу, но потеряли разум и человечность.

Здесь было одно отличие от тех тварей, что я встречал в башне. Эти упыри были значительно сильнее. Если в древних руинах большинство из них едва дотягивали до высших стадий мёртвой плоти, то здесь перед нами стояли бывшие мастера стадии железной кожи.

— Что это за херь? — прошептал Байер, инстинктивно сжимая кулаки.

— Упыри, о которых говорил Саймон, — коротко ответил на его вопрос.

Чудовища в человеческой оболочке не атаковали сразу. Они выстроились полукругом, отрезая нам пути отступления. Их движения координированны, будто бы они действовали как единый организм.

Самый сильный из них на седьмой стадии железной кожи. Он медленно выдвинулся вперёд. Его когти были длиной почти в ладонь, острые как лезвия и черные, словно металл. При каждом шаге они оставляли глубокие царапины в камне.

«Малой» — мысленно обратился к коту, — «Ты не вмешиваешься, ясно?»

«Как скажешь, отец», — спокойно ответил он. Твари такого уровня в его глазах не стоили ничего. Стоит коту сделать один шаг, как мелкая рыбёшка будет тут же разорванная на мелкие куски, но мне это не нужно…

— Байер, — сказал вслух, не отводя взгляда от упырей, — Будь осторожен. Они сильнее и быстрее обычных противников.

— Понял, — напряжённо ответил юноша. Его руки уже начали светиться красноватым светом.

В этот момент упыри атаковали.

Они двигались не хаотично, а с тактической выверенностью. Более слабые упыри атаковали с флангов, отвлекая внимание, пока сильнейший из них — седьмой стадии, целился прямо в центр.

Парень бросился навстречу атаке справа. Его кулаки полыхали алым огнём, оставляя за собой световые следы. Первый удар он провёл по упырю третьей стадии.

Странная алая энергия вспыхнула при контакте, но упырь даже не попытался защититься или уклониться. Он принял удар всем телом, и, хотя атака отбросила его на несколько метров назад, существо тут же поднялось, словно ничего не произошло.

— Как⁈ — воскликнул Байер.

Хуже было то, что упырь продолжал атаку, словно удар лишь раззадорил его. Когти прочертили воздух там, где секунду назад находилась голова юноши, но тот резко отпрыгнул назад.

У меня проблемы были не меньше — упырь седьмой стадии оказался невероятно быстрым. Его движения были плавными и точными, как у опытного мастера боевых искусств, но в них чувствовалась нечеловеческая сила.

Первый его выпад я успел заблокировать, подставив руку под удар когтей. Небесная энергия, усиленная техникой «Железная кожа», должна была защитить от большинства атак, но когти упыря прорезали защиту, как горячий нож масло.

Длинные борозды пересекли мою руку от запястья до локтя. Боль была острой и жгучей, ведь эти когти были не просто острыми, а смертоносными, как самое острое лезвие.

— Твою мать! — выругался, отскакивая назад и пытаясь оценить серьёзность ран. Кровь текла довольно сильно, но не смертельно.

Упырь не дал мне времени на раздумья — он атаковал снова. Серия быстрых ударов когтями, каждый из которых целился в жизненно важные области: горло, сердце, артерии.

Я уклонялся, используя всю свою скорость, но каждое движение давалось с огромным трудом. Замедленная из-за холода циркуляция небесной энергии сказывалась на каждом движении. То, что обычно было быстрым рефлексом, теперь требовало сознательных усилий.

Искоса поглядывал, как сражается Байер. Он окружён тремя упырями сразу, и отчаянно пытается держать оборону.

— Они не чувствуют боли! — крикнул я ему. — Их нужно убить одной атакой!

— Легко сказать! — огрызнулся он, едва уклонившись от когтей. — А как, если они не падают даже от прямых попаданий?

Действительно, это была главная проблема в бою с упырями. Обычный противник, получив серьёзное повреждение, либо падает от болевого шока, либо теряет подвижность. Неживые же продолжали атаковать даже с оторванными конечностями.

Я попробовал нанести мощный удар в голову — техника «Бычий кулак», усиленная энергией молнии. Кулак врезался в висок упыря с такой силой, что треснула кость черепа.

Но тварь даже головой не качнулась. Наоборот, воспользовавшись моментом моей атаки, когда я был открыт, упырь нанёс ответный удар когтями по рёбрам.

Я успел частично заблокировать атаку, едва избегая серьёзного ранения.

Так дело не пойдёт!

Следующий удар был совершенно другим — кулак, обволокшись чёрно-красной аурой, врезался в грудь упыря. Эффект превзошёл все ожидания.

Существо буквально разорвало изнутри. Кровавая энергия, которой было напитано моё дьявольское ядро, всколыхнула всё нутро существа и упырь седьмой стадии, который до этого казался практически неуязвимым, рухнул на снег, окончательно мёртвый.

Байер тоже разобрался с частью тварей, которые плотно сковали его.

Остальные пять продолжали атаку. Они стали более агрессивными, словно смерть сородичей привела их в бешенство. Координация пропала и теперь они атаковали хаотично, но от этого стали ещё опаснее.

Двое бросились на меня одновременно — твари первой и пятой стадий. Я успел уклониться от первого, но второй зацепил когтями мою спину, оставив на одежде глубокие порезы.

Развернувшись, нанёс удар дьявольской энергией в голову упыря первой стадии. Голова взорвалась, как переспелый плод.

Неживой пятой стадии уже готовил новую атаку. Его когти целились прямо в сердце — в последний момент я попытался увернуться.

Это дало мне возможность провести решающую атаку. Вытянул правую руку вперёд, две противоположные энергии из моих ядер Ци рванули вперёд по каналам, смешиваясь в центре руки. Вперед понесся толстый алый луч, внутри которого пробегали едва различимые голубые искры.

Взрыв разнёс череп упыря на мелкие кусочки и продолжил идти дальше, разрушая всё на своём пути. Кто бы мог подумать, что атака подобного уровня будет столь сильна…

— Добей последнего! — крикнул я ему, чувствуя, как силы покидают меня. Использование двух ядер в таких условиях оказалось крайне затратным.

Байер собрал последние силы. Его багровая аура вспыхнула ярче, чем когда-либо. Финальный удар был настолько мощным, что не только уничтожил упыря, но и оставил глубокую воронку в камне.

Мы стояли среди разорванных тел упырей, едва держась на ногах. Все семь тварей были окончательно мертвы.

— Это была очень сильная атака, Алекс — Байер тяжело сел на снег.

— Ты тоже показал нечто невероятное — с улыбкой на лице ответил я, оглядывая пещеру.

Малой спрыгнул с моего плеча и подошёл к одному из разорванных тел упырей. Его хвост нервно подёргивался:

— Эти твари появились недавно, — сказал он. — Максимум несколько дней назад. И превращение происходило здесь, на этом месте.

— Откуда ты знаешь? — спросил парень, жадно вдыхая пропитанный гнилью воздух.

— Запах, — коротко ответил кот. — У каждого места смерти свой аромат. Этот — свежий.

Я посмотрел на замёрзшие тела у входа в пещеру — теперь всё становилось ясно. Это были те самые практики, которые превратились в упырей. Они пришли сюда в поисках укрытия от бури, но вместо спасения нашли смерть.

— Что дальше? — спросил Байер, когда мы закончили с небольшим отдыхом. — Входим в пещеру или ищем другое укрытие?

Я посмотрел наружу, где всё ещё бушевала снежная буря. Видимость была нулевая, ветер выл с первобытной силой. В таких условиях найти другое укрытие было нереально.

— У нас нет выбора, — ответил я. — В эту бурю мы не выживем на открытом воздухе.

— А что, если там ещё упыри? — спросил юноша, поглядывая на проход дальше.

— Тогда убьём их всех, — я пожал плечами, легко отвечая на его вопрос. В этой пещере могли быть не только ходячие мертвецы, одурманенные алой Ци, но и какие-нибудь интересные лекарственные травы, растущие в подобных условиях, — Лучше исследовать все это место вдоль и поперёк… Мы же за этим и вышли, нет? — спросил у своей группы.

Малой и Байер кивнули практически одновременно. В глазах кошака горел странный огонь — казалось, что ему всё это нравится больше и больше, несмотря на его ворчание по поводу холода.

Улыбнувшись, я встал, отряхнул задницу и мотнул головой вперёд, указывая на то, что пора двигаться дальше.