Русская Америка. Голливуд

Глава 3 Джентльмен Иван Бережной

Утром я наконец-то смог нормально осмотреть свой дом и… себя самого. Иван Бережной имел правильные черты лица, тёмные волосы, хоть и не смазливый красавчик, но собою недурен. В общем, девушки с первого взгляда не забракуют. Тело, закалённое физическим трудом и отсутствие вредных привычек порадовало. Разве что Иван грешил возлияниями алкоголя, но нечасто. Да меня можно было в плуг впрягать! Если бы оказался послабее, то Сэм вчера меня бы раскатал по дощатому полу на раз-два. А я ещё и боролся!

Найденные документы обозначили, что у меня уже есть гражданство. Ого! Это большой плюс. Отец Ивана как-то расстарался в этом деле. Взятку, что ли, дал миграционной службе? Помню, не только нашим соотечественникам, уехавшим во время Гражданской войны в США, такие документы выдавали «со страшным скрипом», но и тем, кто прибыл из других стран. Хотя… Семья Бережных здесь с десятого года. Тогда были совсем другие порядки, до массовой эмиграции ещё было далеко.

В доме обнаружились остатки запасов еды, из которых я наскоро соорудил себе завтрак и принялся рыться дальше в газетах и книгах, что были дома. Нашёл и заначку Ивана. Пятьдесят три бакса. Последние сбережения на совсем уж чёрный день? Очень негусто.

Это навело меня на мысль, что первым делом следовало разобраться с кушем, полученным с ограбления банка. Пусть я и не знаток истории финансов, но прекрасно понимал, что такая сумма никак не могла возникнуть у фермера мигранта.

Из каждой второй документальной кинокартины про мафию можно было узнать, что знаменитого Аль Капоне смогли упечь в тюрьму именно за неуплату налогов. Поэтому старого Ивана Бережного надо было просто «стереть» из экономики Америки, прежде чем начинать вкладывать средства «в кино».

На подиум должен был выйти обновлённый человек. Респектабельный, при деньгах, которые не вызовут никаких вопросов у властей, если они мной заинтересуются. Вариант «выиграл в рулетку» я даже не рассматривал. Чтобы «отмыть» такую сумму через казино, нужно будет поделиться с его владельцами. И дело даже не в жадности. Уверен, что в газетах уже пишут про ограбление. А криминальный мир узнал обо всём в подробностях ещё раньше. Представьте, заявляется к вам в притон с рулеткой и покером какой-то тип и говорит:

— Эй, парни, у меня есть сто двадцать тысяч долларов! Сколько возьмёте за то, чтобы «отмыть» их?

И ему ответят:

— Ах ты везучий гад! Возьмём всё! Эй, Билли-Вилли-Дилли, или как вас там? Закатайте-ка ему ноги в бетон и скиньте в реку. И не забудьте забрать все его денежки!

Думаю, как то так примерно и будет, если я не назовусь подопечным какого-нибудь крутого мафиози. И даже в этом случае возникнет резонный вопрос: а что, мой воображаемый босс сам не в состоянии прокрутить эти деньги? Ну-ка давайте узнаем, не врёт ли этот Иван Бережной.

Ну а потом всё понятно. Снова по той же схеме — бетонные башмаки и пузыри по воде. Нет, требовался какой-то другой, и даже, желательно, наиболее законный вариант. Без квалифицированной юридической помощи здесь было не обойтись. Прежде чем я поеду выкупать права на одну очень интересную технологию, чтобы опередить тех, кто позарится на неё.

Аль Капоне прижмут за неуплату налогов в начале тридцатых. Из фильмов о нём я помнил, что впереди ещё Великая Депрессия, а финансовое законодательство в штатах ещё будет «трясти» лет пять точно. Поэтому мне нужно успеть вложиться в конкретные отрасли кино и «прокрутить» выручку уже с них. Даже если кто-то будет искать источник моего богатства через несколько лет — это останется тайной, покрытой мраком.

Рваться сразу снимать фильмы и сыпать налево и направо идеями было неразумно. Во-первых, кто мне, фермеру, поверит на слово, что то, что я принёс — хит? Завернут с порога и не посмотрят сценарий. Тем более что я там на нём заработаю?

Во-вторых, сейчас, в 1924 году средний чек по затратам на съёмки хорошего фильма исчисляется в среднем двумястами тысячами долларов. Да-да! Уж тут-то в истории кино я дам сто очков вперёд любому!

Выручки от ограбления не хватит на такое. Тем более, такие фильмы снимают именитые режиссёры, а в них играют известные актёры. На хорошие сценарии, если их «замечают», сразу находятся инвесторы. Да что там! Кинокомпании, которые во многом созданы выходцами из России, сразу нанимают хороших сценаристов и те «пишут-режут, пишут-выбрасывают». А тут я, пришёл в засаленной рубахе и говорю: у меня здесь сценарий, допустим, «Золотой лихорадки»! Давайте снимать! И Чаплина позовите на главную роль! Обязательно!

В общем, я начал готовиться к поездке в город. В шкафу нашлись более-менее приличные брюки. Пиджак я решил оставить дома. Пятна крови вчера отстирались, но он выглядел совсем уж потаскано. Нужно обновить гардероб и двигаться в юридическую контору, где мне могли подсказать — что делать дальше? Только придумаю для них какую-нибудь легенду и, конечно же, не буду говорить: о какой сумме идёт речь.

Вторую машину я так и оставил в гараже. Избавлюсь от неё будущей ночью. Сейчас мне совсем не нужно привлекать внимание соседей. Пусть кажется, что я дую на воду, но лучше перестраховаться. Себе лучше прикупить какую-нибудь простенькую тачку на первое время, благо средства «позволяют», а соседи не в курсе долгов по ферме. У них Бережные не занимали, только у банка. Кстати, у «Джи Пи Моргана», который был ограблен. Вот такой вот каламбур…

До шоссе дошёл пешком, а затем поймал попутку и покатил в Лос-Анджелес, болтая ни о чём со старым работником бензоколонки, который после ночной смены ехал домой. Мы свернули у большого холма Маунт Ли, и я увидел вдалеке белые буквы «HOLLYWOODLAND».

— В прошлом году поставили! — манул рукой заправщик, — Здоровенная реклама, правда? Ха! Хитрецы!

— Да, видно издалека, — согласился я.

Сейчас эта знаменитая надпись означала всего лишь название района, где предлагалось купить новые дорогие дома. Она состояла из простых деревянных символов, выкрашенных в белый цвет. И лишь в сорок девятом году четыре последние буквы уберут, а сгнившее дерево оставшихся заменят на сталь. Заодно снимут подсветку, которую уже давно выключат владельцы рекламы ради экономии.

За всю историю эту надпись будут менять примерно десяток раз, то по поводу политических или спортивных акций, то голосований за какие-то законы, то во время войны в Персидском заливе в 1991 году, когда тут будет красоваться большая фраза «OIL WAR». И это только официальные случаи. Помимо них блогеры, борцы «за права всего против всех и за всё хорошее» тоже будут менять и закрашивать надпись десятки раз.

Впереди вниз уходил Лос-Анджелес. Хаос пригородов с уже намечающимися кольцевыми тупиками в конце улиц, переходил в прямые линии центральных районов. Больших домов и небоскрёбов здесь ещё практически не было. Полумиллионный город не обрёл ещё того современного вида. Зато за ним была видна тёмно-синяя громада океана!

Поблагодарив подкинувшего меня старика, я вылез около парикмахерской, где через открытые нараспашку двери было видно два кресла. Одно из них было пустым. Подойдёт! Нужно было привести себя в порядок, прежде чем идти в нормальную юридическую контору. Да и для дальнейших поездок тоже. Встречают по одёжке, а для начала двадцатого века это вообще обязательная вещь. В «моём времени» иногда было не отличить долларового миллионера от обычного офисного работника. Многие постепенно отказывались от пресловутого кича дорогими часами и шмотками на людях. На светские выходы это, естественно, не распространялось.

— Джентльмены, есть время облагородить «это»? — я показал на свою шевелюру и лицо.

— Энцо займётся вами, — махнул рукой тот, кто уже трудился, наводя порядок на залысинах какого-то серьёзного посетителя в очках.

Пожилой итальянец хмыкнул и отложил в сторону газету:

— Присаживайтесь.

Я посмотрел на схематические изображения причёсок и уверенно ткнул на ту, что была актуальна и в моём времени. «Поле-лес», как называл этот вариант мой оператор Сашка. А на самом деле обычная причёска с выбритыми висками и нормальным укладом наверху. Работа мастера пошла споро, и я углубился в свои мысли, пока в дело не вмешалась опасная бритва. Не люблю, знаете ли, когда около горла орудуют таким инструментом.

Второй мастер закончил и отпустил посетителя.

— Никто, что там пишут в газетах? Есть что-то по поводу вчерашнего ограбления? — спросил мой «брадобрей».

Я сразу навострил уши. Надо бы обращаться к местной прессе почаще, на данный момент это наиболее доступный вариант узнать новости, за исключением радио, где новостных передач немного.

— Сейчас гляну, Энцо. Так…

Второй парикмахер с шелестом развернул газету. На её первой полосе я увидел надпись «Hollywood Daily Citizen» [1].

— Есть новости! — возвестил мастер, — Пишут, что грабителей вчера было пятеро. И что одного чуть не прибил полицейский, дежуривший в банке. Но главарь банды застрелил и его, и напарника…

— Вот сволочи! — воскликнул Энцо.

Я был полностью согласен… Редкие отморозки. Почти угробили меня после ограбления. А тот, которого в статье «чуть не прибил полицейский», видимо, я.

— Сколько же они взяли денег? — спросил Энцо.

— Так… Сейчас. Сто двадцать тысяч долларов! Ого! Вот это сумма! Здесь написано, что это рекордное ограбление за десять лет по всем штатам!

Твою же в душу… Так я со своими «напарничками» ещё и рекордсмен? И не там, где надо.

— Молодой человек, я вот думаю — как лучше… с ухом? Может, я залеплю вам его получше? А то повязка совсем соскочила, — захлопотал надо мной Энцо, рассматривая надорванное «гайками» Сэма ухо.

— Будьте так добры… — согласился я.

— И я думаю, следует оставить больше волос. Вы бы поосторожнее были. Дело молодое, понимаю, все мы кулаками помахать были горазды, но такую шишку я бы прикрыл, — усмехнулся Энцо.

Это меня как раз, видимо, коп в банке и приложил. Странно, кстати, что она перестала ныть с той силой, что вчера. По всем моим прикидкам боль должна была ещё мучить меня…

— Делайте, как считаете нужным, настоящему мастеру можно и довериться, — кивнул я.

Старик-итальянец расплылся в довольной улыбке и начал крутиться вокруг кресла с удвоенным рвением. Иногда достаточно просто подхвалить человека, и он уже рад стараться.

— Нико, что там пишут? Чего ты замолчал? — спросил парикмахер у своего напарника.

— Говорят, что в общей сложности погибли пять и ранены восемь полисменов. О, вот интересно: «Шеф полиции Ли Хит[2] дал клятву о том, что он найдёт преступников и теперь это дело чести для полиции Лос-Анджелеса. Цитируя его слова: 'Департамент полиции Лос-Анджелеса один из трёх самых крупных департаментов в Соединённых Штатах, однако, мы видим необходимость увеличения числа сотрудников и внедрения дополнительного мотовзвода для того, чтобы в дальнейшем пресечь попытки грабителей нападать на наши банки. Они не уйдут от нас, несмотря ни на какие уловки. Я поручил расследовать это дело команде детектива Оскара Бауэра [3], которого уже хорошо знают в городе. Я верю, что мы найдём и покараем тех, кто ограбил банк J. P. Morgan и оборвал жизни наших товарищей, с честью носивших значок департамента полиции Лос-Анджелеса. Преступников ждёт неминуемая и жестокая кара!»

— Оскар Бауэр, это сильно! — воодушевлённо прокомментировал Энцо.

— Пфф, дело — голяк! А шеф полиции Ли Хит тот ещё пройдоха. Посмотрим, что стоит за его обещаниями. Он говорил, что как только станет начальником полиции города, то в течение месяца вычистит весь алкоголь из Лос-Анджелеса. Блюститель «Сухого закона», тоже мне… А мы с тобой, Энцо, как сбегали от наших старух в наш бар пропустить по стаканчику виски, так и сбегаем…

— … Только теперь заходим туда через чёрный ход! — подхватил мой «брадобрей», и оба старика добродушно расхохотались.

Я внимательно слушал не только заметку, но и рассуждения парикмахеров. Знания истории США по этому периоду у меня были, на мой взгляд, поверхностные. Что-то читал, потому что были интересные темы, много смотрел кино и документалок, но это «по работе», ведь приходилось работать и над гражданскими проектами и помогать коллегам. Мне надо было черпать информацию отовсюду и держать ухо востро. За такие цирковые представления, что вчера устроил Дин и его подельники, мне, как соучастнику, могла грозить не только тюрьма, но и электрический стул.

Энцо вскоре закончил и достал зеркало, давая мне посмотреть на свою работу сзади. Я остался доволен, заплатил ему, отсыпал чаевых и направился через дорогу к магазинчику, который заприметил ещё до парикмахерской. Прошёл мимо кафешки, где был занят всего лишь один столик. Пожилая пара укуталась в пледы и потягивала горячий какао по звуки джаза, что доносились из радиоприёмника на подоконнике заведения. Музыка сменилась голосом ведущего:

— Отличный денёк в Лос-Анджелесе! Двадцать градусов тепла. Эта осень нас действительно радует, друзья! А я сейчас слушал эту потрясающую композицию и наслаждался. Наслаждался прохладной колой Нехи [4]. Покупайте её в магазинах, и вы сделаете доброе дело. Ведь три процента с каждой бутылки идут на…

Я не дослушал и толкнул дверь. Мелодичный колокольчик возвестил, что я проник в царство «Костюмов от Манзони» и мне навстречу вспорхнуло нежнейшее создание в плиссированной юбке цвета сирени и белой кружевной кофточке. Поправив свою причёску, девушка заглянула мне в лицо большими голубыми глазами и прощебетала:

— Добрый день! Меня зовут Лиззи! Чем я могу вам помочь?

Её товарка оглядела меня с ног до головы и лишь хмыкнула, тут же отвернувшись. Ну да, моя одежда выдавала, что я каждый день вожусь где-то в коровнике или в цеху завода, а не вожу собственный лимузин. Слишком простые и потрёпанные обноски. Молоденькая девица, видимо, была новенькая и не обратила внимания на мой внешний вид. Мне тут же захотелось проучить вторую продавщицу.

— Очень приятно Лиззи. Иван, — решил я назваться реальным именем Бережного. А затем прошёлся мимо рядом висящих костюмов и добавил:

— Мне нужны два костюма. Тёмный и светлый. Синий и цвет беж. Дюжину сорочек и пару брюк. Три ремня. Ремни: тёмное бордо, коричневый и чёрный. Есть у вас такое?

Был у меня один товарищ, который научил красиво сочетать цвета в официальной одежде. И сейчас я был ему очень благодарен. С «Костюмами Манзони» мне повезло. Здесь продавали и готовые комплекты и шили на заказ.

— Сейчас я всё покажу вам! Есть вот такие модели… — захлопотала девушка, пока её напарница изучала меня с удивлением, отвлёкшись от своих дел.

— Нет-нет! Лиззи, я хочу ХОРОШИЙ костюм, — улыбнулся я, уже оценив качество тех, что висели в ряду, к которому меня подвело нежное создание.

Она округлила глаза, но ничего не сказала, тут же взяв себя в руки. Умница, быстро учится — далеко пойдёт.

— Пройдёмте, Иван! — поманила она меня, сделав ударение на первую букву в моём имени на английский манер.

Товарка неотрывно смотрела за нами, отложив модный журнал. Я примерил несколько костюмов, остался доволен двумя. Синего чистого цвета не нашлось, зато была неброская широкая клетка, на тон отличающаяся от «основного» цвета. Подойдёт.

— Галстуки! — вспомнил я.

На какое-то время она оставила меня одного, когда я в отдельной комнате производил штанирование своей пятой точки. Удобно, кстати. Это вам не ширмы-закутки двадцать первого века. Здесь в неплохих магазинах для переодевания есть простор! Когда всё было закончено, я обратился к девице:

— Знаете, мне предстоит важное дело, нельзя идти к серьёзным людям в таком виде. Вы можете отгладить сорочки?

— Конечно, — тут же нашлась она.

— И ещё, Лиззи. Мне требуется костюм на заказ. Нужно, чтобы с меня сняли мерки. Такой, в котором не стыдно пригласить на свидание такую прекрасную девушку, как вы!

Девица зарделась как маков цвет, а со стороны прилавка послышался стук. Это выронила ручку её компаньонка. Так-то! А нечего было нос задирать.

— Я позову мистера Манзони, и он всё сделает в лучшем виде, — заверила меня продавщица и убежала вглубь магазина.

Когда со всем мерками было покончено, я расплатился, оставил щедрые чаевые. Затем почти полностью преображённый договорился с Манзони оставить у него купленные вещи с обещанием заехать за ними, когда закончу с делами в городе. Седоватый портной заверил меня, что всё будет в порядке, и даже подсказал — где я могу приобрести хорошие туфли и шляпу, чтобы закончить свой образ.

А молоденькой девушке я шепнул, указав глазами на грымзу:

— Запомните, Лиззи, или вы, или вас!

— Знаю. Она меня уже достала, — также заговорщически ответила она.

Покинув лавку и послав на прощание воздушный поцелуй красавице, я отправился дальше. Процесс штанации Ивана Бережного был завершён успешно! Тем более, не стоило «добивать уже павших». Ведь ещё чуть-чуть и раздувшаяся как жаба за прилавком вторая продавщица могла бы улететь в обморок от чувства зависти и осознания упущенной премии и чаевых.

Расплачиваться приходилось наличкой. Чтобы «обновить» убитую и разорённую чековую книжку Бережного, надо было проверить его счёт и, подозреваю, погасить долги по ферме перед J. P. Morgan. А это следует делать явно не в таком наряде и не сразу, дабы не вызывать лишних подозрений. Я даже домой сегодня планировал вернуться, переодевшись по дороге в старую одежду перед тем, как сверну с шоссе и покачу мимо ферм соседей. Вдруг встречу кого из них на просёлке.

Туфли, шляпа и небольшой чемодан были приобретены довольно быстро. Настал черёд последней покупки. Судя по дороге от моего дома до Лос-Анджелеса — жизненно необходимой.

Вскоре, пользуясь помощью и подсказками прохожих, я уже стоял перед «Представительством компании Форд». Кстати, теперь, когда я был одет с иголочки и производил впечатление богатенького ричи, которому папа оставил неплохое наследство, такого высокомерия как в глазах мадам из «Манзони» я уже ни у кого не наблюдал.

— Отличный вариант, мистер, — клерк уже через пять минут рассыпался передо мной в похвалах автомобилю.

Он провёл по капоту рукой и завёл отработанный массой повторений речитатив:

— В этой модели шесть мест! Вы молоды, представьте, что можно будет посадить целую компанию и поехать отдыхать! Девушки! — подмигнул мне продавец, демонстрируя вариант «Форда Модели Т» в кузове Ландолет.

Я рассматривал длинное четырёхдверное авто чёрного цвета. Узкие крылья и порожек, круглые фары, квадратный «нос», обрамленный в сверкающую широкую раму, колеса на спицах. Шестиместка мне была не нужна. Зачем мне этот крокодил? Если уж хочется пофорсить перед кем-то, то нужно покупать другие автомобили. А мне нужен был бюджетный вариант на первое время.

— Нужно что-то пошустрее. Вот, например, такое, — указал я на двухместный Ранэбаут с откидным верхом, — Его же можно закрыть от дождя по бортам?

— Да! — тут же подлетел к указанной мной машине клерк, — Просто опустите дополнительные «шторы» из-под крыши и прикрепите их к дверцам. Стоит всего двести шестьдесят долларов! Если хотите полностью закрытый жёсткий верх — наше автоателье поможет вам в этом!

Ну и отлично. Мне другого и не надо. К холодам и ветрам я собирался кататься уже на совсем другом автомобиле, если моя идея, что я задумал, «выгорит». А если нет, всегда можно будет продать почти новую машину и купить закрытый классический вариант. Главное, что у Бережного уже были права, хотя, как подкинула мне его память, никаких экзаменов для этого здесь пока не требовалось. И теперь можно быть более мобильным!

Я, не спеша, катил по улочкам Лос-Анджелеса, рассматривая их с больши́м интересом. Словно оказался внутри фильма. Солнечный свет заливал монументальные громады административных зданий с вытянутыми на всю их высоту барельефами. Кирпичные дома, в которых сразу располагались пабы, закусочные, магазинчики и, сбоку под козырьком — заправки. Строили здесь пока что не из известного материала и палок.

Посередине дороги катили открытые трамваи без окон, оглушительно дребезжащие и заглушающие все остальные звуки. Я проезжал мимо пальм, что рядами торчали вдоль бульваров, прогуливающихся парочек в старомодных нарядах, полицейских в чёрной форме, проезжающих на мотоциклах, стрекочущих на весь квартал. Кстати, мне очень повезло, что вчера они не присоединились к погоне. Иначе от нас бы не отстали даже после той кучи мала, что мои «напарнички» по ограблению устроили на заводике.

Все затраты обошлись примерно в пятьсот долларов плюс минус. Зато, когда я остановился перед вывеской «Адвокатская практика Ригман и Абель» и вылез из собственного автомобиля, поправив отглаженные бежевые брюки, то понимал, что меня точно не завёрнут с порога, а выслушают внимательно. Как и в других нужных мне местах. Что поделать — на дворе была эпоха ар-деко. Американское «Покажи, сколько у тебя денег, и мы решим — стоит ли с тобою говорить» именно сейчас набирало страшные обороты.

Дом, в котором располагался офис адвокатов, находился в четырёхэтажном здании в тихом фешенебельном районе. Людей и машин здесь было меньше. Я пропустил на тротуаре парочку на велосипеде-тандеме и поднялся по ступеням.

В небольшом вестибюле меня встретил молодой помощник, вежливо осведомившись о цели моего визита. Выслушав, он улыбнулся и пригласил пройти за ним в кабинет юриста. Я оказался в просторном помещении, напоминавшем, скорее, рабочий кабинет писателя, каким он представляется многим в фантазиях. Лакированная деревянная мебель, шкафы с книгами, масса писчих принадлежностей и бумаг на огромном столе, за котором сидел невысокий человечек в пенсне. Он встал и протянул мне руку, как только я вошёл.

— Меня зовут Яков Абель, чем я могу вам помочь?

Я уселся в предложенное кресло. За спиной хозяина в рамках висели его диплом, юрисконсультское свидетельство и лицензия, которая гласила, что контора, куда я попал, являлась дочерней организацией неких «Ванжевский и Ко».

— Меня зовут Джон, — скрыл я своё истинное имя, тем более мой реципиент говорил практически без акцента, и уловить что-то можно было лишь в особенностях произношения редких слов, — Видите ли, я к вам с… личным… специфическим делом. Возможно, мне придётся жениться. И я хочу, чтобы некоторые моги доходы «обошли» кошелёк семьи, — уверенно начал я заготовленную заранее историю.

— Понимаю, — усмехнулся Яков, — Не волнуйтесь, Джон, вы не первый, кто обращается с этим делом. Мы можем помочь вам со всеми бумагами по личному вкладу в банке, не переходящему в общее пользование.

— А если я желаю, чтобы об этих деньгах в принципе не было известно новым родственникам? — понизил я голос.

— Кредитная история и вклады всё равно будут указываться в некоторых бумагах. Понимаю, что вы молоды, но самый явный пример — завещание, — ответил Абель.

— Получается, чтобы никто из них не узнал о моих сбережениях, нужно выводить их из юрисдикции Соединённых Штатов? — задумчиво произнёс я.

Яков откинулся в кресле и изучающе посмотрел на меня. В его глазах промелькнуло сомнение. Ну да, фактически, я сейчас спрашиваю у него про любые варианты офшоров, как их называли в «моём времени». Счетов, которые нереально, или очень трудно отследить. Ведь мне требовалось «спрятать» деньги не только физически, но и юридически. Если моя будущая компания, которую я задумал открыть, станет быстро расти, то конкуренты начнут рыть на меня информацию. Это как пить дать! И если что нароют — могут натравить законников и налоговую.

— Хм… интересный вопрос.

Взгляд Абеля смерил мой костюм. Я заметил, как уголки его глаз подёрнулись морщинками. Смешливыми, словно он «прочитал» меня и понял, что я пришёл сюда совсем не по делу о женитьбе. Может, вообще за бутлегера принял. Хотя они, насколько мне известно, не любят такие схемы. Видимо, Яков принял для себя какое-то решение, так как заговорил уже тише:

— На эту тему можно «порассуждать», Джон, — завуалированно начал он, — Что вы знаете о трастовых фондах и о штатах с «налоговым раем»? Например, о Нью-Джерси и Делавэре?

И нарисовал на салфетке кругленькую цифру «50», тут же быстро сплошняком зачеркав её карандашом.

Намёк на цену старта дальнейших «рассуждений» я понял.

В это же время. Бар «Тихое место», Тампа, штат Флорида.

Дверь распахнулась, и вместе с вошедшим мужчиной в дорогом щеголеватом костюме внутрь ворвались звуки весёлых кубинских мотивов.

— Слышал, как отжигают, Фред? — закрыл за собою дверь и кивнул на неё высокий гангстер с бутылкой рома в руке, — Новые музыканты — это что-то с чем-то! Разогреваются перед вечером. Чую, сегодня выручка будет ого-го! Весь квартал сбежится танцевать!

Его собеседник, восседающий на стуле над стопками долларов и считающий их, движением узких губ перебросил сигару из одного уголка рта в другой:

— Слышал…

— Чего ты такой невесёлый, Фред? Выпьем?

Уже несколько грузный, с жёстким взглядом того, кто привык решать свои дела силой, сорокалетний Фред Желье отвлёкся от денег и тяжело вздохнул:

— Единственная причина, почему я тебя не придушил собственными руками, чтобы не видеть твою поганую улыбочку — то, что ты мой кузен, Том.

— Да ладно тебе! — плюхнулся на диван весельчак.

— Дин до сих пор не вышел на связь. Мы договорились с ним о том, что после ограбления он позвонит мне утром на следующий же день. Что-то пошло не так…

— Слушай, ну загуляли парни на радостях…

Фред грохнул кулаком по столу:

— Это Дин! Я знаю его очень давно. Этот человек сперва делает дело. А только потом спускает все деньги. Уже почти вечер, Том. Новости о налёте на банк уже во всех газетах. А от них ни весточки. Что-то случилось…

— Может, Дин решил нас кинуть? — предположил кузен.

— Не думаю. Он прекрасно знает, что я доберусь до него где угодно.

Том посерьёзнел. Он отставил бутылку рома в сторону и облокотился на стол:

— Двадцать тысяч баксов — это не такая уж гигантская для нас сумма. Но это плохой пример…

— Во-от! Можешь же соображать когда хочешь, — подколол Фред.

— Кто ещё знал про то, что ты сливаешь наводку? — уже совсем протрезвел Том.

— Босс ирландцев. Он тоже был в курсе про деньги. Но у него не было нужных исполнителей для ограбления. Узнает, что нам не выплатили долю — посчитает слабаками. Он и так уже нашёл себе прямых поставщиков патоки для своего бухла. Того и гляди, осмелеет и начнёт прибирать Тампу к своим рукам. И опять-таки это дело принципа.

— Что ты предлагаешь.

— Леоне Крус поедет завтра в Лос-Анджелес. Наводить контакты с Ардиццоне[5]. Местные парни из «Элэй» хотят открыть собственное производство в Южной Калифорнии. Ты поедешь с Крусом. Заодно осмотритесь с ним на месте, попытаетесь узнать — куда делся Дин с его «командой»? Тем более, Леоне пару раз видел издалека в лицо напарников Дина, когда они встречались и обсуждали наши дела. Их должно быть четверо. Леоне знает только Фогеля, мелкий такой парнишка из наших, из Тампы. Весь дёрганый. Остальные трое — люди Дина. Леоне с ними не знаком. Том…

— Да, Фред?

Босс нахмурился и процедил сквозь зубы:

— В любом случае надо разобраться с тем — где Дин, и у кого мои деньги⁈ Если какой-то ублюдок прибрал их к рукам, я хочу, чтобы он сдох как собака…

Дорогие читатели в своём книжном тг-канале выложил фотографии Лос-Анджелеса 20-ых. Буду пополнять канал фотографиями действующих лиц и заметками о серии. https://t. me/doroxovfantastic

Ford Model T Runabout Ивана Бережного.

[1] «Hollywood Daily Citizen» — ежедневная средняя газета, выходившая с 1921 по 1931 год. Вообще это переименование более ранней версии. Сама редакция просуществовала с 1905 по 1970 гг.

[2] Ли Хит — шеф полиции Лос-Анджелеса с 1924 по 1926 год. Редкий политикан и интриган.

[3] Оскар Бауэр — детектив, которому поручали дела по борьбе с организованной преступностью и ограблениями. Известный не только по своим громким делам, но и по фотографиям, оставшимся от того времени, когда в рамках борьбы с преступностью был сделан целый цикл фото «борцов с бандитами». Каламбур в том, что если сейчас в поисковике забивать «перестрелка гангстеров 1920 годов» — в числе первых будет выдавать фото Бауэра и его коллег, позирующих фотографам.

[4] Nehi Cola — с этого напитка начался бум рекламы газировок. Фактически это был вызов привычной Коле, после него появилось с десяток новых вкусов (которые есть в каждом магазине развитой страны нашего мира), а реклама с изображением женских длинных ног бросила вызов консервативной рекламе до 1924 года. Длинные ноги намекали на вытянутую тару, и если газировка раньше выпускалась в толстеньких стекляшках, то после этого пошло то, что мы привыкли видеть на прилавках — длинная бутылка.

[5] Джозеф (Джузеппе) Ардиццоне — один из «первых» главарей преступности Лос-Анджелеса родом из Сицилии. Кошмарил город с начала 20-ых и до 1931 года, пока внезапно и бесследно не «исчез». Его признали погибшим только через 7 лет.