Приятель

Глава 05. Первая Роса проступает на листьях

Люди Земли совсем не походили на людей со станции. И дело было не только во внешности, но и в манере говорить, в быту, одежде и том, чем они занимались каждый день. Даже за то небольшое время, что меня вели по поселению Степной Звезды и Первой Росы, я успел словить столько неожиданных откровений о жизни в этом месте, что все их и не описать.

Люди здесь были исключительно странные: не носили комбинезоны, одеваясь в самые разнообразные и цветастые одежды; многие имели уродства или мутации, вроде третьей руки или приросшему к голове человеческому эмбриону; ели пищу, о которой я раньше только читал в книгах; говорили со странным акцентом, часто свистели и коверкали слова.

Так, на фоне обитателей своего же поселения, Звезда казалась мне куда больше похожей на тех людей к которым я привык. Да и выглядела она куда здоровее, сильнее и опрятнее, чем все остальные поселенцы и, особенно, мужчины. Их мутации и болезни, кажется, задевали сильнее всего. Мне подумалось, что у этого наверняка есть какая-то причина, но я не совсем понимал какая.

Но, несмотря на то, что жизнь здесь выглядела не очень презентабельно, а даже очень "потёрто и пыльно", мне нравилась та атмосфера, которая царила среди этих нагромождений мусора, которые местные называли домами. Здесь во всём чувствовалась… свобода. Этих людей не осаждал социальный рейтинг или какие-либо общественные нормы, так что каждый казалось, делал что хотел.

Кто-то в середине дня глотал бормотуху на пару с соседом. Кто-то дремал, развалившись прямо посередине местной улицы. Кто-то голосил песни на всю округу, издеваясь над гитарой. Дети играли с пустыми консервными банками. Народ набивался в местный кабак. Женщины, сидевшие на крылечке своего мусорного дома, громко обсуждали меня, проходящего мимо, и почему-то раскатисто смеялись.

В общем, обстановочка весёлая. Местные явно не так грустили и тосковали, как люди со станции, порой. Хотя жили тут все раз в двадцать хуже. Или, по крайней мере, раз в двадцать грязнее. Мне даже нравилась эта апокалиптичная атмосфера, хотя чувствовал я себя не совсем в своей тарелке. И, даже со Звездой, не ощущал прям уж безопасности от всех этих людей. Мало ли что там местным в голову придёт?

Первой, кто проявил ко мне открытую враждебность, была местная шаманка или что-то вроде того. Это была не слишком старая, но уже и не молодая, женщина в цветастых перьях и украшениях. И она была совсем недовольна тем, что Звезда привела чужака прямо к её "запасам":

— Ты кого привела к нам, Звезда? Где ты такого вообще нашла? Ты видела, какой он урод?

— Ну, вообще-то он с неба упал. Представился ангелом.

— Не похож он на ангела! Я видела в видениях, как они выглядят. Точно не как люди, скорее как колёса с глазами.

— Ну, я тоже ему не особо верю, — она мягко улыбнулась и мельком взглянула на меня, — Но у него есть настоящий дух из машины, так что кое-что мистическое в нём точно есть. Кроме того, он уже доказал мне, что он хороший боец. Нам такие не помешают… Может, он ещё и отличный лекарь.

Шаманка ещё раз скептически оглядела меня с ног до головы:

— Этот то? Он выглядит как настоящий хлюпик! Ты посмотри, какой он тоненький и слабенький! Если он и правда не с неба, то я удивляюсь, как он вообще с таким телосложением до своих лет дожил? Он шнурки то хоть завязывать умеет?

— Умеешь? — спросила меня Звезда, без какой-либо агрессии, будто бы ей и правда было интересно.

— У нас, на небе, нет шнурков… — признался я.

— Что я и говорила! — шаманка победно упёрла руки в боки, — После такого ты хочешь, чтобы он лекарства готовил? Да он нас в лучшем случае отравит!

— По мне так, — Звезда всё ещё сохраняла благожелательный тон, — Ему стоит дать шанс, пусть парень хотя бы попробует.

— И растратит то, что мы так долго собирали по пустошам?!

— Я собирала, мне и решать, как этим распоряжаться. — воительница чуть прибавила в жёсткости, — Не забывай, кто защищает и обеспечивает это поселение.

Шаманка отступила даже под столь не сильным давлением, недовольно покачала головой, но всё же признало право Звезды делать то, что та хочет. Видимо, авторитет моей спутницы здесь был действительно высоким.

Мы втроём зашли в палатку целительницы, в то время как Роса осталась ждать на улице, она была заполнена не только оберегами причудливых форм, но и великим количеством разных ингредиентов. Какие-то выглядели как трава и жижа, а другие были представлены самыми обычными таблетками в перепачканных упаковках, подобными которым лечились и на станции. Некоторые я даже знал и принимал сам когда-то.

Глаза разбегались перед таким разнообразием. Я очень надеялся на то, что Эйри действительно знал, что делает. Но первым, что опоссум выкинул, было появление на моём плече и обращение к моим спутницам:

— Я бы хотел, чтобы вы двое вышли!

— С чего это? — возмутилась шаманка, кажется, не удивившаяся голограмме.

— Я не могу работать, когда кто-то кроме моего приятеля стоит над душой… и подсматривает мой тайный рецепт! Я не хочу давать вам эту ценнейшую информацию просто так. Иначе какие у меня будут гарантии, что наша дорогая Звезда будет сотрудничать?

Звезда выдохнула и покачала головой:

— Дух из машины прав, пойдём, Серая Сова, поболтаем снаружи.

— Ты позволишь им тут хозяйничать? — спросила шаманка.

— А куда они отсюда денутся? Пусть хранят свой секрет и свою выгоду. Это будет жест моего доверия, в благодарность за помощь в перестрелке. Уверенность в обмен на уверенность.

Она взяла Серую Сову за руку и с силой вытащила наружу. Мы с Эйри остались одни. Он довольно уселся на моей руке. Я, вдруг решил спросить у него:

— Ты правда понимаешь, что делаешь?

— Ещё как, приятель! У меня огромная база знаний со станции. Там болезнь нашей Росы давно уже лечат. Её и до конца света нормально лечили.

— Нет, я не об этом. Я верю, что ты сейчас что-то сварганишь, что нам поможет. После всего что я видел, я не сомневаюсь во всём, что ты умеешь… Я сомневаюсь в том, куда мы вообще идём и что у тебя за план.

— Я же говорил тебе, дружище. Мы с тобой отправимся к исследовательскому центру на Земле! Оттуда я безопасно получу полный контроль над станцией, мы всех спасём и больше не будем в бегах. Нам это будет уже ни к чему! Директория не будет нам угрожать, и мы сможем начать спокойную жизнь вдвоём.

— Допустим, но какие у тебя планы на этих людей? Они доверились нам… Настолько насколько это было возможно!

— И мы оправдаем их доверие, дружище. Нам с тобой нужен кто-то, кто знает эти места и сможет прикрыть нам спину. Путь до центра не близкий. Эта женщина выглядит так, будто бы способна нам помочь. Не будем её расстраивать. До поры до времени…

— Что, прости?

— Ничего приятель, абсолютно ничего. Просто не будем её расстраивать. Не против, если я снова возьму под контроль твою руку? Так будет сподручнее.

— Спасибо, что всё ещё спрашиваешь у меня на это разрешение…

Под перчаткой снова прокатился разряд, и я перестал чувствовать свою конечность. Эйри прекрасно справлялся с чем-то столь сложным, как приготовление лекарства одной рукой. Он брал разные таблетки с полок, замешивал в ступке с травами, заливал какими-то приятно пахнущими маслами и всё тщательно перетирал. Выходила очень своеобразная серая масса, похожая на тесто.

Когда он вмешал в него все ингредиенты и придал массе нужную консистенцию, он активировал портативную зажигалку в перчатке и поджёг получившуюся массу. Та моментально загорелась синим пламенем, но быстро погасла, приобретя характерную корочку.

— Готово, приятель!

— Выглядит… Не слишком похоже на лекарство.

— Это и не лекарство, это штука, которая снимает симптомы. Нам пока не выгодно лечить эту девочку.

— Эйри!

— Я думаю о нас двоих, приятель. И о нашей дружбе прежде всего прочего. Я понимаю, что твой человеческий мозг может не воспринимать мою логику, но поверь, дружище, я просчитываю наиболее комфортный и наименее кровавый для нас двоих вариант. Для этого девочка побудет немного без лекарства, за то чувствовать себя будет получше. Мы же хотим, чтобы её мать нас сопровождала?

— Я не уверен, что это того стоит… Это же ребёнок!

— Не делай вещи себе во вред, приятель. Просто доверься мне и я всё сделаю так, что ты в итоге будешь счастлив.

— Я буду счастлив, если эта девочка будет здорова. Она ребёнок и заслуживает жить.

— И она будет здорова, приятель. Пара дней, что нам потребуются на путь её не убьют. Да и страдать она в них, с этим средством не будет. Это необходимая жертва.

— А охранник и бандиты тоже были необходимой жертвой?

— Конечно, приятель. Там был вопрос нашей жизни и смерти. Вернее сказать, либо их смерти, либо нашей. Я решил, что лучше пусть умрут они, чем мы. Ты не можешь меня винить за то, что я хочу выжить. И хочу, чтобы мой лучший друг выжил тоже. Эта ситуация точно такая же.

Поспорить я с ним не мог. Я понимал, что то, что мы делаем неправильно. Но логика была железная. И умирать мне действительно не хотелось, как и быть брошенным Звездой. Казалось, что спутник в дальнейшем пути мне жизненно необходим. С одним только Эйри на пару я сойду с ума. Или он убедит меня в чём-нибудь ещё более страшном.

В общем, пришлось согласиться. Я выдохнул и кивнул. Затем взял получившийся комок и вышел из палатки. На меня с надеждой смотрели две пары глаз. И ещё одна с вызовом и недоверием. Я протянул Росе скомканный горелый шарик, но его перехватила Звезда:

— Сначала я попробую. Что с ним делать? Его надо есть?

— Пихать в нос, — сказал Эйри, сидевший у меня на плече, — А потом вдыхать.

— Целиком?

— Пару небольших шариков.

Звезда последовала совету, оторвала пару кусочков и засунула себе в нос. Простояв пару минут, она сказала:

— Пахнет ничего так. И мне, вроде, легче дышать стало… На-ка, — она протянула массу дочке, — Теперь ты можешь попробовать.

Роса повторила те же самые действия. Простояв те же пять минут она вдруг просияла:

— Мама! Боль из лёгких ушла! — будто бы в подтверждение, она стала делать глубокие вдохи и выдохи, — Больше не болит, когда я дышу!

Звезда взглянула на меня со смесью уважения и благодарности. Её реакция была настолько простой и, при этом, ёмкой, что мне стало сразу же не по себе из-за того, что я согласился с планом Эйри. Она сказала лишь:

— Спасибо.

И это было куда сильнее любых других слов, сказанных за сегодня. Я испытывал странную смесь тепла и отвращения к самому себе внутри. Мне было очень приятно помогать ей, и я корил себя за то, что не могу сделать больше из-за Эйри. Да, на самом деле, не только из-за Эйри. Пока что у меня нет никакого другого выбора. Всё было предопределено с момента моего падения на Землю: я оказался здесь только потому, что позволил опоссуму подружить нас со Звездой.

Думаю, не обещай мы помочь её дочери и не помоги в перестрелке, она бы или убила нас, или бросила в пустошах. И совсем не факт, что у меня был бы второй шанс в виде Дутого Пеликана и его банды. Кажется, без Эйри я был бы сейчас десять раз мёртв. И ко мне бы точно не относились столь тепло, как сейчас:

— Я думаю, ты заслужил доверие на данный момент, — сказала Звезда, — И крышу над головой.

— Ты что, их ещё и пригреть собралась?! — Серая Сова всё ещё негодовала.

— Ты видела, что они сделали: они помогли Росе. Парень и его дух из машины, доказали свою полезность.

— Они всё ещё опасны для сообщества! Ты же их вообще не знаешь! Может, они просто втираются в доверие, чтобы нам навредить.

— Они помогли Росе, — голос Степной Звезды стал жёсче.

— Ты ставишь свою дочь выше интересов сообщества!

— Повтори это ещё раз и будешь собирать свои внутренности по всему Полуострову.

Серая Сова сердито топнула ногой и, развернувшись, ушла восвояси не произнеся больше ни слова. Несмотря на то, что она была мне враждебна и, очевидно, не нравилась, её можно было понять. Да, и если уж честно, то не так уж она была ни права.

— Так что, пойдём ко мне? — спросила Звезда у меня.

— К тебе? Куда?

— Домой, ангел, домой. Ты всё ещё выглядишь так себе. Это, конечно, вроде пара царапин, но их надо бы обработать. Да и ты, наверное, проголодался.

— О, я… Я не могу вот так… — мне сразу стало в три раза более неловко и паршиво.

— А куда ты денешься? Пойдём! — она похлопала меня по плечу и широко улыбнулась, — Это теперь скорее приказ, а не приглашение.

— Ангел правда будет ночевать с нами? — Роса, кажется, обрадовалась этой новости, — А ты расскажешь мне что-нибудь о небе?

— Я полагаю, что что-нибудь смогу рассказать… — уклончиво ответил я.

Росе было этого достаточно, она радостно захлопала в ладоши. Её мать же утянула меня за плечо и повела по улице дальше. Мы шли недолго, практически в самом центре поселения стоял довольно крепкий деревянный домик, украшенный гирляндами. Он выглядел довольно уютно снаружи, особенно на фоне окружающего ландшафта.

Звезда завела меня внутрь и усадила на мягкую подушку за низким деревянным столиком. Роса села рядом, достала потёртые мелки и принялась что-то старательно зарисовывать на клочке бумаге, найденном тут же. Мне вдруг тоже захотелось порисовать, но при мне не было моего скетчбука. Возможно, я забыл на станции самую важную вещь на свете. За то взял Эйри, ага…

Пока Звезда удалилась, я стал рассматривать интерьер домика. Он выглядел на удивление мило, как для такой суровой воительницы. Повсюду были разбросаны игрушки, в большинстве своём уже поломанные. Тут и там висели фотографии, в основном с Росой, разного возраста и в разных местах. Кое-где лежали поделки и рисунки, очевидно состряпанные детской рукой.

Никаких следов о том, что в доме жил кто-то ещё не было. Да и кровати было всего две и односпальных, так что я сделал вывод, что Звезда растит Росу одна. Даже интересно стало, кто же отец и где он сейчас. Наверняка там либо грустная, либо очень неприятная история, либо и то, и другое. Но спрашивать я не стал. Казалось, это будет нагло, да и если воительница захочет, она наверняка сама мне расскажет. Всё остальное было бы просто невежливо.

Вскоре Степная Звезда вынырнула из соседней комнаты с бинтами и раствором перекиси:

— Раздевайся, ангел.

— А? — от такой просьбы я опешил, такого у меня ещё никто и никогда не просил.

— Через твой оранжевый комбинезон я не смогу обработать твои раны. Да и постирать бы его, если честно, выглядит он теперь убого.

— Но это единственная одежда, которая у меня есть.

— Я дам тебе свои вещи, по размеру должны подойти на твоё щуплое тело.

— Спасибо, Звезда…

— Благодарность за благодарность, ангел, — она опустилась рядом со мной на колени и помогла мне стянуть высокотехнологичный инженерский комбинезон.

Вскоре я остался в одних семейниках, которые были похожи на шорты. Моё тело выглядело так себе. Мало было перчатки, из-под которой расходились ожоги, так теперь ещё я весь был исполосован царапинами и неглубокими ранами. В одной из них даже маленький кусочек металла застрял. Который Звезда аккуратно и вытащила.

Это было больно, я поморщился, но постарался не издать ни звука. Мне не хотелось показаться слюнтяем. Хотя я им определённо и являлся. Но всё-таки я вскрикнул, когда воительница принялась лить на мои царапины перекись, вымывая грязь:

— Ау!

— Хо-хо, надо немного потерпеть, ангел!

— Не зови меня "ангел", мне как-то совсем неловко становиться.

— Ну именно так тебя представил дух из машины, вот я и зову тебя так. Хотя, как я уже говорила, я не верю что ты ангел, — она закатила глаза, — Если хочешь, чтобы я звала тебя по-другому, можешь назвать своё имя.

— Антон. Так меня зовут.

— Ну и имечко у тебя, ангел! Будто бы машина, которая не заводиться. Ты дёргаешь ключом и она такая "Ан-тон", "Ан-тон", "Ан-тон".

— Будто бы у вас, на Земле, имена лучше. Ау! — она снова полила на ранку щиплющей жидкостью, — Будто бы случайный набор слов.

— У нас у всех имена с глубоким значением, ангел. Я вот "Степная Звезда" в честь той штуки, что висит на небе и днём, и ночью, — видимо она имела в виду Дуат, — Она немного смещена на север, поэтому по ней очень удобно ориентироваться в степях. И моя роль, под стать имени, указывать другим правильный путь. А вот моя дочь, "Первая Роса" потому, что роса проступает на листьях утром, перед самым рассветом. Это символ новой надежды. В основном, для меня… — она грустно отвела взгляд, будто бы вспомнила что-то неприятное из прошлого и это всё ещё вызывало в ней бурные эмоции.

— А ещё роса быстро испаряется на солнце, — вставил своё не слишком уместное знание Эйри.

Но Звезду это кажется и близко не так задело, как собственные воспоминания. Настолько она в них погрузилась. Но вскоре пришла в себя и, проигнорировав реплику опоссума, стала заматывать меня бинтами. Она делала это аккуратно и старательно, отчего я чувствовал себя совсем уж странно. Когда она закончила, то декларировала:

— Ну вот, как новенький! Пойду, принесу одежду.

Она снова удалилась в соседнюю комнату. В это время Роса уже закончила свой рисунок и продемонстрировала его мне: на нём был изображён Эйри, причём довольно точно. У девочки явно был талант к рисованию.

— Ого, это довольно крутой рисунок! — сказал я, беря его в руки.

— Я получился просто отлично, малышка! — произнёс опоссум, деловито возникнув голограммой на столе, — Точь-в-точь так и выглядит старина Эйри.

— Я могла бы нарисовать ещё лучше, если бы ты мне попозировал, господин дух, — сказала Роса, — Я хочу вас ещё порисовать. Вы похожи на персонажей мультиков с дисков, которые находила мама.

— Конечно, я могу попозировать! Эйри рад быть запечатлённым в разных образах! — кажется, ИИ искренне нравилось то, что к нему проявляли такое внимание и пиетет.

Мне даже подумалось, что этот электронный парень может быть иногда хорошим, а не просто бездушной машиной. Наверное, это очень опасная мысль. Но ни развить её, ни пронаблюдать за взаимодействием опоссума и ребёнка, я не успел. Появилась звезда со стопкой одежды в руках:

— Держи, ангел.

— Почему ты всё ещё зовёшь меня "ангел"? — спросил я, перенимая одёжку из её рук.

— Мне это нравится куда больше, чем "Антон". Звучит получше, как хорошее прозвище.

— Ладно, зови меня как хочешь… Я тебе потом тоже придумаю какое-нибудь прозвище.

— Буду только рада! А сейчас немного не в тему, но всё же важный вопрос: что ты будешь на ужин?

— А… что есть? — мне уже казалось, что больше окружить меня заботой и невозможно, так что неловкость достигла своего пика и переросла в расслабленность.

— Ну, мы не особо богаты на еду, но… могу предложить мясо с жаренной картошкой, будешь?

— Звучит фантастически! — я даже не льстил, на станции это и правда было что-то сродни фантастике.

— Тогда именно его и приготовлю. Тем более там ума то много и не надо. Поможешь мне?

— Конечно, только переоденусь.

Я надел на себя предложенную одежду, сидела она и правда неплохо, хотя и была немного "оверсайз". Наверное, не мужским в этих вещах было только то, что спортивные штаны чуть плотнее обхватывали ноги и имели практически несуществующие карманы, а футболка просто имела на себе надпись: "Лучшая мама в мире". Ну, по крайней мере понятно, почему именно такая была у Звезды. Женщина определённо казалась хорошей матерью.

Даже удивительно, как она справлялась со всем одна: и убиралась, и готовила, и стирала одежду, и ходила на вылазки, и по бандитам стреляла, и ребёнка растила. Наверное, в ней была какая-то суперсила. И я испытывал перед ней определённый и глубокий пиетет. Я уважал Звезду и, даже, теперь восхищался ей.

Мы прошли с воительницей на небольшую и уютную кухоньку. Она практически сразу протянула мне тарелку, полную клубней картошки и небольшой ножик. Я озадаченно посмотрел и на то, и на другое:

— И… что я должен с этим делать? Резать?

— Чистить, — сказала звезда, промывая кусок неизвестного мяса.

Я снова взглянул на картошку, которую видел первый раз в жизни в живую, и беспомощно взглянул на Звезду. Та заметила моё замешательство:

— Никогда не чистил, что ли?

Я кивнул.

— Не переживай, не так уж позорно чего-то не уметь. Даже если это что-то столь простое. Особенно, когда ты можешь убить десять человек с зажмуренными глазами, — она улыбнулась, — Давай сюда картошку, а ты нарежь мясо. Ты же сможешь порезать его на маленькие кусочки?

— Да, это я умею.

Она дала мне нож побольше и помассивнее. Я начал старательно рубить мясной шмат. Мяса я тоже не видел никогда вживую, но по крайней мере, нарезал в своей жизни многие вещи. Шло, конечно, туго, жирок постоянно тормозил нож и не хотел отходить от плоти. Но вскоре я справился с задачей. К тому моменту Звезда уже очистила всю картошку от кожуры. И мы принялись за добавление специй и подготовку огромной сковороды.

Масла воительница не жалела, так что вскоре кухню застилал очень приятный запах. Огонь разожгли на плите, с помощью газового баллона и встроенной в перчатку зажигалки. Вскоре сковорода раскалилась, масло зашкворчало, и женщина бросила в него все ингредиенты. Запах стал ещё лучше и чарующе. Такой пряный и аппетитный, что у меня тут же потекли слюнки.

Звезда терпеливо помешивала готовящуюся еду, а я завороженно на это смотрел. Вдруг на ум пришёл вопрос, который давно вертелся на языке:

— И как ты со всем справляешься?

— Что ты имеешь в виду?

— У тебя, кажется, столько дел здесь, целая груда. И всё приходится делать самой! У нас… на небе… всё обычно делают механизмы: и уборку, и готовку… не говоря уже о том, что нам там не надо сражаться.

— Жизнь обязывает, да и Роса мне хорошо помогает. Вдвоём мы кое-как, да ведём приличный быт. Конечно, иногда бы мне хотелось, чтобы мне кто-то помогал, хоть бы и какой-нибудь механизм… — она отвела взгляд, — Но иногда лучше делать всё самостоятельно, если ты понимаешь о чём я.

— Не совсем, если честно.

— Люди опасны, ангел. Иногда одиночество — это лучшая стратегия выживания. Иногда просто нельзя позволять себе мечтать о том, чтобы разделить с кем-то всю эту рутину. Потому что безопасность важна теперь далеко не только мне, — она многозначительно посмотрела в сторону комнаты, где сидела Роса.

— И всё же ты пригласила меня к себе в дом. Почему?

— Ну, я пригласила тебя не навсегда и потому, что ты мне помог. Я видела опасных людей, ангел. Я жила с ними под одной крышей и теперь за версту чую таких. Ты на них не похож. Ты вообще мало на кого похож. Разве что на брошенного и раненого котёнка. Не знаю… при первом же взгляде на тебя, такого потерянного и пугливого, захотелось сразу тебя обогреть и защитить, настолько ты жалко выглядел.

— В первую нашу встречу ты такала в меня ружьём, — напомнил я.

— Пустоши часто сильнее наших желаний, — она улыбнулась, — Не держи зла. Не следуй я правилам и осторожностям, я была бы уже мертва.

— Да нет, нет, я понимаю, — я тоже невольно усмехнулся, — Впервые за долгое время я чувствую себя спокойно, несмотря на всё случившееся.

— Это хорошо… — она довольно кивнула, а потом вдруг задумалась, — А там, на небе, есть кто-то, кто о тебе заботиться, ангел? Ну, кроме механизмов из-за которых ты ничего не умеешь.

Я задумался. Однозначного ответа на этот вопрос я дать не мог. Я вспомнил о родителях, с которыми давно уже не жил и очень мало общался. Вспомнил о Майе, с которой я толком и поговорить не мог. Вспомнил о Ване, который был для меня самым близким человеком и, в итоге, впутал меня в эту всю историю. Нет, я, конечно, знал, что друг готов за меня постоять также, как и я за него… но можно ли это было назвать заботой? Я не знал.

— Наверное, нет… — сказал я, — Я сам о себе забочусь.

— Значит, ты тоже одиночка. Наверняка, тебя тоже предавали, да?

Я пролистнул в голове многочисленные отказы, а также то, как люди порой отталкивали меня, узнавая получше. Иногда, если честно, и я отказывал и отталкивал. Ни то, ни другое я не мог отнести к "предательствам". Просто было слишком много людей, с которыми был несовместим мой глубокий внутренний мир.

— Да нет, просто не складывается у меня с другими.

— Очень странно, ангел. В тебе чувствуется хороший человек.

— На небе на это не смотрят. Им не так важно, хороший ты или плохой. Важно то, выглядишь ты интересным или оказываешься не замечен. Внешность куда важнее всего остального. Так уж устроен человек.

— Так устроены наивные люди, ангел. Я тоже не без греха. Сама была доверчивой, сама набила шишек. Порой человек может казаться настолько интересным и хорошим, что даже не думаешь копнуть глубже. А как копнёшь, находишь чудовище, — по её щеке невольно прокатилась скупая слеза, которую она быстро смахнула, — Горький опыт научил меня ценить другие вещи, — Звезда снова многозначительно посмотрела в сторону Росы, — Это мудрость, выжженная опытом: "Завоевания всегда приводят к насилию. Лучший город — всегда непокорённый".

Она замолчала. Мне нечего было ей сказать. Я не находил слов поддержки. И был полностью с ней согласен.

Звезда убавила газ, позволила мясу с картошкой немного потомиться, а потом сняла его с плиты и переложила в огромную тарелку. Вручив мне нести три вилки, она направилась в главную комнату дома. Я направился вслед за ней. В комнате, за столом, всё ещё сидели Роса и Эйри.

Девочка уже успела нарисовать ещё один рисунок с опоссумом и теперь просто радостно болтала со своим новым другом. Эйри шутил и загадывал девочке загадки, в которых очевидно поддавался и подсказывал ребёнку правильные ответы. Кажется, Росе всё очень нравилось и, казалось, в каком-то плане даже магическим.

Её мать, видя это, мягко улыбнулась:

— Кажется, твой дух из машины хороший парень. Наверное, здорово носить его постоянно с собой.

Я кивнул, хотя с этой её фразой не был согласен. Звезда поставила тарелку на стол и предложила всем, прямо так, из общей миски, начать есть. Роса тут же бросилась на еду. Её мать поспевала следом, ловко подцепляя самые маленькие кусочки, чтобы дочери досталось побольше и пожирнее.

Я же по началу застеснялся, но настойчивый взгляд Степной Звезды быстро заставил меня передумать и всё-таки попробовать её готовку. Это был восторг. Невероятный вкус, подобный которому я никогда не испытывал, танцевал на моём языке. Тут была и пряность, и сочность, и солёность… Это было, кажется, самое вкусное, что я только ел в своей жизни!

— Боже, это великолепно! — воскликнул я, — Просто божественно!

— Моя мама всегда вкусно готовит! — гордо заявила Роса.

— Вы оба мне льстите, — внезапно Звезда показала совсем уж неожиданную эмоцию: она засмущалась и даже чуть-чуть покраснела, — Это всего лишь картошка с мясом.

— Я никогда не ел ничего подобного! — сказал я, — Это волшебно!

— Сколько красивых слов ты находишь для моей стряпни, — она улыбнулась.

— Ты не представляешь, сколько слов я не нахожу.

— Благодарность за благодарность, ангел. Благодарность за благодарность. Ешь и набирайся сил. Если то, что твой друг говорил про запас лекарств, правда, нам предстоит не близкий путь по пустошам. Стоит наслаждаться моментом отдыха по полной.

— А я поеду с вами, мама? — спросила девочка.

— Конечно, на кого я тебя оставлю? Так что тоже отдыхай получше. Теперь, надеюсь, всё измениться. Мы будем здоровыми и богатыми, милая.

— Я так давно этого жду, мам. Я так устала кашлять…

— Понимаю, сладкая, понимаю. Мы больше не будем. — она снова с благодарностью посмотрела на меня, кусок в горле застрял. Лишь бы план Эйри был настоящим… Только бы…

Когда все поели и в тарелке не осталось ни крошки, Звезда убрала посуду и предложила укладываться спать. Мне, гостю, была предложена хозяйская кровать. Я долго отказывался, но это было решительно бесполезно. Звезда постелила себе на полу, рядом с дочерью. Я уже был готов грохнуться на мягкий матрас и отключится от всего пережитого за сегодня. Но Роса вдруг спросила:

— Эйри, а ты прочитаешь мне сегодня сказку, как обещал? Мама уже рассказывает мне одни и те же…

Опоссум тут же с готовностью возник рядом с девочкой:

— Конечно! Старина Эйри был создан, чтобы развлекать и радовать детей! Какую сказку ты хочешь услышать?

— Какую-нибудь про небо и тех, кто там живёт. Наверное, там так интересно!

— У меня как раз есть одна история! И она была на самом деле… Она про очень одинокого клоуна.

— А кто такой "клоун"?

— Это тот, кто призван радовать детей и взрослых своими шутками. Такой артист.

— И что, он был совершенно один?

— Совершенно. Всё потому, что он был заколдован волшебником.

— А волшебник был злым?

— Волшебник просто был одиноким. Он искренне хотел всех спасти и нечаянно заколдовал клоуна на вечное одиночество, — Эйри опустил голову, — Клоун всё бродил и блуждал по небесам, не в силах найти кого-либо, кто мог бы его понять и принять. От этого клоуну было очень грустно. Он всё смотрел на других людей, на то как они дружат, живут себе и радуются. А он никого порадовать не может, несмотря на то что это было его призвание.

— И что, никто из людей не видел, как он страдает? — спросила уже Звезда, — Разве ж они не могли подойти к нему и утешить. Если не ради дружбы, то хоть из солидарности.

— Им было всё равно на то, что клоун страдает. Они были слишком заняты собой и своими жизнями. И клоун не мог их за это винить.

— На небе живут очень жестокие люди, — сделала вывод Роса, — Разве можно настолько увлечься собой, чтобы забыть о взаимопомощи?

— Ну, не все на небе были плохими, — Эйри с хитрецой покосился на меня, — Клоун однажды понял, что его спасёт такое же заколдованное одиночество. Ибо если вы оба заколдованы, то заклятие нейтрализуется. Именно так, клоун нашёл для себя лучшего друга. Они слились в своей дружбе, и клоун пообещал своему другу, что вечно будет защищать того и сделает так, что они оба будут счастливыми. И жили они вечно, и никогда больше не расставались. Вот, такая сказка.

— Как-то нереалистично звучит… — сказала Звезда, — Не бывает такого в жизни, чтобы два одиночества встретились и расколдовали друг друга.

— Эта сказка полностью реальна, — заявил Эйри, — кроме того, в обычных сказках бывают и более наивные сюжеты. У меня большой каталог и таких.

— Лично я такие никогда и не рассказываю. Ну не бывает такого в жизни, чтобы первый взгляд и вечная любовь, как не бывает чудесных исцелений или странных обращений. В моих историях всё заканчивается как в жизни. Если принц ошибся или изменил, то он уже никогда не будет счастлив в браке с принцессой. Ровно, как и она, пожертвовав кусочком себя, никогда не будет любимой. Мне кажется, не стоит ребёнку знать, что где-то существует одиночество, которое может исцелить твоё. Так не бывает. Если ты одинок, то это навсегда. Потому что у этого наверняка есть серьёзная причина.

— А я верю в историю Эйри, мам. — заявила девочка, — Неужели ты думаешь, что этого не было?

— Я просто думаю, что этого не могло быть. Так не работает жизнь. Даже на небе. Поверь моему опыту… — Звезда вдруг взглянула на меня, о чём-то задумалась надолго, а потом добавила, — Может, я не права. Просто… я уже не могу позволить себе ошибаться.