Реинкарнация архимага

Глава 1

Пролог.

Я открыл глаза. Зрение вернулось не сразу, пришлось привыкнуть к полумраку, но когда я увидел картинку, то захотелось смеяться и орать от переполняющих меня чувств! Несуразная кондовая мебель, странная лампа на столе, с затейливым стеклянным колпаком и образ какого-то святого в углу под потолком. А за окном неполным кругом висит здоровенное ночное светило… Нет, такого у нас точно не было!

— Ай да Люциус! Ай да сукин сын, у него всё получилось!

Часть сознания моего реципиента уже в меня внедрилась, но я своим пробуждением приостановил этот процесс.

— Слияние! — отдал я команду на продолжение и вновь отключился, уходя в беспамятство.

Когда процесс идёт правильно, то ему не стоит мешать. Только хуже сделаешь. Тем более надо спешить. Чем раньше начнётся Слияние, тем более детальные воспоминания предшественника останутся в доступе.

Душа реципиента тело уже покинула, а его память осталась, как и моя. Мне требуется качественное Слияние памяти, чтобы я смог нормально адаптироваться в новом для себя мире.

Главное сделано — я попал в новое тело!

Впрочем, стоит рассказать, с чего всё началось.

Нас было сорок! Сорок архимагов Великой Империи, стоящих на страже её интересов и рубежей.

После Второй Магической войны нас осталось четверо.

Материк теперь рассекает обширная зона Серых земель, Провалов и Пустошей, разделившая две Империи на сотни лиг. В этой войне погибли тысячи Одарённых, и сотни тысяч обычных солдат, но каждая из Империй объявила себя победителем.

Из нашей крайней битвы я Люциуса вытащил на себе, до последнего прикрывая нас обоих Щитами, от бушевавшего Посмертного Проклятия их лучшего архимага Фабера, которого мне пришлось добивать, после того, как мы с другом уничтожили ещё двух архимагов из его тройки.

Потрепало меня тогда знатно, так как я под конец уже черпал Силу из своего организма, теряя каждую минуту годы жизни. Да, маги живут долго, но мои годы утекали, как песок в песочных часах. Быстро и безвозвратно.

В итоге, имея тело старика и энергоканалы, которые потрескались, словно иссушенное дерево, я выбрался к своим. Лечили меня долго, но восстановить не смогли.

Спустя полгода я принял предложение друга. Люциуса назначили ректором столичной Академии Магических Искусств, а я стал деканом факультета Боевой Магии.

Почти полтора года я ещё бился за восстановление здоровья, периодически переходя из рук в руки к Целителям лучших клиник.

Денег потратил, не счесть.

Но последний диагноз выглядел, как приговор — максимум год, а потом я уже не смогу даже с помощью внешних источников поддерживать своё умирающее тело.

Деградация энергоканалов продолжалось неумолимо. И даже оседлай я в то время вдруг какой-то могучий Источник Силы, то очень скоро смогу зачерпнуть из него ровно столько, сколько воды решетом из ручья. Жалкие капли. И их мне уже не хватит.

Год. Много это или мало? Смотря для кого, и какая при этом мотивация присутствует.

Люциус нашёл древний ритуал, который, по его мнению, имел подтверждения, что душу умирающего можно переселить. Куда и как — непонятно. Но легенды утверждают, что обратный сигнал от переселённых несколько раз приходил!

Используя всё своё влияние он сумел заинтересовать этим проектом Имперский Клан, и нам предоставили достойное финансирование. В первую очередь оно потребовалось для создания Алтаря — артефактного сооружения, стоящего в центре громадной пентаграммы. Для него создали уникальный накопитель Силы, а всё сооружение было построено вдали от столицы. Предполагался огромный выброс Силы, оттого рисковать никто не хотел.

А я… Я в это время впитывал знания с такой скоростью, что куда там лучшим студентам. В средствах на обучение я был практически не ограничен, в том плане, что моих накоплений ещё хватало на сильнейшие эликсиры Памяти и Выносливости, и даже на оплату индивидуальных занятий с лучшими специалистами.

Да, я спал по полтора — два часа в сутки, но успел освоить почти все программы смежных факультетов, о предметах которых раньше имел лишь начальное представление, в пределах курса боевой магии. Осваивал таинства артефакторики, алхимии ( с упором на травничество, так как кто знает, куда меня занесёт и есть ли там магия) и даже целительство почти что изучил, хотя такое вряд ли возможно — там каждую неделю толика знаний добавляется и это бесконечный процесс.

И вот настал тот день.

Думаю, взметнувшийся столб света был виден даже в столице, хотя мы и находились в десятке лиг от неё.

— Всё-таки попробуй передать мне весточку! — попросил меня друг, перед тем, как активировать пентаграмму.

Спасибо тебе, Люциус!

У тебя всё получилось!

Я в новом мире!

Глава 1

Реинкарнация состоялась!

К переходу души я готовился.

Проигрывал для себя сотни сценариев, но никак не ожидал, что всё выйдет так просто.

Хотя, как сказать. Я сейчас лежу на кровати в виде мумии, со слегка запечённой корочкой.

Если что, моего предшественника убили довольно мощным артефактом.

— Привет от Шуваловых! — произнёс один из двух убийц, прежде, чем ко мне понеслась Стена Огня.

Второй был готов стрелять, но не успел.

Зря они так. Базарил бы первый поменьше, а второй начал стрелять, и мой реципиент не успел бы выставить Отражающий Щит. Да, он ему не сильно помог, так как убийцы своей цели достигли, но и их не стало. А заклинание артефакта, частично прорвавшееся через Щит, опалило это тело, как поросёнка над очагом. Зато отражения Щита хватило, чтобы оба наёмника превратились в обугленные тушки.

Обычное дело — извечное соревнование брони и снарядов, в неё прилетающих, а в переводе на наш магический язык — противостояние защитных заклинаний против атакующих.

Хех, уже на следующий день, покопавшись в памяти, я выяснил, что это тело принадлежит барону Владимиру Васильевичу Энгельгардту. Да, с Шуваловыми нехорошо вышло, примерно так же, как и с оплаченными ими киллерами — на поединке, «до первой крови», один из многочисленных отпрысков побочной ветви некогда славного рода Шуваловых применил запрещённый артефакт, и нарвался всё на тот же Отражающий Щит — магическую коронку этого парня, который он научился ставить за полсекунды. И пусть Игорёк Шувалов был седьмая вода на киселе, третий сын в побочном Роде, но ответка от Шуваловых Энгельгардту прилетела. Сразу же после выпуска из училища.

Итак, что мы имеем?

Российская Империя. Губернский город Тамбов, в госпитале которого я нахожусь. Одна тысяча восемьсот семьдесят пятый год по местному летоисчислению.

Условия для старта весьма спорны.

Родовое имение Энгельгардтов в Климово изрядно разорено, и сейчас там распоряжается далёкий родственник, имеющий чин статского советника.

Обо мне он не забыл. Именно Платон Вадимович отправил меня в военное училище, но при этом не забывал ежемесячно высылать по шестьдесят рублей на карманные расходы. Странная позиция, но с этим я позже буду разбираться.

Родители парня, в чьё тело я попал, умерли от холеры.

Из родственников, кто хоть как-то поддерживает отношения и пишет письма — опальный профессор Энгельгардт Александр Николаевич, сосланный под Батищево, что в Смоленской губернии, и его жена — писательница, переводчица и составительница Полного немецко-русского словаря.

Кто они такие и как мне отнестись к этой информации — пока непонятно. Но отчего-то возникает предположение, что помощи от них ждать не стоит.

Среди непонятного — нынешняя позиция Клана Шуваловых. Надеюсь, они вдоволь натешились и забудут обо мне, а если нет — то повоюем. Дайте только совсем немного времени на подготовку.

Враги меня никогда не пугали — была бы магия, а уж я найду способ, как стать сильным и непредсказуемо опасным!

Опять же — план моего предшественника — съездить в родовое имение и разобраться, что же там случилось и на что он может надеяться, уже не выходит по срокам. Я почти две недели провалялся в больнице, никуда не торопясь и приноравливаясь к новому миру, практически исчерпав половину того срока, который был положен выпускникам училища на поездку к родным. Как я понимаю, теперь пора выдвигаться согласно полученному предписанию, если я не хочу привлечь к себе нежелательное внимание и начать службу с вопиющих нарушений.

Опять же, меня такое положение дел более чем устраивает. Оказаться среди тех, кто Владимира раньше не знал, а потом отбыть на новое место службы — что может быть лучше. Никакая мелочь теперь не вызовет подозрений, если я поведу себя не так, или изменю каким-то его бывшим привычкам.

Самое главное — магия в этом мире есть! Появилась она не так давно. Меньше века назад. Хотя, это официальная версия. На самом деле во многих легендах упоминаются могучие маги, а давность свершённых ими подвигов насчитывает не одну сотню лет.

Несмотря на то, что Владимир и был аттестован, как маг пятого разряда, что считалось замечательным результатом для молодого выпускника училища, его знания и способности меня огорчили. Даже самый плохонький первокурсник из моего бывшего мира по сравнению с ним выглядел куда более успешно, в магическом плане превосходя Энгергальрдта по всем параметрам, и зачастую, в разы.

Но хоть что-то парень умел, и то слава Илле, или слава Богу, как здесь принято говорить.

Энгергальрдт владеет магией, и это здорово!

Да, я мог бы подлечиться самостоятельно, однако пока предпочёл этого не делать, чтобы не спеша адаптироваться к новому телу и миру. Едино, на что я решился — парочка заклинаний, направленных на рост волос. Брови и ресницы обгорели, оттого выглядел я первое время не очень хорошо.

Пока же я старательно изучал все газеты, какие только попадали в руки, а когда разрешили ходить, то стал гулять по парку при больнице, и вскоре завёл знакомства. Сначала больше слушал, потом сам начал много говорить, нарабатывая разговорную практику. Знание языка мне досталось вместе с памятью реципиента, но знать язык и уметь живо и свободно общаться — это разные вещи.

В физическом плане тело парня выглядело весьма неплохо. Крепкий, выносливый, в меру ловкий и быстрый. Да, до идеала ещё далеко, но базовые характеристики уже хороши и обладают большим потенциалом роста.

Используя любой солнечный денёк я старался загорать, подставляя под солнечные лучи лицо и руки. Обгоревшая кожа быстро сошла, а целитель хорошо поработал, разгладив последствия ожогов. Но мой неестественно белый цвет лица и рук просто бросались в глаза. За неделю немного выправил положение, хотя первые дни чуть не обгорел, перебрав с солнечными ваннами.

Последние деньки в больнице порадовали. Я уже почти здоров, а тут ещё ко мне в офицерскую палату подселили штабс-ротмистра Павла Ивановича Стрелкова, прибывшего с переломом руки.

Вот уж с кем я от души наговорился, попутно узнавая у него все тонкости службы и правильную постановку себя в армейской среде.

Повезло, что ротмистр не был Одарённым, и не имел замашек сноба, так что беседовали мы с ним почти на равных, словно дальние родственники, где старший чисто по-дружески поучал младшего.

— Ну что, голубчик, завтра комиссией вас осмотрим, да на выписку, — слегка грассируя, объявил мне заведующий отделением после очередного осмотра, — Я бы вас ещё денька на три придержал, но вы же поездом поедете? Вот дорогой и отоспитесь. Что ещё в поезде делать.

— А можно мне выписку на послезавтра, на утро перенести, если она состоится? — обратился я к врачу.

— Какие-то сложности?

— Так мы завтра с господином штабс-капитаном мою выписку отметим, а ближайший поезд у меня только послезавтра. В десять утра. Не хочу по городу с вещами слоняться.

— Крепкие напитки я вам запрещаю, а пару бутылочек красного вина не повредят. Смотрите — зайду, проверю, — намекнул целитель, — А документы и вещи тебе завтра после обеда выдадут. В своём диагнозе я уверен, а комиссия так, для проформы. Положено, раз уж ты больше недели у нас пролежал.

— Я правильно понял, что красного надо три брать? — на всякий случай уточнил я у Стрелкова, когда целитель ушёл.

— Бери четыре, — бесшабашно махнул ротмистр рукой, — Не медсестру же посреди вечера за добавкой посылать. Ты лучше расскажи мне, куда поедешь? Указано же в направлении?

— Да, но мне ни о чём особо не говорит. Какая-то пограничная застава Быковка, что в тридцати верстах ниже Камышина, по левому берегу Волги.

— Булухтинская аномалия, значит, — задумчиво почесал Стрелков свою щёгольскую бородку, — Даже не могу сказать честно, повезло тебе или нет. Сложно там всё. Вроде и Твари не слишком сильные из аномалии появляются, но опять же озеро Эльтон — главная солеварня всего Поволжья, а там уже государственный интерес присутствует. Прилично казна с продажи соли дохода получает, а Булухта с её Тварями активно мешает добыче и торговым караванам. Но с этим ты на месте разберёшься, а пока про дорогу поговорим. Деньги на проезд тебе выдали?

— На сто рублей подорожных билетов, и на первое обзаведение тоже вспомоществование получил.

— Сотни вряд ли хватит. Тебе не ниже второго класса билеты положено брать, иначе не поймут-с, да и сам не рад будешь. Если не обворуют, то не выспишься и пропахнешь так, что хоть одежду выкидывай. Выходит, от Тамбова до Саратова ты поездом доедешь, а там на пароход сядешь. В итоге рубликов сто сорок, а то и сто пятьдесят потратишь, и это без питания, а чисто на билеты.

— А если первый класс? — взыграло во мне чувство гордости.

По сути, первый раз мне, архимагу, пытаются указать моё место в этом мире. Звучит довольно унизительно и вызывающе.

— Тут я тебе не подсказчик, ни разу первым классом не ездил, но думаю, рублей на сорок — пятьдесят они дороже будут. Каждый. Что на поезд, что на пароход. Сам подумай, стоит ли за несколько дней поездки такие деньжищи за каждый билет вываливать, если они примерно соответствуют твоему месячному жалованью?

Мда-а, а вот и вторая обидная плюха прилетела. Меня ещё и жалованьем обделят на ближайшие годы. Этак, на уровне выживания, где не предусматривается места каким-то излишествам.

Допустим, с этой проблемой я вопрос решу, раз уж мой реципиент умудрился больше двухсот рублей накопить за последний год обучения, создавая простейшие артефакты лечения и омоложения, реализуя их через какую-то сомнительную лавку. Но такой подвиг он совершил лишь на третьем курсе, а до этого тянул суровую лямку военного училища с тем, что было.

Даже вникать не хочу. Для Академии моего прошлого мира вполне обычное дело, когда студенты старших курсов берутся за подработку, создавая кто что может.

Артефакты и зелья от них обычно стоят в два — три раза дешевле, чем те, которые продают лицензированные специалисты, но и на них спрос имеется. А что касается лавочников в нашем квартале, так это было моё предложение. Мы с Люциусом тогда скинулись и снабдили всех торговцев артефактами оценки, естественно, не за бесплатно. Сдали в аренду. Зато какая мотивация у студентов появилась! Это вам не оценка преподавателя, а суровая правда жизни, когда твоё творение оценивает вполне себе легальный артефакт, а лавочник, зевая, указывает, что качество товара только на троечку, и оттого отсчитывает лишь одну — две серебрушки и медные монеты.

Вот это оценка так оценка! Студент потом землю носом роет и на семинары бегом бежит, чтобы выяснить, в чём же он ошибся, мечтая всё исправить и заработать в следующий раз больше.

Эх, опять меня в воспоминания о прошлом затянуло, а всего-то лишь вышел за пределы госпиталя и направился к торговому ряду. И тут я вновь налетел на суровые реалии нового мира.

Товар нашёл, а как его доставить? Чисто теоретически в крупных лавках есть посыльные, но здесь в Тамбове таких нет.

— Ваше Высокоблагородие, — нещадно кто-то мне польстил из-за спины, — Не желаете помощь окажу.

Я обернулся. Парень, лет пятнадцати. Стоит со здоровенной плетёной корзиной, а к ней ещё и лямки приделаны.

— И сколько стоит твоя помощь? — оглядел я его довольно внимательно.

— В эту часть города — всего лишь десять копеек, — обрадовано зачастил он в ответ, — А в другую…

— Пять, и мне до госпиталя, — мотнул я головой в сторону ворот, до которых тут рукой подать.

— Как скажете, Высокоблагородие, — опять обозвал он меня не по званию, торопливо загружая к себе в корзину купленные мной закуски и бутылки вина.

Как я отметил, делал он это умело и аккуратно.

— А нет ли тут поблизости книжного магазина?

— Есть, как не быть.

— Далеко?

— Туточки. Совсем рядом. На следующей улице свернём, а там третий дом по левую руку.

— Веди.

Магазином оказалась лавка в одно окно.

— Есть у вас что-нибудь по лечебным травам? — обратился я к унылому дедку, гоняющему мух самодельной хлопушкой.

— Новейший справочник. В двух частях. Вот, пожалуйста, — кинулся шустрый старикан к одной из полок, и сдув густую пыль, выложил на прилавок две книжки, — Всё как есть. С описаниями, рецептами и картинками.

«Царство врачебных трав и растений. Книга практических советов. Сочинение доктора Смельского 1870 г.» Сто сорок восемь страниц и сорок семь рисунков.

Бегло полистал. Скудно. Но хоть что-то. Опять же рисунки незнакомых мне трав выполнены вполне качественно.

— И сколько это стоит?

— Че… Шесть рублей!

— Отец, ты бредишь! Я десятитомник самого Пушкина могу купить за полтора рубля. А тут всего две книжонки неизвестного автора.

— С чего вдруг неизвестного? Их Превосходительство тайный советник Елеазар Никитич Смельский ещё четыре года назад заведовал Главным военно-медицинским управлением всей страны! — гордо заявил старикан, словно он сам каким-то образом был к этому причастен.

— А нынче ты с его книжек столько пыли сдул, что я чихать скоро начну, — тут парировал я, на что он не вдруг смог ответить, — Похоже, они там так и простояли без дела с момента своего издания.

В итоге книжки я купил за рубль восемьдесят, и то переплатил. Пожалел старика, у которого от торга вены на лбу начали вздуваться. Надеюсь, эти убогие справочники мне пригодятся.

Если что, в первом чтении, когда бегло пролистывал страницы, я не увидел ни малейшего участия магии в описываемых процессах приготовления лечебных зелий. И это уже интересно!

Опыт — великое дело. В четыре бутылки красного мы втроём тютелька в тютельку уложились. Доктор, убедившись, что корзина пуста, а особого желания на продолжение банкета мы не испытываем, вскоре удалился, а мы со Стрелковым вышли на балкон. Штабс-ротмистр собрался покурить, а мне были интересны любые его высказывания по поводу предстоящей службы.

— Я тут знакомых нашёл, — красиво затянулся ротмистр папиросой, а потом выпустил в вечернее безветрие три кольца дыма, — Расспросил про твою аномалию. Неплохая стартовая позиция. Серьёзных Тварей там нет, и пока вы, маги, там востребованы.

— Что значит пока?

— А ты сам не видишь, как перерождается армия? Те же пушки уже на подходе. Что маги могут сделать против скорострельной пушки Барановского?

— Это какое-то новшество?

— Не особенное. Когда на службу зачислят, подпишись на «Военное Обозрение». Выходит два раза в месяц, но для офицеров недорого получается, так как Военное Министерство это издание дотирует.

— А что всё-таки с пушками?

— Пять выстрелов в минуту. Калибр — два с половиной дюйма. Выбор снаряда — или чугунная граната, или шрапнельный заряд. И прицельная дальность почти в две версты. Каково? — с этаким снисхождением и вызовом посмотрел на меня Стрелков.

Сделав вид, что я чертовски озадачен, я кинулся рыться в памяти реципиента в поисках подсказок.

Да, у магов моего уровня здесь всё довольно грустно.

Дистанция хромает, в лучшем случае заканчиваясь на трёхстах — четырёхстах метрах, а уж про скорость полёта элементарного Огнешара лучше не вспоминать. Летит медленней, чем стрела из лука.

— Впечатляет, — вынужден я был признать тот факт, что прямое попадание такого снаряда мне в нынешнем теле пока вряд ли удастся пережить.

А вот насчёт дистанции, он зря. Существуют способы, знаете ли. Не буду хвастаться, но мы с Люциусом как-то раз за полсотни лиг один подарок отправили. Говорят, красивый замок там раньше был.

А вот не стоило кое-кому свои грязные лапы к любимой дочери ректора протягивать, и уж тем более, её похищать. Дочь мы вернули через час, а замок превратили во впадину через два часа.

Кстати, неплохое озеро получилось. Два акведука, которые раньше обеспечивали замок, теперь снабжают новое озеро проточной водой.

Император Люциусу тогда лишь пальцем погрозил, что-то при этом сурово выговаривая, и уж потом, когда нас уже никто не видел, показал поднятый вверх большой палец.

— Ты, Владимир Васильевич, лучше вот что мне объясни. Ты как-то раз оговорился, что выпущен был магом пятого разряда. Тогда отчего ты подпоручик? Пятый разряд — это поручик, и не иначе. Я к чему речь веду — дело даже не в званиях и чинах, а в окладе. Ты же знаешь, что время твоего обязательного армейского контракта ограничено полной выплатой за обучение. Пожелаешь дальше служить, заключай новый контракт и получай оклад в два раза больше. Вот только у поручика оклад всяко выше, чем у подпоручика. Мог бы обязательный контракт пораньше закрыть. Хотя, на аномалии серьёзные доплаты не только за пограничную службу предусмотрены, но и боевые выплаты имеют место быть. Ну, и доля с ингредиентов, добытых с Тварей.

— Павел Иванович, тут мне один недотырок изрядно подкузьмил. Некий Шувалов. Сам он из побочной ветви, и далеко не в наследниках, но важности и хамства, хоть отбавляй. Пришлось с ним на поединок выйти, а он возьми и используй артефакт. В итоге сам же поджарился до смерти, а мне строгач влепили и последнее предупреждение, а заодно и звание придержали.

— И что-то мне подсказывает, что в госпиталь после училища ты не случайно попал? — прищурился штаб-ротмистр.

— Так и есть. Покойники перед смертью успели передать привет от Шуваловых.

— Полиции сказал?

— Не стал. Свидетелей нет, а адвокаты Шуваловых меня потом за клевету такими исками постараются опутать, что куда там самым матёрым паукам.

— И то верно, — согласился Стрелков, — Пошли спать. Завтра я тебя хотя бы до ворот провожу. А там даст Бог, ещё свидимся.