Проклятый Лекарь. Том 7

Глава 14

Нужно было срочно что-то делать.

— Зинаида Петровна, не надо так волноваться. Это вредно для вашего давления, — напомнил я пожилой женщине.

— Не пытайтесь меня отвлечь! — она попятилась. — Я чувствую! Я ЗНАЮ! От него могилой несет! Холодом! Смертью!

Вообще-то от него пахнет формалином, которым я его обработал, и моим одеколоном, которым обрызгал сверху. Но у старушки обострилась паранойя. Или интуиция — с пожилыми людьми сложно понять, где заканчивается одно и начинается другое.

— Это мой коллега, — попытался я соврать. — У него редкая болезнь — каталепсия. Патологическое состояние, характеризующееся ослаблением или полным отсутствием произвольных движений. Приступы оцепенения случаются внезапно. Совершенно не заразно, не беспокойтесь.

— ВРЕТЕ! — заорала она на весь подъезд. — Все вы врете! Я не дура! Мне семьдесят три года, я войну пережила, перестройку, дефолт! Я мертвеца от живого отличу!

Вольдемар пошевелился — медленно, механически повернул голову к ней. Шейные позвонки хрустнули, как сухие ветки.

— Могу решить проблему, повелитель, — сказал он тем же тоном, каким обычно предлагают чай. — Быстро и тихо. Шею сверну. Или придушу подушкой. Или столкну с лестницы. Пожилые люди часто падают.

— НЕТ! — рявкнул я так резко, что сам вздрогнул от собственного голоса.

Потом тише, чтобы бабка не услышала детали:

— Мы не трогаем мирных граждан. Даже вредных. Даже очень вредных. Это принцип. Железное правило. Нарушишь — упокою обратно.

— Как прикажете, повелитель. Но она угроза. Донесет в инквизицию.

— Пусть доносит. У нее репутация городской сумасшедшей. Ей никто не поверит.

Зинаида Петровна тем временем отступила к лестнице, вцепилась в перила:

— Я все знаю про вас, доктор Пирогов! Вы НЕКРОМАНТ! Злодей! Поднимаете мертвецов! У вас дома скелет ходячий живет! Я видела в окно! И эта ящерица костяная! И призрак по квартире летает!

Черт. А старушка наблюдательная. Надо было плотнее шторы задергивать.

— Я напишу в инквизицию! — продолжала она. — В полицию! В управу района! В администрацию Императора! В ООН! В Гаагский трибунал! Вас сожгут на костре! Четвертуют! Повесят! Утопят!

— Одновременно? — не удержался я от сарказма.

— НЕ УМНИЧАЙТЕ! Я серьезно! У меня племянник в охранке работает! Дальний, но все же! И сосед с третьего этажа — бывший следователь! И подруга в поликлинике знает главврача!

Козыри у нее не прекращались.

Двери лифта начали закрываться. Зинаида Петровна в последний момент просунула голову:

— Я вас не оставлю! Найду! Выведу на чистую воду! Спасу город от некроманта!

Двери закрылись. Лифт поехал вниз.

— Проблема, — констатировал Вольдемар.

— Не проблема, а мелкая неприятность. Старые люди часто фантазируют. Инквизиция получает тысячи доносов от параноиков. Максимум — пришлют участкового проверить, а я его за пять минут смогу убедить, что все в порядке. Это при условии, что мы вообще увидимся. К тому же вы здесь больше жить не будете.

Хотя если она будет очень настойчива… Нет, не будет. У нее внуки в Омске, скоро поедет к ним в гости и забудет про меня. Надеюсь.

Вышли из подъезда. Во дворе курили те же парни с третьего этажа. Увидев Вольдемара, присвистнули:

— Ого, доктор! Это ваш телохранитель? Здоровенный!

— Это мой ассистент. Помогает с переездом, — пояснил я.

— А чего он такой… бледный? Болеет?

— Анемия. Дефицит железа в крови.

— А, ну тогда пусть гречку ест! И печенку! Моя бабушка говорит, помогает!

Мертвецу советуют диету. Ирония зашкаливает.

У подъезда уже ждали две машины: черный джип — мой с Сергеем за рулем — и белый грузовичок с надписью «Грузоперевозки. Константин. Недорого».

Сергей выскочил из машины, радостно замахал руками:

— Шеф! Вот и я! А это Костя! — он указал на водителя грузовичка. Представления были лишними.

Костя оказался мужиком лет сорока с добродушным лицом и пивным животом. Протянул руку для рукопожатия:

— Константин. Можно просто Костя. Сергей сказал, мебель везти?

— Не мебель, только коробки и… — я кивнул на Вольдемара, — моего ассистента.

Костя посмотрел на двухметрового мертвеца, присвистнул:

— Ничего себе ассистент! Бывший спортсмен?

— Бывший… силовик, — уклончиво ответил я.

— А, ну понятно. У них у всех такой взгляд — как будто насквозь видят.

Если бы ты знал, что он действительно мертвец, интересно, какая была бы реакция?

Загрузили коробки в грузовичок. Вольдемар таскал по три штуки за раз, не напрягаясь. Костя смотрел с восхищением:

— Сильный парень! Я бы его к себе в бригаду взял!

— Он уже занят, — улыбнулся Сергей. — Эксклюзивно на шефа работает.

Вольдемар спустился с последней партией коробок — ингредиенты и его личные вещи:

— Все, квартира пустая. Можно ехать.

Вольдемар влез вслед за коробками в кузов грузовичка. Машина просела на правый бок, но выдержала. Только жалобно скрипнула рессорами.

Я сел сзади в джип.

— В Барвиху, шеф? — Сергей завел мотор.

— Да. Домой.

— Приятно слышать, что вы уже называете его домом!

Мы поехали. Сергей болтал всю дорогу:

— Шеф, вы не представляете, какой там дом! Я когда приехал, думал — ошибка адреса! Это же дворец! Три этажа! Бассейн! Сауна! А участок! Лес собственный! Я там белку видел! Живую белку! В Москве!

— Это Подмосковье технически.

— Все равно! Белка! И дятел был! Стучал по дереву! Как в мультике! А в доме — мрамор! Паркет! Люстры хрустальные! Кухня — как в ресторане! Плита на восемь конфорок! Можно банкет готовить!

— Ты уже все изучил?

— Конечно! Костомар провел экскурсию! Показал каждую комнату! Их там двенадцать! ДВЕНАДЦАТЬ! У каждой ванная! Это как отель!

— Костомар уже хозяйничает?

— Да, с самого утра! Готовит что-то! Орал «я ем грунт!» и жарил мясо! Парадокс!

Мы ехали следом за грузовичком и смотрели в кузов, где смирно сидел Вольдемар. Он всю дорогу молчал, смотрел прямо перед собой немигающим взглядом. Иногда Сергей косился на него с беспокойством:

— Э-э, шеф, а с вашим ассистентом все в порядке? Он как-то… не моргает.

— У него медитация. Восточная практика. Экономит энергию.

— А, ну если медитация, тогда понятно. Моя бывшая тоже медитировала. Правда, она при этом храпела, но говорила, что это особая техника.

Сергей — кладезь бытовой мудрости. И историй о бывшей, которых у него, кажется, бесконечный запас.

Въехали в Барвиху через КПП. Охранник уже узнал машину Сергея, помахал рукой, поднял шлагбаум без проверки.

— Видели, шеф? Уже как к своим относятся! Утром полчаса проверяли, а сейчас — добро пожаловать!

— Деньги открывают все двери, — пожал я плечами.

— Не все, шеф. Но многие. О, смотрите, вон тот дом — там звезда живет! А вон там — какой-то министр! А там…

— Сергей, мне не интересны соседи.

— Понял, шеф. Молчу. Хотя интересно же! Вы теперь сосед звезд!

Сосед звезд. Звучит как название дешевого романа. «Сосед звезд: история одного некроманта».

Особняк встретил нас осенним великолепием. Подъездная аллея — метров сто, обсаженная старыми липами. Их золотая листва создавала туннель света. Солнце пробивалось сквозь ветки, рисуя на асфальте кружевные узоры.

Сам дом утопал в золоте и багрянце старых кленов, которым лет по пятьдесят минимум. Трехэтажное здание в стиле модерн-классик — строгие линии фасада, большие французские окна от пола до потолка, светлый травертин облицовки. Не вычурный дворец олигарха с золотыми унитазами, а элегантный, комфортный дом для жизни. Не для понтов.

Но дело было не во внешности. Дело было в ощущениях. Как только переступил порог, то сразу почувствовал это.

ДОМ.

Не квартира. Не жилплощадь. Не временное пристанище. А ДОМ с большой буквы.

Каждый квадратный сантиметр паркета под ногами — мой. Каждая хрустальная подвеска на люстре — моя. Каждый кирпич в стенах — мой. Воздух, которым дышу — мой. Пространство, которое занимаю — мое.

Странное чувство для того, кто тысячу лет жил во дворцах из костей и замках из черного обсидиана, построенных на страхе и крови. Но приятное. Теплое. Почти… человеческое.

— Я ем грунт! — раздался радостный вопль из глубины дома.

Из кухни — судя по запаху жареного мяса и звуку шипящего масла — выскочил Костомар.

Скелет в розовом фартуке с надписью «Поцелуй повара» и с половником в костяной руке — зрелище, от которого у нормального человека случился бы инфаркт. У меня просто дернулся глаз.

— Я ем грунт! Я ем грунт. Я ем грунт…

Что с костомарского можно было перевести как: «Повелитель вернулся! Я приготовил обед! Мясо по-французски! Или по-русски! Или по-скелетски! Не знаю, я не разбираюсь! Но вкусно пахнет!»

— Костомар, ты молодец. Я чертовски голоден.

За массивным дубовым столом в гостиной, рассчитанном на двенадцать персон, где можно рыцарский совет собирать, парил призрак Ростислав. Он делал вид, что читает газету «Московский вестник», лежащую на столе. Страницы не переворачивал — руки же сквозь бумагу проходят.

— А, повелитель пожаловал в свои новые владения! — театрально воскликнул он, вскакивая и отвешивая шутовской поклон. — Добро пожаловать в обитель роскоши, комфорта и претенциозного богатства! Тут даже унитазы с подогревом и функцией биде! Я проверял! Не то чтобы мне нужен унитаз, учитывая мою бестелесность, но приятно знать о такой возможности!

— Ростислав, как тебе обстановка?

— О-о-о… Тут есть потайная комната в подвале! За винным погребом! Там можно ритуалы проводить! Или трупы прятать! Или и то, и другое!

— Откуда ты знаешь?

— Я просочился сквозь стену и нашел! Там пентаграмма на полу! Старая, лет пятьдесят! Кто-то уже практиковал магию в этом доме!

Интересно. Граф Бестужев не упоминал, что дом с магической историей. Или сам не знал. Или специально умолчал.

В гостиной размером с баскетбольную площадку Кирилл запускал световые шары. Создавал их из чистой магии света и подбрасывал под пятиметровый потолок. Шары медленно плавали в воздухе, переливаясь всеми цветами радуги — от ярко-красного до глубокого фиолетового.

— Святослав! — он обернулся, и на лице сияла улыбка ребенка в кондитерской. — Смотри, какие потолки высокие! Можно создавать огромные конструкции! И акустика потрясающая! Эхо идеальное!

Нюхль тут же слетел у меня с плеча и заносился по паркету, подпрыгивая на полтора метра вверх, пытаясь поймать световые шары. Когда ловил — шар взрывался фейерверком разноцветных искр.

Нюхль довольно рычал — звук, который физически не должен издавать существо без голосовых связок, гортани и легких. Но законы физики для некромантических созданий — это рекомендации, а не правила.

— Видишь, даже Нюхль счастлив! — Кирилл создал особенно большой шар, размером с арбуз. — У него теперь есть где бегать!

Моя странная компания. Скелет-повар, который ест грунт, но готовит мясо. Призрак-аристократ, читающий газеты, которые не может перелистывать. Маг света, играющий со световыми шарами как ребенок. Костяная ящерица, гоняющаяся за магическими искрами. И свежевымытый мертвец-громила, стоящий в дверях как статуя.

— Вольдемар, пойдем, покажу твою комнату, — позвал я.

Повел Вольдемара через дом, попутно осматривая владения. Первый этаж — парадная зона. Гостиная размером с баскетбольную площадку, камин, в который можно войти не нагибаясь. Столовая с тем самым дубовым столом-гигантом. Кухня — мечта профессионального повара: индукционная плита на восемь конфорок, духовка, которая может зажарить целого поросенка, холодильник размером со шкаф.

— Я ем грунт! — крикнул Костомар из кухни.

Что значило: «Я готовлю в раю! Тут есть фритюрница! Я не знаю, что это! Но звучит важно!»

Библиотека — отдельная песня. Стеллажи до потолка, лестница на колесиках. Книг тысячи три, не меньше. От классики до современных детективов. Есть даже раздел по оккультизму — видимо, предыдущий владелец интересовался. Или граф специально подобрал дом с нужной библиотекой. Знал, что я оценю.

Кабинет — строгий, мужской. Массивный стол из черного дерева, кожаное кресло, сейф в стене за картиной (банально, но эффективно).

Я отвел Вольдемара в дальнюю спальню на первом этаже, подальше от остальных, чтобы не пугал своей мертвенностью. Комната была просторная, метров тридцать. Кровать королевского размера с ортопедическим матрасом выдержит даже его массу. Шкаф-купе во всю стену, комод, кресло у окна. Отдельный санузел с ванной и душевой кабиной.

— Это твоя комната. Располагайся, — указал я.

— Мне не нужен комфорт, повелитель. Я мертв. Мне достаточно угла, где встать.

— Но кровать полезна для регенерации. Ложись периодически, входи в стазис. Это экономит некромантическую энергию.

— Понял. Буду лежать на кровати для экономии вашей энергии.

Он подошел к кровати, лег поверх покрывала, не раздеваясь. Закрыл глаза. Замер. Стал похож на надгробную скульптуру — «спящий воин» или что-то подобное.

— И еще, Вольдемар… — я активировал слабый некромантический поток, направил в его голову. Процента два резерва, не больше. — Может, еще ума наберешься. Был бы полезен не только мускулами, но и мозгами. Мне нужен не просто громила, а командир. Стратег. Лидер будущей армии.

— Слушаюсь, повелитель. Буду набираться ума.

Как будто ум можно набрать, лежа на кровати. Хотя кто знает? Некромантия — штука непредсказуемая.

Вернулся в гостиную. Кирилл продолжал играть со световыми шарами, создавая все более сложные композиции — световые цветы распускались в воздухе, превращались в бабочек, те трансформировались в птиц.

— Я ем грунт! — заорал Костомар из кухни. — Я ем грунт! Я ем грунт!

«Обед готов! Идите жрать! Вернее, есть! Точнее, вкушать! Я не знаю, как правильно в богатом доме!»

Мы пошли в столовую. Костомар накрыл стол на пять персон — даже для Ростислава поставил тарелку, хотя тот есть не может.

— Я ем грунт!

На столе дымилось мясо по-французски (судя по запаху, с грибами и сыром), картофельное пюре, салат из свежих овощей. Даже хлеб нарезан и красиво уложен в корзинку.

— Костомар, ты превзошел себя, — похвалил Кирилл.

— Я ем грунт! Я ем грунт….

«Читал кулинарную книгу! Там картинки были! Я повторил!»

Сели за стол. Ростислав парил над своим стулом, делая вид, что нюхает еду:

— Ах, какой аромат! Жаль, что у меня нет ни носа, ни желудка! Но я наслаждаюсь эстетически!

Поели мы в относительной тишине — только Костомар периодически выкрикивал «я ем грунт!» и Нюхль хрустел костью под столом.

После обеда Кирилл подошел ко мне со странным выражением лица.

— Святослав, — Кирилл стоял передо мной, переминаясь с ноги на ногу. — Мне нужно тебе кое-что показать. Очень важное. И очень… странное.

Лицо у него было как у школьника, который случайно поджег кабинет химии — смесь гордости за научное открытие и ужаса от последствий.

— Что случилось? Опять перегрузил световой шар и спалил что-нибудь?

— Нет, это серьезнее. Намного серьезнее. Я тут кое-что обнаружил. Вчера вечером, когда экспериментировал. Не знаю, как это возможно с точки зрения магической теории, но…

Он замялся, явно подбирая слова.

— Кирилл, не тяни. Выкладывай. Что бы ты там ни обнаружил, хуже проклятия над клиниками не будет.

— Не факт, — пробормотал он. — В общем, смотри. Только не кричи. И не падай. И вообще… может, сядешь сначала?

Ответом стал строгий взгляд. И Кирилл быстро сдался:

— Ладно, смотри.

Он отошел на середину гостиной, встал в классическую стойку мага — ноги на ширине плеч, спина прямая, подбородок поднят, взгляд сосредоточен.

Глубоко вдохнул. Выдохнул. Еще раз. Психологически готовился. Протянул правую ладонь вперед, растопырил пальцы. На ладони материализовался шар света — стандартный, обычный, какой он создавал сотни раз. Белый, теплый, размером с апельсин. Мягкое свечение освещало его лицо снизу, создавая драматические тени на скулах.

— Ну и? — я пожал плечами. — Обычный световой шар. Ты их делаешь каждый день. В чем сенсация?

— Это присказка. А вот сказка.

Он протянул левую ладонь.

И тут я почувствовал, как мир вокруг меня останавливается.

Нет. НЕТ. НЕВОЗМОЖНО.

На левой ладони Кирилла появилось…

Как это описать? Это была не темнота в смысле отсутствия света. Это была ТЬМА как субстанция, как материя, как сущность.

Черное облако размером с теннисный мяч. Оно клубилось, пульсировало, дышало. Оно не просто поглощало свет — оно его ПОЖИРАЛО. Световой шар на правой руке начал тускнеть, словно темный шар высасывал из него энергию, как вампир кровь.

Температура в комнате упала на пару градусов. Тени в углах стали гуще, чернее, глубже.

Я активировал некромантическое зрение на максимум, сжег сразу десять процентов резерва. И увидел невозможное.

В Кирилле текли ДВА потока Живы. Правые каналы светились золотом — чистая, светлая энергия жизни. Левые каналы были черными — не пустыми, а именно ЧЕРНЫМИ, наполненными антиэнергией, отрицательной Живой, как бы абсурдно это ни звучало.

Они не смешивались. Не уничтожали друг друга. Существовали параллельно, как две реки в одном русле, текущие в противоположные стороны.

— Мать моя некромантка! — вырвалось у меня. — И как я этого сразу не заметил!!!