Путь Могучего. Том 2

Глава 6

Давненько я не был в Лимбе. Тут всё сильно изменилось с моего последнего появления. Пространство над головой постоянно бороздили неприятные создания с кожистыми крыльями и стреловидными хвостами, а также вытянутыми головами.

Не успел я ступить в Лимб, как на меня тут же спикировали три или четыре твари. Может, и больше, но троим я сразу же вышиб мозги. Затем поймал за хвост ещё одну и уже ею расчистил себе пространство, несмотря на то, что летающее существо визжало и вырывалось.

— Кто это? — спросил я живоглота, который должен был признать обитателей собственного мира.

— Не знаю, — ответил он, выпучив глаза. — Впервые вижу, хотя…

А вот они его абсолютно точно видели уже до этого. Не конкретно Пушка, конечно, а подобного живоглота. Потому что когда они собрались в небольшую группу, чтобы ударить по мне, то вдруг замерли на месте, маша крыльями.

— Есть соображения, откуда они взялись? — их сейчас только и не хватало, учитывая, что проход через портал был небезопасен. — Что теперь нам делать?

— Мне они не интересны, — проговорил живоглот и потянулся на лапках, оглядывая кружащихся над нами тварей. — Меня не тронут.

— А меня? — с изрядной долей сарказма поинтересовался я.

— Тоже, — коротко сказал тот. — Пока я рядом.

И после этого он сразу же издал квакающий звук, на который твари отреагировали однозначно: они с дикими криками поднялись выше и исчезли из поля видимости.

— Что ты им сказал? — мне тоже хотелось иметь столь же действенный инструмент для отпугивания всяческой нечисти.

— У всех созданий есть душа, — ответил мне на это Пушок, и я подумал, что были бы у него плечи, он ими обязательно пожал бы. — Они вернутся. А взялись… — он замолчал на довольно продолжительное время, видимо, многословность требовала и множества размышлений. — Их привлёк труп Нага-гидры. Он лежит, воняет, стервятники слетаются…

Я приподнял бровь его объяснению. Получается, это в чём-то и моя заслуга, что теперь в Лимбе летают подобные существа.

— И надолго они тут? — мне нужно было чётко знать свои возможности, потому что я-то с живоглотом на плече тут смогу пройти, а остальные? — И да, как мы людей будем переправлять?

— В этот момент над нами появилась уже целая стая крылатых и зубастых тварей, которые, однако, не торопились снижаться, кружа на почтительной высоте.

— Пока не сожрут тушу, — судя по тону, живоглот всё-таки предполагал. — Им тут нечем питаться. Редкие путники. Небезопасные. Как идти? Шаг сделать успеешь, но надо других перетащить. Сходим дважды.

— Может, всё-таки через портал? — предложил я, всё ещё надеясь, что это будет более безопасный вариант. — Там тоже шаг, и мы на месте.

— Нельзя, — Пушок покачался на ножках, словно отрицательно качал головой. — Портал рвёт пространство. Вас схватят на изнанке.

Я ничего не понял из объяснений питомца. Изъяснялся он ещё не настолько хорошо, чтобы понимать его безусловно. Но основная мысль была ясна: в портал соваться нельзя. Кто-то или что-то нас там поджидает. Тут я понял, что ещё не очень хорошо понимаю в устройстве порталов, поэтому мне нужно поговорить об этом с Воронцовым. Если, конечно, у меня будет на это время.

Весь наш диалог с Пушком вместе с небольшим сражением занял около минуты реального времени. Но всё же, когда я вышел из Лимба обратно в цехе фабрики, мои спутники уже волновались?

— Что-то случилось? — спросила Вероника, чувствующая Лимб ничем не хуже меня.

Видимо, тоже заглянула и увидела, что там не всё ладно.

— Случилось, — кивнул я и оглядел собравшихся вокруг меня друзей. — Лимб наполнен кровожадными тварями, которые только и ждут того, чтобы откусить кусочек от кого-нибудь живого.

— Я могу прикрыть нас Саваном Смерти, — сказал на это Борис.

— Что ещё за рок-н-рольное название? — усмехнулся на это Пирогов. — Мы реально будем выглядеть, как трупы?

— Да, — кивнул Борис и улыбнулся чуть ли не до ушей, как он любил. — И выглядеть, и пахнуть, и аура у нас будет соответствующая.

— Класс, — подхватил идею Крамера Воронцов. — Я хочу увидеть, как это будет выглядеть со стороны.

— Э-э! — протянул я, поднимая руку. — Уверен, это плохая идея, потому что мертвечину те твари употребляют с ещё большим аппетитом, чем живую плоть.

— Вот же, — с разочарованием проговорил Владимир Юрьевич. — Но обещайте, что, когда всё закончится, вы обязательно покажете мне, как это работает.

— Хорошо, конечно, — кивнул ему Борис, а затем перевёл взгляд на меня. — И что, как мы тогда будем пробираться? Через портал?

— Ни в коем случае! — ответил на это я. — Там нас ждёт что-то ещё более жуткое, поэтому мы пойдём через Лимб, но не совсем так, как привыкли это делать. Так надо.

— А как? — с напряжённой улыбкой спросил Пирогов. — Главное, чтобы не ногами вперёд.

— Нет, я сейчас возьму двоих подмышки, перенесу в пансионат, затем вернусь за оставшимися, — я развёл руки, словно для широких объятий. — Давайте Владимир Юрьевич и Борис, вы первые.

Крамер спорить не стал, а Воронцов попытался возразить.

— Я бы составил компанию своему старому другу, — он кивнул в сторону Пирогова.

— Нет, — отрезал я, не оставляя никакой возможности к протестам. — Он останется с Вероникой, которая в крайнем случае сможет Алексея Сергеевича протащить через Лимб. А, если вы останетесь вдвоём, то надеяться будет не на кого.

— Ну ладно, — хмыкнул Воронцов и подошёл ко мне.

Как только мы появились в Лимбе, то там сразу же раздался звук, похожий на клёкот, и на нас спикировало несколько десятков тварей. Однако живоглот, сидящий у меня на плече ещё раз квакнул по-своему, по-особенному, и тут же снова послышался испуганный клёкот, и особи разлетелись в разные стороны.

Впрочем, всё это я отмечал постольку поскольку. Фактически в Лимбе я сделал шаг и оказался в пансионате. Ещё один шаг, и я уже в реальности, в кабинете Пирогова. Выпустив из объятий друзей, я хотел моментально отправиться обратно, но в этот момент Борис покачнулся.

Я поймал его и только тут заметил, что глаза некроманта закатывались. Он терял сознание. Его у меня забрал Воронцов.

— Иди, иди, — сказал он мне и даже смог махнуть рукой, второй придерживая огромного человека. — У него просто шок от первого раза в Лимбе. Вполне понятно.

— А если нет? — спросил я, с беспокойством глядя на друга, который благодаря усилиям Владимира Юрьевича осел в мягкое кресло. — Что тогда?

— Тогда нам потребуется Пирогов, так что иди скорее, у меня есть кое-какое понимание в целительстве, — он сопровождал свои слова жестами, поторапливающими меня.

И я понял, что бессмысленно дальше стоять тут и пытаться понять, что с Борисом, нужно просто сгонять за Алексеем Сергеевичем. Я ринулся в обратный путь. Летающие твари меня уже, кажется, запомнили, потому что всего несколько из них ринулось вниз, но и те тут же отскочили назад, увидев живоглота на моём плече.

Появившись в цехе, я схватил сестру и Пирогова и двинулся обратно в пансионат. А когда вышел в кабинете, понял, что совсем забыл одну очень важную вещь.

Летающие твари проследили мой маршрут. И за те несколько секунд, что меня не было в кабинете, тут появились уже три твари. Воронцов вместо того, чтобы поднимать на ноги Крамера, вынужден был отбиваться.

Но, должен признать, это было красиво. Он завернул небольшие смерчи воздуха прямо в кабинете и поймал в них двух из трёх особей, попавших в реальный мир. Ему оставалось только придумать, куда их деть. Полагаю, если бы не те, что посыпались в кабинет вслед за нами, он вполне справился бы с атаковавшими тварями. Я даже успел заметить, что действовал он холодно и уравновешено, не поддаваясь панике.

А вот Борис вскочил и бросился в угол. «Хотя бы в себя пришёл, — подумал я, с сожалением глядя на панику в действиях друга. — Ладно, понаблюдаю ещё». Но, как оказалось, я ошибся. Барон Крамер лишь занял удобное положение, чтобы, во-первых, нападающие не зашли ему за спину. А, во-вторых, чтобы видеть всех нас и не задеть.

— Упокойся! — крикнул он вслух и направил серый вихрь на ближайшую к нему щёлкающую пастью тварь. — Сдохни!

Уж не знаю, было ли второе слово частью заклинания или просто криком души, но нападавшая на него особь и сама посерела, затем словно обуглилась и упала на пол, рассыпавшись прахом.

— Ого! — Пирогов уважительно кивнул Борису, после чего сам направил заклинание на ближайшего к нему летающего монстра.

Слов я не слышал, Алексей Сергеевич уже давно не озвучивал свои заклинания. Но я видел красноватую струю, ударившую в грудь твари, после чего та замертво упала на пол.

А над нашей головой уже кружились десятки их. Им не хватало места в кабинете Пирогова. И тут я понял, что мне предстоит убить их всех до одной. Всех, кто посягает на реальный мир. Я сжал кулаки и ринулся в самую гущу противника, бросив живоглоту напоследок:

— Можешь жрать их души, не стесняясь.

И действительно, зачем упускать такую хорошую возможность покормить питомца.

— Души — вкусно, — подтвердил тот.

Я бил, разбивал головы, отрывал крылья и хвосты, кромсал туловища, продвигаясь в Лимб. Я хотел стать эдакой преградой, чтобы больше ни одна тварь не проникла в пансион Пирогова. И я снова бил, размазывая желтоватую кровь по своим рукам. Но противников было без счёта. Что-то надо было сделать. Придумать какую-то одно действенное заклинание, которое раз и навсегда успокоило этих тварей. И я задумался.

Практически сразу в памяти всплыло, как подействовало заклинание Бориса. «Упокойся». Хм, ну это сработало на одну особь. А как на всех-то его масштабировать?

И тут я почувствовал что-то внутри себя. Нечто такое, что, казалось бы, всегда было частью моей натуры, но проявилось только сейчас. Это очень сложно объяснить. Но так случается, когда доходишь до решения какой-то сложной задачи, и оно всплывает на поверхность. Это всегда «Эврика!» и «Бинго!», но потом ты понять не можешь, как не додумался до этого раньше. Так же было со мной и сейчас.

Дело в том, что я мог управлять будущим этих созданий. Да-да, мне не нужна была некромантия, чтобы всех их превратить в пыль. Мне достаточно было быть собой. Быть повелителем фатума.

— Ваш путь окончен, — скомандовал я.

И оказался в полной тишине. Больше никто не вопил, не хлопал крыльями, не пытался выколоть мне глаза, вообще ничего не происходило. Лимб вновь стал тем же, что был мне привычен. Где-то в отдалении слышались чьи-то вопли, но я уже настолько сроднился с ними, что не обращал внимания.

Вернувшись в кабинет Пирогова, я застал занятную картину. Вероника долбила бокалом из-под виски полудохлую тварь по голове, а Пирогов пытался оттащить её для того, чтобы Борис или Воронцов упокоили последнюю особь.

«Странно, — подумал я. — Получается, я отправил в небытие только тварей внутри Лимба, а в других мирах, откуда бы не прилетели, они остались».

Впрочем, на данный момент меня это не должно было волновать. У нас была целая масса проблем, требовавших нашего вмешательства.

И пока Пирогов взирал на то, что осталось от его кабинета, Воронцов поспешил к телефону. А тот, словно только того и ждал, начал звонить буквально за секунду до того, как рука изобретателя коснулась трубки.

Владимир Юрьевич недрогнувшими пальцами взял трубку и приложил её к уху.

— Пансионат графа Пирогова, вас слушают, — проговорил он весьма вальяжным голосом, словно пародировал зазнавшуюся прислугу, какой, кстати, у Алексея Сергеевича я не встречал. — Слушаю, — внезапно он вытянулся в струнку и только что каблуками не щёлкнул. — Сию секунду, ваше высочество, — затем он зажал микрофон рукой и посмотрел на Веронику. — Юрьевский тебя. Срочно!

Сестра приложила ладонь ко рту, а затем пронеслась через весь кабинет к телефону, чуть ли не выхватила трубку у Воронцова из руки и приложила её к уху.

— Да, дорогой, я тут. Что? — она была настолько взволнована, что не слышала тех слов, которые он ей говорил. — Ах, да, со мной всё хорошо, спасибо. Да нет, боги как раз не причём, это всё Алексей Сергеевич и его золотые руки, — после каждой своей фразы она ненадолго затихала, слушая собеседника, а затем снова говорила в трубку. — Что делаю в кабинете? Да нас тут много… играем, чтобы скучно не было. Встретимся? Конечно, дорогой, я так соскучилась. Что-что, прости? Как это? Хорошо, давай встретимся, я приеду… Что? Тут, в пансионате? Хорошо, буду ждать, дорогой. Всё, до встречи, пока.

И она положила трубку с совершенно остекленевшими глазами. Пальцы даже не слушались её и не отпускали трубку некоторое время.

— Что он тебе сказал? — спросил я, готовясь ко всему, чему угодно.

— Он сказал, что был не в курсе моей госпитализации. То есть получается… получается, что… — она помотала головой, словно стараясь прийти в себя побыстрее. — Ничего не получается вообще. Кто-нибудь мне может объяснить?.. — но, посмотрев на нас, просто махнула рукой, полагая, что мы вряд ли сможем ей объяснить то, что она сама не понимает.

— Думаю, что смогу, но не сейчас, — ответил я, после чего акцентировал внимание присутствующих на следующим факте. — Юрьевский едет сюда? — сестра кивнула, и я перевёл взгляд на Воронцова и Пирогова. — Как думаете, что он хочет от неё? Чтобы она проникла к императору?

— Что, простите? — вставил Борис, но от него пришлось просто отмахнуться.

— Потом, дорогой мой, — ответил ему Воронцов. — Сейчас объяснять все хитросплетения интриг и договорённостей элит просто некогда.

— Да уж, — вздохнул Пирогов, проводя пальцем вдоль края разбитого окна, пострадавшего в стычке. — Ещё совсем недавно это место совершенно никому не было нужно. А теперь тут все периодически появляются. Не хватает только монаршей семьи.

— Вот она бы сейчас совсем не помешала бы! — ответил на это Воронцов и поднял трубку, после чего набрал несколько цифр. — Потому что иначе до неё придётся дозваниваться мне.

Как и предполагалось, его ждали разочарование и короткие гудки. Он набирал ещё раз, а затем ещё, и снова, и опять. Но результат всегда был один и тот же. Связь с императором оказалась недоступна.

— Ёшки-матрёшки, — своеобразно выругался Владимир Юрьевич. — А ведь это телефон для экстренной связи. Его знает в империи всего пара десятков человек.

— Такие времена, — сказал я, раздумывая, что с этим можно поделать. — Может, через Юрьевского как-нибудь попробуем?

— Да ты что? — Воронцов смотрел на меня, хлопая глазами, словно видел впервые в жизни. — Он едет сейчас сюда за твоей сестрой, чтобы, скорее всего, подослать её к императору и убить его, а ты хочешь сам дать ему предлог?

Я пожал плечами. Я просто не до конца понимал взаимоотношения на самом верху власти, поэтому старался в это и не влезать.

— А, может быть, мотанёмся к нему сейчас сами? — предложил вдруг Владимир Юрьевич, глядя на меня. — Две минуты, и мы во дворце, а?

— Куда, к императору? — переспросил я и дождался, пока Воронцов мне кивнёт. — А не из-за такой ли возможности мне и грозило преследование? Дорогой мой, боюсь, что из подобного путешествия шансы возвратиться есть только у вас.

— Что есть, то есть, — грустно согласился со мной Владимир Юрьевич. — Можно ещё попробовать ко мне домой прорваться, там есть вообще специальный артефакт для связи.

— Полагаю, ваш дом уже оцеплен, как полагается, — хохотнул на это Пирогов, а мы уставились на него во все глаза, потому что не особо поняли юмор, который он во всём этом увидел, но он решил поправиться. — Да просто забавно то, как-то из-за одного, то из-за другого из нас начинаются всякие облавы.

— Забавно, — проговорил Воронцов так, точно пробовал это слово на вкус. — Скажете тоже, — но и сам улыбнулся.

И тут снова зазвонил телефон.

— Дайте угадаю, — с сарказмом проговорил Воронцов. — Что-то срочное, касающееся юного Бориса, — после чего взял трубку и сказал в неё: — Слушаю.

И опять, как несколько минут назад, вытянулся в струнку. А у меня появилось резкое чувство дежавю.