Приятель

Глава 01. День, когда моя жизнь полетела в тартарары

Бесконечный космос простирался за смотровым окном. Мириады и мириады звёзд блестели в безразличной, немой пустоте. Такие загадочные, такие манящие, такие иллюзорно близкие… Заворожённо смотря на них, я мысленно проводил между ними линии, упражняясь в создании новых созвездий. Вряд ли за эту бесполезную работу мне когда-то заплатят или хотя бы поблагодарят, но делать было больше решительно нечего.

Пара в моём Институте Космического Хозяйства была до невозможности скучной. На ней нам десятый раз рассказывали историю, которую и так все знают. Историю о том, как наша Земля была уничтожена и покинута. Я слушал старого ворчливого преподавателя в пол уха, пытаясь разве что не уснуть от его монотонной бубнёжки.

Мои однокурсники, кажется, были более внимательны несмотря на то, что не были способны запомнить даже такую базу, на экзамене пользуясь шпаргалками и конспектами. В отличии от них, я всё уже знал, и горел желанием поскорее уйти с этих проклятых занятий и поделать что-нибудь более интересное: посидеть в нейронете, погонять в новый VR шутер с друзьями, просто залипнуть в окно, слушая музыку.

Но вынужден был сидеть тут и получать "баллы прилежного студента", которые позднее пригодятся мне на зачёте: гады из деканата никак не хотели ставить мне оценку без необходимого количества очков рейтинга. Их не волновало, что я много знаю. Их волновало только то, хожу ли я или нет.

Впрочем, так был устроен не только институт, но и вся эта огромная чёртова орбитальная станция. Все её обитатели гонялись за "социальным рейтингом", в надежде выбить себе каюту побольше и лапшу посытнее. Меня же вся эта игра в рейтинги не слишком цепляла, я просто жил свою жизнь, ел свою еду и спал свой сон. Ни больше, ни меньше.

Просто старался наслаждаться этой жизнью как мог и ничего большего не желал. Да, я был циником, но циником сдавшимся и принявшим правила игры. В каком-то плане я был самым большим конформистом и никакое бунтарство во мне не играло. Наверное, не слишком типично для юноши моих лет.

— … А что скажете по теме вы, уважаемый Антон Сивицкий? — услышать своё имя из уст профессора было неожиданно, я даже встрепенулся и снова попытался включиться в контекст происходящего. Старый пень бросил на меня испытующий взгляд.

Слегка собравшись с мыслями, я спросил:

— Не могли бы вы повторить вопрос полностью? Я слегка отвлёкся.

— Надеюсь, что мы тут вам все не мешаем, чем бы вы там не занимались. Вот о чём я говорил на лекции до этого, вы слушали?

— Разумеется, я отвлёкся только под конец, задумался… Вы говорили про то, что в результате ядерной войны, наша планета стала непригодна для жизни. Благо, незадолго до этого, самые умные и достойные люди Земли построили наш "Дуат" и сбежали сюда, дав человечеству второй шанс. Этот подвиг прозвали "Предречение конца" и главным его двигателем был миллиардер и меценат Яков Мир.

— Хм, — преподаватель нахмурился, будто бы ожидал, что я не буду знать таких базовых вещей, а затем чуть подобрев сказал, — Ладно, кажется, вы слушали. Я спросил вас, что вы думаете по поводу того, что господин Мир называл "настоящей утопией для учёных и предпринимателей в космосе", социальном устройстве нашей станции?

— Мне сказать своё мнение или то, которое вы хотите от меня услышать?

— Очень жаль, что они не совпадают, но я хотел бы услышать ваше.

— Утопии не вышло, даже близко. Всё что можно было испортить, было испорчено. Теперь мы все здесь сидим и едим бобовую лапшу быстрого приготовления. А наукой и невероятными новаторскими идеями даже и не пахнет.

— Интересное мнение, — профессор снова скорчил кислую мину, — Но вам стоит поменьше слушать всяких провокаторов и бунтарей.

— Да я их и не слушаю, просто говорю об очевидном.

— Очевидно, что вам прокапали мозги враги спокойствия на нашей станции. Лучше садитесь-слушайте умные слова, а не витайте в облаках бунтарства.

— Да я как бы и не витаю ни в каком бунтарстве… — сказал я, но старый хрыч не стал меня слушать и, как ни в чём небывало, продолжил вести свою лекцию с видом победителя, а мой голос затих и сдулся.

Не так уж и важно мне было доказать свою правоту и циничность. Просто немного обидно, когда за тебя придумывают твоё мнение и эту же придумку разоблачают, будто бы ты совсем дурак и готов поверить тем странным ребятам, которые предлагают "спустить станцию с орбиты, как её верхушку по социальной лестнице". Нет, в чём-то они, конечно, правы… Но категоричным и однозначным я бы не хотел быть. Просто иногда хочется высказать своё мнение.

А вот Ванёк, мой сосед по парте, а также мой друг и корифей ещё с "детской группы обучения", вот он был совсем другим. Я имею в виду, что он то как раз и мнение своё совал куда ни попадя, и был как раз таки ярым сторонником "провокаторов". Вернее, тех ретивых юных парней и девушек, которые призывали к переменам. Он и на их яркие акции ходил, и стены в коридорах станции пачкал, и в нейронете крамолу о директории станции писал, ну и многое многое другое делал, за что его социальный рейтинг улетел далеко вниз.

Ему ещё повезло, что с его "минус ста тридцатью баллами" его ещё не выгнали взашей из университета. Хотя сказать, что мой приятель ходит по лезвию, это всё равно что ничего не сказать. Он тот ещё отчаянный дурачок. Но дурачок харизматичный и в абсолюте своём притягательный.

Его, кажется, любили вообще все окружающие. Не было людей, которым не нравился его задорный и буйный нрав, который накрывал их волной и полностью погружал в его позитивный настрой. Его любили друзья, родители и, конечно, многие девушки были от него без ума. Он общался с ними легко и непринуждённо, будучи галантным и уважительным. К большинству из них Ваня относился как к очень хорошим подругам, некоторым даже отвечал взаимностью, но так и не смог выбрать одну единственную, с которой остался бы навсегда.

Вместо этого он часто менял партнёрш, пытаясь что-то нащупать и понять для себя. Получалось не очень славно, но у него хотя бы были возможности пробовать: он был смел, честен и открыт. Я совсем не был на него похож в этом. Мы тут скорее были как огонь и лёд, абсолютно разные.

Я тих, застенчив и замкнут. Разве что с друзьями я мог почувствовать себя свободным и шутить так чёрно, как я обычно шучу. Конечно, из-за этой моей особенности, с девушками мне особо не везло. В основном потому, что я даже не мог с ними толком заговорить. Что уж тут рассуждать о каком-то сближении, на которое я, в общем-то, тоже не был способен?

А сами они не особо обращали на меня внимание и, пожалуй, заслуженно. Кому нравятся тихие циники? Кому вообще нравятся циники, которые обычно отрицают всё, что для общества свято? Ни-ко-му. Они даже сами себе часто не нравятся, это уж я по своему опыту знаю.

В общем-то, в этом плане я был полным неудачником и ничуть этого не стыдился. Ровно, как и не злился по этому поводу. Конечно, я слегка комплексовал, но вовсе не сходил с ума. Мне это точно было не к лицу, да и вообще я по большей части сам виноват, что выбрал комфортную и тихую жизнь взамен любовных приключений и драматичных скитаний. Кто же знал, что спокойной жизни так быстро придёт конец?

После занятий я направился в институтский кафетерий, всунув наушники в уши и запустив на перчатке-нейроинтерфейсе свой любимый пост-панковый трек. Музыка, пожалуй, была главным инструментом моего сольного протеста, выкрикивая мне на ухо лозунги и как бы конспектируя окружающую реальность.

Я брёл по однообразным коридорам, и песня постоянно напоминала мне о том, что вся станция состоит из них, что здесь больше ничего нет и что нет мест, где всё могло бы быть по-другому. Я шёл мимо армии прохожих, в одинаковых белых комбинезонах, и музыка напевала мне про то, что в этом мире нельзя быть уникальным или избранным, только таким же, как и все эти люди. Я шагал мимо бездушных станционных машин, мимо лиан проводов и труб, мимо "усердных граждан" и "порочных бунтарей". Я шёл, и музыка была в такт моим шагам и в резонансе с моей душой.

Наконец, мне удалось добраться до столовой, миновав основной поток народу и потому, практически без очереди, пройдя к стойке. Из десяти видов лапши я выбрал тот, что ещё не совсем приелся. Из двух видов чая я взял зелёный. Он, говорят в нейронете, хорошо успокаивает расшатанные нервы. Не знаю куда уж мне становится спокойнее, но чем чёрт не шутит, авось достигну совершенного дзена и избавлюсь от всех печалей и скук космических.

Я сел за свободный столик в одиночестве, так как не увидел никого знакомого в зале и принялся за еду. Уже вскоре в столовой показался и Ваня. Он осматривался очень по-заговорщицки, будто бы кого-то искал. Остановив взгляд на мне, друг улыбнулся и направился прямо за мой столик.

Плюхнувшись напротив, Ванёк буднично спросил:

— Ну, что у нас сегодня на обед?

— Угадай с одного раза.

— Неужели наконец-то стейки? — он сразу уловил мой сарказм.

— Нет, как всегда бобовая лапша с маринованным яйцом, но попытка не пытка, — я уткнулся в свою тарелку и пошевелил вилкой чёрный шарик куриного яйца, — Ты, я вижу, не особо голодный.

— У Анюты поел.

— Я не буду спрашивать кто это.

— А я бы тебе с удовольствием рассказал: кажется она не такая, как другие.

— Ты каждый раз это говоришь и каждый раз обижаешься, что твои ожидания не оправдали. Не надоело?

— Ничуть. Но в этот раз всё действительно по-другому!

— Может пора признать, что дело в тебе? — я скептически поднял бровь.

— У меня много ошибок, но это явно не одна из них.

— Ладно, если ты так думаешь…

— Я с тобой вообще не об этом хотел поговорить! У меня, между прочим, для тебя есть подарок, а ты тут бубнишь! — Ваня улыбнулся так широко, как только мог и снова заговорщицки огляделся, — Очень хороший подарок. Такой тебе ещё никто не дарил!

— Только не говори, что опять что-то украл… — я закатил глаза.

— Не просто "что-то", я украл самую крутую штуку на станции! — он достал свою сумку и открыл её, продемонстрировав лежавшую в ней нейроперчатку, странноватого вида, — Последняя модель! Да что там… Прототип! Из лаборатории прямо под носом у охраны пронёс, благо один мой корефан…

— Я не очень хочу знать подробности всех этих твоих схем. А то меня ещё и загребут как соучастника… К слову, то же произойдёт, если я надену эту штуку. Меня же сразу же с ней и повяжут!

— Да не дрейфь ты! Никто её у тебя искать и не будет. У тебя настолько хороший рейтинг, что на тебя будут смотреть в последнюю очередь. Кроме того, братан, извини, но ты такой тихоня, что на твой рейтинг и не смотрят. На тебя вообще редко смотрят…

— Ободряюще. Тебя то с этой штукой точно заметит вся станция.

— Ну, а я о чём и говорю? Мне с этой штукой оставаться никак нельзя!

— Зачем ты её вообще украл тогда? Понятно же, что ты в числе первых подозреваемых!

— Ну… Может у меня клептомания просто! — он отвёл взгляд.

— Может её просто вернёшь?

— Этим сволочам? Да не в жизнь! Лучше тебе отдам, тебе всё равно давно пора обновиться.

Я посмотрел на свою старенькую и потрёпанную перчатку:

— Она ещё вполне хороша! Работает славно.

— Да она глючит у тебя, как проклятая! Память забита, половина новых приложений не работает, даже голосового помощника нет! С твоим-то рейтингом мог бы и что-то получше заиметь… Но уже не надо! Я принёс тебе самое новое, что только есть! А эти кабинетные ублюдки из директории наверняка могут и другую себе сваять, взамен этой.

— Я всё равно не хочу её брать.

— Ну хоть передержи у себя, если пользоваться не будешь. Это то ты можешь сделать, по старой дружбе?

— Ла-а-адно, — согласился я, нехотя, — У меня и правда искать не будут. Только переложи её как-нибудь по-тихому, под столом…

Через пару мгновений обновка уже лежала у меня в рюкзаке, а Ваня куда-то резко засобирался. Его способность внезапно появляться и также внезапно исчезать, была обыденностью, к которой я уже давно привык. Хотя я обыденно и спросил у него:

— Уже уходишь?

— Да, не хочу кое-куда опоздать. — он уже встал и практически ушёл, как вдруг повернулся и спросил, — К слову, если тебя спросят, ты скажешь, что вчера мы залипали с тобой в новый сериал у тебя?

— Разумеется. Разве мы делали что-то другое?

Он довольно кивнул и удалился. Да уж, Ваня был тот ещё человек-фейерверк. Я долго смотрел ему в след, думая о том, в какую странную историю он собрался впутаться на этот раз. Уверен, что его тяга к приключениям рано или поздно ему аукнется. Ну не может человек столько танцевать по змеиным головам и ни разу не быть ужаленным ядом. Это просто иррационально. Однажды любому может не повезти.

Точно также, как любому может и повезти, абсолютно внезапно. Идя из столовой к себе домой, я вдруг встретил в одном из коридоров её. Майю. Эта девушка была непосредственна, гиперактивна и просто источала жизненную энергию. В отличии от Вани её энергия была направлена в мирное русло, и она искренне пыталась улучшить всеобщее пребывание на этой станции и подарить всем её жителям ту надежду, которая одолевала её саму.

Может, это покажется странным для меня, как для циника, но в общем-то, я был в неё влюблён. Мне нравилось, что она во что-то верила и чему-то следовала. Мне нравилось, что её жизнь была полна смысла и планов. Уверенные и целеустремлённые люди нравятся многим, я был не исключением. И, разумеется, я понимал, что на её фоне кажусь тем ещё отталкивающим лузером, на которого она даже не посмотрит.

Но сегодня, кажется, был особенный день. Потому что вместо того, чтобы пройти мимо, она сразу же направилась прямо ко мне и, широко улыбнувшись, сказала:

— Эй, Антон! Не хочешь ли поучаствовать в одном проекте?

— А? — я совсем опешил от такого поворота и будто бы язык проглотил, — Ты… Ты это сейчас мне?

Она огляделась и посмотрела на меня как на дурака, в коридоре больше никого не было:

— Так ты не против мне помочь? Мне тут нужен хороший художник, а я как раз слышала, что ты отлично рисуешь.

Я засмущался:

— Да… Да, я балуюсь немного с бумагой и карандашом. А что нужно нарисовать?

— Один мотивирующий плакат и пару жизнерадостных иллюстраций для нашей онлайн-газеты. Наш штатный художник заболел, так что я подумала, что можно попробовать найти ещё одного.

— Ну, думаю я смогу нарисовать то, что необходимо. По крайней мере попробовать я совсем не против! — мне показалось, что это отличный шанс хоть немного сблизиться с Майей.

— Тогда… Не против начать прямо сейчас? Я как раз иду в нашу редакцию и очень удачно, что я встретила тебя по пути туда.

— Да-да, я не против, я как раз взял с собой скетчбук… — я снял с плеча рюкзак и запустил туда руку, чтобы нащупать любимый блокнот, но вместо этого наткнулся на холодный металл нейроперчатки… — О, чёрт, кажется, я забыл его дома! Видимо прямо сейчас пойти не получится…

Чёртов Ваня! Если бы он не дал мне эту перчатку, мне бы не пришлось рисковать и скрывать её от посторонних глаз. Эта штука была слишком заметна, чтобы не показать её, раскрывая рюкзак. Тем более опасно было бы показывать её в редакции, где работала Майя, там многие были идейно заряженными и у них точно возник бы соблазн настучать на меня директории станции. Пришлось отказать девушке моей мечты. Чтоб его, этот день!

— Не можешь сейчас? — спросила она, наклонив голову на бок, — Очень и очень жаль. Может, тогда сходим до тебя, и ты возьмёшь всё, что тебе нужно?

Подумав о том, что мне нужно будет ещё какое-то время, чтобы спрятать эту чёртову штуку и что это будет неудобно делать при девушке, я с болью в сердце сказал:

— Да нет, не надо! Я сам могу сходить, не буду тебя задерживать. Сам дурак, что забыл то, что обычно постоянно со мной. Сам и дойду до дома, всё возьму, а потом уже приду к вам. Идёт?

— Как знаешь, мне было бы не сложно, — она снова улыбнулась, но за этой улыбкой явно читалась определённая неловкость, — Тогда давай я оставлю тебе свой номер? А то без меня в редакцию тебя не пустят. Как всё соберёшь, позвонишь мне, и я тебя впущу. Записывай, мой персональный код: триста семьдесят три, двадцать семь, двадцать семь и пять.

Я быстро вбил эти цифры в свою нейроперчатку и мне тут же вывело на интерфейсе её профиль. Я нажал на кнопку "добавить в друзья", после чего кивнул, подтверждая, что всё записал. Она с удивлением посмотрела на мой персональный компьютер на руке и сказала:

— Ничего себе, у тебя довольно раритетная модель, — видимо она хотела сказать "древняя", но странно смягчила это слово до "раритетной", потому что моя перчатка не представляла абсолютно никакой ценности.

— Да, работает она всё ещё славно. Люблю эту штуку, хоть ей уже и много лет. Дорога мне как память, — я бессовестно врал. Мне просто лень было обновляться.

— И не глючит?

— Глючит, но… разве ж это сильно мешает?

— Наверное, рано или поздно ко всему привыкаешь. — заключила она, кажется моя репутация "тихого сумасшедшего" полностью закрепилась в её глазах, — Ладно, когда со всем закончишь, приходи. А я тогда побегу в редакцию. До встречи, сегодня!

— До встречи! — сказал я и Майя пробежала мимо.

Я остался в коридоре один. С чувством глубочайшего облегчения и такой же глубочайшей досады. Чёртов Ваня. Чёртова перчатка. Чёртов я, не сумевший просто сказать "да".

Ладно, что уж теперь поделать? Может она будет считать меня странным, но я ещё могу попробовать изменить её впечатление. Боже, сколько же женщин уже считает меня странным? Кажется, каждая с которой я когда-либо общался и ходил на свидание. Наверное, не удивительно, что у меня ничего толком не получалось и в итоге я сам себе портил жизнь. А после, разумеется, боялся подойти к той, что мне понравилась больше всех прочих. Это просто закономерности: я творю какую-то неловкую чушь, меня отвергают, и я ещё больше закапываю сам себя и творю ещё больше неловкостей.

Возможно, настала пора попытаться что-то изменить? Стать лучше, стать сильнее, стать увереннее? Эх, знать бы только как это сделать…

Я думал об этом всю дорогу домой и, войдя в родные пенаты, пришёл к неожиданному выводу: возможно, мне пора обновиться. Обновить внешний вид, обновить свой образ, может даже наконец-то заменить эту перчатку. Буду честен, меня очень кольнуло замечание Майи про "раритетную" вещь.

Конечно, времени на всё про всё мало, она всё-таки меня ждёт, а образ за пять минут не меняется. Но, может, я смогу заскочить в магазин и взять обновку для своего компьютера? У меня есть кое-какие сбережения и, потратив их на новую нейроперчатку, я смогу хоть немного избавиться от образа "странного заморыша". Надеюсь.

Я уже было потянулся за заначкой, но тут же осёкся: "Я делаю это ради девушки, которая ничего мне не обещала. Не слишком ли это глупо и безумно?" Может, мне и не стоит ничего менять? Точно также, как и не стоит пытаться влезть в её жизнь? Может и правда ничего хорошего в этих новых компьютерах нет?

Мой взгляд упал на собственный рюкзак, брошенный мной у рабочего стола, я вдруг подумал, что на последний вопрос точно смогу ответить. Может, я и правда зря отказываюсь от прогресса? Вдруг это устройство и правда такое крутое, как о нём говорит Ваня? Чем чёрт не шутит? По крайней мере, попробовать точно не вредно.

Я достал новенькую перчатку, выглядела она, конечно, круто: с красивым белым ламинированным корпусом, в который были встроены множественные сенсорные панели. Было в её виде что-то, что смахивало на футуристичный боевой доспех, так что мне подумалось, что это вполне могла бы быть военная разработка. Кроме того, она была довольно длинной и закреплялась аж на локте, в то время как обычные перчатки обхватывали лишь половину предплечья.

При таком внешнем виде и во мне проснулся экспериментатор. Сразу же захотелось попробовать запустить эту штуковину и всё-таки посмотреть, на что она способна. Я аккуратно всунул руку в мягкие внутренности устройства. Это было приятно, будто бы погружать руку в мёд. Надев перчатку, я пошевелил пальцами. Удивительно, как хорошо она сидела на моей руке. Это было просто невероятно, как идеально она мне подходила!

Оставалось только запустить. Я нажал на маленькую кнопку на запястье и на одной из панелей тут же высветился индикатор загрузки. Она шла довольно быстро и через пару секунд уже достигла сотни процентов. Затем, вдруг, высветилось предупреждение: "Внимание, устройство не исправно! Запускаю резервную протокол…"

Мгновение и надпись исчезла. А вместо неё мою руку вдруг схватила резкая и нестерпимая боль, смешанная со жжением. От такого резкого потока ощущений я резко согнулся и тут же попытался сдёрнуть перчатку, но та плотно обхватила мою руку и никак не хотела отпускать. В панике я вскочил и стал метаться, думая, что бы сделать, чтобы унять эти ощущения. Но бегал я недолго. Меня сразил электрический разряд, и я потерял сознание…