Рыцари королевства Суролтар

Глава 28

Герцог внимательно смотрел в лицо Жоры, но тот оставался совершенно безучастным.

— Гляди-ка Брильтан, он даже не шелохнулся. Уважаю старую гвардию. Что же вы Нихолор не спрашиваете, что я ему ответил?

— Зачем? Если бы вы хотели отдать мою голову, меня бы тут не было, — пожал плечами Жора.

— И то верно, — усмехнулся герцог. — Вы знаете, я последнее время за регента сижу. Такая скука, честно сказать. Повсюду заговоры, интриги. Не дворец, а настоящий гадюшник!

— Охотно верю.

— Союзники предают, давние друзья на меня зуб точат, даже родной сын пожелал меня извести! Представляешь? Моя плоть и кровь снюхался со жрецами и хотел меня удавить!

— Неужели⁈

— Вот и я удивился. И не поверил. Но вот гложет меня сомнение, — тяжело вздохнул герцог.

— Сочувствую.

Георгий изображал человека, который не понимает о чём речь, и поэтому со скучающим видом оглядывался по сторонам. После театрального признания, он продолжал беззаботно разглядывать интерьер. Потом «ванн» подошёл к столу, по-хозяйски налил себе вина и, сделав большой глоток, вернулся на место. Брильтан и герцог округлили глаза, а Жора нахмурился, давая понять, что Георгий слегка переигрывает роль бесшабашного берсерка.

— Брильтан, позови Ольтана, — приказал герцог, после того как проследил за действиями дикого «ванна».

Старший сын кивнул рыцарю в латах и тот вышел, а через минуту вернулся с другим мужчиной. Увидев Жору, тот радостно воскликнул:

— Отец, ты не забыл о моей просьбе привести этого старика! Ну что ли Косхельт, вот и свиделись. Помнишь Эроля?

— Если мне не изменяет память, он погиб в поединке в городе Озерск, — спокойно ответил Жора.

— Ты его подло зарезал, — почти взвизгнул Ольтан.

— Это должно было произойти рано или поздно, — сказал герцог. — Сын, я тебя вот для чего позвал. Тут у меня есть одно письмо, написанное королевой Лирталиной.

— Что за письмо? — спросил младший сын.

— Смешное такое послание. Она оставила его на сонных стражниках, которых опоила, а после этого сбежала и упала в бушующие воды, — пояснил герцог. — Так вот, в нём она описывает, что пыталась уйти по тайным ходам. Однако побег не удался, потому что там она встретила некоего барона Ольтана. И именно он зарезал Огина из рода ле Альтельт.

— Не было такого! Меня оболгали!

— Вот и я не поверил, — кивнул герцог. — Но вот какое дело, она описала один разговор в гроте. Тот барон поделился планами о смещении меня с поста регента.

— Отец, как ты мог такое подумать⁈

— Но это не всё, — продолжил герцог. — Этот предатель дал согласие вернуть жрецам Единственного бога их префере… слово-то какое заумное. В общем, вернуть жрецам власть.

— Отец, где я, а где Единственный бог?

— Верю, сынок, верю, — улыбнулся герцог, — но проверю.

— Отец, я всегда честен с тобой!

— Вот и хорошо. Вот и замечательно. Но ты же знаешь, что с правдой бог. И если ты честен, тебе нечего бояться.

— Отец, ты мне не веришь? — воскликнул Ольтан. — Брильтан, скажи ему! Мы же семья!

— Именно! Мы семья, а чтобы развеять все сомнения, ты проведёшь судебный поединок с этим стариком, — сказал герцог и указал на Жору. — Вы же знакомы? А заодно и отомстишь за Эроля. Ты же честен со мной? На стороне правды бог. Докажи всем, что написанное в письме это гнусная ложь!

— Отец, это не человек а какой-то монстр. Он убил Эроля. Потом пробил грудь Бельтилю. Я не хочу с ним сражаться!

— Какой позор, мой сын боится, — усмехнулся герцог и, подойдя к ткани, прикрывающей новый шкаф, сдернул её на пол. «Шкаф» оказался клеткой, в которой находился барон ле Альтельт. — Гийом, как думаешь, она солгала?

— Нет!

— Гийом, а ведь я тебе верил, — тяжело вздохнул герцог. — Ты понимаешь, что я действительно считал тебя другом. А ты воткнул мне в спину кинжал.

— Бриан, ты плохой правитель, — сказал барон.

— А ты хитрый лис, — усмехнулся герцог. — Я читал твои послания Брильтану. Он показал вашу переписку. Как там было? Ах да, «Герцог не справляется с обязанностями регента. Новый король будет к месту». Ты даже предлагал устроить несчастный случай его жене, всё равно она бесплодна. Знаешь, если бы ты не написал ему такое, он бы наверняка согласился! Ты хоть понимаешь, что мы с Грайденом разделили обязанности? Вот так посидели за кубком вина и решили, кто, где будет править! Брильтан на севере, я на юге, а старый пень на востоке!

— Но ты ведёшь королевство в пропасть! — сказал Гийом.

— А кто мне подсказывает «мудрые» решения? Кто на корню губит мои идеи? А то, как ты обнаружил дверь в тайные коридоры? Ведь надёжный друг обязательно бы рассказал мне о них! Но нет, ты решил сам их использовать! Наверное, сидел внутри и втихомолку посмеивался над старым глупцом. А я всё понять не мог, почему ощущаю чужой взгляд? Ну, признайся, смотрел на меня?

— Да!

— Вот, а я глупец, верил тебе! А в результате правда всплыла наружу, и боги покарали тебя. Твоего сына зарезали. А что он делал в тайном коридоре? Королеву ждал или ко мне шёл?

— Королеву. Я узнал, что Брильтан идет, вот и хотел её для него сберечь.

— Ну да, а потом меня бы подушкой удавил и от имени неопытного Брильтана правил, — усмехнулся герцог. — Ну признайся, хотел меня удавить?

— Нет, собирался предложить тебе вернуться обратно на север, — ответил барон.

— Ложь! Ты же понимал, что я никогда бы не допустил свадьбы наследника с этой потаскухой! Она подлое семя рода Легорхельт! Продажная тварь! Но знаешь, должен признать, иногда у тебя появлялись хорошие идеи. Например, с этим родичем Грайдена. Ох, и посмеялся я, когда эта сопливая девка уговаривала меня покинуть столицу. Это же надо такое придумать — поход в солончаковую пустошь! Бабы — дуры! Но этот Георгий меня удивил. Сотню паладинов покрошить и в живых остаться. Но ничего, они на нём потом отыгрались. Тирнетий рассказывал, что они его щитами прижали и как барашка зарезали. А ведь ты оказался прав, когда говорил, что он после боя сильным остался. Знатно он жрецов потрепал. Видать действительно Враг людской ему брат. Он такое светопреставление в городе устроил! У-у! Замечательное! Наверное, есть всё-таки посмертное проклятье. Тирнетий с коня шлепнулся, и его люди затоптали. Представляешь, этот убогий у меня требовал деньги на восстановление храма.

— Ты не говорил об этом, — сказал Гийом. — А Георга точно убили? Не могли паладины солгать?

— Кто ещё кроме него мог полсотни паладинов зарубить?

— Ну не знаю, может Грайден?

— Нет, старый пень такое не осилит. Кишка тонка, — возразил герцог. — К тому же на нём кольчуга приметная. Ты же сам говорил, что в форме чешуи.

— Кольчугу могли из дома сотника забрать.

— А эта девка Арина? Ведь только у неё ламеллярные доспехи есть, — воскликнул герцог. — А лица я не видел. Паладины её обезглавили.

— А что же они голову с собой не привезли?

— Не знаю, — задумчиво произнёс герцог. — Думаешь, она может остаться в живых?

— Что же ты у Тирнетия не уточнил?

— Да, а сейчас и не спросишь. Хотя, Брильтан, напомни мне спросить старшего паладина, как там было дело. Что-то не нравится мне отсутствующая голова.

— А тела не осталось? — спросил Гийом.

— Я же говорю, Враг людской посмертное проклятье запустил, и трупы в пепел обратились, — поморщился герцог и неожиданно усмехнулся. — Ладно, об этом после свадьбы.

— Какой свадьбы?

— А ты не слышал? Я и Лирталина — любовники.

— Так она же сбежала!

— Ну что ты, она сейчас в комнате с малолетним королем, а сбежала её служанка. И в море утонула. Завтра, устроим торжества. Согласись, раз старый пень решил жениться, чем я хуже? Так у нас и будет, я на трон взойду, и юг заберу, а Брильтан останется на севере. Раз уж ты вызвал нашу армию, сегодня они пустят аристократов под нож. Пока мы с вами лясы точим, мои воины верхний город под контроль берут. Все бунтовщики как раз в столице сидят, так что ждёт их «ночь кровавых клинков». Одним ударом я смогу обезопасить себя от всех заговорщиков. Хорошо же мы с Брильтаном придумали?

Жора слушал регента и удивлялся наивности Георгия. Он утверждал, что верил герцогу, и думал, что это простой уставший человек, которого утомило бремя власти. А оказывается, регент жаждал прибрать к рукам почти всё королевство.

— А что на это скажет Кровавый жнец?

— А что он может сказать? Он на востоке сидит, вот там и останется. Мы с Брильтаном его внука с женой из Кортара выдавим, а то как-то некрасиво, что они на переправе сидят, и серебро лопатами гребут. Пора бы поделиться.

— Ох, не зря тебя «дуболомом» кличут, — усмехнулся Гийом.

— А что тебе не нравится?

— Уж слишком большой кусок хочешь отхватить, того и гляди, подавишься, — пообещал барон.

— Да неужели? С чего это вдруг?

— Да вот есть у меня предчувствие, что жрецы обознались, а королева жива и здорова и за тебя пенька трухлявого точно не пойдёт, — сказал барон.

— Ну, мы еще посмотрим. Ты пока в клетке посидишь. Я тебе обо всех успехах расскажу. Вот тогда и скажешь, что ты там предчувствовал, — воскликнул герцог и, отвернувшись, посмотрел на младшего сына. — А тебе сынок, я тоже верил. Думал, солгала королева и на тебя напраслину навела. Я ведь настолько, в тебя верил, что опоил Нихолора. Если бы ты сейчас с ним сразился, он бы проиграл, так как зелье в вине силу забирает, и человек слабеть начинает. Чем быстрее двигается, тем скорее отрава по телу расползается. Если бы ты невиновным был, в судебный поединок бесстрашно бы вступил, а так, ты мне больше не сын. Не стать тебе наследным принцем. У меня только Брильтан остался, а ты уезжай куда хочешь, но помни, здесь тебе не рады. Я за твою голову награду назначу, так что беги сынок. Хоть к жрецам беги, хоть в Бездну, мне всё равно.

— Но отец!

Герцог обошёл стол и, усевшись в кресло, сказал:

— Но напоследок сделаю тебе подарок.

— Какой?

— Позволю посмотреть на то, как погибнет тот, чью голову ты так страстно желал! — герцог самодовольно усмехнулся и, резко опустив руку, скомандовал: — Бей!

Георгий давно подозревал нечто подобное, поэтому, пока регент изображал театр одного актера, он взглядом указал рыцарю на отдушины и тот утвердительно кивнул. Когда прозвучала команда герцога, Жора совершил перекат через спину, тем самым пропуская арбалетный болт над головой. Поднявшись на ноги, он держал в руках длинный меч в ножнах. Очередное быстрое движение и клинок с граненым острием засиял тусклым светом. Жора не следил за действиями Георгия, так как сосредоточился на битве. Он пронзил голову Ольтана остриём и теперь отбивался от крепыша и двух рыцарей, стоявших до этого за дверью. В ходе боя он продолжал наносить уколы в уязвимые места и периодически поглядывал за спину.

Георгий не стал следить за успехами напарника, так как, уклоняясь с траектории выстрела, упал на левое плечо и перекатом переместился к столу. Перевернув столешницу, он придавил герцога к креслу и нанёс размашистый удар секирой по старшему сыну герцога. Брильтан вовремя отреагировал и сумел отразить широкое лезвие. Георгий не являлся ярым фанатом боя на топорах, но кое-что умел и вскоре старший сын герцога получил рукоятью по зубам. Голова Брильтана откинулась назад, и он отлетел к стене. Георгий собирался шагнуть вперед, но почувствовав опасность, резко сместился в сторону. К нему, закрываясь щитом и держа в левой руке меч, подкрадывался рыцарь в латах. Видимо он надеялся застать «ванна» врасплох, но у Георгия сработало шестой чувство. Он совершил то, что обещал себе ни за что не делать — «берсерк» снял с плеч медвежью шкуру и кинул ее в противника. Левша прикрылся, и когда тяжелая мохнатая накидка накрыла кромку щита, Георгий нанёс диагональный удар снизу. Лезвие не пробило латы, но ему это и не нужно, главное, что противник споткнулся и быстро опустил щит вниз. Георгий ударил его кулаком, и норманнский шлем без забрала не сумел сохранить целостность лица. Рыцарь упал, загремев латами о каменный пол.

Краем глаза Георгий оценил обстановку и понял, что Жора пронзил голову Ольтана остриём и теперь отбивался от крепыша и двух рыцарей, стоявших до этого за дверью. Теоретически нужно было бы помочь соратнику, но Георгий чувствовал, что время, данное на перезарядку арбалета, убегает, поэтому схватив в руки ткань, которая ранее накрывала клетку, кинул ее в сторону отдушин. Разумеется, никакой пользы не было, так как она быстро упала на пол. Тогда Георгий поднатужился и перевернул длинный стол вертикально. Таким образом, он смог дотянуться до отверстий и перекрыл сектор стрельбы. Пока он дёргал тяжёлую столешницу туда-сюда, герцог орал, словно его режут, а потом как-то затих. Зато на ноги поднялся латник. Он потряс головой и, вытерев с лица кровь, бросился вперед. Георгий уделил ему внимание. Пока сбивал с ног и рубил левшу, Георгий заметил что Брильтан, двигаясь вдоль стены, пытается покинуть комнату. В беглеца полетела секира и лезвием попала по бедру. В отличие от левши, сын герцога не озаботился защитить ноги, поэтому острая кромка рассекла мышцы и разрубила кость. Споткнувшись, он упал вперед и ударился головой об угол клетки.

Гийом, увидев поверженного герцога и его сыновей, начал хохотать, словно безумец, при этом он приговаривал:

— А ведь я предчувствовал твое падение! Я всё предчувствовал!

А левша в посеченных латах оставался жив. Он снова встал на ноги и попытался поднять меч. Георгий приблизился к нему вплотную, схватил его левой рукой за подбородок, а правую положив на затылок, рывком сломал ему шею.

Жора оглянулся на Георгия и, убедившись, что тот побеждает, вновь сосредоточился на противниках. Его длинный клинок порхал как бабочка и жалил как оса, находя различные щели в доспехах и проникая туда граненым острием. Жора не совсем понял, было ли зелье в кубке с вином, так как никакой слабости не чувствовал. Вскоре он расправился с двумя рыцарями и добивал крепыша. Его клинок снова испил крови, и тело коренастого противника осело на пол.

Однако веселье только начиналось, так как в коридоре послышался топот множества ног. Георгий грязно выругался и, подобрав секиру, побежал в приёмную регента. Жора последовал за ним. Выглянув в общий коридор, они увидели толпу воинов, спешащих на помощь герцогу.

Северяне добежали до входа в кабинет и, прикрывшись щитами, начали плотным строем приближаться к «ванну» и седому рыцарю. Неожиданно за спиной Георгия прозвучал голос, который он меньше всего ожидал услышать:

— Пап, опять ты без меня развлекаешься⁈

Сзади подошла Арина, облачённая в ламеллярные доспехи. Она положила руки на плечи Георгия и Жоры, резко оттолкнулась и, совершив переднее сальто с винтом, перелетела за стену щитов. Находясь в полёте, она выхватила мечи из-за спины и резким взмахом разрубила сразу несколько шлемов. Теоретически клинок не может рубить сталь, однако ей удалось убить трёх человек и присев на колено, сразу же перерубить ноги ещё двум воинам. В стене щитов появилась прореха, в которую бросились Георгий и Жора. Не сговариваясь, они действовали по схеме: «ванн» сметает мощным ударом секиры, а рыцарь добивает уколом гранёного острия. Возможно, у северян мог появиться шанс на победу, если бы на помощь Жоре и его соратникам не пришёл Револь и несколько ветеранов.

Вскоре весь коридор завалили трупами защитников дворца. Однако Жора различил топот множества ног. Посмотрев на заляпанное в чужой крови небольшое воинство, Георгий спросил:

— Арина, может, уйдём в тайные коридоры?

— В прошлом году почти на этом самом месте я в одиночку перебила столько же гвардейцев, а если этих жмуриков разделить на нас всех, что, получается? С гулькин нос? Не, так неинтересно. Пап, я пока не наигралась, — заявила она. — Вот повторю прошлогоднее достижение, тогда и можно линять.

— Арина! — повысил голос Георгий.

— Ну, пап, ну ещё чуть-чуть!

— Там их почти сотня, — указав рукой в сторону лестницы, сказал Георгий. — А нас даже десятка не наберётся.

— Ох, вечно ты так! На самом интересно месте! Ладно, уговорил бесхарактерную! Но ты будешь должен!

— Ох уж чудо кровожадное, — тяжело вздохнул Георгий. — Там же стрелки…

— Хм, были, папа, были, да все вышли, — хмыкнула Арина.

Они вернулись в кабинет регента. Барон продолжал сидеть в клетке и при виде живой Арины, с усмешкой спросил:

— Ах, отважная дева, а где вы отца потеряли? В бою с паладинами?

— Пап, мы тебя потеряли? — обернувшись, спросила она.

— Вроде нет, — ответил Георгий.

— То-то я думаю, голос у «ванна» знакомый! — Гийом побледнел. — А кого убили паладины?

— Княжича Даркайнара, — ответил Георгий.

Барон нахмурился и, присмотревшись к цвету волос Георгия, неожиданно спроси:

— Чем перекрашивали? Луковой шелухой или хной?

— Шелухой, — ответила Арина.

— Значит надолго останется рыжим, — «обрадовал» Гийом.

— Не-а, завтра он опять будет брюнетом, — заявила она.

— Сильно сомневаюсь. У меня жена любила масть менять. Она, как рыжей становилась, так потом долго родной цвет возвращала, — покачивая головой, сказал барон.

— Я бы поспорила, но какой смысл, — скривив губы, сказала Арина. — Вас освободить или вам в клетке больше нравится?

— Я никуда не спешу, — усмехнулся Гийом. — Я свое пожил. А скажите, Огина действительно убил Ольтан?

— Мы его связали и ушли. Думали, вы его хватитесь и найдете, а пока мы к выходу брели, его обнаружил Ольтан. Только вот зачем убил, я не знаю, — рассказал Георгий.

— Сейчас это неважно, — тяжело вздохнул Гийом. — А я оказался прав, вы действительно родичи Врага людского.

— Да ладно, — воскликнула Арина. — Пап, может его добить? Так сказать, чтобы не мучился!

— А сможешь безоружного? — спросил Георгий.

— Ну, для этих целей Револь есть, — широко улыбнувшись, сказала она. — Хотя, пускай живёт. Мы же невиноваты в смерти Огина. Ведь, правда?

— Правда, правда, — подтвердил Георгий.

— Гийом человек разумный, он не станет делать нам гадости. Ведь правда, барон? — спросила Арина и он кивнул.

Жора смотрел на барона истинным зрением и понял, что тот лжет. Если смотреть глазами отца, потерявшего сына, то виноват весь мир. И неважно, что своими интригами Гийом поставил баронета в безвыходную ситуацию, а в результате, его отпрыск оказался в роли жертвы. Главное то, что это его единственный сын и если оставить жизнь барону, он станет мстить. А умный человек может ждать годами, и когда ты не ожидаешь, нанесёт удар в самое чувствительное место…

Револь посмотрел на «ванна» и спросил:

— Благородный Георг, вам помочь или сами?

— Сам! — ответил он.

Гийом сразу понял значение этих слов. Он показал себя настоящим мужчиной и не молил о пощаде, а просто стоял, прижавшись к прутьям решётки и грустно улыбаясь, прошептал:

— Я предчувствовал, что ты меня убьёшь, но надеялся перехитрить смерть. Не получилось, а жаль!

Георгий дождался, когда Арина скроется в тайном коридоре и, глядя в глаза барона, ударил мечом прямо в сердце.

— Милосердно, — прокомментировал Револь.

— Ну не пытать же его, — проворчал Георгий.

Он проник в тайный коридор и столкнулся с Ариной.

— Пап, ты верно поступил, — сказала она и подбадривающе улыбнулась. — Я бы так не смогла.

— Потом поговорим, — отмахнулся Георгий и, дождавшись, когда Арина закроет тайную дверь, последовал за дочкой во тьму узких коридоров.

Вскоре Жора первый раз ударил макушку. Потом он снова выругался, затем последовала очередная непереводимая тирада. В финале он начал сетовать на то, что не прихватил в качестве трофея шлем. Жора впервые оказался в столь узких коридорах и, хотя никогда не боялся замкнутых пространств, понял, что с длинным мечом здесь нечего делать и если им встретятся враги, ему останется надеяться на прочность доспехов. К счастью никто не преградил им дорогу и они, добравшись до грота с подводным выходом, облегченно вздохнули.