Рыцари королевства Суролтар

Глава 27

В полдень улицы и верхнего и нижнего города оказались заполнены горожанами. Кое-кто выражал искреннюю радость, наблюдая триумф последователей Единственного бога. Да, официально культ потерял статус главной конфессии, но на протяжении нескольких веков народ молился только Единственному богу, поэтому люди продолжали выказывать почтение паладинам и инквизиторам. Многие выражали негодование Врагу людскому из-за разрушения храма. Они полностью одобряли жрецов, приструнивших эдакого злыдня. Инквизитор Торнитий, сам того не ведая и ткнув наугад пальцем в небо, оказался прав называя Арину и Георгия виновниками пожара в обители Единственного бога. Жоре об этом не сказали напрямую, но по обмолвкам он понял, что эта очаровательная блондинка с короткой стрижкой, в самом деле, настоящее чудовище с огромным багажом знаний о диверсионно подрывной деятельности.

Рыцарь и «рыжий ванн» шли сквозь толпу, словно буйволы, раздвигающие высокую траву. Изначально люди возмущались, но узрев источник беспокойства, сразу обрывались на полуслове. Если благородное лицо Жоры с аккуратно подстриженной седой бородой не вызывало особого смущения, то огромное рыжеволосое чудо повергало в трепет даже отважных воинов. Наконец достигнув нужной позиции, они остановились и Жора прошептал:

— Сейчас я сформирую заклинание, и мне станет плохо, как во время сжигания марилит. Я вас попрошу поддержать меня за локоть, чтобы я не упал.

— У меня другое предложение: вы произнесёте заклинание, а я наполню его силой, — сказал Георгий.

— А вы сможете? Я быстро плету заклятия.

— Тогда давайте я волью силу в вас.

— О, это будет интересно, — заинтересовался Жора. — Но постарайтесь подавать малыми порциями.

— Договорились!

Пока они обсуждали план действий, на улице появилась повозка с клеткой, в которой стояло привязанное к прутьям решетки мёртвое тело, облаченное в кольчугу Георгия. У ног погибшего Даркайнара лежал безголовый труп, в ламеллярной броне, чем-то напоминающий доспехи Арины.

Горожане начали громко кричать, проявляя радость, при виде поверженного Врага людского и его обезглавленного приспешника. Кто-то плюнул в сторону повозки, какой-то мальчишка запустил в неё гнилой фрукт, но инквизитора Торнития, гарцующего позади неё на вороном коне, это не особо беспокоило, так как он облачился в походную рясу грязно-белого цвета. Видимо так он хотел показать, что принимал активное участие в поимке противника.

Жора дал знать, что готов получить порцию силы и в ту же секунду в него хлынул неудержимый поток энергии. Он запитал заклинание и, когда процессия вышла на более-менее широкое место, повозка вспыхнула, словно поленница дров, облитая маслом. Жаркое пламя мгновенно объяло мёртвые тела и устремилось ввысь. Пара лошадей тянущих этот своеобразный катафалк громко заржала и в надежде избежать объятий всепожирающего огня, рванула вперёд. Вороной дестирэ, на котором ехал инквизитор, встал на дыбы и так же отбежал подальше. Толпа отхлынула от горящей повозки и началась жуткая давка. Разумные люди прижимались к стенам, но таких оказалось немного. В основной массе горожане мчались напролом и сминали ряды стражников, поставленных для создания коридора для проезда процессии.

Рыцаря и «ванна» влекла толпа, которая пронеслась над местом падения инквизитора. Жора попытался задержаться над телом, но неудержимый напор людской массы лишил его такой возможности. Он громко выругался, так как хотел забрать трофейные браслеты, но Георгий его не слушал. «Ванн» схватил рыцаря за шиворот, и кое-как затащил спутника в какой-то переулок. Отдышавшись, Георгий спросил:

— Вы знали, что будет именно так?

— Нет! Что я совсем дурак лезть под ноги обезумевшей толпы?

— А что вы говорили по поводу браслетов? — спросил Георгий.

— У демоницы должны быть артефакты с пространственным карманом, — ответил Жора. — Вот я и захотел поискать их у инквизитора…

— С вашей головой всё в порядке? Если бы кто-нибудь из толпы заметил, что вы капаетесь в вещах почти народного героя, началась бы такая буча! — негодовал Георгий. — Костонтис, сделайте доброе дело, умерьте разыгравшуюся алчность.

— Да, простите, — опустив глаза, ответил он. — Но, по крайней мере, теперь этот червяк не сможет призывать демонов.

— Вы уверены?

— Я его добил, — пояснил Жора.

— Скажите, а у вас точно в роду нет демонов?

— С чего это вдруг?

— Ваше коварство и алчность, наряду с великолепными физическими данными, — пояснил Георгий.

— Я маг огненной стихии! А она коварна, непредсказуема и с большим удовольствием пожирает всё больше и больше угодий. Если вас не устраивают мои методы, давайте разбежимся, пока не стало слишком поздно, — мгновенно разозлился Жора. Он понимал, что сильно рискует, но гнев рвался наружу и ему хотелось доказать себе, что он не боится Георгия.

— При чём тут методы? Вы подвергли опасности всю операцию, — зарычал «ванн» — Когда толпа разойдётся, и обнаружат тело инквизитора, жрецы могут заподозрить убийство. Да, я и сам хотел свернуть ему шею, но не при свидетелях же!

— С этим вопросов не будет, — мгновенно успокоившись, ответил Жора. — Я ему на горло наступил и, судя по всему раздавил трахею. Без своевременной помощи он не жилец.

— Ну тогда ладно, — кивнул Георгий.

Они простояли в переулке какое-то время, а когда народ разошелся, и улицы опустели, снова вернулись в таверну. За столиками сидели всё те же купцы и обсуждали произошедшие события. Мнения разделились. Кое-кто утверждал, что Враг людской воскрес и вернулся в Бездну. Иные говорили, что боги покарали лживых инквизиторов, так как на повозке находился не Георг ле Золтодрак, а кто-то другой. Впрочем, таких оказалось немного. Все знали, что родич Грайдена брил лицо, а мертвец так же выглядел безбородым. Один из купцов сообщил, что сам на площадь не ходил, но его слуга обратил внимание на то, что кольчуга висела на плечах мертвеца, как на вешалке. Начались споры, тот ли это Георгий или же паладины показали какого-то прохожего. Им возразили, упомянув о полусотне погибших паладинов. Мол, только «Дракон» мог сотворить подобное деяние.

Слушать жаркие баталии не имело смысла, и Георгий предложил пройтись по улицам вечернего города. Жора согласился, и они направились сначала на площадь, где сиротливо стоял помост, на котором планировалось сжечь княжича. Погуляв по площади, они отправились в нижний город. Судя по отсутствию северян на улицах и в трактирах, герцог решил подстраховаться и полностью оккупировал дворец, забив его до отказа верными воинами. Видимо он опасался восстания, но заговорщики поутихли, и никто не рисковал выступать против нескольких тысяч умелых ратников. Городские стражники дежурили чуть ли не на каждом углу, предполагая, что народ, напившись, отправится вымещать недовольство из-за прерванного спектакля. Однако люди опасливо оглядываясь по сторонам, рассказывали истории одна страшнее другой. В частности, кое-кто заметил в небесах огненного дракона. Именно он полыхнул пламенем и сжёг инквизитора. Болтуна обозвали лжецом, так как многие видели, что Тирнетий размозжил голову при падении с вороного коня и его белая ряса ничуть не обгорела. Далее последовала история вороного. Оказывается дестирэ воистину демоническое животное. Этот зверь имеет крылья, иначе как он перепрыгнул через несколько заборов и, затоптав десяток стражников, сбежал в нижний город?

При слове о Вороне, Жора напрягся. Выяснив приблизительное местоположение боевого товарища, он предложил Георгию прогуляться. К сожалению, поход оказался безрезультатным, так как Ворона видели, но эта скотина умчалась в неизвестном направлении. Жора расспрашивал многих людей, но никто ничего не видел или сочинял такие небылицы, что хотелось дать ему в глаз.

Пока Костонтис занимался выяснение судьбы дестирэ, Георгий сидел за столом третьесортной питейной и брезгливо морщась, пил эль. Надо признать, что пойло оказалось отвратительным. Иногда на Земле он употреблял пиво, но в умеренных количествах и то, только самые дорогие и качественные сорта. Однако сейчас он изображал ванна, а те предпочитали глушить эль. Георгий давиться этим, с позволения сказать, напитком, и поддерживать имидж мрачного северного дикаря.

За соседним столом расположились три наёмника с накинутыми на голову капюшонами. Они так же брезгливо морщили носы и их кружки оставались полными. В какой-то момент к ним подсел мужчина в поношенной и пыльной одежде. Он их вежливо поприветствовал и начал тихо шептать:

— Ваша светлость, ваше сиятельство, ваша милость, долгих вам лет здравия…

— Тихо ты, — шикнул взрослый наёмник, к которому обращались «милость». — Люди кругом.

— Увольте барон, — сказал «светлость», — тут сплошное быдло и дикарь, не знающий человеческого языка. Я вообще не понимаю, почему мы должны встречаться в подобной дыре?

— Неужели вы не понимаете, Вератий? — с укором спросил «сиятельство» и пояснил: — В верхнем городе много аристократов и рыцарей, которые знают вас в лицо. Именно поэтому мы живём в усадьбе за городом.

— Понятно, граф, давайте обсудим дело, из-за которого мы пришли в этот трактир, — примирительно сказал «светлость», и повернулся к четвертому к мужчине. — Скажите виконт, что с вами случилось? Вы купались в пыли?

— Вы видели, что творится в верхнем городе? — воскликнул мужчина в пыльной одежде.

— Мы не рискнули туда лезть, — пояснил «сиятельство».

— Там чуть ли не пришествие Врага людского. Толпы людей носятся, словно их ошпарили. Меня в пыль втоптали. Насилу живым ушёл.

— Там же какое-то шествие устроенное жрецами?

— Да, но случилось что-то непредвиденное, и тело мертвеца вспыхнуло, так и не доехав до главной площади.

— Странно, — протянул «светлость». — А что Тирнитий?

— Не знаю, говорят, его сожгли.

— Ладно, раз инквизитор от нас отрекся и сделал ставку на другого кандидата, нам неважно что с ним стало. Что сказал посол? Король поддержит мои притязания?

— Увы, он юлит, как змея, — тяжело вздохнул виконт и пояснил: — Говорит, что эта старая карга королева отговорила Эрга и тот решил пойти на поводу у жрецов.

— Плохо. Нам бы пригодилась его поддержка, — расстроился «светлость». — Граф, ваше мнение, мы в сильном меньшинстве?

— Вератий, если бы Брильтан не привёл рать, уже сегодня вы бы сидели на троне. Но расстановка сил изменилась. Мы не сможем захватить дворец.

— Но у нас сотни наёмников и аристократы за нас…

— А у регента более трёх тысяч во дворце. И королева с наследником под боком, — возразил граф.

— Вчера я вам говорил, что нужно выступать. Пока стражники усмиряли бунтовщиков, мы бы дворец захватили, — сетовал «светлость».

— Регент собрал возле себя всех северян. Мы бы ничего не добились и только бы напрасно положили людей, — возразил граф. — А так у нас остались сторонники и у них есть воины.

— Но мы не можем захватить трон, — зашипел «светлость».

— Значит, подождем, Брильтан не будет вечно сидеть в столице, — успокаивал Вератия «милость».

— А если он женится на королеве? Тогда произойдёт смена династии, и она будет вынашивать его ублюдка, — продолжал злиться «светлость».

— Вынужден признать, что Гийом нас переиграл, — вздохнул граф. — А как он ловко подставил род ле Дарговельт под этого дракона. Умно. Сначала спровоцировал, потом убрал. Барон, я говорил, что нужно искать к нему подходы, а вы упёрлись.

— А зачем нам Гийом? — спросил «светлость». — Он же всего лишь барон. Причём из худородных.

— Гийом ле Альтéльт умнейший человек, — сказал граф. — Без его идей регент бы не продержался и полгода,

— Так может, убьем его? — предложил «светлость».

— Если Брильтан женится на королеве, придётся разрабатывать другой план, — устало произнёс граф.

— Вы знаете, что меня радует? — спросил «милость». — Что Кровавый жнец не лезет в это дело.

— Это старый пень вновь удумал жениться, так что сейчас ему не до переворотов, — усмехнулся граф.

— А знаете что я подумал, ведь если моя сестра отправится с мужем на свадьбу, мы можем собрать всех наших людей и вернуть Кортар! — Вератий потер в предвкушении ладони.

— Ваша светлость, а как же корона Суролтара? — спросил «милость».

— Согласись, через год Брильтан с регентом доведут страну до разорения и тогда новый герцог Вератий ла Крольтельт станет достойной заменой прежней династии. И к тому же не придётся жениться на этой дурнушке Лирталине, — пояснил «светлость».

— Вы знаете, ваша светлость, в вас пробуждается кровь вашего мудрого отца, да упокой Единственный бог его душу.

— Виконт, к демону посла Эргента, трубите общий сбор нашим сторонникам. Завтра мы выдвигаемся на Кортар!

Все четверо мужчин поднялись из-за стола, и вышли из питейной, по дороге обойдя крупного Костонтиса стороной. Тот нахмурился и, приблизившись к Георгию, сообщил:

— Бродить по кварталам в поисках Ворона не имеет смысла. С наступлением темноты ворота в верхний город должны закрыться, так что нечего нам здесь делать.

Георгий кивнул и, ни словом не обмолвившись о подслушанной беседе, последовал за рыцарем. Он размышлял о превратностях судьбы и о том, что его, словно неразумное дитя вела богиня судьбы. Если бы Костонтис не загорелся идеей найти вороного, они бы не оказались в кабаке. Теперь стало ясно наличие в городе такого количества влиятельных аристократов с большими отрядами наёмников. Они готовили переворот, но почему-то все в одно и то же время. Как такое могло случиться? Непонятно! Но появление Георгия и Арины в столице стало спусковым механизмом, и все приготовления заговорщиков пошли прахом.

Расстроенный Жора шёл по улице с поникшей головой. Георгий не мог понять, что такого в этом Вороне? Конь он и есть конь. Однако Жора рассказал, что благодаря вороному Мих-Костонтис остался в живых в судебном поединке против троих воинов из рода ивергов. Это не просто животное, а обученный дестирэ, на котором можно идти в любую битву. Георгий согласился с мнением спутника и рассказал, как Ворон бесстрашно мчался на сотню паладинов. Так рассуждая о достоинствах скакуна, они дошли до таверны.

Во дворе стояли осёдланные кони и несколько человек в качественных доспехах вошли в заведение. Георгий переглянулся с Жорой и они, не сговариваясь, свернули за угол. Уж слишком подозрительными показались им воины из рати северян. Вскоре двери вновь раскрылись, и на порог вышел мужчина в латах. Он приказал сопровождающим дождаться Нихолора ли Косхельт и привести его во дворец. Кто-то из воинов поинтересовался, что делать с ванном? Вельможа обернулся и сказал, что с родственником конунга Бар-дьйора регент тоже желает побеседовать. При этом он подчеркнул, что воины должны вести себя предельно корректно, чтобы не спровоцировать бойню.

Георгий повернулся к Жоре и тот пожал плечами, а потом задумчиво произнёс:

— Я не знаю этого аристократа.

— Ваше мнение? Стоит принимать приглашение или попытаемся скрыться? — спросил Георгий.

Теоретически они и сами хотели попасть во дворец, но никак не ожидали, что это произойдет так скоро. И то, что Георгий «родич Бар-дьйора» прозвучало лишь раз у ворот в верхний город. Присмотревшись к одному из оставшихся воинов, Жора опознал крепыша, который переводил длинному шутнику беседу рыцаря и «ванна» и задумчиво спросил:

— Вы случайно не помните, вы называли меня по имени?

— Да, утром на воротах, — подтвердил Георгий.

— Полным именем?

— Кажется просто Нихолор, — задумавшись, ответил «ванн».

— А представлялся ли я в таверне?

— Вроде да, но имени вы не называли, только ли Косхельт.

— Тогда странно, — почесал голову Жора. — И зачем мы понадобились регенту? Думаете, это ловушка?

— Только на Нихолора ли Косхельт, — пожал плечами Георгий. — Я здесь в качестве мебели. Вспоминайте, кому вы в этом городе перешли дорогу? Был ли кто-нибудь, с кем вы повздорили до знакомства со мной? Может во время въезда в город? Вы же остановились в трактире «Лира»? Могли там кого-нибудь оскорбить? Вдруг какого-нибудь рыцаря…

— «Лира» — натуральная дыра у северных ворот, — возразил Жора. — Там я просто поставил коня, оплатил за декаду вперёд и пошёл искать дом купца. Это что-то другое.

— Понятно, что ничего непонятно, — тяжело вздохнул Георгий. — А по королевству вы без происшествий прошли?

— Ни с кем не ругался. Я даже северное герцогство обошёл и в Суролтар по Длинному заливу прибыл, — ответил Жора.

— А обходил зачем?

— Зимой в Озерске я повздорил с неким Эролем ли Криг, а он из свиты барона ле Берилвельт. Не хотелось встречаться с человеком, чьего молочного брата я убил, — пояснил Жора.

— Берилвельт это род герцога. Ты что с Брильтаном не в ладах? — спросил Георгий.

— Нет, того, вроде звали Ольтаном.

— Поздравляю, вы поругались с младшим сыном регента!

— Ну, поругался, слишком сильно сказано, — смущенно ответил Жора. — Там произошёл спор из-за побитого оруженосца. Хотя я отправил на погост двух рыцарей из свиты барона. Как думаете, он до сих пор сердится?

— И один из них молочный брат? — уточнил Георгий.

— Кажется, да.

— Ну, это меняет дело, — с сарказмом произнёс Георгий. — Я бы вас из-под земли достал.

— Я надеялся, что обойдётся. Там произошёл честный поединок. Просто Эроль оказался тем ещё мерзавцем…

— Что он натворил?

— Во время поединка метил копьем в коня, — пояснил Жора. — Ну я его догнал, выкинул из седла и убил.

— Хм, как просто. Догнал, выкинул и убил, — хмыкнул Георгий. — Ладно, давайте решать, лезем в пасть зверя или нет?

— А какой у нас выбор? — спросил Жора.

— Можем затаиться до утра, а потом уйти из верхнего города и сбежать за стены или сейчас в наглую прорваться через ворота.

— А если мы примем приглашение, вы не побоитесь сунуться в логово зверя? — поинтересовался Жора.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Георгий. — Может я и не совсем дурак искать смерть, но жизнь без риска становится пресной.

Жора и Георгий вышли из-за угла и расслабленной походкой подошли к таверне. Войдя внутрь, они нос к носу столкнулись с каким-то рыцарем. Увидев тех, за кем его отправили, он поднял руку, и крепыш на языке ваннов сказал, что регент приглашает благородного Нихолора ли Косхельт и Ни-дьйора на частную беседу. При этом он убеждал Георгия, что это не арест и впадать в ярость не нужно. Изобразив задумчивость, «ванн» переглянулся со спутником и пожал плечами. Жора перешёл на местную речь и поинтересовался, где два дополнительных коня, на которых поедут гости регента. Рыцарь и крепыш синхронно почесали затылки и приняли решение прогуляться пешком, ведя лошадей на поводу.

А небесное светило зашло за горизонт и сумерки плавно укутали улицы города. В тусклом свете угасающего дня по улицам шли восемь человек. Крепыш двигался рядом с крупным рыжеволосым мужчиной и расспрашивал его о крае, где он родился и вырос. Георгий предполагал, что кто-нибудь захочет узнать подробности жизни «ванна», поэтому ранее попросил Жору описать какое-нибудь знакомое место в северных землях. Тот рассказал о доме на берегу Длинного залива, где он задержался вместе с спутницами из-за снегопада. Там недалеко стояла скала с каким-то древним храмом неизвестному божеству. Именно об этом месте и поведал неразговорчивый «ванн». Крепыш задумался, словно что-то вспоминая, а потом утвердительно кивнул, будто ему известно об этой скале.

Так в непринужденной беседе они скоротали дорогу до дворца. Ворота раскрылись по первому зову, и Георгий опешил от такого количества воинов. Сотни мужчин надевали доспехи, и складывалось такое впечатление, что они готовились к битве.

Однако долго разглядывать двор ему не позволили. Гостей проводили до входа во дворец, и они остановились в широком коридоре возле лестницы. Предводитель сопровождающих воинов отправил посыльного и вскоре появился рыцарь в латах. Он переглянулся с крепышом и тот незаметно кивнул. Получив утвердительный ответ, аристократ махнул рукой и пригласил следовать за ним.

Они поднялись по очередной лестнице, прошли по длинному коридору и оказались в приёмной. Что самое любопытное, никто не требовал сдать оружие, словно никого не беспокоила безопасность герцога. Рыцарь в латах постучал в дверь и гостей пригласили внутрь. Обстановка в помещении напоминала мастерскую писателя. На столе лежали стопки исписанных листов и свернутых рулонов чужих посланий. Отдушины под потолком сияли темными провалами и в углу поставили шкаф, но для чего-то накрыли его плотной тканью. Жора взглянул наверх истинным зрением и сразу понял, что в потайной комнате расположились стрелки и ждут команду герцога.

На стуле откинувшись на мягкую спинку, сидел седой бородатый мужчина в богатом камзоле. На его шее висела цепь из чистого золота, с небольшим медальоном, на котором выгравировали герб рода Берилвельт. Регент читал какое-то письмо. Рядом с ним стоял высокий молодой мужчина с мужественным лицом. Он окинул гостей заинтересованным взглядом и, осмотрев Жору с ног до головы, начал изучать внешность Георгия. Судя по всему, ему совсем не понравилось то, что он увидел и, повернувшись к регенту, сказал:

— Отец, и зачем здесь ванн? Ты же говорил только о рыцаре.

— Терпение, Брильтан, терпение. Берсерки, невзирая ни на что, всегда мстят за друзей, — произнёс герцог и, медленно поднявшись из-за стола, приблизился к Георгию. Он обошёл его по кругу и на языке ваннов с жутким акцентом спросил: — Как поживает твой родич конунг Бар-дьйор?

— Хорошо!

— Опять княжества разоряет?

— Он ходит в походы. Если мужчина не может защитить имущество, он ничего не заслуживает, — сказал Георгий.

— Брильтан, ты знаешь, какая бытует шутка о ваннах?

— Какая?

— Сидит старый ярл у костра и разрезает кольчугу, а потом сшивает её нитками. После отламывает край щита и заделывает его хлебным мякишем. Его спрашивают ванны, зачем он портит хорошую вещь, а ярл объясняет, что завтра идёт в бой! А потом и враги, и союзники рассказывают байку, как берсерк разорвал на груди кольчугу и откусил край щита.

Официально «ванн» должен понимать этот анекдот, так как герцог рассказывал его на языке северного народа. Чтобы не остаться в долгу, он спокойно произнёс:

— У ваннов есть поговорка, что доброе слово и секира убеждает лучше чем доброе слово, а если секира острая, можно и без слов обойтись. И другая поговорка, истинный ванн всегда воюет, а если не воюет, значит, он умер.

— Или спит, — добавил герцог и улыбнулся. — Ты добрый ванн с острой секирой, но сегодня никого убеждать не нужно. У меня дело к твоему спутнику. Мы поговорим, а ты угостись вином.

— Негоже пить без хозяина дома, — сказал Георгий.

— И то верно, — произнёс герцог и кивнул рыцарю в латах. Тот подошёл к столу и разлил из бутылки янтарный напиток в три кубка. Герцог забрал два из них и один передал Георгию, а рыцарь принёс третий Жоре. Они чокнулись и вино, переливаясь за края, разлилось на пол. Георгий не стал ждать, пока выпьет герцог и осушил кубок до дна. — О, как! Силен!

Жора сделал глоток. Судя по вкусу, и крепости это коньяк или нечто подобное, однако Георгий никогда не пьянел, поэтому не стал переживать из-за того что охмелеет. Он держал в руках пустую посуду и смотрел на герцога. Тот отпил и удовлетворительно крякнув, закусил каким-то фруктом.

— Отец, сначала дело, — напомнил Брильтан.

— Ах, да, дело, — произнёс герцог и обратился к Жоре на местном наречье. — Благородный Нихолор ли Косхельт, вы не против, если мы исключим из нашего разговора вашего северного друга? — Жора кивнул. — Замечательно. У меня к вам маленькое дело.

— Ваша светлость, а можно подробней?

— Давайте обойдемся без светлостей, — поморщился герцог и с усмешкой добавил: — Называйте меня Бриан.

— Согласен, — кивнул Жора. — А вы меня Нихолор.

— Замечательно. Суть дела в том Нихолор, что мой младший сын потребовал вашу голову…