Приказано поступать по совести

Глава 14

23 декабря 2025 года, утро

Сегодня я проснулся в холодном поту. Чувство тревоги сходу начало свербеть голову, словно таинственная опасность вот-вот настигнет меня. Мне снился странный сон. Я слышал неистовый рёв, страшный рокот и доносящиеся из тьмы людские крики и мольбы о помощи. Я был скован по рукам и ногам, будучи не в состоянии пошевелиться. Лишь от воспоминания об этом у меня уже пробегает холодок по спине.

Однако, отдышавшись и пару минут посидев на кровати, я пришёл в себя. Звон в голове стих, и вот, уже то, что пару минут назад мне казалось концом света, оказалось обычным зимним утром. На улице порхал снежок, лёгкий ветер слегка покачивал оголённые ветки деревьев, а вделке, из-за далёких холмов восходил ярко-оранжевый диск, словно поджигавший небосвод своим пламенем.

- Красиво... - завороженно протянул я, наблюдая за восходящим солнцем.

Закончив любоваться чудесным видом восхода, я приступил к утренним процедурам. Зарядка, утренний туалет, и вот я оказался на кухне, где, к моему удивлению, меня уже поджидал отец.

- Утро доброе. - поздоровался я, после чего поставил чайник на плиту.

- Доброе, - отозвался отец, после чего сходу спросил, - сегодня уезжаете?

- Да... - тяжело вздохнул я.

Кивнув и сделав глоток чая из полупустой кружки, он поднялся на ноги и встал прямо напротив меня. Поймав на себе его взгляд, я уставился на него в ответ, выжидая, что скажется.

- Ситуация с каждым днём всё хуже и хуже. Похоже, этого не избежать...

- И что же вы будете делать? - спросил я.

- Командование срочно вызвало меня на север для объяснений, почему я срываю учения. Придётся ехать...

- Идиоты! - ударил кулаком по ладони я.

Повисла неловкая пауза. Тишину нарушали лишь стук кипящей в чайнике воды, да треск минутной стрелки часов. В молчании мы простояли с минуту, но ощущались эти шестьдесят секунд, как целая вечность.

Я смотрел на отца и понимал, что, возможно, больше никогда его не увижу. Я не хочу верить в это, но, быть может, сегодня наступает тот момент, когда жизнь разводит нас по разным дорогам. Возможно, я драматизирую, никакой войны не будет, и через две недели мы свидимся вновь. Но внутренний голос подсказывает мне, что хорошего финала ожидать не стоит, ибо обстановка куда серьёзнее, чем мне хотелось бы надеяться.

Его больше не будет рядом. Некому более будет поддержать меня, некому дать совет и некому направить меня на путь истинный. Принимать решения придётся самому и защищать себя тоже самому.

- Помнишь, ты мне дал приказ? Приказ поступать по совести? - едва слышно проговорил я.

- Помню, конечно. - улыбнулся отец.

- И я его выполню, товарищ полковник! Приказ будет выполнен любой ценой! - сказал я, вытянувшись по стойке смирно.

Наблюдая эту полную серьёзности, но и по-детски наивную картину, отец расплылся в доброй улыбке, а по щеке его потекла слеза. Это был второй раз в моей жизни, когда отец заплакал.

Подойдя ко мне, он крепко обнял меня, похлопав по спине.

- Береги сестру...и сам будь осторожен. Даст Бог, свидимся - сказал он.

- Ты тоже себя береги! И под пули не подставляйся лишний раз. - рассмеялся я, но почувствовал, как слёзы наворачиваются на глаза.

- Ладно, мне пора. Дальше сам, Андрей. Сам... - сказал отец, после чего отстранился и покинул кухню. В порыве эмоций я не заметил, что военная форма уже была на нём, а в прихожей, возле двери, лежал баул цвета хаки. Через минуту отец покинул квартиру, отправившись в штаб на Телецентре, откуда он двинется на северные полигоны.

Через полчаса проснулась Ева. Заспанная, она, потирая кулачком глаза, вышла кухню, где я уже вовсю готовил завтрак.

Я не рассказывал ей о вчерашнем. Так же, как и отец не рассказал нам о нападении на базу. Незачем тревожить девочку почём зря.

- Доброе утро. - пробурчала она.

- Доброе! Дуй умываться и садись завтракать! - сказал я, пытаясь говорить громче шкворчащих на сковороде яиц с колбасой.

Ели мы в тишине, ибо обсуждать было толком нечего. Однако, в один момент сестрёнка решилась нарушить молчание:

- Я в магазин за продуктами поеду. Еду то мы не купили...

- Верно. - ухмыльнулся я, спросив в шутку - А как же школа?

- Поживёт без меня. Заберёшь мой аттестат? - отшутилась Ева.

- Заберу. Но у меня есть одно условие. - протянул я.

- Это какое? - вопросительно уставилась на меня Ева.

- Кирюха с Антохой поедут с тобой. - сказал я, допивая свой чай.

Это было не предложение, ибо с пацанами я договорился ещё с вечера. Эти двое оболтусов наверняка даже и не думали в школу идти, а так хоть займутся чем-нибудь полезным.

- Это ещё зачем?! - возмутилась Ева, едва не вскочив из-за стола.

- Мне так спокойнее будет. Предчувствие у меня нехорошее. - сказал я, посмотрев в пустоту.

Нечто сверлило в голове, предостерегая меня от беды. А потому, отправить пацанов с Евой казалось мне хорошим решением. И мне спокойнее будет, и она будет в безопасности рядом с ними. Уж я то в своих парнях уверен.

- Ладно, я пошёл, - сказал я, поднявшись из-за стола, - школа кончится - мы тебя заберём. И не опаздывай! - усмехнулся я и подмигнул сестре напоследок.

Я уже было собрался уходить, однако Ева остановила меня.

- Стой. - тихо сказала она.

- Что? - непонимающе спросил я, глядя на сестру, вставшую из-за стола вслед за мной.

- Будь осторожен, пожалуйста! - полушёпотом сказала она, заглядывая мне прямо в душу.

- Обязательно! - улыбнулся я, ласково погладив сестрёнку по голове.

Оставив Еву на кухне наедине с собой, я отправился в комнату. Одевшись в тёплую спортивную одежду менее, чем за минуту, я осмотрел свою комнату. И тут, в голове, словно лампочка, зажглась мысль. Я лёг на пол, заглянув под кровать, после чего достал оттуда свёрток из нескольких полотенец.

Когда я развернул его, на пол со звоном и грохотом упали старенький ПМ, две обоймы и коробка с патронами. Отец как-то спрятал его на "чёрный день". Будем считать, что "чёрный день" наступил. Набив магазины патронами, я зарядил один в пистолет, а сам ствол поставил на предохранитель. Спрятав ПМ за пояс, а вторую обойму в карман, я направился к выходу.

Безусловно, ходить по городу с заряженным боевым пистолетом, не имея лицензии - не лучшая затея. Один патруль - и куковать мне в обезьяннике. Но если выбирать между законом и жизнью, я без раздумий выберу жизнь. Чует моё сердце, что-то сегодня произойдёт.

Покинув квартиру, я быстро спустился на первый этаж. Как только я вышел на улицу, мне в лицо подул холодный ветерок, отчего я поёжился. Однако, несмотря на холод и порхающий снежок, погода была чудесной. Тем не менее, на улице, почему-то было немноголюдно. Это было ожидаемо ввиду событий, произошедших вчера, однако странно с учётом того, что сегодня всё-таки рабочий день. Во дворе я не встретил ни единой души, что насторожило меня.

На аллее же людей было побольше, что меня немного успокоило. Тем не менее, меня не покидало стойкое ощущение того, что что-то не так. Словно в воздухе витало нечто постороннее и я никак не мог понять, что же именно. Остаётся надеяться на то, что моя паника вызвана лишь странными снами, да внезапно свалившимся на плечи грузом, и не более того. По крайне мере, мне очень хотелось на это надеяться...

***

Прозвенел очередной звонок, ознаменовавший конец третьего урока. Время текло мучительно медленно, отчего меня уже начинало потряхивать. Пацаны тоже заметно нервничали. Ладно Егор, но от Вадика я такого ожидал в самую последнюю очередь.

В школе же было на удивление много людей, даже не смотря на события вчерашнего дня. И все были такими спокойными, словно ничего и не произошло.

- Что-то стрёмное происходит, братва, - тихо сказал Егор, подозрительно озираясь по сторонам, - чует моё сердце, надо сваливать нахер!

- Поддерживаю, - согласился Вадик, - я ещё сутра почувствовал, что нездоровая хрень какая-то творится.

Колян лишь молча слушал, изредка поглядывая на каждого из нас. К нашему удивлению, на время перемены класс опустел - остались только мы вчетвером.

И вдруг, словно прочитав наши мысли, в класс влетела Полина вместе с Шевчуком.

- Андрей! - сверкнула глазами Полина и, хватая ртом воздух, проговорила - Там люди! В камуфляже! С автоматами!

Страшная мысль пронзила меня, словно стрела. Едва ли я успел, что-либо осознать, как на первом этаже загрохотали автоматные очереди, а школьные коридоры разорвались десятками воплей.

- На пол, быстро! - скомандовал я, услышав, как посыпались стёкла сотнями хлопков. Шальные пули пронзали их насквозь.

Миллионы сумбурных мыслей проносились по широким магистралям внутри моей головы, но ни одна не была внятной. Я попросту не мог поверить в реальность происходящего, в то, что нас переиграли и в то, что мы не успели...

Мгновение спустя в помещение влетели две гранаты. Я уже хотел было прощаться с жизнью, но вместо взрыва резкая вспышка ослепила меня, а звон в ушах затмил все остальные звуки. Последнее, что я услышал - это тяжёлые шаги входящих в помещение солдат и лязг затворов...

***

Голова раскалывается, однако через какое-то время сквозь мерзкий звон начинаю пробиваться звуки окружающего мира. Зрение вернулось ко мне чуть меньше, чем через минуту.

Я лежал лицом в землю, а руки мои были стянуты верёвкой за спиной. В классе орудовали четверо в мультикаме, а лица их были скрыты под масками с черепами. Один из солдат встал прямо у меня за спиной, второй стоял позади Полины, остальные же двое вольготно расхаживали по помещению, где некогда учились дети.

- Чисто! - доложил один из солдат, осматривавших класс. Доложил на русском языке.

- Что делаем дальше с...командир? - раздалось у меня из-за спины.

Интересно. Нет, я не ослышался. Он не запнулся, он осёкся. Он явно хотел сказать что-то другое, чисто механически.

Солдат, стоявший позади Полины, достал из подсумка рацию, и, зажав кнопку включения, поднёс микрофон ко рту:

- Группа Д, что у вас? - спросил тот сиплым голосом.

- Заходим на четвёртый этаж. Группы А и Б двинулись на подкрепление к перекрёстку, так что в школу зачищаем сами.

- Как обстановка?

- Третий этаж, левое крыло - чисто, минус восемьдесят. - донеслось из рации.

Сердце забилось в груди ещё сильнее, а в горле застыл ком. Это же...младшая школа. Что значит "минус восемьдесят"?! Что вообще происходит?!

- Эй, пёс! - окликнул я их командира.

Меня сковал ужас, но гнев оказался сильнее.

- Вы что с детьми сделали, мрази ебаные?! Кто вы вообще такие?! Что тут вообще происходит?!

- Джамбо, успокой этого буйного. - безучастно сказал самый высокий солдат, который был с красной нашивкой на плече, а не с белой, как остальные. Похоже, это был командир.

В следующее же мгновение по спине пришёлся большой силы удар. Боль сковала меня и я потерял равновесие. Все мои потуги встать на колени были пущены коту под хвост, и я вновь повалился на живот, застонав от боли. Когда же я вновь попытался встать, солдат сильно пнул меня ногой в бок со всей силы. Силы начали покидать меня.

- Группа Д, четвёртый этаж, зачистка завершена! - послышалось в рации у невысокого роста бойца, стоявшего за спиной у Полины.

- Вескер! Снимай! - приказал ему командир, приблизившийся к нему вплотную.

- Что? - замешкался тот, однако дальнейшие действия командира предупредили все вопросы и Вескер тут же отступил на несколько шагов.

Командир бросил автомат на пол и чуть ослабил застёжку бронежилета, после чего левой рукой схватил Полину за волосы и притянул к себе, а правой рукой выхватил нож.

Полина, до сего момента тихо рыдавшая, завопила от страха, захлёбываясь собственными слезами.

Блядь! Давай, Андрюха, думай, думай, думай! Только у тебя из всей теперь уже невесёлой компании, лежащей мордами в пол, есть пистолет за поясом, только ты можешь что-то изменить!

Тем временем командир медленно провёл голоменью ножа по хрупкой шее девушки, после чего опустил маску на шею и начал облизывать щёку Полины.

- Эй, блядота! Если ты с ней хоть что-то сделаешь, я из тебя кишки нахрен вытащу! - неожиданно для всех заорал Егор, после чего тут же получил прикладом по спине от солдата с пулемётом, ранее стоявшего у меня за спиной.

Думай, Андрюха, думай! Это уже не страйкбол, игры кончились! Здесь реальные ставки, реальная угроза и реальные последствия. Ставки высоки, а награда бесценна, хоть и очень проста - право на жизнь.

Замешкаюсь, испугаюсь, смалодушничаю - они изнасилуют Полину, а потом расстреляют нас всех, прежде сняв наши трясущиеся от страха тела и жалкие лица на камеру. То, что мы все до сих пор живы - это не милосердие, а только лишь холодный расчёт.

Но сейчас уже не время для сомнений и сожалений. Выбор прост - пан или пропал. Надо действовать.

Руки затянуты не сильно и я почти справился с тем, чтобы вытащить их из узла, стянувшего мои кисти. Один из солдат стоит спиной ко мне, командир занят Полиной, а Вескер увлёкся съёмкой столь мерзкого зрелища. Застрелить их не проблема, к тому же эффект неожиданности на моей стороне. Главная проблема - Джамбо, стоящий у нас за спинами. Только я достану пистолет, он тут же превратит меня в решето. Надо что-то придумать...

Вдруг кто-то едва ощутимо ткнул меня в левый бок. Я оглянулся - это был Шевчук. Ещё два часа мы бы друг друга разорвали бы на куски, но сейчас мы скованы одной цепью, а потому надо действовать сообща. Мне также, как и ему, ещё хочется пожить.

Лёха подвигал руками, показывая, что он также, как и я, освободился от верёвки, коей были затянуты руки в районе запястья. Мы оба справились с тем, чтобы встать на колени, пока того не видели солдаты.

Я кивнул в сторону Джамбо, державшего разбушевавшегося Егора на прицеле, после чего сжал кулаки, силясь указать кикбоксёру на его цель. Благо, он меня понял и в ответ утвердительно кивнул. Что ж, теперь мне остаётся надеяться лишь на то, что у меня не дрогнет рука, а Лёха не струсит. А иначе нам конец...

Всё, хватит медлить! Нас никто не спасёт, ибо спасение утопающих - дело рук самих утопающих! Пора действовать!

Резким движением я освободил руки и выхватил из-за пояса ПМ, мигом сняв его с предохранителя. Я тут же выстрелил в Вескера. В тот же момент перевожу ствол на командира, почти начавшего раздевать Полину, и выпускаю в него сразу три пули. Тот замертво повалился на землю, а Полина слёзно закричала.

Третий, чьего позывного я не знал, отправился в ад вслед за двумя своими дружками, снимавшими на камеру ещё не начавшееся изнасилование хрупкой невинной девушки.

Так бы и застрелил меня Джамбо, если бы не Лёха. Ещё в момент моего первого выстрела он набросился на пулемётчика и повалил его на землю, с рёвом колотя его кулаками по голове. Однако Джамбо не собирался сдаваться и уже достал нож, чтобы вонзить его в печень Лёхе, однако тут же получил пулю в голову.

Три секунды. Ровно за три секунды закончился наш первый стрелковый бой в котором мы заслужили своё право на существование. Теперь мы бойцы.

- Группа В, что у вас там? - послышалось из рации, однако ответа не последовало - Группа В?!

- Они скоро будут здесь! - обеспокоенно сказал Лёха, ошарашенно глядя на трупы солдат.

- Бери пулемёт, дуй к выходу! - приказал я ему, после чего обернулся к Егору и Вадику, освобождавшим Колю из тисков - Берите автоматы, прикрывайте!

Сам же я ринулся в сторону Полины, и, срезав верёвку, на руках отнёс в дальний конец класса, где она была бы в безопасности. Сам же я схватил автомат, валявшийся рядом с убитым бойцом, после чего прильнул к несущей конструкции, поудобнее перехватив автомат. Лёха целиком занял дверной проём, пацаны же стояли у стены, рядом с ним, держа оружие наизготовку.

Со стороны лестницы послышался топот и голоса, что становились всё громче. Однако Лёха уже держал проход на прицеле трофейного ПКМ, и не успели солдаты зайти на этаж, как тут же были встречены шквальным огнём пулемёта. Двое были сразу же срезаны одной длиной очередью и превратились в кровавое решето. Третий получил тяжёлое ранение в бедро, после чего последний уцелевший товарищ попытался оттащить его к лестнице. Однако этому не суждено было сбыться и он был разорван на куски уже тремя стволами.

Грохот выстрелов смолк. Воцарилась гробовая тишина. В помещение же повис едкий запах крови, дерьма и пороха. Такой он, запах победы. Школа была отбита. А мы окончательно и бесповоротно превратились в солдат.

И только сейчас, отдышавшись, когда противный звон покинул меня, сквозь стук крови в висках я услышал канонаду, не стихающую на протяжении последних минут. Это означало только одно - война началась!