Приказано поступать по совести

Глава 24

23 декабря 2025 года, вечер.

Как только со стороны "Ворот города" послышались первые залпы и грохот автопушек, полковнику Белозёрову стало ясно, что враг поймал их в свой капкан. Как оказалось, всё это время американцы не сидели сложа руки. И пока молдавские офицеры пребывали в неведении, формируя картину происходящего из обрывков радиоэфира, противник перебрасывал свои подразделения в прилегающие к аэропорту пригородные населённые пункты, замыкая аэропорт в кольцо. Теперь же дозорные и малые разведывательные БПЛА подтвердили страшную правду - батальоны противника окружили аэропорт и постепенно сжимают хват своих цепких когтей.

Также немногие малые дроны, вернувшиеся от ворот города на сверхмалой высоте, на которой всё ещё сохранялась связь с оператором, принесли печальные вести вместе с кадрами объективного контроля.

Атакующие пехотные отряды были разбиты. Никто не ушёл живым. Многих кровавыми ошмётками разбросало в разные стороны. Некоторые тела бездыханно валялись в поле, окропив травы и землю-мать своей кровью, бесцеремонно убитые снайперами. Дерзкая атака обернулась гигантскими потерями и отсутствием каких-либо результатов. Душевный подъём, воцарившийся в бригаде после пламенной речи рядового Максименко, сменился упадком и деморализацией бойцов.

Отступать некуда, враг загнал их в угол. Помощи ждать больше неоткуда.

- Мы все умрём... - уловил полковник, стоя в глазном зале и глядя на группы поникших бойцов.

Он обернулся и увидел невысокого солдата, припавшего к одной из многочисленных стоек регистрации на рейсы. Он весь скрючился, закрыл лицо руками и стоял, всхлипывая и подрагивая. И вдруг, он завопил во всеуслышание:

- Нам всем конец! Они нас всех убьют! Мы все умрём, вы понимаете это?!

Сначала на бойца, и а затем и на обескураженного полковника устремились десятки пустых, подавленных взглядов. Взглядов людей, увидевших войну своими глазами. Из разных концов зала послышались одобрительные возгласы. Полковнику вдруг стало ясно, что рядовому Максименко удалось лишь подавить упадничество, но никак не обрубить его на корню. Тем временем группы солдат начали сбиваться в толпу, ежеминутно полнившуюся солдатами, прибывавшими в главный зал с разных концов аэропорта.

Краем глаза полковник успел заметить одного из ротных командиров, вынырнувшего из толпы. Белозёров тут же обратился к нему.

- Капитан, что происходит? Почему бойцы покинули позиции?

Полковник был не из дураков и прекрасно понимал, с чем имеет дело. Вопросы были неуместны. В ответ капитан Спыну, командир третьей роты второго батальона, обречённо усмехнулся.

- Позиции? О чём вы говорите, товарищ полковник? Оглянитесь вокруг! Мы в котле, американцы вот-вот сотрут нас в порошок! И мы будем просто стоять и ждать своей смерти? Почему же мы ничего не предпринимаем? Почему вы нам ничего не рассказываете?

Солдаты громогласно поддерживали капитана, явно говорившего от лица всех бойцов бригады. И посему россыпь его вопросов звучала, как некий крик души.

- Ответьте, товарищ полковник. - капитан не оставил Белозёрову выбора. Настало время для того, чтобы выдать всю правду. Иного шанса может и не быть.

- Что ж, ты прав. Только вот правда - она как укол. Её действие может быть как благотворно, так и разрушительно. И прежде, чем ты её узнаешь, скажи мне: ты готов впредь жить с этой правдой?

- Отвечайте! - раздражённо бросил капитан.

- Что же, ты выбор свой сделал. - тяжело вздохнул Белозёров, после чего повысил голос, обратившись ко всем находившимся в главном зале. - Ты прав, мы обречены. И в этом нет нашей вины, потому что это было предначертано...Рывок в город, оборона аэропорта - всё это изначально было обречено на провал и не имело ни малейшего смысла. Республику не спасти - это факт.

- Тогда зачем всё это?! - вскричал кто-то из бойцов.

- Потому что ставки взлетели до небес! - ответил полковник - Этот бой! Это бой не за город, и даже не за республику! Это бой за всё человечество! В подземных сооружениях под аэропортом находится контейнер с боевым вирусом, способным в считаные недели уничтожить человечество! Стоит мне нажать на одну кнопку, и ящик Пандоры будет открыт немедленно! Города исчезнут за сутки, за недели вымрут континенты!

- Боже мой... - обречённо протянул капитан Спыну.

- Это - Директива 33 - наш громовой молот! Директива должна была спасти республику, остановить безумие империализма хотя бы угрозой уничтожения! Война назрела давно...и я знал, что она начнётся...

- Тогда почему ничего не сделали?! Почему не спасли Молдову?! - послышались множественные обвинительные возгласы.

- Каюсь, я виноват! Я поверил в то, что Запад не пойдёт на такое безумие, не поставит под угрозу выживание человечества! Я верил в благоразумие земных людей! Но я ошибся...люди оказались бессердечными животными, неспособными на самоконтроль! Ради наживы и власти они готовы весь мир загнать в могилу, надеясь, что это не они продолжат умирать! Но...неужели вымирание - это то, что мы заслужили, неужели не было иного выхода...

Полковник выдержал паузу, находясь под натиском сотен взглядов, после чего продолжил:

- Я понимаю вас! Я ошибся, поверил в чудеса, как ребёнок, и из-за этого погибли тысячи ни в чём неповинных людей! И посему вымирание человечества будет целиком и полностью на моей совести. Отныне вы имеете право не подчиняться моим приказам. Офицеры не будут препятствовать дезертирству. Если вы не готовы умереть из-за моей глупости - уходите. Уходите в родные сёла и города, в соседние страны. Проведите последние дни человечества в покое и умиротворении, потому что скоро его не будет нигде. Американцы знают о вирусе и они попытаются заполучить его, чтобы превратить в своё оружие. Оружие, с помощью которого они смогут навеки поработить человечество. Они надеются, что нам не хватит духа, чтобы привести в действие Директиву. Директива-33 будет запущена, как только американцы возьмут аэропорт штурмом. Наш мир сгнил во лжи и праздности, и нет иного спасения, кроме как очищение. Но если вы всё ещё верите в человечество, если вы готовы дать ему шанс...нам нужно продержаться до завтрашнего утра, до подхода русских войск! Если вы не готовы оставить человечество на верную погибель, останьтесь и сражайтесь до конца! Сражайтесь за лучшее будущее, которое, я верю, мы ещё сможем построить!

Эхо исповеди полковника Белозёрова разнеслось по всему главному залу, врезалось в уши сотен людей. Сейчас, когда республика стоит у края бездны, он открыл им страшную тайну. Падение Кишинёва грозит катастрофой, способной обернуться вымиранием человечества.

Полковника сверлили сотни взглядов. Мёртвых, тяжёлых, опустевших взглядов. За каждым из этих взглядов стоит собственная история, своя боль и свои волнения. За неживым молчанием их уст стоят те кошмарные, мучительные часы, проведённые в казарме, когда эфир взрывался тысячами истошных криков. Некоторые из солдат услышали среди криков голоса своих родных. Город сгорает в адском пламени, республика раскалывается на куски, тысячи людей гибнут от свинцовых пуль и под катками бронемашин. Бойцы знают: американцы отняли у них всё. Они не имеют права трусливо бежать, отступать назад. Совесть и солдатская честь не позволяют им оставить республику и допустить переход аэропорта под контроль американцев. В сложившейся ситуации хорошего исхода быть не может. Победа западного империализма над свободным миром или приведение в действие Директивы-33. Велика цена малодушия - теперь бойцы знают об этом, как никто другой. Теперь вся надежда на то, что солдатам удастся продержаться до подхода русской армии. Падение человеческой цивилизации - цена трусости. Смерть - плата за выживание и свободу человечества. Отныне это не бой за республику. Теперь это ожесточённое сражение за человечество, в котором западный империализм не должен победить. Чего бы не стоило его поражение.

- До завтрашнего утра? - послышался из-за спины полковника голос комбата Ионеску, незаметно просочившегося сквозь толпу.

- Так точно. - суровым тоном ответил Белозёров.

- Я остаюсь с вами, товарищ полковник! - возгласил Ионеску, отдав честь полковнику.

Вслед за майором, десятки рук взвились в воздух. Никто не дрогнул. Все до единого бойцы отдали честь полковнику Белозёрову, тем самым обозначив своё доверие командиру полка. Они согласились навсегда остаться в неравном бою. За то, чтобы республика жила. За то, чтобы человечество процветало.

***

За считаные десятки минут оборонительные порядки были восстановлены. Все до единого бойцы заняли позиции, получив единственный приказ - стоять до последнего. В 16 часов 51 минуту по местному времени внешние надзирательные посты сообщили о выдвижении американских войск к аэропорту для проведения штурма. Началась последняя стадия битвы за Кишинёв. Битвы за город, где в эти роковые часы решается судьба мира.

Солнце постепенно опускалось за горизонт, редкие свинцовые тучи приобретали розоватый оттенок, небо светилось пламенем городских пожаров. На пылающий войной город опускается ночь.

Сотни бойцов, укрываясь за баррикадами и в в здании аэропорта, крепче и крепче сжимали в руках автоматы, ожидая момента, когда вражеские танки появятся в поле зрения. И вдруг послышался протяжный, нарастающий свист, устремляющийся с небес к земле.

А потом взрыв. Секундная тишина. Оглушительный разрыв, сулящий потерю слуха всем, кто окажется близко к эпицентру. Поднялись гигантские облака дыма и пыли, верхний этаж аэропорта оказался уничтожен вместе с десятками солдат, находившихся там. Во все стороны полетели осколки, нёсшие смерть и тяжёлые ранения оборонявшимся. На десяток метров в небо поднялся огненный гриб. Оборонительные порядки пошатнулись.

- Комбат! Все снайперы погибли! У нас больше нет наблюдателей! - доложил майору Ионеску один из взводных командиров.

- Организовать эвакуацию раненных! Перегруппироваться и приготовиться к столкновению! - командовал полковник Белозёров, непосредственно участвовавший в организации обороны. Солдаты беспрекословно исполняли приказы, действовали, словно единый механизм. Взгляды их были суровы и сосредоточенны, никто не поддался панике и страху, даже когда сама смерть в виде управляемой авиабомбы спустилась на них с небес. Но враг не собирался останавливаться.

- Та-а-а-а-а-анки! - послышался надрывный крик, после чего раздался залп. Снаряд разорвался в стене здания аэропорта, вновь обрушив на солдат шквал осколков и завесу пыли.

Ещё один залп. Недолёт, разрыв в десятке метров от баррикады на левом фланге. Очередные несколько раненных. Загрохотали автопушки и крупнокалиберные пулемёты вражеских бронемашин, поливая огнём позиции бригады. В ответ по американцам заработали немногие оставшиеся танки бригады. Но долго сопротивляться противник им не позволил. Бронетехника врага откатилась с трассы назад в лесопосадку. Вслед за этим над кронами деревьев повисли десятки винтокрылых дронов-камикадзе.

- Огонь! - приказал Белозёрова, едва он завидел птичек.

Застрекотали автоматы, короткими очередями выплёвывая заострённые сгустки свинца. Забили пулемёты, бросая трассеры, разверзающие сумерки своим светом. Единичные дроны валились наземь, часть из них разрывалась прямо в воздухе. Солдаты отчаянно поливали огнём в небеса, но итог всё равно оказался плачевным. Подавляющее большинство бронетехники бригады было уничтожено очередным налётом БПЛА. Теперь пехотинцы оказались один на один с бесчисленными машинами американцев.

Как только налёт завершился, бронетехника противника ринулась на штурм.

- Всем ждать моей команды! - яростно возгласил полковник.

Танки и боевые машины на всех скоростях неслись на штурм, не встречая сопротивления со стороны молдаван. Стволы бригады молчали. И только когда от рокота гусениц и стука катков задрожала земля, Белозёров наконец отдал приказ.

- Гранатомётчики, огонь!

В одно мгновение из-за баррикад высунулись солдаты с трубами РПГ на плечах и практически одновременно запустили ракеты в несущуюся на позиции солдат бронетехнику. Многочисленные взрывы, бронемашины встали на месте. Две БМП-1 сгорели на месте. Остальные семь БМП-2 и танк Т-72 оказались повреждены, но не утратили способности вести бой. Из десантных капсул боевых машин пехоты высыпали американцы, тут же заняв позиции за корпусами бронемашин. Завязался встречный бой.

Враг вёл огонь на подавление, не давая бойцам поднять головы. БМП разносили стеклянное здание аэропорта, силясь нанести как можно больший ущерб обороняющимся молдаванам.

Залпы РПГ обездвижили танк врага и нанёс значительные повреждения боевым машинам, однако своей боеспособности они не утратили. Танк продолжал вести огонь. От очередного гранатомётного выстрела вражеский Т-72 спасла динамическая защита. Залп был произведён из-за баррикады левого фланга, выходившего к трассе.

Выстрел. Грохот, дым, пыль. Прямое попадание в баррикаду. Колючая проволока разорвалась на куски, мешки с землёй и песком разлетелись по сторонам. Все находившиеся за баррикадой погибли страшной смертью. Оголился левый фланг.

- Всем отступать в здание! Назад! - во всеуслышание гласил полковник, стараясь перекричать грохочущие пушки, после чего обернулся к комбату Ионеску, укрывавшемуся за баррикадой поодаль от него - Ионеску! Нужно заткнуть этот танк, иначе у нас нет никаких шансов!

- А где группа Спыну? - спросил майор.

- Группа Спыну мертва! Левого фланга больше нет!

- Сука! - выругался Ионеску.

Солдаты беспорядочно отступали в полуразрушенное здание аэропорта под шквальным огнём. Немногие, кто пытался оттаскивать раненных, тут же погибали. Неподалёку от себя комбат увидел валявшийся на земле бесхозный РПГ-22.

- Уводите солдат! - махнул рукой Ионеску, подбирая с асфальта гранатомёт - Я разберусь с танком!

- Удачи тебе, сынок! - Белозёров с надеждой посмотрел на майора, после чего спешно удалился в здание, руководить остатками бригады.

Пригибаясь и перебегая от укрытия к укрытию, майор приближался к машинам, чтобы сделать один единственный удачный залп. В пожарище боя американские солдаты его не заметили, благодаря чему комбату удалось почти вплотную подобраться к гигантской машине смерти. Колебаться Ионеску не стал.

- Жри, сучара! - с яростным криком он нажал на спусковой крючок.

Оставив за собой дымный след, ракета влетела в танк. Тот полыхнул ярким пламенем и замолк навеки.

Не успел было майор обрадоваться устранению самой главной проблемы для бригады, как сквозь треск пламени и рокот моторов начал пробиваться инородный гул. Бронемашины прекратили огонь, американцы не высовывались из-за корпусов подбитых БМП. Земля вновь затряслась. Рискнув жизнью, Ионеску выглянул из-за укрытия, чтобы оценить обстановку.

Сквозь густой дым и пыль, сквозь пожарище, из-за разрушенных баррикад и разбитых машин, на трассе, в потёмках, виднелись боевые машины. Десятки вражески танков и БМП, что стремились к аэропорту, на помощь американской бронегруппе.