Рожденный, чтобы жечь!

Глава 3

Борису не удалось выспаться. Просыпаясь каждые полтора часа, из-за постоянного крика малыша, он чувствовал себя разбитым и злым:

— На кой-хрен я вообще на тебя наткнулся, — недовольно бурчал он сам себе под нос. — Одни проблемы. Помой жопу. Покорми. Укачай. А не дохрена ли ты хочешь?

Ответа не было. Ребёнок даже не слышал его.

Сбросив всю злобу в унитаз, парнишка сполоснул лицо и ушёл на кухню, где с каким-то утробно-булькающим звуком, пытался напиться кофе. Нужно было взбодриться. Срочно. А иначе голова казалось чугунной.

Перспектива тащиться на стройку не радовала совершенно. Он понимал, что если накосячит на работе из-за недосыпа, то точно влетит по первое число. А деньги сейчас нужны были как никогда. Хотя… вообще их всегда не хватало. Но теперь, состояние матери начало ухудшаться.

Но из-за маленького паразита это утро он ненавидел больше остальных. Как и дешёвый кофе, который не бодрил, а лишь давал иллюзию энергии и неприятной горечи во рту.

Допив кофе, Борис взглянул на себя в отражение микроволновки. Мягко говоря, выглядел он так, словно всю ночь мешки таскал. Так ещё, и неровная щетина, которая казалась облезлой… а бриться он не любил. Поэтому делал это всегда на скорую руку.

Если бы кто-то со стороны увидел, как юноша орудует бритвой, ему могло показаться, что он пытается изрезать себя, в стиле хоррор-фильмов.

Он давил на бритву со всей силы, словно пытался вырвать с корнем не только волоски, но и всю накопившуюся усталость и раздражение.

Кровь. Небольшие порезы тут и там вспыхивали на лице, как красные маячки. Борис не обращал на них внимания. Он продолжал драить себя, пока кожа не покраснела и не начала гореть.

Смыв пену и кровь, он взглянул на свое отражение.

Теперь он выглядел как побитый жизнью боксёр. Красное, раздражённое лицо, усеянное мелкими порезами, говорило о том, что утро началось отвратительно.

Но, по крайней мере, он был выбрит. Наклеив на порезы кусочки туалетной бумаги, Борис направился в комнату.

Малыш спал. Тихо посапывая, он лежал в своей корзинке, словно всё в порядке и его ничего не беспокоит.

— Спишь, спиногрыз? — протянул он, глядя на это маленькое исчадие. — Сладкие сны, неверное, снятся. Оратор хренов. Что, хорошо тебе, да?

Он приблизился к кроватке и раздраженно глянул на карапуза:

— Может, мне тоже орать каждые полтора часа? Тебе понравится? Прямо тебе в ухо!

— Тебе нужно быть более терпеливым, — послышался голос Наташи со стороны дверного проёма комнаты. — Этот малыш — беззащитное существо, Борь. Он не виноват в том, что ничего, кроме криков, не может.

Боря обернулся на голос сестры и встретил её леденящим взглядом, от которого пробирало до дрожи. Но сестра уже привыкла к его выражению лица:

— Постарайся понять, как трудно этому маленькому человечку. Рядом никого из родителей, по какой-то причине нет. Только ты и твоё ворчание. Что, кстати, с родителями?

— Понятия не имею, — огрызнулся Борис, стараясь говорить тише, чтобы не разбудить младенца. — На работу схожу, и буду решать, где их искать. Так что, не лечи.

Наташа вздохнула. Но приняла ответ. Она уже привыкла к тому, что её брат решал все проблемы по мере их поступления.

— Хорошо Борь. Но потом не будет такого, по типу: «Не отдам в детдом! Сам воспитаю!». А то я слышала истории, как найденышей воспитывали чужие семьи. Привязываясь к ним.

— Чего-о-о⁈ Ты чё мелишь? — опешил юноша. — Ты чего, опять в своих интернетах до позднего вечера торчала? Опять сериалов пересморетела?

Услышав смех в ответ, Боря понял очевидное — сестра его подкалывала. На этом, хвала богам, она замолкла. Не хватало ещё, чтобы девчонка загружала его и без того усталый мозг всякими шутейками за триста.

Ему и так хватало этого…

— Агу-а?

— Да твою ж… Чё ты проснулся-то, а?

Мне снились обрезки моей прошлой жизни. Не само моё существование, нет. А что-то из пережитых моментов.

Опять слышал голос своей матери. Слышал про какую-то сделку, чтобы спасти меня. И… мне было холодно.

Было много нарезок, где передо мной открывались коридоры с серыми стенами, выложенными мрачным камнем. А так же, я чувствовал запах. Какой-то гнили и влажности.

Что это было? Я не мог себе ответить. Но после коридоров, пошли ужастики.

В общем, я осознал себя в теле какого-то юнца, лет так пяти-шести. Стоял напротив мужчины в черном костюме, с кепкой на голове, которая скрывала лицо. И чего-то выжидал.

Вокруг был лишь мрак, тусклый свет от причудливых ламп. Могильный холод и вонь…

— Я тебя воспитаю, сын мой, — послышался голос Бориса, от этого самого мужчины. — Поверь, я смогу прокормить тебя, ты только глянь…

Через мгновение Борис растворился, а на его месте стояла целая пирамида из бутылочек с молочной смесью. Эта конструкция подсвечивалась где-то сзади, бросая на меня большую тень.

И если честно, видок был жутковатый.

— Но я не хочу есть! — прошептал я.

А Боря лишь злобно хохотал. Боре было всё равно! Он уже каким-то образом стоял рядом и, держа меня за плечи, пихал мне бутылочку:

— Ну что, ты голодный? — хохоча, спрашивал он. — Ну что, ты? ГОЛОДНЫЙ?

Испуг, который я испытал, невозможно было описать словами. Что-то в душе резко напряглось, и я понял, как сильно я ненавижу эту бутылочку. Она за один вечер, начала вызывать у меня чувства полные отвращения.

— Не надо! — прокричал я, но из глотки вырвалось обычное: Агуа.

На этом моменте я проснулся. Ничего не поменялось. На меня пялится этот истязатель, да ещё и хмурится своей устрашающей рожей.

Ну что опять?

— Ладно, ладно, не ори, — пробурчал Борис, раздражённо вздыхая. — Сейчас покормим тебя, маленький тиран.

КАКОЙ КОРМИТЬ? ОПЯТЬ? ТЫ О ЧЁМ? У МЕНЯ ПАМПЕРС ПОЛНЫЙ!

Парень вышел на кухню. Понимая, чем всё это может закончиться, я начал дрыгать ножками и ручками, в попытке встать. Мышцы были слишком слабыми, так что ничего у меня не вышло.

Но я не оставлял попыток свалить из этой корзинки. Я был готов к чему угодно: упасть, улететь, вернуться туда, откуда пришёл в это тело, лишь бы этот мучитель не пихал в меня молочную смесь.

Я не успел…

В очередной попытке встать я замер, услышав шаги. Приподняв голову, увидел Бориса, стоящего в дверном проёме с этой… БУТЫЛКОЙ. Которой, он всю ночь меня пугал, пытаясь накормить.

Он почему-то думал, что я тут же её проглочу. Что у меня бездонный желудок. Хотя наташа несколько раз сказала ему: «дети едят через каждые два-три часа. Не надо насильно его напаивать. От этого, он тише и спокойнее не станет».

Он смотрел на меня как-то кровожадно, натянув на лицо кривую улыбку. Лучше бы уж не улыбался…

Да это не я тиран, а ты! СПАСИТЕ!

Приближаясь ко мне, Боря перекидывал бутылку из рук в руки, словно шёл не младенца кормить, а на какую-то драку. Резко поднеся её к моему лицу, он запыхтел, ибо я не собирался сдаваться!

Отворачивался, морщился и истошно вопил: АГУА!

Хотя в голове было другое: Вырасту, я тебя найду, и запихаю эту бутылочку по самые…

— Ну че ты? Не выёживайся, — ворчал Боря, пытаясь запихнуть мне в рот соску. — Жрать же хочешь, по глазам вижу.

ДА НЕ ХОЧУ Я! АТСТАНЬ!

Наконец, после нескольких безуспешных попыток, мне пришлось сдаться. Я устал.

Смирившись с неминуемым, я позволил ему впихнуть в меня эту проклятую соску.

Молочная смесь была теплой и сладкой, но противной до тошноты. Глотать ее не хотелось совершенно, поэтому я притворился, что ем. Боря смотрел на меня с триумфом, словно одержал великую победу. Но он ещё не понимал, с кем связался…

— Ну и хер ли ты верещал, — проворчал он. — Сам жрать хочешь, но за каким-то фигом нервы мне мотаешь.

Я мечтал о том дне, когда смогу говорить, ходить и давать вот таким, как он, по шапке. Да посильнее. Но больше мечтал, чтобы нашлись мои местные родители… когда же настанет этот день?

Дождавшись когда парень потеряет ко мне интерес, я выплюнул бутылку. Парень, кажется, не заметил этого. Он просто взял корзинку, протянул меня Наташе и велел посмотреть и помыть мне попу.

Как только эта милая девочка взяла меня на руки и потащила в ванную комнату, в животе началось бурление. Когда пятую точку начала обдавать теплая водичка, появилось желание что-то выпустить из себя…

Через мгновение, со сквозящим звуком, мне стало так спокойно… легко.

— БОРЯ, ТЫ КАК БУДТО ПРЕДВИДЕЛ! МАЛЫШ ПОКАКАЛ!

За следующие полчаса ничего толком не произошло.

Боря, собираясь на работу, долго сомневался, стоит ли меня брать с собой или нет. Я, пока слушал его раздумья: «Нахер ты мне там нужен» и «Что за хрень творится? Почему я не могу от тебя отдалиться», изредка проваливался в сон.

Мне бы, блин, самому знать, что это за связь такая. И, на самом-то деле, я был готов мириться с грустью, которую испытывал, когда он далеко от меня отходил. А то, что ему там было больно, одиноко и что-то ещё — уже, было всё равно!

Лишь бы его рядом не было. Этого молочного тирана.

Затем произошло следующее. Где-то из глубины квартиры послышался кашель. Боря, который держал меня на кухне, резко сорвался куда-то. С очень взволнованным лицом.

А кашель, который я услышал, был каким-то слишком болезненным. Как будто кошка срыгивала шерсть.

Кошка? Шерсть? Откуда я знаю смысл и значение этих слов?

Оставшись один, я попытался осознать произошедшее.

Что происходит? Почему мне так не повезло? И почему этот Боря так бесит?

Последний вопрос, впрочем, был самым простым. Он бесил меня своей тупой прямолинейностью и своей уверенностью в том, что он знает, как мне будет лучше.

Вопросы о своем неудачном попаданстве внезапно отошли на второй план, уступив место нарастающему раздражению. На кухне была открыта форточка. Мне поддувало макушку.

Нормальный родитель, я уверен, сделал бы всё, для моего комфорта, прежде чем уйти.

В голове мелькнула мысль о побеге, но тут же разбилась о суровую реальность младенческого тела. Двигаться получалось с трудом, а о том, чтобы покинуть корзинку, и речи быть не могло. Оставалось лишь наблюдать и ждать.

Кашель вскоре прекратился. Через пару минут вернулся мой тиран с очень грустным лицом. Подхватил корзинку и протянул:

— Поехали. Надо работать.

Собственно, на этом начался день — познания мира.

Дорога выдалась отвратительной. Боря, словно очнувшись от какого-то забытья, нёс меня в этой корзинке, словно мешок картошки.

Ни тебе амортизации, ни тебе прикрытия от солнца. Мир мелькал перед глазами калейдоскопом — пятна домов, пролетающие по небу птицы, лица прохожих.

Было и ещё кое-что. Боре попадались мамочки с колясками. Которым, он показывая меня, говорил:

— Может, заберёте? У вас вон, как хорошо получается.

По всей видимости, он думал, что если найдется тот кто примет меня, то эта связь разорвется. Хм. Идея конечно неплохая. Лучше чем ничего… Но что-то мне подсказывало, что всё не так уж просто.

Разумеется, все те, кто не успевал услышать этот вопрос, умилялись мне и сюсюкали. Я же, пытался протянуть ручки и уцепиться за спасительную ниточку. Но… увы…

Боря одним своим видом пугал потенциальных, моих, мам.

Ну вот есть же нормальные мамы. Родители как родители. А мне достался — ты!

Вскоре мы оказались в каком-то шумном помещении, наполненном запахом краски и сигарет.

Ну ахиреть просто… идеальное место для ребенка. Ага…

Боря поставил меня в корзинке на подоконник и принялся что-то увлеченно обсуждать с другими людьми, размахивая руками и периодически бросая на меня беглые взгляды.

Я же, в свою очередь, поднимал голову, пытаясь рассмотреть окружающий мир, который был полон незнакомых лиц, инструментов и непонятных конструкций.

— Это кто? — спросил кто-то из мимо проходящих, указывая на меня рукой. — Борь, брательник, что ли?

— Подкидыш, — недовольно ответил мой мучитель. — Подбросили под дверь и оставили записку: корми меня, заботься и не высыпайся.

Э-э-э, ты чего там звиздишь? Это кого к кому подкинули? Не-не-не, Боря, это ты ко мне подкинулся. Прямо из кустов. За грехи, которые я не совершал!

— Так, может, в детский дом его? — спросил ещё кто-то. — А то он какой-то… мелкий, что ли. Слабый.

Дом? Детский? Звучит как начало чего-то не самого плохого. Уж лучше так, чем с тобой!

— Ага, — буркнул Борис. — Как раз этим и занимаюсь.

История Бориса пришлась по душе его коллегам, что показало мне: они не особо развитые. Как и сам тиран.

— Ну, давай, дерзай, — подбодрил Борю его собеседник. — Но ты бы это, решал проблему быстрее. Работа не ждёт.

Боря лишь отмахнулся и продолжил свой разговор, а я остался на подоконнике, чувствуя себя не в своей тарелке. Разговор коллег постепенно перерос в какой-то балаган. Они смеялись, кричали, рассказывали какие-то истории.

Мне было скучно и одиноко. Хотелось спать, но шум не давал уснуть. Да и вообще, эти звуки были какими-то слишком громкими и резкими.

Вскоре один из этих работяг решил зачем-то подойти ко мне. Вонища от него была невыносимая! Перегаром, сигаретами и терпким потом, словно он месяц не мылся.

— Ну чего тут у нас? — прохрипел он, склоняясь надо мной. — Какой ты мелкий. Да… совсем кроха. Ути-пути. Хочешь, тебя дядя Аркаша на плечах покатает?

От его дыхания меня чуть не стошнило. Я отвернулся, пытаясь избежать его взгляда.

— Ой, Боря, а это точно не твой сын? — проорал он. — Такой же вот… вечно недовольный! Ты только посмотри.

Ты меня оскорбляешь этим сравнением! За что? Что я тебе сделал?

Я заорал. Своё привычное: АГУ, но с новым окончанием: АГУАТЬ! АГУАТЬ!

О-о! Прогресс! Вроде бы…

Борис отреагировал моментально. Подлетел к корзинке, с размаху влепил ладонью по плечу этого мужика, отодвигая его в сторону:

— Блин, Аркаш, ну вот нахрена ты его побеспокоил? Он же теперь с полчаса орать будет.

Аркаша недовольно поёжился, разминая плечо, принявшее удар, и отошёл, а Боря взял корзинку и перенёс её в угол, подальше от окна и шума. Там было немного тише и темнее.

Спасибо, что хоть не стал кормить.

Новый угол обзора был не лучше. Я лежал, рассматривая пыльные коробки и старые инструменты, и чувствовал себя совершенно беспомощным.

Боря трудился за двоих, как самый младший на смене. И действительно, работал от души. Старался. Очень старался. Но его старания мне были не к чему. Здесь было слишком пыльно. Дышать было тяжело, хотелось кашлять. Если бы я не знал, что он на самом деле просто разгильдяй, то подумал бы, что он хочет меня угробить…

В голове крутилась лишь одна мысль: «Когда же это всё закончится?»

Вскоре я заснул, убаюканный монотонным гулом голосов и запахом краски.

Снились мне какие-то обрывки прошлого? Какие-то лица, события, что-то ещё непонятное. Ничего конкретного, лишь сумбурные образы, которые не имели никакого смысла.

Проснулся я от того, что меня кто-то тряс. Открыв глаза, я не увидел над собой ничего, кроме нового облака пыли. Но вибрация была конкретная.

Надо срочно разорвать нашу с тобой связь. Дядя Тиран. Это всё добром не кончится. С тобой я точно не смогу развиваться… А чтобы разорвать эту связь… чувствую мне надо развиться. Научиться чему-то новому, чего я пока что не осознаю. Хм… проблема.

Подняв голову, я рассмотрел Борю, который, держа за ручку какой-то агрегат, водил им по полу, поднимая ту самую пыль и шум.

Мне стало как-то не по себе: то ли от пыли, то ли от вибрации.

Я попытался что-то сказать, но из горла вырвалось лишь невнятное «агу».

Не знаю, каким образом этот балбес услышал меня, но тут же шум прекратился. Оглядываясь по сторонам, словно выискивая поддержку, он всё равно подошёл:

— Ладно, ладно, — пробормотал Боря. — Сейчас покормлю тебя. Может, полегчает.

И снова эта бутылка. И снова эта тошнотворная молочная смесь. Смирившись со своей участью, я позволил ему накормить себя, потому что я по моему и вправду проголодался. Но вот эта смесь… фу!

Уж лучше бы он искал моих родителей. Искал способ, разорвать нашу связь. А не истязал меня.

День тянулся медленно и мучительно. Мне было душно, шумно и мерзко. Боря, казалось, совсем забыл обо мне, увлечённый своими делами. Впрочем, меня это устраивало.

Не кормит и и не раздражает своим видом и ладно.

Изредка он подходил, чтобы проверить, жив ли я ещё, и бросить какую-нибудь небрежную фразу вроде:

— Ты как тут, малой? Не скучаешь? Хавать не хочешь?

Я решил что так долго продолжаться не может и решил хоть как-то пытаться развиться. Но вот как? Идей не было? Первое, что пришло мне в голову, это снова попробовать создать тот самый огонь или что там тогда было… Но ничего и близко не получалось. К вечеру я был окончательно измотан и подавлен. Меня мучила жажда, и я чувствовал, что силы покидают меня. Боря же, вновь без какой-либо амортизации, нёс меня в сторону своего дома.

И вот здесь, впервые за сегодняшний день, произошло что-то интересное.

В общем, мой тиран неожиданно остановился. Меня знатно тряхнуло. Невольно, я протянул привычное — агу.

— Не начинай только орать, — недовольно сказал он. — Так, постой пока рядышком.

Ага. Не переживай, я никуда не убегу.

С иронией подумал я.

Боря поставил корзинку на асфальт и двинулся куда-то вперёд. Сугубо из любопытства я поднял головушку и застал очень занимательную картинку.

Мы были в какой-то подворотне. Вокруг, кроме серых домов и пустоты, ничего не было. А вот впереди маячила компания из трёх мужчин. Не очень высоких и не очень далеко от меня.

Среди них была девушка, которая то ли вырывалась, то ли наоборот, слонялась от одного мужика к другому. Было непонятно.

В голове тут же зароилась надежда: а вдруг он нашёл моих родителей? Вон та девушка и кто-то из этих мужиков подарят мне нормальную жизнь, где я смогу развиваться⁈ Но…

Обломись, — сказал сам себе. — Боря, ты серьёзно? Решил устроить разборки рядом с младенцем? Ты уверен, что это хорошая идея?

Но на самом деле я понимал его. И где-то в глубине души даже поощрял. Он решили заступиться за эту бедную девчулю. Но один против троих… Справится ли?

Когда до Бориса донёсся приглушённый крик, он замедлился. Чуйка подсказала ему, что за поворотом творится что-то нехорошее. Тем более что он не раз попадал в подобные ситуации. Тем более здесь. Это ещё не их район, где вообще не местным лучше не появляться, но всё же… в подобное время неприятности могли поджидать за любым углом.

Ни секунды не колеблясь, Боря решительно двинулся на сдавленные, повторяющиеся крики. Подойдя ближе, он убедился в том, что был прав. Трое мужчин вцепились в девушку, пытаясь затащить её в тёмный угол.

Симпатичная девушка отчаянно сопротивлялась, кричала и звала на помощь.

На ней было лёгкое летнее платье, теперь изрядно потрепанное и местами порванное, открывающее бледную кожу. Не смотря на её небольшой рост, ноги казались длинными и стройными. Неудивительно, что на районе на такую тут же клюнули отморозки.

Он направился к этой компании и по своей привычке даже не задумался о том, чтобы как-то подобрать слова.

— Э-э! Замухрышки облупленные! Вы че тут? — прорычал Борис, разминая шею. — Ищите с кем развлечься? Так я вам щас такой аттракцион устрою!

На его лице сама собой появилась злобная маска и кривой оскал, в преддверии хорошей драки. Борис хрустнул пальцами и размял кулаки.

— Че притихли? Выпердыши подворотни! Я к вам обращаюсь!

— Б-Борис?.. — Неожиданно тонко пискнул один из мужиков. — Так мы тут это… проходили просто.

Они тут же отстранились от девушки и казалось бы… всё уже могло закончиться хорошо. Но в этот момент произошло нечто максимально странное.

Как только девушка увидела, кто идёт её спасать, она сама прижалась к одному из «хулиганов», задрожала и пропищала:

— Не-не-не! Борис! Н-не надо… мы не хотели шуметь! Это… это мои друзья.

— Да нифига подобного! — Выкрикнул второй мужик. — Мы её впервые видим. Отвали от нас!

— Да ну ты чего? Ты же сам мне предлагал прогуляться до темного переулка. Даже юбку порвал.

— Отвали! Боря… у неё с головой не порядок. Мы тут не причем! Честно!

— Чего? — Уставился на них Борис, чуть склонив голову на бок. — Вы идиоты?

— Да нет. Я просто шла. А потом… ну в общем… Эм…

— Мы пойдем. Ладно? — Произнес мужик. — Мы не ищем неприятностей.

Было непонятно кто из них больше испугался. Хулиганы. Девушка. Или младенец в корзине, который почему-то начал кричать. Не плакать. Просто кричал или же… смеялся? Но Борису показалось это очень странным. Ведь подобное он слышал впервые.

Может быть поэтому… а может быть потому, что ему требовалось слегка разрядиться, ведь последние дни для Бори выдались крайне напряженными, он стиснул кулак и втащил одному из хмырей прямо по лицу.

— Боря! Боря! Не надо! — Тут же закричал второй. — Мы всё поняли. Мы больше никогда! Мы не знали, что этот район под тобой! Зуб даю!

— Да завались ты. — Буркнул Борис. — Бесишь.

— Понял! Молчу!

— Походу ты не понял. Я сказал. Завались!

— П… — Мужик тут же прикрыл рот рукой и жалобно заскулил.

— Это вам для профилактики. А ещё… ребенка напугали. Уроды. — Кивнул он себе за спину, в сторону корзинки. — А теперь вы подхватываете своего тощего дружка и проваливаете отсюда. Понятно⁈

— Угу! — тут же закивали все трое.

— Ещё раз увижу… бошки отшибу. А теперь пошли нахрен отсюда!

Так быстро эта троица ещё никогда не бегала. А вот девушка… она стояла слегка подогнув колени друг другу. Создавалось ощущение, что она очень сильно сдерживается чтобы не описаться.

Борис слегка закатил глаза и шумно выдохнул.

— Ты то чего боишься?

— Я не… эм… а я… можно я пойду?

— Пойдем. Провожу тебя что ли. Погоди, только. Кричащую корзинку надо забрать.

— Чего?

— Ничего. Пошли уже. Спать охота.

— Угумс… — пискнула девушка и засеменила рядом с Борисом, чуть отставая, чтобы не привлекать его внимания.

Только вот ему было абсолютно плевать на неё. Он шёл засунув руки в карманы и думал сейчас о горячем ужине, который уже к сожалению, скорее всего остыл. И о том, как бы поспать. Хотя это кричащее создание…

Стоило ему вспомнить прошлую ночь, как ему снова захотелось кому-то врезать. Да покрепче. На этот раз не сдерживаясь.

— Куда идти-то? — Произнес Борис, когда они дошли до развилки.

— А-а… это… — девушка опомнилась и быстро указала рукой. — Туда. Здесь недалеко. Я могу са…

— Отлично! — Не стал он дослушивать и улыбнулся своим мыслям. А именно тому, что скоро уже вернется домой. — Пойдем тогда быстрее.

— Угумс. — Снова пискнула девушка.

Дальше они шли молча. Только младенец в корзинке иногда издавал странные сдавленные звуки, словно действительно сдерживал свой смех. А вот девушка всю дорогу нервно поглядывала на своего незванного спасителя, будто ожидала подвоха. Боря же, наоборот, казался спокойным и уверенным. У самого подъезда девушка остановилась.

— Спасибо, что проводил, — тихо проговорила она, стараясь не смотреть Боре в глаза.

— Да не за что. — Привычно буркнул он, пожав плечами. — Ладно, давай. — Он махнул рукой словно старому знакомому и просто молча отправился обратно.

Девушка же осталась стоять в некой растерянности. Несколько секунд она просто молчала и хлопала глазами.

— А может быть… может быть, он не такой уж и плохой? — Произнесла она, перед тем как развернуться и зайти домой.

Я очень сильно старался, чтобы сдержать свой смех. А-то ещё опять со своей бутылочкой пристанет. Но картина была действительно ржачная.

То, как эти недохулиганы пытались отделаться от Бориса… Да… оно того стоило. А ещё эта девка не знающая куда податься… и как отвертеться от его внимания. Ха-а! Теперь вы меня понимаете!!!

А вот Борис точно подтвердил своё прозвище тирана. Настоящий садюга. Взял и врезал бедолаге. Тот аж зубами захрустел. Но почему меня это так рассмешило. Может быть просто тот заслуживал подобное, поэтому я и не испытывал никаких негативных чувств?

Хм. Интересно.

Всю оставшуюся дорогу Боря молчал. И меня это вполне устраивало. В какой-то момент мне показалось, что он даже стал более сносным что ли…

Когда мы вернулись домой, он поставил корзинку в угол, достал из холодильника какую-то еду и принялся ужинать.

Я лежал в корзинке и наблюдал за ним. А в голове уже строился план побега. Ведь то, что сегодня произошло… за весь день, лишь подтвердило мои догадки. С ним меня ждет куча проблем. Поэтому… мне необходимо было тренироваться, развиваться… а потом валить из этого дома.

В какой-то момент Боря посмотрел на меня. Я посмотрел на Бориса. А потом он потянулся за бутылочкой.

Да твою ж…

ПАМАГИТЕ!