Рожденный, чтобы жечь!

Глава 9

Я целых четыре дня пытался выучить новые слова. Все мои попытки были тщетны. Что говорило только об одном: прошлый случай был лишь случайностью.

Но помимо попыток научиться разговаривать, были попытки качаться дальше — как физически, так и магически.

Например, за это время я научился делать более быстрый переворот со спины на живот. Хоть это…

Ведь я отчаянно пытался найти хоть какой-то прогресс, любую искру, которая бы подтвердила, что я не трачу время впустую.

Магия, к моему удивлению, поддавалась немного лучше.

— Ну, давай же, страшная зеленая ерунда! — я протягивал ручку к висящему, как погремушка, орку. — Уйди, ты мне противен!

Орк лишь покачивался. Но уже конкретно покачивался. В прошлый раз я его сорвал, однако Наташа подвязала его посильнее. Сорвать его не получалось. Раскачать? Да, пожалуй.

Физические тренировки, напротив, превращались в настоящую пытку. Маленькое тело протестовало против каждой нагрузки, каждый новый трюк вызывал болезненные ощущения. Но я не сдавался.

Несмотря на то что тело младенца было непригодным для таких задач, упорство было моим единственным союзником. Я чувствовал, как мои мышцы слабеют и дрожат, но продолжал, заставляя себя двигаться дальше, к границе возможного.

Может быть, если я достаточно сильно постараюсь, то смогу преодолеть ограничения этого тела. Может быть, смогу стать сильнее, быстрее, выносливее.

По ночам, когда Наташа и тиран засыпали, я пытался выбраться из своей кроватки. К сожалению, для пятимесячного ребенка это было слишком сложно.

Но я уже мог переворачиваться и немного двигаться. То есть хватался ручками за простынку, и если не тянул её на себя, то тянулся сам.

Скоро… я прокачаюсь и смогу полноценно ползать.

Голову, кстати, я держал куда увереннее, даже пытался садиться.

Был бы у меня хоть какой-то тренер или нормальный родитель, который помогал бы справиться с трудностями этого тела…

Блин, а есть такие родители? А их помощь реально ускорит процесс прокачки?

Такие мысли часто преследовали меня. Такие же, как и связь с Борей. Её нужно было срочно разрушить.

За четыре дня уже чего только не случилось. Он умудрялся забывать меня на уроках, забывал кормить, пытался не реагировать на мои крики.

Вчера, например, этот балбес воткнул в уши наушники, чтобы не слышать моих криков, за что получил выговор от Наташи — единственной, кто в этом доме хоть как-то уважал меня и заботился.

А ещё я не раз слышал разговоры про их мать, что немного остужало мой пыл в мнении о Борисе.

Она там была чем-то очень тяжело больна. И Боря из-за этого работал сразу после школы и все выходные проводил на работе, чтобы вылечить её, обследовать и спасти.

Но всё остальное…

И чего это я о нём перед сном вспомнил? — невольно пронеслось в моей голове. Я открыл глаза и уставился в потолок. — Надо спать. Завтра опять тренировки.

Но сон не спешил приходить. Мысли о Боре настойчиво крутились в голове, смешиваясь с усталостью и раздражением.

Я закрыл глаза, пытаясь выкинуть из головы все эти мысли. Если я не буду думать о себе, никто не станет. А значит, нужно забыть про обиды и сосредоточиться на своих тренировках.

Уснуть не удалось. Начало пучить.

Блин, как это тело мне надоело!

Я закричал, разбудил моего мучителя, который ворвался в комнату с видом… всегда уставшим и озлобленным.

Он механически выполнял свои обязанности, будто делал одолжение. Я сжал кулачки, подавляя вспышку гнева. Нужно быть терпеливым. Нужно сосредоточиться на главном.

Давай, понежнее! Ты не с игрушкой обращаешься!

Когда Боря вернулся ко сну, началась очередная тренировка. Я переворачивался, пытаясь укрепить мышцы спины и шеи, раскачивал орка, представляя, что это враг, которого нужно сокрушить.

Каждое движение отдавалось болью в неразвитом теле, но я не сдавался. Я знал, что каждый шаг, даже самый маленький, приближает меня к цели.

На рассвете, измученный и уставший, я все же ощутил крошечную победу. Мои мышцы, казалось, стали чуть крепче, а движения — немного увереннее.

Орк раскачивался с большей амплитудой, почти касаясь краев кроватки. Это была незначительная деталь, но для меня она значила многое. Это было подтверждение, что мои усилия не напрасны.

Новый день принес новые испытания. Боря, казалось, нарочно избегал меня, стараясь проводить как можно меньше времени рядом.

Ни он, ни я в школу не пошли по неизвестным мне причинам. Да и Наташа осталась дома.

Девушка, в целом, тоже меня не беспокоила, была занята своими делами, и я оставался один на один со своими тренировками и мыслями. Голод терзал меня, но я терпел, стараясь не привлекать внимания.

Не удалось. В животе забурчало, и я, понимая, что в меня опять запихнут бутылку… со злобой в лице и недовольными комментариями, заорал.

Откликнулась Наташа. Вытащила меня из кроватки и понесла на кухню.

В её руках всегда чувствовалась забота. Я… несмотря на то что она меня не понимала, относился к ней с уважением. Хотелось бы, чтобы именно с ней была связь. Она была более разумной, нежели Боря.

Тиран тоже был на кухне, не такой хмурый, как обычно. Он пялился в небольшой телевизор на кухонном гарнитуре и выглядел каким-то отрешенным и одновременно заинтересованным.

Наташа вздохнула и передала меня Боре. Тот взял меня на руки с какой-то вялой неохотой, даже не взглянув в мою сторону.

Его внимание было полностью поглощено экраном. Я попытался вырваться, закричал, но всё было тщетно. Он просто зажал меня одной рукой, а другой схватил бутылочку.

«Да куда ты её суёшь?»

Мне ткнули соской в глаз.

«ЭЙ ДЕРЕВЯННЫЙ! А НУ ПЕРЕСТАНЬ!»

В ухо.

«НАТАСЯ! ПАМАГИ!»

В лоб, а потом в пупок.

«МАЛЫШЕЙ АБИЖАЮТ!»

В этот раз он попал куда нужно, но грубо. Пока я посасывал эту сладковатую жидкость, Боря молчал. Дважды попытался вытащить бутылочку, думая, что не попал, но я вцепился в неё своим беззубым ртом.

И тут я увидел, что настолько сильно привлекло его внимание. По телевизору показывали новости:

— … из-за ЧП уроки отменены по всему району нашего города Византийска. В микрорайоне номер пятьдесят один также закрыты все остальные учреждения: садики, торговые центры и частные клиники.

О, теперь понятно, почему мы в школу не пошли.

Не сказать, что я был рад идее просидеть дома сегодня, но… всё же, от школы был свой прок. Правда, небольшой и только на конкретном занятии по химии. Там я старался лишний раз не пискнуть, слушая с подоконника, что же говорит учитель.

Мне было интересно узнавать что-то новое, особенно про химические элементы.

Да и география мне нравилась. Я очень быстро освоился за эти дни и даже имел небольшое представление о мире, в котором оказался.

— … нам только что попали кадры произошедшего, — продолжал говорить диктор на экране. — Как вы сами видите…

На экране замелькали кадры с места событий: разрушенные здания, перевернутые машины, столбы дыма, поднимающиеся в небо. Паника, хаос и отчаяние в глазах людей. Взрослые хватали детей и убегали.

Я не видел все картинки произошедшего из-за бутылки, которая закрывала часть экрана, но понимал: произошло что-то страшное.

— Ой, и чего там, и чего? — засуетилась Наташа, которая резала что-то на столе. — Опять пропустила…

— Повтор будет, — буркнул Боря, убирая бутылку от моего лица. — Я тоже чёт затупил, не увидел.

Затем тиран поднял меня и попытался передать в руки Наташе, но та была слишком сильно увлечена готовкой. Сплавить меня не получилось.

Решив, что мне будет удобнее на его коленях… видимо, он не хотел пропустить повтор, он недовольно буркнул:

— Гугля, ты неудобный.

Это кто неудобный? Я? Да у тебя не ноги, а груда мышц! Мне даже не мягко!

— Только попробуй напердеть или посрать, — продолжил он. — Сам себя мыть будешь.

— БОРЬ! — тут же воскликнула Наташа. — А ну, перестань так себя вести!

— Ну, ты меня понял, малой? — прошептал он, чуть склонив голову. — Обосрёшься, пеняй на себя.

Я, если честно, удивился до глубины души такому отношению. Все прошлые мысли, что Боря, может, и не такой плохой человек, просто уставший от жизни, тут же вылетели наружу.

Деревянный дядька. Ни стыда ни совести перед карапузом.

На экране снова появились кадры разрушений, но уже с другого ракурса. Теперь было видно, что эпицентр трагедии находился где-то в районе торгового центра.

Боря хмыкнул, рассматривая кадры. Наташа продолжала возиться с готовкой, лишь изредка бросая взгляд на экран.

— … из-за ЧП уроки отменены по всему району нашего города Византийска. В микрорайоне номер пятьдесят один также закрыты все остальные учреждения: садики, торговые центры и частные клиники.

Начался повтор. Но на сей раз я всё видел.

В общем, творилось что-то непонятное. Взрыв на четвертом этаже торгового центра унёс четыре жизни. Откуда именно произошёл взрыв? Неизвестно.

Но не это было жутким. Взрывы продолжались около десяти минут, пока велась эвакуация посетителей и персонала.

Повторные взрывы после первого были куда слабее, но этого хватило, чтобы посеять панику. Людей охватил ужас, они выбегали из здания, не разбирая дороги.

Кто-то падал, кто-то спотыкался, кто-то пытался помочь другим, но большинство просто бежали, спасая свои жизни.

Я смотрел на этот хаос и пытался понять, что происходит.

Что это за «ЧП»? Почему взрываются здания? Почему люди бегут в панике?

Мой маленький мозг не мог обработать всю эту информацию. Но одно я знал точно: это что-то страшное. И это происходит прямо сейчас, в моем городе.

Боря молчал, не отрывая взгляда от экрана. Его лицо было серьезным и напряженным. Я чувствовал, как его мышцы напрягаются под моими руками. Казалось, он тоже пытается понять, что происходит. И, судя по его лицу, ему это не очень нравится.

А затем произошло ещё кое-что. Под другим ракурсом было видно, что из дыры на четвертом этаже здания проглядывается силуэт, который, как метеорит, вдруг срывается и улетает оттуда.

Этот момент заметил не только я, но и Боря, и Наташа.

Боря присвистнул, не отрывая взгляда от экрана.

— Это что за хрень? — пробормотал он скорее себе, чем кому-то другому.

Силуэт был странным, неопределенным, но явно неестественным. Слишком быстрый, слишком маневренный для обычного объекта, падающего с высоты. Больше походил на нечто живое, с невероятной скоростью покидающее место трагедии.

— Просто блик на кадре, — ответила Наташа.

— Не похоже, — Боря был не согласен. — Какая-то хреномантия.

Я был согласен с ним. Я тоже отчетливо видел фигуру и понимал, что это не блик.

— Борь, — Наташа положила нож и вытерла руки о фартук. — Ну а что это ещё? Магия? Или сверхъестественное?

Боря выдавил из себя смешок, поплотнее обхватил меня, что было неприятно, и пояснил:

— Ну, это тебе не твои «УФОЛОГИ» со своими зелёными человечками. Реально, сама посмотри: чел тупо появился в дыре и полетел. Это блик? Это хрень.

— Так ты же не веришь во всё это!

— Поэтому и говорю, что хрень.

«Лучше бы ты побольше книжек полезных читал, — подумал я. — Вон, магия есть, на меня посмотри… а, ну да. Посмотри. Не, нафиг надо! А то ещё сожжешь, как мою маму сожгли на костре. Кто знает, какой бзик тебе в голову придёт».

Повтор этого момента крутили несколько раз подряд, смакуя каждую секунду полета загадочного силуэта. Диктор пытался объяснить увиденное, выдвигая самые невероятные теории: от неисправности оборудования до неудачного монтажа.

Но ни одна из них не звучала убедительно. В воздухе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь приглушенным шумом телевизора. Наташа медленно подняла нож, словно боясь пошевелиться. Боря продолжал смотреть в экран, нахмурив брови.

Я же, в свою очередь, чувствовал нарастающую тревогу. Интуиция подсказывала, что увиденное имеет гораздо большее значение, чем просто случайный взрыв в торговом центре.

«Значит, магия в этом мире всё-таки существует? Это меня… радует. Значит, есть такие, как и я сам!»

После показа силуэта трансляцию прервали. Сообщили, что в скором времени выйдет экстренный выпуск новостей с более подробной информацией.

— Ладно, спасибо, что в школу не надо, — с этими словами Боря сжал меня, надавил на живот и…

С тихим «пук» в памперсе стало тепло и влажно. Боря поморщился:

— Я же говорил! — проворчал он, поднимаясь с места. — Капец тебе, Гугля!

Наташа закатила глаза:

— Так! Выдохни! Отдай ребенка, я помою.

Тиран вручил меня в руки Наташе, как провинившегося котенка. В этот раз я даже не стал сопротивляться. Все мои мысли были заняты произошедшим в городе. Что там случилось? И как это повлияет на меня?

После новостей я стал качаться ещё усерднее. Проспав несколько часов и услышав, что Боре на работу не надо, я занялся уничтожением ненавистного орка над головой.

Каждый раз, когда тиран заходил в комнату, я делал вид, что разглядываю свои ручки. Когда заходила Наташа — делал вид, что сплю.

— Завтра с тобой сходим на Игорька глянем, — в один из заходов сказал Боря. — А то я и подзабыл про него. Да и времени не было.

«Да-да, как скажешь. Давай, иди уже отсюда. Не мешай магию качать!»

Он ушёл, а я продолжил.

«Ну… давай, ты, ужас зелёный. Подчинись моей воле и слети!»

Орк покачивался, но не собирался падать в кроватку.

«Давай… давай…!»

Я пыжился, тужился, пытаясь телекинезом сбросить ненавистную игрушку куда подальше. И…

Бабахнул. Да так, что сам удивился. Газики вышли, в кроватке запахло. Но мокро не стало.

«Фух, обошлось».

Орк тем временем качался на веревочке уже куда более серьезно, чем раньше. Надо было продолжать дальше!

Я снова сосредоточился, игнорируя дискомфорт в памперсе и запах, который, судя по всему, скоро распространится по всей комнате. Орк дразнил меня, вися прямо над головой.

Я представил, как мои мысли превращаются в невидимые руки, тянущиеся к этой мерзкой зеленой роже. Сжал кулачки, напряг все тело и… ничего. Орк лишь слегка качнулся.

«Ну же, еще чуть-чуть! Я же знаю, что могу!»

В голове всплыли кадры из новостей, силуэт, летящий сквозь дыру в здании. Если кто-то смог сделать такое, то почему я не могу сбросить игрушку?

В этот раз, когда я попытался, произошло нечто странное. Я почувствовал легкое покалывание в пальцах, словно слабенький электрический разряд.

Орк дернулся сильнее, веревочка натянулась. Я усилил давление, представив, как мои невидимые руки сжимают веревку, перетирая ее. Еще немного, еще чуть-чуть…

Внезапно веревочка лопнула. Орк с глухим стуком упал на матрас рядом со мной.

Я замер, пораженный произошедшим. Неужели это действительно я? Неужели я смог?

«УРА!»

Радость захлестнула меня, смешиваясь с удивлением и восторгом. Я лежал в кроватке, уставившись на поверженного врага, и чувствовал себя победителем.

При всем при этом я чувствовал, что у меня остались силы!

Надо было закрепить успех. Хе-хе-хе! Надо мной висело ещё уйма игрушек!

Победа опьяняла. Я, маленький комочек, лежащий в пеленках, обладал силой!

Силой, которую не понимали ни Боря, ни Наташа, никто в этом мире. И теперь, когда я осознал свой потенциал, останавливаться было нельзя. Впереди ждала целая армия врагов, состоящая из плюшевых зайцев, пластиковых погремушек и прочей детской дребедени.

Мой взгляд скользнул по карусели, висящей над кроваткой. Разноцветные зверушки кружились в неторопливом танце, гипнотизируя своими движениями.

Я сосредоточился, направив всю свою энергию на ближайшую игрушку — ярко-желтого цыпленка.

Представил, как мои невидимые руки тянутся к нему, сжимают его, вытаскивают из карусели. На этот раз все получилось гораздо быстрее и проще. Цыпленок дернулся, зашатался и, сорвавшись с крепления, шлепнулся мне на живот.

А затем… я заставил его левитировать. Игрушка поднялась, зависла в метре от меня и начала крутиться вокруг своей оси. Медленно так… как я хотел.

Я вытянул ручку и довольно загоготал. Тихонько, так, по-детски.

Шум открывающейся двери вернул меня в реальность. На пороге стояла Наташа, держа в руках бутылочку с молоком.

Она удивленно посмотрела на меня, потом на цыплёнка, который висел в воздухе.

Удивление в её глазах смешалось с ужасом.

Бутылочка упала на пол, а я… понял, что ей не нужно было этого видеть.