Путь Могучего. Том 2

Глава 3

Наконец-то полковник Голицын был доволен. Вместе с подчинённым они провели кропотливую работу и по итогу вывели на чистую воду поддельного трибунала. Как такое стало возможным, никто, конечно, ответить не смог, потому что до сих пор считалось, что Карающий меч подделать невозможно.

— Могло случиться так, — сказал Оболенскому один из трибуналов, пожелавший остаться инкогнито, — что он каким-то образом узнал нашу технологию. Или выработал собственную. Если будет возможность сравнить наши мечи, то это станет совершенно ясно.

В какой-то момент полковник даже подумал, что сможет раскрутить это дело быстро и эффективно. Надеялся, что получится привлечь к ответственности всех причастных к данному преступлению. А что самое главное, наконец, добыть тот самый артефакт, который так нужен его начальству.

Но всё оказалось не так просто. Лжетрибунал, которого они искали, словно сквозь землю провалился. Даже не так.

— Ну что, накопал что-нибудь? — спросил Голицын у подчинённого, когда тот с красными от недосыпа глазами в очередной раз встал к кофемашине. — Нам нужна хотя бы минимальная зацепка, где искать этого сукиного сына, и тогда мы сможем размотать всю эту историю.

— Да в том-то и дело, — ответил Оболенский, стеклянным взглядом наблюдая за тем, как кофе тонкой коричневой струйкой течёт в его прозрачную чашку. — Такое ощущение, что его никогда не существовало. Его просто нет. Не существует. Никаких следов вообще! Но такого не бывает! Он же не фантом!

— Точно не фантом, — печально согласился полковник. — Я видел его, как вот тебя сейчас. И совершенно точно это был живой человек из плоти и крови. И вот таким вот, — он показал руками, — Карающим мечом, будь он неладен.

— И тем не менее, кроме наших с тобой свидетельств больше ничего нет, — садясь на своё место, проговорил майор. — Такое ощущение, что он впервые появился тогда в сквере больницы. А теперь ровно также исчез в никуда. Он как будто почувствовал, что мы его вычислили, и испарился.

— Да уж, — выдохнул Голицын и приложился к собственной чашке с кофе, в котором была изрядная доля коньяка. — Но есть и положительный момент. Наш подозреваемый в краже Тайнописи Руслан Могучий остался без своего покровителя.

— Предлагаешь допросить? — оживился Оболенский, но как-то сразу обмяк. — Полагаешь, нам дадут это сделать? Мы уже несколько раз были близки к тому, чтобы его взять, но каждый раз всё шло не так, как надо. Даже когда с той подпольщицей взяли.

— Там тоже мутная схема была, и мне сразу Ушаков по голове настучал, но потом никак это не комментировал, — полковник не любил вспоминать события последних дней, но это было необходимо для анализа ситуации. — А вот теперь…

— Давай подумаем, что у нас есть на этого Могучего, — сказал майор и раскрыл блокнот, куда записывал всю информацию по текущим делам. — По сути, мы отследили сигнал от Тайнописи до его дома, но нам это ничего толком не дало. Она исчезла.

— Совсем, как трибунал, — хмыкнул Голицын, и тут ему в голову пришла свежая мысль. — А давай-ка сейчас включим улавливатель, вдруг он уже достал артефакт? Из того места, куда засунул до того?

— Точно! — Оболенский аж просветлел. — И если заметим активность, это будет достаточным основанием на то, чтобы получить ордер.

— Бинго, — кивнул полковник и сразу же сел заполнять форму на разрешение использования уловителя.

Я не стал бить сразу. Сначала я схватил его кулак и сжал пальцами так, что у того захрустели кистевые косточки. Перлов взвыл, но тут же в его глазах засветилась ярость, а губы начали шептать заклинание.

У меня была мысль стребовать с него извинение, потом нагрубить в ответ, но руки действовали быстрее, чем язык. Свободной рукой я двинул ему по шевелящимся губам, выбивая из них брызги крови. Я чувствовал, как крошатся зубы под моими костяшками, но мне не было жалко паренька. Уверен, он собирался сделать со мной ничуть не лучшие вещи.

И всё-таки один-единственный огненный смерч он выпустить успел. Я поставил блок, но тот, обойдя меня, устремился глубже в туалетную комнату. Мне сильно повезло, что это произошло именно тут, поэтому основную нагрузку ударного заклинания принял на себя кафель.

Второй удар пришёлся Перлову в солнечное сплетение. После чего он растянулся на полу возле самого выхода.

— Вон из моего дома, — выплюнул я и сдержал порыв двинуть ему ногой под рёбра. — Счёт за порчу имущества вышлю курьером.

С тем я и вышел в коридор. Под самой дверью меня ждала Ирина. Судя по всему, она подслушивала, что происходит в туалете.

— Егор? — коротко поинтересовалась она.

Я только кивнул. Мне хотелось отдыхать, а не выяснять отношения с совершенно незнакомыми людьми. Девушка не отходила от меня весь вечер, пока мы с ребятами играли, пили, снова играли и курили.

Впрочем, меня это не особо напрягало, так как другие девушки распределились по ребятам и составляли нам компанию во всех наших задумках. Ближе к одиннадцати все начали расходиться по домам. Надо сказать, что исчезновение Перлова даже никто не заметил. Я и сам не видел, как тот ушёл.

Последними уходили Борис, Илья и Семён. При этом Ирина всё ещё не отлипала от меня и делала вид, что никуда не собирается. Но разговор с ней я решил оставить на ту пору, когда мы останемся наедине.

Ребята стояли рядом в холле первого этажа.

— Отличный вечер, — сказал Борис и приобнял меня за плечи. — Почаще бы так отдыхать, а то вообще никаких развлечений в жизни.

— Боюсь, что теперь это нам грозит не скоро, — ухмыльнулся я и пожал другу руку. — Нас ждут великие дела.

— Это да, — кивнул барон Крамер и спохватился. — Так что, завтра во сколько и где?

— К восьми поедем к Пирогову, там дальше будет ясно, — ответил я и добавил. — Так что можешь к половине восьмого быть у меня.

— Так про бал и не договорились, — вдруг вспомнил Илья Потёмкин. — Что-то совсем из головы вылетело, — и он протянул мне руку для прощания.

— О, ты тоже на бал едешь? — восхитилась Ирина, но её реплика осталась без внимания со всех сторон.

— Скоро всё равно увидимся, — ответил я, пожимая княжичу руку, — там всё и обсудим.

— Договорились, — кивнул тот.

Ребята ушли, а Ирина потянулась ко мне, чтобы то ли поцеловать, то ли шепнуть что-то на ухо, хотя мне казалось это лишним в данной ситуации.

— Думаю, тебе тоже пора, — проговорил я, глядя ей прямо в глаза. — У меня завтра тяжёлый день, вставать рано, так что посидеть с тобой не могу.

— Мы можем полежать, — состроив выражение, которое она, возможно, считала милым, проговорила Ирина. — Я вообще-то никуда не тороплюсь. Могу и остаться.

— Это ни к чему, — ответил я, указывая ей на дверь. — Если у тебя нет машины, могу предложить свою. Водитель ещё не уехал домой.

— Нет, спасибо, — резко ответила она и вышла из дома, попытавшись громко хлопнуть дверью, но устройство, закрывающее дверь, ей не дало этого сделать.

Странно, но после вечеринки я чувствовал себя так же, как после трудного дня, наполненного всякими событиями. Едва раздевшись, я лёг в кровать и моментально уснул.

Утро начиналось с головной боли. Всё-таки выпитый вчера алкоголь и выкуренные сигары не прошли бесследно. Я попытался выудить из памяти какое-нибудь подходящее заклинание, но ничего не вышло. Снова захотелось прибегнуть к силам бога, но опять я удержал себя от безрассудного поступка.

В холодильнике нашлось какое-то обезболивающее, которое хоть и не сразу, но более-менее помогло мне прийти в себя и не наплевать на тренировку. Сегодня я решил посвятить своё утреннее время именно физической форме. Несмотря на то, что мышцы мои практически в прямом смысле питались магией, их неплохо было бы держать в постоянном тонусе.

Я отжимался, подтягивался, приседал и делал ещё разные вспомнившиеся мне упражнения. Тут и выяснилось, что для лучшей проработки мышц нужны специальные тренажёры. Но лучше всего пойти в зал, где уже все они есть, и использовать на всю катушку.

Разогнав по организму кровь и лимфу, я присел на коврик под вишней напротив груши ровно также, как сидел и во время тренировок со Святояром. Мне нужно было подумать. Пришедшее вчера откровение уже порядком стёрлось, и мне хотелось его освежить. Так сказать, получить подтверждение тому, что я увидел. И в то же время я понимал, что этого делать нельзя. Ни в коем случае.

Я сидел и чувствовал солнечный свет на закрытых ресницах. Очень интересное ощущение. Если о нём задуматься, оно поражает своей простотой и глобальностью. Свет, рождающийся в недрах звезды, пролетает через огромные пространства, чтобы оказаться на моей коже и согреть её.

Если думать только об этом, то можно додуматься, как и до собственной ничтожности, так и, наоборот, до мысли, что всё в этой вселенной делается для тебя. И тут я задумался, а сколько времени осталось этому миру? Когда Хаос и его подручные доберутся до него? Может быть, нет у меня никакого времени? Может быть, надо снова становиться собой и попробовать выдрать победу у сына Великой Тьмы?

Вот только я был лишь частью бога. И мне нужно было подготовиться к неминуемой встрече. Она меня не страшила. Скорее, угнетало то, что, если победит он, то не станет солнечного света, который согревает закрытые веки множества людей.

Открыв глаза, я понял, что готов идти и действовать. В целом и общем мой план был прост: в самое короткое время мне нужно было найти нечто такое, что могло бы противостоять Чёрному Мечу Хаоса. Что-то, чего у меня раньше не было. Либо чем я не смог воспользоваться.

И мне казалось, что ответ кроется в тех самых исследованиях Воронцова, к которым мы сегодня должны были приступить.

Но был и ещё один проект, по которому я должен был дать чёткое техническое задание. Что именно должно входить в аппарат, чтобы он пользовался популярностью. И тут у меня в голове всплыло слово: «Всё». Максимально. Всё, что можно совместить с этим устройством. Прежде всего, конечно, связь, затем телевизор, компас, хронометр, книгу и так далее и тому подобное. Мне казалось, что многие озарения будут приходить мне уже в процессе работы.

Так, теперь главное не перегреться от такого количества работы.

Борис приехал практически сразу после того, как я вошёл в дом и налил себе кофе. Выглядел он на удивление свежо и бодро, словно вчера не пил больше меня и вообще никак себя не ограничивал.

— Что за тайное колдунство? — поинтересовался я, делая жест рукой и показывая на него с головы до ног. — Ты светишься так, словно не был у меня в гостях. Или это твой клон, Борис?

— Сколько сразу предположений, — проговорил тот и рассмеялся. — На самом деле я — нежить, поэтому алкоголь мне ничего не делает.

— Да ладно, — хохотнул я и демонстративно дотронулся до него пальцем. — Брешешь.

— Конечно, — ответил барон и внимательно ко мне пригляделся. — Чего, нехорошо тебе?

Я прислушался к организму и понял, что действие обезболивающего заканчивалось, и голова снова наливалась тяжестью. А мне сегодня никак нельзя было допустить даже минимальной слабости.

— Есть немного, — согласился я, обдумывая пить ещё одну таблетку или нет. — Больше никогда не буду пить накануне важных мероприятий.

— Понятно, — Борис поставил на пол небольшой чемоданчик, с которым пришёл, снял пиджак и засучил рукава. — Есть у меня одно заклинание, которое снимет все последствия.

— А я точно не превращусь после этого в зомби? — ухмыльнулся я, но выражение друга заставило меня снова стать серьёзным. — Не превращусь же, правда?

— Не должен, — ответил тот и сделал несколько пассов. — Магия к некромантии не относится, скорее, из конкурирующего лагеря. У Луки Сергеевича подглядел, когда он после Нового Года всех на ноги поднимал.

Заклинание оказалось действенное, но достаточно топорное. Я подумал, что неплохо его будет доработать. Однако цели своей оно достигло, и у меня в голове перестали звонить в огромный колокол.

К Пирогову мы поехали на машине, которую мне предоставил Воронцов, так как Борис всё ещё пользовался отцовской и на всё время взять её не мог. Только на конкретные поездки.

Пока ехали, барон Крамер пытался задавать наводящие вопросы, но я и сам толком не знал, что от него потребуется, поэтому только качал головой и разводил руками.

— Как только доедем, тебе всё расскажут, — сказал я, глядя на пролетающие мимо кварталы и промышленные зоны, которые плавно переходили в зелёные рощицы и безбрежные поля.

Так и вышло. Стоило нам зайти в здание пансионата, который стал нашей негласной штаб-квартирой, как тут же к нам спустился Пирогов и с удовольствием пожал руку Борису. Как оказалось, он запомнил его по тому дню, когда примчался спасать мою сестру.

— Очень рад снова вас видеть, — сказал Алексей Сергеевич и сделал знак рукой, чтобы мы шли за ним. — А Владимир Юрьевич уже буквально кипит жаждой деятельности. Запланировал для нас на сегодня целую кучу мероприятий.

— Как вы вчера продуктивно время провели? — поинтересовался я, чувствуя, что мне реально нужно знать всё, что касается предстоящего проекта. — Что-нибудь придумали?

— Нет, — махнул рукой Пирогов, поднимаясь по лестнице в своей манере так, что мы с Борисом за ним еле успевали. — Мы вчера ударно отдыхали, но всё-таки смогли удержать себя в рамках. Однако общие мысли, конечно, были. Пойдёмте, введём вас в курс дела.

Воронцов и Вероника, которая как-то сама собой стала подразумеваться членом нашей команды, что-то жарко обсуждали. При этом они не спорили, а, кажется, высказывали каждый свою точку зрения, ища общую линию и пересечения в собственных мыслях.

— Вас на пять минут оставить нельзя, — хохотнул Пирогов, закрывая за нами дверь. — Вы сразу же острые темы найдёте.

— Да это не мы, — хмыкнул Владимир Юрьевич, взирая на новичка в нашей компании. — Это всё Руслан со своими магическими гаджетами, которыми могли бы пользоваться простые люди. Вот мы тут и делимся соображениями, как подобное можно устроить.

«Вот даже как, не забыл, — подумал я, устраиваясь на своём уже излюбленном кресле. — Ещё и думает, как адаптировать. Вот же человек, и когда только всё успевает?» Я понял, что даже немного завидую подобной работоспособности.

— Борис Крамер, — представился барон Воронцову и протянул руку, почтительно поклонившись. — Некромант.

— Ты-то нам и нужен, голубчик, — сказал ему князь, крепко пожимая руку Борису. — А то силы жизни у нас хоть отбавляй, целый семейный подряд Пироговых. А вот силы смерти у нас не было. А она нам, как ты понимаешь, необходима.

— Если честно, пока ничего не понимаю, — ответил на это Борис и кивнул на меня. — Руслан молчит, словно язык проглотил. Говорит, на месте всё объяснят.

— А как же ты приехал-то? — спросил Владимир Юрьевич, оглядываясь на меня. — Просто под честное слово, что будет интересно? — он широко и открыто улыбался, сразу же располагая к себе.

— Мне было достаточно слова Руслана и вашей фамилии наравне с фамилией многоуважаемого Алексея Сергеевича, чтобы я летел сюда сломя голову, — ответил в тон ему Борис, чем сразу же заслужил уважение Воронцова.

— Что ж, это похвально, — заметил князь и обвёл всех присутствующих взглядом. — Итак, перед нами стоит непростая задача. Мы должны в каком-то смысле этого слова победить смерть.

— То есть? — я видел, что у Бориса расширились глаза, потому что он только сейчас начал понимать глобальность того, во что я его втянул. — Вы говорите в переносном смысле?

— В самом что ни на есть прямом, — улыбнулся Владимир Юрьевич и похлопал Бориса по плечу. — Мы с вами должны создать нечто такое, что позволит человечеству обрести бессмертие! — последняя фраза у него получилась весьма торжественно.

«И, возможно, тогда, — подумалось мне, — бессмертие обретёт и вся остальная вселенная».