Руины предателя

ГЛАВА 76

Алекс беспокоился, как отреагируют люди на закованного в цепи кимисарского пленника, но как только он вошел в городские ворота, его протащили пешком в окружении бойцов на лошадях. Из своего кокона он почти ничего не видел и не слышал. Они поднялись на вершину холма по тропинке, которая не была крутой, но делала путь очень долгим.

Его ввели не во дворец, а скорее под него. Тюрьмы его не пугали — у них всегда были слабые места. Возможно, побег наконец-то удастся, но без Сальвии и Николаса он не уйдет.

Однако он не рассчитывал на столь чистую тюрьму. Алекса раздели догола, побрили голову и большую часть тела. Затем его посыпали мерзким порошком, чтобы уничтожить оставшихся вшей. Одежду бросили на тележку и повезли через прихожую к печи. Потеря записок и письма Сальвии ощущалась им сильнее, чем потеря отмычки в сапоге. Это было почти как потерять ее, но он ничего не мог поделать.

Ему выдали залатанные бриджи и легкую рубашку, которую Алекс не спешил надевать, чтобы еще на несколько минут снять кандалы. Когда он добрался до своей камеры, без сапог и полосок ткани, обвязанных вокруг запястий, его руки были в крови, а лодыжки опухли от синяков. Соломенный поддон в углу выглядел свежим, и он опустился на него, когда решетка закрылась и заперлась за ним.

Возможно, ему следовало открыться. Сальвия и Николас находились во дворце наверху, и, судя по всему, с ними обращались хорошо. Если казмуни доверяли им, их слово могло освободить его. Или же их связь с ним может разрушить это доверие. Сейчас это не имело значения. Даже если бы он смог заставить стражников понять, что он деморанец, не было никакой гарантии, что они расскажут об этом кому-то еще. Их задача — задержать его. Кем бы он был, не имело значения.

Алекс прислонился к стене и закрыл глаза. Сегодня он будет отдыхать. Завтра он решит, что делать.

— Кимисарец. — Грубый шепот прервал его дремоту.

— Я сплю, — ответил Алекс на кимисарском.

— Они сказали, что тебя поймали возле Деморы, — сказал голос.

— Так и было, — пробормотал Алекс, его слова были густыми от сна. — И что?

— Ты один из людей капитана Хазара?

Это имя заставило Алекса вынырнуть на поверхность сознания.

— Да, а ты?

— Нет, но я знал его много лет назад.

Алекс заставил себя открыть глаза.

— Как ты сюда попал?

Мужчина облокотился на решетку в камере напротив, изучая Алекса острыми золотисто-карими глазами, устремленными на странно тонкий нос.

— Мы приехали на задание. Долго здесь не задержимся.

— Казнь? — Сердце Алекса заколотилось при этой мысли. Большинство кимисарских шпионов в Деморе оказывались в блоке, и наоборот.

Кимисарец пожал плечами.

— Что-то вроде этого. У тебя есть имя?

— Гиспан. А ты?

— Стеш. — Он показал большим пальцем на комок, спящий в соседней камере. — Это мой брат Кэмрон. — Он придвинулся к решетке. — Так что там делал Хазар?

Алекс вкратце рассказал, как кимисарский капитан несколько месяцев разбрасывал свою компанию и собрал их вместе, чтобы совершить побег, как только Джованский перевал очистится от зимнего снега. О плане использовать принца Николаса в качестве заложника он умолчал.

Стеш слегка фыркнул.

— Как всегда герой. Не мог просто бросить этих идиотов, которые сами попали в ловушку.

Все еще играя роль, Алекс огрызнулся.

— Это говорит человек, сидящий в тюрьме.

— Я не жду, что кто-то придет за мной, если я потерплю неудачу.

— Откуда ты знаешь Хазара? — Спросил Алекс.

— Мы вместе пошли в армию в шестнадцать лет, — ответил Стеш. — Расстались пять лет назад, когда я ушел в долофан. С тех пор мы с ним не виделись, но его благородная жертва — вернуться за вами — меня нисколько не удивила.

Долофаны были шпионами и убийцами. Неудивительно, что Стеш ожидал казни. Алексу никогда не доводилось разговаривать с таким.

— Я тоже хотел стать долофаном, — сказал Алекс. — Но меня не приняли. Так и не узнал, почему.

— Я могу ответить на этот вопрос только по твоему виду, — сказал Стеш. — Ты один из тех дураков, которые думают, что честь что-то значит. — Он откинул голову назад и закрыл глаза. — Прямо как Хазар.