Приятель

Глава 03. А на Земле всё как всегда…

Резкий вдох, вместе с которым в мою голову вернулось сознание. Мигающие лампочки на панелях, ярко-красное аварийное освещение. Громкая аварийная сирена, из-за которой практически неслышным и непонятным потоком пробивался бодрый голос Эйри. Стойкий запах гари. Грудная клетка, сдавленная погнутой стальной дверью капсулы. Именно в этой обстановке я пришёл в себя.

Я не особо понимал, что делаю, просто начал стучать кулаком по стальной дверце, в надежде на то, что таким образом её открою. Это не помогло. Она открылась и выстрелила из капсулы сама, отлетев на добрый десяток метров. Я практически сразу же вывалился на сухую почву в колючую серую траву, упав на четвереньки.

Опустив голову, я долго хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Не особо помогало, дыхание никак не хотело приходить в норму, в лёгкие будто бы свинца напихали. Во рту было сухо. Я слегка приподнял своё тело и сел на колени.

Моим глазам предстала картина, которую ранее я мог видеть разве что на картинках: бескрайняя поверхность планеты, необозримая во все стороны; голубое небо высоко над головой; солнце, облака; ветряки, мерно вращающие лопастями где-то у самого горизонта. Это был… захватывающий пейзаж. Чудный. Ощущения, которые я испытывал, сложно передать какими-то словами. Разве что одним выражением: это было "захватывающе дух", ни больше, ни меньше.

Я прокашлялся, осмотрел себя. Из-под оранжевого комбинезона сочилась кровь сразу в нескольких местах. Тело болело даже сильнее, чем после того, как меня шибануло током. Кроме того, его ещё и ломило. Усталость накатывала просто невозможная. Наверное, не так удивительно для того, кто упал с чёртовой орбиты.

Тут, наконец, я обратил внимание на Эйри, всё это время без умолку что-то голосившего. Он снова появился голограммой на моём запястье:

— Это была та ещё поездочка, да, приятель? Жаль, что в нас попал тот кусок мусора, нашу капсулу отнесло несколько дальше, чем я рассчитывал. Да и ты теперь ранен!

— А… — только и смог по началу сказать я, — Ты хочешь сказать… что нас объявили преступниками на станции, во время побега мы убили человека, а теперь оказались чёрт знает где?

— Именно это я и хочу сказать, приятель! Мы в абсолютной степени "чёрт знает где"! Но если быть точнее, то мы сейчас на сорока пяти градусах северной широты и тридцати пяти восточной долготы. А если быть ещё точнее… Или тебе не нужны более точные координаты?

— Мне они ни о чём не говорят, — я поднялся на дрожащих ногах, они еле удерживали моё тело в балансе, — Мне куда интереснее, что мы будем делать теперь. В ситуации хуже этой, я ещё не был.

— То ли ещё будет, приятель? Нас с тобой, как лучших друзей, ждут самые интересные испытания! Вот, например знакомство с местными. — его опоссумная аватара указала куда-то в сторону горизонта.

Я присмотрелся: издалека, на довольно большой скорости, к нам приближались огромные клубы пыли. В какой-то момент они приблизились достаточно, чтобы я смог рассмотреть… кажется, это называется автомобиль. Люди постоянно их использовали, чтобы перемещаться по Земле в былые годы. Если планета всё ещё обитаема, значит ничего особо и не поменялось.

В общем, одна-единственная, довольно смешная на вид машинка двигалась в нашу сторону. Бежать или прятаться, мне просто не пришло в голову, да и некуда в степях бежать или прятаться. Разве что обратно в капсулу залезть.

Таким образом, я дождался пока авто не приблизиться ко мне. Тогда-то оно и притормозило, остановившись в десятке метров от меня. Из него вышло двое: сурового вида женщина в кожаной броне и со старинной винтовкой наперевес, а также маленькая девочка в грязном и пыльном, но нарядном платье. Старшая тут же пшикнула на младшую:

— Ну-ка, оставайся в машине, Роса! Это может быть опасно!

— Но мам! Я хочу посмотреть на человека, упавшего с неба! — воспротивилась девочка.

Воительница злобно зыркнула в мою сторону и, по-видимому, приметив что я ранен и еле стою на ногах, кивнула:

— Ладно, только держись за моей спиной, милая.

Они обе направились в мою сторону, остановившись всего метрах в пяти. Женщина направила на меня своё оружие:

— Раньше с неба валился только мусор! — заявила она, — Теперь Небесное око решило послать нам своего духа? Или кто ты вообще такой?

— Я… Я просто человек… — начал было говорить я, но тут же в моей голове пронёсся голос Эйри.

"Я разберусь, приятель, просто протяни руку и смотри".

Не совсем уверенный, что на этот раз выкинет опоссум после слов "я разберусь", я всё же повиновался. Кажется, тут я точно наговорю себе сам на пулю. Эйри возник на моей руке довольно большой голограммой, размером с пятилетнего ребёнка, легко стоящего на моей ладони своими маленькими ножками. Он весело помахал землянкам, сказав дружелюбно:

— Хэй! Люди Земли! Мы посланцы с бескрайних синих небес! Я — дух радости и друг всех детей! Меня зовут Эйри! А мой лучший друг — это ангел, упавший с небес, его зовут Антон. И он очень сильно ранен, — опоссум покачал головой, будто в досаде, — Падение было для нас не из простых! Но, возможно, вы сможете нам помочь и обработать его раны?

Воительницу кажется не слишком удивила чушь, которую нёс мой помощник. Она выглядела довольно расслабленно, как полная хозяйка положения. А вот у её дочки загорелись глаза при виде Эйри. Кажется, опоссум очень приглянулся девочке на вид.

— Значит, у нас тут парень с неба с железной рукой и дух из машины, что просят о помощи, — сказала воительница, не опуская оружия, — Интересно, конечно. Духи, да ангелы… — она сплюнула, — Но в пустошах вам никто не будет помогать просто так, даже если вы те, за кого себя выдаёте. В том числе и я. Я вообще рассчитывала найти среди мусора с неба что-нибудь полезное для поселения. А нашла вас двоих… Есть у вас что-нибудь полезное? — выглядело всё так, будто бы она хотела нас ограбить. Жаль, брать у нас действительно особо было нечего.

— У нас есть самая полезная вещь на Земле! — бодро заявил Эйри, похоже не ощущая угрозы от местной, — А именно — знания. Вам интересны знания?

— И что ты такого знаешь? — недоверчиво спросила женщина.

— Твоя дочка больна. У неё медленно истлевают лёгкие. — спокойно заявил опоссум.

Лицо воительницы изменилось и теперь выражало страх. Она заслонила собой девочку, которая будто бы в подтверждение слов Эйри тяжело закашляла.

— Откуда ты знаешь, дух из машины?

— Я пришёл с неба, я всё знаю, — гордо заявил опоссум, скрестив руки на груди, — Знаю и то, как её вылечить. Мы, на небесах, постоянно лечим такие болезни.

— Я уже много лет ищу лекарство от её недуга и всё никак не нахожу. — призналась воительница, — Почему я должна верить чужакам?

— Потому что наши намерения чисты! Нам нужно только немного еды, кров и что-то, с помощью чего мы сможем зализать раны моего друга. А взамен, я смогу показать тебе место, где хранятся все лекарства старого мира. Ты не только дочь вылечишь, ты ещё и безумно богатой станешь! Но, если тебе это неинтересно, можешь оставить всё как есть… — Эйри очевидно лгал.

— Я хочу, больше всего на свете хочу, чтобы Первая Роса была здорова и крепка, — она слегка опустила ружьё, — Но ещё я знаю, что нельзя в пустошах доверять первому, кто предлагает тебе помощь и спасение. Выглядите вы очень странно… Чем докажете свои намерения?

— Я могу облегчить симптомы твоей дочери, сделать её жизнь проще. Но я не могу сделать это с пустыми руками, мне нужны хоть какие-нибудь медицинские инструменты и травы! У вас в поселении наверняка есть что-нибудь для этого.

— У нас то в поселении есть, но с чего я должна вас туда приводить?

— Мы безоружны, а мой друг и вовсе ранен. Или ты сомневаешься в своей способности вынести ему мозги своим ружьём?

От этих слов Эйри мне стало совсем не по себе, холодок пробежал по телу. Ему то легко говорить и делать такие вещи!

— Нет, в своих способностях я не сомневаюсь… — она задумалась, — Ладно, я дам вам шанс. Но если вы хоть что-то попытаетесь выкинуть или навредите моей дочери своим лекарством, то я вас по кусочкам отправлю обратно на небо. Давайте, поехали в поселение! Залезайте в мой электромобиль! Парень поедет за рулём, а я на соседнем, с ружьём. — она указала сначала на меня, а потом на своё авто.

— Это отличная сделка! — сказал Эйри. Мне сделка отличной не казалась.

Я залез на мягкое водительское сидение, в тупую стал пялиться на приборную панель, рулевое колесо и бесчисленные кнопки и рычажки. Я абсолютно не понимал, как всем этим управлять и как на этом куда-то доехать. Да ещё и воительница сидела на соседнем сидении и тыкала в меня стволом.

"Не переживай, приятель, я поведу! Ты только коснись руля рукой".

Я послушался, положил перчатку на рулевое колесо и тут же машина завелась и тихо зажужжала. Лицо Эйри высветилось на одной из панелей.

— Что за безумие, как ты оказался внутри моей машины? — спросила женщина.

— Не беспокойтесь, — прозвучал голос Эйри из динамиков авто, — Я довезу нас в целости и сохранности. Скажите только куда ехать!

Воительница похмурилась, но всё же сказала:

— Разворачивайся и выезжай на Тракт, свернув налево, по нему ты быстро доедешь до нужного места. Не пропустишь, я скажу, как мы там окажемся.

Машина тронулась с места, на кочках её знатно качало и трясло, но Эйри постепенно набирал скорость, направляясь к старой бетонной дороге, оказавшейся неподалёку. По первой меня слегка укачивало в движении, но это быстро прошло, как только на горизонте показались сразу три похожих на наш электромобиля. Ехали они, кажется, раза в два быстрее и потому уже вскоре стали нас нагонять. Воительница тоже их заметила:

— Вот же ж… Это Дутый Пеликан и его шайка… Наверняка тоже заприметили груз с неба. А теперь и нас. Тормози-ка, дух из машины, всё равно на скорости уйти не получится. Да и перестрелка на ходу нам не нужна. Придётся провести один неприятный разговор.

Опоссум послушно стал сбавлять ход, пока вовсе не остановился. Преследователи также сбавили скорость и остановились в паре десятков метров от нас. Из одной из машин тут же вышел довольно полный мужчина с залысиной и огромной родинкой на подбородке, в руках он зачем-то держал мегафон. Мне почему-то подумалось, что вот это, наверное, и есть "Дутый Пеликан", будто бы никак иначе он выглядеть и не мог.

Используя мегафон, бандит обратился, по-видимому, к воительнице:

— Какие люди, Степная Звезда! Неужто думала захапать себе весь небесный хабар на нашей территории и смыться?

Воительница вышла из машины, держа ружьё за цевьё. Она не стала отходить далеко от двери и обратилась к говорившему оттуда:

— Капсула с неба всё ещё на месте, можете поехать и забрать её себе! Там полно металла.

— Там полно металла и ты не подумала захапать его для своих? — Пеликан недоверчиво покачал головой, — Может, тогда ты нашла внутри что-то более ценное, что сейчас везёшь в машине? Ты не могла уехать с места падения и ничего не взять!

— Я взяла кое-что, что может помочь моей дочери. Ни больше, ни меньше. Я не позволю это у себя забрать.

— Это очень мило, что ты заботишься о своей маленькой Первой Росе, но всё-таки она не единственный ребёнок в пустошах, кому нужна помощь. Наши дети тоже страдают. И, по-моему, справедливо что то, что упало на НАШЕЙ территории, должно достаться им, а не твоей девочке. Или я не прав и можно воровать чужой мусор?

— Вам от этого "мусора" не будет никакого толку, потому что это не вещь, а человек. Просто человек, который обещал мне помочь.

— Ого! Человек с неба! Да ещё и тот, что заинтересован в помощи? Может, он согласиться пойти с нами? В нашем поселении, и девки краше, и еды больше, и оружия. Эй! — тут он обратился, видимо, ко мне, — Там, в машине. Если ты понимаешь нашу речь: как тебе мысль поехать с нами?

Степная Звезда посмотрела на меня со смесью смятения и недоверия. Кажется, она думала, что я её вот-вот предам и она ничего не сможет с этим сделать. Эйри также подлил масла в огонь, обратившись ко мне обычным голосом:

— Что думаешь, приятель, на счёт их делового предложения? Выглядят они, конечно, внушительно.

— Вы же, вы же не обманете маму? — вдруг спросила девочка с заднего сидения.

Я посмотрел на неё, глаза ребёнка искрились доверчивостью. Мне стало её как-то вдруг настолько бесконечно жалко, что я просто не мог сказать Эйри ничего другого, кроме как:

— Ну… мы же не можем бросить больного ребёнка.

— Согласен, приятель. Но эти люди сказали, что их детям тоже нужна помощь. Логично ли выбирать одного ребёнка, вместо многих?

Теперь я посмотрел на мать девочки. В глазах Степной Звезды читалась такая бесконечная печаль и тоска по утекавшему из её рук лекарству, что я снова сказал своё слово, на этот раз более твёрдо:

— Нет, я решил. Мы останемся с этими двумя.

— Как скажешь, приятель, — кивнул Эйри, — Я поддержу любое решение своего лучшего на свете друга!

— Ну что там? Он мне ответит? — не унимался Пеликан снаружи.

Я неловко высунулся из окна и крикнул ему:

— Я остаюсь тут и никуда с вами не пойду!

Улыбка на лице Пеликана и его притворно-дружелюбный тон моментально исчезли, он сказал:

— Это неправильный ответ, человек с неба! Не заставляй нас решать проблему по-другому… — он дал сигнал своим людям, те повыскакивали из машин, вскидывая своё ржавое оружие и направляя его в нашу сторону, всего там было человек пятнадцать, навскидку, — Я даю тебе ещё немного времени, чтобы подумать ещё раз. Если пойдёшь с нами, то останешься в живых и ты, и твои новые подруги. Если не пойдёшь, то только ты. Как тебе такая сделка?

Воительница посмотрела на меня серьёзно и сказала:

— Пистолет под сидением, ангел, если ты всё ещё рассчитываешь нам помочь, — затем она обратилась к дочери, — Роса, всё как мы учили, ложись на пол. Мама со всем разберётся.

Девочка с готовностью кивнула и легла под заднее сидение. Я потянулся к полу, нащупал рукоятку оружия и вытащил небольшой чёрный ствол, что выглядел довольно древне и устрашающе. Я только и смог сказать, что:

— Но я ведь не умею стрелять!

— Это не проблема, приятель! — сказал Эйри, — Я тебя направлю: лучшие друзья, вроде нас, быстро разберутся с какими-то бандитами. Просто выходи и прячься за дверью, остальное я сделаю сам.

— Ты хочешь сказать, что мне надо выйти наружу?

— Именно, приятель! Ничего не бойся, я не позволю навредить своему другу.

Грузно выдохнув, я вышел наружу. Дутый Пеликан снова засиял улыбкой:

— Я знал, что ты благоразумный человек!

— Боюсь тебя расстроить! — крикнул я и тут же сиганул за открытую дверь.

То же сделала и Звезда, с другой стороны. Бандиты практически сразу открыли по нам огонь и вот теперь стало действительно страшно. Раздавались мощные канонады хлопков, пули свистели в воздухе над моей головой, рикошетили об металл, врезались в потрескавшийся бетон. Я кое-как примостился за стальной дверью в надежде, что пули меня не достанут. Я понимал, что одно случайное попадание и я умру.

И поэтому мне вообще не хотелось высовываться и подставляться. Сбоку стреляла Степная Звезда, но я не мог видеть её из-за длинного капота, только слышать ругательства и пальбу. Металл звенел, налётчики что-то кричали, а меня обуревал животный страх. Я просто прирос к двери и совершенно не понимал происходящего. Страх, кажется, был сильнее меня.

Эйри взял контроль над моей рукой и крикнул мне:

— Высунься, приятель! Отсюда я ни по кому не попаду!

— Они же меня пристрелят к чёртовой матери!

— Они тут по твою душу, они не будут специально по тебе стрелять. Просто доверься мне, приятель! Когда я делал что-то тебе во вред?

— Но это так чертовски страшно!

— Куда страшнее будет, если они тебя теперь схватят. Давай, за нашу с тобой дружбу!

Я выдохнул. Нужно было недюжинное мужество, чтобы решиться на что-то такое. Я, кажется, применил всё то, что у меня ещё оставалось: вынырнув из-за двери, я направил пистолет в сторону противников и зажмурился. Эйри сделал всё остальное. Прозвучал один выстрел, затем другой. Руку трясло от сильной отдачи. Опоссум водил ей из стороны в сторону, то и дело нажимая на курок. Я мог только представить себе, что там происходило.

После десяти выстрелов пистолет щёлкнул, сигнализируя о том, что патроны кончились. К тому моменту всё стихло. Больше никто не кричал и не стрелял. Я открыл глаза. К удивлению, я был всё ещё жив. А вот бандиты кажется уже нет. Куча тел лежало около своих машин и ни одно из них не шевелилось. Наступила глубокая, оглушительная тишина. Снова пахло железом. И порохом.

Я посмотрел в сторону Степной Звезды. Та как раз проверяла, всё ли в порядке с её дочерью. И когда убедилась, что с Росой всё в порядке и девочка оказалась даже более весела и активна, чем ранее, воительница обратилась ко мне:

— Ничего себе, ангел, неплохо справился. Особенно для того, кто "не умеет стрелять". Ты в два раза больше, чем я положил! — в её голосе читалось определённое уважение и пиетет передо мной.

— Да это не я… в общем-то… — я взглянул на свои руки, они дрожали, как сумасшедшие.

— Никак не думала, что с закрытыми глазами можно так метко стрелять! Но, знаешь что? Дай-ка мне пистолет обратно, а то я тебя теперь побаиваюсь. Лучше он побудет у меня, ковбой.

Я с радостью передал ей орудие убийства. Мне было как-то даже спокойно, что у меня его забрали и больше стрелять не придётся. В сторону того, что я сделал, смотреть вообще не хотелось, но Звезда сказала:

— Пойдём, соберём с тел что-нибудь полезное. Раз уж перестрелки избежать не удалось. Роса, — она постучала по крыше авто, — Давай, тоже помоги нам! Поищем у этих парней что-нибудь стоящее.

Девочка с энтузиазмом вышла наружу и, в припрыжку, с небольшой сумкой наперевес, побежала обворовывать трупы бандитов. Звезда взяла из машины свою сумку и также направилась к расстрелянным нами автомобилям, зазывая меня за собой взмахом руки. Я, нехотя, поплёлся следом. Эйри молчал.

Картина того, что я сделал, будет стоять у меня перед глазами также чётко, как и труп того охранника. Это… Это было ужасно: пятнадцать тел, у десяти из которых по ровной дырке в центре лба, много крови, много гильз, много оборванных жизней.

Меня даже стошнило от запаха и вида, как только я стал подходить к месту перестрелки. Стошнило ещё станционной лапшой с маринованным яйцом. Именно в этот момент, согнувшись у обочины, я окончательно закрепил для себя, что как раньше уже точно не будет. Никогда.

Никогда я больше не буду вести обычную и тихую жизнь. Никогда мне не сидеть на парах, скучая. Никогда не есть бобовой лапши. Никогда не увидеть своих друзей и знакомых со станции. Я теперь был здесь, в пустошах. Частью этого дикого и жестокого мира. Мира, который наверняка ещё не раз заставит меня убивать ради выживания и принимать столь же тяжёлые решения, как сегодня.

Это было подобно посвящению в новую жизнь. Я когда-то читал о древних племенах, где мальчики обязаны были проходить инициацию охотой, убивая своего первого зверя и так переходя во взрослую жизнь. Все эти тела были моей инициацией, моим зверем и моим посвящением.

В один момент мне стало так тоскливо и неприятно. Я заскучал по всему тому, что у меня когда-то было. Заскучал по Ване, по Майе, по институту, по своему блокноту для рисования, да даже по профессорам и однокурсникам, по каждому заскучал. Былая жизнь просто выплыла из моих рук. По щеке прокатилась солёная слеза. Затем ещё одна.

Я заплакал, таращась на груду тел. Заплакал, к своему стыду, не о содеянном, а о потерянном. Я заплакал о себе любимом и своих личных потерях. Я… просто не мог сдержать слёз.

Это заметила и Звезда, снимавшая куртку с трупа неподалёку:

— Ты чего это, ангел? Тебе что, их жалко, что ли стало? О мёртвых, конечно, либо хорошо, либо ничего… Но это сволочи те ещё были, пусть и соседи наши. Территорию у нас отжимали, пользуясь тем, что их больше и ответить им никто не решался…

— Да я, не из-за них плачу. Хотя и из-за них тоже, но больше из-за себя, — честно признался я, вытирая слёзы, сразу захотелось перестать их лить и проглотить свою горечь поглубже.

— А что из-за себя плакать? — она улыбнулась, — Пустоши не прощают жалость к себе. Мне бы тоже, знаешь, сейчас бы поплакать: я нарушила хрупкое перемирие между общинами, ради того, чтобы ты помог моей дочери. Это практически наверняка приведёт к войне, когда люди Дутого Пеликана узнают, кто убил их лидера. Много людей погибнет и прежнего порядка как не бывало! Но я не плачу. Знаешь почему, ангел?

— Почему?

— Потому что такова жизнь и слёзы уже ничего не исправят. Можно бесконечно стонать, ныть и оглядываться назад. Но в конечном итоге жизнь всё равно принудит тебя к действию и выбору. А раз уж это неизбежно, я предпочитаю относиться к этому спокойно и просто делаю, что необходимо. Сейчас вот необходимо собрать что-нибудь полезное для поселения, чтобы добро не пропало зря, — она кивнула в сторону тел, недвусмысленно намекая мне, что и мне бы пора заняться собирательством.

Я опустился к ближайшему трупу, толком и не понимая, что у него надо брать и что будет "полезно для поселения". Я долго таращился на него и в какой-то момент грузно вздохнул. В этот момент ко мне подошла Роса, державшая в руках пару помятых банок каких-то консерв. Откашлявшись, она сказала простодушно:

— Знаете, господин ангел, что мне помогает, когда мне грустно? Песня. Грустная или воодушевляющая, неважно. Просто с песней хорошо всё выплескивается, становится легче.

— И работа с песней идёт быстрее, — подтвердила Звезда, — Помнишь, Роса, ту, где парень уходит из дома? Ну ту, со старой пластинки, про каких-то там большевиков. Может, её споём? Помнишь слова?

Роса кивнула. На моём плече возник Эйри, предложив:

— У меня, кажется, есть такая песня в фонотеке. "Большевик уходит из дома". Могу включить. Особенно, если моему приятелю станет от этого получше!

— Забавный зверёк! — декларировала Роса, — Включай, конечно!

Из моей перчатки стал раздаваться довольно громкий и бодрый аккордеонный мотив. Когда музыка дошла до определённого момента, Звезда завела, голос у неё был на удивление ласкающий и мелодичный:

— Как родная меня мать, провожала… Тут и вся моя родня набежала.

— Тут и вся моя родня, набежала! — подпевала девочка.

— Ах, куда ж ты паренёк? Ах, куда ты? Не ходил бы ты, Ванёк, да в солдаты! — воительница очень красиво тянула слова и идеально попадала в ритм.

— Не ходил бы ты, Ванёк, да в солдаты!

— В Красной армии штыки, чай, найдутся! Без тебя большевики обойдутся.

— Без тебя большевики, обойдутся.

— По неволе ты идёшь, аль с охоты? Ваня, Ваня, пропадёшь ни за что ты!

— Ваня, Ваня, пропадёшь ни за что ты! — неизменно повторяла каждую вторую строчку дочка.

— Мать страдая по тебе, поседела. Эвон, в поле и в избе сколько дела!

— Эвон, в поле и в избе сколько дела!

— Утеснений прежних нет и в помине. Лучше б ты, женился, свет, на Арине.

— Лучше б ты, женился, свет на Арине!

Они ещё долго пели эту песню под аранжировку Эйри, контекст которой не понимал ни они, ни я. Может быть только опоссум его и понимал, не так уж и важно. Главное, что эта песня снова напомнила мне о станции, о Ване и обо мне самом. В каком-то смысле Роса была права и конкретно эта песня прекрасно выражала моё внутреннее смятение и ещё лучше ту ситуацию, в которой я оказался.

В который раз мысленно вернувшись к родной станции, я впервые за всё время поднял голову и посмотрел в самую высокую точку неба: там, сверкая огнями, висел монструозный Дуат, отсюда кажущийся совсем крохотным. Мне вдруг стало до безумия интересно, а что же сейчас происходит там, в моё отсутствие? И смогу ли я это вообще когда-либо узнать?