Проклятый Лекарь. Том 7

Глава 8

Я отпрыгнул назад, перекатился в сторону, действуя на одних лишь инстинктах. Там, где я только что стоял, в бетонной крыше появились три глубокие борозды — следы когтей, способных разорвать человека пополам.

Теневик. И очень опытный.

Обычные теневики не могут материализовать когти — это требует полного слияния с тенью. Он практикует эту магию минимум лет двадцать. Опасный противник, особенно при моих текущих десяти процентах в Сосуде.

— Нюхль, атака! Цель — голова! — крикнул я.

Костяная ящерица прыгнула на противника. Несмотря на размер, Нюхль был быстр как мысль и смертоносен как кобра.

Вцепился когтями и зубами в то, что должно было быть лицом под капюшоном.

Фигура взревела. Это был низкий, резонирующий звук, от которого задрожали стекла в окнах соседних зданий. Попыталась сбросить Нюхля, размахивая руками как мельница.

— Ростислав! Иллюзия максимальной мощности! Дезориентируй его! — отдал я приказ призраку.

— Есть, командир! Призрачная гвардия, ко мне! — воскликнул призрак с театральным пафосом.

Воздух вокруг теневика замерцал, и внезапно его окружил десяток призрачных воинов в форме императорской гвардии. Иллюзия была настолько реалистичной, что я сам на секунду поверил. Воины атаковали с разных сторон, тыкая призрачными штыками и саблями.

И где это он научился таким фокусам? Видимо, успел хорошо энергии накопить, раз смог распылять ее на подобные фигуры.

Пока противник был дезориентирован атакой с двух фронтов, я бросился к Анне.

Упал на колени рядом с ней, быстро проверил жизненные показатели. Пульс — слабый, нитевидный, около пятидесяти ударов в минуту.

Дыхание — поверхностное, восемь вдохов в минуту. Зрачки под закрытыми веками не реагировали на свет — проверил, приподняв веко.

Магическая кома. Это не обычный сон, не отравление и не травма. Ее сознание заперто где-то глубоко, отрезано от тела. Сложнейшее ментальное воздействие. Нужен специальный ритуал снятия, и не факт, что я справлюсь в текущем состоянии.

Тем временем теневик наконец сбросил Нюхля, швырнув его в сторону. Ящерица ударилась о вентиляционную трубу, но тут же вскочила — преимущество отсутствия плоти в том, что больно не бывает. Разметал иллюзии Ростислава одним круговым взмахом руки — тени хлестнули как бичи, и призрачные воины растаяли как дым.

В процессе борьбы капюшон слетел с его головы, и я наконец увидел лицо похитителя.

Молодой мужчина, на вид не больше тридцати. Высокие скулы, тонкий нос, чувственные губы. Длинные черные волосы до плеч. Но глаза… глаза были полностью черными, без радужки и белков. Два провала в бездну.

Лицо показалось мне знакомым, но из-за глаз я никак не мог разобрать, на кого он похож.

Глубокое погружение в тень. Финальная стадия трансформации. Он почти потерял человечность. Еще пара лет практики — и станет чистым элементалем тьмы, потеряв разум и личность окончательно. Но пока еще способен говорить и мыслить рационально.

— Доктор Пирогов, — произнес он. Голос звучал как шелест могильного савана по надгробию — тихий, вкрадчивый, но отчетливый. — Наконец-то мы встретились лицом к лицу.

— Вы меня знаете. А я вас нет. Я в невыгодном положении, — ответил я, медленно поднимаясь и загораживая собой Анну.

— Можешь звать меня Альтруист. Забавное имя для того, кто несет смерть, не правда ли? Ирония судьбы. Я представляю интересы… определенной организации.

— Ордена Очищения, — кивнул я.

Он усмехнулся, обнажая зубы. Слишком острые для человека:

— Ты хорошо информирован, некромант, — процедил он. Еще и в курсе, кто я такой. Или же просто бьет наугад в надежде, что я сам себя выдам. — Да, благородного Ордена Очищения. Мы знаем, кто ты на самом деле. Знаем о твоих… растущих способностях. О твоих планах.

Откуда, тьма возьми, они знают? Кто-то из моего ближнего круга предатель? Сомов? Нет, он под моим некромантическим контролем. Или они следили за мной с самого начала, с момента перерождения?

— Впечатляющая осведомленность. Чего вы хотите? — нахмурился я.

— Всё просто. Присоединяйся к нам, некромант. Твои уникальные таланты пригодятся в грядущей чистке. Орден ценит профессионалов.

— К чистке? — я прикинулся незнающим, хотя прекрасно помнил карту воронок над городом.

— Не притворяйся глупцом, Пирогов. Ты же видел воронки. Величайший некромантический ритуал за последнее столетие. Скоро, очень скоро этот прогнивший мир будет очищен огнем и тьмой. Слабые умрут, сильные займут подобающее им место. А такие, как ты… могут стать королями нового мира. Представь — целая империя мертвых в твоем распоряжении!

— Заманчиво. Но я пас. У меня свои планы на будущее, и геноцид в них не входит.

— Тогда умри вместе с остальным отребьем!

Он поднял обе руки, и из его ладоней хлынула волна чистой, концентрированной тьмы. Не метафорической — настоящей, физической тьмы, поглощающей свет. Я едва успел схватить Анну под мышки и откатиться в сторону, таща ее безвольное тело за собой.

Там, где мы только что были, брезент растворился, словно его окунули в кислоту. Даже бетон под ним начал дымиться и плавиться.

Слишком сильный для прямого столкновения. В моем текущем состоянии — десять процентов в Сосуде — я не продержусь и минуты в открытом бою. Нужно выигрывать время, искать слабость.

— Ростислав! Эктоплазменный щит, максимальная плотность! — крикнул я.

Призрак взмыл вверх, распластался в воздухе и создал барьер из уплотненной эктоплазмы — субстанции, из которой состоят призраки. Полупрозрачная стена встала между нами и Альтруистом.

Следующая волна тьмы ударилась о барьер, зашипела, как раскаленное железо в воде.

— Долго не продержусь! — крикнул Ростислав, и я слышал напряжение в его голосе. — Он прожигает меня насквозь! Это больно даже для призрака!

— Нюхль, режь ему сухожилия! Лиши мобильности!

Ящерица бросилась в новую атаку, на этот раз целясь в ноги противника. Альтруист запрыгнул на вентиляционную трубу с ловкостью кошки, избегая острых костяных когтей.

И тут случилось неожиданное.

Анна открыла глаза.

Но зрачки были полностью черными, как у Альтруиста. Бездонные провалы вместо ее обычных карих глаз с золотистыми искорками.

— Святослав… — прошептала она чужим, механическим голосом, совершенно не похожим на ее обычный мелодичный тембр. — Архилич… Темных… Земель… Мы знаем… твою тайну… Мы знаем… кто ты… Присоединяйся… к Ордену… или умри… вместе с этим… гнилым миром…

И снова потеряла сознание, обмякнув в моих руках.

Что за тьма преисподней⁈ Он сделал из нее ретранслятор? Говорящую куклу? Или хуже — заразил теневой магией, посадил семя тьмы в ее душу?

— Видишь? — усмехнулся Альтруист, грациозно спрыгивая с трубы. Приземлился бесшумно, как кот. — Она уже наша. Принадлежит Ордену. Семя тьмы посажено глубоко в ее душу. Пустило корни в самую сердцевину ее существа. Питается ее светом, ее теплом, ее жизнью. Если ты не присоединишься к нам добровольно, прямо сейчас — она станет такой же, как я. Потеряет человечность необратимо. Забудет, кто она. Забудет тебя. Превратится в чистую тень, растворится в первозданной тьме. Красивая девушка, дочь графа, твоя любовница — станет монстром. И это будет целиком на твоей совести, некромант.

— Сукин сын… — процедил я. — Мразь теневая…

— Такой вульгарный язык не подобает аристократу смерти! — укорил меня Альтруист с насмешливой укоризной. — Где твои манеры, Пирогов? Где величие повелителя нежити? Ты скатился до уровня простого смертного? Как печально. Как низко пали сильнейшие.

— Мои манеры остались вместе с армией в миллион мертвецов. А сейчас я простой доктор-диагност. И как доктор говорю — иди в жопу.

— Грубо. Но что поделать — новые привычки. Выбор за тобой, Пирогов. Служи Ордену — и я сниму печать с ее души. Прямо сейчас, прямо здесь. Она очнется и даже не вспомнит, что произошло. Откажись — и наблюдай, как твоя женщина медленно превращается в бездушного монстра. День за днем, час за часом, минута за минутой. Теряя себя по кусочкам. Сначала забудет недавние события. Потом — людей. Потом — эмоции. В конце останется только пустота. И она будет звать тебя по имени, не помня, кто ты.

Я посмотрел на Анну. Бледную как смерть. Беспомощную как ребенок. С черными провалами под веками. Дыхание стало еще реже — шесть вдохов в минуту. Пульс — сорок ударов. Она умирала. Медленно, но неотвратимо.

Потом посмотрел на Альтруиста. Самодовольная ухмылка на лице. Уверенность в победе в черных глазах-провалах. Расслабленная поза — он не ждал сопротивления.

Нет. Я Архилич Темных Земель. Я не проигрываю. Никогда.

Даже когда шансов нет, я нахожу выход. Даже когда все карты против меня, я достаю козырного туза из рукава. Всегда есть лазейка, всегда есть путь к победе. Всегда есть способ перехитрить врага. Нужно только найти его. И у меня есть идея.

— Мне нужно время подумать над вашим… щедрым предложением, — сказал я, изображая сомнения.

— Время? — Альтруист наклонил голову, как любопытная птица. — Времени у тебя в обрез, некромант.

— Сколько у меня есть?

— До завершения трансформации? Хм, дай подумать… — он театрально приложил палец к губам. — Семя было посажено час назад. Обычно полная трансформация занимает от трех до семи дней, в зависимости от силы воли жертвы. Но твоя подружка — особенная. В ней течет кровь древнего рода. Магическая кровь, хоть и спящая. Это ускорит процесс. У тебя есть ровно сутки. Двадцать четыре часа, ни минутой больше. Потом семя прорастет окончательно. Пустит корни в самую глубину ее естества, в основание души. И тогда будет поздно. Даже я не смогу обратить процесс. Она станет тенью навсегда. Вечность во тьме — романтично, не находишь?

— Сутки, — повторил я, прикидывая варианты. — Этого достаточно.

— Достаточно для чего? Чтобы попрощаться? Чтобы найти ей замену? Или ты всерьез думаешь, что сможешь снять семя тьмы? — он рассмеялся. — О, Архилич, ты же знаешь — это невозможно. Семя тьмы не имеет противоядия. Его нельзя вырезать, выжечь, изгнать. Можно только принять или умереть. Третьего не дано.

— Посмотрим.

— Что ж, твое право — тратить последние часы ее человеческой жизни на бесполезные попытки. Это даже забавно — великий некромант, беспомощный перед простым семенем. Ирония судьбы во всей красе.

— Знаешь, что еще забавно? — спросил я, медленно поднимаясь на ноги. — То, что ты так увлекся своим монологом, что не заметил очевидного.

— Чего именно? — Альтруист нахмурился, впервые за весь разговор проявив неуверенность.

— Нюхль, — я щелкнул пальцами. — Исполнение.

Костяная ящерица, которая все это время незаметно подкрадывалась к теневику по вентиляционной трубе, прыгнула сверху. Но не на голову, как раньше. На спину.

Ее острые, как бритвы, когти вонзились точно между лопаток — там, где у теневиков находится узел концентрации магии.

Альтруист взревел от боли и неожиданности. Из раны брызнула не кровь — черная субстанция, похожая на жидкую тень. Она шипела, дымилась, разъедая бетон крыши.

— Ростислав, сейчас! — крикнул я.

Призрак материализовался прямо внутри Альтруиста. Да, внутри — эктоплазма смешалась с его теневой сущностью. Эффект был как от короткого замыкания — искры, дым, запах горелой серы.

— АААРГХ! — теневик забился в конвульсиях, пытаясь одновременно сбросить Нюхля со спины и вытолкнуть Ростислава из себя. — Что ты делаешь⁈

— То, чему научился за тысячу лет, — холодно ответил я, доставая из кармана маленький серебряный скальпель. — Никогда не недооценивай раненого некроманта.

Метнул скальпель. В прошлой жизни я мог пробить глаз мухе с пятидесяти метров. Сейчас расстояние было всего пять метров, а цель — куда крупнее.

Лезвие вонзилось Альтруисту в правый глаз-провал. Глубоко, до рукояти.

Его крик был уже не человеческим и даже не звериным. Это был вопль раненой тени, звук, от которого трескались стекла в окнах и кровь стыла в жилах.

— Мрази! — прохрипел он, выдергивая скальпель из глаза. Черная субстанция хлестала из раны, как из пробитой трубы. — Вы заплатите за это!

— Счет выставишь потом, — парировал я. — Если выживешь. Нюхль, паттерн «Пиранья»!

Ящерица начала методично вгрызаться в спину теневика, отрывая куски теневой плоти. Каждый укус оставлял рваную рану, из которой сочилась тьма.

Альтруист наконец сумел схватить Нюхля за хвост и швырнуть в сторону. Потом выдавил из себя Ростислава — призрак вылетел, как пробка из бутылки шампанского.

Но урон был нанесен. Альтруист стоял, пошатываясь. Из десятка ран текла теневая кровь. Правая глазница была пустой дырой. Левая рука висела плетью — Нюхль перегрыз сухожилия.

— Это… не… конец… — прохрипел он, отступая к краю крыши.

— Для тебя — конец, — я сделал шаг вперед. — Беги, пока можешь. И передай своему Ордену — Архилич Темных Земель принял их вызов. И они проиграют.

— Семя… все равно… убьет ее… — Альтруист усмехнулся окровавленными губами. — Двадцать четыре часа… помни…

Альтруист хотел что-то ещё сказать, но из его горла вырвался только булькающий хрип — Нюхль повредил ему голосовые связки.

И с этими словами он сделал шаг назад. Пространство за его спиной разверзлось. Буквально. Реальность треснула, как яичная скорлупа.

Но портал получился кривым, нестабильным — раненый теневик с трудом удерживал его. Края мерцали, искрили, грозили схлопнуться в любой момент.

Альтруист буквально ввалился в портал, оставляя за собой след черной крови. В последний момент обернулся — в единственном оставшемся глазу полыхала чистая ненависть.

Жаль, что не добили. Но в моем состоянии это было максимум возможного. Десять процентов силы против почти полноценного элементаля тьмы — и мы заставили его бежать. Неплохо для импровизации.

— Я… вернусь… — прохрипел он и исчез.

Портал схлопнулся с громким хлопком, как взрыв петарды. На крыше остался только след выжженного бетона и лужи теневой субстанции, медленно испаряющейся под осенним дождем.

— Ха! — Ростислав материализовался рядом, сияя от гордости. — Мы надрали ему зад! Вы видели его рожу? «Я вернусь» — ага, конечно! Приползешь на коленях, ублюдок теневой!

— Не расслабляйся, — предупредил я. — Мы выиграли битву, но не войну. Он вернется. И не один. Орден не простит такого унижения.

Нюхль подбежал ко мне, гордо неся в зубах кусок теневой плоти. Положил к моим ногам, как кошка приносит мышь хозяину.

— Молодец, друг. Отличная работа. И ты тоже, Ростислав. Без вас я бы не справился.

— Команда! — воскликнул призрак. — Мы же команда! Вместе мы — сила!

Команда. Забавное слово. Тысячу лет я работал один, не доверяя никому. А теперь у меня есть… друзья? Союзники? Что-то среднее. И… это работает.

Я посмотрел на бледное лицо Анны, на черные провалы под ее веками:

— Мы выиграли время. Но оно все равно против нас. У нас есть двадцать три часа. Поехали в клинику. У нас есть девушка для спасения и Орден для уничтожения. В таком порядке.