Рыцари королевства Суролтар

Глава 24

Вскоре Кассин снова забаррикадировал двери трактира, а Георгий, Жора, Револь и трое воинов отправились в порт. Предрассветные сумерки плавно перетекали в рассвет, и алый луч небесного светила озарил крыши домов. Утренний туман, кружащийся над водой, перемешивался с дымом от пожаров, бушевавших в городе. Группа воинов, облаченных в накидки стражи, бесшумно скользила по пустым улицам. Ставни домов почти везде закрыты, хотя теоретически именно в это время должны начинать трудовой день булочники и пекари. Однако ночные беспорядки, прокатившиеся по кварталам волной безудержного насилия, внесли коррективы в распорядок горожан.

Жора шёл вслед за Револем и Георгием, так как десятник гораздо лучше знал дорогу. Наконец они свернули в небольшой закоулок и, выглянув из-за угла, смогли узреть картину разрушения. Ночью они стояли именно в этом месте, но во тьме сложно осознать весь масштаб причинённого ущерба. Сейчас Жора ужаснулся, так как банды грабителей штурмовали не купеческие корабли, а так называемые пакгаузы, заполненные разнообразным товаром. Некоторые строения выжгли изнутри, у других выломали двери и сорвали ставни. Повсюду валялись трупы и к «аромату» гнилых водорослей и тухлой рыбы, прибавился узнаваемый запах пролитой крови.

— М-да, знатно покуролесили грабители, — сказал Жора.

— Вижу, — согласился Георгий. — А где свирепые бойцы?

— Вон там, — произнёс Револь.

Десятник указал на двадцать кораблей, пришвартовавшихся у дальних пирсов. Рядом с ними ходили воины в разномастных доспехах. На первый взгляд они ничем не отличались от разбойников, и если бы не одинаковые гербы, изображенные на щитах, Жора бы решил, что это очередная банда головорезов. Георгий тихо проворчал:

— А Гийом ле Альтельт ошибся. Брильтан ла Берилвельт приехал не через два дня, а гораздо раньше.

Револь предложил сходить к воротам в верхний город, чтобы удостовериться, что произошёл не захват города, а случился банальный приезд послушного сына в гости к любящему отцу. Георгий хмыкнул и поддержал инициативу десятника. Шесть человек, облаченных в накидки-сюрко городской стражи, тихо скользили по пустынным переулкам. Без особых происшествий они подошли к высокой стене, отделяющей нижний город от верхнего, где обитали представители знати и обеспеченные горожане. Теоретически в элитный район можно попасть только через одни широкие ворота, которые помимо окованных железом створок, защищались массивной решеткой. На небольшой площади перед преградой собрались рати северян. По самым скромным подсчётам их насчитывалось не менее трёх тысяч. Воины не держали чёткий строй, но и не расходились по улицам, явно ожидая того, что ворота вот-вот раскроются и они продолжат движение в сторону дворца.

Однако переговоры с охраной ворот явно зашли в тупик. Какой-то стражник, стоя на площадке надвратной башни кричал, что у него нет соответствующего приказа, а значит, он не имеет права пропустить армию в верхний город. Снизу ему отвечал какой-то благородный рыцарь, заявляя, что приехал сын герцога — граф Брильтан ле Берилвельт, но караульный предлагал потерпеть, так как он отправил посланника к начальнику городской стражи. Спектакль с переругиванием и угрозой повесить дотошного служаку на самом высоком дереве, плавно перешёл в шуточный поединок, в котором состязались в остроумии два не самых молчаливых человека. Периодически со стороны северян звучали взрывы хохота. Таким незатейливым образом, караульный снял скопившееся напряжение длительного ожидания, и сын герцога не дошёл до точки кипения.

Жора и Револь, слушая грубый солдатский юмор караульного, начали улыбаться. А вот Георгию видимо не понравилась шутка про палача, который принёс домой мешок с пленником и на вопрос жены, что у него там, ответил: «Халтурку на дом взял». Жора чуть не рассмеялся, услышав рассказ о детях, которые просили отца объяснить разницу между мужчиной и женщиной. Тот задумался и сказал: «Размер сапог у меня и мамы разный, а значит вся разница между ног». Он как подумал о различиях анатомии и о том, как находчивый папаша сумел выкрутиться из пикантной ситуации, ему стало совестно, так как почти в аналогичной ситуации сам Жора постарался сменить тему разговора.

Прозвучало много пошлых анекдотов. Какие-то оказались удачными, другие вызывали гадливость, но воинам явно нравились и они не сильно злились из-за задержки. Однако вскоре ворота начали раскрываться, и колонна северян медленно втянулась в верхний город.

Георгий задумчиво переглянулся с десятником и решил последовать за воинами. Учитывая маскировку, он предположил, что его никто не опознает. Жора не знал, насколько известно лицо этого свирепого воина и на всякий случай подготовился к битве. Но никаких эксцессов не произошло. Револь взял инициативу в свои руки и с беспечным видом повёл спутников под свод башни. Десятника опознали, и он даже перебросился парой шуточек с тем самым остроумным стражником, предложив купить у него мыло для веревки по сходной цене. Длинный худощавый караульный заржал, словно жеребец и в ответ рекомендовал приобрести побольше масла, так как прошёл слушок, что начальник городской стражи Бортюре собирается «любить» всех подчиненных сотника Гервина. Жора хмыкнул, а Георгий нахмурился, так как видимо не совсем понял смысла выражения, но Револь сказал, что потом объяснит значение этого слова.

На такой оптимистичной ноте они покинули башню и проследовали за колонной северян. Во избежание непредвиденных осложнений на каждом углу стояли представители стражи, но воины графа ле Берилвельт вели себя прилично и не выходили за рамки норм культурного поведения. Они двигались в сторону королевской резиденции и, достигнув пункта назначения, вошли в очередные ворота монументальной крепости. На стенах толпились ратники регента, радостно приветствуя пополнение. Из-за их недостаточного количества, вчера этим воинам приказали остаться во дворце, тем самым не допустив серьёзных потерь среди личного состава. Жора слышал некоторых уникумов, которые кричали, что уж теперь-то они покажут горожанам, что значит быть настоящим мужчиной. После того, как ворота дворцового комплекса закрылись, Револь поинтересовался, что делать дальше? Георгий решил вернуться в трактир и понаблюдать за тем, как будут развиваться события. Он начал совещаться с десятником, а Жора слушал и ничего не понимал. Какой-то барон пригласил Брильтана для женитьбы на королеве, но какая свадьба без невесты? К тому же смерть некоего Огина должна как-то повлиять на поведение Гийома. Должен же он как-то отреагировать на убийство родного сына? Поверит ли барон записке королевы, которая обвинила Ольтана в гибели баронета? Потребует ли барон голову младшего сына регента или попробует убрать его самостоятельно? В этой ситуации оставалось только ждать хода участников игры за корону. Ко всему прочему неплохо бы выяснить, что задумал какой-то граф ле Дарговельт и как он себя поведёт, узнав, что провалилось очередное покушение на Георгия? Повторит ли попытку или, наконец, угомонится? Как отреагируют остальные влиятельные аристократы на появление северян, которые сместили чаши весов в пользу регента? Все эти вопросы оставались без ответов. В ближайшем будущем все основные события должны происходить возле дворца.

Потом Георгий поинтересовался у Револя, есть ли в верхнем городе какое-нибудь недорогое заведение, в котором можно дождаться результатов несостоявшегося переворота? Десятник задумался и сообщил, что для проведения подобной аферы необходим благородный и достаточно состоятельный аристократ, никак не связанный с родом ле Золтодрак. В противном случае Георгия опознают и попытаются убить. На эту роль прекрасно подходил княжич Даркайнар, но принц отправился на поиски предателей и о его судьбе, учитывая погоню из сотни паладинов, оставалось только догадываться. Взгляд Револя переместился на Жору, как бы давая подсказку, что искомый рыцарь найден, однако решать такой вопрос без главного действующего лица некорректно. Георгий изобразил самую очаровательную улыбку и поинтересовался у Жоры:

— Скажите Костонтис, а что вы думаете о том, чтобы изобразить странствующего рыцаря?

— Вопрос с подвохом?

— Нет. Просто я не могу остановиться в трактире верхнего города, без риска быть опознанным, — пояснил Георгий. — А вас никто не знает, и вы сможете наблюдать за происходящими событиями.

— Вы предлагаете стать вашим шпионом?

— Нет, вы рыцарь, я ваш телохранитель, — пояснил Георгий.

— Но тогда вас опознают, — констатировал Жора. — В этом городе не так много мужчин вашей комплекции.

— А если носить закрытый шлем? — предложил Георгий.

— Нет, это подозрительно, — отверг идею Жора. — А вот окладистая борода смогла бы вас изменить. Язык ваннов знаете?

— Ваннов?

— Да, на севере живут ванны. Можно перекрасить ваши волосы в рыжий цвет и обрядить в шкуры. Секирой владеете?

— Вы издеваетесь? Сделать рыжим? У меня глаза карие, как это сочетается с рыжими волосами?

— Да, об этом я не подумал, — задумчиво проворчал он и добавил: — Вообще-то я знаю парочку заклинаний из раздела иллюзий, но его придётся постоянно подпитывать.

— С глазами разобрались, а с шевелюрой что делать? И борода за час не отрастает…

— Для этих целей так же существует заклинание для роста волос, — ответил Жора.

— Что же вы тогда его на себе не применили? — с ехидцей спросил Георгий. — Или существует риск стать лысым?

— Наоборот, можно покрыться шерстью, — с серьёзным выражением лица ответил Жора.

— Вы знаете, я что-то передумал ввязываться в эту авантюру.

— Разумно, а то у меня с лечебной магией не очень хорошо. Я больше по части разрушения, — усмехнулся Жора.

— Ладно, надо всё обдумать и тогда решим, что делать. Револь, как думаешь, нас постараются задержать на воротах?

— У Бортюре и без нас хватает забот, но стоит поторопиться, пока он не очнулся от шока из-за появления северян.

— Разумно, — согласился Георгий.

— Благородный Георг, а что насчет Ворона и Бурана? Я бы хотел отправиться на их поиски, — произнёс Жора.

— Давайте сделаем так: сначала мы вернемся в трактир. Потом отыщем королеву Фаю. После отправим посыльного в деревню, где должны остановиться наши люди с табуном и они вернут ваших коней, — предложил Георгий.

— Весьма разумно, а то искать иголку в стоге сена слишком утомительно, — кивнул Жора.

Проходя через ворота верхнего города, к их компании подошёл худощавый караульный. Он, под большим секретом сообщил, что начальник городской стражи приказал доставить ему голову Гервина и всех ветеранов сотни, так что Револю и его спутникам лучше скрыться в неизвестно направлении. Десятник поблагодарил остроумного воина за заботу и повёл их к трактиру Кассина окружными путями.

На улице перед заведением, где они провели ночь, почти ничего не изменилось. Гора тел мёртвых грабителей из банды Мархуза никуда не делась и при свете нарождающегося дня выглядела ещё более внушительно. Жора вошёл в зал и подивился тому, как быстро Кассин и его домочадцы навели порядок в трактире. Дети трактирщика под предводительством матери Асары вооружились метлой и тряпками и чистили столы и стойку от винных пятен. Уборщики расставили всё по местам, а с пола смели осколки битой посуды. Семь воинов из десятка Револя помогали в меру скромных возможностей, так как здесь остались только те, кто получил ранения в предыдущей стычке с грабителями.

Георгий присел за стол и рассказал о северянах. Ветераны слушали новости и хмурились. Неожиданно в дверь постучали и потребовали впустить защитников веры Единственного бога. Кассин от удивления раскрыл рот и в помещение ввалились воины в качественных кольчугах. Они посмотрели на облаченных в форму стражи спутников Жоры и сразу потеряли к ним интерес. Паладины уселись за столы, но Кассин сообщил, что запасы вина растеклись по полу винного погреба. Один из предводителей заявил, что до похорон они не нуждаются в алкоголе, но от хорошего завтрака никто не откажется. Ожидая еду, они обсуждали подробности охоты на «дракона». Рядовые паладины выглядели слегка потрёпанными и из беседы стали всплывать подробности произошедшей схватки. Они действительно догнали табун лошадей, но «дракон» оказал отчаянное сопротивление и, перебив парными клинками более полусотни воинов, почти скрылся от преследователей. Однако произошло вмешательство высших сил, и Единственный бог оказал покровительство верующим. Он явил истинную мощь и старший инквизитор Торнитий, руководивший операцией, испустил божественный свет, который ослепил «дракона» и его скакуна. Паладины воспользовались ситуацией и убили Врага людского. Сейчас его тело посадили на вороного коня и собираются отвезти во дворец.

Георгий сидел за столом и, опустив голову, скрипел зубами от бессилия. Револь, поднявшись из-за стола, вышел наружу, чтобы посмотреть на трофей паладинов. Вслед за ним отправился Жора и Георгий. Они увидели, как на вороного дестирэ усадили мёртвое тело, облаченное в посечённую, выполненную в форме чешуи, кольчугу. Покойника привязали ремнями, а шлем топфхелм с нарисованной пастью приладили к седлу.

Жора тихо проворчал, что нашёлся Ворон, но никаких шагов предпринимать не стал, так как во дворе дома, некогда принадлежавшего сотнику, топтались около полусотни паладинов. Вскоре поступила команда: «в седло» и двадцать паладинов отправились в путь. Во главе колонны ехал худой лысеющий мужчина в одеянии инквизитора. Он окинул взглядом наблюдающих за кортежем «стражников» и отвернулся. Остальные паладины начали обживаться в доме с подземным ходом и на Георгия со спутниками не обращали внимания. Стало ясно, что воспользоваться тоннелем не получится, так как защитники веры Единственного бога это не кучка грабителей и перебить их как банду Мархуза не удастся.

Возник резонный вопрос, как выйти за пределы города? Теоретически стража может не узнать людей из сотни Гервина, но рисковать и ломиться через ворота смысла не имело. Револь поманил их за собой и вскоре Георгий и Жора оказались на городской стене в сторожевой башне. Десятник предложил спуститься вниз по веревке и оставить одного из воинов, чтобы тот в случае крайней необходимости помог тайно вернуться в город. Георгий возразил, потому что, таким образом, он подвергнет опасности жизнь этого воина. Если его опознают как одного из ветеранов из сотни Гервина, в лучшем случае просто убьют, а в худшем начнут пытать и выведают, где прячется королева.

Револь объяснял, что на стене должен остаться хотя бы один человек, чтобы снять с зубца верёвку. Жора предложил сложить длинный канат вдвое и использовать скользящую петельку. Десятник почесал лоб и улыбнулся. Вскоре дюжина воинов тайно покинула город и направилась к убежищу.

Георгий, предаваясь мрачным думам, совершенно не следил за дорогой. Наконец придя к какому-то определенному решению, он посмотрел на Револя и спросил:

— Как думаешь, далеко ли произошла битва?

Десятник задумался и ответил:

— Не думаю. Они скакали ночью по берегу, а там сплошные камни, так что галоп не использовали. Вы хотите взглянуть на место сечи?

— Да. К тому же там погибли ваши люди.

— Это да. Надо бы их похоронить, — согласился Револь. — Но пешком мы будем добираться полдня, а коней увели паладины.

В беседу вмешался Жора и спросил:

— Скажите, а как хоронят жрецов Единственного бога?

— Не знаю, а что?

— Просто в трактире один из паладинов сказал, что до похорон ему вино не нужно, — напомнил Жора. — Однако во дворе мы видели всего полсотни всадников. Где остальные? Куда делись их кони? Вы говорили, что там целый табун. Не логично ли предположить, что вслед за авангардом движется процессия с мёртвыми телами?

— Но они могли остаться на поле боя, — возразил Револь.

— Давайте рассуждать здраво, — подняв указательный палец вверх, произнёс Жора. — Допустим, если из павших воинов остановивших «дракона» сотворить некое подобие мучеников, отдавших жизнь во благо веры, станут ли жрецы отказываться от подобной возможности? А проводить траурное мероприятие вдали от паствы неразумно. Вывод, сейчас по берегу в сторону города едут полсотни коней с навьюченными телами паладинов. Вопрос только в том, много ли там охраны?

— Не думаю, — мрачно произнёс Георгий.

— Тогда предлагаю пробежаться и увести пару тройку коней.

— А что делать с паладинами? — спросил Револь.

— Я не воюю с мёртвыми и вам не советую, — сказал Жора. — Здесь, конечно нет некромантов, но обижать духов усопших чревато неприятностями.

— Вы верите в мистику? — спросил Георгий.

— Я считаю, что мёртвые заслуживают достойного погребения, даже если при жизни они считались плохими людьми. И ещё, я не знаю, кем был тот воин, которого приняли за вас, но думаю, и его тоже неплохо бы похоронить.

— Его имя княжич Даркайнар из Гнезда Орла, — сообщил Георгий.

— То-то я думаю, что лицо у покойника на Вороне уж больно знакомое, — проворчал Жора.

— Вы знакомы?

— Не совсем. Просто встретились в одном из княжеств. Мать его невесты лечила мои раны, — пояснил Жора.

— Вчера его невеста погибла.

— Жаль, хорошая девочка. Была

— Согласен. Она пожертвовала жизнью, чтобы спасти жениха, — сообщил Георгий и рассказал о том, как Эйри прикрыла Даркайнара от удара копьём. Из-за этой смерти и началась битва с паладинами перед трактиром.

— Какая-то несчастливая у них судьба, — тяжело вздохнул Жора. Он помнил ту женщину, которая лечила раны Мих-Костонтису. — Сначала она, потом он. Может это проклятье?

— Не уверен, хотя я не верю в мистику…

— Ну что, побежали или вы хотите навестить родных?

— Револь, — обратился Георгий к десятнику, — мы сбегаем на место боя, а вы идите в убежище.

— Но я должен вас оберегать, — попытался возразить воин.

— Осилишь пробежку в полной броне? — спросил Георгий и, оценив физическое состояние Револя, сам ответил: — Думаю, нет. Тебе бы поспать не мешало, а мы до заката вернёмся. Обещаю сам ни на кого не нападать. Костонтис, а вы быстро бегаете?

— Почти как ветер!

Обойдя по кругу вход в убежище, Георгий вывел Жору на берег моря. Песчаный пляж с множеством лошадиных следов тянулся на несколько километров и терялся за небольшим мысом. Сначала пробежка давалась легко, и Георгий ускорился, однако он взял слишком резвый старт и сбил дыхание, а безрукавка бригантинного типа давила ему на плечи. Бежавший позади него Жора не носил доспехи и не испытывал подобных неудобств. Он, подставив лицо под резкие порывы ветра, радостно улыбался. Перед забегом Жора перекинул перевязь длинного меча диагонально через спину и ножны не путались под ногами, в то время как Георгий несколько раз чуть не споткнулся о собственное оружие. Плюнув на эстетику, он остановился и так же перевесил клинок назад. Жора одобрительно кивнул и побежал вперёд. Он почти не устал и даже не вспотел, так как Мих-Костонтис под управлением одноглазого ведуна закалил это тело словно булатный клинок.

Вскоре они пробежали песчаную полосу, и оказалось, что за мысом начинался каменистый берег. Буквально в сотне метров от них у кромки моря лежало тело коня. Чуть дальше второе и третье. Всех животных добили милосердным ударом. Метров через сто на склоне виднелись трупы лошадей.

— Незнание рельефа местности сыграло с ними злую шутку, — мрачно констатировал Георгий.

— Видимо в темноте Даркайнар пропустил место, где можно безопасно взойти на склон, и потерял слишком много времени во время подъёма, — пришёл к выводу Жора. — Я почти уверен, что место битвы где-то рядом.

— Тогда почему мы не встретили идущих навстречу коней? Ведь, насколько я разбираюсь в следах подков, обратно живые паладины возвращались по пляжу.

— Наверное, похоронная процессия будет двигаться в обход по дороге, чтобы как можно больше свидетелей узрели триумф.

— Какой триумф? Полсотни трупов это триумф? — удивился Георгий. — Было бы, чем гордится! Убили одного человека и радуются.

— Ну не скажите, — возразил Жора. — Если это крестьянин, то о нём и слова никто не скажет, а тут Враг людской по прозвищу Дракон. Согласитесь, это стоит полусотни бойцов.

— По-моему размен не однозначный.

— Давайте поднимемся на склон и посмотрим, прав ли я, предполагая, что их догнали где-то там? — сказал Жора и полез наверх.