Лучший мир: Книга 1. Шестерни песочных часов

Глава 15

На сей раз мискарцу открыли. Эзоп охнул от удивления: на пороге стоял человек, которого он не видел уже больше года. Это был ухоженный мужчина, одетый в дорогую рубашку и черные кожаные штаны. Выглядел он не больше чем на сорок. С лица сошла часть отека, а сечки больше не кровоточили. И самое главное, пропала многомесячная борода, а на ее месте остались лишь идеально выбритые щеки с абсолютно белой кожей, которая сильно контрастировала с остальным загорелым лицом.

— Что-то случилось? — как не в чем не бывало поинтересовался Чад. Сейчас даже его голос звучал по-другому.

— Вы не видели угрюмого склочного старикашку, проживающего в этой комнате? — поинтересовался гость.

Чад рассмеялся, оценив шутку друга.

— Ты читаешь? — удивленно спросил Эзоп, увидев книгу в руках друга.

— Да так, от нечего делать листаю.

— Как называется хоть?

Фиазец повернул книгу к себе обложкой и, прищурившись, начал расшифровывать текст. Спустя секунд двадцать он все таки смог разобрать заковыристый почерк:

— Приключения Дурвина с острова Грао. Самое интересное то, что на десятой странице я понял, что знаю эту книгу. Мне мама читала ее в детстве. Только называлась она тогда иначе, и главным героем был не граот. Да уж.

Эзоп улыбнулся. Это произошло снова — каждый раз приезжая в эту таверну, он переставал узнавать своего друга. Обыденный Чад натурально исчезал, а вместо него появлялся этот разговорчивый симпатяга.

— Я хотел поговорить. — произнес Эзоп. Он кинул многозначительный взгляд. — Тебе идет обычная жизнь, ты точно не хочешь с нами?

Чад тяжело вздохнул и направился к стоящим возле кровати стульям, рукой зазывая друга за собой.

— Я тебе уже объяснял — я не могу, — усаживаясь, произнес Чад. — Это от меня не зависит.

— Я думаю, ты просто боишься другой жизни, — смело заявил Эзоп, рассчитывая на эмоции друга.

На удивление, собеседник воспринял это более чем достойно:

— Может и так, я об этом не думал. Но слову своему я останусь верен.

— Тогда скажи, ты действительно хочешь остаток жизни провести в этих бессмысленных походах? Ты уже не молод, даже я уделал тебя без каких-либо проблем.

Чад улыбнулся.

— Если бы я был трезв, не думаю, что у тебя были бы хоть какие-то шансы. — сказал он.

Вся его натура выражала спокойствие и умиротворение. Казалось, сейчас ничто не могло его задеть. Наоборот, в попытках вывести друга на эмоции, Эзоп сам начинал нервничать.

— К тому же, посуди сам, какой смысл от жизни, которую не можешь потерять? Вся красота и безупречность нашего существования в том, что мы куда-то идем, к чему-то стремимся. Даже если это всего-лишь две точки на карте. Особенно прекрасны те моменты, когда ты ходишь по краю лезвия. Вообщем-то, ты это скоро поймешь и сам.

— Говоришь ты красиво, но разве не лучше жить с пониманием того, что твоя жизнь кому-то нужна, с пониманием того, что ты приносишь кому-то пользу?

— Поверь, шатаясь по миру, я принесу гораздо больше пользы. Разве мы бы смогли помочь Эйрику, сидя в своих удобных креслах где-то в Фиазе?

Эзоп не переставал удивляться. Торговец знал, что его друг не глупый человек, но что он умеет мыслить настолько глубоко, было для него открытием.

— Нет, но мы сделали не все… — постарался возразить Эзоп.

— С остальным ты справишься и сам. — перебил его Чад. — Я ему больше не нужен. Сам знаешь, что от меня только одни беды.

— Да как ты смеешь такое говорить? — прокричал Эзоп и вскочил со стула. — Посмотри на Эйрика, он души в тебе не чает. Мальчик жив только благодаря тебя. А скольких нуждающихся мы еще подбирали в Ханге, скольким помогали? А? Их и не счесть. Я… Я здесь стою только благодаря тебе. Я был в шаге от самоубийства, когда ты постучал. Петля уже буквально висела под потолком. — торговец запнулся, присел на стул и замолчал.

— Вот видишь. Все-таки мои скитания не такие уж и бессмысленные. Я тебе не говорил, но у меня тоже была семья, правда, не долго. Жена умерла при родах. Девочка выжила, но и недели не протянула. — Чад положил руку на плечо друга и многозначительно посмотрел на него. — Я знаю, каково это, знаю, как тяжело держать на руках умирающего ребенка, которому не можешь помочь. — он помолчал какое-то время, и задумчиво закончил, — Элла помещалась на моей правой руке.

В комнате повисла тишина. Любые слова сейчас казались лишними. Это понимали оба, а потому просто продолжали молчать. На улице начинало темнеть и пора было отправляться, но Эзоп не мог сдвинуться с места. Его магическим образом притягивало к этому старому стулу. При мысли о том, что он может никогда больше не увидеть друга, на сердце становилось не по себе.

Из зала раздался шум, а за ним последовало какое-то движение. Изначально никто не обратил на него внимание, однако движение не прекращалось. В голове Эзопа всплыли слова Лиама, и он насторожился. Тем временем, внизу явно что-то происходило. Раздался звук ломающейся мебели, а за ним и звон разбитой посуды, последовали женские крики. Эзоп быстро открыл дверь и вылетел в коридор. Оглядевшись, он не заметил ничего необычного. Тогда он бросился к лестнице и столкнулся лицом к лицу с человеком в доспехах.

Понимание ситуации пришло моментально. Торговец с силой толкнул жандарма и тот кубарем покатился вниз. Спустившись на несколько ступенек, Эзоп быстрым взглядом окинул помещение. Не считая упавшего, в зале находилось пять законников, двое из которых стояли возле стойки и допрашивали Акара. Еще один контролировал дверь, четвертый стоял недалеко от камина, замахиваясь на одного из официантов. Пятый же стоял аккурат под лестницей. Услышав грохот, он выхватил кинжал и бросился к Эзопу. От неожиданности торговец застыл на месте, встав в боевую стойку. Бежать было поздно — единственным выходом оставалось вступить в драку. Мискарец прикрыл голову руками, готовясь принять удар и ринулся на врага.

Все произошло моментально: острие клинка застыло в протянутой руке законника где-то в десяти сантиметрах от лица Эзопа, а из шеи солдата торчал меч. Повернув голову вправо, Эзоп увидел владельца оружия. Конечно же, это был Чад, как всегда успевший в самый подходящий момент. Уперев ногу в грудь поверженного врага, воин вынул меч, с силой оттолкнув стража вниз по лестнице. Одной рукой тот хватался за перила, а второй прикрывал рану, пытаясь остановить кровь. Силы быстро покидали его, и ухватиться за что-либо у вояки так и не получилось. Собрав все ступени, он приземлился на пол рядом со своим товарищем.

Увидев кровавую картину, остальные жандармы бросились к лестнице. Первым успел вояка, замахивающийся на мальчишку. Нанеся несколько ударов в блок, он тоже полетел вниз, сбив с ног нескольких своих. Чад, воспользовавшись суматохой, нанес тройку рубящих ударов по незащищенным противникам. Один из которых дошел до цели, разрубив плечо очередному жандарму.

Не желая быть обузой, сразу же после начала заварушки, Эзоп бросился в свою комнату и спустя несколько секунд он уже мчался на помощь к другу с мечом наперевес. Будь то холодный расчет или же банальное везение, но торговцы занимали отличное для себя положение. Противники находились снизу и сражаться им было гораздо труднее. К тому же, из-за небольшой ширины лестницы, жандармы не могли реализовать свое численное преимущество. Встав бок-о-бок в проходе, старые воины были просто неуязвимы. Одного за одним они отправляли вниз неопытных жандармов, нанося им серьезные увечья. Одни из них пытались подняться вновь, а другие так и оставались лежать на окровавленном полу.

Вскоре солдат, способных держать меч, осталось всего двое. Они были уже порядком изранены: у одного в шлеме была сильная вмятина от удара Чада. Он сильно шатался и периодически падал на четвереньки, не в силах нормально устоять на ногах. У второго в области груди была колотая рана, из нее по доспехам тянулась кровавая тропинка.

С кухонной двери вышел хозяин. Окинув взглядом помещение, он тут же направился к лестнице, держа в правой руке полуторный меч. Заметив Атана, Чад оживленно замахал ему руками. Он явно пытался что-то объяснить, но тот лишь недоуменно выпучил глаза, быстро шагая к полуживым законникам. Тогда Чад решился на отчаянный рывок: придержав рукой Эзопа, он покинул занятую позицию и пошел в размен с раненым в грудь жандармом. У солдата шансов было немного, парой выверенных взмахов Чад выбил у противника из рук оружие и вонзил меч прямиком в сердце. Не издав ни единого звука, законник упал и моментально умер. Оставшийся вояка попытался ударить боевого торговца, но промахнулся и грохнулся рядом с ним на лестнице. Фиазец лишь приложил солдата навершием рукоятки по голове. Тот застонал и свернулся в клубок, корчась от боли и держась за голову. Торговец оттолкнул ногой меч солдата и сделал несколько размеренных шагов вперед.

Теперь Чад находился на первом этаже в нескольких метрах от Атана. На весь спуск фиазец потратил не больше пятнадцати секунд, при этом, не получив ни единой царапины — работа была выполнена безупречно.

— А ты хорош! Не успел еще заржаветь, — усмехаясь воскликнул хозяин.

— Закрой свой рот трактирщик, — громко произнес Чад, бесперестанно шевеля губами.

Своей гримасой он все еще что-то пытался донести до несообразительного хозяина, но все было тщетно — тот лишь поднял свои брови и недоуменно развел руками. Поняв, что мозг Атана не готов сейчас разгадывать ребусы, Чад перешел к активным действиям.

— Ты думал кучка безмозглых новичков меня остановит? — грозно сказал он. — Посмотри на них — они мертвы. Что ж… Осталось убить тебя. Не вмешивайся, Фрост, я разберусь сам, — произнес он, смотря на Эзопа.

Закончив речь, Чад взмахнул мечом, зазывая друга на поединок. Атан все еще стоял с опущенным клинком, не понимая до конца, чего от него хотят. За странным поведением торговца из-за открытой кухонной двери наблюдали Каиса и Акар, на верхушке лестничного проема как вкопанный стоял Эзоп, придерживая Эйрика. Мальчик все это время находился за спинами друзей с клинком в руке, но так и не успел им помочь. Он хотел, но физически не мог — проход был слишком узок для третьего, поэтому юноша просто наблюдал за происходящим. Когда Чад бросился вниз, Эйрик попытался помочь ему, но не успел — его остановила крепкая рука Эзопа.

Чад ударил мечом по лезвию Атана, раздался оглушительный звон, а за ним и женский крик. Каиса искренне не понимала действий торговца. Она не хотела верить в то, что Чад мог их предать, однако голос страха оказался сильнее голоса здравого смысла, и она бросилась к мужу. Встав между мужчинами, женщина кричала что-то бессвязное.

— Отойди, трактирская шлюха, — грубо произнес Чад и приставил к горлу Каисы острие. — Я не убиваю женщин, но если будешь стоять на пути…

— Довольно, — выкрикнул Атан. — Ты и пальцем ее не тронешь. Отойди, жена, сейчас я размажу этого неверного.

Последняя фраза прозвучала настолько неискренне, насколько только могла прозвучать. Атан поднял меч и угрожающе помахал перед противником.

— Закрой пасть. — прошептал торговец, еле сдерживая смех. — Лучше просто молчи. Я сам все сделаю.

Противники начали кружить в центре зала, но никто не хотел атаковать первым. Чад снова сделал выпад, который опять пришелся в лезвие Атана. Тавернщик ответил той же монетой, но все его удары были смазанными и крайне неправдоподобными — он слишком аккуратничал. После тройки попыток, он все таки смог найти подходящий для себя темп и зал снова наполнился металлическим звоном.

Боковым зрением Чад заметил, как какой-то мужчина помог подняться выжившему гвардейцу и повел его к двери. Времени терять было нельзя, действовать нужно было прямо сейчас. При очередном колющем ударе противника торговец убрал свой клинок и двинулся немного вперед, нарочно напарываясь на острие. Левое плечо пронзила острая боль, по телу потекла теплая жидкость, Чад издал предсмертный крик и упал без чувств на пол. Все было кончено.

Не ожидая такого поворота, Эзоп машинально дернулся в сторону раненого, отпустив мальчишку. И тот со всех ног бросился к поверженному. Эйрик одним прыжком минул лестницу и упал на колени перед наставником, торговец лежал без сознания в собственной луже крови и совсем не подавал признаков жизни. Мальчик стал тормошить его, однако фиазец в сознание не приходил. Тогда юноша прислушался к дыханию, но и его не было. Эйрик побледнел, а из глаз потекли слезы. К толчкам добавились удары. Мальчиком овладела истерика, он просто не мог потерять этого человека, не мог. Казалось, не сей раз он просто этого не переживет.

Чья-то твердая рука схватила Эйрика за плечо и аккуратно попыталась оттащить, это было не так просто. Мальчик отдернул плечо и продолжил приводить умирающего в чувства. Вдруг его внимание переключилось на стоящего рядом Атана. Мальчик бросился на него, пытаясь пырнуть клинком, но руки Эзопа схватили его быстрее. Крича и сопротивляясь, Эйрик размахивал ножом, однако против стальной хватки торговца он был бессилен. Хозяином овладел ступор, Атан никак не рассчитывал на такую концовку, а потому был ошарашен не меньше остальных присутствующих.

Входная дверь с грохотом закрылась, хотя этого никто даже не заметил. Обессилев окончательно, мальчик прекратил отбиваться и просто повис на руках Эзопа, он сполз вниз и уставился головой в пол.

— Чуть ребра не сломал, — раздался знакомый голос Чада.

По залу пронеслись возгласы удивления. Моментально подняв голову, Эйрик увидел друга: живого и почти невредимого. Он не спеша поднимался на ноги, смешно причитая себе под нос. Накинувшись сверху, мальчик тут же повалил его обратно. Теперь Эйрик рыдал еще сильнее, только уже совсем по-другому. Не прекращая причитать, фиазец тоже приобнял мальчишку.

— Отпусти ты его, — сказал Эзоп, подходя к раненому. — Рана сама себя не перевяжет.

Когда мальчишку все таки удалось оттащить, обнаружилось, что Чад потерял приличное количество крови и действовать нужно было незамедлительно. Каиса, имея немалый опыт в перевязки мужа, быстро устранила кровотечение. Процесс занял не больше пяти минут, на протяжении которых раненый только и делал, что яростно критиковал актерскую игру тавернщика, получая в ответ лишь громкий хохот собравшихся рядом. Атан не обращал внимание на подшучивание, его переполняло чувство благодарности, которое он не знал как выразить. Поэтому посреди пламенной речи друга, подошел и протянул ему стакан с медом. Чад тут же замолк.

— Ты спас меня, спас их, — громко проговорил хозяин, показывая на жену и сына. — Спас мою таверну. Ты… — Атан отвернулся и мельком вытер глаза. — Ты…

Чад молча протянул ему руку, которую тавернщик пожал и с силой обнял друга. Этот момент не могли испортить ни лужа крови, ни гора трупов возле лестницы, ни даже армия законников, которые могли вломиться в любой момент и сжечь таверну до тла. Сейчас все внимание было приковано к герою, герою, который преподал урок фехтования врагу, превосходящего его в числе и молодости, герою, который избавил друга от неминуемой казни, пожертвовав своим здоровьем.

Однако медлить было нельзя. Это понимал Эзоп, понимали и остальные, хотя и стеснялись сказать. Чад заговорил про отбытие первым:

— Что ж… Пора, — сказал он, поднимаясь на ноги.

Торговец слегка пошатнулся, но все же устоял.

— Вы уезжаете, — сказал он, обращаясь к Эзопу.

— А ты? — спросил Эзоп.

— Не глупи, втроем нас точно засекут. Вдвоем у вас будут хоть какие-то шансы покинуть этот город.

Эзоп попытался возразить, но его перебил Акар.

— Он прав. Придя в таверну, жандармы первым делом спросили про двух взрослых с мальчиком, а значит такую ориентировку получили и часовые на воротах.

— Видишь? Другого выхода нет, — грустно сказал Чад.

— Ну а как же ты? Не собираешься же просто дожидаться прихода новых жандармов.

— Собираюсь. Я сдамся законникам и избавлю вас от проблем. — спокойно ответил Чад.

Удивлению присутствующих не было предела. Повисла секундная тишина, после чего начался сущий балаган. Каждый что-то говорил, не обращая внимания на остальных, хотя, в общем, мнения большинства были схожи: все готовы были избить Чада до полусмерти, лишь бы не отдавать его в лапы этих тиранов. Раненый засмеялся.

— Да шучу. Я им так просто не дамся. Пусть и не мечтают, — умирая со смеху успокоил всех торговец. — За меня не волнуйтесь — что-нибудь придумаю.

Не смотря на все уговоры друга, Чад был непреклонен и упрямо стоял на своем, аргументируя все безопасностью Эйрика. С фактами не поспоришь, а потому и Эзоп все же принял его позицию. Оставался лишь один несогласный, и им был Эйрик. Мальчик никак не хотел соглашаться с разделением отряда. Но времени терять было нельзя, попрощавшись со всеми присутствующими, Эзоп чуть ли не силой повел Эйрика к конюшне. При выходе из таверны мальчишка все же вырвался из цепких лап мискарца и побежал к наставнику. Чад, сделав несколько шагов навстречу Эйрику, пошатнулся и чуть было не свалился, но подоспевший вовремя ученик подхватил его. Мужчина крепко обнял мальчишку и тихо прошептал:

— Вот видишь, малой, как все поменялось? Теперь я нуждаюсь в твоей поддержке.

— Не говори глупостей. Через несколько дней будешь как новенький. Ведь так? — наивно спросил мальчик.

Торговец рассмеялся.

— Конечно так. Куда я денусь?

Вдруг лицо мужчины сделалось серьезным. Он немного отстранил от себя мальчика и внимательно посмотрел ему прямо в глаза.

— Эйрик, я горжусь тем, что был твоим наставником. Спасибо тебе!

В груди мальчика что-то кольнуло — Чад впервые назвал его по имени и впервые сказал что-то подобное. Юношу переполняли эмоции.

— А я тем, что был твоим учеником, — воодушевленно произнес он. — Но за что ты благодаришь меня? Ведь это я тебе всем обязан, а не ты мне.

— За все. Ведь ты сделал для меня гораздо больше.

— Нет, не говори так. Ты как-будто прощаешься со мной. Не делай этого. — протароторил мальчик.

— Я не прощаюсь…

— Тогда пообещай, что мы еще встретимся, — перебил Эйрик.

Мужчина слегка улыбнулся.

— Обещаю, — сказал Чад и снова обнял мальчика.

Глаза мужчины намокли, он попытался сдержать эмоции, но не смог: по щеке потекла одинокая слеза. Торговец незаметно вытер ее, но пыльный след на лице все равно остался.

— Беги. Вам нужно ехать, — прошептал он.

Эйрик послушно отпустил друга и быстро пошел к двери. Развернувшись в проходе, он последний раз помахал присутствующим рукой, закрыл дверь и скрылся в темноте.