"Святые" 90-е Пионер – Том II

Глава 12

Права мне сделали быстро, буквально за три дня, и в следующий четверг я уже садился за руль «своей» новой машины.

Вишнёвая девятка — как в той песне. Годовалая, почти без пробега, — не бита не крашена. Мечта, а не машина. Я-то думал дадут какую-нибудь копейку в лучшем случае, или вообще «запор». Это ведь в «наше» время запорожец смех вызывает, а в девяносто первом вполне приличный автомобиль. Люди на таких не только до огорода и до работы передвигаются, но и на юга с удовольствием гоняют. Мне доводилось как-то прокатится на Запорожце, и ничего особо плохого про него я сказать не могу. Безусловно не Мерседес, и даже не Жигули, но как альтернатива тем же мотоциклам, вполне достойно. Скорости сейчас большие не в моде, за это дырки в правах делают, поэтому восемьдесят в час очень даже неплохо.

В общем, нормальный автомобиль, но девятка лучше.

Уже с длинным крылом, но ещё с «низкой» панелью. Кресла с подголовниками, без чехлов, стекла не тонированные, а из «прибамбасов» только «висючка» на зеркале; чертик из капельницы медицинской сплетенный. Не знаю кто до меня катался, но респект ему и уважуха, машинка просто в прекрасном состоянии.

— Сцепление сразу не бросай, плавненько отпускай, а когда схватится, газку поддай чутка! — инструктировал меня Анатолий, чемпион области по кольцевым гонкам.

Разумеется, добиваясь естественности, я сделал всё наоборот, с трудом, но заставив машину заглохнуть.

— Говорю же, плавно! Куда ты так топчешь! — зло заорал мой «учитель».

Молча кивнув, я воткнул скорость, и потянулся к зажиганию.

— Стой! Сцепление выжал? — рявкнул Толя.

— Выжал. — Ответил я, демонстративно давя на педаль.

Завёл, погазовал немного, вроде примериваясь, и осторожно стронул машину с места.

Сначала прямо вдоль забора, потом плавный поворот направо, за ним что-то вроде змейки, разворот и также обратно. Упражнение несложное, но мне же надо ещё достоверно имитировать начинающего, поэтому пришлось постараться.

— Ну вот… А говорил не сможешь… — довольно протянул Толя-чемпион, похлопав меня по плечу.

— Недельку другую покатаешься, привыкнешь, и хоть на формулу один!

На самом деле я думал что обучение будет проходить иначе, — правила там, ситуации всякие. Но у Анатолия было иное мнение, вся его учёба свелась к единственному выезду.

— Это как плавать, — говорил он. — самый верный способ научить, с лодки сбросить. Быстро и надёжно!

Нет, вообще понятно, зачем кому-то чужие проблемы? Но всё равно выглядит не очень. Такое чувство что Толик почему-то не хочет чтобы я нормально научился водить. Завидует? Но чему? Машине? Так он сам на иномарке гоняет когда шефа возит, а на разъездах у него такая же девятка, только серая. Моему положению в «организации»? Тоже такое себе, по сути я — нет никто и звать никак. Мышка подопытная, показалось Патрину что-то, вот он и проверяет.

У меня ещё была надежда что он шутит, но «учитель» вышел из машины, и едва не подпрыгивая, двинулся к стоянке такси.

Наверное зря я гоню на него, так даже лучше, не надо строить из себя неумеху. В среде бандитов — а я уже не сомневался что из себя представляет организация Патрина, народ крайне подозрительный, поэтому любой косяк может привести к очень неприятным последствиям. А так я сам по себе, никто под руку не лезет.

Дождавшись когда Анатолий скроется за поворотом, я подождал ещё минут пятнадцать — чтобы наверняка, аккуратно развернулся, и не спеша выехал на главную дорогу.

Ехать далеко, «учились» мы на пятачке возле крайних домов «Северного» микрорайона, но я не расстраивался, пока доеду, как раз пообвыкнусь.

Покрутив ручку настройки радиоприемника — нормальной магнитолы в машине не было, и поманеврировав меж густо натыканных пятиэтажек, я выбрался на проспект.

Машин мало, асфальт почти чистый, чего ещё желать?

Проехав по Ленина, свернул на Мира, а оттуда уже выехал на прямую до поста. Объезжать не стал, с документами порядок, и ожидаемо был остановлен гаишником с полосатой палкой.

— Младший сержант Никифоров! — представился служивый, и попросил предъявить документы.

— Пожалуйста. — протянул я портмоне.

Тот долго разглядывал, чуть не обнюхивая, и не найдя ничего подозрительного, козырнул.

— Счастливого пути!

Буркнув в ответ что-то благодарное, я поднял стекло, и включив поворотник, продолжил движение.

А ведь не всё так плохо, как было ещё совсем недавно.

Мастерская почти готова к работе, парни идут на поправку, а самое главное что меня приняли в «банду», и даже приобщили к «работе».

Вообще, распространять алкоголь на районе, дело не сложное. Единственный «затык» — конкурентов всех мастей хоть отбавляй. И тут даже не в других группировках дело, с этим-то как раз порядок, конкуренцию составляют простые жители, типа той же Чекушки. Когда гнала самогон сама, объёмов таких не было, но теперь, с появлением почти неограниченного доступа к спирту, самогонщица била все рекорды. Точных данных у меня нет, ориентируюсь по рассказам пацанов, но даже так картина получается весьма впечатляющая. Тонну, возможно полторы, шутя реализует тётенька за месяц. Три тысячи бутылок, если поллитрами считать, и прибыль с такого объема выходит у неё просто астрономическая. Себестоимость одной бутылки чуть больше трёх рублей, минимальная цена продажи червонец. Итого за месяц имеем больше двадцати тысяч. Да, деньги обесцениваются, цены растут, но пока это всё ещё очень солидная сумма.

У Патрина же, насколько я могу судить по тем цифрам что знаю, объемы продаж спиртного в десятки, если не в сотни раз больше. И ведь надо то всего ничего: Разбодяжил спиртягу, разлил по бутылкам, налепил самую простецкую этикетку, и всё, товар к продаже готов. В то что он откуда-то привозит водку, я не верил, сложно, да и не выгодно.

Доехав с такими мыслями до своего района, я немного покрутился по центральным улицам — хотелось «порисоваться», но не встретив никого из знакомых, припарковался напротив подъезда.

— Откуда, Дима? — прямо у дверей встретила меня мама.

— Не переживай ма, тачка не моя, рабочая. — с улыбкой ответил я, и воспользовавшись терминологией прошлой жизни, рассказал красивую легенду про свою новую работу.

— Дистрибьютер? — уловила незнакомое слово мама.

— Ага. Так и есть, он самый. — подтвердил я, сам особенно не понимая что это значит. Супервайзер, дистрибьютор, мерчендайзер — для меня все эти иноземные словечки имели только одно значение, продавец. Но звучит красиво, признаю.

— А зарплата какая?

— Пока не скажу, будет зависеть от результатов работы, выполню план, тогда должна быть нормальная.

— А продавать что будешь?

— Да мелочь всякую. Шоколадки, жвачки, соки разные…

Говорить маме чем буду заниматься на самом деле, я не собирался, не поймет. Муж гробовщик, сын самогонщик — уже как-то слишком.

— Постой, но как же институт? — всполошились мама.

— Нормально институт, совмещать буду, с боксом же совмещал? — небрежно отмахнулся я, стараясь чтобы это выглядело естественно.

Учёба важна, не спорю, но в данный момент важнее другие дела, в том числе те, что поручил мне Патрин. Да, я буду стараться тянуть по всем фронтам, но если не вытяну, институт до времени «законсервирую». Тем более что при наличии денег скоро можно будет просто купить образование, да и всё что мне нужно знать по этому профилю, я и так знаю. А потребуется дополнительно что-то, не проблема, доучу.

— Да там и работа такая, без особенного графика. Хочешь вечером работай, хочешь ночью. Так что не заморачивайся, всё успею!

Не знаю, убедил я маму, или не убедил, но больше вопросов она не задавала. Отец же, занятый запуском мастерской, вообще не обратил внимания на столь значимое событие. Я не сказал, мама, видимо, тоже промолчала, а сам он не догадался посмотреть в окошко.

И вот ведь какая штука, сажусь я в «свою» ласточку, и балдею от какого-то неведомого ранее чувства. Хочется покрутиться по району, перед девчонками попонтоваться, завистливые взгляды пацанов собрать. Глупо, признаю, но уж как есть.

А вообще удобно. Сел за руль, и спокойно, без всякого напряга, в любую точку города. Ни такси больше не надо, ни трамваев с автобусами. С гололёдом тоже не так страшно оказалось, шины всесезонные, без шипов, но если не «гарцевать», вполне адекватные.

А время шло. Не знаю с чем связано, но первую неделю после получения прав, Патрин меня не дёргал, и я был предоставлен сам себе. Помогал отцу с мастерской, встречал на машине Аню после работы, ездил к пацанам в больницу, ну и просто катался.

В один из таких дней, точнее вечеров, я закончил работу в мастерской, и поехал в больницу, по пути решив заскочить в магазин запчастей, посмотреть щетки стеклоочистителей.

Еду спокойно, никого не трогаю, вдруг вижу в свете фар мелькнуло что-то, вроде как драка. Так-то мне особого дела нет, дерутся на улице часто, но тут показалось женский силуэт в толпе мелькнул. Тормознул я, и задним ходом обратно.

Ну точно, девчонка к стене жмется, а паренёк «машется» против троих, и ещё трое в стороне стоят. Отбивается парень хоть и грамотно, но видно что уже на последнем издыхании.

Развернул я машину так чтобы фарами осветить, дальний врубил, и посигналил трижды.

Драка остановилась, но разбегаться никто не спешил.

«Ну что ж, тем хуже для вас» — подумал я, доставая из-под кресла дубинку и запихивая её в рукав. Сунул, проверил как лежит, выключил свет, и спокойно вышел из машины.

Вышел, и только успел два шага сделать, как те трое что стояли поодаль, на меня двинулись. Не спеша так, уверенно, а главное молча.

Ну я, понятно, в благородство играть не стал, а сходу взявшись за «оружие», применил его по назначению. Бил сильно, но убивать не хотел, поэтому работал только по конечностям. Разбить башку, оно, конечно, надёжнее, только и с поломанной рукой, или ногой, тоже не особо повоюешь.

Заорал один, свалился, за ним второй, третий же просто сбежал. Три секунды назад максимально уверенный в себе тип просто развернулся, и по-спринтерски присев перед стартом, рванул так, что только пятки засверкали.

— А вы чего? Сами? Или помочь? — повернулся я к оставшейся троице.

Помогать не пришлось, не так быстро, но они тоже ретировались, а я наконец смог рассмотреть смелого «одиночку», едва сдержавшись чтобы не позвать его по имени.

Не такой здоровый каким я его помнил, ещё без украшений в виде шрамов на лице, пока не седой, но это точно был он, мой боевой товарищ и просто друг, Коля Шухер.

— С вами всё в порядке? — отмер я, обращаясь в первую очередь к девушке.

Та сказала что-то, но так тихо, что я не расслышал, и чтобы замять паузу, предложил подвести.

Потом, уже дома у Шухера, когда мы сидели за столом малюсенькой кухни и выпивали, она немного пришла в себя.

— Проходу не дают… Вчера этот урод подкатывал, но на остановке народу много было, не стал лезть, а сегодня вот… — объяснила Вика, — так звали спасенную мной девушку, оказавшуюся Шухеру двоюродной сестрой.

— Кто такие?

— Да, отморы одни с «Бешенного». Жора Лось, и комания его. Сеструха в гости на новый год приехала, а тут эти… — коротко пояснил Шухер суть конфликта, третий раз наполняя рюмки.

Я тоже пил, ибо жил Шухер недалеко, поэтому за руль садиться я не планировал. Тем более такой повод, можно сказать друга с того света встретил. Время, то сё, — это понятно, но с моей стороны это виделось именно так. Ведь сколько для меня прошло с его гибели? Почти два года уже? За это время я успел привыкнуть что его нет, а тут на тебе, вот он, живехонький, сидит напротив, и опрокинув стопку, довольно морщится.

— Спортсмены? — спросил я.

— Ага. — подтвердил Шухер. — У Николаева занимались раньше, теперь вот в бизнес подались, крутыми стали, хозяева жизни, мать их за ногу!

В последнее время я много общаюсь с людьми, и могу с уверенностью заявить что каждый второй к слову бизнес и новоявленным бизнесменам относится резко отрицательно, остальные, в принципе, тоже не приветствуют, но занимают другую, более миролюбивую позицию. Вот и Шухер, сказал, будто плюнул. — Бизнес!

— Да ладно тебе. — заливая свою порцию в рот, закусил кусочком варёной картошки я. — Времена меняются, теперь это обычное дело…

Шухер нахмурился, и вновь наполнив рюмки, уставился мне в переносицу тяжёлым взглядом.

— Никак не привыкну что теперь это так называется… — после продолжительного молчания заговорил он.

— Я ведь когда дембельнулся, чуть не окосел, увидев во что страна превратилась… То что ещё недавно считалось подлостью, теперь едва ли не героизм, вчерашние идеалы превратились в посмешища, а уроды и скоты стали героями…

Зная Шухера как самого себя, я не стал ничего доказывать и объяснять, спросил только где он служил, и получив исчерпывающий ответ состоящий из двух слов «в армии», мысленно улыбнулся, радуясь что мой друг нисколько не изменился.

А ведь я хорошо знал его историю, знал про ранение, знал в какой переплёт он попал под Кандагаром, знал что спать нормально не может из-за кошмаров, да что говорить, многое я про него знал.

И ведь как ни пытай его, ни за что не расскажет. По сути, обыкновенный ПТСР — Посттравматическое стрессовое расстройство. У нас в полку такая хрень была у каждого второго, но никто и никогда не жаловался. Подумаешь, кошмары снятся, ну и что с того? Руки-ноги целы, уже счастье.

Кричат же об этом в основном те кто разок мимо фронта проехал, и теперь задалбывает окружающих своим «героизмом». Голову на грудь опустит, и безжизненным голосом рассказывает всем и каждому как он воевал, и что ему пришлось пережить.

Только чушь всё это. У них-то как раз и нет ничего, ибо расстройство и заключается в нежелании ворошить прошлое, человеку больно думать о том что с ним было, и он ни за что не станет таким кичиться.

Да и вообще, давно выявлена закономерность — чем удаленее находился от передовой, тем масштабнее ПТСР. Все эти понарошечные ветераны боевых действий во время третьего тоста делают максимально суровые лица, молча роняя на грудь скупую мужскую слезу. Кошмары войны преследуют их постоянно и настолько навязчиво, что их не заткнуть. Чем дальше от фронта, тем больше сделано для защиты страны. Больше пуль, больше мин и снарядов просвистело рядом. Больше сгоревших заживо боевых товарищей в «том самом БТР-е».

А те кто на самом деле чудом выжил при жестоких штурмах, будут говорить: «Ой, да ладно, что я там воевал… так, пострелял куда-то в ту сторону, да и всё…»

Обидно всё это, неправильно. Но чтобы бумажку ветеранскую дали, не обязательно торчать на передовой, есть документ, значит всё, настоящий ветеран. А кто там будет потом разбираться в конкретном вкладе в победу? Правильно, никто. Все вместе победили. Раздайте ордена.

Еженедельник «Аргументы и Факты» № 4. 01.24.1991

«Фрагмент интервью с начальником управления денежного обращения Госбанка СССР Ю. БАЛАГУРОВЫМ»

' — Юрий Алексеевич, почему для обмена установлен столь короткий срок — 3 дня?

— Этот срок установлен не для обмена денег, а для их сдачи в банк, чтобы не дать возможности людям, имеющим большие нетрудовые доходы, рассредоточить их.

Механизм же обмена следующий. Скажем, у вас оказалось на руках 20 купюр по 100 ₽ Вы приносите их в свое учреждение и сдаете. В пределах среднемесячного заработка вам должны их тут же обменять, а остальную сумму вносят в соответствующие ведомости с указанием сданных ими сумм и с короткими пояснениями об их происхождении. Например, вы пишете, что 1 тыс. руб. скопилась у вас на руках в результате того, что в прошлом месяце вы получили большую премию или гонорар.'