Глава 33. Хвосты и крылья

Конечно, Пабло догадывался о том, что об их победе над охотниками станет известно в городе, и это будет иметь последствия, но не ожидал, что все произойдет настолько быстро. Впрочем, события начали развиваться стремительно еще в то время, когда он валялся безжизненной тушкой в медотсеке, и Кристин соединяла поврежденные кости плеча и вытаскивала из легких осколки ребер.

— Не нравится мне, что они там затеяли, ох, не нравится! Не доведут их эти апсарские танцы до добра, — хмурился Маркус Левенталь, с тоской глядя на свои обгоревшие руки.

Первые дни после схватки, пока ткани не начали восстанавливаться, конструктор не мог справиться даже с элементарными вещами вроде одевания или еды. Пабло и хотел бы ему помочь, но сам с трудом отрывал голову от подушки.

— Насчет апсарских танцев ты, Марки, слишком строг, — мечтательно причмокнул Шварценберг, пододвигая к старому другу тарелку с супом-пюре. — Сразу видно, что не бывал на Сансаре, Раване или той же Васуки.

Старый пират в роли заботливой сиделки вызывал невольную улыбку. Но Пабло не подавал виду и только радовался, что хоть кто-то сейчас может помочь Кристин, которая буквально валилась с ног, простояв полночи у операционного стола, а потом ухаживая за ранеными. И это не считая битвы и их безумного марш-броска. Хорошо, что ментальная связь асуров и самоотверженность княжича с Васуки помогли ей избежать обморока или сердечного приступа.

— На планетах Альянса я, конечно, не бывал, — отозвался Левенталь, проглотив несколько ложек пюре, которым его заботливо потчевал одноклассник. — Но прожил двадцать пять лет в браке с наследницей рода раджей Сансары. Поэтому об апсарских танцах могу кое-что рассказать при случае. Другое дело, что племянница моей покойной жены сильно рискует, выходя на сцену в заведении Хайнца.

— Вот говорил я тебе, Марки, что порядочность и чистоплюйство не доведут тебя до добра, — в один присест заглотнув свою порцию супа и пододвигая к другу тарелку со вторым блюдом, проворчал Шварценберг.

Конечно, после встречи с Левенталем он, казалось, вновь обрел все лучшее, что было похоронено под спудом сделок с совестью, ошибок и преступлений, но свои представления о жизни не собирался менять.

— Будь я на твоем месте, я бы навел в городе такой порядок, что этот Хайнц и пикнуть бы не посмел, а принц-прохфессор и вовсе сидел бы в клетке, как его коллега доктор Дриведи.

— Тебе, думаю, Задира, скоро представится такая возможность, — стоически выдерживая неуклюжую заботу одноклассника, отозвался Левенталь. — Конечно, если ты еще не оставил намерения идти по пути честного человека. В городе скоро прорвется гигантский нарыв, и я не готов оставаться от этого в стороне.

— Давай, Марки, не будем тут обсуждать понятия о чести, — скривился пират. — Я, случалось, терял берега, но своих никогда не сдавал. Если они, конечно, первыми не начинали крысить, — добавил он, явно имея в виду не только продавшихся земееносцам Майло с Риком, но и Елену Ларину. — На нижнем руднике, если ты не забыл, сейчас парятся и мои ребята. К тому же мне по-прежнему нужно горючее, а где его, спрашивается, взять, если на этой гребаной планетке почти нет атмосферы, и вода только в твердом состоянии. Я мог бы начать копать лопатой уран: на Васуки, когда приятели твоего зятька меня гоняли по болотам, мне пришлось даже устраивать селитряницы и делать самому дымный порох. Но зачем надрываться, когда есть другие варианты.

— В самом деле, без селитряниц мы как-нибудь обойдемся, — не сумел скрыть улыбку Левенталь. — А вот в урановой руде, если мы хотим сохранить корабли, покопаться, думаю, придется.

Он запил витаминизированным напитком горсть лекарств и вкратце поведал о том, что на старом руднике под видом урановых хвостов[20] спрятано несколько тонн обогащенной руды и пара центнеров трития и палладия.

— Так что ж вы раньше молчали? С такими запасами мы бы не только охотников на пиксели порвали, но и рванули бы из этой гребаной системы прочь! — возмутился Таран, который опять страдал от того, что нехватка энергии не позволяет использовать плазменные установки «Нагльфара» на полную мощь.

Пабло тоже хотел бы задать этот вопрос. Во время работы наверху он, конечно, слышал о полигоне на старом руднике и даже участвовал в дискуссиях о целесообразности хранения урановых хвостов в непосредственной близости от жилых модулей. Но о планах товарищей тоже узнал только сейчас.

— А какой смысл об этом было говорить? — вступился за конструктора Лева Деев. — Старый рудник — это по сути городская окраина, возле которой всегда полно патрулей.

— Единственный проходимый на танке маршрут по горам идет через перевал Большого кольца. Если бы мы вместо того, чтобы готовить корабли к отражению атаки, рванули за реакторным топливом в город, как раз бы в котловане на всю охотничью свору и напоролись.

— А вот сейчас, думаю, есть шанс проскочить, — подытожил Левенталь. — Охотники, к счастью, пока не знают, что здесь произошло, да и для того, чтобы собрать и снарядить новую банду карателей, нужно время. Тем более, у нас нет другого выхода.

Пабло конструктора понимал. После схватки с охотниками реактор холодного ядерного синтеза, установленный на «Эсперансе» и питавший сейчас энергетические емкости обоих кораблей, нуждался в срочной замене топлива. И речь уже шла не о преодолении гравитационной аномалии Черной Звезды и даже не о еще одной схватке с охотниками, а просто о поддержании систем жизнеобеспечения обоих кораблей. Вот только к тому времени, когда они немного залечили раны и восстановили боеспособность единственного уцелевшего танка, стало ясно, что эпицентр событий сместился с пустоши на нижние уровни города.

Пабло это осознал, еще когда увидел запись танца принцессы Савитри, которую служба безопасности предоставила профессору Нарайану. Конечно, Саав Шварценберг ворчал, что современная молодежь ничего не смыслит в апсарских танцах и, если бы не медузы, то и смотреть было бы не на что. Однако Пабло, которому случалось видеть исполнительниц самого высокого уровня, понимал, что отточенные до совершенства движения плясуньи и невозможная быстрота реакции не могли не навести на мысли о ее не совсем человеческой природе. Тем более Нарайан знал Савитри Вторую с самого ее рождения и сам превратил ее в андроида.

А уж когда всплыла информация о найденной на пустоши девушке с пиратского корабля, стало ясно, что встреча Савитри с ее женихом — это вопрос времени, и никакие ухищрения Рукодельницы, своим искусным гримом немного сбившей ищеек со следа, тут не помогут. Тем более что служба безопасности нашла досье Пэгги и сопоставила голограммы андроида с кадрами первой встречи принцессы и охотников на борту «Эсперансы».

— Твой жених собирается устроить провокацию, — вкратце обрисовала ситуацию не на шутку встревоженная Кристин.

Наблюдая, с каким трепетом Шатругна Нарайан рассматривал голограммы Савитри Первой, сравнивая их с изображениями принцессы-клона, дочь Маркуса Левенталя даже сочувственно вздохнула. Однако уже в следующий миг глава научного отдела открыл другой архив, в котором вместе с кадрами с защиты ее диссертации лежали записи со скрытых камер из комнаты с бассейном.

— Как это на него похоже, — только усмехнулась Савитри, узнав о планах главы научного отдела выпустить против медуз безоружную Пэгги и кого-нибудь из членов Сопротивления. — Тогда я тем более не могу бросить подругу, да и остальных!

— Она разве не понимает, что ее благородство может стоить жизни целому городу? — наблюдая за все возраставшими беспорядками на нижних уровнях, не мог скрыть тревогу обычно невозмутимый Лева Деев.

— А как бы ты поступил на ее месте? — горестно вдохнул Маркус Левенталь, на своем горьком опыте знавший, что на подобные вопросы однозначного ответа быть просто не может.

Если бы Пабло сумел получить доступ к записям протоколов допросов и выяснил, о чем спрашивали Ящера и Гу Синя! Но попытка взломать архив службы безопасности, подключившись по нейросети, закончилась для него обмороком и серьезным разговором с Кристин, которая, прямо как мама, пеняла ему на наплевательское отношение к здоровью. К тому же потом выяснилось, что все записи делаются на устройствах, не имеющих подключения даже к локальной сети и хранятся только на съемных накопителях. С другой стороны, Савитри все равно не согласилась бы отсиживаться в убежище, пока существовала возможность освободить узников нижнего рудника и Пэгги. Да и агенты службы безопасности не ожидали, что их спецоперация в заведении Хайнца обернется массовыми выступлениями и выльется в конечном итоге в вооруженное восстание.

— У нее получилось!

Когда Кристин сообщила о том, что принцессе Сансары все-таки удалось добыть коды, лицо у нее сияло, как нежный лик огненного серафима.

— Теперь бы ей со всем этим добром как-то выбраться, — мрачно заметил Шварценберг, наблюдая за тем, как толпа, разгромив заведение Хайнца, выплескивается в тесные коридоры жилых отсеков.

Пабло в это время пытался отследить перемещение агентов службы безопасности, которые, как он знал, находились где-то поблизости. Увы, памятуя о прошлой неудаче, на этот раз глава научного отдела послал за своей невестой профессионалов, ранее проходивших службу в подразделении «Кобра». Они сработали настолько четко и слаженно, что сам Пабло заметил их появление лишь в тот миг, когда принцесса, получив разряд из парализатора, упала им в руки.

— И что теперь? Ее жених взорвет город? — переживал бедняга Чико.

— Мы ему не позволим, — грозно сдвинув черные сросшиеся брови, пробасил юный Смбат.

— Дети и раненые остаются на «Эсперансе», — жестко осадил обоих Шварценберг, выбирая экипаж для экспедиции. — Хватит нам и одного пострела с хвостом и лапками.

— Но ведь этот же идет, — попытался качать права Чико, указывая на Пабло, который пытался отладить крепежи экзоскелета так, чтобы справиться одной левой рукой.

— Такого оператора приходится брать с собой хоть тушкой, хоть чучелом, — проверяя герметичность соединений, пояснил Шварценберг. — Не знаю, что нас ждет на этом старом руднике, но генераторы защитного поля ты, Чико, уж точно починить не сможешь!

— Если твари пустоши доберутся до Шаки, Эркюля и остальных, я заставлю этого профессора Нарайана измерить шагами длину собственных кишок! — пообещал Дольф, который то ли вспомнил предков-викингов, то ли насмотрелся на публичные казни при дворе князя Ниака.

— Да он реально беспредельщик долбанутый, — негодовал Таран, навскидку рассчитав траекторию удара из плазменных установок. — Это ж сейчас, если подзарядить аккумуляторы, можно весь город с планеты стереть!

— Я те сотру! — сунул артиллеристу под нос бронированный кулак Шварценберг.

— Стирать и в самом деле не надо, — согласился со старым другом Левенталь. — Но, если вас на подступах к городу попытаются задержать, огневую поддержку мы постараемся обеспечить.

— Ты уверена, что тебе стоит ехать с нами? — беспокоился Пабло, узнав об одобренном Маркусом Левенталем и остальными решении Кристин присоединиться к их экспедиции. — Я имею в виду, как же твой отец и другие раненые?

— Здесь у всех состояние более ли менее стабильное, а в городе счет пострадавших идет на сотни, и всего один врач, — отозвалась любимая, отслеживая восстановление его руки и легкого при помощи анализатора. — На верхних уровнях есть надежные и неравнодушные ребята. Но они не знают тайных ходов, и через кордон им не пробиться. Если же говорить о том, кому лучше остаться, я бы никуда не пустила, в первую очередь, тебя, — добавила она, придирчиво осмотрев данные томографии. — Тебе до полного восстановления еще месяц.

— У города столько времени нет, и у нас тоже, — нахмурился Пабло, неловко пытаясь попасть в рукав рубахи. — Что же касается моей боеспособности…

Он оставил безуспешные попытки одеться и вместо этого привлек любимую к себе, ныряя в золотой водопад рассыпавшихся из строгой прически волос и чувствуя, как от манящего запаха кожи по жилам разливается приятный жар, а по спине бегут мурашки. Дыхание, правда, сразу перехватило, но это не имело значения. Пабло жалел лишь о том, что не может отнести Кристин на руках в бассейн. Она, впрочем, этого и не требовала, каждым прикосновением вселяя уверенность. Жаль только, время играло против них, но к этой гонке они уже привыкли. Хорошо хоть ментальная связь асуров позволяла оставить с носом создающий помехи пульсар.

— Все-таки у этих альянсовских ушлепков с фантазией туговато. Ничего нового выдумать не могут, — узнав о планах Нарайана залить рудник серной кислотой из емкостей для выщелачивания, покачал головой на бронированной шее Шварценберг.

Пабло в целом разделял точку зрения пирата, хотя и внутренне поежился, вспоминая монотонное гудение сигнализации и механический голос бота, сообщавшего, что на фабрике корпорации «Панна Моти» запускается протокол самоуничтожения и начинается закачка концентрированной кислоты в заполненные еще живыми донорами установки энергообмена.[21]

— А что, это так опасно? — не понял Чико, который все-таки уломал кэпа взять их со Смбатом на борт танка.

— А ты сам как думаешь? — повернулся к нему явно ожидавший этого вопроса Шварценберг. — Я, впрочем, таких операций не проворачивал. Спроси лучше у него, — демонстративно устремил он на Пабло указующий перст. — Это он заживо растворил альянсовского хмыря Феликса, а заодно и моих крысюков Майло и Рика.

Чико испуганно вытаращился на оператора, словно воочию хотел убедиться, что он способен на такие страшные вещи. Пабло в ответ вяло усмехнулся. На большее не хватало сил.

— Как ты все это вообще тогда вынес? — сочувственно придвинулась к нему Кристин.

— Кислота была низкой концентрации, — честно глянул на любимую Пабло, вспоминая, как даже слабый раствор, подававшийся в установки энергообмена, жестоко язвил открытые раны.

Своих палачей и Феликса он не жалел: отключив аварийный протокол на фабрике «Панна Моти», они дали возможность Рите Арсеньевой спасти сорок тысяч человек.

Сейчас Пабло, не задумываясь, отправил бы в емкость с раствором для выщелачивания Шатругну Нарайана, особенно когда узнал, что тот объяснил членам совета директоров комбината необходимость сброса кислоты борьбой с медузами. О том, что на нижнем руднике остаются рабочие и несколько тысяч узников, он, конечно, промолчал, а отключение генераторов защитного поля свалил на повстанцев, которые якобы и запустили в систему вирус.

Впрочем, Эйо уже закончила монтаж разоблачительной программы и даже передала материал на «Эсперансу», откуда собирались вести трансляцию, дабы не наводить службу безопасности на убежище. Если бы только молитвы Рукодельницы и рудокопов могли придать силы узникам и убрать препятствия с пути группы Пэгги и Ндиди, которые под огнем службы безопасности пытались подобраться к системе аварийного сброса!

— Да что там эта железяка копается! — возмущался Дольф, узнав о том, что Пэгги не может сходу взломать протокол отмены. — Не слишком ли привередливая стала? То ей вирус мешает, то код не такой! Баба, хоть железная, она и есть! А еще называется самообучающаяся нейросеть.

— А ты хочешь, чтобы железяки, как в старинной фантастике, подобрали бы ключи ко всем основным системам и захватили в галактике власть? — поддел его Шварценберг. — Если б все было так просто, стал бы я тащиться на Васуки и уламывать кошака.

Пабло только с тоской глянул на файлы взлома, понимая, что даже через Кристин не сможет их передать. И нашел же княжич время обратиться. Но шебутной мальчишка, в своем подростковом максимализме так похожий на младшего брата, рассудил иначе.

— Ну, допустим, ты передашь ему алгоритм действий, — узнав о предложении княжича, с сомнением взъерошил отросшие кудри Пабло. — А каким образом этот умница с лапками все введет?

Он все-таки развернул нужный файл и начал объяснять, а потом для ускорения процесса просто завладел руками Кристин, нажимая привычные комбинации иконок и виртуальных клавиш.

— И почему я не выучился на оператора, — с завистью наблюдая за их близким общением, вздохнул Дольф.

— Еще не все потеряно, — пожал плечами Лева Деев.

— Так, может быть, вы теми же лапками и энергетическое поле над городом восстановите? — добродушно ухмыльнулся Шварценберг, когда ликующие физиономии оператора и его нереиды раньше слов сообщили экипажу о том, что сброс кислоты удалось остановить.

Пабло не удержался, от избытка чувств расцеловал любимую, и ребризер не стал ему помехой. Конечно, положение оставалось предельно шатким, но пока они обыграли Нарайана и его службу безопасности на шаг, и это не могло не окрылять.

И словно холодным дыханием зимы, покрывающим нежные перья и пестрые чешуйки жесткой бахромой изморози и льда, прозвучали горькие слова Левы Деева:

— Да тут не лапки, боюсь, понадобятся, а крылья!

Он с гребня смотрел на котловину Перевала Большого Кольца, силясь отыскать дорогу, и не находил. Вместо обрывистого узкого серпантина зияла пропасть шириной не менее сотни метров, своим хищным зевом и кривыми зубьями обломанных краев напоминающая врата ада. Если на этой окутанной вечным сумраком скорбной планете могла существовать отдельная преисподняя. Впрочем, хотя система черной звезды еще в начале фотонного бума стала кладбищем разбитых надежд, город под куполом мог считаться гимном человеческому упорству и стойкости до того, как его сердце опутало древнее зло. И это зло сейчас торжествующе щерилось из разломов и расщелин. Ибо иначе чем вмешательством каких-то трансцендентных сил объяснить фатальное невезение не получалось.

— Что тут произошло? Это охотники постарались? — удивился Чико, разглядывая увеличенный Деевым участок.

— Не думаю, — покачал головой Аслан. — Для охотников дорога на Эсперансу — стратегически важный объект. Похоже, трасса не выдержала тяжести бригады оснащенных корабельными плазменными установками бронированных машин. Здесь и раньше нередко случались оползни. А в день накануне атаки датчики показали усиление сейсмической активности.

— Понятное дело! — сурово хмыкнул Санчес. — Под ногами охотников горит земля.

— Все один к одному, — горестно вздохнул Аслан. — Если бы мы проверили тут все немного раньше…

— Ну и что бы мы сделали без специальной техники с кучкой израненных бойцов? — возразил ему Лева Деев.

— Что толку разводить базар! — нахмурился Дольф, готовясь уже навесить на себя ленту съемных аккумуляторов и переносной генератор защитного поля. — Нам надо добраться до города, пока Шаку, Эркюля и ваших корешей не сожрали медузы и не докопался безумный принц.

Пабло тоже об этом думал. А ведь еще существовала секретная лаборатория, в которую отправили Гу Синя и брата горняка Ласло.

— Ребята не могут ждать, — согласился он, пытаясь зачехлить рюкзак с оборудованием и прикидывая, насколько безопасно с одной рабочей рукой вспоминать навыки альпинизма. — Отсюда до городских генераторов защитного поля уже не так далеко. Можно пешком добраться.

— И свалиться по дороге в обморок, свернув себе шею? — пару секунд понаблюдав за неловкими кособокими движениями оператора, оборвал его Саав Шварценберг. — Нет уж, сказано — крылья, значит, раздобудем. Нам еще реакторное топливо на чем-то везти. У этого гребаного драндулета в комплектации есть лебедка с тросом? — поинтересовался он у Санчеса, который прежде служил в сухопутных войсках Содружества командиром взвода бронетехники.

Пабло подумал, что, конечно, переправлять танк через пропасть — идея в высшей степени рисковая, но выбора у них не осталось. Тем более что предварительные расчеты, которые сделали Аслан, Санчес и Лева, показали, что трос достаточно прочный, и на этом участке грунт выдержит вес машины.

— Раз уж тут антигравы дохнут, попробуем бульдолет! — резюмировал Шварценберг, примеряясь, как лучше попасть из гарпунной пушки в намеченную Асланом расщелину.

— Ну что, Чико, кто у нас будет китобоем? — с крокодильской улыбкой повернулся он к постоянному объекту своих насмешек.

Парень принял все за чистую монету и неловко подался вперед, но только для того, чтобы услышать фирменное шварценберговское «Отставить», от которого закладывало уши и, по утверждению Тарана, у зенебочиц скисало в вымени молоко.

Капитан «Нагльфара» сам сделал выстрел, бормоча, что-де кто-то из его прапрадедов встречался с Моби Диком. А потом вместе с Санчесом остался в кабине танка. Все члены команды перебрались на ту сторону раньше. Первыми прочность троса испробовали Лева, Дольф и Аслан со Смбатом, которые еще раз проверили крепежи и полиспасты и протестировали состояние участка скалы. Затем их примеру последовали и остальные.

Еще до того, как его ноги оттолкнулись от края обрыва, отправляя их с Кристин в полет над бездной, Пабло осознал, что насчет пешего марш-броска до города явно погорячился. Воздуха не хватало, будто он тоже дышал жабрами. При каждом неловком движении травмированную руку опоясывала боль, а перед глазами начинала плыть муть. Поэтому вопрос, кто из них двоих кого страховал, Пабло решил замять для ясности, а Кристин дипломатично не поднимала.

Конечно, Пабло много раз участвовал в десантировании самой разнообразной техники и преодолевал препятствия с помощью навесных переправ. Однако даже он невольно задержал дыхание, когда огромный неповоротливый танк с разгона нырнул в пропасть, чтобы зависнуть между небом и землей на прогнувшихся до максимума тросах, а потом начал медленно двигаться к противоположному краю. Прикинув, какую нагрузку сейчас выдерживают полиспасты и полимерные основы жгутов, Пабло на всякий случай произнес старинную испанскую молитву, которой в детстве его научила мать. Так и не расстегнувшая замки связавшего их крепежа Кристин тоже сложила руки явно в обращении к Небесам. Для нее дядя Саав или Задира был не матерым уголовником, а почти сказочным персонажем из отцовских рассказов о его трудном детстве и бурной молодости.

Когда до края оставалось не более трех-четырех метров, один из тросов лопнул, чуть не снеся в пропасть зазевавшегося Чико, но Шварценберг, видимо, перепутав танк со звездолетом, включил форсаж, и машину буквально выкинуло на край обрыва.

— Дядя Саав! Да вы настоящий герой! — в порыве расцеловала отцовского одноклассника Кристин.

— Да какое там геройство, — снисходительно махнул бронированной дланью старый пират. — Просто моих раздолбаев надо вытащить, да и убраться с этой гребаной планетки поскорее, — добавил он поспешно, чтобы члены экипажа «Нагльфара» не заподозрили его в альтруизме.

Впрочем, в синих шальных глазах читалось что-то похожее на замешательство. Даже на Раване, когда он оказался в числе участников спасательной операции, его никто подобным образом не благодарил.

— Надо будет в городе взять дополнительные тросы, если мы, конечно, вообще планируем вернуться, — сухо прокомментировал Шварценберг свои ощущения от полета, когда экипаж занял свои места, и танк, с ревом преодолев завалы, тяжело перевалился на казавшийся теперь едва ли не скоростной трассой серпантин.

Дорога обрывалась еще три или четыре раза, и им приходилось прибегать ко всевозможным ухищрениям, то налаживая навесную переправу, то с помощью системы блоков и полиспастов опуская танк на нижний уступ. На одном из участков уже почти в самом низу им попалась пара выеденных медузами искореженных экзоскелетов из арсенала охотников, вместо погребальной пелены опутанных крепежными тросами. Видимо, кто-то из отступавших, уцелев в мясорубке схватки, нашел свой конец из-за плохо выбранного крюка или закладки.

Впрочем, эта часть склона и сейчас стабильностью не отличалась. Хорошо, что Аслан поминутно проверял сейсмическую активность и угрозу новых оползней. На дне котлована передвигаться стало проще, тем более что разломы и трещины мгновенно заполнялись обломками, среди которых им попался и подбитый Чико танк, а ближний к городу склон и вовсе не пострадал.

Пабло послушно покидал машину, на автомате застегивал карабины и крепежи, даже в полете над пропастью продолжая препарирование вредоносной программы, внедренной его коллегами из службы безопасности в систему управления генераторами защитного поля. Увы. К тому времени, когда танк преодолел подъем и добрался до гребня, с которого Пабло сумел наконец выйти в локальную сеть, вирус нанес системе такой урон, что проще было, кажется, переписать все заново. Впрочем, тревожил не столько объем работы, сколько необходимость ее выполнить в кратчайшие сроки.

Заполнившие рудник медузы рвались к жилым модулям со скоростью и агрессивностью вируса на пике пандемии, а у трансляторов, которыми Брендан и его спутники защищали освобожденных узников, садились аккумуляторы. Хотя отвоеванный подъемник совершил уже с дюжину рейсов, внизу оставались еще несколько сотен человек. А ведь многие узники согласились подняться наверх своим ходом, использовав уже опробованный путь через коллекторы комбината.

— Это ж какая прорва народу-то на нижнем руднике вместе с нашими корешами парилась? — оглядывая толпу сбившихся в кучку бедолаг и прикинув грузоподъемность элеватора, удивился Дольф.

Поскольку они покинули «Эсперансу» раньше, чем Брендан и его спутники добрались до нижнего рудника, о масштабах действий карательной машины нынешнего руководства города они могли судить лишь по впечатляющим данным с накопителя главы службы безопасности и рассказам Кристин. Теперь же картина открылась почти во всей полноте.

Вылившийся в жилые модули горняцких кварталов людской водоворот, в котором радость обретения родных сменялась стенаниями по безвременно погибшим, казался просто нескончаемым. Замордованные измученные узники едва ли не как чудо воспринимали возможность снять наконец приросший к ним на манер ослиной шкуры спецкостюм и просто дышать воздухом, и далеко не все могли удержаться на ногах.

Глядя на свежие следы от лазерных плетей и старые латки, Пабло невольно почувствовал, как наливаются болью рубцы на его собственной спине и ноют недавние раны. Впрочем, на эмоции времени не оставалось. Следовало позаботиться о том, чтобы спасение для этих людей не обернулось химерой. Даже если медуз с рудника придется выжигать напалмом, жилые модули должны остаться под защитой.

— Сколько времени вам потребуется, чтобы поднять наверх всех? — обратился он к Брендану, сглатывая подступивший к горлу комок.

— Порядка трех часов, если трансляторы не сдохнут, — отозвался тот, и Пабло болезненно удивился безнадежности и даже растерянности, прозвучавшим в охрипшем голосе.

Бравый Вундеркинд, который только что совершил невозможное, почти в одиночку осуществив операцию не менее масштабную, нежели освобождение лагеря смерти в Новом Гавре и штурм шахты «Альтаир», казалось, вновь превратился в испуганного мальчишку из лабиринта монстров. Впрочем, тут сказывались нечеловеческая усталость и бремя ответственности за тех, кто еще оставался внизу.

— Если вы уменьшите радиус покрытия, вам должно хватить. Трансляторы эффективны и при минимальном уровне зарядки, — обнадежила Вундеркинда Кристин, делая какие-то расчеты и радуясь возможности общаться с коллегой без посредников.

Еще один герой этого дня Синеглаз, отстояв немыслимую и по человеческим, и по звериным меркам вахту, наконец погрузился в чуткий кошачий сон, свернувшись в ногах у Камо и Камиллы клубком и чуть подрагивая ушами и лапами. Ндиди и Пэгги, которых чествовали как героев, отдыхать не могли, разрабатывая отложенную накануне операцию по освобождению принцессы.

Пока танк петлял по уступам перевала на пути к удобному спуску, Пабло при помощи подключившихся к работе Шамана и Кудесника почти очистил систему от вируса, подлатал дыры и теперь проверял генераторы, прикидывая, сколько из них выведены из строя и можно ли это как-то исправить. Впрочем, он в любом случае собирался менять контур защитного поля, оставив захваченный медузами рудник пока за его пределами. Он проводил уже подобные операции в Новом Гавре и на Васуки, и каждый раз приходилось действовать быстро, и на кону стояли сотни и даже тысячи человеческих жизней.

— Отсечь рудник энергетическим щитом? — оценил идею Маркус Левенталь. — Если такое вообще возможно — это, конечно, выход.

— Да он такое уже десятки раз проворачивал, — не отрываясь от панели управления, проворчал Шварценберг, видимо, вспоминая свой фатальный провал на Васуки. — Я всегда говорил, Марки, что толкового ты себе зятя отхватил. Я, можно сказать, только ради него в эту гребаную системку сунулся.

Пабло решил оставить это неожиданное заявление без комментариев, тем более что в реализации его простого в своей гениальности плана существовала одна загвоздка.

— Если даже поле удастся восстановить, генераторы питаются от общегородской энергосистемы, — вздохнул Тонино Бьянко, который, хотя и прошел весь маршрут сначала с Бренданом, потом с Ндиди, об отдыхе тоже пока не мыслил.

— Я могу перепрограммировать их на другой источник питания, — предложил Пабло, — протирая усталые глаза в ожидании, пока система закончит перезагрузку.

— В том-то и дело, что такого источника у нас нет, — вздохнул старый Хенк. — Даже если работу энергетического поля удастся восстановить, аккумуляторов не хватит и на сутки.

— В нашем распоряжении сейчас только движок из убежища, да и тот работает на пределе возможностей, — отрываясь от раненых, пояснил Йохан Дален.

— Так какого же Трехрогого, Марки, вы заныкали палладий и прочее топливо, когда заправлять им нечего? — вновь сменив у пульта управления Санчеса, возмутился Шварценберг.

— Мы надеялись запустить реактор, который находится на старом руднике, — пояснил конструктор. — Его законсервировали, когда добычу руды на этом участке свернули, но он вполне пригоден для использования. Я сам его проверял не более месяца назад.

— Тогда в чем проблема? — поинтересовался Шварценберг. — Заваливаемся на рудник, затариваемся дровишками. Половину закидываем в старый реактор, половину везем на корабли.

— Единственный проход к старому реактору расположен на уровне мутантов, — пояснил Санчес, сменяя кэпа на участке, где требовалась не только сноровка, но и знание местности.

— А если туда пробиваться с боем, то восстание выльется в кровавую вакханалию, — вздохнул Лева Деев.

Пабло тоже представил, чем может закончиться столкновение в жилых кварталах, и только покачал головой.

— Упыри из городского совета прикрываются мутантами, как живым щитом, — скривилась Кристин, заботливо подливая водителям в термосы кофе и апельсиновый сок. — И это если не брать в расчет бандитов вроде Хайнца.

— Возможно, ситуацию удастся переломить, когда мутанты узнают, какую судьбу для них уготовал их царь и бог, — предположила Эйо, с трепетом следившая за посадкой в клеть подъемника последней партии заключенных, которых сопровождали Эркюль, Шака, Прокопий и Брендан.

— В любом случае ситуация в этой пороховой бочке меняется так стремительно, что огорчать себя грядущими неприятностями не только бессмысленно, но и глупо, — неожиданно сбился на философские сентенции Шаман, который закончил расчеты и передал Пабло параметры нового контура защитного поля.

Все-таки с помощью бортового компьютера «Эсперансы» произвести сложные вычисления оказалось проще, нежели на коленях в кабине продирающегося по ухабам и рытвинам танка. Шварценберг и Санчес, конечно, гениально пилотировали любые транспортные средства, но дороги на планете по каверзности не уступали иным червоточинам. Да и Маркус Левенталь лучше знал слабые места своего города.

Когда танк добрался до спуска к старому руднику, а последняя клеть вывезла наверх всех заключенных, защитное поле города под куполом работало в полном объеме, отсекая медуз от жилых модулей. Шаман и Кудесник под присмотром Левенталя рассчитывали параметры еще одного контура на случай новой атаки охотников, но это пока требовало дополнительных энергозатрат.

Шака с Прокопием и Цветаном в сопровождении Тонино, Кевина Мубарека и других активистов распоряжались на баррикадах. Эркюль показывал детворе немного испуганных и оголодавших, но все равно забавных мартышек. А Эйо наконец смогла заключить в объятья выжатого до нервного истощения Брендана. Бедный Вундеркинд даже не сопротивлялся, когда Рукодельница снимала с него экзоскелет, но при этом что-то бормотал о том, что сейчас чуть-чуть посидит и отправится выручать Гу Синя и Золтана.

Потом он, правда, спохватился, вспомнив, что обещал еще осмотреть раненых. Но тут выяснилось, что хотя бы по этому поводу можно не волноваться. Двое врачей из ячейки сопротивления верхних уровней, узнав о событиях на руднике, воспользовались сумятицей у перехода, пробрались на помощь восставшим, затесавшись в ряды охотников, и теперь оперировали в убежище, попутно повышая уровень медицинского образования Йохана Далена. Кристин им помогала, по видеосвязи консультируя добровольных помощников.

Пабло удовлетворенно откинулся в кресле, глядя на город, чей подсвеченный купол напоминал золотую модель гигантской макромолекулы. У них снова получилось. Дело оставалось за малым: добраться до старого рудника, запустить законсервированный реактор, освободить подопытных из секретной лаборатории, разоблачить безумного Нарайана и спасти принцессу Савитри.

И в это время радары танка зафиксировали на пустоши движение. Со стороны города, ощерившись плазменными установками к ним двигалась группировка бронированных патрульных машин.

Загрузка...