Сиротка для Ледяного Повелителя

25.

К своему ужасу я увидела, что разбиты не только те, которые в порыве безумия разрушил Вольц, но и все остальные.

Красивейший ледяной олень теперь лежал на земле, расколотый на несколько частей. Его роскошные ветвистые рога теперь осколками валялись на земле.

Люди Гаррета явно успели тут похозяйничать. К чему эти бессмысленные разрушения?

Я отвернулась и заторопилась дальше, стараясь не глядеть на осколки прекрасных изваяний, которые с таким трудом и любовью создавал Крастен. Нет смысла сожалеть о том, чего уже никак не вернуть. Хотя сердце мое сжималось от жалости к этим неодушевленным, но таким наполненным жизнью скульптурам, которые теперь лежали на снегу, словно мертвые.

А ведь где-то здесь есть осколки и той, что Крастен сделал последней повторяющей мои собственные черты.

Некогда оплакивать то, что уже не вернуть. Но если есть малейший шанс помочь Крастену и жителям поселения, пусть даже если на кону стоит моя собственная жизнь, я попробую.

Я шла вперед не глядя по сторонам, по той самой дороге, по которой совсем недавно вел меня повелитель.

Миновав площадь, я углубилась дальше в поле, по маленькой дорожке, которая еще хранила наши с ним следы.

Вдалеке показалась полоска густого леса и я еще ускорила шаг.

Наконец, я вошла под сень древних дубов, которые словно бы впитывали все звуки и весь доступный солнечный свет. Здесь было темно и глухо, словно уже наступили сумерки, и только изредка через густые хвойные кроны пробивались одинокие солнечные лучи.

Я смело двинулась внутрь леса, вперед, к волшебному озеру.

Я шла быстро, прекрасно помня, кто охраняет этот лес от чужаков и боясь встретиться с ними глазами. В прошлый раз они пропустили меня, но я была вместе с повелителем. Как они воспримут мое вторжение на этот раз?

Наконец, я заставила себя оглядеться.

Волки стояли впереди, преграждая мне путь. Их глаза светились красным цветом и самый большой, который, очевидно, был вожаком их стаи, слегка оскалил зубы.

Пока что это было только предупреждением. Но с каждым моим следующим шагом вперед, те волки, что поменьше, начинали один за другим утробно рычать.

Сердце мое заколотилось по ребрам.

Я знала куда иду, и знала. с чем могу столкнуться, придя сюда в одиночестве. Но у меня не было никакого выбора.

Я застыла от страха и встала на месте, замерев, глядя в глаза волков, в которых не было и намека на дружелюбие.

— Пожалуйста, — сказала я шепотом, — пропустите меня, милые волки. Мне очень нужно к озеру.

вожак вышел вперед и страшно зарычал. Нас с ним отделяло не больше трех метров. Все новые волки выходили из за деревьев на дорогу, преграждая мне путь.

Я понимала, что еще мгновение и меня растерзают.

— Вы не помните меня? — спрашивала я в отчаянии, глядя на волков, медленно приближающихся и утробно рычащих, предупреждая, что если я двинусь дальше, мне не поздоровится.

Конечно я понимала, какая глупость говорить с неразумными волками.

Но такими ли уж они были неразумными? Чем дольше я вглядывалась в их небесно-голубые глаза, тем больше мне казалось, что волки эти не лишены разума.

Что это было? Наваждение, или я и вправду начала понимать их истинную суть?

Я сделала еще один шаг навстречу вожаку волков. Он зарычал еще сильнее.

— Мне нужно пройти, — сказала я упрямо, — если вы против, то я все равно погибла.

Я зажмурилась и пошла вперед, ожидая в любую секунду, как волки начнут раздирать меня на части, впиваясь зубами в мое тело.

Я знала, что другого выхода у меня нет, я должна пройти вперед, к озеру, либо погибнуть здесь.

Я вспомнила лицо повелителя, который лежал при смерти и шептал мое имя, и делала один шаг за другим. Если я умру прямо сейчас, значит так тому и быть.

Но, к своему изумлению, я осознала, что прошла уже довольно далеко, но все еще была на ногах, все еще не растерзана дикими зверями охраняющими лес.

Наконец, я открыла глаза и с изумлением для себя осознала, что волки идут рядом со мной и не собираются меня грызть.

Самый большой волк шел так близко, что я могла дотянуться до его белой шерсти покрытой маленькими кристалликами инея. Я не верила своим глазам. Волки пропускали меня внутрь. Почему они это сделали?

Я бы обязательно спросила их, если бы только они умели разговаривать.

— Спасибо, — прошептала я вожаку.

Он посмотрел мне в глаза и я могла бы поклясться, что он кивнул мордой, словно бы говоря «пожалуйста».

Я обернулась и увидела, что за мной идет почти вся стая, не меньше тридцати огромных белоснежных волков. Они внимательно провожали меня своими синими глазами, и, похоже, не собирались причинять мне вреда.

Наконец, лес начал расступаться и вдалеке я увидела отблески солнца на поверхности воды.

До острова теперь было рукой подать, я почти у цели.

Я снова обернулась. Волки стояли у лесной опушки и внимательно наблюдали за мной.

Передо мной расстилалась зеркальная гладь озера, которое заморозил Крастен с помощью своей ледяной силы.

Вот только теперь никакого льда на озере не было.

Я присела на корточки и прикоснулась к воде пальцами. Кожу сразу же обожгло нестерпимым холодом. До острова было совсем близко, но перейти на него я не могла.

Я вотчаянии взмолилась, взывая к голосу.

— Пожалуйста, — плакала я, обращаясь к нему, — скажи, что мне делать.

Но он безмолвствовал.

На месте огонька теперь была только привычная зияющая пустота. С огоньком я бы могла переплыть эту реку так, словно это было теплое море. Но без него я просто погибну.

Я посмотрела вперед, на остров, туда, где виднелось большое здание, в котором находилась чаша с водой и замерзшие невесты Крастена.

Они пришли туда в надежде стать повелительницами этих земель, но застыли каменными изваяниями. Я вспомнила их лица и пожалела, что не использовала свой шанс сразу, послушав обманчивый голос. Я не хотела быть повелительницей.

Все, что мне нужно — это чтобы жители деревни не погибли. Все, что мне нужно, чтобы не погиб мой любимый.

При мысли о Крастене в груди моей разлилось тепло, словно из за тучи вышло яркое солнце. Сердце забилось быстрее и в памяти начали возникать картины прошедших дней. Как он вез меня сюда, шутя со мной. Теперь я понимала, что делал он это не со зла. Как он поцеловал скульптуру и я ощутила вкус его поцелуя у себя на губах. Я вспоминала, как он нес меня на руках после первого испытания, и я сказала, что люблю его.

Я сняла с себя шубу, ощущая, как мороз залезает под платье, охватывая меня стальными тисками. Я бросила шубу на землю и сняла сапоги, встав голыми ногами на ледяной снег.

Сделав глубокий вдох, я вошла в ледяную воду.

Дыхание сразу же перехватило, словно кто-то огромной рукой выбил из меня весь дух. Голову и все тело тут же сковало нестерпимой болью.

Я поняла, что не смогу. В ту же минуту, как я сделала это, я осознала, какая это глупость с моей стороны.

Вода была настолько ледяной, что я уже ощущала, как кровь застывает в моих венах.

Я бросила взгляд на остров и мне показалось, что он находится от меня невыносимо далеко. Совсем не то, что ощущалось с берега. От осознания того, что нужно добраться туда вплавь, меня охватило черное отчаяние. Не то что плыть, я не могла даже пошевелиться. Все тело сразу же сковала ужасная судорога. Такой ужасной боли я не испытывала никогда в своей жизни.

И тут я почувствовала, как меня утягивает вниз, в ледяную воду на самую глубину.

Тело словно бы сковало цепями и я пошла на дно. Я видела, как солнце пробивается сквозь толщу воды. Вокруг меня сновали большие рыбы, и некоторые из них даже осмеливались покусывать мои руки. Я видела себя словно бы со стороны.

Сердце сначала забилось как бешеное, потом в легких начал кончаться воздух, и я поняла, что через мгновение моя жизнь оборвется.

Все потемнело вокруг Время словно бы застыло, перестав отсчитывать свой бег биением моего сердца, оно, казалось, делает один удар в целую вечность.

Все вокруг стихло, мысли остановились, отчаяние сменилось смирением и готовностью к вечной тишине, или чему угодно, что будет после жизни.

И в мгновение, когда все должно было остановиться безвозвратно, я снова услышала голос.

— Жертва принята, — прогремел он.

И в эту секунду в груди моей словно бы взорвалось солнце, наполняя каждую клеточку моего тела золотым лучащимся теплом. Я почувствовала, что начинаю стремительно оживать.

Сердце забилось ровно и часто, а в руки вернулась привычная сила. Боль отступила.

Мне больше не было холодно. Ощущение было такое, что я плаваю в теплом море и спустилась на дно из любопытства, чтобы посмотреть на морских обитателей.

Удивленные рыбы бросились от меня в разные стороны, сверкая своей серебряной чешуей.

Я сделала несколько сильных гребков и вынырнула наружу, жадно глотая воздух.

Это был, возможно, самый удивительно приятный вдох в моей жизни.

— Спасибо, — сказала я, чувствуя, как в груди моей расцветает пламя, разгораясь с каждой секундой все больше.

Пламя, казалось, было нескончаемым. Совсем не то, что раньше. Это был не просто источник, не просто ручеек тепла, это был целый океан, из которого можно было черпать бесконечно.

Я начала ощущать, что ледяная вода вокруг меня закипает, и только тогда чуть ослабила силу, с которой черпала тепло для себя.

Я плыла к острову, чувствуя невероятную легкость во всем теле. У меня было ощущение, словно все вокруг приветствует меня. Я ощутила себя саму, как неотъемлемую часть окружающей природы. Она принимала меня и давала мне силу, конца и края которой не было.

Наконец, доплыв до острова, я выбралась на заснеженный берег.

Ледяная вода стекала с меня ручьями, но я даже не замечала этого, ощущая только, как под ногами плавится снег разогреваемый моей новообретенной внутренней силой огня.

Я быстро взбежала по склону, чувствуя небывалую легкость во всем теле, словно бы родилась сегодня заново, и поднялась к дверям храма по истертым каменным ступеням.

Платье мое высыхало прямо на глазах, так что, когда я взялась за огромную кованную ручку массивной двери ведущей внутрь храма, платье, как и мои волосы, было совершенно сухим.

На мгновение я замерла на пороге, глядя на чашу, стоящую на столе посреди зала.

Все здесь было по прежнему.

Я проследила, как капля, сверкая на солнце, падает вниз в чашу.

Через минуту упала еще одна.

Босыми ногами я ступила на каменные плиты древнего храма и, наконец, подошла к чаше с волшебной водой.

Я еще снизила силу огня внутри, чтобы вода, случайно, не закипела от моего внутреннего тепла.

Мне еще только предстояло научиться управлять своими новыми способностями:

Я огляделась по сторонам, вглядываясь в лица замороженных девушек, стоящих в сумраке зала вокруг стола с чашей.

Взяв чашу в руки, я подождала минуту, не скажет ли голос чего-нибудь еще. Но голос по-прежнему сохранял молчание.

Я сделала глубокий вдох и прошептала.

— Я люблю тебя.

И сделала глоток.