Шоу продолжается

Глава 6 Социальные сети

За день до отъезда Хару и Тэюна внезапно выдернули с тренировки. Приехала госпожа Хван, именно с ней Хару и Тэюн должны были поговорить. Сначала она заставила их придумать себе автографы. Мучила их минут двадцать, требуя чего-то простого, но милого. Расписываться нужно быстро, крупно, но узнаваемо.

Оказывается, айдолам нельзя фотографироваться с фанатами на улице. Строго запрета нет, но агентства советуют отказываться от подобных предложений, ведь любое такое фото может стать началом для сплетен об отношениях. А вот расписаться в блокноте — это допустимо. Госпожа Хван отдельно подчеркнула, что их автограф должен отличаться от подписи на документах. И это при том, что все важные документы заверяются с помощью личной печати. Хару еще предстоит получить доинджан, обычно печать заказывают после совершеннолетия.

— Мы хотим, чтобы вы открыли профили в инсте, — внезапно сказала госпожа Хван.

— У нас есть, — непонимающе ответил Тэюн, — Закрытые, правда…

— Давайте угадаю: у Хару там фото еды и закатов, у тебя — четыре селфи и две фотографии с медалями тхэквондо? — иронично спросила госпожа Хван.

Тэюн недовольно надул губы, Хару опустил голову, пряча улыбку. У него в профиле действительно были только фото еды, закатов и кота. Но и это обновляется раз в два-три месяца… последний раз фото Куки выкладывал еще прошлый Хару, в феврале.

— Вам нужны коммерческие, подтвержденные профили с качественными фотографиями. Вашими фотографиями. Хотя еду и закаты тоже можете выставлять, но только в карусели со своими фото, — последнюю фразу госпожа Хван выделила голосом, глядя преимущественно на Хару.

— Нам нужно будет постоянно пополнять профили? — уточнил Хару.

— Два-три раза в месяц будет достаточно.

— Раньше у меня было два-три раза в год, — печально вздохнул Хару.

Вместо ответа госпожа Хван выложила на стол лист А4 с текстом. Хару даже вспомнил, откуда это — из их контрактов с «New Wave». Как актеры, они должны будут открыть аккаунты после первой более-менее заметной роли. По договору выплаты за рекламу в социальных сетях почти полностью принадлежат артисту — агентство забирает всего тридцать процентов без вычета производственных расходов. Если, конечно, не пришлось оплачивать фотосессию. В любом случае, реклама в социальных сетях приносит больше денег артисту, пусть все договоренности и проходят через агентство. Так что требование открыть социальные сети немного удивило.

— Почему, кстати? — уточнил Хару, пробежавшись глазами по контракту. — Нет вычета расходов, процент приятный… И этот пункт был в контракте с самого начала.

— Чтобы у артистов была мотивация заниматься своими социальными сетями, — пояснила госпожа Хван. — Вам нужно начать набирать подписчиков сейчас, развивать профиль. К дебюту все в профиле должно быть готово к рекламным интеграциям. Ваши соцсети станут одним из способов продвижения группы.

— Под «развивать» подразумевается — часто публиковать фотографии? — обреченно уточнил Тэюн.

— Без сомнения, — улыбнулась госпожа Хван. — Я научу вас делать фотографии, а еще расскажу — что можно и что нельзя писать. Обычно мы говорим своим артистам, чтобы подписи к фотографиям были короткими, в идеале — два-три слова, а то и пара смайликов. Нет текста — меньше шансов кого-то оскорбить. Но госпожа Им сказала, что Хару такое не подойдет. У фанатов уже сформировался определенный образ, и этот парень не будет ставить под фотографией четыре сердечка.

Тэюн прыснул со смеху и, когда госпожа Хван строго на него посмотрела, пояснил, кивнув на Хару:

— Он называет их "перевернутыми жопками'.

Хару старался делать вид, что говорят не о нем. Но тут стоит уточнить, что в Корее в принципе не используют смайлики в переписке. Корейцы считают их некрасивыми поэтому полностью отказались от них в тот же момент, когда в Kakao Talk, корейском мессенджере, появились большие рисованные стикеры. А смайлики и стикеры в виде сердечек Хару невзлюбил из-за одноклассниц. У тех почти все сообщения к нему заканчивались сердечком. Про количество записочек с сердечками вообще говорить страшно. В общем, Хару ненавидит сердечки и День Святого Валентина. В Корее четырнадцатого февраля девушки дарят парням шоколад. Парни могут подарить свои сладкие подарочки тем, с кем у них точно нет никаких романтических отношений — нередко дарят "шоколадки дружбы' или конфеты учителям. Девушки же получают шоколад через месяц, четырнадцатого марта, и это во-первых — всегда ответный подарок, во-вторых — парень не обязан делать подарки всем, кто ему дарил шоколад, обычно он отвечает только тем, кто ему нравится или с кем он близко общается. Из-за этого каждое четырнадцатое февраля Хару собирал ворох пакетиков с разными сладостями. Обычно их оставляли ему на парте, потому что при личном вручении он бы отказался. А так девчонки тешили себя надеждами, что прЫнц через месяц подарит им шоколад в ответ. Хару же скармливал конфеты Тэюну и бабуле, и больше, чем четырнадцатое февраля, ненавидел четырнадцатое марта. Ему было неудобно не отдариться в ответ. Но он понимал, что даже по одной шоколадке всем девчонкам — и он, во-первых, обанкротится, а во-вторых, даст им ложные надежды. Единственное, что его радовало — полноценно этот праздник справляют только школьники. Потом эта шоколадная лихорадка сходит на нет и отмечают день Святого Валентина только парочки.

Тэюн явно тоже вспомнил причину ненависти к сердечкам и «сдал» его госпоже Хван:

— Он ненавидит сердечки и шоколад. Каждый год четырнадцатого февраля он пытается заболеть, но его бабушка с дедушкой не одобряют прогулы.

Госпожа Хван не смогла сдержать улыбку, но потом поспешно перевела тему:

— Так, всё. К оформлению постов. Я тебе в Какао скинула чек-лист — что можно и что нельзя писать в социальных сетях. Кратко. Можно — короткие истории из детства, рассказы о каких-то маленьких радостях и проблемах. Нельзя — ничего про политику, бизнес, деньги, избегать упоминания любых катастроф, не говорить о войнах, стараться не упоминать коллег и не обсуждать релизы корейских музыкантов.

— То есть пиши короткие эссе о том, что небо сегодня голубое, а трава — зеленая? — фыркнул Хару.

Госпожа Хван строго на него посмотрела. Хару извинился и немного поклонился, не вставая: за сарказм в общении со старшими ему прилетает регулярно.

— Мне нужно научить вас фотографироваться, — сказала госпожа Хван. — Поэтому — вставайте, пойдем на улицу.

Сначала она их минут сорок мучила на ступенях лестницы. Один фотографировал, другой позировал, госпожа Хван критиковала как фотографа, так и модель. Объясняла, как стоять, куда смотреть и с какого ракурса снимать. Потом она заставила их переодеться в «школьную» форму и привести себя в порядок. Они сделали несколько фотографий на ступенях здания общежития, а потом вернулись в помещение — создавать профили. Далеко не сразу удалось подобрать ник, потом приличное количество времени ушло на то, чтобы полноценно зарегистрироваться, ведь госпожа Хван требовала максимальной защиты профиля. Пароль от аккаунта, разумеется, будет не только у Хару, но и у агентства.

— Ничего не лайкать! — строго приказала она. — И уж, тем более, не репостить. Про комментарии вообще забудьте. Вы на этом аккаунте только для того, чтобы выкладывать свои фотографии. Подпишитесь друг на друга, на аккаунт агентства, выберите несколько официальных крупных аккаунтов, которые вам интересны, и все.

Хару печально кивнул. Не то, чтобы он часто пользовался этой социальной сетью, но все же… ограничения бесят.

Госпожа Хван сразу подала заявки на верификацию аккаунтов — это синяя галочка возле имени, которая подтверждает, что личность реальная. Пришлось делать фотографии id-карты, потом госпожа Хван отправляла какие-то ссылки.

Не дожидаясь, пока синяя галочка появится, официальный аккаунт New Wave опубликовал ссылки на новые аккаунты своих артистов. Что тут началось! Телефон вибрировал в руках Хару, а на экране постоянно всплывали уведомления.

— Теперь будем отключать оповещения, — со смехом сказала госпожа Хван.

Она объяснила Хару, как настроить приложение так, чтобы его телефон не реагировал на каждую подписку. А потом вообще заставила их сменить профили, перейдя на свои старые странички. Чтобы ничего случайно не лайкнуть, разумеется.

Шэнь улетал домой вечером субботы, ночным рейсом. Поехал в аэропорт с небольшой сумкой, на метро. Хару и Тэюн тоже были бы не против уехать домой вечером, но эту привилегию получили только те, кто живет далеко. Они же вышли из общежития утром воскресенья.

Большую часть вещей оставили в общежитии, собрав все самое необходимое в подаренные спортивные сумки. Из общежития выходили приличной толпой. Здание расположено практически на окраине Сеула, до метро либо долго идти пешком, либо сесть на автобус. Хару и Тэюн, как бы им ни хотелось поскорее попасть домой, привычно выбрали пешую прогулку, так что быстро остались одни. Несмотря на то, что они были в масках и надвинутых на глаза кепках, иногда их все равно узнавали. Не подходили близко, только поглядывали издалека и перешептывались. Но все равно было немного… тревожно.

Накануне Чхусока общественный транспорт всегда переполнен. На этот праздник принято уезжать в родные места, навещать самых старых членов семьи. Поэтому трафик просто сумасшедший — на дорогах многочасовые пробки, а в автобусах и метро много людей с большими сумками. Хару с Тэюном едва выбрались из вагона метро на своей остановке, а потом еще и к выходу продвигались дольше обычного. Как бы много людей ни было в метро, во время Чхусока это все равно быстрее, чем ехать на машине, поэтому даже жители Каннам-гу выбирали этот вид транспорта.

На улице было поспокойнее. Хару и Тэюн зашли по дороге в магазинчик, сняли немного налички с карточек — им перевели деньги за съемку в шести сериях шоу. Вышло чуть меньше, чем мама Хару зарабатывает в месяц. Правда, прожили они в общежитии почти шесть недель. И все это время их действительно поили, кормили и дарили подарки, так что заработок можно считать хорошим.

С Тэюном Хару попрощался около его дома, но уже издалека увидел, что бабуля встречает его на пороге. Куки сидел на крыльце рядом. Их кот, скорее, домашний, но на улицу иногда выходит. Он довольно труслив, поэтому его прогулки ограничиваются изучением пространства в радиусе двух метров вокруг крыльца. Но все же у кота есть ошейник с адресом и телефоном хозяев — мало ли.

Хару обнял бабулю — она стояла на ступеньке, поэтому даже приседать не пришлось. Дома были и мама, и папа, и Хансу. Хару всех радостно обнимал. Он так соскучился по родным, что маму с бабулей от избытка чувств даже покружил по комнате.

Его не было без малого шесть недель. Но дом стал казаться меньше. Он вдруг понял, что реально вырос и стал сильнее. В общежитии это не было заметно, там его заботили другие вещи. Но дома он теперь макушкой задевает косяки дверей — дом-то старый, здесь двери ниже, чем в современных строениях. Получается, Хару теперь выше папы и дедушки. Раздался в плечах. Любимая домашняя футболка, которая раньше висела на нем, как на вешалке, теперь сидела теснее. Неужели можно так измениться за полтора месяца?

Возможно, он просто не сразу заметил. Заниматься спортом начал в мае, то есть провел полных три месяца на турниках, плюс еще полтора месяцев танцевального интенсива. В столовой мало жирного, но куриной грудки не жалеют — белка они едят достаточно. Идеальные условия для роста, так сказать.

— Ты как из армии вернулся! — хохотала бабуля. — Подкачался, совсем высокий стал, выглядишь таким уверенным.

— Ты как настоящий айдол! — восхищенно добавил Хансу. — А я потом могу стать айдолом?

— Эй! — возмутился Хару. — Ты в универ пойдешь! Никакого айдола! Должно же хоть у кого-то быть нормальное высшее образование?

Хансу показал ему язык, а мама с бабулей расхохотались. По всей видимости, это была шутка младшенького, от учебы он отказываться не собирается.

Хару накормили его любимой едой, а потом долго расспрашивали о том, как он жил в общежитии и как проходили съемки. Папа, в основном, молчал. Видимо, еще помнил, как сам отреагировал на новость о том, что Хару пошел работать в индустрию развлечений. Вот и делал вид, что известность сына его особо не заботит. Но даже так — это был прекрасный день в кругу семьи.

Где-то часа в четыре Хару позвонила из агентства госпожа Хван.

— Что-то случилось? — удивился он.

— Не совсем. Понимаю, что ты хотел бы отдохнуть, но есть небольшая… работа. В общем, фанаты прислали тебе подарки. Они в агентстве, на ресепшене. Там какая-то одежда. Тебе нужно будет сделать фото в чем-нибудь, или с чем-нибудь. Нас уже обвиняли, что подарки не дошли до нашего актера, поэтому подтверждение того, что ты все получил, лишним не будет. Только не пиши в описании напрямую — спасибо за подарок. Что-то нейтральное. Те, кто тебе это дарил, и так поймут, что ты их благодаришь. Хорошо?

— Хорошо. А… мне в агентство за подарками идти?

— Да. Там сейчас только охрана. Войдешь как обычно. Постарайся до вечера, потому что на ресепшене охранник обязан сидеть только до восьми.

— Понял, спасибо.

Хару уже примерно знал, о чем говорит госпожа Хван, но даже не верилось, что это — правда. Фанаты нередко отправляют своим любимчикам подарки на дни рождения, передают через агентства. Обычно это одежда, аксессуары, иногда сладости.

Прогуляться с Хару вызвалась мама. Она взяла его под руку и они чинно пошли в агентство. Как легко догадаться, большая часть жителей их «трущоб» владела недвижимостью очень давно. Они покупали землю и строили дома еще до того, как Каннам стал самым дорогим районом. Из-за этого здесь много старичков. Вообще, земля здесь дорогая, но есть маленький нюанс. Чтобы построить что-то на месте этой застройки, нужно выкупить дома у множества людей, потому что участки земли маленькие, это вам не шесть соток огорода. В районе много стариков, которые не хотят переезжать принципиально. Раз в два-три года кто-то пытается уговорить местных продать землю, но пока это еще ни у кого не получилось… В любом случае, накануне Чхусока сюда съезжаются семьи старичков, которые отказываются продавать привычную недвижимость. Поэтому в районе становится достаточно многолюдно.

Хару узнавали — еще бы, он же их, местный. С ним здоровались, желали победы на шоу, сообщали, что только за него и голосуют. Он дал несколько автографов «до того, как стал знаменит». Мама, глядя на это, улыбалась, Хару — смущался. Чтобы дойти до агентства, ему потребовалось в два раза больше времени, чем обычно.

А внутри его поджидал очередной сюрприз. Он зашел вместе с мамой, отсканировав отпечаток пальца. Внутри — тихо и темно. Вообще, агентство позволяет трейни и действующим артистам заниматься на выходных, но только при условии, что они сами за собой уберут помещении. То есть — танцуй, но пол потом вымоешь сам. Вряд ли такие ненормальные нашлись в такое время. Поэтому охранник просто скучал, смотря какие-то видео на телефоне.

— Мне сказали, что я должен забрать какие-то подарки.

Охранник посмотрел на Хару крайне недовольно.

— Какие еще подарки?

— Мне позвонили и сказали, чтобы я забрал подарки с ресепшена, — ровным тоном ответил Хару.

Охранник молчал. Он рассматривал Хару крайне недовольно и Хару не понимал — почему. Он не знал этого мужчину; раньше тот тут не работал, так что ничего плохого Хару сделать ему не мог.

— Подарки от фанатов! — фыркнул охранник. — Ничего еще не сделал, а уже подарки собирает!

Он встал, открыл шкафчик и достал оттуда бумажный пакет, который поставил перед Хару. Пакет — один. Внутри — одна коробка. И это смущало. Во-первых, в Азии не любят дарить нечетное количество предметов. Понятно, что подарок на день рождения может быть и один, но это если ты сам лично даришь что-то человеку. Если же от семьи, например, то обычно это два предмета. Во-вторых, госпожа Хван точно говорила про «подарки» во множественном числе.

Хару не стал даже пытаться разбираться с охраной. Он понимал, что охранник просто решил умыкнуть себе подарочек, а попытка с ним спорить ни к чему хорошему не приведет. Поэтому Хару набрал номер госпожи Хван и, прямо под недовольным взглядом охранника сказал:

— Здравствуйте, госпожа Хван. Простите, что беспокою. Я пришел за подарками. А… что там примерно было? Мне дали один пакет…

— ОДИН ПАКЕТ⁈ — почти прорычала та в трубку. — Ну-ка поставь на громкую связь.

Охранник как-то сразу весь сжался. Хару выполнил требование госпожи Хван и та следующие три минуты жестко отчитывала мужчину. Судя по всему, тот в прошлый раз «забыл» отдать подарок актеру агентства. Фанаты встретили своего кумира, спросили — получил ли он их дары, актер искренне удивился… ну, и дальше был маленький скандальчик.

Перед Хару поставили еще три пакета. А мама, которая слышала все это,, удивленно покачала головой:

— И на что вы надеялись, господин? Что никто не узнает, что вы воруете вещи?

Охранник недовольно на нее зыркнул:

— Забрали? Вот и валите…

И он начал ворчать себе под нос что-то о том, что молодежь пошла больно наглая.

Пакеты разных размеров. Два с надписью Dior, один — Prada, четвертый — просто большой красный пакет — оказался самым тяжелым. Уже в агентстве Хару стало неловко из-за названия брендов на пакетах. Не могли же фанаты реально подарить ему брендовые вещи на день рождения?

Оказалось — могли. Кроссовки Dior показались Хару относительно знакомыми: он точно такие видел на улицах. Удивительно, но даже размер подошел. Хотя… в актерском профиле указан размер стопы в миллиметрах. Во втором пакете этого бренда был светлый свитер с высоким горлом. Простой, без каких-либо надписей, очень мягкий на ощупь. А в маленьком пакетике Prada оказались солнцезащитные очки. Ну, и в самом тяжелом пакете лежала большая коробка корейских груш и несколько открыток, подписанных от руки. Там совершенно незнакомые люди писали Хару, что они его любят, что уже организовали его фанклуб и это — их первый подарок.

— Нехило зарабатывают твои фанаты, — выразил общее мнение дедуля. — Свитер и кроссовки — примерно по два миллиона, наверное. Очки подешевле, где-то семьсот тысяч вон.

— Пять миллионов вон за шмотки⁈ — удивился Хару.

— Это навскидку, — заметил дедуля. — Я не знаю реальных цен сейчас. Так, примерно. Возможно, что дешевле.

Хару удивленно качал головой. Как вообще это можно носить, за такие-то деньги? Но он все же умылся, причесался, потом сходил в новых кроссовках с мамой в ближайший сквер. А дома сам сделал пару снимков в свитере. Даже заморочился — не просто сфотографировался, а постарался сделать это красиво. Поставил телефон на отложенную съемку, потом попробовал несколько разных поз. Отправил фотографии госпоже Хван на одобрение. Та сказала, что фото из сквера и в свитере надо опубликовать в разные дни, одно — обязательно завтра, второе можно и позднее. Посоветовала добавить несколько фотографий, которые покажут, что у него день рождения — что-нибудь праздничное.

Так как в семье Нам не любят сладкое, у Хару не было тортов на день рождения. Но поздно вечером он с Хансу прогулялся в супермаркет, купил две свечки на торт — с цифрами один и восемь. Воткнет во что-нибудь обычное, сладкое-то все равно будет обманом.

[*Авторское пояснение насчет вора-охранника. С позиции агентства он еще не был вором. Он ведь «забыл» отдать подарок актеру. То есть потом он его вернул, просто агентство уже успело попасть в маленький скандальчик из-за недовольства фанатов. А именно в ситуации Хару его не могут уволить сразу. Это буквально первый день общенационального праздника, еще два дня в Корее вся жизнь будет на стопе, в такое время найти замену практически невозможно. Ну а что с этим человеком будет после праздников, Хару уже и не важно. *]