Римлянин. Книга третья

Глава XXI. Ночные визиты

//Российская империя, г. Саранск, 18 января 1748 года //

*Тень*

Зимние путешествия — это очередная уникальная особенность России. Дороги окончательно замело, поэтому они поехали на санях. Зима до последнего сдерживалась, но буквально четыре дня назад выплеснула на людей массы снега, а потом ударила морозами.

По ощущениям человека, на улице в районе минус сорока, но очень вероятно, что он был необъективен.

Хруст снега, укутанные в снег ели, а также едва видимая дорога — вот что сопровождало человека в пути.

Но были и плюсы: шпионы аф Лингрена не успели среагировать и выехать вовремя, так как никто, как и всегда, не ожидал ужасающего снегопада.

Аномальные зимы — это нечто обыденное в эту эпоху. Возница, с которым «беседовал» человек, говорил, что «как ни зима — так гузно лютое». То есть необычность нынешней зимы — это рядовое событие, никого из местных не удивившее.

Воспоминания альтер эго свидетельствуют, что в Шлезвиге зимой холодно, но этот холод не идёт ни в какое сравнение с российским. Тут действительно, если потеряешься в лесу, считай умер. Никакие ухищрения от холода не спасут, только устанешь напрасно перед смертью.

«Можно попробовать соорудить огненную кровать», (1) — подумал человек с внутренней усмешкой.

В родном мире он неоднократно слышал о туристах, которые умерли прямо на кострах. Сначала никто не понимал причин этих странных смертей, но затем следователи нашли в популярной литературе «советы для выживания», где как раз и описывалась методика изготовления «огненной кровати». Вот тут-то всё и встало на свои места.

Нет, в лесу в таких условиях не выжить. Повезло, что буря закончилась и можно ехать. Только вот кони с трудом пробираются сквозь снег, что неприемлемо замедляет их путь.

К счастью, впереди город Саранск, где есть тёплый ночлег и горячая еда.

— Думал, не прорвёмся, — поделился ощущениями Иван Бортников.

Человек кивнул ему и спрыгнул с саней.

Шпионы аф Лингрена тоже люди, поэтому нуждаются в тепле и сухости. Но, в отличие от человека, они не успевают до Саранска. И есть вероятность, что околеют они в пути, а потом их трупы съедят волки. И не видать им тогда этого постоялого двора, именуемого «Пригородный».

— Корчмарь говорит, что водку не продают, нету, — сообщил вышедший из постоялого двора охранник Бирона.

Этого охранника звали Фёдором Пантелеевым, род свой он брал откуда-то из-под Воронежа. Крестьянин, физически крепкий, пятнадцать лет из тридцати был солдатом. Но потом чем-то пришёлся по душе Бирону и выкуплен у унтер-офицера за пять рублей. Дорого, но Бирон не экономил на собственной безопасности. Сам Фёдор не знает, чем он приглянулся тогда крайне влиятельному вельможе, а Бирона человек и не спрашивал.

Усы Фёдора были покрыты инеем, но взгляд серых глаз довольный. Рад, видимо, что наконец-то оказался в тепле и совсем скоро можно будет вытянуть ноги на кровати, под шерстяным одеялом.

— Места есть? — поёжившись, спросил слезший с саней Бирон.

— Есть! — заулыбался Фёдор. — Три копейки с человека за ночь.

— Чего так дорого? — недовольно вопроси Бирон.

— Буря скоро, — пожал плечами охранник. — Молвит, что можем поискать другие дворы, если цена не нравится.

— Вот шельмец… — вздохнул Бирон. — Ладно, берём.

Когда с формальностями и «регистрацией в отеле» было закончено, человек поднялся в свой номер и сел на кровать. Клопов тут навалом. Это не радует.

Человек аккуратно сложил соломенный матрас и потащил на улицу. Подушек тут не предусмотрено, но спасибо за матрас.

— Вашперство… — кинулся к нему Иван Бортников. — Разрешите помочь!

Человек передал в руки охраннику льняной матрас и достал дневник.

«На снег положи, пусть пару часов полежит», — написал человек.

— Будет сделано, — ударил себя по груди Бортников.

Маловероятно, что удастся убить всех клопов в этом матрасе за пару часов, но хотя бы часть подохнет. Вообще, человек лично видел, как из пролежавшего сутки на морозе −20 °C одеяла прут замёрзшие, но всё ещё живые клопы. Это происходило в траншеях во время Римско-Аспиумской войны. Мало того, что сыро, холодно, жрать подвозят не всегда, ублюдочные аспиумские снайперы стреляют на любой шорох, так ещё эти мелкие твари жрут тебя заживо…

«Живучие и вонючие твари…» — подумал человек, возвращаясь в номер.

Клопы — это беда. Мало того, что больно кусают, так ещё и заразу всякую передают.

Дезинсекции толковой нет, поэтому клопы поистине неистребимы. А есть ведь ещё вши. Не здесь, но вообще.

Гигиена тут на уровне десятого века от основания Города, то есть вообще никакая. Химия не развита, о личинках клопов местные ничего не знают… Но что-то всё-таки сделать можно.

Человек открыл окно настежь и покинул помещение. На улице где-то −30 °C, что точно убьёт часть притаившихся в «складках местности» клопов. Эти паразиты ведь тоже ведут свою войну. И у них тоже ставка в этой войне самая большая — жизнь.

Проходя мимо других номеров, человек заметил, что остальные решили покормить клопов и развалились на кроватях. Бирон лежал на кровати и обмазывался чем-то из стеклянной колбы. Пахло лавандой. (2)

В общем зале человек подошёл к стойке лениво почёсывающего покрытую сыпью шею корчмаря.

— Чего изволите, сударь? — без особого любопытства спросил корчмарь.

«Похлебку съ мясомъ и пива», — написал человек.

— Не разумею грамоту, — заявил корчмарь. — Говори так или уходи, нечего бахвалиться.

— Он немой, — сообщил спустившийся в общий зал Фёдор.

— Так бы и сказал сразу, — нахмурился корчмарь. — То есть дали бы сразу знать.

Типичное поведение и образ мысли корчмарей уже не впервые удивлял человека. Их будто на одной фабрике производят. Человеку даже показалось, что выглядит этот корчмарь почти как Денис Яшкин, владелец астраханского постоялого двора «Придорожный».

Глаза его карие, скулы как у вылитого азиата. Нос картошкой, глаза среднего размера, близко расположенные. Взгляд грустный, только с изрядной ноткой безразличия. Возраст где-то около сорока лет, ростом примерно с человека.

«Как звать его?» — написал человек Фёдору.

— Как звать тебя, спрашивает, — прочитал охранник.

— Демид Юдашкин, — представился корчмарь.

Человек кивнул.

— Его Тарасом Виридьяновым звать, — представил Фёдор человека согласно «легенде».

— Приятно познакомиться, — без особого расположения в голосе произнёс Демид. — Так чего хотел?

— Он хочет похлёбки с мясом и пива, — ответил прочитавший сообщение Фёдор.

— Это мы можем, — ответил Демид. — Скоро буду.

Корчмарь исчез в подсобке.

— Брешет ведь… — произнёс Фёдор тихо.

Человек повернулся к нему.

— Есть у него водка, как пить дать, — улыбнулся охранник. — А не водка, так корчма (3) точно есть.

На алкоголь человеку было плевать с самого высокого здания. Это слабость, а слабости в его опасной работе могут стоить жизни. Пусть недостойный альтер эго травится, а он на задании.

Еда была доставлена через пару десятков минут, не как в лучших термополиях (4) Рима, но тоже сгодится.

В пшеничной похлёбке действительно наблюдались следовые признаки мяса, но не только — ещё было несколько мелких кусочков картошки. Пиво было сильно разбавленным, но это как всегда. Бывал в одной корчме — бывал во всех.

Расправившись с ужином, человек направился в номер.

Заперев за собой ветхую дверь, он сел на край кровати и достал зеркальце.

— Что, стало одиноко? — спросило лицо альтер эго. — Заскучал, морда?

«Интересно мне, как бы ты, будь на моём месте, договаривался с саратовскими властями, недостойный?» — подумал человек.

— Легко и просто, — усмехнулся альтер эго. — Для этого есть Бирон.

«Слишком очевидно», — подумал человек раздражённо. — «Это в твоём духе — вверять выполнение важного задания в руки постороннего человека, не заслуживающего доверия».

— Раз ты такой умный и хитровыдуманный, то предложи что-нибудь получше, а я посмеюсь, — неприятно ухмыльнулся недостойный.

Человек задумался.

«Тут действительно нет другого выбора», — пришёл он к выводу. — «Но обдумай в часы тишины следующее: ты доверился посторонним людям и получил пулю в лоб».

— Нечем крыть, — ответил альтер эго.

«Приятно, когда кто-то может смотреть правде в глаза», — подумал человек и убрал зеркало обратно в карман.

Остаток мысли от альтер эго всё-таки дошёл: «Но не ты».

Теперь следовало хорошо подготовиться. Возможно, что отставшие шпионы аф Лингрена уже передали сообщение ему, а тот сообщил людям в Саратове. Тогда сюда уже давно должна выехать боевая группа. Не обязательно сегодня ночью, но кто-то может нагрянуть и попытать удачу в деле убийства человека.

Револьверы были вычищены, как и винтовка. Богато украшенная сабля калмыцкого хана, так и не проданная, заняла место у кровати. Основной расчёт на револьверы, но в коридорах постоялого двора сабля может сработать даже эффективнее.

Холодно было сидеть за шатающимся столом при открытом окне, но клопы должны умереть.

Спать человек ляжет в полной экипировке. Неудобно, но жизнь дороже.

Чистка оружия заняла час с лишним, поэтому к моменту выхода на улицу уже окончательно стемнело. Фонарь он одолжил у корчмаря, молча кивнувшего на немой вопрос.

Человек вышел на задний двор и осмотрел матрас. Покрыт снегом, но не промок. Вокруг него в изобилии валяются павшие в неравной схватке со стихией клопы.

«Клопу клоповья смерть», — подумал человек. — «Туда им и дорога».

Матрас был подвергнут тщательному вытряхиванию, а затем занесению в номер.

В номере очень свежо, но человек сразу же закрыл окно. Пара часов при −30 °C с копейками — это почти что гарантия спокойной ночи.

Расстелив матрас, человек открыл входную дверь, чтобы пустить в комнату тепло, а сам направился в общий зал.

Там сидели охранники Бирона и пили корчму.

«Скажи им, чтобы прекращали пить», — написал человек сообщение Бирону. — «Для твоей же безопасности».

Человек обязательно выживет, потому что предназначен для этого. А вот остальные… опционально.

— Опасаетесь нападения? — спросил Бирон обеспокоенно.

«Не опасаюсь», — написал человек. — «Жду».

— Так, сильно не пить! — хлопнул по столу Эрнст Бирон. — Ещё по стакану и по кроватям!

Разочарованный вздох, коллективный.

— Я сказал! — твёрдо стоял на своём Бирон. — Живо!

Охранники разлили по стаканам последнюю порцию, синхронно выпили и направились по номерам.

— Двоих на часы, — велел Бирон. — И если узнаю, что всю ночь глушили корчму… Сгною!

Корчмарь-то что? Ему выгодно сегодня расторговаться нелегальным алкоголем. Это он больше для виду говорил, что водки нет. И водки действительно нет, но есть корчма.

Понаблюдав за процессом ухода охраны, человек заказал у неспящего корчмаря дополнительную порцию похлёбки с пивом. Организм молодой, нужно много энергии.

Наевшись, человек направился в отхожее место, справил большую нужду, в неудобстве и холоде, а затем вернулся в постоялый двор. Житие вне цивилизации да на морозе — это действо, которого врагу не пожелаешь. Даже на Каскаде миров у человека были удобства. Не то чтобы отсутствие удобств слишком уж критично, но всё равно раздражает.

Номер за время отсутствия человека немного прогрелся. Больше никаких дел не было, поэтому человек лёг на кровать и накрылся шерстяным одеялом. И уснул спустя несколько десятков секунд. У него никогда не было проблем со сном. Достигнуто тренировками.

//Несколько часов спустя//

В общем зале началась какая-то смутная активность. Всегда готовый к быстрому боевому развёртыванию организм человека вычленил среди мерного храпа охранников нехарактерные звуки и подал сигнал тревоги.

Спустя несколько секунд человек уже стоял с саблей и револьвером.

Руки помнили эту саблю, альтер эго набивал рефлексы, фехтуя по два-три часа в сутки. Только вот человек саблей пренебрегал, до сегодняшнего дня. Зря.

Тем не менее, когда по лестнице затопали ноги, человек уже ждал слева от двери.

Кто-то заметил что-то неладное, раздался удивлённый вскрик, а потом нападающие перестали скрываться. Поднялась стрельба, человек пригнулся, потому что внутренние стены в этой халупе не из толстых брёвен, а саманные. Саманные стены-перегородки — это самые пулепробиваемые стены из доступных в эту эпоху. Лучше только бумажные стены-перегородки японцев.

Поднялась паника, но человек проявлял выдержку и не предпринимал никаких действий. Лучше встречать противника на своей территории.

Охранники переругивались, переговаривались налётчики, а человек ждал.

Наконец, дверь выбили с ноги и в помещение вбежал некий индивид с винтовкой Штокмара неопределимой в темноте модели. Движение ноги человека и дверь закрывается.

Сабля бы сверкнула, будь тут свет.

Но левую руку налётчика отсекло в районе локтевого сгиба без каких-либо ярких отблесков. Он пронзительно заорал спустя полсекунды.

Человек повторил диагональный удар, но уже по шее неудачника. Отрубить голову не удалось, но и цели такой не стояло. Схватив ещё живого, но активно умирающего за поясной ремень, человек прислонил его к стене за собой. Рука осталась лежать на полу вместе с винтовкой, но нет времени подбирать. Прижав уже труп к стене, человек снова ждал.

— Санько! Выходи! — раздалось из-за двери. — Что за шутки?! Я видел, как ты зашёл!

Тишина в ответ.

Неизвестный что-то заподозрил и затих. Донеслось ещё несколько серий шагов. Собрались.

— Давай!

В дверь выстрелили три раза. Значит, трое. На что они рассчитывали — только Юпитер знает.

Спустя секунду звякнул металл и дверь была выбита.

Картина отдельно лежащей руки с винтовкой очень удивила первого из врывающихся, но долго его удивление не продлилось: сильный вертикальный рубящий удар саблей в череп прервал его жизнь. Лезвие вошло в макушку на пять-шесть сантиметров, потому что дури у человека хватало. Но саблю теперь просто так не извлечь, поэтому время револьверов.

Отпустив рукоять сабли, человек начал разряжать револьвер прямо через тело не успевшего осесть «саблеголового».

В отличие от любимого приёма синемы, (5) пули не оставались в теле жертвы, а продолжали своё упорное движение, впиваясь в тела позади стоящих. Шесть пуль надёжно убили всех троих нападающих. Человек не медлил, а взял с пола винтовку с рукой. После продолжительного встряхивания рука отвалилась.

Человек изучил оружие: Штокмар модель.3 с примкнутым штыком, что очень неплохо. Свою винтовку он трогать не стал, ведь на ней нет штыка.

Где-то на фоне бахнула граната. Затем ещё одна. И ещё одна.

Человек осторожно выглянул из номера и увидел группу из трёх налётчиков, собравшихся у полуразваленной двери номера охраны.

Рывок вперёд, с перепрыгиванием изорванного пулями тела охранника Фёдора, укол в левую часть спины ближнего налётчика.

Штык движется назад, новый удар, но уже в шею второго налётчика.

Третий налётчик успевает завершить разворот и сделать неприцельный выстрел из винтовки Штокмара, но мимо. Молниеносное движение винтовки со штыком в руках человека и незадачливый стрелок заваливается с треугольной дырой в кадыке. Так как штык передал особое сопротивление на завершении удара, человек констатировал чёткое поражение позвоночника противника. Это гарантированное убийство.

Резко развернувшись на сто восемьдесят, человек вскинул винтовку и выстрелил по выскочившему на шум налётчику. Прямое попадание в грудину. Кость складывается внутрь и протыкает лёгкие с сердцем. Констатация смерти противника заняла долю секунду. Ликвидатор перешёл в «боевой режим», не допускающий случайности.

Уронив разряженную винтовку, человек зашёл в разрушенный номер и начал перезаряжать револьвер. Настало время для стрельбы по-фракийски, то есть с двух рук.

На полу развалились погибшие охранники Бирона. На столе чудом уцелела глиняная бутылка с самогоном. Значит, не послушались прямого приказа. Но наказывать уже некого.

Судя по экипировке, никакой брони на налётчиках нет, поэтому только экспансивные патроны. Они уже доказали свою убойность.

Мимолётно выглянув из номера, человек едва успел убрать голову. Пуля с треском разбила дверной косяк, а затем вылетела в окно в конце коридора. Потянуло холодом. Удивительно, но ни один гранатный осколок не разбил окно номера.

«Бывает же такое», — подумал человек, хватая бутылку.

Ловким движением он катнул её по коридору. Звук катящегося предмета можно принять за что угодно, но в подобной атмосфере и при нынешнем антураже, даже человеку показалось, что катится граната.

Зашевелились.

Человек выбежал в коридор и застиг выбивающего дверь налётчика. Выстрел.

Расстояние детское, поэтому бил наверняка — высока вероятность поражения сердца.

После выстрела человек замер как статуя, держа револьверы в вытянутых руках.

На манер человеческого поступка, из номера по левой стороне высунулась голова. Но реагировать надо быстрее, только тогда это срабатывает. Выстрел.

Пуля вошла в глаз, но не остановилась на этом, снеся часть черепа.

— Нас ещё много, а ты один! — донеслось из комнаты справа.

Четыре выстрела.

Стены тут… Саманная и очень символическая поделка. И пусть звук искажается отражением, но именно поэтому выстрела было четыре.

— Сука! — раздался болезненный возглас из комнаты.

Два выстрела.

Вот теперь стало тихо.

По три патрона в барабанах. Налётчиков просто не могло остаться слишком много.

Шаги по лестнице. Человек встроился в ритм шагов, сместившись чуть ближе к разбомбленному номеру.

Присев, чтобы сократить размер силуэта, человек навёл один револьвер на лестницу и ждал. Шаги прекратились.

— Давай! — заорал кто-то из комнаты с убитым на звук.

На второй пролёт лестницы выскочил налётчик с ручной мортирой и тут же отлетел от пули в лицо. В коридоре появились двое, решив использовать эффект неожиданности.

Выстрел из левого револьвера, а затем из правого.

Должно быть, закончились налётчики.

— Ваше Императорское Величество… — донеслось из номера Бирона.

Примечания:

1 — «Огненная кровать» — сурвайвл техника, теоретически позволяющая выжить при минусовых температурах. Не знаю, кто её придумал, но она в своё время снискала лютую популярность на просторах рунета. Проста как два пальца, но догадаться до такого — это надо семь пядей во лбу иметь! Для начала на месте будущей «огненной кровати» разжигается костёр. Костёр аккуратно переносим куда-нибудь неподалёку, вперив свой нетерпеливый взор в прогретую землю. Затем эта прогретая земля, если нет лопаты, вынимается с помощью сучка дерева и рук плеч. Вынимать нужно на площади длиной в ваш замерзающий организм и шириной в ваши дрыгающиеся плечи. Вынутую землю не разбрасываем бездарно, а аккуратно укладываем вокруг, она ещё пригодится. Далее укладываем в будущую кроватку для усталого сурвайвлиста сучья, плотненько, но без фанатизма. После этого на сучья переносим угли от костра неподалёку, причём не хаотично, а длинной линией по центру кроватки. Перенесли? Ну, молодцы! Теперь всё это дело сверху перекладываем новой партией сучьев. По мере сгорания добавляем партии сучьев, причём важно добавлять именно партиями или закладками. Можно и постепенно докидывать, но так будет сложнее обеспечить равномерность сгорания, а это важно. Спалить таким образом надо примерно четыре заклада, лучше пять. Во время горения сучьев лучше не сидеть на жопе ровно, а озаботиться настилом. Для этого отлично подойдут ровные сучья, но если имеются ели, то сгодятся и их ветки. Главное — чтобы жопа не сгорела. Не прогоревшие куски сучьев вынимаем и помещаем в костёр неподалёку, пожарная безопасность — наше всё! Вынули? Нет, вы определённо молодцы! Теперь разрыхляем угли сучком дерева, но ни в коем случае не руками плеч! После разрыхления необходимо аккуратно засыпать угли землей, которую вы до этого аккуратненько укладывали вокруг «огненной кровати». Засыпали — ждём, пока эта земля прогреется. И всё! Угли потушены, земля не прогрета и вы можете умирать в холодном лесу! Я это к чему? Это миф. Миф! Самый тупой способ потратить пять-шесть часов своей жизни! Возможно даже, последние пять-шесть часов! Предполагаю, что если есть нож и руки произрастают не из жопы, то за эту прорву времени можно соорудить себе нормальный шалаш и поспать там, время от времени добавляя в костёр пресловутые сучки! Почему люди вечно пытаются изобретать что-то новое там, где вообще нихрена не понимают?! Будь этот способ хоть сколько-нибудь продуктивен, мы бы узнали о нём из особенностей жизни некоторых народов, а не из пабликов и сайтов домашних выживальщиков-вышивальщиков. Чтобы «огненная кровать» заработала, нужно обеспечить углям доступ к кислороду, это же очевидно! Засыпал землёй = потушил. Нет, можно заморочить себя неким каркасом из сучьев, чтобы кровать создала этакий постамент над углями, но тогда посреди ночи вы сгорите! Причём не просто сгорите, а сгорите нахуй! И объём трудозатрат на этот странный способ самоубийства совершенно не оправдан! Если хотите свести счёты с жизнью оставшись один посреди дикой природы, уверяю вас, есть менее ресурсоёмкие способы! Можно как гордый римлянин наброситься на нож, можно как отчаянный ронин вспороть себе брюхо, чтобы пару часов провести в незабываемой агонии, а можно не предпринимать ничего и природа сама за вас всё сделает! Нет, если хотите, чтобы лесные звери отведали ваше мясо в прожарке степени велл дан, то пожалуйста, «огненная кровать» — самое оно! Но я не советую никому кончать с жизнью, уважаемые дамы и господа, даже таким экстравагантным и запоминающимся способом. Какой бы вы из способов не выбрали по каким-либо причинам, гарантирую вам, будет очень больно. Умирание — это всегда больно. Не предназначен организм, чтобы умирать, поэтому будет бороться до конца. И обмануть его не удастся. Он прекрасно поймёт приближение смерти и сделает всё, чтобы побудить вас бороться за жизнь. Ко вспоротым венам направятся все доступные тромбоциты, а впрыснутый надпочечниками адреналин поможет вам продержаться подольше и ощутить все грани агонии. Тёплая вода, снижающая болевые ощущения — это миф! Будет больно! Это, блядь, кровоточащие раны на теле! Чтобы избавиться от яда таблеток организм заставит вас вывернуть свои кишки наружу. Императивно и со всей гаммой ощущений! А ещё летальные таблетки не так просто достать, поэтому незамысловатые самоубийцы жрут всё, что найдут в домашней аптечке, а там точно нет того, что может убить человека! При попытке самоутопления, где-то на глубине, самоубийца расцарапает себе горло перед самым последним вдохом, впускающим воду в лёгкие. Против своей воли, по велению ведущего борьбу за живучесть организма. Это мучительно и ужасно. Автор видел в центре судебной экспертизы трупы самоубийц. Все как один — дилетанты, ну, профессиональных самоубийц не бывает. Жуткое зрелище, эти самоубийцы, скажу я вам… Особенно мотоциклисты… Итак! Чему учит нас эта сноска, уважаемые читатели? Никаких «огненных кроватей»!

2 — Эфирный экстракт лаванды — народное средство от клопов. Изгнать клопов из жилища не поможет, но запах этого эфирного масла сбивает их с толку, поэтому они не могут сориентироваться и сделать кусь обмазавшемуся этим экстрактом человеку. В общем-то, клопы, полагающиеся на обоняние, чувствуют себя уязвимыми, лишившись обонятельной ориентации, поэтому предпочитают держаться подальше от источника этой эфирной вони.

3 — Корчма — так до революции называли самогон. Но читавшие моё абсолютно бесплатное произведение «Меч» и так об этом прекрасно знают.

4 — Термополий — лат. thermopolium, от др. — греч. θερμός «тёплый» и πωλέω «продаю» — древнеримский фастфуд какой он есть. Термополий каким-то образом отождествляют с современными барами, так как атрибутика сходная: можно купить поесть и выпить. Поесть предлагают всякую всячину: от горячей каши из бобов, чечевицы или гороха, до грецких орехов. Попить предлагают в основном вино с пряностями. Обычно термополий располагался на первом этаже здания, где наружная стена представляла собой каменную стойку, в которую вмуровывали долиумы, то есть большие глиняные сосуды, где и хранилась продаваемая еда. Первоначально исследователи считали, что это своеобразный аналог современного ларька с шаурмой, но в постепенно обнаруживаемых городах древних римлян находились образчики термополиев-отелей, где над ларьком располагались комнаты для съёма. Автор не будет удивлён ни на гран, если эти номера сдавались преимущественно местным путанам, чтобы шпайш продолжал флоу. Это потому, что древнеримские путаны предпочитали работать недалеко от вина, желательно над местом, где им торгуют, а в термополии… *барабанная дробь* продают вино! Следует добавить, что термополий — естественный источник питания древних римлян, проживавших в инсулах, где, как известно, нет не только воды и канализации, но и даже кухни-студии. Представь себе, уважаемый читатель, начало дня древнего римлянина: пережил ты ночь в трещащем от собственного веса здании, своим пешком спустился вниз, посрал в общественном туалете, вытер задницу морской губкой на палочке, опустил эту морскую губку в сосуд со слабым раствором уксуса, вымыл руки в общем долиуме с водой, подпоясался и пошёл в термополий. Позавтракать, чем Юпитер послал. Главное, не думать о том, сколько задниц вытерла до тебя эта морская губка, потому что это изделие, именуемое tersorium, штука общественная и пользуются ею все посетители. Бедняга Спанчбоб многое повидал в своей жизни…

5 — Синема — в родном мире Таргуса Виридиана кино называют синематографией. Как давно знают люди, читавшие абсолютно бесплатный роман «Из Бездны», родной мир Виридиана в момент его ухода был где-то на уровне технического развития конца 1930-х годов нашей с вами реальности. Чёрно-белое кино, патриотическая повестка, перемежающаяся с подготовкой к самой большой войне в истории.