Разгильдяй

Глава 2

Рано утром приспичило. Просто по-черному. Давно еще читал, что если современный человек попадет в Средневековье, то поносить будет дальше, чем видит. Типа еда слишком непривычная, антисанитария всякая… Но я и представить не мог, как сильно мне постучит в днище.

Зверски не хотелось вылезать из теплой кровати, но против природы не попрешь. Выбежал из дома, натягивая джинсы, осмотрелся — туалета нигде нет. Хотя зачем нужник, когда вокруг дремучий лес?

Решил забраться поглубже в чащу. Мало ли, вдруг Маришка пойдет за грибами и застанет меня в не самой героической позе.

Спрятался в кустах, приготовился к сбросу балласта. И в ту же секунду услышал далекий топот копыт и ржание. Из укрытия я видел трактир, и вскоре заметил отряд всадников — человек сто, не меньше. Все в красных плащах. Похоже, важная шишка пожаловала, раз с таким кортежем ездит.

Чтобы не просрать все самое интересное, быстренько привел себя в порядок и подобрался поближе. Воины окружили трактир дугой, и я лишь слышал разговор хозяина с неким кашляющим стариком. Несмотря на шум ветра и дождя, слышал все на удивление четко, будто сам находился среди офицеров.

— Неделю назад, — просипел старик и зашелся мокрым кашлем, — мой гонец потерял в лесу шкатулку с важными бумагами. Вчера вечером ее вскрыли в этом самом месте. Кто это сделал и где он сейчас?

— Простите великодушно, ваше магичество. Но никаких шкатулок мы не находили. А вскрыть ее могли разбойники. Или медведь разгрыз.

Треснуло, как от электричества. Толстяк вскрикнул и плюхнулся в грязь.

— Не ври мне, пес! — Снова приступ кашля. — Шкатулка была запечатана магией. Запечатана лично мной. И открыть ее может лишь равный по силе! Я хочу знать, где эта синяя скотина? Где этот поганый предатель⁈ Маги всегда были, есть и будут на страже короны. И я уничтожу любого отступника!

Обстановка накалялась. Но вмешаться — значит погибнуть. Против сотни умелых воинов с луками… Без мазы. Да и колдун наверняка грохнул бы одним щелчком. Эх, Маришку жалко.

— Отвечай!

— Поцелуй в жопу своего проходимца! Вот мой ответ!

В тот же миг трактир охватило ревущее пламя, аж земля затряслась. Ощущение, будто неподалеку взлетала ракета. Кони заржали, принялись вставать на дыбы. Возможно, мне лишь почудилось, но сквозь рев пламени прорвался еще один — полный боли и отчаяния. Я стиснул зубы и зажмурился. Еще поквитаемся, урод.

— Скачите на все четыре стороны! Он не мог уйти далеко!

Просидел неподвижно под деревом до полудня. Благо неподвижно сидеть получается лучше всего. Потом выбрался к трактиру… точнее к тому, что от него осталось. Пепел очень напоминал сигаретный — в нем и костей не отыщешь.

Постояв немного, сунул руки в карманы и побрел по тракту. Куда — без разницы. Дороги не просто так топчут, рано или поздно кого-нибудь встречу и узнаю, где столица. А если нарвусь на вояк — убегу в лес. Удобно.

Слякоть под подошвой, слякоть под подошвой. До чего же скучно просто чесать через лес! Даже посмотреть не на что. Бедные хоббиты. Но у них хотя бы приключения были. И почему все так тащатся от книг про попаданцев? Вот он я — великий колдун в неизвестном мире. И дальше че? По колено в грязи, живот свело, от холода пальцы не чувствую. Герой блин. Если выберусь — дам Лехе знатного леща. И в парк больше ни ногой. Вообще из дома выходить не буду, благо могу работать по удаленке.

Где-то через час набрел на крытую телегу у обочины. Судя по торчащим из бортов стрелам, на какого-то холопа напали разбойники. Почему на холопа, а не, например, купца? Потому, что у купцов достаточно денег и мозгов нанять охрану.

А этого или убили, или угнали в рабство. Лошадей и груз растащили, а телегу бросили — морочиться еще с ней. Залез в кузов, поправил промокший холст — неплохое, однако, укрытие. Холодно, но хоть ветер не продувает. Тут и останусь, пошло все к черту.

Какая наивность. Сидеть на одном месте просто невозможно. Надо костер развести, но по такому ливню даже моей магии не хватит. Все же надумал поискать дрова. Спрыгнул в грязь и сразу же получил по затылку.

Помню, было очень тепло и уютно. Словно вновь оказался в постели с Маришкой. Даже раскалывающаяся репа казалась легким неудобством. А потом меня облили ледяной водой.

— Добро утро, мразь, — сказала Косичка и пнула в живот.

Огляделся — какая-то пещера или старая шахта. Посреди трещал огонь, на углях калились щипцы с длинными ручками. Не знаю, сколько провалялся в отключке, но железо успело побелеть.

В углу аккуратной стопкой лежали доспехи и плащ. Косичка осталась в шерстяной тунике с вышитой бычьей башкой, брюках и высоких сапогах.

— Сейчас ты все расскажешь, — процедила девушка. — Как на духу. И парой-тройкой пальцев уже не отделаешься.

Попробовал пошевелиться — куда там, весь в путах как веретено.

— Итак, ты красный. — Она села рядом на корточки и сделала вид, что чистит кинжалом грязь из-под ногтя. — Сколько вас? Кто командует? Что замышляет?

— Я не красный, — со всей возможной уверенностью ответил я, стараясь унять зубовную дрожь и не коситься через раз на орудие грядущей пытки.

— Да неужели, — прекрасный палач изогнула бровь. — Твое появление в лагере и нападение «журавлей» — чистая случайность, правда?

— Не знаю, — сохранять невозмутимость партизана на допросе становилось все сложнее из-за холода и давящих пут. — Может, меня почуяли? С ними трется очень сильный маг.

Косичка нахмурилась.

— Опиши.

Попытался по привычке пожать плечами, но получилось подобие нервного тика.

— Не разглядел особо. Старый и кашляет.

— Лорд Колбан… — произнесла Косичка таким тоном, будто ей открылась тайна мироздания. — Глава Волшебного Совета. Что он забыл в нашей глуши? Погоди… а не брешешь ли часом? Обхитрить пытаешься, пес⁈

Мозолистая грубая рука опытной воительницы потянулась к клещам. Я дернулся и забормотал, обгоняя неумолимое движение пальцев:

— Он сжег трактир одним щелчком. Вжух — и горка пепла. С ним еще много всадников. Все в красных плащах.

— Королевская гвардия? — Девушка тряхнула косой и прежде чем я успел обрадоваться налаженному контакту, выпалила: — Чушь! Не может Колбан оставить столицу и умотать к черту на кулички. На это нужен очень веский повод. Не станет сильнейший колдун страны гонять по лесам остатки моего отряда. Ладно стелешь, дружок, но я не верю ни единому слову.

Она взяла щипцы и поднесла к моему лицу. Я отвернулся насколько сумел, хрустя шеей и скрипя зубами, но горячий воздух все равно обжигал веки.

— Левый или правый? — спокойно произнесла палач, будто предлагая угадать, в каком кулаке спрятан камешек.

— Предупреждаю, — дрожащим, но тем не менее грозным голосом прозвучало в ответ: — я колдун.

Солдатка усмехнулась и поднесла щипцы еще ближе, и я почувствовал запашок от тлеющих ресниц:

— Ой как страшно.

— Не нарывайся! Предупреждаю в последний раз!

— Что же… тогда сама выберу. Начу, пожалуй, с правого.

И тут, как говорится, деда понесло.

— Ахалай-махалай, сучка!

В пещере будто взорвалась светошумовая граната, а вслед за ней из ниоткуда налетел ураган. Угли разметало по углам, девушку впечатало в стену, от лязга доспехов заныли зубы. Я стряхнул остатки веревок, укутался в трофейный плащ и сгреб головешки в кучу. Подбросил немного дров и уселся у огня. В пещере хорошо. Тепло, тихо, ветра нет. Всяко лучше, чем в телеге.

— Ай… — простонала Косичка, приподнявшись на локте и часто моргая.

— Живая? — с учтивой вежливостью спросил я, несмотря на пережитую муку чувствуя легкое покалывание совести. Все-таки красотке досталось по моей вине, а калечить ее или, упаси Слаанеш, убивать ни разу не входило в мои планы. Я же прогрессивный парень из светлого будущего, а не местный дикарь-садист.

— Не знаю… — магия выбила из девушки всю напускную браваду, и голосок уже звенел не сталью, а источал осторожную жалость — мол, не бей меня больше, дядя, я признаю твою великую колдовскую мощь. — Кажется, ребра сломаны.

Философски изрек:

— Ну, ребра — не череп. Есть пожрать?

И все же наглости засранке не занимать. То ли башкой слишком сильно стукнулась, то ли решила умереть смертью храбрых, лишь бы не превращаться из госпожи в подчиненную:

— Дерьма пожри, красная собака.

Я устало вздохнул и как дважды два четыре повторил:

— Еще раз. Я. Не. Красный.

Уверенность не добавила словам веры.

— Конечно. — Девушка кое-как села и фыркнула. — Колдуны легли под самозванца. Все до одного. А ты колдун. Значит — красный.

Ходит слух, что повторение — мать учения, но твердить одно и то же по десять раз в час заколебет и попугая. Не хочет — пусть и не верит, мне с того ни холодно ни жарко. Я — Леонид Ленский с планеты Земля. Сомневаешься? Твое право. Полезешь с щипцами — сотру в порошок… буквально.

— Слушай, я в вашем прекрасном королевстве второй день. Отвали.

Видимо, невольной попутчице тоже надоело долбить лбом бетонную стену, и она, презрев воинственную и прямолинейную натуру «опустилась» до низменной хитрости:

— И откуда же ты?

Я же, в свою очередь, решил пойти ва-банк, ибо не видел больше смысла строить из себя невесть кого.

— С Земли.

Открывшаяся истина, способная свести с ума слабого духом, ни капельки не удивила Косичку. Но не потому, что та видела гостей из иных миров по три раза на дню, просто не совсем поняла суть услышанного:

— С какой, на хрен, земли? Тут везде земли. Южные, северные, восточные, западные. Империи, княжества, царства, вольные города…

Я вздохнул и тоном замученного непроходимой тупостью учителя объяснил:

— Земля — это планета такая.

Косичка привалилась к стене и уронила голову на грудь. Усмехнулась невесть чему и тряхнула челкой.

— Знаю, мне конец. Против мага шансов нет. Но будь добр — добей меня, только не неси херню.

— Никто тебя убивать не собирается.

Она хмыкнула, вздернула острый подбородок и с вызовом уставилась прямо в глаза.

— Вот как? Знай же — мне пытки нипочем. Я откушу себе язык, но ничего не скажу.

Я фыркнул и поежился, ведь даже самый теплый плащ не спасет от холодка в душе и ледяных коготков на сердце:

— Пытки… Я же не дикарь средневековый.

— А кто же ты? Кому служишь?

— У тебя манечка какая-то. Служишь, служишь. Сам себе служу. И просто хочу вернуться домой.

— Твоя ложь столь же сильна и опасна, как и волшба, — с укоризной прозвучало в ответ.

Я же ответил с искренним безразличием, коего обычно удостаивались такие вот не верящие в прописные истины товарищи:

— Строго пофиг. Лучше скажи, как до столицы добраться?

— Сдохни. — Девушка сжала губы и отвернулась.

— Ну и тусуйся, поросенок ты неблагодарный.

Выбрался наружу и осмотрелся. Пещера оказалась полостью под огромным поросшим мхом валуном. Кругом лес, где тракт — непонятно. Куда, блин, идти? Что делать? Хрен знает. Хорошо неподалеку валялся бурелом — набрал охапку и вернулся в нору.

Косичка согнулась в три погибели, обхватив себя руками, и с надеждой взглянула на растопку. Но вот беда — дрова слишком мокрые, а я не очень-то хотел, чтобы спутница простудилась. Болеть в темную эпоху — занятие крайне экстремальное: за аспирином в аптеку не сбегаешь, а знахари предложат или какую-нибудь чепуху вроде сушеных волос с лосиных яиц или какой-нибудь яд вроде ртутной мази. Лечить наложением рук я, увы, не научился, а бросить негодницу на верную смерть не позволили бы совесть и выпестованное цивилизованным обществом человеколюбие.

— Так, надо подумать, — я нахмурился, сложив гармошкой кожу на лбу, и принялся оглаживать отросшую щетину. Найти правильное решение это вряд ли бы помогло, зато неплохо успокаивало, а когда мысли в порядке, то и мозг работает шустрее. — Ахалай-махалай вряд ли сработает. Нужна конкретика. Четко описанное заклинание со строго определенными рамками воздействия. А что если… исторгаю воду из этих бревен!

Громко зашипело, от дров повалил пар, словно спрятавшиеся под корой жучки разом разожгли кальяны. Потрогал — горячие и сухие. Что же, прав был сатирик — смекалочка нигде не подведет.

Бросил все в огонь и подошел к страдалице.

— Раз тебе на все плевать, то посижу рядышком. Вместе теплее.

Не дожидаясь ответа примостился под бок и накрыл соседку плащом. От нее пахло так, словно каждый день пробегала по десять километров и месяцами не стирала одежду. Впрочем, могло быть и хуже. Не успел насладиться заполняющим пещеру жаром, как в бок легонько кольнуло что-то холодное и острое.

— Попался, гад, — прошипела на ухо воительница. Бедняга выглядела как с сильнейшего бодуна, но продолжала выеживаться. — Только дернись — пырну в печень.

Я зевнул и лениво проворчал:

— Угомонись уже.

— Отвечай, кто…

Договорить не успела — закашлялась и чуть не потеряла сознание, засучив ногами от нестерпимой боли в ребрах. Все же успела подхватить заразу… так и до воспаления легких недалеко, а мне даже со всеми современными знаниями с такой болячкой не справиться. Теплом, покоем и куриным супом тут не обойдешься, нужно сильное, но в то же время лечебное заклинание, которого я не знал. Впрочем, минуту назад я и близко не представлял, как сушить валежник, однако же получилось. Может, и сейчас получится, надо только все хорошенько обдумать.

— Так… Школа разрушения вкачана на максимум, а исцеление? Ну, Кашпировский — не подведи! Боль — уходи! Кости — срастайтесь! Тело — лечись!

Ладони окутали золотые молнии, пахнуло нежным ароматом ванили. Девушка буквально засветилась изнутри, из глаз и рта ударили столбы света. Воительница воспарила невысоко над землей, раскинув руки-ноги, после чего мягко опустилась на плащ.

— Хо-хо… — я уставился на пальцы, меж которых еще носились блестящие искорки. — Кажется, я и в самом деле всемогущ. Ну что, лучше?

— Невероятно, — прошептала Косичка, глядя на меня с благоговейным восторгом. — Война и Мир. Смерть и Жизнь. Боль и Радость. Ты служишь двум богам одновременно. Ты — Избранный!

Я прыснул в кулак и качнул головой.

— У тебя бред. Лежи отдыхай.

— Да нет же! — Она вскочила и подошла ко мне. — Маги Совета умеют только разрушать, созидание давно забыто. Легенды гласят…

— Кончай, а? — щенячья преданность в некогда злобных глазах мне совсем не понравилась. Не люблю, знаете ли, мгновенные скачки от жажды убить до желания поклоняться. — Легенды гласят о драконоборцах, о зачатых Силой, о повелителе Матрицы… Скука! И баян.

— Ты не можешь просто взять и отринуть Предназначение!

— О, еще и белобрысого приплела. Мое предназначение — вернуться домой и пройти третью часть. Пока.

Лишь одно в поведении Косички не изменилось — как не верила моим словам раньше, так и отказывалась верить сейчас. И вместо того, чтобы отпустить безумного колдуна на все четыре стороны, с экзальтическим придыханием начала цитировать какую-то местную байку в надежде наставить пришельца на истинный путь:

— Между Жизнью и Смертью — Тенедой и Марзалом — испокон веков идет страшная вражда. Но когда созданному ими миру грозит уничтожение, они заключают Перемирие. И посылают Избранного, чтобы он отвел беду!

— Не-не-не. Ваши боги устроили срач, а разгребать мне? Пахнет нагреваловом. Сами кашу заварили — сами и расхлебывайте. Я вообще мимо проходил.

— Но…

Я обернулся и всплеснул руками. Косичка невольно отшатнулась — наверное, испугалась, что в порыве гнева «избранный» испепелит ее взглядом или превратит в жабу.

— Не но. В чужие разборки не вписываюсь. Покажи, где столица, и я пойду.

— Говорят, доля Избранных тяжела и опасна, — произнесла девушка в темноту. — Не все принимают ее сразу. Многие ломаются и сворачивают с пути. Тогда боги посылают им Спутника. Видит Тенеда, это бремя нести мне. Богиня, я не подведу!

Надо было сваливать, пока у поехавшей приход, но я, дурак, остался. Не каждый день увидишь такой трип.

— Мы пойдем в столицу. Я отведу тебя в Герадион!

В который раз вздохнул — сперва от непробиваемого недоверия, теперь от непроходимой тупости — и проворчал под нос:

— Знаешь, злобной сучкой ты мне нравилась больше.

Выдвинулись налегке. Косичка спрятала доспехи под камнем — латы хороши в бою, но не в долгом походе через лес. Мне достался плащ — коротковатый, узкий в плечах, но все же сберегающий от холода и ветра. А самое главное — не мешающий смотреть на чудесную натруженную попку в обтягивающих кожаных штанах.

— Как тебя зовут? — озвучил наконец давно напрашивающийся вопрос.

А то имени доброго трактирщика так и не узнал и теперь герой войдет в историю неизвестным. Досадно даже, ведь старик меня не сдал.

— Лира Линн.

— А я Леня.

Она улыбнулась.

— Прости за пытки и угрозы. Половину отряда перебили, остальные разбежались. Тут уж не до задушевных разговоров.

— Хорошо хоть не убила, — подул на озябшие руки и сунул под мышки. — Мне сказали, до столицы тысяча верст. Верно?

— По тракту — да. Но туда нельзя, поэтому свернем к Дюнвику. Если город не взяли — сядем на лодку и поплывем вверх по реке. Так быстрее.

— А далеко до него?

— Дня два.

Я закатил глаза и выдохнул:

— Зашибись.

— Не любишь путешествовать? — спросила Лира таким тоном, будто предложила прогуляться до соседнего дерева.

— Люблю. В машине. С водой, едой и мягким креслом.

— Что такое машина? — незнакомое слово из ее уст прозвучало как «м'ачина».

— Телега без лошадей, — угрюмо пояснил я, ожидая очередной волны расспросов в духе «а как такое возможно?», однако девушка приятно удивила правильным и вполне логичным измышлением:

— А, ваши колдовские штучки.

— Можно нескромный вопрос? — решил перевести тему из опасного русла: вот так начнешь пояснять за машины, а потом придется всю историю человечества пересказывать. Солдатке эти знания как кобыле второй хвост, а я не собирался тратить время на то, что и так знал. Мне бы о местном мире выяснить побольше, чтобы не встревать в непонятки и неприятности на каждом шагу.

— Конечно.

— Этот ваш генерал…

— Борбо.

— Ага. Он хороший или плохой?

— Он справедливый. И хочет для страны только добра.

— А если колдун станет лучшим королем?

— Забар — не король! — злобно ответила Лира. — А мошенник, проходимец и узурпатор.

— Пусть так. Но если будет править грамотней? Налоги снизит, промышленность поднимет, пенсии увеличит, сделает Герадию великой снова…

Спутница фыркнула:

— Все, что он умеет — одурманивать людей.

— А если Борбо просто борется за трон? Абсолютная власть — это круто. Кто ж откажется?

— Ты ничего о нем не знаешь. Он герой и великий полководец. Лучшего претендента нет. Если бы не дурман и чары, короновали бы его, а не Забара.

— Ох уж эта политика. Грязь во всех мирах.

Лира явно обиделась, но так как больше не могла поколотить Избранного, то наградила хама показным молчанием.

Под вечер добрались до небольшого озерца. Местечко живописное — слов нет. Ровная как блюдце гладь воды, окруженная шеренгами сосен, а меж скрюченных, похожих на пальцы подземного чудища корней струился туман. В сгустившихся сумерках торчащие из воды коряги не внушали доверия, но идти дальше не было сил. Я уселся на бревнышке подальше от пузырящейся под берегом ряски и заявил, что больше не ступлю и шага. Девушка охотно согласилась на привал, не видя вокруг ничего опасного или хотя бы подозрительного.

— Искупаться бы. — Лира сунула палец в воду и шикнула. — Ледяная.

— Намек понял. — Я встал и потер ладони, словно пытаясь добыть огонь видимой лишь мне палочкой. — Сейчас попробую. — Навел на зеркальную гладь растопыренные пальцы, выпучил глаза и зычно крикнул: — Вскипятись!

В тот же миг озерцо забурлило, изошло паром — не уха, конечно, но с голодухи довольно вкусным, а поверхность украсила мелкая рыбешка — золотистая, размером с крупную плотву. Лира схватила одну и кинула в рот.

— Вот и ужин.

Что же, если на дне и водилась какая нечисть, то теперь беспокоиться не о чем.

— Да уж… — нос сам собой смялся в гармошку — Придется мыться в супе.

— Ага, давай, — промямлили в ответ, хрустя костями. — А я пока костер разведу.

— Можем вдвоем поплавать. — Подмигнул. — Места хватит.

— Ты что! — Бледные щечки воительницы зарделись. — Нельзя смотреть на обнаженного Избранного. Это кощунство!

Мда, везде есть свои подводные камни.

— Ну, так глаза закрой.

— Все равно нельзя!

— Да брось…

— Нет. Даже не проси.

Спутница ушла, не дав и шанса придумать более весомый довод. В конце концов я и есть Избранный и только мне решать, пред кем и в каком виде являться.

Отстой.

Пока разделся, вода немного остыла — физика, теплообмен, все дела. Залез — градусов сорок, самое то после долгой прогулки по холодному сырому лесу, но кое-чего не хватает. Представил, что сижу в джакузи. Волшебный дар, чем бы ни был и кто бы его ни послал, растолковал мысли правильно. Со всех сторон ударили тугие струи вперемешку с пузырями. Блаженство. Так и сидел бы вечно.

Лира сложила неподалеку валежник и принялась чиркать кресалом, повернувшись ко мне спиной.

— Отойди, сейчас файербол швырну.

Она послушно спряталась за деревом. Подбросил на ладони огненный шарик и кинул точно в цель. Дрова затрещали, объятые колдовским пламенем. Вот бы и дома так уметь. Еще бы магия могла набить свернутый в узел желудок — цены б ей не было. Хотя… чем черт не шутит.

— Значит так. Хочу двойной бургер с беконом, большую картошку фри, пачку наггетсов с сычуаньским соусом и шоколадный коктейль.

Лира высунулась из укрытия и сразу юркнула обратно. Для нее мое словоблудие звучало страшным заклинанием.

— Еще раз: бургер с беконом.

Как ни представлял сочный бутерброд, тот так и не появился.

— Тоже мне созидатель. Сраный бургер создать не могу.

Из-за бушующих струй рядом постоянно кружила вареная рыбешка. Вздохнул, сморщился, но все же съел одну. Не так уж плохо, с голодухи пойдет. Соли бы — и полный смак.

— Все уже?

— Да, выходи.

Спутница присела у костра и протянула ладони к огню. Щас, щас покажу крутого писателя. Внимайте же! Неверные отсветы пламени заиграли на хмуром иссеченном шрамами и оттого еще более притягательном лице. А? А? Видали, как батя могет?

— Эй, Лира.

— М? — тихо мурлыкнула она, не отводя глаз от огненной румбы.

— А можно посмотреть на тебя?

Девушка пожала плечами, не сразу осознав суть просьбы.

— Смотри.

— Когда мыться пойдешь.

К удивлению, Линн не стала ругаться или швырять в нахала поленьями, лишь устало усмехнулась — как глупой шутке — и беззлобно проворчала:

— Уймись, поганец.

— Да какого… — я хлопнул по воде, подняв брызги вперемешку с ошметками вареных рыбешек. — Это на меня типа глазеть нельзя. А на тебя почему нет?

— Я твоя Спутница, — пояснила она, с воодушевлением взглянув на редкие звезды. — Когда-нибудь обо мне сложат легенды, которые вдохновят людей чистотой и рвением, а не падением в похоть.

— Быть Избранным — отстой. Хотя джакузи в яме — это, конечно, круто.

— Долго еще киснуть будешь? Я тоже хочу.

Вылез, закутался в плащ и пристроился на бревнышке у огня. Девушка распустила волосы и направилась к озерцу, покачивая аппетитным задом. И вроде это я всемогущий колдун, а оторваться не мог как загипнотизированный.

— Не вздумай подглядывать, — донеслось от воды запоздалое предупреждение.

— А то что?

— А то в столицу сам пойдешь.

Я нехотя повернулся спиной к берегу и закатил глаза:

— Жизнь — боль. — И в голове тут же мелькнула идиотская и ни к чему не привязанная рифма: «полюбишь и фасоль».

К вящей радости ничего сверхъестественного ни ночью, ни следующим днем не произошло. Погода только улучшилась, в кои-то веки выглянуло солнышко. А так тот же лес, мокрые листья, редкая болтовня о всякой ерунде по дороге — вот и все развлечения. Ни разбойники не напали, ни нечисть, ни даже завалящий волк не позарился на усталых путников.

Переночевали в дупле огромного дерева и утром вышли к широченной реке. На берегу стоял городок, обнесенный каменной стеной. Несмотря на близость большой воды, причалы оказались пусты, и вскоре выяснилось почему. Над угловыми башнями реяли флаги — синие с бычьими головами, а ниже черные со скрещенными костями.

— Дюнвик захватили пираты? — удивился я.

— Хуже, — спутница поморщилась и приставила ладонь козырьком. — Чума.

— Печально. — А что тут еще скажешь? Средневековье — оно и в ином мире Средневековье. И пусть здесь живут всякие волшебные твари, а колдовство витает в воздухе, встречи с извечным спутником темных времен никому не избежать. — И куда теперь?

— То есть? — Лира вытаращилась на меня как инквизитор на пробравшегося в храм еретика. — Ты — Избранный. И должен изгнать заразу.

— Не-не-не. — Я скрестил руки перед собой и замотал головой. — Никакой я не Избранный. Повеселились, пошутили — и хватит. Одно дело тебя подначивать, и другое — лезть в чуму.

— Но ты обязан! — Воительница грозно топнула ножкой и ткнула пальцем на черепичные крыши, над которыми вились зеленые струйки миазмов.

— Да в задницу такие обязательства! Если и буду лечить кого-то, то лишь себя от триппера. Мой святой долг — добраться до столицы и по пути хорошенько оттянуться. Войны, болезни и прочие радости не волнуют. Нагрешили, а страдать я должен? Искупление так не работает.

— Леня! В городе мои друзья!

— Но не мои же, — равнодушно бросил в ответ и отвернулся, намереваясь обойти проклятый городишко дальней дорогой.

— Ты… ты… — Лира стиснула зубы и вонзила в мою сторону обличительный перст. — Ленивый ублюдок!

Ухмыльнулся и развел руками — мол, открыла Америку.

— Есть немного. Ну, счастливо заболеть, а я пошел.

— Ты не дойдешь! — напоследок постращала уже бывшая Спутница.

— Я же Избранный. Как-нибудь доковыляю.

Поняв, что кары и проклятия мне до одного места, красавица решила надавить на жалость и с мольбой произнесла:

— Пожалуйста!

— Боги! — Я развернулся на пятках и всплеснул руками. — Когда же ты поймешь, что надеешься не на того человека. Я не герой, не пророк и не воин света. Я даже по земным меркам далеко не пример для подражания! Но раз тебе хоть кол на глупой башке теши, давай пойдем от обратного. Смотри: раз я всемогущ, то смогу изгнать чуму и с расстояния. До города рукой подать, благодать наверняка достанет. Получится — хорошо. Я признаю себя Избранным и пойду бороться со злом во славу добра, порядка и котиков. А не получится — извини.

Девушка кивнула и прижала кулаки к груди.

— Я в тебя верю. Прошу, начинай.

Отвесив кривой поклон в пояс, я воздел ладони, вытаращил налитые кровью зенки и голосом пьяного Гендальфа пустил эхо над рекой и прибрежными холмами:

— Абра-кадабра! Пусть чума сгинет! — выждал немного и с видом «ну я же говорил» проворчал: — Видишь? Не судьба. Ты ошиблась, а я хоть и не обычный парень, но и не ставленник Тенеды или как там ее. Вряд ли ты величаешь Избранными всех встречных-поперечных колдунов. В общем, приятно было познакомиться, всего хорошего.

Последние слова утонули в безудержных воплях, сотрясших стены. Гомон стоял как на полном стадионе, когда любимая команда забила решающий гол и стала чемпионом мира.

— Чума сгинула! Чума сгинула! — скандировала толпа. — Слава Тенеде! Богиня услышала наши мольбы!

Я обхватил голову ладонями и не удержался от крепкого словца, как никогда подходящего к сложившейся ситуации:

— Да мля!

Девушка смотрела на меня сквозь слезы с непередаваемым благоговением и улыбалась во весь рот. Прежде чем отправиться в Дюнвик, на всякий случай предупредил:

— Ляпнешь, что это я сделал — удушу вот этими вот руками. Даже магия не понадобится.