Призраки Эхо (СИ)

Глава 41. Кульбит черной звезды

Когда солнце перевалило через полдень, разливая над тропиками зной, все живое в саду и джунглях, казалось, замерло, пережидая томительные часы сиесты, чтобы к закату вновь расцвести во всей пышности и разнообразии цветов, звуков и запахов. Даже океан затих, словно готовясь воспрянуть и залить пологий пляж волнами прилива на радость любителям серфинга и антигравов.

Получив приглашение на обед, Пабло свернул рабочие окна и спустился на увитую виноградом террасу, где дроны уже накрывали на стол. Кристин только в последние месяцы, сделав скидку на свое нынешнее положение, поддалась на уговоры и согласилась доверить кибернетическим помощникам эту прежде священную для нее часть их домашнего уклада. Хотя готовить чаще предпочитала сама, как и продолжала заниматься научной деятельностью, сменив лабораторные и полевые исследования на анализ материалов и написание статей.

Она и сейчас работала над тезисами доклада для межпланетной конференции ихтиологов. Успешно подтвердив все свои дипломы и звания, Кристин достаточно быстро сделалась одним из ведущих специалистов в области зоопсихологии. Особенно тесный контакт ей удалось наладить с сербелианской разновидностью китовых акул. Хотя облик тотема Кристин больше не принимала, она могла часами плавать среди могучих, величавых рыб, и Пабло, который временами тоже участвовал в этих заплывах, просто диву давался степени взаимопонимания.

— Можно подумать, ты с ними по ментальной связи общаешься, — делился он впечатлениями, наблюдая, как гигантские рыбины, оставив обычную апатию, подплывают к исследовательнице, чтобы взять лакомство из ее рук или покатать на спине.

Впрочем, их многочисленные кошки и обитавшие в саду мартышки тоже без труда находили с хозяйкой общий язык.

Хотя в последние несколько недель Кристин по рекомендации врачей пришлось отказаться от долгих заплывов, она продолжала следить за миграциями «своей» стаи с помощью спутника, различая по внешнему виду всех своих подопечных. Поэтому Пабло не удивился, обнаружив, что терраса полностью заполнена голограммами морских обитательниц, смотревшихся среди бурной тропической растительности существами не менее сказочными, чем водяные драконы.

Не без труда отыскав в переплетении проекций и причудливой игре солнечных лучей округлившуюся, исполненную прелести фигуру Кристин, Пабло, как обычно, испытал неизъяснимый и безотчетный восторг. И после пяти лет супружества ему не надоедало смотреть на нежный профиль, обрамленный копной золотистых волос, пить блаженный нектар с раскрывающихся, точно бутон розы, губ, любоваться пузырьками воздуха, поднимающимися от ее жабр во время совместных погружений или утреннего купания в океане. Сейчас к этим радостям добавилась еще одна, описать которую Пабло не взялся бы никакими словами. Нырнув в иллюзорное море, чудом не наступив на задремавших возле ног хозяйки кошек, он опустился на колени рядом с любимой и припал ухом к ее животу, слушая, как играет и толкается растущий в чреве малыш.

— Он тебе рад, — прокомментировала свои ощущения Кристин.

— Надеюсь увидеть его появление на свет до начала новой экспедиции в треугольник, — блаженно улыбнулся Пабло.

— Можешь поговорить с ним. Ему нравится звучание твоего голоса, — предложила Кристин, откидываясь на подушки и рассеянно перебирая волосы мужа. Заглянув в ее наполненные нежностью глаза, Пабло потерялся во времени, забыв не только про работу, но и про обед.

Глядя на эту цветущую молодую женщину в сияющем ореоле грядущего материнства, уже не верилось, что пять лет назад она прибыла на Сербелиану в медицинской капсуле. Проведенную Александром Арсеньевым и Бренданом операцию по восстановлению жабр и коррекции дыхательной и кровеносной системы тогда признали уникальной. А Галина Усольцева, вернувшая Кристин ее былую красоту, даже получила ежегодную премию гильдии врачей.

До этого дочь Маркуса Левенталя, хотя мужественно терпела все тяготы болезни, жутко стеснялась и переживала из-за своей беспомощности и внешнего вида.

— Не думала, что первую встречу с твоими родными проведу прикованная к больничной койке, — с горечью заметила она после сеанса связи на нейтральной окраинной Каллиопе.

— Главное, что свидание состоялось, — безмятежно улыбнулся ей Пабло. — Тем более, мама из-за слез все равно ничего толком не разглядела.

Сеньора Эстениа от избытка чувств и вправду почти не могла говорить. Пабло подозревал, что окончательно поверить в возвращение сына, которого более полугода числила погибшим, она смогла только на Сербелиане, заключив его в свои объятья.

Они и сами тогда до конца не верили, что «Эсперанса» и «Нагльфар» сумели вырваться из гравитационного плена треугольника Эхо впервые за всю историю космических полетов. А те из пассажиров, кто, как и Кристин, появились на свет в городе под куполом, с восторгом смотрели на звезды, которые прежде видели только на картинках.

— Неужели получилось? — не мог прийти в себя от удивления Чико.

— А ты как думал, салага, — снисходительно рокотал Шварценберг.

Старый пират и вправду выполнил данное школьному другу обещание, единственный из всех пилотов совершив целых пять полетов в треугольник. Даже Лев Деев и неизменно сопровождавший своего капитана Пабло в ближайшие месяцы планировали только третий рейс. Впрочем, по сравнению с «Нагльфаром» «Эсперанса» не обладала такой степенью устойчивости. Да и руководство Звездного флота Содружества при организации каждой новой экспедиции устраивало такую волокиту, что временами хотелось послать его в бездну и все организовывать самим, как это делал Шварценберг, полеты которого неизменно окупались за счет продажи реакторного топлива и редкоземельных элементов с рудников треугольника.

Существовали, правда, смутные подозрения, что благополучие старого пирата обеспечивали не только молибден и палладий. Примерно через год после возвращения Пабло принимал участие в расследовании комиссии Совета галактики по поводу беспрецедентного проникновения в сокровищницу раджей Сансары и похищения ценностей на сумму, в разы превышающую годовой бюджет некоторых миров.

Несмотря на все усилия, лучшие операторы Содружества и Альянса не обнаружили следов взлома. Оставалось только гадать, сумел ли старый пират использовать способности Синеглаза или каким-то образом раздобыл ключ. Во всяком случае, жемчужное колье, которое он подарил Кристин на свадьбу, исполняя роль посаженного отца, хотя и было сделано на заказ, стоило целое состояние.

— Это синтрамундский жемчуг, — мальчишеским ломким баском пояснил вытянувшийся за полтора года Синеглаз, который на правах кузена вместе со своим кэпом провожал невесту к алтарю. — И я даже могу назвать имя мастера.

Пабло чуть не ляпнул про деньги, вырученные от работорговли или безделушки с барахолок Каллиопы и других окраинных миров, на которые старый пират во время рейсов на Васуки менял золотые кольца, изумруды, жемчуг и драгоценные меха, считая сделку взаимовыгодной. Впрочем, разве стоило беспочвенными подозрениями портить самый лучший день в своей жизни? После всех благодеяний, которые Шварценберг принес их семье и пленникам треугольника Эхо, контрабандист заслужил право на маленькие слабости. Да и кто еще мог доставить диковинки из «надзвездных краев» на закрытую планету.

Бесценные дары полуденного моря, прекрасно сочетаясь с выращенными на фермах Сербелианы культивированными жемчужинами, которыми был расшит корсет свадебного платья Кристин, словно напоминали о ее царственном происхождении. А длинная юбка со шлейфом в форме русалочьего хвоста в сочетании с вспененными волнами фаты, придавали любимой сходство с нереидой.

Что же касалось дешевых побрякушек, на которые модницы Васуки меняли самоцветы, то они и сами после возвращения из треугольника в какой-то мере вели себя, как дорвавшиеся до благ цивилизации дикари, от души наслаждаясь простыми прежде привычными радостями. И в том, что касалось экзотических фруктов, сладостей, голографических шоу, парков аттракционов, купания в океане или катания на горных лыжах, Кристин, которой все эти вещи тоже были в новинку, в непосредственности реакции могла потягаться и с Синеглазом, и даже с маленьким Камо.

В серфинге и дайвинге она быстро заткнула за пояс не только младшего Гарсиа Алехандро, но и самого Пабло, вернув ему увлечение любимым прежде видом спорта. Едва дорвавшись после восстановления до кухни, мгновенно освоила все домашние рецепты сеньоры Эстении, с которой сблизилась еще в дни болезни. Она с упоением обустраивала дом, продумывая каждую мелочь, а в том, что касалось индустрии красоты и причуд моды, то Кристин ухитрялась выглядеть стильно даже в нарядах своей не признанной династией бабушки. Впрочем, визиты в дизайнерские бутики вроде галереи Эйо или косметические процедуры доставляли ей почти такое же удовольствие, как путешествия, дайвинг или исследование океана.

Разминувшись на волосок со смертью и надолго застряв на грани, Кристин теперь словно восполняла потраченные на противостояние недугу дни, делая запас на будущее. Остальные пленники черной звезды старались по мере сил от нее не отставать.

Особой жадностью до новых впечатлений отличался Синеглаз, который стремился успеть везде и всюду, хотя не отказывал себе в удовольствии зависнуть в новой голографической игре в компании Алехандро и Камо, если того отпускала мать. Княжич, пока гостил на Сербелиане, с легкостью сошелся и с младшим братом, и с сыном Арсеньевых Олегом. С последним они не только резались в сетевые игры, устраивали спарринги по флаю и дрифтовали на волнах, но и регулярно встречались в клубе исторического фехтования. Синеглаз живо интересовался всеми видами холодного оружия и пытался овладеть разными техниками боя.

Впрочем, дружба с Олегом Арсеньевым[33] закончилась, можно сказать, не начавшись. Синеглаз узнал, что его новый приятель питает нежные чувства к внучке академика Серебрянникова, которую знал под именем маленькой царевны, и решил напомнить о своей помолвке. Арсеньев-младший, по утверждению княжича, назвал его сыном цареубийцы. Этого оскорбления Синеглаз оставить без ответа не смог, так что разнимать драчунов пришлось дюжине взрослых мужиков, включая Пабло, Семена Александровича и Саава Шварценберга.

— Отставить, гардемарин! — напустился на подопечного старый контрабандист. — Это что за кошачьи замашки?

— Я ему это еще припомню! — сердито шипел княжич, вытирая разбитый нос. — Царевна моя!

— А как же Камилла? — недоумевал маленький Камо.

— Я ей честно объяснил, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы, у меня есть невеста, — на полном серьезе ответил Синеглаз.

— А ты не думал, что маленькой царевне твое общество может оказаться неприятным? — промывая ссадины, пыталась урезонить родича Кристин. — Когда царь Афру давал слово, он же ее ни о чем не спросил.

— Да как я могу понять, приятно ли ей мое общество, если меня к ней даже не подпускают?! — обиженно фырчал княжич.

Пабло, конечно, знал, по какой причине академик Серебрянников скрывает от нежданного гостя внучек, и даже помогал провернуть хитрую комбинацию, чтобы спрятать девочек от змееносцев. Но поскольку этот вопрос относился к области государственной тайны, пришлось промолчать. А Синеглаз резко засобирался домой.

— Мы же вместе хотели поступать в академию Звездного флота, — пытался напомнить товарищу расстроенный Алехандро.

— Чтобы каждый день встречаться там с этим хмырем? — имея в виду Олега Арсеньева, пыхтел княжич. — В высшей школе Космических сил Альянса тоже неплохо учат. Не вечно же махарани Савитри будет прятаться от своего народа в треугольнике!

— Так ей при следующей встрече и скажу! — пообещал Шварценберг. — А заодно попробую уговорить Марки. Свадьбу дочери он уже пропустил. Может, захочет повидать внуков.

Кристин по этому вопросу с другом отца проявляла солидарность. Каждый раз, проводив «дядю Саава» и Пабло в полет, в свободное время она просматривала объявления о продаже жилья на алмазном побережье Кимберли и даже посетила несколько коттеджей и вилл.

— Если отец все-таки согласится остаться, я бы хотела, чтобы он жил рядом с нами, — с трогательной умоляющей улыбкой объясняла она.

Пабло, понятное дело, и не думал возражать. Он просто не хотел любимую разочаровывать, хотя точно знал, что Маркус Левенталь не покинет город под куполом до тех пор, пока там остается хоть сотня жителей.

— Не забывайте, что я тоже заканчивал Академию Звездного флота и слишком хорошо понимаю, насколько хрупок мир, установившийся в последнее время между Содружеством и Альянсом, чтобы превращать треугольник Эхо в очередное яблоко раздора, — твердо отвечал на все просьбы и увещевания конструктор. — Я, конечно, доволен сотрудничеством с махарани Савитри и не могу не ценить ее работу в совете и помощь в решении проблем мутантов. Но если я отправлюсь с вами на Сербелиану или в любой другой мир Содружества, на эту планету тут же заявит права Альянс.

Левенталь как в воду глядел. Едва змееносцы узнали о том, что пропавшая махарани Сансары не только пребывает в добром здравии, но и стала сопредседателем совета города под куполом, они тут же заявили о намерении воплотить в жизнь амбициозный план Шатругны Нарайана по колонизации планеты. На фоне очередного энергетического кризиса и нараставших с каждым годом внутренних противоречий экспансия в новый мир могла бы спасти карьеру не одному проворовавшемуся политику.

Загвоздка заключалась в том, что Альянс пока не располагал кораблями, оснащенными варп-двигателем. Технология Левенталя была запатентована только в Содружестве и строго охранялась. Тем более что «Эсперанса» официально числилась приписанной к Лее, а местом регистрации «Нагльфара» вообще неизменно оставался давно покинутый людьми астероид АК-4774. При этом на все исходившие от руководства Содружества предложения профинансировать совместную экспедицию и начать разработку месторождения треугольника на паях змееносцы отвечали отказом.

— Какая совместная экспедиция? — возмущенно недоумевал Эркюль. — Куда уж им! Да эти альянсовские эксплуататоры только кровь трудового народа пить умеют!

Впрочем, о промышленной разработке обнаруженного месторождения речи идти и не могло. «Эсперанса» и «Нагльфар» оставались пока единственными кораблями, оборудованными варп-двигателем. К тому же черная звезда, и прежде не отличавшаяся стабильностью, в последнее время начала коллапсировать слишком непредсказуемо, грозя не только расплющить в лепешку любой вошедший в зону ее притяжения корабль, но и разорвать на части саму планету.

— Можно подумать, система обозлена тем, что люди сумели преодолеть гравитационную аномалию, и требует новых жертв, — переживала не на шутку встревоженная Кристин.

— Ты еще скажи, что сингулярностью управляет гневный дух Шатругны Нарайана, или во всем виновато использование варп-двигателей, — пытался успокоить ее Пабло.

— Мы всегда знали о возможности гравитационного коллапса[34], — упрямо нахмурившись, точно готовясь к выступлению на очередной конференции, открывала данные последних наблюдений за системой Кристин.

— Пульсар его прошел тысячелетия назад во время взрыва сверхновой, оставшись нейтронной звездой, и это общеизвестный факт, — пожал плечами Пабло.

— Но масса черной звезды давно уже превысила предел Оппенгеймера — Волкова[35], и следовало ожидать, что в какой-то момент вокруг нее образуется горизонт событий[36], и она продолжит коллапсировать, превращаясь в черную дыру, — нервно сцепив в замок тонкие пальцы, умоляюще глянула на него Кристин.

— Изменившиеся характеристики гравитационного поля как раз помогли «Эсперансе» и «Нагльфару» сформировать зону экзотической материи и вырваться из системы, — напомнил Пабло, умолчав о том, что каждый новый полет все больше походил на смертельно опасный танец Савитри с медузами. Только количество темных тварей увеличивалось в геометрической прогрессии. И Кристин об этом, конечно, знала.

Не просто так во время первой экспедиции после их вошедшего в историю прорыва город покинуло рекордное количество поселенцев. Проблема состояла в том, что многие вернулись. Особенно мутанты, которые, хотя и смогли силами медицины Содружества избавиться от генетических уродств, места в большом мире так и не отыскали. Тем более что после решения проблемы с перенаселением и нехваткой ресурсов условия жизни под куполом оказались лучше, нежели на той же Каллиопе или в других окраинных мирах.

— Я прекрасно понимаю горожан, которые не хотят покидать треугольник, — объяснял Пабло, Шварценбергу и Леве Дееву Маркус Левенталь. — Не каждый согласится даже под угрозой смертельной опасности бросить привычный, годами налаженный быт. Тем более что город после запустения переживает период расцвета. Столько трудов вложено, столько препятствий преодолено. И что им может предложить большой мир? На той же Лее хотя и ведутся разработки редких металлов, толком не сформировалась земная кора, и извержения супервулканов погубили уже не одну купольную конструкцию. Благо людей обычно успевают эвакуировать в другие жилые модули, разбросанные по всей планете. Да и на астероидах вроде нашего с Саавиле родного АК-4774 помимо постоянных метеоритных дождей периодически случаются катастрофы вроде столкновения с другими небесными телами.

— Но вы же понимаете, что планета может попасть в сингулярность, перед этим разорвавшись на частицы вследствие высокого градиента силы притяжения чёрной дыры, — пытался урезонить конструктора Лев Деев.

— Звезды живут миллионы лет, и до момента катастрофы может смениться не одно поколение, — отмахнулся Левенталь.

Вот только в последнее время астрономы Содружества и Альянса, включая независимых экспертов, не давали треугольнику этих миллионов и даже столетий. Граница деформации времени-пространства вблизи черной звезды уже приобрела очертания гравитационного радиуса. Все математические модели предсказывали усиление приливных сил, формирование пресловутого горизонта событий и возможность сингулярности[37] в ближайшие годы и даже месяцы. Поэтому люди, все еще остающиеся в городе под куполом, вновь оказались почти в такой же опасности, как и в те дни, когда Шатругна Нарайан пытался взорвать генераторы воздуха.

— Я еще понимаю мутантов: они привыкли к своему гетто и другой жизни не знают и знать не хотят, — обнимая живот, словно желая оградить от переживаний ребенка, жаловалась за обедом Кристин. — Но ведь отец — ученый с мировым именем. Разве он не понимает всю степень опасности?

— Горизонт событий начал формироваться уже после нашей последней экспедиции, и этот процесс протекает непредсказуемо стремительно, — оправдывал тестя Пабло, отдав должное паэлье с морепродуктами, которую Кристин готовила, кажется, даже лучше мамы, и пододвигая поближе к любимой десерт.

Хотя Кристин сейчас особенно придирчиво следила за своим питанием, из-за переживаний за обедом не могла проглотить ни крошки, и Пабло уже пожалел, что не ко времени завел речь об экспедиции. Впрочем, сообщение от Левы Деева о том, что они с Гу Синем могут задержаться в штабе и опоздать к барбекю, которым Пабло и Кристин собирались вместе с друзьями этим вечером отпраздновать годовщину их возвращения в большой мир, пришло, когда они уже сели за стол.

На самом деле для дружеских встреч обычно не требовалось особого повода. Брендан и Эйо с детьми жили по соседству, построив дом на территории обширного поместья в этой еще не занятой туристами части алмазного побережья. Брендан продолжил службу в Звездном флоте, которую совмещал с молекулярной биологией, Эйо разрабатывала свою линию модной одежды, участвовала в создании голографических шоу и занималась воспитанием Камо и заботами о недавно появившейся на свет дочери. Сегодня к ним присоединились ожидавшие начала экспедиции Прокопий и Цветан, вместе с которыми неожиданно пожаловал и неутомимый революционер Эркюль.

— Я столько раз уговаривала брата и Савитри вернуться, — едва речь зашла о ситуации в треугольнике, грустно поникла Эйо, прижимая к груди заснувшую малышку.

— Но ведь в городе еще остаются люди. Махарани и мой отец чувствуют свою ответственность, — напомнила ей Кристин, которая следила за тем, чтобы кошки, среди которых были манул, кодкод и каракал, не причинили вред игравшим с ними Камо и мартышкам.

— Мы могли бы забрать половину из тех, кто остался, еще в прошлый раз, — отдавая должное мясу и вину, возразил ей Прокопий, который, как и Пабло, участвовал во всех предыдущих экспедициях.

— Ее высочество Савитри не сможет вечно прятаться: Сансара утопает в крови, — немного пафосно заявил Эркюль, пытаясь призвать к порядку питомцев, таскавших с тарелок морковь и сельдерей. Специально приготовленное для мартышек блюдо с овощами и фруктами стояло почти нетронутым.

Надо сказать, что Эркюль буквально разрывался, пытаясь сделать нелегкий выбор между двумя смертельно опасными предприятиями. Одна частичка души требовала его присутствия на борту почти готового к отлету в Треугольник «Нагльфара», другая, ведомая духом революционной борьбы, звала на Сансару, где во многих городах вовсю полыхали мятежи, грозя докатиться до столицы. Народ роптал, устав ждать возвращения махарани Савитри. Правительство жестоко боролось с недовольными и вводило новые непопулярные меры. А оппозиция всерьез задумывалась о том, чтобы возвести на престол правнучку Арвинда Вармы.

Пабло, который по долгу службы в разведке Звездного флота следил за тайной перепиской чиновников Альянса, с тревогой отмечал, что разговоры о внезапно объявившейся на территории Содружества правнучке мятежного принца в последнее время слишком уж участились. И хотя их дом находится под неусыпным наблюдением коллег из разведки, он всерьез задумывался о том, как бы не пришлось пуститься в бега или даже сменить биометрию и внешность. Впрочем, сначала следовало попытаться вывезти из ставшего слишком опасным треугольника нынешнюю махарани.

— Савитри и сама понимает, что, подарив свой свет городу под куполом, обделила родную планету, — усадив Камо за стол и налив жене еще сока, пояснил Брендан.

— Но сейчас речь идет не об этом, — тихо проговорила Кристин, пытаясь отыскать среди проглядывающих сквозь виноградные листья звезд невидимый треугольник Эхо.

И словно в ответ на ее слова спокойную полудрему сада взбудоражил звук заходящего на посадку флаера, и вскоре на террасе появились Лев Деев И Гу Синь. Вид у обоих был хмурый, но решительный.

— Командование отказалось выдать разрешение на вылет, — вместо приветствия обрисовал ситуацию Лев Деев.

— Аналитики штаба измерили скорость формирования горизонта событий, оценили размеры гравитационного радиуса и пришли к выводу, что планетная система красного карлика попадет в зону сингулярности в течение полугода. Поэтому участок решили на неопределенный срок закрыть для любых полетов, — добавил Гу Синь.

— Но в таком случае жители города под куполом обречены, — в почти бессознательном состоянии обмякла на руках Пабло боявшаяся этой новости и ожидавшая ее весь вечер Кристин.

— Но зачем ждать целых полгода, когда корабли готовы уже сейчас?! — воинственно воскликнул Эркюль, вызвав переполох среди кошек и мартышек. — Путь в оба конца займет не больше двух месяцев!

— Мы тоже пытались это командованию доказать, — сердито осклабился Лев Деев. — Тем более, аналитики явно не брали в расчет возможности варп-двигателя.

— У них на этот счет есть строгие инструкции, — пытаясь ободрить совсем поникшую Кристин, непроизвольно повел плечами Пабло, вспоминая свой плен на Раване, из которого его вытащило отнюдь не Командование.

— Нужно найти частных инвесторов, — предложил Брендан. — Вернер Херберштайн никогда еще не отказывал.

— Мы сами в состоянии профинансировать эту экспедицию, — мгновенно взяв себя в руки, решительно проговорила Кристин. — Даже если не принимать во внимание арестованные по требованию правительства Альянса счета моего прадеда по матери, отец передал мне патенты на его изобретения.

— Да у нас и своих сбережений хватает, — поддержал ее Пабло.

— О финансировании экспедиции можно даже не говорить, — успокоил товарищей Лев Деев. — Все расходы по снаряжению кораблей берет на себя Шварценберг.

— Капитан сейчас богат, как Крез, и хочет отплатить добром своим благодетелям, — закивал Эркюль.

— «Нагльфар» готов к полету, «Эсперансу» снарядим в течение ближайших двух недель. Это частный корабль, и удерживать его никто не имеет права, — строго глянул на друзей Лев Деев. — Прежде чем принимать решение об участие в экспедиции, посоветуйтесь с родными и оцените риски.

— Коммунисты идут в атаку первыми! — вытянувшись по струнке, отрапортовал Эркюль.

— Если ты нарушишь запрет командования, тебя обвинят в дезертирстве? — взволнованно спросила Кристин, когда Пабло, проводив гостей, отнес ее наверх в спальню.

— Ты, кажется, забыла, что с завтрашнего дня на ближайшие три месяца я нахожусь в официальном отпуске, — напомнил он.

С океана веял свежий бриз, погруженный во мрак сад благоухал орхидеями и олеандрами, в зарослях маквиса пели цикады. На террасе, где дроны заканчивали уборку, сонно переговаривались мартышки, делившие места отправившихся на охоту кошек. Пабло целовал руки любимой, поднимаясь к приятно округлившимся плечам, не забыл ухоженные волосы, которые Кристин перед сном еще раз расчесала, перешел на грудь, уже набухшую в ожидании молока, попробовал на вкус наливные губы.

Изначально он собирался использовать ежегодный отпуск и накопившиеся за годы безупречной службы дополнительные дни для того, чтобы поддержать Кристин во время родов и находиться с ней рядом в первые недели жизни их ребенка, но внезапный кульбит черной звезды послал все планы к Хоалу за пределы гнилых болот.

— Сеньора Эстениа обещала мне помочь, — теснее прижалась к нему любимая, устраиваясь среди подушек. — Думаю, разумнее всего будет попросить их с Семеном Александровичем и Алехандро пожить пока здесь. Да и Сергей обещал к концу месяца вернуться.

Пабло похолодел, когда понял, что говорит она не о помощи по хозяйству и не об уходе за малышом. Конечно, отчим недавно разменял седьмой десяток, Алехандро только готовился к поступлению в академию, да и Сергей последние пятнадцать лет занимался исключительно музыкой, снискав со своим оркестром межпланетное признание. Но, как известно, бывших барсов не существует. Вот только к чему любимая затеяла этот разговор?

— С тобой пытался связаться кто-то из оппозиции Сансары? — стараясь, чтобы его слова не прозвучали слишком резко, проговорил Пабло.

— Ну что ты, их бы ко мне не подпустила наша доблестная охрана, — невесело усмехнулась Кристин. — Командующий выходил со мной на связь и спрашивал, не готова ли я стать знаменем революции.

— И что ты ему сказала? — внутренне закипая, спросил Пабло, кляня руководство и свою беспечность.

Каналы змееносцев он честно мониторил, а про многоходовки политиков родного Содружества, как обычно, начисто забыл. Похоже, командование уже заранее списало со счетов Савитри и подыскивало новую выгодную для себя кандидатуру.

— У Сансары есть законная правительница, и она скоро вернется к своему народу, — твердо проговорила Кристин.

Пабло, расчувствовавшись, заключил ее в объятия, рефлекторно стараясь не прижать живот. Конечно, их сын появится на свет в отсутствие отца, зато, если повезет, увидит не только мать с бабушкой и дядьями, но и знаменитого деда.