Русская Америка. Голливуд

Глава 2 Выстрелы в ночи

Напряжение на кухне возникло моментально. Оно будто сгустило пространство вокруг стола, на котором лежали шесть почти одинаковых «башенок» с долларами.

— Значит, наш Джонни боится запачкать руки? — глумливо усмехнулся главарь банды.

— Не помню, чтобы мы устраивали пари — кто пристрелит больше копов, — спокойно парировал я.

— Ого! У кого это здесь прорезался голос? — заёрничал вертлявый Фогель.

Клянусь, этот коротышка был словно на шарнирах и не мог устоять на месте ни на секунду.

Здоровяк Сэм молча смотрел на нас, хлопая глазами. Его тяжёлый взгляд на мгновение задержался на мне. Ничего хорошего он не предвещал. Это цепной пёс Дина. Если тот скажет — фас, то громила, не раздумывая, пойдёт в атаку.

Билл хмурился, опустив глаза, и делал вид, что задумался, глядя на пересчитанные им деньги. Горы баксов на столе никак не разряжали всю эту ситуацию. Напротив, если меня «вычесть» из общего расклада, каждый получит ещё по пять тысяч долларов на нос. В подворотнях и за меньшее убивают. Сомневаюсь, что названному, и не присутствующему здесь наводчику по имени Фред расскажут об этом. А даже если донесут, то что? Отбрешутся, мол, грабанули банк, новичок поплыл и забыковал, мы его прикопали. Фред в решении этой проблемы не участвовал — с чего бы ему иметь с этого дополнительный куш? Верно? Верно…

Меня больше волновал другой вопрос: кто был этот Фред из Флориды? Знает ли он про меня? Если да, то что именно? Чтобы слить информацию, что в банке окажется такая сумма денег — надо обладать связями и особыми навыками. Значит, наводчик непрост. И может быть весьма важной шишкой криминального мира…

— Мы все здесь так или иначе повязаны кровью, Джон, — с угрозой в голосе заговорил «босс», — Кроме тебя. Если мы пойдём дальше на новое дело, то я должен быть уверен, что в случае чего, ты, не раздумывая, нажмёшь на спуск. И влепишь пулю в лоб кому угодно…

— Чем больше мёртвых фараонов — тем крепче за нас возьмутся, когда будут искать, — возразил я.

— Ты что, самый умный, что ли? — взвился Фогель.

Неожиданно Сэм подал голос:

— Вообще, он прав. Если за нами будет тянуться след из трупов легавых, то полиция всех штатов и федералы будут постоянно дышать в затылок, — пробасил он, — В прошлый раз, без Джона, мы никого не грохнули из фараонов. И вроде собирались так действовать и дальше.

Очко в мою пользу! Уже неплохо.

Главарь скривился и злобно огрызнулся на здоровяка:

— Сэм, предоставь мне решать — кто здесь прав, а кто нет.

— Ладно-ладно! — поднял руки перед собою громила, — Я всего лишь хотел напомнить.

Их было четверо, и я уже продумывал свои действия на тот случай, если ситуация обострится ещё больше. В барабане моего «Смит-Вессона» за поясом шесть патронов. А его ещё надо достать. Ближе всех справа стоит Фогель. Он может вцепиться в меня, если достану оружие. Через стол расположились Дин и Билл. Сэм опёрся на стенку печки. Греет свои продрогшие кости. Он слева и дальше всех.

Теперь вопрос к знатокам: у кого из них, как и у меня — припрятано оружие? В этом-то и проблема! Смертельное лото нам тут совсем не нужно.

— Парни, мне не нужно проблем! — поднял я руку, — Я честно постарался отработать так, как могу… Убить копа — не значит вывести из строя машину. Я стрелял так, чтобы эти «форды» не могли продолжать погоню, только и всего!

Дин прищурился и пожевал ус. Эти слова крыть ему было нечем. А я продолжал развивать тему:

— Если бы они не отстали от нас, то гонялись бы и дальше. Не приводить же их сюда, на ферму. Тогда пришлось бы уходить от них ещё больше времени. Я точно знаю, что две заглохшие тачки на том заводе — на моём счету. Не считайте меня хвастуном, но это факт!

— Он прав, Дин, — подал голос Билли, — Я сам это видел.

Главарь скрипнул зубами и опёрся кулаками на стол:

— Фогель, что скажешь? Ты тоже был в той машине. Джону можно доверять?

Мне показалось, или «босс» слишком долго и пристально смотрел в глаза вертлявого гангстера, поймав его взгляд? А Фогель, тем временем, отвечал:

— Чёрт его знает… Мне всё это не нравится. Я ему спину не доверю!

И он сложил руки на груди, посматривая на своего «предводителя». Вот ублюдки! Договорились без слов о чём-то. И вряд ли для меня это будет иметь хорошие последствия!

— Можем разбежаться… — предложил я, разыгрывая из себя оскобленного в лучших чувствах, но так, чтобы не переигрывать.

— Ха! На новое дело я бы тебя и так уже не взял! — парировал Дин и снова переглянулся с Фогелем.

Билл, видно, тоже заподозрил что-то неладное и начал вертеть головой, посматривая то на одного, то на второго подельника.

— Тогда решено! — хлопнул я ладонью по столу, — Разбегаемся.

Про свою долю я пока что умолчал, чтобы не нарваться на очередной виток разборок с подачи истеричного коротышки. Вместо этого я выпрямился и устало произнёс:

— Пойду схожу в туалет, парни. Что-то совсем позабыл про это дело с такими приключениями…

Где-то в комнате «босс» оставил свой Томпсон. Вот эта «коса смерти» мне бы сейчас весьма пригодилась. В том, что Дин и Фогель меня уже молча заочно приговорили — я не сомневался. Прямо загривком это чувствовал. Когда побегаешь много раз под смертью — такое хочешь не хочешь, а учишься распознавать.

Тем более, я не видел никаких логичных аргументов в пользу сохранения мне жизни. Они уже застрелили полицейских. Что Дину ещё один труп, причём такого же налётчика, как и он? В этом случае двадцать тысяч долларов освобождаются и теряют своего хозяина. Их поделят на четверых. Меня можно отоварить свинцовым подарком прямо здесь и спалить вместе с домом. Шикарное заметание следов. Зуб даю, со временем также к праотцам отправится и Билли. Он — самое слабое звено в их «дружной» команде.

— Никуда ты не пойдёшь, парень! — отрезал Фогель и стал на моём пути.

— Ты что? Мы же обо всём договорились? — изобразил я удивление, а краем глаза отметил, что Дин потянулся куда-то за спину.

— Тебе здесь не верят! — ухмыльнулся юркий гангстер.

— Если не верите, то чего вы с ним возитесь? — пробасил Сэм, подводя черту…

Ну вот, собственно, и всё. Ставки сделаны, ставок больше нет, господа! Громила тоже не пальцем деланный, уже понял, что сейчас будет. Значит, сражаемся до конца, как было всегда в моей жизни…

Жалко ли мне этих парней? Нисколько! Чем больше я ворошил сознание Ивана Бережного, тем больше удивлялся — как его занесло к такой братии на «работу». Даже смазливый и шестерящий Билли был вовсе не ангел. В памяти моего реципиента всплыли грешки «напарничка». За то, что Билл творил с девицами лёгкого поведения, можно было не раздумывая поквитаться с ним самым жёстким способом.

Почему реципиента? Да слишком уж натуральным всё было вокруг. И боль я ощущал самую настоящую. Запахи, цвета, прикосновения. Всё казалось таким реальным, что я сделал вывод: или моё сознание перенеслось в чужое тело, или я в каком-то параллельном мире. Книги про попаданцев, которые так любил почитывать между командировками мой оператор Сашка — похоже, стали моей новой реальностью. И даже если это все ещё галлюцинации в бреду — «проживём» это всё на полную катушку! Как я и любил.

Всё это я обдумал «на крайний случай» ещё когда доставал револьвер в спальне. А сейчас…

Я с силой толкнул левой рукой коротышку, отправляя его в полёт на дощатый пол. Он грохнулся на пятую точку с диким завыванием и матами. Правая моя ладонь уже хватала рукоять револьвера за поясом под пиджаком.

Крутанувшись влево, я от пояса выстрелил в Дина. Главарь почти успел достать пистолет. Пуля вошла ему в живот, и он ошалело вытаращил глаза. Вот тебе и сопляк Джон! Не ожидал, ублюдок?

Билл заметался на другом конце стола, отпрянув от падающего на старенький диванчик «босса». Похоже, он был без оружия. А я уже переводил ствол на Фогеля. Коротышка уже вскочил на ноги. Рука бандита дёрнулась к штанине. Нож!

Пуля из «Смит-Вессона» попала в его плечо, и Фогель завалился набок, зажав рану и врезавшись в этажерку. Посуда, стоя́щая на полках, посыпалась на пол, разлетаясь вдребезги. Гангстер истошно завопил от боли.

Я не успел повернуться… Сэм взял меня на таран, словно квотербек на матче по американскому футболу. Громадная туша снесла меня, и мы оба упали на пол под ноги Фогелю.

— Убью! — взревел бычара, тут же попытавшись вмазать мне по лицу.

Второй рукой он держал моё запястье с револьвером.

За долю секунды до удара я уклонился, и кулак здоровяка прошёлся вскользь. Зато ухо разорвалось болью. Громила оказался любителем таскать перстни-гайки на пальцах. Шею тут же начало заливать тёплым. Похоже, Сэм порвал мне ухо.

Поняв свою ошибку, он перехватил своей ручищей моё горло и сдавил с дикой силой. Мои глаза от натуги полезли из орбит. Справа показались ноги Билла. Длинный замах… Сейчас мне прилетит ботинком в лицо, и я потеряю зубы. Или чего хуже — сознание. Тогда меня просто додавят как цуцика.

Ладонь ещё могла функционировать, ведь Сэм, душащий меня, перехватил только запястье. На инстинктах я дёрнул рукой вверх, поднимая «Смит-Вессон» на максимально возможную высоту. Выстрел! Свинцовый привет ушёл в бедро Билли. Прямо в опорную ногу! Учитывая, что он занёс другую для пинка, со стороны всё получилось так, что Тарантино бы рассмеялся и захлопал. Только вот мне было не до смеха…

Билли так и не нанёс удар. Вместо этого он рухнул, словно ему резко поставили подножку, и покатился по полу, зажимая рану. Его ладонь еле сдерживала ярко-алую кровь.

— Ублюдок! — завизжал раненый. Не помня себя, он зачем-то начал отползать на заднице к стене, подгребая свободной рукой и явно пребывая в шоке после моего попадания.

А вот Фогель со всей дури пнул меня под рёбра носком туфли. Зажимая рану в плече, он ещё вполне представлял опасность. Второй удар он попытался нанести мне в голову, но я так дёргался на полу, что пинок прилетел по пальцам Сэму, из-за чего тот зарычал от боли, на секунду ослабив хватку.

Почувствовав это, я задёргался сильнее, и здоровяк привстал, наваливаясь всем весом мне на горло и широко расставив ноги. Это была его ошибка. Я из последних сил дважды вмазал ему голенью в пах.

Громила вытаращил на меня глаза. Пальцы его перестали так сильно сжимать мою шею. Словно змея, я вывернул свою руку и поднял револьвер, уперев ствол прямо в щеку бандита. Выстрел!

Сэм начал заваливаться набок. Я сбросил его руку и толкнул бугая в сторону Фогеля. Перекатился на живот, пытаясь набрать воздуха в лёгкие. Вертлявый гангстер с разгона врезал мне в бок, отбивая все внутренности. Он наклонился и попытался снова достать нож здоровой рукой. Но замешкался — ему приходилось тянуться наискось к другой ноге.

От пинка я грохнулся на пол и не глядя выставил руку с револьвером в сторону мелкого ушлёпка. Два выстрела огласили кухню. Больше патронов в «Смит-Вессоне» не было. Отчаянный рёв Фогеля возвестил о том, что если я и попал куда-то, то нанёс не тот урон, который хотелось.

Коротышка попытался ещё раз пнуть меня со всей дури. Я перехватил ногу и бросился вперёд. Стартовал я прямо с колен, валя уродца на пол. Ухватив его за ремень, я подтянул себя повыше, и под второй рукой вдруг нащупал рукоять. Нож! Нож в держателе вокруг ноги. Брючина гангстера задралась, и я случайно проскользил ладонью по оружию.

Рывком я вытащил клинок и без замаха вонзил его в бок барахтающегося налётчика. Тот завизжал. Второй удар заставил его утихнуть и обмякнуть.

А я развалился на спине посреди кухни. Сил хватало только на то, чтобы крутить головой по сторонам. Внутри меня всё гудело. Билли тихонько постанывал у стены, зажимая двумя руками бедро. Его раненая нога дрожала.

Дин так и расселся на диване, словно типичный американский папаша у телика после работы. С той лишь разницей, что вместо чипсов на его животе было кроваво-красное пятно. Он как рыба глотал воздух и смотрел на меня выпученными глазами.

Сэм тихо лежал на полу. На его щеке виднелась опалённая красная метка. Зрачки громилы застыли.

Фогель тихо сипел рядом со мной, не в силах пошевелиться.

Я с трудом поднялся на ноги и, покачиваясь, опёрся на стол. Моя кухня представляла собою настоящее побоище. Разбитая посуда, лужи крови, обрушенная в потасовке мебель. Пошатываясь, я подошёл к Дину. Он медленно поднял на меня глаза. Я вытащил Кольт из его руки. Затем поднял пистолет на уровень головы отморозка:

— Кто такой Фред?

Главарь ничего не мог сказать. Лишь слабо шевельнул губами.

— Фред из Флориды. Что навёл вас на этот банк? Кто он? Он знает про меня?

Дин дёрнул щекой и закрыл глаза.

— Понятно…

Выстрел грохнул, оглушая меня. «Босс» налётчиков дёрнул головой и навеки умолк.

— Билли, может, ты мне скажешь — что за Фред? — повернулся я к единственному, кто ещё мог что-то говорить.

— Не… не знаю…

— Билли, не время геройствовать. Кто такой Фред?

— Я его… Не знаю… Всем заправлял… Дин… — прошептал гангстер.

Я присел рядом и заглянул бандиту в глаза. В них метался животный страх.

— Да что же мне так не везёт с вами, а? — устало спросил я.

Билл лишь пошевелил губами, но не смог выдавить ничего, кроме тихого стона.

В доме прозвучали три выстрела. Трое оставшихся гангстеров тоже получили свой контрольный билет на тот свет. Я положил Кольт на стол рядом с деньгами. Осмотрел пачки долларов. Сто двадцать тысяч баксов. Баснословная сумма. С одним лишь нюансом. За ней могли прийти неизвестные бандиты от неизвестного мне Фреда.

Бежать? Куда? И вообще, я никогда в жизни ни от кого не прятался и не собирался этого делать. А вы будете вечно бегать, менять имена, если судьба подарит вам шанс прожить ещё одну жизнь?

Тем более, покопавшись в знаниях Ивана Бережного, я понял, что сорванный в банке куш — очень большая сумма для хорошего вложения. Но на бега длиною в жизнь мне не хватит. И есть ещё один немаловажный фактор — Фред может и не знать про меня. Если Дин ему ничего не рассказывал, а лишь взял наводку и пообещал долю, то я могу просто впустую прятаться от тени.

Нет уж… Такая жизнь — не по мне.

Возвращать деньги в банк? Очень смешно. Можно сразу подготовить руки для наручников и сесть в тюрьму за дело, на которое пошёл не я, а Иван Бережной.

Сморщившись, я рылся в знаниях Ивана. Ага! Жил он на отшибе. Я обернулся назад к окнам. Закрыты! Двери тоже. Звуки выстрелов на улице будут слышны довольно глухо. А до ближайших ферм и домов так далеко, что вряд ли пальбу засекли мои «добрые» соседи. Если только им не взбрело околачиваться ночью где-то за посадкой около моего пристанища.

Решение по поводу тел гангстеров пришло быстро. Память Бережного подкинула ответ на эту задачку. По дороге можно выскочить на шоссе, а затем свернуть на небольшой пустырь и спалить машину там. Потом вернуться домой пешком. Неудобно, но лучше, чем сжигать тачку с телами у себя на заднем дворе. Если я выведу её дальше в поля и уничтожу там, то от фермы будут вести следы от колёс. Тогда любой, кто найдёт обгоревший кузов, сможет найти по ним — откуда приехала машина. А это мне было совсем не нужно.

Началась муторная работа. Фогеля я умудрился утрамбовать в навесной багажник. А вот остальных пришлось сложить как дрова на заднее сидение. Затем я дождался глубокой ночи, «починяя» своё ухо и вымывая всю кухню от следов крови. Диван придётся тоже сжечь. Пятна крови я забыл быстро, но оставлять его себе мне не хотелось. Не то, чтобы брезгливость, скорее суеверия…

Номера со второй машины пришлось скрутить и спрятать. Я не думал, что полиция заявится сюда из-за ограбления. Сейчас нет ни камер, ничего такого. Но рисковать не хотелось. А ну как местный помощник шерифа, или как их здесь называют, решит заглянуть ко мне в моё отсутствие? Если соседи действительно жгут поля Бережного, то не сто́ит надеяться на то, что местный служитель закона не станет лазить по гаражу изгоя. От второй машины я избавлюсь при первой же возможности. За одну ночь сразу две тачки на «погребальный костёр» не отогнать.

Оружие гангстеров я решил оставить себе и припрятать. Два дробовика, пистолеты и, самое главное, Томпсон — на дороге не валяются! Если придётся отбиваться от незваных гостей из Флориды — у меня будет вполне неплохой арсенал.

Деньги в сумках отправились в подпол. Полежат там, пока не придумаю для них лучшее место. Всё же у меня сейчас задачки поважнее. В два часа ночи я стартовал из дома на машине, в которой от погони уходили Дин и Сэм. На заднем сидении покачивались от тряски тела бандитов.

Спустя час я уже стоял на пустыре и смотрел, как пылает авто с моими убийцами. Огонь охватил всю машину. Казалось, что языки пламени хотят прыгнуть повыше и ухватиться за ночное калифорнийское небо. А затем пришлось долго идти вдоль шоссе, выискивая какие-то ориентиры, знакомые Бережному с малолетства, чтобы не пропустить поворот. Всё-таки хорошо, что мой реципиент эмигрировал сюда в раннем возрасте и прожил достаточно долго.

Дома заварил чай, но даже не допил его. Добрёл до кровати и провалился в глубокий сон, не снимая одежды. Спал я очень тревожно. Меня метало по постели. В какой-то момент из подсознания начали «выплывать» оставшиеся фрагменты того боя с наёмниками…

…Португальская речь стала громче. Похоже, выбрали для укрытия от возможного удара артиллерии нашу «обитель»… Неудивительно. И так уже разрушенный, коттедж не «выбивался» из общей картины для оператора квадрокоптера, глядящего на нас сверху.

— Готовьсь… — выдохнул Левша. Откроем огонь, может наши увидят, что эти уроды с кем-то месятся — поймут, что тут есть свои.

И тут земля содрогнулась. Оглушительный взрыв взметнул в небо обломки крыши коттеджа, стоя́щего на соседней улице. Серый дым сразу «обнял» метров двадцать в той стороне и начал расползаться, жадно пожирая пространство. Над головой по голому второму этажу забарабанили падающие обломки.

— Близко! — пригнулся под подоконником Левша, — Ещё один-два и положат сюда.

Наёмники сорвались с места и заорали. Левша тут же встал на колено рядом с проёмом и послал очередь во двор. Раздался истошный крик врага. А я скользнул к соседнему окну и высунул дробовик в окно. В прицеле появился пригибающийся и уходящий с линии обстрела Левши боец с забугорным шевроном на плече. Он тут же повернулся на движение и почти вскинул винтовку в мою сторону. Но два заряда ушли в его торс.

Я упал за стену. Вовремя! По оконному проёму забарабанили пули. Наёмник выматерился на своём языке.

— Ferido? — раздался зычный крик.

— Facilmente! Posso disparar! — ответил тот, которого я отоварил дробью.

Плохо дело. «Легко ранен и может вести огонь», а это значит, что заминусовать боевую единицу у противника я не смог. Неудивительно, при такой-то защите. Когда я стрелял, хватило короткого взгляда, чтобы понять, что наёмник упакован в тяжёлую броню даже с «воротником».

Рядом лупил по врагу Сашка. Калашников загрохотал, посылая свинцовый рой в сторону залёгших вражин. Сейчас они перегруппируются и пойдут вперёд, если только не решат отойти из-под арты.

Позади них «треснул» в пламени короткого взрыва ещё один домик. По нашей «крепости» залупили из пулемёта. Я упал на пол и, не выпуская из рук оружие, пополз в сторону дверного проёма.

— От окон! — раздался крик Левши, — В коридор живо!

Я успел вовремя. Выкатился из комнаты и залёг за стеной. Пространство зала лопнуло с оглушительным хлопком. Последняя штукатурка засыпала меня, а в ушах мгновенно возник противный звон. Звуки разом ушли куда-то далеко. По дому отработали с ручного гранатомёта…

Огонь мы открыли уже из соседней комнаты. Балки перекрытия в зале не выдержали и обвалились, теперь там нельзя было спрятаться. И я занял с Сашкой позицию на кухне.

Противное жужжание раздалось около входа. Я обернулся и заметил висящую в дверном проёме «пташку». Словно призрак, вооружённый смертоносным подвесом, коптер завис в воздухе. Нажимная «игла» взрывателя нацелилась на нас.

Прежде чем дрон сорвался с места, я с силой толкнул Сашку в сторону соседней комнаты, чтобы спасти. Напоследок я увидел его лицо. Удивление на нём сменилось ужасом. Друг протянул ко мне растопыренную пятерню, падая на пол:

— Макс!

Взрыв заряда, что нёс вражеский дрон-камикадзе, одним небрежным росчерком окутал кухню дымом. Я лежал на спине и пытался вздохнуть. Дым стремительно потемнел… Веки мгновенно отяжелели, тело не чувствовалось. Словно я стал невесомым. В книгах любят писать, что перед смертью проносится вся твоя жизнь…

У меня, к сожалению, не было даже этих секунд.

А как же мой принцип «Надо жить и делать своё дело на все сто»?

Я рывком проснулся в холодном поту и сел на кровати. Голова болела. Осмотрелся. Это получается, раз я погиб там, в «том времени или реальности», то мне «повезло» оказаться в теле Ивана Бережного. Который так не в тему решил пойти на ограбление…

Старые часы на стене вывели меня своим мерным тиканьем из прострации. Восемь утра. Я поднялся и вышел на кухню. От вчерашнего побоища не осталось и следа. Будто его и не было… Вон, только пулевое отверстие в этажерке — один раз я в Фогеля всё же не попал…

Холодный чай так и остался на столе. Я хлебнул из кружки, но скривился и начал греть воду, чтобы заварить свежий. Чем больше обычных привычных движений — тем проще психике справиться со стрессом. В сердце щемила боль из-за смерти Лёни там, в «том времени», и я очень надеялся на то, что Сашка и Левша остались живы. Помочь сейчас я им не мог и старался максимально отвлечь свои мысли от переживаний. Сфокусируемся на простых вещах и чем-то постороннем.

С новой дымящейся кружкой я остановился посреди кухни, осматривая чистое помещение. Взгляд упал на календарь. Взяв карандаш, обвёл новую дату. Если здесь всё отмечено верно, то наступило уже 4 ноября. Что делать? Извечный вопрос от классиков…

Я задумался. В финансовой истории никогда силён не был. Вкладывать сто двадцать килобаксов в акции «без понятия кого» не стоит. Просто прогорю. А жить на что-то надо. Чем же мне заняться?

А если? Озарение пришло внезапно. Я же в Калифорнии! Здесь до Голливудских холмов рукой подать. В историю кино я был влюблён по уши! А сам был столько лет в военной журналистике. Сейчас поблизости работает на киностудиях масса моих соотечественников! И Голливуд двадцатых даже близко не похож на то, что останется после «разгрома» пятидесятых, когда из него вычистят всех неугодных, окончательно загнав «Фабрику грёз» под пяту Конгресса.

Я даже начал ходить по кухне кругами. Всегда так делаю, когда о чём-то думаю. Только через полгода братья Уорнеры, кстати, тоже выходцы из Российской империи, решат попробовать всерьёз заняться звуковым кино. Их «Уорнер Бразерс» выкупит более-менее нормальную технологию записи фильмов со звуком. А первая реально большая премьера состоится ещё через два года.

Это мой шанс! Ведь мне известно, куда и как приложить усилия и деньги, чтобы получить наибольший успех и влияние.

Я поднял глаза на календарь…

Что ж! Похоже, у меня появился не только шанс на новую жизнь. Мы ещё «повоюем»! Только уже на другом, невидимом фронте. «Будем жить и делать своё дело на все сто!»

Дорогие читатели! Поддерживайте книгу лайками и подписывайтесь на автора! А те, кто поддерживает наградами, получат в гостевые вот такие стикеры на память!