Лучший мир: Книга 1. Шестерни песочных часов

Глава 5

Вечером 130 дня своего похода, путники добрались до столицы Гуадара — Сан-Ди. Этот город являлся их основным перевалочным пунктом, в котором можно было набрать провианта и неплохо отдохнуть. Торговцы не стали изменять своим традициям и решили остановиться в хорошо им знакомом трактире “Лаерзи” в центре города. Это заведение пользовалось популярностью у туристов. В его арсенале были уютные комнаты, разнообразное меню, ну и, конечно же, звучное название, которое переводилось на Центральный, как “Веселый змей”.

Сан-Ди имел огромную протяженность при относительно средней ширине, что в общей сложности давало довольно большую площадь. Но для того количества населения, которое ежедневно находилось в нем, он был ничтожно мал. Причем местное население составляло лишь малую часть от общего числа. Десятки тысяч путников ежедневно прибывали и отбывали с этого города, создавая непрекращающийся поток денег и возможностей для местных торгашей и невыносимые условия жизни для простых людей. Сан-Ди являлся самым крупным портовым городом в этих широтах, так что его популярность вовсе не удивительна.

В своем арсенале Сан-Ди имел бесчисленное множество отелей и гостиниц, но даже их не хватало для удовлетворения потребностей всех желающих. К тому же, видя бешеный спрос, хозяева накручивали ценники в десятки раз. Некоторые увлекались повышением настолько, что проживание в их относительно простеньких гостиницах обходилось в целое состояние, из-за чего многие заведения оставались полупустыми. Огромное количество туристов предпочитали кошелек комфорту и располагались спать ночью прямо на улицах.

Даже в вечернее время суток путники с трудом протискивались через нескончаемые потоки людей. Местный контингент каждый раз не переставал удивлять торговцев своим разнообразием. Здесь можно было встретить людей со всех частей мира начиная, с Аюла и заканчивая Севером.

По прибытию в трактир торговцев постигла неприятная новость: оставался лишь один номер и тот по довольно высокой цене в сто айрунгов, к тому же, он был одноместным. Но выбирать не приходилось, и Чад отсыпал хозяину нужную сумму.

Оставив в конюшне жеребцов, путники направились в бар. Не без труда торговцы отыскали столик и взяли немного выпивки. Впервые за долгое время у них появилась возможность поужинать в нормальных условиях и это стоило любых денег. Вернее, Эзопу и Чаду было относительно все равно на условия их трапезы, к ним они уже давно привыкли, но мальчик — совсем другое дело. Вряд ли его устраивали те условия проживания, в которых он находился последний месяц. Хотя все тяготы жизни он переносил стойко и почти не жаловался, было видно, что вяленое мясо с сухофруктами в него лезло с трудом.

В зале стоял невыносимо вкусный аромат жареной птицы, у путников потекли слюни. Но даже сейчас Эйрик не сказал ни слова: он не стал просить купить ему поесть, несмотря на то, что был невероятно голоден. Молча восхищаясь выдержкой парня, Чад подозвал официанта и что-то прошептал ему на ухо. Спустя десять минут на столе стоял огромный цыпленок, источая великолепный аромат. Отрезав себе по небольшому куску мяса, мужчины подвинули оставшуюся часть птицы мальчику. Радости Эйрика не было предела, он тут же накинулся на цыпленка и с жадностью вцепился в него зубами. Чад с Эзопом переглянулись и с улыбками на лице тоже приступили к трапезе.

В центр зала вышел черный мужчина лет тридцати пяти и что-то прокричал. Но его не услышали, и он повторил еще громче:

— Попрошу тишины!

Большинство присутствующих обернулось и кинуло на него презрительный взгляд. Мужчина походил на бездомного: его одежда была очень поношенной и усеянной множеством крупных дыр, все тело покрывала грязь с песком.

— Друзья! Я уважаемый человек, семьянин и торговец. Но эти твари забрали у меня все: теперь я нищий и не в состоянии даже добраться домой. Я не буду клянчить у вас деньги — я выше этого, но прошу услышать меня, — оратор сделал небольшую паузу и откашлялся. — Грядет что-то неладное, хурун совсем страх потеряли — нападают на крупные караваны, грабят целые города, и теперь они могут себе это позволить. Теперь эти твари действуют слаженно, а патрули им не могут ничего противопоставить или просто не хотят. Королю, видимо, не до этого — у него есть более важные дела. Поэтому я прошу вас. С вашими деньгами и влиянием мы можем остановить эту нечисть…

— И что же мы можем сделать? — раздался резонный вопрос.

— Вместе мы можем собрать людей, вооружить их и отправиться мстить. — воодушевленно ответил мужчина.

Одновременно по всему залу прошелся громкий хохот. На мужчину обрушилась волна насмешек и шуток. Кто-то показывал на бездомного пальцами, кто-то глумливо протягивал мелочь, но больше его никто не слушал и всерьез не воспринимал. Мужчина в недоумении крутил головой, что-то кричал и эмоционально махал руками, но всем было все равно — больше на него внимания не обращали. Бездомный не сдавался, он подходил то к одному, то к другому столику, но его все прогоняли. Наконец, в зал зашли двое ребят с мечами на поясе. Они подошли к бездомному и только хотели его уводить, как их остановил Эзоп:

— Не нужно, он со мной. Я прослежу — больше он буянить не будет.

Переглянувшись между собой, охранники незамедлительно удалились.

Торговец усадил бездомного за стол, представил ему присутствующих и подозвал официанта.

— Что ты будешь есть? — спросил Чад у незнакомца.

Тот лишь удивленно уставился на него, но ничего не ответил. На лице мужчины читалась крайняя степень замешательства.

— Ты наверняка голоден. Что бы ты хотел поесть? — повторил торговец.

— Можно мне тоже этого цыпленка? — осторожно поинтересовался бездомный.

— Одного цыпленка и чарку пива, — продиктовал Чад заказ официанту.

На глазах у незнакомца выступили слезы.

— Вы первые кто решил меня угостить за все время пребывания здесь, — сдавленным голосом прошептал он. — Чем же я обязан такой милости?

— Ничем, считай это жестом доброй воли. Каждый может оказаться в скверной ситуации, — Чад сделал паузу. — Хотя нет, кое-что тебе сделать все таки придется.

Бездомный вопросительно посмотрел на торговца.

— Расскажи о себе.

— Это я с радостью. Мое имя Алихар Хизрад, — несмотря на легкий акцент, он прекрасно говорил на центральном. — Я родом из небольшого поселения близ Аула. Что-нибудь слышали про этот город?

Эзоп утвердительно кивнул и слегка улыбнулся.

— Здорово. Ну что еще рассказать… С детства сопровождал торговые караваны, чем и зарабатывал на жизнь. Так я познакомился с Хагмадом, он научил меня читать и писать, помог мне встать на ноги и накопить небольшой капитал. В общем, был мне вторым отцом. Когда он умер, я начал торговать с компаньонами. Но где-то с месяц назад на нас напали хурун. Пятерых моих попутчиков убили. Хорошие были люди, — рассказчик закрыл глаза, сложил руки и что-то быстро пробормотал, видимо, молясь о своих товарищах. После чего продолжил. — Весь товар, понятное дело, забрали, как и верблюдов. Меня избили до полусмерти и бросили умирать, но я выжил и кое-как добрался сюда. В Аюле у меня осталась семья: жена и двое детей, обе девочки.

С глаз Алихара снова потекли слезы. Он быстро вытер их рукой и как ни в чем не бывало продолжил:

— Но вряд ли я их увижу в ближайшее время. Пересекать пустыню сейчас сродни самоубийству. Знаете что я думаю? — вдруг шепотом спросил рассказчик, а его лицо как-то неуловимо поменялось. — Это все не просто так. Хурун явно что-то замышляют, и то, что их до сих пор не истребила ваша армия, очень странно. Еще я заметил, что бандиты больше не нападают на путников со стороны Местрианы. Когда мы только выдвинулись в путь, то ни раз видели хурун, причем целые отряды, но они нас не трогали. Ко всему прочему, они перестали делать набеги на скот местрианских фермеров, что тоже вызывает подозрения. В общем, не знаю, что там происходит, но это явно что-то неладное.

Рассказ этого безобидного человека задел за живое каждого, но все молчали, не зная, что сказать.

— Мдаа, — протянул Эзоп. — Печальная история. Но, к сожалению, это действительно может случиться с каждым. Ты сильный человек, если смог выжить.

— Мне просто повезло, — скромно возразил Алихар. — А откуда вы, и куда путь держите?

К столику подошел официант и поставил заказ на стол. Алихар вопросительно посмотрел на Чада, тот утвердительно кивнул. Аюлец взял столовые приборы и принялся чинно поедать мясо.

— Видишь ли, мы тоже из Аюла, а едем в Фиаз, — ответил Эзоп.

— У вас свой корабль?

— Нет, мы на конях передвигаемся.

Челюсть Алихара отвисла, а вилка остановилась на полпути ко рту — его удивлению не было предела.

— Как? И когда же вы прибыли? — недоверчиво спросил он.

— Меньше часа назад, — спокойно сказал Чад. — Считай, что нам тоже повезло…

— Везение? Нет, скрыться от хурун в такие времена — это не везение. Это…Это поистине божий промысел.

Чад с Эзопом переглянулись.

— Да мы особо и не скрывались, — улыбаясь сказал Эзоп.

— Пусть они мне только попадутся. У меня с ними разговор короткий, — грозно дополнил Чад.

— Они сожгли мою деревню, — неожиданно промолвил Эйрик. — А Чад с Эзопом меня спасли.

Из груди Алихара вырвался тихий выкрик сострадания.

— Оо, вот оно как, — сказал он.

Недоверие аюльца улетучилось полностью, сменившись безграничным уважением. Он почесал затылок, не зная как реагировать на сказанное.

— Я не знаю, что вы за люди, и люди ли вообще, но, мне кажется, у нас с вами есть кое-что общее. Я вижу, вам тоже ненавистно это отребье, так давайте же сражаться вместе. Как вы могли заметить, я собираю людей, так вступайте же в мою скромную армию.

Услышав эти слова, Эзоп прикрыл рот руками, пытаясь скрыть улыбку. Он не в коем случае не хотел обидеть Алихира, но его простота и отвага смешили и умиляли одновременно. Чад наоборот резко сделался серьезным и пронзительно посмотрел на бездомного. Мужчина это заметил и, испугавшись сурового взгляда, хотел было переменить тему разговора, но было уже поздно.

— Ты хоть раз участвовал в битвах? — спросил Чад.

Алихар растерянно покрутил головой.

— А приходилось ли тебе убивать?

И снова мимо.

— Послушай, Алихар, — ласково продолжил торговец. — Езжай-ка ты домой. Тебе это не нужно. Мы тут как-нибудь сами разберемся

Эзоп с Эйриком удивленно переглянулись и уставились на друга. Такой реакции они явно не ожидали.

— Эх, господин, я бы с радостью, но боюсь путь домой для меня пока-что закрыт, — ответил и печально вздохнул Алихар. — Караваны через пустыню больше не ходят, а на место на корабле я еще не скоро накоплю.

— И сколько же стоит это место?

— У кого как, но обычно цена начинается от пяти тысячь айрунгов.

— Немало, — согласился торговец и замолчал, о чем-то задумавшись.

Эйрик что-то шепотом сказал Эзопу на ухо, после чего оба рассмеялись. Алихар смущенно опустил глаза и бесцельно уставился в пол, пытаясь скрыться от насмешек. Заметив это, Чад толкнул сидящего рядом друга и холодно посмотрел на мальчика. Оба тут же замолкли.

— Как их зовут? — внезапно спросил фиазец, обращаясь к Алихару.

— Что? — недоуменно переспросил тот.

— Ты сказал, у тебя есть дети и жена. Как их зовут?

— Аа, мою женушку зовут — Зула, старшую доченьку — Амаори, а младшую — Тиси, — при этих словах его бесхитростное лицо засияло, а рот расплылся в блаженной улыбке.

Однако вскоре он снова загрустил, глаза потеряли прежний блеск, но печальная улыбка осталась нетронутой.

— Мы тебе поможем, — уверенно произнес Чад.

— Вы отправитесь со мной? — радостно спросил Алихар.

— Нет, ты отправишься домой сам, но перед этим дашь свой адрес. Когда-нибудь обязательно заглянем.

— Но как?

— Считай деньги у тебя уже есть.

— Я не могу взять…

— Можешь, — остановил собеседника Чад и поднял свой бокал пенного. — Так давайте же выпьем за Зулу, Амаори и Тиси. — громко сказал он.

Осушив свой стакан, Алихар пристально посмотрел на фиазца и сказал:

— Хорошо, я приму ваши деньги, но при одном условии: вы обязательно навестите меня в ближайшем походе.

— Ишь че придумал, еще условия ставит, — усмехнулся Чад.

— Да, ставлю. Так я смогу вернуть вам деньги, хотя бы частично.

— Ладно, убедил. Уговор.

Чад снова подозвал официанта и попросил обновить напитки. Когда заказ был выполнен, прозвучал новый тост, и собеседники тут же ударили стаканами в очередной раз.

Спустя несколько часов изрядно накидавшиеся мужчины углубились в философские рассуждения, отправив уставшего Эйрика спать. Вернее, по большей части, общались только двое, Чад же лишь изредка вбрасывал несколько слов и томно вздыхал, ожидая смены темы.

— Нет, нет. Ты не прав! — пьяным голосом громко заявил Алихар. — Человек пошел от полубожественной расы ихниел. И утверждать, что его корни идут от обезьян — это богохульство.

— Я понимаю, что ты прилежный якумон, и от твоей веры я тебя отговаривать ни в коем случае не собираюсь. Просто пойми, что генотип человека и обезьяны очень похож. Сходство двух этих видов можно проследить даже невооруженным взглядом, — возразил Эзоп.

— Все равно это не может быть правдой. Как ЧЕЛОВЕК может быть родичем обезьяны? Между ними нет сходства. К тому же, о божественной природе людей свидетельствует множество святых писем, и не только из якумо.

— Дорогой мой друг, сколько бы ты религий не изучал, все равно это количество не сравнится с моим. Большая часть из них полнейшая чушь, и не имеет и намека на реальность.

— Пусть будет и так, но в твои слова про обезьян я все равно не верю, — произнес Алихар, и, скрестив руки на груди, демонстративно замолк.

— А ты что думаешь, Чад? От кого мы произошли? — спросил Эзоп.

— Я не верю в Богов, поэтому мне ближе обезьяны, — сухо ответил он. — Вы долго еще будете эликсир молодости греть? Может выпьем уже?

— Точно, пора. Алихар, бери стакан. Ну давай же, не грусти.

Нехотя аюлец поднял стакан и сделал пару глотков.

— Вот, молодец! — похвалил его Чад. — А этого балбеса ты особо не слушай. Он много знает, и еще больше говорит. Поэтому…

— Да, да, да, — перебил его мискарец, подсаживаясь ближе к Алихару. — Может ты и образованный человек, но, спорим, у меня есть кое-что, чего ты никогда не читал?

Алихар искоса посмотрел на говорящего и все-таки повернулся к нему.

— Ты что-нибудь слышал про “Экзодевент”? — все также тихо спросил мискарец.

— Ну допустим.

— Так вот, один экземпляр лежит прямо у меня в повозке.

Лицо аюльца моментально переменилось: глаза расширились, а рот приоткрылся, издавая возглас удивления. От прошлой обиды не осталось и следа, и Алихар всецело и полностью слушал собеседника.

— Пока я прочел не так уж и много, но могу сказать, что литература вполне занимательная. Правда, непонятно, почему такой большой ажиотаж вокруг нее был в свое время.

— Непонятно? Непонятно? Это же сам “Экзодевент”, если там одно только это слово будет написано на всех страницах, он все-равно будет божественным, — в стадии крайнего возбуждения произнес Алихар.

— То есть, в этом случае твоя вера тебе позволяет допускать и превозносить других Богов? — насмешливо заметил Эзоп.

— Это другое, не путай. Я истинный якумон, и от веры не отступлю. Но аодай я уважаю, и считаю ее второй после якумо. К тому же, неоднократно доказано — “Экзодевент” далеко не обычная книга.

— И что же в ней необычного?

— Ну, ходит много теорий. Главная суть их в том, что действа, описанные в ней, сбываются.

— Не удивил. Я тоже это слышал, но мне кажется…

— Это не байки, — перебил собеседника Алихар. — ““Экзодевент” будто и есть наша жизнь, по страницам которой мы плывем день ото дня” — так говорил мой учитель. Я ему верю.

— И что же такого предсказала эта книга?

— Да что угодно: падения королевств, правления граотов, дату смерти предпоследнего настоящего граота — Рагрина. Серьезно, Писатель будто написал историю, и теперь мы неизбежно будем ей следовать, даже не желая этого.

— Подожди, ты сказал он предсказал дату смерти Рагрина? Он же умер задолго до того, как тот появился.

— Вот именно. Но еще тогда он знал все. В “Экзодевенте” описывается битва возле Асваны, и дальнейшее разрушение Иланы. Говорят, есть даже даты. Понятное дело, они из другого летоисчисления, но если прикинуть хронологию, то все сходится.

Чад, который все это время скучал в стороне, услышав последнюю речь Алихара, заметно заинтересовался разговором.

— Ты что-то сказал про Асвану? — спросил он.

— Да, я говорю, там была битва, описанная…

— Кто бы что не говорил про тот день, я убежден в том, что граоты — не люди. Их даже зверями нельзя назвать. Это просто трусливые насекомые, — громко запротестовал фиазец.

— Все с тобой согласны, друг мой дорогой. Только не кричи ты так, — попытался успокоить друга Эзоп.

— Я и не кричу, — заметно снизив тон, ответил Чад.

Алихар молчал, уставившись недоуменным взглядом на собеседников. Заметив этот взгляд, Эзоп тяжело вздохнул и ответил:

— Да, мы сражались в той битве, как ты уже, наверное, понял. Тогда столько людей полегло, многие из них были нашими друзьями.

— Сочувствую, — печально ответил аюлец.

— Только обиднее всего то, что погибли они не от рук врага, а по прихоти Рагрина.

— Не понимаю. Я слышал, что именно из-за него вы и победили.

— В тот день он слетел с катушек и испепелил пол нашей армии, — объяснил Эзоп, делая глоток из стакана. — Мы побеждали и так, но, когда на поле битвы появился Рагрин, наш перевес стал просто огромен. Часть южан сдалась сразу же, часть чуть позже, но этого ему было недостаточно. Чертов граот поднял в воздух тысячи воинов и превратил их в пыль. Но и этого не хватило: он сразу же отправился дальше, уничтожая все на своем пути: разрушая города и убивая десятки тысяч невинных. Нимейцы молили о пощаде, но он лишь насмехался, окропляя их кровью руины великих городов. Такое никому не пожелаешь увидеть.

Эзоп замолк и допил остатки, после чего окинул взглядом сидящих за столом. Чад грустно смотрел в одну точку и потирал мозолистые руки, периодически что-то бормоча под нос. Алихар же взглядом полного сожаления блуждал от Эзопа к Чаду, не зная, что и сказать.

— Мальчик, принеси еще! — вдруг выкрикнул Эзоп, разбавляя обстановку.

— Так-то лучше, — ожил фиазец.

Никто больше не затрагивал тему с “Экзодевентом” и войнами. Друзья быстро переключились на веселые истории из юношества, и через десять минут от былой грусти в компании не осталось и следа.

Залив в себя еще с пол-литра вина, собутыльники окончательно “повеселели” и теперь с большим трудом выдавливали из себя лишь отдельные звуки, которые впоследствии складывались в слова. На удивление они все еще понимали друг друга и продолжали вести оживленную беседу, правда, уже без Алихара. “Устав” в стельку, он мирно прилег на стол, и лишь изредка поддакивал, услышав знакомые ему темы.

— А чего мы тут это… Сидим? Пойдемте пройдемся, — неожиданно предложил Чад.

Остальные тут же приняли его предложение. Определенного плана действий у компании не было, а потому решения принимались спонтанно. На голосование выставили два варианта: дойти к морю или отправиться в бордель. Решающий голос оставался за Алихаром, и он, как истинный джентльмен, отдал предпочтение второму. Вернее, будучи не в состоянии сказать, он повернул голову в сторону Эзопа, что и было признаком безоговорочной победы мискарца.

В дорогу отправились незамедлительно. Взяв аюльца под обе руки, торговцы вышли из бара и через какие-то двадцать минут были уже на полпути к цели. Друзья беззаботно напевали старые песни, которые еще не успели забыться со времен бурной молодости. Не зная текста, Алихар изредка мычал в такт, внося свой немалый вклад в творческие потуги товарищей. Вдруг аюлец поднял голову и задал вполне резонный вопрос:

— А куда мы идем?

Свежий воздух благотворно подействовал на мужчину: глаза прояснились, а рот мог говорить хоть что-то членораздельное.

— Как куда? По бабам, ты же сам захотел, — удивленно ответил Эзоп.

— По каким бабам?

— В бордель, — объяснил Чад.

— В бордель? — неожиданно громко прокричал бездомный. — Нельзя в бордель — это же неправильно.

— Почему? — удивленно поинтересовались оба.

— У меня, вообще-то, жена есть. К тому же, это богохульство.

— Она не узнает — мы не расскажем. К тому же, мы уже почти пришли, — пытался переубедить Алихара Эзоп.

— Нет. Я не могу. Простите.

— Не сбивай человека с правильного курса, — поддержал бездомного Чад. — Пошли обратно.

— Вот правильные нашлись — с досадой в голосе сказал мискарец. — Ладно, что тут у вас интересного еще есть?

— Смотря чего вы хотите.

— Ну чтоб весело было. Как ты тут развлекаешься?

— Я не в том положении, чтоб веселиться, — признался Алихар.

— Это понятно, но а другие как развлекаются? — все не сдавался Эзоп.

— В столь позднее время никак. Все уже закрыто давно.

Мискарец печально вздохнул и поплелся в сторону таверны, наконец-то отпустив локоть Алихара.

— Хотя, я знаю, что может вам понравится, — неожиданно вспомнил бездомный.