Глава 18 Секрет Застывшей деревни

«Время не есть нечто такое, что существует независимо и само по себе. Без вещей не может быть и времени. Время есть условие, при котором единственно имеет место восприятия. Время – не более, чем форма внутреннего чувства, т.е. созерцания нас самих и нашего внутреннего состояния. Таким образом, время есть априорное формальное условие всех явлений вообще, и существует лишь в наших душах».

«О природе вещей» Андрей Швитский

***

Александр и Никита стояли у горящего синим пламенем куста. Никита как раз принес подношения и теперь ожидал одобрения. Куст ярко вспыхнул.

– Что ж! Пойдем в кабак, выпьем и отдохнем! – радостно улыбнулся Никита, поворачиваясь к Александру.

Тот стоял, вытаращив глаза, и с ужасом взирал то на Никиту, то на горящий куст.

– Что случилось? – напрягся Никита.

– Я-я… я только что умер… – прошептал потрясенный Александр, взглянув на Никиту взглядом, выражающим одновременно и страх, и облегчение, – и ты тоже…

– Что? – нервно усмехнулся Никита. – О чем это ты говоришь?

– Только что мы с тобой были в кабаке! – быстро проговорил Александр. – Меня чем-то отравили, а на тебя напали и обезглавили. Затем ты взорвался, и это убило меня. Мы погибли!

– Объясни все поподробнее, – став предельно серьезным, потребовал Никита.

***

Александр и Никита спешились и встали у персикового дерева, невдалеке от таверны. В тени этого прекрасного древа, они внимательно осматривали проходящих мимо жителей деревни.

– Интересную историю ты рассказал… – выдохнув, проговорил Никита. – Вот уж не думал, что меня так легко можно убить. Даже стыдно…

– Это была неожиданная атака, – покачал головой Александр.

– И что? Это не оправдание! Я должен защищать тебя, должен убить белого тигра, а я… Я взял и глупо помер в Застывшей деревне, – горько усмехнулся Никита. – Больше такого не повториться!

– Да уж… – улыбнулся Александр, – я так понимаю, это тот шанс, о котором говорил Хиравин. Теперь мы знаем, что нас хотят убить в кабаке.

– Не нас, – Никита заглянул юноше в глаза, – меня, ты ведь сам сказал, что тебя хотели просто вырубить. И мне кажется, я понимаю, кто это был.

– И кто же?

– Ты сказал, что одну из нападавших звали Ичиносе.

– Верно.

– А еще они, скорее всего, знали, что я кровавый практик, – вздохнул Никита и оперся спиной на ствол дерева, – может, это просто совпадение и женщина тезка той Ичиносе,о которой я думаю, но что-то мне не верится…

– Так кто это?

– Члены партии Победы – Нефритовое копье, их элитный отряд. Такие могли устроить засаду и убить меня, – цокнул языком Никита. – Насколько я знаю, всего их двадцать, так что будем считать, что столько у нас врагов. Они охотятся за тобой, Александр. Значит, как-то узнали о твоей силе. Похоже, у нас в партииесть крот, – говоря это, он поморщился.

– Что будем делать?

– Не думаю, что нам позволят просто так покинуть деревню, – усмехнулся Никита и решительно проговорил, – предлагаю напасть. Уничтожим врагов в кабаке, а потом и всех остальных!

– Ты предлагаешь поубивать всех жителей деревни? – ужаснулся Александр, вспоминая Ангру. – Я против!

– Не обязательно всех убивать, – улыбнулся Никита, похлопывая Александра по плечу, – скорее всего остатки отряда сами нападут на нас, как только поймут, что произошло с их товарищами.

– Хорошо, если так… – кивнул Александр, – каков же твой план?

– Хм, действовать будем так…

***

В деревенской таверне притаилось десять бойцов Нефритового копья, среди них были Бао Мин и Ичиносе, которые сейчас выглядели совсем иначе, чтобы их не узнали. Бао Мин походил на простого крестьянина, с грубыми чертами лица, но суровым взглядом, а Ичиносе выглядела как молодая девушка с темными волосами и карими глазами, одетая в простое платьице. Субару, Септимий и Алексей вместе с оставшимися членами отряда сторожили снаружи, чтобы не дать покинуть деревню Александру и Никите в случае, если они не пойдут в таверну.

– Мне уже наскучило видеть одно и то же… как их боженька может этого хотеть? Я не понимаю… – лениво произнесла Ичиносе, куря трубку, хоть она и изменила внешность, но повадки остались прежними,– я бы на его месте…

– И что бы ты сделала? – поинтересовался Бао Мин.

– На самом деле, не знаю… – усмехнулась Ичиносе, – для начала бы… подчинила себе все города Тартара, а потом стала бы править.

– Сама? Сместила бы руководство партии? – улыбнулся одними губами Бао Мин.

– Конечно, а ты стал бы слушаться тех, кто слабее тебя?

– Я подчиняюсь нашему лидеру, ибо считаю его мудрее себя. Мне не сложно слушаться того, кто слабее в развитии, – спокойно проговорил Мин. – Настоящая сила здесь, – и он постучал указательным пальцем по голове.

– А я считаю иначе. Кто сильнее, тот и прав. Таков закон этого мира.

– Знаешь, – усмехнулся предводитель Нефритового копья, – я рад, что ты не обладаешь такой силой.

– Да ну тебя! – надулась Ичиносе. – Я бы тебя сделала правой рукой. Ты бы имел все, что пожелал бы.

– Я и так имею все, что пожелаю, – безразличным тоном произнес Бао Мин.

– Все потому, что ты глупый аскет и во всем себя ограничиваешь, – недовольно проговорила женщина. – Не понимаю я тебя. Ты столько раз мне отказывал, я могла бы подумать, что тебя в принципе не интересует женский пол, но это ведь не так?

– Я женат, ты же знаешь, – покачал головой Мин.

– И что? Разве плохо иметь несколько жен? Да и ты уверен, что она ждет тебя там, на континенте вашем?

– Если она все еще жива, – уверенно произнес Бао Мин.

– Завидую я ей… – отрешенно вздохнула Ичиносе, – но, может быть, ты когда-нибудь поумнеешь…

– Хм, вот и наши гости, это действительно председатель коммуняк, – прошептал Бао Мин, взглянув на вход. – Занятно, самолично решил сопроводить юнца. Такой шанс…

– Действуем по плану «Кушать подано»? – улыбнулась Ичиносе.

– Да, – кивнул лидер Нефритового копья.

Никита с Александром не пошли сразу за стол. Вместо этого они приобрели комнаты и направились наверх. Однако уже через минуту вернулись обратно, чем обрадовали Ичиносе, которая уже подумала, что план нужно скорректировать. Наши герои заказали себе еды и, как только ее принесли, начали торопливо поглощать пищу, будто месяц не ели, и через минуту уже лежали без сознания.

– Все прошло даже лучше, чем я предполагал, – сказал немного удивленный Бао Мин, вставая из-за стола.

– Мне убить председателя или ты сам? – с улыбкой спросила Ичиносе.

– Давай вместе, нанесем несколько мощных ударов и расчленим его.

– Хорошо! – кивнула женщина и призвала из своего кольца красиво украшенный драгоценными камнями клинок.

Бао Мин вместе с Ичиносе встали около председателя коммунистов и занесли свои мечи. Еще секунда и голова Никиты слетела бы с плеч. Но внезапно тела Александра и Никиты раздулись, а затем взорвались.

Бао Мин еле успел выставить барьер, но даже так его отшвырнуло в сторону. Ичиносе повезло куда меньше, взрыв уничтожил половину ее тела, из-за чего она рухнула на пол и завопила от боли. Несколько членов Нефритового копья и вовсе оказались убиты, столь мощен был взрыв.

Таверна же оказалась разрушена, а все крестьяне в ней погибли. Встав, Бао Мин сразу же бросился к телу Ичиносе, но неожиданно на него сбоку налетел Никита, непонятно откуда взявшийся. Он вонзил в его печень свой меч, а после повел клинок вверх, разрезая тело. Александр тоже оказался здесь. Он метнулся к Ичиносе так быстро, что никто не успел среагировать и рубанул по шее, снося женщине голову.

Сейчас его тело было напитано энергией Никиты и ускорено при помощи сил крови и времени. Посему Александр мог ударить достаточно мощно, чтобы добить раненого Святого высшей ступени.

– Александр! – крикнул Никита, и юноша телепортировался в сторону, уходя от удара нового противника.

Им оказался мужчина с копьем. Его глаза пылали гневом и жаждой отмщения. Он метнул копье в Александра и, если бы не сила времени, юноша не смог бы увернуться. Копье пролетело мимо и пронзило женщину, которая атаковала его со спины. Она пошатнулась и рухнула на пол.

Бао Мин оказался не так прост, дабы его можно было убить с налета. Взревев от боли, он схватил Никиту за шею и сжал ее, желая переломить. Однако его тут же атаковали кровавые руки, вырвавшиеся из-за спины Стендаля, и ему пришлось отшвырнуть Никиту в сторону, чтобы не быть вмиг убитым. Затем он схватился за бок, морщась от боли, и отступил на шаг.

Бао Мин огляделся и понял, что в живых, помимо него, остались лишь двое: мужчина с копьем и еще один мечник. Тогда он крикнул им:

– Сергий, Николай, в формацию тройки! – те кивнули и через секунду встали возле него.

Сергий, который был мечником – по правую руку. А Николай – по левую, при этом они стояли не на одной линии с Бао Минем, а чуть подальше. Зрачки Никиты сузились при виде этого, он явно напрягся.

«Формация Нефритового копья», – подумал он.

И в следующую секунду правые руки Сергия, Николая и Мина засветились красным светом. После этого они бросились на Никиту.

– Не вмешивайся, Александр! – воскликнул тот, махнув рукой.

Враги стремительно приближались. От них отделился энергетический луч и полетел в Никиту. Тот быстро создал барьер и луч, попав в него, хоть пробил защиту, но сам исчез. Однако члены Нефритового копья уже оказались перед Никитой и вступили в ближний бой. Николай нанес удар копьем, целясь в голову Стендаля. Тот увернулся, но это привело к тому, что Бао Минь, который бил кулаком, попал прямо по его лицу. Никита отступил на шаг, выплевывая кровь, однако тут же его настиг удар Сергия. Он сразу почувствовал, как новая кровь подступает к горлу.

На него посыпался град ударов. Поражала скоординированность действий, казалось, каждый из троицы врагов знал, что будут делать соратники. Никита призвал десять кровавых рук, но Бао Мин не давал рукам достать их, а его соратники продолжали осыпать его ударами. Копье Николая пронзило грудь Никиты, а меч Сергия отсек ему левую руку, и Стендаль не смог блокировать эти удары.

«Пора менять тактику боя», – подумал он и резко отпрыгнул в сторону, после чего призвал из кольца три свитка.

Когда Никита развернул их, то оказалось, что на них изображены воины. На одном был легионер, на другом безоружный человек в медном доспехе, а на третьем мужчина с молотом.

– Ренессанс, убейте их! – воскликнул Стендаль, и картины вмиг ожили.

Легионер набросился на Бао Мина, безоружный воин на Сергия, а мужчина с молотом атаковал Николая. Сам Никита подпрыгнул и, создав кровавое копье, метнул его в лидера Нефритового копья.

– Александр, сейчас! – крикнул он.

Юноша, стоящий все это время в стороне, услышав слова Никиты, вновь активировал силу времени и бросился на Бао Мина. Тот сейчас одной рукой бил в щит легионера, а другой указывал вверх, желая поставить барьер от кровавого копья. Александр оказался позади него и, вложив всю силу в удар, вонзил меч ему в спину. Клинок вошел лишь на пару сантиметров, но юноша, подпрыгнув, ударом ноги вогнал его глубже. Мин пошатнулся, и его тут же поразило кровавое копье, отрывая ему левую руку. А легионер пронзил его гладиусом.

Формация тут же распалась. Александр отступил, но Никита, напротив, с криком бросился вперед и нанес удар прямо в грудь Бао Мина. Кулак пробил его грудную клетку, и рука Никиты схватила сердце врага. Николай и Сергий воскликнули от удивления, так неожиданно и быстро все это произошло, но было слишком поздно. Никита победоносно улыбнулся и раздавил сердце Бао Мина. Так погиб лидер Нефритового копья.

– Ублюдок! – яростно закричал Николай. Но ему тут же прилетел удар молота в голову, размозжив череп. Сергий хотел отступить, но Никита схватил его несколькими кровавыми руками и разорвал на части.

– Отлично, с их лидером покончено! – радостно воскликнул Никита.

– Н-е-е-е-е-ет! – раздался вдруг отчаянный крик.

Это был Субару. Как только прогремел взрыв, он и другие члены отряда сразу бросились к таверне, но не успели. Все их соратники оказались мертвы.

– Вам не жить! Плевать на приказы, убьем обоих! – гневно воскликнул Субару.

– Согласен, – кивнул Алексей и, сложив пальцы в мудру, призвал огненное кольцо, которое опоясало его тело.

Против Никиты и Александра стояло десять практиков. Трое из них были златыми, трое людьми, а еще четверо другими зверьми разумными. Алексей владел силой солнца, Субару обладал ужасающей святой способностью, а Септимий славился крепостью своего тела. Оставшиеся семеро Святых былислабее. Они достали посеребренные луки и натянули тетивы.

Однако рядом с Никитой все еще стояли оживленные им воины с картин. Он сложил пальцы в мудру, и от его тела отделился один кровавый клон.

– Я разберусь, Александр! – решительно сказал Никита и бросился вперед.

Члены Нефритового копья также атаковали. Лучники выпустили стрелы, целясь в Стендаля, но перед ним встал легионер и прикрыл его большим скутумом. Безоружный воин схватил кровавого клона и с разворота метнул его прямо к лучникам, тот при приближении выпустил из тела алые щупальца и обвил ими врагов.

В него тут же прилетел огненный луч со стороны Алексея. Луч прожег дыру в теле клона. Септимий вступил в бой, левой ладонью останавливая молот воина с картины, а другой разбивая ему череп. Затем он пригнулся, уклоняясь от колющего удара легионера, и резким выпадом вперед сшиб его своим плечом.

Субару тем временем схлестнулся с Никитой, но тот сражался странным образом, он все время глядел куда-то вбок, избегая взгляда златого.

– Что такое, председатель? – смеялся Субару, нанося удар копьем. – Почему ты не посмотришь на меня? Боишься?

– Конечно, такой уродец редко встречается даже в Тартаре, мне омерзителен твой вид! – отвечал Никита, уходя от атаки врага и направляя кровавую руку в грудь Субару.

Безоружный воин и раненый клон в это время сражались со Святыми, которые побросали луки и обнажили клинки. Клон вынужден был направить свои силы на Алексея, который атаковал солнечными лучами, прожигающими его тело. Но безоружный воин ловко уклонялся от мечей Святых и наносил удары своими мощными кулаками. Александр решил не стоять в стороне. Он телепортировался за спину Алексея и нанес быстрый удар, затем переместился в сторону и вновь нанес удар, а после резко отступил, и луч, который Алексей послал в него, попал в одного из Святых, уничтожив тому голову.

Алексей нахмурился, тяжело вздыхая, удары Александра не причиняли ему особого вреда, поскольку не могли пробить его защиту, но доставляли боль, отвлекая от других, более важных противников.

«Мне нужно задержать Субару, придется призвать его, правда он будет активен лишь минуту», – подумал Никита и, отскочив, достал из кольца свиток с картиной.

Развернув его, он применил свою способность и оживил ее. С картины сошел человек в алом лонгфу, с серыми волосами, один его глаз был желтым, другой красным. Он взглянул на Субару и тут же оказался подле него, нанося стремительный удар ладонью. Субару выставил копье, но удар сероволосого разломал его и пронзил златого. Тот широко распахнул глаза и отпрыгнул назад, не ожидая такой мощи, но практик с картины продолжил наступление – каждый его удар настигал Субару, златой мог лишь минимизировать ущерб, защищая жизненно-важные органы.

«Да кто он такой?» – ужаснулся Субару.

Никита укусил себя за палец и из брызнувшей крови сотворил две огромные руки, это была так называемая «Кровавая длань». Этими руками он атаковал Святых. Один мгновенно погиб, когда его сжали с двух сторон огромные ладони. Затем клон слился с кровавой дланью и руки стали еще больше. Никита бил этими руками врагов, убивая их с одного удара. Алексей хотел ответить ему, но его снова атаковал Александр, который как надоедливый комар метался повсюду, нападая в самый неожиданный момент. Алексей исторг из себя волну пламени, и юноша отступил, но тут его схватил Септимий, который уже успел расправиться с легионером и теперь сжимал в своих руках Александра.

– Субару, подчини его своей «Дырой в душе»! – крикнул он златому.

Сероволосый человек к этому момент исчез, ранив врага. Субару, увидев Александра, кровожадно улыбнулся и заглянул тому в глаза.

Способность «Дыра в душе» позволяла Субару попасть в душу разумного существа и, уничтожив ее центр, захватить над ним контроль. Обычно он попадал в темное пространство, в котором летали различной формы белые предметы: кубы, конусы, пирамиды. Среди них пряталась золотая сфера, ее и уничтожал златой. Но в этот раз он, к своему изумлению, оказался на зеленом холме возле высокого древа.

– Где это я? – нахмурился ничего не понимающий Субару. – Таков внутренний мир этого юнца?

Тут он увидел дремлющего мужчину, мирно посапывающего в кресле-качалке. На его лице читалось абсолютное спокойствие.

– А это кто такой? – удивленно пробормотал златой.

Мужчина медленно открыл глаза и взглянул на Субару.

– Ты не Александр… – прошептал он, – значит… враг.

Он махнул рукой и снова закрыл глаза. Субару вдруг почувствовал сильную боль и с ужасом обнаружил, что видит свое тело снизу, а это значило, что голова его теперь лежит на траве и взирает на то, как тело падает вслед за ней.

Во внешнем мире Субару рухнул бездыханным на землю. Септиимий сразу бросился к нему с вытаращенными от удивления глазами.

– Ч-что? Что произошло?! – поразился он, взглянув на своего друга. – Субару, как же так? Как ты умер?

Алексей, увидев это, в шоке перевел свой взгляд на Александра. Юноша, на самом деле удивился не меньше остальных. Он не понимал, что произошло, но был рад.

Никита воспользовался этим шансом и атаковал Алексея, поскольку все остальные Святые уже были убиты им. Тот ударил огненным кулаком прямо в кровавую длань, разрушая ее, но тут же получил удар от безоружного воина с картины. Алексей пошатнулся, однако, Никита не медлил и бросился на него – десять кровавых рук атаковали врага. Алексей защитился огненным барьером и взорвал его. Взрыв отбросил Никиту, оторвав ему левую руку. Алексей кинулся вперед, желая закрепить успех. Огненный кулак снес только-только поднявшегося Никиту, обжигая его кожу, но доспех спас его от смерти.

Септимий в это время пришел в себя и атаковал Никиту. Кулаком он ударил его в грудьи несмотря на то, что доспех остался цел, внутренние органы Стендаля были превращены в кашу. Никита пошатнулся и опустился на землю. Септимий запрыгнул на него и обрушил град ударов, превращая его лицо в кровавое месиво. Александр бросился на помощь, Рассекателем он ударил Септимия по шее, но смог пробить его кожу лишь на миллиметр. Безоружный воин, единственный из оставшихся оживших картин, кинулся на выручку своего хозяина. Он плечом снес Септимия в сторону, схватил Никиту и бросился бежать. Александр последовал за ним.

– Куда!? Не уйдете! – яростно воскликнул Алексей и метнул в них огненный шар.

Александр достал колбочку с синей жидкостью и бросил ее в пламя. Ледяной поток вырвался из нее, нейтрализуя силу солнца. Он подбежал к Никите и прямо на бегу засунул ему в рот целебную пилюлю.

Вместе с безоружным воином они бежали по деревне, убегая от Септимия и Алексея. Крестьяне в ужасе отшатывались от них. Кто-то видел их сражение на развалинах таверны и уже успел рассказать остальным. Где-то плакал ребенок, где-то мать кричала на сына.

– Не приближайтесь к ним! Бегите, они опасны! – воскликнул пророк, и все крестьяне бросились бежать в разные стороны.

– Александр… – прошептал Никита, – мы не сможем скрыться. Я воспользуюсь своей способностью последний раз… брось меня здесь. Ты должен убежать как можно дальше, и не поворачивайся, пока я не подам знак.

– Что? – нахмурился юноша.

– Просто сделай как я говорю, – тихо произнес Никита, и безоружный воин остановился, положил его на землю и исчез.

– Хорошо, – кивнул Александр и бросился бежать так быстро, как только мог.

Не оглядываясь, он бежал, надеясь, что Никита не обманул его, что у него действительно есть план.

Септимий и Алексей, добежав до Никиты, остановились. Они внимательно взирали на него, не решаясь подходить. В руках их врага был лишь старый свиток, но это и напрягало. Никита держал картину, написанную им еще пятьсот лет назад. Это была одна из его первых картин, которую он создал после обретения Святости.

– Ты ведь не решился взорвать себя, председатель? – настороженно произнес Алексей.

– Я еще пожить хочу, – слабо улыбнулся Никита.

– Тогда, может, ты хочешь сдаться? – спросил Септимий.

– Нет, – покачал головой Никита, – я хочу, чтобы вы сразились с моим другом.

И он развернул свиток, прошептав:

– Убей их, старый друг…

С картины сошел мужчина средних лет, с коричневыми волосами, нахмуренными темными бровями, карими глазами и бородой земляного цвета. Одет он был в белую тогу. Алексей и Септимий тут же узнали клинок в его руке, только что таким сражался Александр.

– Кто это? – Алексей помрачнел.

– Не нравится мне это, – нахмурился Септимий.

Они почувствовали могучую силу от этого «человека». Его аура пугала и несмотря на то, что он был всего лишь картиной, взгляд имел вполне осмысленный. Алексей разозлился и атаковал огненным кулаком, но мужчина с картины рассек пламя своим мечом и бросился вперед. Септимий преградил ему путь, но человек с картины нанес стремительный удар клинком. Септимий выставил руку, думая, что заблокировать выпад ему не составит труда, но меч прошел сквозь его ладонь и пронзил сердце. Потрясенный Септимий вытаращил глаза и, сделав шаг назад, рухнул на землю. Алексей в ужасе отшатнулся, видя, как его друг падает замертво.

– Что? – прошептал он и получил удар в сердце.

Сделав свое дело, человек с картины повернулся, взглянул на Никиту и, слегка улыбнувшись, исчез. Он просуществовал всего десять секунд, но смог спасти наших героев. Никита облегчённо выдохнул и расслабленно развалился на земле.

– Очень интересно… – раздался вдруг голос Хиравина, – это ведь была не просто ожившая картина, верно? Я почувствовал в нем отпечаток души.

– Да, это не простая картина. Таких уникальных у меня всего десять штук… хотя теперь девять, – устало ответил Никита.

– Занятно, – улыбнулся Хиравин, – мне знакома эта душа. Очень интересно...

Он подошел к Стендалю, коснулся его, что-то прошептал, а после побрел в сторону. Никита вдруг ощутил, что все его раны исчезли. Он вскочил и от радости пустился в пляс.

– Это было сложно, но мы справились! – весело рассмеялся Никита, празднуя победу над сильным врагом.

Загрузка...