S-T-I-K-S. Алтари

Глава семнадцатая Опасные вопросы

Глава семнадцатая. Опасные вопросы.

— Ну если тебя устраивают мои обязательства, жду вопросы и пожелания, — объявил Странник насмешливо глядя на инвалида.

Перед Паломником внезапно встала необычайно трудная задача. Как из полутора сотен вопросов, роящихся у него в голове выбрать те три единственные. Самые-самые. Хотелось всего и сразу. А то что Великий Знахарь может просветить его в материях, до понимания которых собственными силами инвалиду понадобится ой как много времени, сомнений не вызывало. Свою же просьбу он решил сформулировать и озвучить после поучения ответов на заданные вопросы. Скорректировав ее исходя из вновь обретенных знаний.

Пауза затягивалась, а Паломник все никак не мог выбрать свой первый вопрос. Углядев на лице гостя этакую ироническую улыбку существа всепонимающего и с должным снисхождением относящегося к мелочным проблемам меньших братьев, инвалид отчего-то здорово разозлился и чуть было не послал все лесом, ляпнув первый вопрос в духе «Есть ли жизнь на Марсе?». С тем чтобы и последующие два слить подобным откровенно издевательским образом. Тем самым продемонстрировав Страннику, что «Мы и сами с усами». Инвалид с детства люто ненавидел подобное снисходительное отношение свысока, которое ему приходилось терпеть много лет подряд. Поскольку этим грешил его лечащий врач в той самой больничке, где он провел безвылазно почти пять лет жизни. При этом мудрый доктор демонстративно не замечал ни грязь в палате, ни скверную пищу, ни скотское отношение младшего мед персонала к больным детям.

К счастью Паломнику удалось в последний момент сбросит с себя наваждение прошлого и сменив парадигму: «Назло кондуктору. Купить билет и пойти пешком», на не менее дурацкую: «Чего думать, трясти надо?», он поинтересовался: «А как вас зовут?». После чего мысленно себя обругал. Пожалуй вопрос от том «Есть ли жизнь на Марсе?» выглядел объективно предпочтительнее, нежели знание имени Странника. Зато этим вопросом инвалиду удалось поколебать демонстративную уверенность Странника в том, что он полностью контролирует ситуацию. Поскольку вопрос Паломника ставил, в свою очередь перед гостем дилемму: «является ли его оппонент идиотом по жизни, способным профукать уникальную возможность узнать нечто невероятно ценное, либо Паломник просто прикидывается олигофреном. Тогда возникает следующий, связанный с предыдущим вопрос: „А если прикидывается, то нафига он это делает?“». Так и не придя к определенному выводу, Странник решил начать все с чистого листа.

— Будем считать, что твой вопрос о моем имени не входит в число тех трех, на которые мы сговорились в качестве оплаты твоих услуг. А является данью вежливости и хорошего воспитания. Когда-то меня звали Людомир. Уже здесь, в Улье, крестный меня нарек Жрецом. Я действительно в своем родном мире был жрецом бога громовержца Перуна. Вижу твое удивление тем, что назвал свое прежнее имя. Знаю, в Улье это не принято. И тебе не советую рассказывать кому бы то ни было, что ты в прежней жизни звался Андреем. Будешь наказан. Вот только для таких как я и Аминхотеп многие Законы Улья давно уже утратили свою силу.

— Надо понимать, что упомянув мое прежнее имя этот поц решил продемонстрировать, что у меня от него тайн никаких нет и быть не может. И что в моей голове он роется как прыщавый подросток в подбоке журналов с порнушкой. _ возмутился инвалид. — Ну да и хрен с ним. Это ему от мня что-то нужно, а не наоборот. Так что нечего тут щеки надувать.

— Задавай свой первый вопрос. Хоть времени у нас и много, при желании вся ночь впереди, но уже завтра, в четыре часа, произойдет обновление города. И ты со своими девицами должен будешь сразу же отправиться на охоту.

Словно бы для того, чтобы сделать эти слова еще более весомыми, к инвалиду подошла Бариста. Она выглядела немного пришибленной, как будто бы не понимая что с ней творится и отчего она несет откровенную чушь. И тем не менее Бариста запинаясь сообщила инвалиду: «Босс, мне кажется, что завтра утроим произойдет обновление Нестабильного кластера. И нам нужно загодя быть на границе города». Паломник, проглотил язвительное «Это ты глядя на тарелку с гуляшом нагадала?», просто поблагодарил девушку и попросил передать свое распоряжение Рыжей и Блонде, с тем чтобы они готовились к утреннему выдвижению на место. И еще одна странность в поведении Баристы, которую отметил инвалид. Девушка напрочь не замечала Странника и похоже совершенно забыла о его существовании и совместной трапезе.

А вот сам Великий Знахарь по поводу Баристы не приминул высказаться:

— Редкостный образчик Дара Улья. Видящая. Причем очень сильная. Лет через двадцать сможет видеть дерево вероятностей на неделю вперед. Давно подобного не встречал. А ты давай, не тупи. Задавай свои вопросы.

Больше Паломнику не хотелось ерничать и он решил сосредоточиться на том, что, с его точки зрения, представляло основу здешнего бытия. И о чем никогда не удастся узнать из праздных разговоров в барах наподобие «Дикого Запада».

— Хорошо, тогда мой первый вопрос звучит так, — заявил Паломник, немного переживая в душе, о том, как отреагирует Странник на его наглость. — Только он будет комплексным, но все пункты логически увязаны между собой и представляют единое целое:

— Сколько в Улье таких как ты и Судья Фараона. Чем вы отличаетесь от прочих обитателей стикса. И почему по отношению к вам не работают некоторые Законы Улья. И вообще, Законы Улья это объективная реальность или выдумка досужих сплетников.

Странник отреагировал должным образом. Удивленно вскинув бровь Великий Знахарь поинтересовался: «Ты это серьезно? А почему бы не расширить твой вопрос еще парой десятков подпунктов. Судя по всему тебе нетрудно логически увязать ежедневный объем виски, потребляемого в твоем любимом баре „Дикий запад“ с проблемой деторождаемости в Антарктиде ».

После чего на несколько секунд задумался, потом махнул рукой и заявил: «Да черт с тобой. Отвечу. Мне не жалко».

Паломник в который раз убедился, что Великий Знахарь мало похож на персонаж далекого прошлого. Те же Жрецы старославянских богов и грамотой не всегда владели. А уж гибкость мышления в их среде воспринималась как предательство скреп. Судя по всему и Судья Фараона, и Жрец за время проживания в Улье претерпели серьезную духовную трансформацию. И сейчас по своему психотипу больше напоминали современников Паломника, нежели ископаемых служителей веры. А то что Судья Фараона и сам относился к касте жрецов сомнения не вызывало.

В бытность свою, сутками валяясь в своем инвалидном кресле, не будучи в силах заснуть, Паломник размышлял о многом. В том числе его заинтересовала судьба Вечного Жида. По прикидкам инвалида несчастный Агасфер, вынужденный слоняться по Земле до второго пришествия Христа, считай за две-то тысячи лет давно должен был бы превратиться в слюнявого идиота, бредущего без цели и желаний невесть куда. А вот тут, как минимум двое иммунных, по возрасту никак не моложе Агасфера, производили впечатление сравнительно адекватных персон. Конечно, не без закидонов. Но как там у классиков говорится: «А кто из нас не без греха?». Осталось понять, то ли это Улей настолько благотворно влияет на мозги, то ли изначальная вера и служение богоподобной личности дает определенный бонус. А поскольку в Богов Паломник не слишком верил, то остановился на преимуществах местожительства в Улье. Впрочем, сохраняя объективность, изредка Паломник представлял Агасфера как личность, вполне адаптировавшуюся к текущим реалиям. Чаще всего, отчего-то, Вечный Жид виделся инвалиду этаким Шерифом провинциального городка на Диком Западе времен колонизации Америки.

А между тем Странник принялся отвечать на поставленный то ли вопрос, то ли вопросы. Причем говорил он вдумчиво, словно бы обращаясь не к Паломнику, а вслух размышляя о чем-то необычайно важном для самого себя.

Удивительно, но ты затронул больную тему. Я бы и сам хотел понять, что мы такое. И заметь, употребив «что» вместо «кто» я вовсе не оговорился. Можно сказать, что мы некие промежуточные вехи в истории развития Улья. Этакие артефакты. Хотя, возможно, и не артефакты, а ненужный мусор, который хозяин по неаккуратности сначала забыл выбросить на помойку, а потом просто привык. Приспособив наврое ненужной книженции, подложенной под ножку шкафа в глубине заброшенного чулана, дабы тот не шатался.

На сегодняшний день таких как я и Судья Фараона в Улье семеро. Самый старший — Великий Черный, он коптит небо уже больше пяти тысяч лет. Моложе всех Ведьма Рассвета. Она попала сюда прямо из застенок Инквизиции. Между прочим, как и твоя Рыжая, изначально была Нимфой.

Существовали ли в Улье такие как мы в прежнее время, не известно. Письменные источники не сохранились, так что летопись Улья, пусть и устная, начинается с россказней Великого Черного. А лично я, в грош не ставлю его рассказы. О том, что было раньше информация отсутствует.

И снова Паломника резануло то, с какой легкостью существо, появившееся в этом мире две тысячи лет тому назад, пользуется термином «информация».

— Не удивлюсь, если он начнет мне конспективно излагать современные веяния в Теории Струн или рассуждать о проблемах детерминизма в эволюции динозавров, — тихонько фыркнул Паломник

— Теперь касательно того, кто мы такие и чем отличаемся от прочих, — продолжил Странник. На этот раз «кто», а не «что», если ты понимаешь смысл, который я вкланываю в эту словестную эквилиристику. Если не понимаешь, то и черт с ния. Я и сам запутался.

Так вот, изначально ничем. Обычные иммунные, как и все остальные. Попали В Улей. Получили Дар. Выжили. Сожрали жемчужину. Получили еще один дар, который развивали регулярным использованием и потреблением гороха. И так много-много раз. В конце-концов оказалось, что приобрели силы, сравнимые с глубинными процессами проистекающими в стиксе. У кого-то появилась возможно ускорять или замедлять обновление кластеров. Вплоть до перезагрузки стабов. Тот же Великий Черный научился из черноты сначала снежки лепить в Черных Кластерах. А впоследствии и вовсе дворцы возводить. Ну и еще кое-что. Ну а я так, по мелочам. Могу кваза в нормального иммунного превратить. Или свежаку разум сохранить. Впрочем все это не важно. Мало ли в Улье иммунных с самыми необычными Дарами. Вот только оказалось, что со временем наша семерка встроилась в саму структуру Улья. Пояснить это тебе невозможно. Все равно не поймешь. Мы перестали быть самими собой и превратились в функции с очень ограниченной степенью свободы. И лично мне, как впрочем и остальным, это не по душе. Ну знаешь, когда невесть кто за тебя решает, куда идти и как «Кричать Ура строем». Бесит. А сделать ничего не в силах.

А тут ты Аминхотепу на глаза попал. Понимаешь в чем прикол. Мы практически не можем общаться с иммунными. А если и удается, то для этого приходится предпринимать сверхусилия. Какой-то блок в мозгах стоит. То ли у них, то ли у нас. Нас плохо понимают и практически сразу же о нас забывают. Да ты на своих девиц посмотри. А у тебя, эти самые мозги совсем в другом режиме работают. Так что есть шанс на то, что сможешь принять поручение и не забыть его выполнить. А насчет Законов Улья, то конечно же они существуют. И нарушать эти законы не следует. Потому как чревато.

— На этом пока все. Давай свой второй вопрос.

И хотя ответ Странника породил у Паломника целый сонм новых вопросов, тем не менее, появилась некая путеводная линия вдоль которой он решил двигаться.

И снова Паломник решил не размениваться по мелочам. Если один раз сработало, то почему бы не попытаться повторить. Опять же, Странник между делом пояснил, отчего такие уважаемые обитатели стикса, как Судья Фараона и Великий Знахарь, предпочитают иметь с ним дело. При том, что, на первый взгляд, в Улье обитают гораздо более представительные иммунные. Настоящие Старожилы с десятками прокачанных Даров Улья, а не новичок, отличающийся от прочих первогодок разве что наличием инвалидной коляски.

— Уважаемый Странник. А что такое Алтарь? Где его искать? И какой смысл в возложении на этот самый Алтарь разноцветных камешков. Нафига все это нужно?

И хотя инвалиду собственный оборот речи «нафига надо?» представлялся излишне вульгарным, он отчего-то припомнил рекомендацию, иметь перед вышестоящими лицами вид «лихой и придурковатый».

— Может за дурак примут. А с дурака какой спрос, — пояснил он сам себе собственный эвфемизм.

— Проще всего ответить на вопрос ' где искать этот самый Алтарь?«. Тут можно воспользоваться проверенной рекомендацией: 'Пойди туда, не знаю куда». Короче, ищи и обрящеш. Начни с окрестностей Белогорска. Интуиция подсказывает мне, что там все совсем не просто. Я бы и сам не прочь Алтарь поискать. Вот только пресловутый блок, про который раньше говорил, не позволяет. Я если с ним и столкнусь, просто не смогу приблизиться.

Теперь, что такое Алтарь. Используя твои слова, — не упустил странник возможности потроллить инвалида: «А фиг его знает!». Как только увидишь, так сразу и поймешь. Это он и есть. И последнее. Про камни. В чем-то ты прав. Смысла в том, чтобы возлагать на Алтарь камни, нет никакого. Тут даже рекомендация насчет того, что все надо делать вовремя: «Возлагать камни и разбрасывать камни» не слишком вписывается. Но есть одно Но. Эти самые камни не просто речные голыши. Скорее контейнеры, содержащие генетический материал. Зеленый- Судьи Фараона. Алый — мой личный. И есть ненулевой шанс, что заполучив соответствующие образцы ДНК, Алтарь занесет нас в реестр лиц с правами администратора Улья. Пусть и низшего ранга.

— Позвольте вопрос вне зачета, — окончательно растерялся Паломник. Вы и вправду бывший Жрец, а не Старший научный сотрудник, работавший над сверхсекретным военным проектом?

— Понимаю твои сомнения, — тяжело вздохнул Странник. Но как говорится: «Жизнь заставит и не так раскорячишся». И вот что еще. Не советую собственную кровушку на Алтарь проливать. Рангом не вышел. Сразу же из реальности вычеркнут.

Понимание того, что Улей представляет из себя этакую сложную конструкцию, производства Предтечей, окончательно укрепилось в сознании Паломника. В эту концепцию вполне вписывались администраторы, управляющие определенными процессорами. И пусть, по утверждению Странника, в случае удачи с Алтарем, ему и Судье Фараона будут предоставлены ограниченные права, на уровне обычных обитателей Улья они сравняются с богами. Хотя тот же Великий Знахарь в притчах и легендах, рассказываемых по кабакам, и так мало чем от бога отличался.

— Все понял. Тогда последний вопрос. В Улей постоянно, тысячи лет подряд, проваливаются миллионы людей. Многие из них, иммунные. Пусть далеко не все, но десятки тысяч однозначно. В том числе и политики, военные, бизнесмены, ученые, инженеры, рабочие, учителя. Не говоря уж об обычных работягах. Прекрасно обученный и квалифицированный персонал. Опять же поток бесплатных первосортных ресурсов в наличии. От продуктов питания до заводского оборудования. Инструменты и технологии. Разнообразные материалы и топлива в неограниченном количестве. Надо только поискать. Вопрс. Так какого хрена, за те же пять тысяч лет человечество не сварганило в Улье нормальную цивилизацию. И не надо мне сказки рассказывать, что этому орды зараженных омешали. Для городка, укрепленного бетонными стенами и минными полями это объяснение может и прокати. А вот для технологической цивилизации конца двадцатого века, все эти элитники, способные свернуть танковую башню, не более чем страшилки про бабая. Плюнуть и растереть. Ркетный залп десятка Калибров оставит от орды тварей стикса разве что настольгические воспоминаня.

Ответь мне, Странник, кто препятствует нормальному становлению человечества в Улье? Ведь эволюция, и если не биологическая, то социальная, всегда способствует развитию доминирующего вида.

— А кто тебе сказал, что иммунные доминирующий вид в Улье, — Хмыкнул Странник. Опять же вспомни динозавров, которым не хватило ста миллионов лет, чтобы построить собственную цивилизацию. И мой тебе совет. Не задавай никому больше подобных вопросов. Чревато.

— Все, с вопросами покончили. Не тяни, говори свою просьбу и давай прощаться.

Проникся. С расуждениями заканчиваю. Постараюсь добавить экшен.