Приказано поступать по совести

Глава 9

20 декабря 2025 года, вечер

Дело было к вечеру. Отец всё не возвращался. Ева же рапортовала о том, что всё в порядке и что я могу не беспокоиться. Я же, в свою очередь, как хороший брат, решил не мешать молодому делу и продолжил заниматься своими делами.

Книга была прочитана за считаные часы и оставила за собой уйму эмоций и впечатлений и заставила всерьёз задуматься. Да и вообще, день сегодня был богат на эмоциональные события, что вынуждали пораскинуть мозгами по поводу экзистенциальных вопросов. А посему я чувствовал себя морально истощённым, хоть физически и не устал толком, ибо весь день был дома.

А потому, я решил прогуляться. Взяв с собой немного денег, я вышел из дома.

Было всего лишь пять часов, однако темно было, как ночью. Оно и не мудрено, в конце декабря всегда так. И тем не менее, не стоило обманываться. Несмотря на силы природы, именно сейчас город по-настоящему просыпался. Люди выходили гулять, шли ужинать в кафе и рестораны или проводили время со своими близкими.

Покумекав пару минут, я решил отправиться в центр города. На Чеканах делать нечего, а в Центре, авось, что-нибудь интересное, да произойдёт. Нет, даже не так. Я чувствовал, что нечто должно произойти. Нечто важное. И мне хотелось проверить, права ли моя интуиция или вновь ошибается.

Общественный транспорт был, как всегда, забит. К тому же, примерно на полпути, троллейбус встал в мёртвой пробке. Но тем не менее, с горем пополам, за час я добрался до центра города. Вывалившись из троллейбуса, я словно ожил: несколько глотков холодного свежего воздуха вернули меня к жизни.

Я тут же направился в парк, рядом с которым находились памятник великому молдавскому господарю времён средневековья, а также кинотеатр и театр оперы и балета. В парке было ожидаемо много людей: семьи, влюблённые пары, да и просто одиночки. Неудивительно, что все они гуляли именно в парке, а не где-нибудь ещё. Было в этом месте кое-что особенное, что всегда привлекало людей. Это было спокойствие, тишина и особенная атмосфера. Здесь, пусть так близко, но в то же время и далеко от цивилизации, среди кустов, деревьев и фонтанов, люди могли отвлечься от суеты, побыть наедине с собой, насладиться свежим воздухом и тишиной и забыть обо всех проблемах.

И я не был исключением. Именно подобные места, вроде парков или лесополос всегда привлекали меня именно своей отчуждённостью от вечно бегущего города и позволяли побыть наедине с собой, вдали от вечного движения. И сейчас я не изменил себе. Выбрав свободную лавку вглуби парка, я оприходовал её и развалился, закрыв глаза и вдохнув поглубже. Какое-то время я просто сидел, отгоняя различные мысли, забыв обо всём и просто наслаждаясь тишиной, безмятежностью и чувством умиротворения. Такие моменты надо ценить. Ради таких моментов стоит жить.

Однако умиротворение не может длиться вечно, вот и мне понадобилась смена обстановки. Поднявшись на ноги и размявшись, я побрёл дальше. Спустя десять минут петляний по дорожкам парка, я вышел к зданию, в котором находился кинотеатр. Однако встретило оно меня отнюдь не дружелюбной и уютной атмосферой, а громкой поп-музыкой и неоновыми пересветами.

А всё потому, что в историческом здании одновременно с кинотеатром располагался ночной клуб "Саламандр". Отвратительное место, презираемое "улицей". А презираемое в первую очередь потому, что именно "Саламандр" стал отражением социального неравенства и противоречий. Пока простой люд считает копейки, дети бизнесменов вечерами и ночами жрут, пляшут, нюхают и трахаются, транжиря родительские деньги. А последней каплей, похоронившей репутацию клуба стало то, что "Саламандр" находится в историческом здании, а прямо через дорогу находится резиденция президента.

Это место всегда вызывало у меня отвращение. Как минимум из-за того, что тамошний контингент состоял из таких, как Полина или тот же Шевчук. Тобишь из людей, смотрящих на тебя с высока просто потому, что им повезло родиться людьми голубых кровей. Они мнят себя элитой, считают, что разврат и чревоугодие есть их привилегия, а не наказание. А посему они считали, что такие, как я, годятся только на то, чтобы об нас вытирать ноги. Именно эти люди и их родители убили маму. Как бы то печально ни было, но в Кишинёве, ставшим городом греха, богачи по только лишь Богу известным причинам автоматически отделяли себя от остального народа, считая его недостойным. Деньги порождали противоречия и несправедливость, деньги становились катализатором человеческого зла. А потому, сам факт их наличия служил причиной для презрения.

Меня корёжило от того, что пока на улицах каждый день льётся чья-то кровь, в стенах этого клуба зажравшиеся мажоры напиваются до беспамятства и пристают к таким же пьяным девицам, а тем временем в туалете шпана нюхает различные порошки и затягивается шмалью, пока в соседней кабинке мужик в наркотическом угаре трахает такую же упоротую малолетку. Только из-за этого осознания я ненавидел эти пьяные, но всё ещё надменные рожи, которые не вызывали ничего кроме жалости и бессильной злобы.

Я сплюнул себе под ноги и уже готов был идти прочь оттуда, как вдруг мой взгляд что-то зацепило. Словно кто-то знакомый мелькнул в поле зрения. А потом, среди какофонии звуков, я услышал знакомый смех. Это была Полина. И она была там. Ноги сами понесли меня в этот проклятый клуб.

Картина была насколько обычной для таких мест, настолько же и безумной для нормального человека. Пьяные пацаны и мужики, сотрясающие конечностями и выписывающие нелепые телодвижения под какую-то дрянную попсу, за которую даже на улицах заплюют. Содрогающиеся тела парней и девушек, лежащие на диванах и лаунжах в самых неестественных позах. Почти голые проститутки, трясущие сиськами и ягодицами на танцполе. И всё это под лучами неонового безумия.

Однако мне было не до того. Мой взгляд зацепили четыре девицы, одетые под стать подобным мероприятиям, стояли у барной стойки и активно флиртовали с какими-то мужиками, которым на вид было не меньше двадцати пяти. Мужики были явно нетрезвые, ибо охотно распускали руки. Хоть девушки и пытались изображать из себя неприступных, но страсть и похоть были сильнее образов, коим они старались соответствовать. Но была среди них одна, которая не давалась несмотря ни на что. Чёрное платье, высокие каблуки, ровная осанка, каскад чёрных, красивых волос и идеальное, не изуродованное алкоголем лицо. Это была она. И она была завораживающе красива!

Но сейчас был неподходящий момент для любования красотой девушки. Оставлять юных девиц наедине с пьяными мужиками - не лучший вариант, тем более в таком месте. Сосредоточиться было трудно, но я попытался мобилизовать все ресурсы моего мозга. Мужики, хоть и взрослые, но физической формой не блещут, к тому же ещё и пьяные. Скорее всего, дохляки какие-то, хоть и довольно быковатой внешности. Собравшись с силами, а уверенно двинулся в их сторону.

- Пошли! - выпалил я, легонько подёргав её за плечо.

Полина посмотрела на меня ошарашенным взглядом, но одновременно с этим в ярко голубых глазах читалась отчаянная надежда.

- Э, слышь, а ты кто такой вообще? - возмутился один из мужиков, а именно тот, что был самый крепкий. Тут я ошибся в своих прогнозах, ибо этот явно спортсмен. Вдобавок, он был на несколько сантиметров выше меня и мог сыграть со мной злую шутку.

Остальные же были среднего роста, да и комплекцией не блистали. Обычные тюфяки.

- Парень её! - выдал я первое, что пришло мне в голову.

Подружки Полины ошарашенно уставились на меня, а на лицах мужиков отразилась растерянность и непонимание. Хотя чего уж греха таить, сильнее всех удивлена была сама Полина, хоть и возражать не осмелилась.

Быки же отошли от шока и решили действовать. Самый крупный поднялся со стула и подошёл ко мне, встав в полуметре от меня. Другой же обхватил Полину, прижимаясь к ней, отчего она едва слышно запищала. В тот момент мне стало не по себе. Однако ноги не подкашивались и руки не тряслись. Наоборот, я был полон решимости и готовности действовать.

- Слышь, парень! - передразнил он меня, демонстрируя явное неуважение - Катись отсюда к мамке под юбку, пока пизды не получил! А мы твою девку оттрахаем поочереди, да так, что она сама от тебя уйдёт!

Сказал он и все четверо залились хохотом. Мерзким, свинячьим хохотом. Зря он такое про Полину сказал, ой зря! И про маму зря упомянул!

- Я то уйду, - усмехнулся я, пытаясь сохранять спокойствие, - только, давай, фокус покажу.

- Ну давай, фокусник. - надменно ухмыльнулся он, не ощущая какой-либо угрозы с моей стороны. И в этом была его ошибка.

Последовала молниеносная пощёчина левой рукой, вслед за которой прилетел правый боковой, отправивший здоровяка в нокаут. Я же не стал медлить и налетел на того, что удерживал Полину, пару раз врезав ему в нос. Тот тоже повалился на землю, перекатываясь и заливаясь стонами боли, держась за сломанный нос.

- Давай, сука, нападай! - кричал я, глядя на двух перепуганных мужиков, словно психопат.

Этот приём сработал. Двое валялись на полу и были больше необороноспособны. Остальных же двух на десяток секунд охватила паника. Была лишь одна проблема - на нас всё это время смотрела добрая половина "Саламандра". Но это неважно. Надо выбираться отсюда, пока не нагрянули менты.

- Бежим! - коротко бросил я, схватив испуганную Полину за руку, после чего рванул в сторону выхода.

Мне было всё равно на ветер, на крики Полины, на десятки ошарашенных взглядов прохожих. Я просто бежал. Бежал как можно дальше. Погони не было, да и кому за нами гнаться? Я просто хотел убраться как можно подальше от этого проклятого места.

Очнулся я уже в парке, аккурат рядом с той лавкой, на которой я сидел и наслаждался покоем десятью минутами ранее. Иронично, ибо я вернулся ровно туда, откуда и пришёл. Я стоял, согнувшись напополам и упершись руками в колени, стараясь отдышаться. Рядом со мной стояла Полина, с жалостью глядевшая на меня. Я уж было приготовился к очередной её истерике или упрёкам в том, что я "козёл", "психопат" и вообще какого хрена я там устроил, однако девушка на отлично справилась с тем, чтобы разрушить мои ожидания.

- Ловко ты их... - протянула она.

- Глаза боятся, а руки помнят всё. - усмехнулся я, продолжив хватать ртом воздух.

Наконец, отдышавшись, я выпрямился и огляделся. Вокруг не было ни единой души, кроме нас с Полиной, что так-то странно, ибо сейчас не было даже десяти часов вечера.

- Слушай...спасибо тебе! За то, что вытащил оттуда! - наконец сказала Полина, посмотрев на меня снизу вверх. И было в этом взгляде столько жизни, сколько я за ней не замечал никогда.

- Да не за что, чего уж. Не ради благодарности я на это пошёл. - смутился я.

- Выходит, ради меня... - тихо сказал она, улыбнувшись.

Я ничего не ответил. Для меня было удивительно то, что поведение девушки совершило поворот на сто восемьдесят буквально за пару дней. Что же такого могло произойти, что обычно надменная и дерзкая Полина Шумилова вдруг улыбается, краснеет и благодарит меня за спасение, хотя буквально пару дней назад, наверное, и за человека не считала.

- Я вот только одного не понимаю. Чего же ради ты пошла туда? Тебе, как я погляжу, не сильно нравилось то, что там происходило с тобой и твоими подругами. - я решил задать тот вопрос, что интересовал меня в этой ситуации сильнее всего.

- Не подруги они мне... - пробурчала Полина, отведя взгляд, - сама не знаю, зачем. Раньше мне такое нравилось. Отрываться по полной, напиваться и танцевать. Я думала, что в этом и есть главное удовольствие, думала, что я выиграла эту жизнь. Но что-то произошло за последние два дня, что-то, из-за чего у меня в жизни всё перевернулось. То, чем я занималась раньше, мне наскучило, а те, с кем я общалась до этого, показались мне мерзкими и никчёмными. Сама удивляюсь, как я раньше не замечала, насколько отвратительно и жалко выглядит этот "праздник жизни", что проходит в "Саламандре" каждые выходные...Аж на душе гадко...

- Брось, всё хорошо! - я попытался приободрить её.

- Как я могу отблагодарить тебя? - внезапно спросила она. - Я же тебе никто. Ты мог меня и не вытаскивать оттуда, но всё равно ведь вытащил...

- Успокойся, не нужно мне ничего! Хотя...

Я потёр подбородок, а Полина уставилась на меня горящими интересом глазами.

- Улыбайся почаще. Улыбки тебе идут, не то что эта твоя гримаса недовольная! - сказал я, улыбнувшись.

Её лицо в этот момент - просто что-то с чем-то! Такой убойной смеси непонимания, удивления и радости я ещё не видел! А потом мы вместе рассмеялись. Всё же не зря я пошёл в центр, не зря зашёл в этот клятый клуб.

- Что будем делать дальше? Ведь это ты вытянул девушку с отдыха! - ехидно усмехнуась Полина.

- У меня планов нет, так что я мог бы предложить тебе прогуляться. Но, рискну предположить, что у столь прекрасной девушки нет свободного времени для меня. - развёл руками я, расплывшись в глупой улыбке.

- К твоему счастью, сегодня я абсолютно свободна. Так что если это было приглашение на свидание с твоей стороны, то я принимаю его.

Вот так номер! Бродил себе по городу, а в итоге иду пусть и не запланированное, но свидание с Полиной. Хотя про свидание она скорее пошутила, но всё же...

- Так куда пойдём? - спросила девушка.

- А имеет значение? Мы всё равно в центре города...

- Придумала! - перебила меня Полина - Я живу возле Комсомольского озера. Можешь проводить меня до дома, а заодно и погуляем. Знаешь, как там по вечерам красиво?

- Уж не знаю, как по вечерам, а по утрам там действительно красиво. - ответил я.

- Тебе то почём знать, как там по утрам, если ты живёшь на другом конце города? - вопросительно уставилась на меня Полина.

- Летом подъём в шесть утра и пробежки вокруг того самого озера. Ну не красота ли? - мечтательно протянул я.

- Всё ты о своём, о спортивном! - возмутилась Полина.

- А как иначе? - усмехнулся я.

Мы вышли к центральной улице и пошли вперёд. Скорее всего, Полина жила в частном квартале рядом с озером. Дома там шикарные. Такие и дворцами не стыдно назвать!

Но мысли мои были заняты другим. Я находил странным поведение Полины. Вернее даже не само поведение, а столь частые и резкие смены настроения. Вот она мне говорит о том, что любовь и дружба - всего-то симулякр, придуманный немощными людишками для прикрытия слабого тыла, но уже на следующий день она кокетничает со мной и, пусть и в шутку, но соглашается на свидание. Мне не было дано понять это. Быть может, пацаны правы, и слухи про вещества и прочие зависимости правдивы, а столь быстрые и частые смены настроения - всего-лишь последствия употребления наркотиков. В конце концов, чем только не тешатся богатые, лишь бы, не дай Бог, не заскучать. В таком случае мне действительно нужно быть осторожным и принимать исключительно взвешенные, обдуманные решения. Но что, если она, сама того не осознавая, просто запуталась. Пытаясь играть человека, познавшего жизнь и преисполненного опытом, она забыла про то, что всё ещё является человеком. Простым человеком, таким же как и все. Со своими слабостями, которому не чужды человеческие чувства и рефлексии.

Хотя чего уж тут греха таить? Я рад, что мне удастся провести время с ней. И сейчас мне абсолютно неважно, с чего вдруг она кокетничает со мной. Нравится она мне, что уж тут поделать. Именно такая Полина, какая она есть сейчас, мне симпатична.

И вот, мы вышли к центральной площади. И вроде бы нам стоило повернуть направо и двинуться вверх, к Комсомольскому озеру, куда мы изначально и собирались. Но меня привлекла музыка, доносившаяся со стороны Дома Правительства. Знакомые до боли мотивы и ритмы, а слова сами всплывали у меня в голове.

- Что там? - вопросила Полина, удивлённо уставившись в сторону площади, по которой по неизвестной мне причине не ходил транспорт.

- Не знаю. Пойдём, посмотрим?

В ответ Полина лишь кивнула и мы пошли вперёд. И чем ближе мы приближались, тем яснее становились слова песни, которую играли уличные музыканты прямо у стен Дома.

Прямо на ступеньках, у центрального входа в Дом Правительства, расположились уличные музыканты, игравшие классику русского рока. Кино, Аквариум, Форум, Альянс, Земляне - культовые песни звучали на улицах города всё чаще и чаще, а за последние два года так и вовсе обрели вторую жизнь.

Стихийный концерт под стенами высшей государственной инстанции, прямо на глазах у охраны и с реющим флагом республики над головой - это был своего рода протест. Протест, который люди поддерживали из раза в раз.

Вот и сейчас сотни, или даже тысячи горожан пришли, дабы послушать песни, ставшие знаковыми для русской музыки. Кто-то специально приходил из раза в раз, а кто-то невольно становился участником стихийного собрания, но уходить, вопреки обстоятельствам, не спешил. Ибо целью данного события было не просто прослушивание музыки. Это было нечто большее...

Таким образом русские люди пытались заявить о себе. Война за существование была нами проиграна. Мы потеряли свою историческую Родину, а затем и русскую мечту. И подобные стихийные концерты были отчаянной попыткой спасти русскую идентичность, напомнить о том, что мы всё ещё живы и продолжаем сражаться. Заявить о том, что несмотря на шквал ненависти и на расцвет русофобии в мире, русские люди по всему миру стоят на страже своей культуры и самосознания, пусть их и лишили Родины. Заявить о том, что мы - русские, а русские не сдаются!

И каждый раз, когда новое правительство вновь преклоняло колено перед Западом и шло ему на уступки, по всему городу вновь раскатами звучали русские песни. Чтобы напомнить элитам о том, перед кем они пресмыкаются и кто беспощадно истребил тридцать миллионов русских людей и практически полностью уничтожил славянский мир.

Отнюдь, не только русские люди становились участниками подобных стихийных концертов-митингов. Молдаване, украинцы, румыны, европейские туристы - на концертах присутствовали люди самых разных национальностей. И вовсе не потому что они считали себя русскими, но ввиду того, что за последние годы русский флаг и русское слово стали знаменем свободы, а Россия считалась форпостом традиционных ценностей, что рискнул принять неравный бой с глобалистской чумой, охватившей своими щупальцами весь мир. Русский народ в глазах миллионов людей стал народом свободоборцем, народом мучеником. Народом, рискнувшим отстоять право быть собой. И за это он поплатился.

Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив,Мы хотим жить, мы живучи, как кошки.И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"Слышишь шелест плащей - это мы...

Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!

Мы родились в тесных квартирах новых районов,Мы потеряли невинность в боях за любовь.Нам уже стали тесны одежды, сшитые вами для нас одежды,И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше...

Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!

Я заметил, что позади музыкантов стояли четверо полицейских в полном обмундировании - охрана Дома Правительства. Я точно знал, что в их обязанности входило пресечь несанкционированную акцию, а в случае нехватки сил вызвать подкрепление. Но вопреки всему, караульные не пытались воспрепятствовать музыкантам. Наоборот. Они подпевали!

В толпе я также завидел нескольких полицейских. По-видимому, патрульные, что прибыли на вызов какого-нибудь недовольного русской музыкой румынского националиста. В их полномочиях было арестовать музыкантов, и в случае, если толпа начнёт бунтовать, вызвать спецназ для подавления беспорядков. Но несмотря на это, полицейские стояли вместе со всеми, и подпевали, когда начинался припев. Ибо его знал каждый житель города.

Дальше действовать будем мы...

Эти слова с точностью передавали настроение каждого гражданина Молдовы, который был недоволен действиями властей своей страны. Ему хотелось действовать, хотелось что-то изменить. Местные власти из раза в раз безжалостно вытирали об него ноги, плевали ему в душу и всячески показывали ему, что место его в стойле, а сам он никто и звать его никак. А душа его болела. Болела потому, что даже тогда, когда ему давали глоток воздуха и позволяли подставить лицо под ветер свободы, делали это на самом деле для того, чтобы он сделал правильный выбор. Естественно, правильный потому, что был выгоден местным управленцам, договаривавшимся с европейцами о цене суверенитета. Цене, измерявшейся в долларах и золотых слитках.

И каждый раз, когда власти принимали очередной антинародный законопроект или заключали новый невыгодный стране унизительный договор на внешнеполитическом треке, люди вновь собирались и пели русские песни. Из-за гонений и русофобии, как для молдаван, так и для русских людей со всего света, русская музыка стала песней свободы, песней восстания против сложившегося мирового порядка.

Но подобные мирные протесты никогда не происходили без весомых поводов. Значит и сейчас произошло что-то, что спровоцировало очередной концерт.

- Слышь, мужик! - возгласил я, хлопнув по плечу ближайшего ко мне мужчину - А что вообще произошло? По какому поводу концерт?

- В танке что ли живёшь? - буркнул он - Не слышал, что наши заявили?

- Нет, а что? - непонимающе спросил я.

- В связи с нарастающей напряжённостью в стране, Молдова и США подписывают договор о взаимной обороне. На случай вторжения России в нестабильный регион. Четыре часа назад заявили. Сволочи.

- Взаимная оборона! - воскликнула женщина, стоявшая справа от меня - Они думают, мы забыли, что произошло с Москвой? У меня там вся семья погибла! Так что хрен им!

Дальше действовать будем мы...

Женщина всё продолжала говорить, однако я её уже не слышал. Кровь стучала в висках, а внутри меня вскипала ненависть. Ненависть к так называемым лидерам, что вновь наплевали на свой собственный народ. Создав иллюзию следования народным чаяниям и настроениям, новое правительство, сформированное из военных министров и политиков социалистического блока, лишь зарабатывало очки рейтинга у населения. И всё для того, чтобы вновь сдать страну. Сдать её тем, против кого и восстали почти два года назад. А всё лишь потому, что деньги и власть всегда идут вразрез с совестью и честью. Стоит вкусить сладкий вкус денег, как человечность тут же уходит на второй план.

- Пойдём... - не своим голосом сказал я Полине.

Она лишь молча последовала за мной, поняв, что произошло нечто, ставшее для меня потрясением.

А я просто шёл прочь от центральной площади. Прочь от сотен, нет, тысяч людей, прочь от музыкантов и прочь от песен, эхом сотен голосов разносившихся по городу.

***

- Что случилось? - спросила Полина, взглянув на меня с сожалением и непониманием.

Мы стояли на набережной у озера в тусклом свете уличных фонарей, а вокруг не были ни единой души. Только мы, озеро и густой лес, словно стена, окруживший водоём. Со стороны воды дул холодный ветерок.

Я встал, облокотившись на перила и смотрел на тёмно-синий круг озера, по которому то и дело проходила зыбь. Наверняка ещё пару часов назад здесь жизнь била ключом, но сейчас тут не было никого кроме нас двоих.

- Нас предали, Полина. - обречённо сказал я.

- Не поняла.

- Они сдали нас американцам. Сдали без боя, решили, что легче и выгоднее будет просто забыть. Забыть всё, что произошло за последние четыре года. Мы же Славяне! Те десятки миллионов погибших - мы же с ними одной крови! Американцы разыграли этот кровавый спектакль! А что же наша страна? Как всегда взяла и пришла к ним на поклон?

Полина молчала. Ну конечно, едва ли девочка голубых кровей понимала, о чём я говорю. Алкоголь, тусовки и круглые суммы на банковских картах - наверняка очень хорошая таблетка от памяти.

- Что ты смотришь на меня, как на отсталую? Думаешь тупая совсем, не понимаю ничего?! - неожиданно для меня воскликнула Полина.

Признаться честно, я аж опешил от такого напора.

- У меня мама в Питере погибла. Думаешь наверное, что мне насрать на происходящее? Что мне только клубы, да деньги?

- Прости...я не знал... - прошептал я, опустив взгляд.

Полина же смягчилась, ярость в глазах сменилась печалью.

- Ты меня прости. Не нужно мне было на тебя срываться. Просто...

По-видимому, девушка хотела поделиться чем-то сокровенным для неё. Чем-то, что раньше она не могла или не хотела никому рассказывать.

- Я сталкиваюсь с этим каждый день. Сталкиваюсь с трусостью, с предательством. Из-за американцев мама погибла! А отец улыбается им, жмёт им руку. И всё ради того, чтобы ещё пару нулей прибавилось на его банковском счету. Нулей, насквозь пропитанных кровью и слезами невинных людей.

Я опешил от такой откровенности со стороны Полины. Я был первый, кому она рассказала об этом, ибо пока она говорила, по щекам её текли слёзы.

- Вся моя жизнь, весь мой достаток, - дрожащим голосом сказала Полина, - всё это построено на черепах! На страданиях и крови тех, кто этого не заслужил! Почему? Почему так, Андрей?!

Полина разрыдалась. Теперь мне всё стало ясно. Надменность и высокомерие были лишь маской, за которой скрывались душевная боль и обида. Обида за судьбы миллионов людей, на которые наплевал её отец, дабы обеспечить себе и своей дочери безбедную жизнь.

Я заключил девушку в свои объятия. Не знаю, сколько мы так стояли. Она плакала мне в плечо, а я прижимал её к себе, поглаживая по голове. Вот так вот в жизни случается. Буквально два дня назад я был для неё хулиганом из подворотни. Она же мне виделась не более, чем очередной представительницей золотой молодёжи. А уже сегодня я единственный, с кем она смогла поделиться своими страданиями. Поделиться тем, о чём никто даже догадываться не мог, глядя на неё.

- Пойдём домой. - прошептал я ей на ухо.

- Идём. - согласилась девушка и я разомкнул объятия, позволив ей выйти.

Мы обогнули озеро по дуге, не встречая по пути ни одного человека.

- Мне холодно. - вдруг сказала Полина, жалобно посмотрев на меня.

Я окинул её взглядом. Всё, что было на ней поверх платья - лёгкая кожаная куртка. Изо рта у девушки шёл пар, а губы её дрожали. Я же поступил как джентльмен и, скинув с себя свою зелёную ветровку, протянул её Полине.

- Спасибо... - тихо сказала она.

Девушка закуталась в мою куртку, а я, посмотрев на неё, невольно усмехнулся.

- Ну что? - возмутилась Полина.

- Выглядишь, как кочерыжка. - сказал я, а улыбка не сходила с моего лица.

Естественно куртка была для неё большой. Ну а как ещё может смотреться одежда, снятая со стокилограммового быка, на миниатюрной девушке?

Однако, хоть и выглядела Полина забавно, но некоторое время спустя ей стало теплее, на щёки вновь вернулся румянец, а настроение заметно поднялось.

Мы пошли дальше и уже буквально через несколько минут шли по улице, уставленной шикарными особняками. Интересно, чтобы получить такой дом, нужно сразу душу дьяволу продать или повременить чутка?

И вот, мы остановились у трёхэтажного дома, стоявшего на возвышенности. Отсюда открывался прекрасный вид как на остальную улицу, так и на озеро. Наверняка созерцать такой вид по утрам, наблюдая за восходом солнца - одно удовольствие. К тому же, по моему оценочному суждению, этот особняк был самым шикарным из всех, что были здесь. Скорее всего, ещё и один из самых лучших в городе. Ещё бы, не жить же в двухкомнатной квартире, в задрипанной девятиэтажке, главе компании, являющейся газовым монополистом в стране.

- Ладно...мне пора... - Полина не решалась, что сказать.

В доме царила кромешная темнота, свет в окнах не горел. Видимо, сегодня Полина будет ночевать одна.

- Я завтра буду с пацанами разговаривать. Будем решать, что делать. Ты не передумала? Точно со мной хочешь уехать?

- Не передумала! - решительно заявила Полина.

- Вот и славно! Только есть одна проблема...у меня нет твоих контактов. Не хотелось бы тебя в школе потом ловить. - я говорил неуверенно, словно боясь, что Полина может отвергнуть меня, хотя видимых на то причин не было.

- Точно! Совсем забыла. - спохватилась Полина, после чего продиктовала свой номер. Я же его сразу же записал в контакты, а то потом точно забуду.

- Я позвоню тебе. - улыбнулся я, сунув телефон в карман.

- Тогда, до завтра! И спасибо за куртку! - сказала Полина, протянув обратно мою ветровку, которую я тут же натянул на себя, ибо порядком замёрз, за те километры, что мы шли от озера до её дома.

- Спасибо за вечер! - сказал я, думая уже уходить, как вдруг девушка меня остановила.

- Стой! - окликнула она меня.

Я обернулся. И тут Полина поцеловала меня в щёку. Жаркий, влажный поцелуй. После этого я поплыл.

- Спасибо тебе! Спаситель мой. - улыбнулась Полина, после чего скрылась за забором своего дома.

А же присел у неё на пороге и минут десять просто сидел и размышлял над событиями прошедшего вечера. Я был счастлив. Счастлив, что именно так всё произошло. Что обычное стечение обстоятельств привело к тому, что Полина открылась мне, и, может быть, мы даже сблизились. Ради таких вечеров стоит жить.

Несмотря на драку, печаль и слёзы девушки, всё закончилось хорошо. Хорошо для нас обоих.

На целый вечер я смог забыть о надвигающейся войне. Но вечно жить в мире прекрасных чувств нельзя. Настанет новый день и мы станем ещё ближе к 27-му декабря. А значит, что-то надо решать.

И потому, встав на ноги, я побрёл домой. Вперёд, к новым трудностям. Навстречу новому дню.