Ревизор: возвращение в СССР 46

Глава 8

Сицилия, Мессина

Коста, после того сообщения от карабинера, что люди Джино трутся около его завода, помимо отправки дополнительных людей на завод, в охрану, начал и новый набор солдат в свою бригаду. Одна беда – закупить для них оружие пока никак не получалось.

Людей к военной базе американцев он уже послал, заказ сделал, но там как раз какая-то инспекция из Америки началась. Ему пообещали, что в лучшем случае дня через три-четыре его смогут обеспечить оружием, причем если вообще всё с этой инспекцией хорошо закончится…

У него была еще одна проблема: почти все его солдаты отправились на завод, его главное достояние. Он даже был вынужден частью своей личной охраны пожертвовать.

А сегодня как раз пришло время собирать еженедельную дань с подконтрольных лавок и ресторанов, и вышло так, что даже и послать туда оказалось некого. Не лично же ему с телохранителями за данью ездить… Увидев такое, все решат, что он совсем уже опустился, и людей у него больше не осталось в подчинении, так что это тоже не вариант.

В предбаннике, где сидели двое охранников и его личный помощник, зазвонил телефон. Спустя минуту загремели тяжёлые шаги, и в его комнату ворвался личный помощник, Гаспаро Кваттроки.

– Босс, там полный беспредел творится, – сообщил он, – сразу несколько торговцев с наших точек сообщают, что к ним только что пришли люди Гравано, и заявили, что они больше не наши! Мол, они теперь отходят к бригаде Гравано, и владельцы им должны дань платить… И те выплатили все, что для нас отложили, испугались…

– Что⁈ – закричал Коста, вскочив на ноги и сжав кулаки.

Его тут же постигло озарение. Та встреча с карабинером в ресторане, и информация, полученная на ней – это была ловушка, в которую он совсем глупо попался… Получается, это вовсе не Джино что-то против него замышлял, и не было вовсе никаких его людей около завода. Это Каллисто Гравано, соседний капореджиме, сукин сын, нанял этого карабинера наврать ему про Джино, чтобы он всех своих свободных людей отправил на завод, а Гравано получил возможность подмять под себя те лавки и рестораны, которые давно мечтал у него отжать…

– Срочно звони на завод, – велел он Кваттроки. – Пусть оставят там человек пять, а все остальные бегом сюда. Поедем на стрелку с Гравано, разбираться, что за беспредел он творит…

Сицилия, окраина Мессины

После того, как несколько дней назад на чемоданном заводе внезапно удвоилась охрана, ничего нового там больше не происходило… Ринальди и Карло успели снова не на шутку заскучать. Но вдруг сегодня, минут за тридцать до окончания своей смены, Ринальди всё же увидел какие-то резкие изменения на территории завода. Там началась какая-то беготня…

– Это что-то новенькое, – пробормотал Адриано.

Охранники вдруг массово повалили из главного входа на выход. Обычно они приезжали на дежурство по двое-трое человек в машине, при этом большая часть с завода никуда и не отлучалась. А сейчас, такое впечатление, почти вся охрана решила покинуть завод, выскочив с проходной. Машин не хватало, так что охранники залазили по четверо, по пятеро в каждую из них, и она тут же стремительно срывалась с парковки.

Спешили так куда-то, что две машины между собой жестко столкнулись бортами. Ринальди показалось, что он даже отсюда услышал скрежет металла, хотя для этого явно было далековато, да и окно же закрыто… Но, не обращая никакого внимания на это столкновение, словно ничего страшного не произошло, обе машины тут же, расцепившись, умчались вдаль вслед за остальными. Он только и успел пересчитать количество выскочивших людей и сделать несколько фотоснимков неожиданного происшествия.

– Карло, подмени меня, – позвал он своего напарника, который пил кофе на кухне. – Мне срочно надо позвонить нашему работодателю.

Сицилия, Катания

Джино был чрезвычайно собой доволен. Его хитрый, но рискованный план вроде бы начал работать. Только что ему позвонили его наблюдатели, которых он, решив подражать Тареку, тоже усадил около завода, и сообщили, что боевики Косты массово покидают завод.

Телефон снова зазвонил. Он взял трубку сам. Все его люди были заняты либо инсценировкой нападения со стороны бригады Гравано на владения Косты, либо сидели в засаде около завода. Телохранителей и вовсе не осталось, так что он обложился оружием и запер все двери. Только он подумал про Тарека, а он тут как тут.

– У меня есть информация по тому туристическому объекту, – сразу заговорил Тарек, – те люди, что мешали ему, разбегаются. Уехало человек двадцать пять уже…

– Спасибо, друг, – поблагодарил Джино. – У меня тоже все хорошо. Это результат моей неустанной работы над той задумкой, о которой я тебе рассказывал. Надеюсь, в течение часа у меня будет уже с чем позвонить по этому вопросу…

Тарек, поняв, что в этот раз его новости не оказались свежими, и тут же попрощался. Джино был благодарен ему за это – нечего сейчас занимать телефон. Ему нужно принимать отчеты своих людей и корректировать, при необходимости, их действия. В этот раз он лично не пошел на дело, решив дирижировать всеми действиями издалека. В случае успеха это только добавит у его людей уважения к нему – так поступали доны и крестные отцы, а не капореджиме. Их крестный отец уже староват, так что если ему сегодня удастся то, что он задумал, то он, несомненно, тоже зауважает его, и начнет видеть в нем потенциального преемника после своей смерти. Нужно будет делать ему щедрые подарки и терпеливо ждать его кончины со всем уважением, и глядишь, года через три или четыре он действительно станет новым крестным отцом группировки… Полноценным боссом, которому будет подчиняться другие капореджиме, а он будет решать между ними споры или нарочно стравливать их между собой, чтобы не набирали слишком много силы…

Куба, Варадеро

Искупался с самого утра, как и планировал, в ожидании, что кубинцы в любой момент могут сдернуть меня в Гавану, но похоже, что сегодня пронесло. В девять утра за фруктами сбегал к китайцу, потом позавтракали в ресторане неспешно, и пошли на пляж. Сейчас вот уже одиннадцать, я валяюсь под зонтом на пляже, и мысли в голове неспешно бродят про всякую ерунду. Тут на Кубе утро, полное великолепие, солнце над головой, температура воздуха градусов двадцать семь… А в Москве сейчас шесть часов вечера, уже темень, и плюс пять, наверное… Как же повезло, что никто сегодня нам не мешает отдыхать.

Сглазил, точно сглазил… Вначале генерал Куликов явился. Сразу в плавках к нам пришел, знает же, где у нас лежбище. Поздоровался со всеми, окинув меня оценивающим взглядом, как купец интересный товар, и улегшись рядом, стал нас на рыбалку приглашать к себе на завтра. Все рады, кроме меня, а мне чему радоваться? Небось разузнал, что я проблемы с Громыко урегулировал, разведчик профессиональный, все же, и на Кубе у него все схвачено… Но информации никогда много не бывает, так что явно пытать меня будет о деталях, стараясь улучить момент, когда наедине меня сможет поймать… Вот и что за отдых получится завтра на этой рыбалке? Бегать от генерала ГРУ, стараясь не оказаться с ним наедине? А если у него терпение лопнет, и он в присутствии остальных начнет детали всего произошедшего рассказывать?

Ну а затем, через полчаса за генералом, подъехали за мной кубинцы. Уже знакомые мне Левый и Правый из канцелярии Совета министров Кубы. Радостные такие, чуть ли не подмигивать начали, увидев меня – мол, знаем мы, товарищ Ивлев, что тебя лично наш героический лидер от гнева Москвы спасал! И в глазах – уважение. Понимают, что не каждого иностранца лично Фидель спасать будет… И гордость также светиться во взгляде своей ролью в моем спасении. Они же первыми и сообщили своим, что у меня проблемы, которые потом сам лидер революции взялся решать…

Ну да, это то же самое, что в СССР приедет кто-то из-за рубежа, кого лично Брежнев выручал из проблем… Уважение советской бюрократии будет беспредельным… А вдруг генсек лично захочет увидеть этого человека? Так что надо с ним вести себя просто образцово, чтобы что-то плохое про них ему не ляпнул.

На этот раз я поднатужился, и смог запомнить имена обоих. Им же пришлось перед Куликовым представиться, в прошлый раз его не было, когда они приезжали. Фамилии все же не потянул, слишком длинные и красочные… Мигель и Альваро, и этого пока достаточно…

Судя по тому, что на Куликова они бросили один взгляд, и больше на него внимания не обращали, кубинцы явно не поняли, что это генерал ГРУ. Решили, наверное, что это просто какой-то русский по имени Александр, ну и ладно. Мало ли, может, какой-то командировочный из СССР к нашей кампании приблудился. Возможно, не видели его раньше, а может, проблема в том, что он в плавках сейчас был, а не в военной форме. Уже даже просто смена военной формы на гражданскую очень сильно меняет внешность человека, а уж как ее меняют плавки вместо генеральского кителя, фуражки и форменных брюк…

Пригласили меня Мигель и Альваро на очередной Совет министров, сказав, что в прошлый раз из-за моего отсутствия вопрос туризма не рассматривали, лично Рауль Кастро велел его перенести до моего появления. Кинул взгляд словно ненароком на генерала ГРУ – его это очень заинтересовало. Заодно увидел, как на него с ухмылкой смотрит Балдин – типа, знай наших! Ну да, Балдин явно решил психическое здоровье поберечь, и больше в мой адрес во время наших кубинских каникул ничему не удивляться. Так что злорадствует теперь по поводу неподдельной заинтересованности Куликова на полную катушку…

Ну и конечно, ехать придется в самую жару, через час надо уже будет и выезжать… Договорились, что они меня в ресторане подождут, пока я собираться буду. Но мне уже не вариант был и дальше купаться, а потом уже в последний момент переодеваться. Ясно же, что останься я, не до купания будет, генерал Куликов тут же завалит меня вопросами, а что это творится и почему… Да и душ надо принять, в этот раз без костюма уже никак не обойтись. Костюм дорогой, импортный, Диана его от дизайнера известного привезла, нечего ткань кристалликами соли на моей коже портить…

Представил, как снова будем в черной «Волге» трястись на ухабах, и, вздохнув, пошел переодеваться. Но меня ждал приятный сюрприз. Вместо ожидаемой «Волги» около отеля стоял лимузин типа того, на котором меня к Фиделю возили. О, а это многое меняет! Помягче будет на ухабах, подвески там премиальные… А уж про эргономику спинок и мягкость сидений в салоне внутри и говорить нечего…

Ну, фрукты для семьи куплены на целый день, в семь утра всласть накупался, а сейчас еще и добавить успел немного дополнительно, плавая уже не для физо, а для удовольствия, можно теперь немного и поработать… Вива ля Куба!!!

Москва, квартира Макаровых

Макаров, конечно, был сильно озадачен всей этой ситуацией со звонком Фиделя Кастро министру иностранных дел по поводу Павла.

А ещё и тем, что, оказывается, помимо него, по тому же самому вопросу за Ивлева ходил просить ещё его коллега, замминистра. Не думал он про Межуева, что тот так силен, что способен Чебакова на такое дело сподвигнуть. И еще вопрос – Межуев сам на это пошел, по своей инициативе, или по просьбе Ивлева?

Но все это меркло на фоне звонка от Фиделя Кастро! Он вообще выходил за все рамки мыслимого. Вначале он даже опасался Витьке об этом хоть что-то рассказать…

Сын-то считает, что он собой пожертвовал во имя друга, согласившись в МГИМО перевестись ради помощи ему, а тут окажется, что он лишь один в длинной очереди помощников, и тем более совсем никакой на фоне лидера Кубы…

А с другой стороны, Макаров решил, что это будет очень неплохой жизненный урок для Витьки, чтобы он в будущем больше регулировал эту свою романтическую сторону и понимал, что в жизни ход различных дел часто бывает совершенно непредсказуем.

Ну и тем более сын уверял его, что его слово крепко. Вот заодно будет и повод посмотреть, насколько это был юношеский идеализм или с этой точки зрения Витьку уже можно считать мужчиной.

Так что, когда он пришёл в этот раз домой, хотя сын его и не ждал у входа, считая вопрос уже решённым, он сразу же отправился к нему в спальню, где тот валялся на диване, почитывая какую-то художественную книгу.

– Сын, ты умеешь хранить тайны? – спросил он его. – То, что я скажу, должно остаться только между мной и тобой. Ну разве что потом ещё Ивлеву скажешь, чисто потому, что я заинтересован в его реакции…

– Конечно, папа, – спросил нетерпеливо заинтригованный Витька, – честное комсомольское, никому больше ничего не расскажу.

– Тогда слушай. Оказывается, вчера после моего похода к Громыко ещё и Фидель Кастро звонил нашему министру, договаривался, чтобы Ивлева не трогали…

Витька было видно, что поражён, но всё же спросил отца:

– А это вообще частая практика?

– Шутишь, что ли? – усмехнулся тот. – Это вообще первый случай у нас в МИД, чтобы лично Фидель за какого-то советского гражданина позвонил и вступился. Так-то обычно ноют всякие западные деятели, объявляя тех, кто у нас в психушках сидит или в тюрьмах, диссидентами и политзаключёнными. А Ивлев же у нас свой, вполне лояльный к власти гражданин.

Ну и тем более, опять же, Фидель позвонил, а не госсекретарь США просил отпустить или обменять какого-нибудь пойманного американского шпиона или известного диссидента. Об этом, кстати, тоже молчок, мы это широко не афишируем.

– Ты, главное, скажи, папа, – не выдержал Витька. – Как считаешь, этот звонок от Фиделя помог Ивлеву?

– Паша, мы дипломаты, в министерстве иностранных дел работаем, так что мы должны любой конфликт урегулировать максимально быстро. Что на этом фоне какое-то неразрешённое интервью, если лично глава дружественного государства просит забыть о таком пустяке? Так что хоть Громыко мне и не сказал ничего, но этот вопрос уже можешь считать стопроцентно урегулированным.

Не стал бы этот мудрый человек упираться рогом и спорить с Фиделем по такому мелкому вопросу. Случай же этот с Ивлевым пустяк на самом деле, больше недоразумение, и уж точно не причина для конфликта с лидером Кубы.

– Ну, пап, так это же самое главное. Здорово-то как! – с энтузиазмом сказал Витька.

– И тебя не смущает, что твои и мои усилия фактически оказались совершенно лишними, потому что вопрос и так был бы решен посредством звонка Фиделя Кастро? – осторожно спросил Макаров-старший сына. – Ты всё ещё пойдёшь в МГИМО, как мы договорились?

– Пап, да ладно тебе! Главное, что дело сделано, а не кем, и у Ивлева не будет никаких проблем больше. А в МГИМО, конечно, я пойду, мы же договорились. Вот, смотри, мне уже Маша самоучитель по китайскому принесла сегодня, сижу, вот, изучаю, – и он протянул отцу то, что тот счёл первоначально художественной книгой.

– Нет, сын, самоучителем ты баловаться брось, – покачал он головой. – За энтузиазм хвалю, как и за то, что слово своё держишь, но вот самоучитель тебе точно не нужен. Выучишь сейчас слова неправильно, и китайцы потом вообще тебя не поймут. А то еще хуже, неправильно слова произнося, оскорблять их будешь, думая, что хорошие вещи говоришь.

В китайском языке есть несколько интонаций, и одно и то же слово, произнесённое с неправильной интонацией, может иметь совершенно противоположный смысл.

Вас первые несколько месяцев только этому и будут учить.

И очень жаль, кстати, что часть этого ты уже пропустил. Придётся тебе по вечерам с репетиторами сидеть вместо своего стройотряда… К счастью, ректор, конечно же, войдёт в положение и договорится с преподавателями за разумную сумму, чтобы они с тобой посидели и поставили тебе правильное произношение.

– Хорошо, папа, – сказал Витька, закрыв книгу и сложив её на диван рядом с собой в знак того, что услышал отца.

– Да, и когда твой Ивлев вернётся с Кубы, пожалуйста, переговори с ним, но только один на один. Узнай у него, как так вышло, что Фидель за него хлопотал лично. Предупреди только, что потом всё мне расскажешь, что он захочет тебе рассказать.

Мне чисто как дипломату любопытно на будущее, как такая странная ситуация вообще сложиться смогла, что Фидель за него похлопотал?

– Хорошо, отец, – пообещал Витька.