Повелитель Теней. Том 3

Глава 9

В жизни бывают взлеты и падения.

А так же удары под дых.

Мы проговорили с драконессой до самого места стоянки, и, признаюсь, скажи она мне это сразу, я бы не согласился.

Мудрая женщина с хвостом и крыльями это тоже прекрасно понимала, а потому и держала в тайне до поры до времени.

И момент настал.

Подруга!!!

Подкинула проблем!!!

Су-у-у-ка!!!!

Ровно тогда, когда имеющиеся у меня варианты — согласиться на ее предложение, от которого невозможно отказаться, или же остаться в лапах проныры-Магуса и стать «птичкой в клетке».

Думать и взвешивать шансы можно сколько угодно.

Но факт остается фактом — мне нужна сила, чтобы вернуться в мой мир.

И вернуться так, чтобы не просто рвать ангелов направо и налево, но и иметь возможность задавать вопросы демонам.

Потому как нужно понять что вообще происходит.

Драконесса знает ситуацию со стороны условных «нейтралов» — тех, кто не принимал участие в Последней Войне.

В отличие от ее мужа и сыновей.

И, если первый, вполне себе состоявшийся мужчина, маг и воин, один из восьми правителей континента Аур, изначально занял позицию людей, то вот Красный и Желтый за коим-то хреном подались к Практикам.

Элллибероут сказала, что так произошло из-за их общих знакомых, которые присоединились к Темной Армии.

Но вот подробностей она не рассказала.

В ходе войны, Аггел, он же Иуда, он же Искариот, он же ныне называемый не иначе как Презренный Изгой, переметнулся на сторону Практиков.

И весело, задорно, с полным погружением, принялся резать прошлых своих союзников.

Вообще, насколько я понял пояснения драконессы, сопровождаемые комментариями Ликардии, в Последней Войне перебежчиков было совсем немало.

Герои и полководцы могли воевать бок о бок на одной стороне сегодня, а уже завтра — друг против друга.

Вот только есть нюанс.

Из Темной Армии союзники практически не уходили.

Идейные, если быть точнее.

А наемники, как уже рассказывал Олегус, те да, как перчатки меняли стороны и свою лояльность.

Непоправимое случилось тогда, когда Аггел по каким-то причинам предал Практиков.

При этом, и Эллибероут делала на сем моменте отдельное ударение, ее муженек сперва наплел высшим демонам, что его женушка, спокойно себе забившая хвост на Последнюю Войну, дремала в гнезде, намерена примкнуть к эльфам, благо что гнездовье ее находилось на все еще занятой территории Востока.

Практики бросились предотвращать, спасать и так далее по списку, а в итоге заперли ее здесь и оградили какой-то некромантической НЕХ.

Сквозь которую женушка пыталась понять что происходит и почему ей мешают досматривать столетний сон какие-то обормоты.

Хотела она узнать это и у своего мужа и детей.

Первый отмалчивался, вторые же прояснили ситуацию.

Пока она охреневала от того, что без вины виноватая оказалась, ее некогда благоверный человек, начал действовать.

Он, не моргнув и глазом вырезал гарнизон столичной крепости Дуар Мар’Тун, пока там находились некоторые из высших демонов, прикончил последних, ворвался в артефакторий — место, где содержались и изучались прихватизированные у Создателя или отнятые у противника в бою опаснейшие артефакты, использовал один из них, после чего просто исчез.

Напоследок рассказав ей то, что она передала мне.

Как это могло объяснить его предательство и убийство собственных сыновей — не понятно.

По крайней мере для меня.

Я посмотрел на сидящую справа от меня Лаурель, бледную как сибирская метель и словно оцепеневшую.

— Такое не расскажут в «Хай балакают», — попробовал я хоть как-то взбодрить свою психику.

— Прошло две тысячи лет, а моя душа все еще болит, — бесцветным тоном сказала драконесса. — Глеб, черные драконы и те, кто им близки, могут устанавливать такую связь, что она позволяет смотреть глазами близких…

Я схватил свою голову, чтобы она просто не порвалась на части.

Если мне и удалось хоть немного понять эту женщину, то я понимаю о чем она говорит.

— Ты видела убийство детей своими глазами?

— Я видела убийство их и его глазами, — ее щека дернулась нервным тиком. — Глеб… Он не был безумен. Я видела его в бою. Он хладнокровен. Каждый его шаг — это спланированное действие. Аггел, если бы хотел, мог спланировать все так, чтобы не убивать наших детей. Но он сделал это. И, когда он связался со мной, то в его монологе не было сожаления. С будто слушала слова существа, для которого ничто больше ничего не значит.

— И он даже не объяснил для чего это сделал?

— Ради человечества.

Я тряхнул головой.

— Ради всего человечества? — во мне закипала злость. — То есть он уничтожил искры наших душ ради человечества? Перебил командование Темной Армии ради человечества? И твоих детей убил тоже ради человечества?

— Да, — женщина посмотрела на меня с болью в глазах.

Черный дракон, вершина эволюции и долголетия их расы, которая за тысячи лет жизни не смогла примириться с тем, что произошло.

И по-человечески я ей сочувствую.

Но, со своей стороны…

— Как мне убить мага, который две тысячи лет назад был лучшим волшебником, непревзойденным воителем, стал Практиком, уничтожил высших демонов, коих, если память не изменяет, штук тринадцать, да еще двух драконов прикончил? — слова вырвались раньше, чем я смог остановить свой язык.

— Все это время я наблюдала за тем, что происходит в магическом фоне галактики, — сказала драконесса. — Это стоило мне моих сил, но… Аггела искали. Демоны, ангелы, боги, колдуны, магические существа — он убил их всех. Единственный отряд Практиков, который отправился за ним в погоню по мирам — лишь он выжил. Наверное, потому, что они его так и не нашли.

То есть все нашли, а Практики обосрались?

Охрененное оружие против Создателя.

— Ко мне приходила Геката, — сказала Эллибероут. — Тогда она еще была Практиком…

— Да ну? — заинтересовался я. — А вот с этого момента поподробнее.

— Она возглавляла поисковый отряд Практиков, — пояснила драконесса. — И пришла ко мне уже после того, как все случилось. Расспрашивала о том, что он мне сказал. Его слабые места. Его привычки…

Наставница готовилась к охоте.

Допустим.

— Мне ты об этом тоже расскажешь? — уточнил я.

— Расскажу, — рассеянно кивнула Эллибероут. — У него нет слабостей. Нет привычек, от которых он не откажется, ради достижения своей цели. Я не знаю никого, кто смог бы с ним справиться.

Ага, мотивирует.

— И какая у него цель? Спасение человечества путем его уничтожения? Превращения в огромного мясистого ебота? Слияние всех разумов? — начал заводиться я.

— Я не знаю, — выдавила из себя драконесса. — Я не могу его найти. Я не могу с ним связаться. Но я точно знаю, что он жив — драконы чувствуют тех, с кем связали свою жизнь. Если бы он был мертв, я бы это поняла.

— Его можно отследить по этой связи?

— Геката пыталась. Не смогла.

А вот в это я, простите, не очень верю.

Наставница не из тех, кто отступает.

— Охота за Аггелом была до или после того, как Геката прикончила Эльфийский Пантеон? — уточнил я.

— Я себя чувствую маленькой такой мо-о-ошкой, — тоненьким голоском произнесла Лаурель, смотря прямо перед собой. — Ма-а-а-аленькой такой…

— Кажется, ушастенькая шокирована, — с нервным смешком произнесла Ликардия, утаскивая лучницу под тент. — Голову, похоже, напекло.

Я посмотрел на затянутое облаками небо, которое явно намеревалось вылить на нас немало влаги.

— До, — сказала Эллибероут, прекратив морщить нос. — Я почувствовала их смерти после того, как она вернулась и сказала мне, что не смогла отомстить за моих детей. Но Практик, который придет ко мне после нее — сможет восстановить справедливость.

Та-а-а-к…

Это что такое?

Обман с ее стороны, чтобы обнадежить драконицу или какое-то размытое предсказание?

У драконессы нет ответа на этот вопрос.

А меня все терзают смутные сомнения.

Мне эта ситуация перестает нравиться с каждой новой порцией информации, которую я получаю.

И зуб даю — это лишь часть истории.

Создается впечатление, что я тут совсем не случайно оказался.

Далеко не случайно.

— А выпустить тебя они не пробовали, чтобы ты сама его поискала? — поинтересовался я.

— Я просила, — вздохнула Эллибероут. — Требовала. Они меня игнорировали и просто ссыпали мне в пещеру золото. В отместку я стала мешать им его извлекать и уничтожила всех, кто попытался забрать золото и ценности из пещеры. Они просто перестали кого-нибудь туда присылать.

— Форпост был разрушен, — напомнил я.

— Да, его осаждали, — рассеянно кивнула Элли. — Мертвецы всех перебили. А потом я почувствовала, что кроме армии мертвецов, которые не выпускали меня наружу, появилось еще что-то… Могучее.

Вероятно она про сам тентаклевидный лес.

Потому как Вестница Смерти, которую я выжег и из ее плоти воскресил Ликардию, явно для дракона уровня Эллибероут не соперник.

— Невесело получается, — подытожил я.

Драконесса хочет, чтобы я прикончил очень-очень-очень сильного соперника, с которым не справились остальные.

И выбор…

Да в задницу выбор.

Похоже, что меня без моего ведома хочет поиметь чуть ли не каждый куст в этом мире.

Не говоря уже о том, что немалое количество разумных просто хотят моей смерти по причине метки демонов на моей душе.

Блеск!

Буря!

Феерия идиотизма.

Или кое-чей долгоиграющий план.

А я уже решил, что всем, кто желает меня использовать или прикончить, придется пойти нахрен строем фронта шеренгами по двадцать, с равнением на середину и гордо поднятыми лицами, да при боевых знаменах.

— Хрен с тобой, золотая рыбка, — произнес я, понимая, что ровным счетом, куда не кинь, всюду клин.

— Я — черный дракон, — вяло напомнила о своей подвидовой принадлежности драконесса.

— А я парень, который просто хотел отомстить, — развожу руками и пытаюсь улыбнуться.

Получилось как у того дедули Гарольда, который терпит боль…

— Глеб, — озадаченно посмотрела на меня драконесса. — С тобой все в порядке?

Я не смог удержаться от пародии.

Но чувствовал себя именно так.

Оставляя вымученную улыбку, показал ей «большой палец», а второй рукой указательным пальцем ткнул себе в живот.

— Что-то случилось?

— Тут должна быть мое изображение и надпись «суперстар», — выдавливаю из себя. — Какой же я, сука, популярный в ваших краях… Что б горели он синим пламенем.

Ближе к вечеру мы остановились на ночевку.

Бережок озера, лесок позади, удобная травянистая полянка.

Тихо, мирно…

Ярый контраст с тем, что происходит у меня в душе.

Стандартные дела по обустройству лагеря на себя взяли Слуга и Олегус, готовкой занялись Ликардия и Лаурель, в то время как Фратер обходил окрестности на предмет возможной слежки.

У второго фургона к нам появились вопросы на предмет присоединиться, на что они были с чистой совестью посланы нахрен.

— Дамочки, — продолжая косплеить дедушку Гарольда, что терпит боль, посмотрел я на пятерку полторашек, посматривающих в сторону булькающего в нашем котелке варева. — Давайте кое-что проясним…

— Ясность, это всегда хорошо, — затараторила Корделия. — Меня как-то спросила: «Придешь ко мне в опочивальню ночью. Ясно, солнышко?». А мне что, не ясно? Ясно, не дура же. Я пришла. И сожгла к демонам ту опочивальню вместе с автором предложения.

А… Она точно не дура?

— Рыжая, — прервал я ее, наблюдая за тем, как за их спинами вампирша, которая так и не удостоила нас своим присутствием, разбивает лагерь. — Рот на замок, ферштейн?

— Фу, какие пошлые слова, — наморщила носик рыжуля, покривившись, а затем тут же просияв. — А можно еще парочку? Я даже запишу.

Словно из воздуха у нее в руках появилось перо, чернильница и лист бумаги.

Какого?!

Бросил взгляд на Эллибероут.

Та, пожала плечами и продолжила полировать свой двуручник.

Ладно, это мой бой.

Пора бы прояснить с этими дамочками что к чему.

— Запиши-запиши, — посоветовал я, заметив, что на меня волком смотрят две из четырех гарпий. — Так вот. Высекаю в граните прописные истины…

— А-а-а-а! — рыжая схватилась за волосы и посмотрев на меня молящим взглядом, полным слез размером с виноградину. — Да где ж я вам тут гранит, зубило и молоток найду? Пожалейте, господин! Дайте пять минут, я мигом все отыщу, чтобы занести мудрость Последнего Практика на нерушимую основу!

И…

С легким «пу-у-у-х», Корделия растворилась в воздухе.

Оставив передо мной четверку гарпий.

— Она с придурью, — донесся голос вампирши, которая уже устанавливала металлическую треногу поверх разожженного ей же костра, повесив на вбитый в борт повозки свой рогателький шлем. — Самая бесполезная из всех, кто работает на Посредника.

— А ты — самая полезная, что ли? — спросил я.

Вампирша бросила на меня испытующий взгляд, продемонстрировав клыки и то, что ее глазки могут светиться в темноте.

— Все мы для него — расходный материал, — мы мерились взглядами несколько секунд, после чего высший вампир решила продолжить заниматься полезным делом. — Даже эти малявки, — она махнула рукой в сторону четверки гарпий.

Дамочки в костюмах невидимости стояли короткой шеренгой передо мной: во главе Милена, в хвосте — Марина.

Марика и Милана — вторым и третьим номером с головы.

И если первая отводит глаза в сторону, две последующие изображают из себя истуканов, то Марина аж пышет злобой.

— Тогда, пока ваша отбитая на всю голову колдунья ищет мрамор, скажу пару слов, чтобы все поняли и не было никаких недомолвок, — кашлянул в кулак я. — Ваш работодатель — мудак.

— Тоже мне новость, — хмыкнула вампирша, посмотрев на меня.

Так-так-так…

Что-то интересненькое намечается.

— И доверять вам я не собираюсь…

— Да больно надо, — закатила глаза Марина, но тут же прекратила изображать, получив хвостом удар по заднице от невозмутимой Милены, поедающей меня взглядом.

— Так что, вы не путаетесь у меня под ногами и остаетесь целы, — закончил я. — стучать своему шефу можете сколько угодно и что угодно. Можете прямо сейчас обернуться летающими тварюшками, — я посмотрел на Милену, — и сказать ему, что план его провалится нахрен. И как только у меня появится сила — я сверну ему башку и засуну в задницу.

Гарпии, переглянувшись меж собой, вопросительно и даже с интересом посмотрели на меня.

В желтых глазках Люции мелькнуло удивление и… уважение что ли?

— Решил пойти против Посредника? — прищурилась она, бросив заниматься своими делами и быстрым шагом приближаясь ко мне.

Выглядело угрожающе, но я не дрогнул.

Высшая вампирша была выше меня ростом на полголовы, поэтому, когда она подошла ко мне едва ли не вплотную, то мне пришлось смотреть на нее слегка снизу вверх.

— Не обоссался? — оценивающе спросила она у меня.

— У высших вампиров после двух тысяч отсоса яйца вырастают?

Ну, грубить мы тоже умеем.

Проверка на прочность и характер в условиях мира меча и магии.

Понимаю, что она меня по стенке размажет, но вот после того, что мне уготовано, как-то даже чувство самосохранения потерялось.

— Думаешь, если от тебя несет Магией Теней, то я тебя боюсь? — хмыкнула вампирша.

— Мне еще огоньком побаловаться?

При упоминании обстоятельств нашего знакомства она покривилась.

— Оторву тебе руки за пару мгновений и чем ты будешь свой меч хватать, а, Практик?

Отлично.

Они знают не только, что я такой и кто такой, но и где мой источник силы.

Прекрасно, просто прекрасно.

Нет, без шуток.

Я бы не стал начинать этот бред, если б не хотел узнать что им известно обо мне.

Медленно, но верно, так и выясню что у них на меня есть.

Не мог же Магус отправить их вот так просто, без какой-либо подготовки?

— Клыкастая моя крошка, — рядом появилась Ликардия, словно невзначай пробуя на остроту кончик своего эльфийского клинка. — Напомни мне, а мифрил все так же смертелен для вампиров любого года обращения, или у тебя иммунитет к эльфийским металлам?

Люция рыкнула.

— Глеб, — тихо позвала меня Милена. — Мы же не хотим конфликта. Нам приказали, и мы подчинились.

— А еще сказали, что за пределами города вы в моем подчинении, — напомнил я, продолжая смотреть в глаза вампирше. — Скажи мне, мое маленькое чудовище крылатое, мне кажется, или ваш хозяин в последнем разговоре говорил мне, что вы для меня сделаете все, что прикажу?

— Это правда, — потупила взгляд Милена. — Мы целиком и полностью в твоем распоряжении.

— И ничто тебе не дает права издеваться над сестрами, — понизила голос вампирша. — Ты тоже чудовище. Как и я, как твой оборотень, — слышу позади тихое рычание Олегуса. — Да все мы — чудовища. Поверь, я не в восторге служить тебе…

— А ты служишь?

— А ты достоин того, чтобы служить?

— А мне было обещано беспрекословное подчинение.

— Кажется, они нарываются, — вздохнула Ликардия, крутанув в руке один клинок и демонстративно положив руку на другой.

А вот гарпии и вампирша к оружию даже не притронулись.

Как интересненько…

А в явной провокации недруга на конфликт явно есть какой-то смысл.

Уже как минимум понятно, что причинять вред они мне не намерены.

— А я говорила, что мастер в отстреле гарпий? — воскликнула Лаурель, сопровождая свое изречение звуком натягиваемой тетивы.

— Р-р-р, — донесся до меня голос Олегуса. — Господин, дайте мне порвать эту вампиршу на куски.

А вот по ней у меня отдельные вопросы.

Если не ошибаюсь, то вампиры — это изобретение Темной Армии.

Так какого хрена она не пасует и на колени не падает как Олегус?

Как много вопросов, как мало ответов.

Лишь Эллибероут нас полностью игнорирует.

Какое-то время мы так и стояли играя в гляделки друг напротив друга.

Пасовать никто не намеревался.

— Шпионы и прихлебатели Магуса мне в отряде не нужны, — постановил я, не отрывая глаз от вампирши.

Да, она быстра и смертоносна.

Но я точно знаю, что драконесса меня в обиду не даст.

Поэтому провоцировать буду до последнего.

Чем больше раздражать врага (а слуги Посредника мне точно не друзья) тем больше шансов, что они психанут и появится возможность их прикончить.

— Нас не просили шпионить за тобой, — взяла слово Милена, подходя и встав рядом с Люцией. — Только сопровождать и защищать. По возможности — обучать и…

— Спорим, что Магус прямо сказал, что если я пожелаю, то могу трахнуть любую из вас где хочу, как хочу и вне зависимости от результата и процесса вам нужно будет заверять меня какой я восхитительный и охренительный? — смотрю в глаза Люции, а говорю с Миленой.

Лидера их отряда я вычислил сразу.

И, либо мы сейчас проясним верны ли они Магусу идейно или же так же, как и я — в безвыходной ситуации, либо мы их прикончим.

Не сейчас, но уж точно до того, как доберемся до крепости.

У вампирши дернулся глаз, а из глотки раздалось клокотание.

— Кажется я прав, — в глазах вампирши ярость.

Но ни единого движения, чтобы поставить меня на место.

— Глеб, если хочешь, то я все сделаю за всех, — голос Милены дрогнул, но девушка явно говорила искренне. — Только… Давайте прекратим это, хорошо?!

— Голову бы тебе оторвать, скотина, — процедила сквозь зубы вампирша. — Ох, я освобожусь и порублю тебя на куски…

— Браво, с нетерпением жду, — хмыкнул я, видя, что она отводит взгляд в сторону, поворачивается и уходит в сторону костра.

Посмотрев на главную гарпию, подмигнул кипящей от гнева Марине.

— А теперь объявление номер два, — произношу достаточно громко, чтобы и вампирша меня услышала. — Сволочью я быть не собираюсь, так что свои влажные фантазии о надругательстве над вашими девичьими нецелованными телами оставьте при себе…

— Да гори оно в преисподней!

Вампирша замерла, после чего, стремительно развернувшись, метнулась ко мне, вынимая меч из ножен…

И замерла в полутора метрах передо мной, занеся его над головой.

— Тихо, клыкастенькая, — посоветовала ей возникшая передо мной Ликардия, упираясь кончиком клинка в стык доспехов у подмышки воительницы. — И ты, — она посмотрела в сторону пустоты, перед которой держала свой второй эльфийский клинок, — крыталка мелкая, давай-ка скидывай скрыт, пока тетя Ликардия не решила вам напомнить кто тут самая быстрая и смертоносная красавица в отряде.

Ожидаемо, невидимкой оказалась Марина.

Милена со шлепком залепила себе ладонью по лбу, а две другие сестренки-гарпии прикрыли глаза руками, стыдливо пряча глаза.

— Итак, две импульсивные дамочки выявлены, — расслабленно произнес я, улыбаясь уже по-доброму. — Ликардия, можешь опустить оружие.

— Уверен? — не глядя на меня спросила Вестница Смерти.

— Я держу их на прицеле, — сообщила Лаурель.

Вампирша, сцепив зубы сверлила меня взглядом.

— Полностью, — спокойно выдал я, наблюдая за тем, как наши фурии расслабляются, когда от их шей отводят оружие. — Лаврик, скажи, у нас хватит похлебки на шесть дополнительных ртов?

— А? — опешила лучница. — Ты же их отбрил…

— Самая тупая проверка из всех, что я видела, — сказала вампирша, с силой вгоняя в землю свой меч. — Ты Практик-придурок, что ли? А если бы мы здесь сражаться стали?

— Магичка ваша сейчас, похоже мрамор ищет, три гарпии — не вмешиваются, Марина, — я посмотрел на четвертую сестру, — да не дуйся ты так. Вы меня тоже порезали тогда в доме, но я же не прирезал вас ночью, не так ли? Даже распорядился подлечить.

— Сапогом! В лицо! — прошипела гарпия. — Ты кинул в меня сапогом, как в крысу!

— А кто ж лезет в чужой дом во время… — я замялся. — Эм-м-м… Утренней гимнастики?

С хрюканьем, Милена уткнула лицо в ладони.

Марика и Милана тихонько рассмеялись.

Глаза Марины метали молнии.

Вот только целью их был уже не я, а ее старшая сестра.

Похоже получив по заднице в нашей спальне, Милена не сказала Марине что к чему.

А вот двум другим сестрам рассказала…

— Предлагаю зарыть топор войны, сесть кружком и откровенно рассказать что вас связывает с Магусом и чем я могу вам помочь, чтобы избавиться от обязательств подчиняться этому ублюдку, — выдал я.

— А тебе по силам, дохляк? — смерила меня недоверчивым взглядом Люция, оглядев с головы до ног.

— Сейчас — нет, но в обозримом будущем — да, — не стал скрывать я. — Более того — намерен его прикончить.

— Да у него весь Мунназ, вся Провинция в кулаке! — вспыхнула Марина.

— И наемники, — добавила Люция. — Не говоря уже о разных культах и тех, о ком мы не знаем.

— И это все? — уточнил я.

— Точно есть связи по всему королевству, — осторожно добавила Милена, заработав от Марины уничтожающий взгляд.

— Еще что-то?

— Минимум полсотни могучих магов, — Люция, похоже уже просто решила наблюдать за моей реакцией. — Несколько гнезд вампиров. Пара виверн. Склад артефактов.

— Не проблема, — по крайней мере в перспективе.

— Я слышала про парочку личей, — подала голос Милана.

— Вроде бы есть отряд эльфийских полукровок для тайных операций, — подсказала Марика.

— Еще что-то? — уточнил я.

— Без меча тебя даже наемники на части порвут, — усмехнулась Люция, вынимая свое оружие и загоняя его в ножны. — Даже если я смогу научить тебя всему, что знаю о фехтовании, а Корделия — о магии, он слишком силен. Практик-слабак, оборотень, смешной рыцарь из Хейма с рабом, эльфийка-лучница из беглых рейнджеров, да… — он запнулась, посмотрев на мою бдсм-машину смерти, — эта дамочка… Может ты и не так плох, как показался вначале, но рисковать я больше не собираюсь. И без того от меня мало что осталось…

Значит она уже пыталась освободиться.

И не получилось.

— А еще у нас могут быть четыре гарпии, — добавил я, посмотрев на Милену, которая неуверенно кивнула, — вампирша-воительница и маг… Которая где-то пропадает. Чем не группа мстителей?

— Стоит нам вернуться в Мунназ без его приказа — нас убьют в первой же подворотне, — сказала Люция. — У тебя нечего противопоставить ему. И у нас.

— Может быть, — согласился я. — А может и есть… Лика, не хочешь представиться?

— Сладенький, — блондинка озорно блеснула глазами и плотоядно улыбнулась. — Нельзя аристократку называть уменьшительным именем при всех. Не то они подумают, что между нами что-то есть…

— Есть, — согласился я, схватив ее за волосы и подтащив к себе, на что дамочка натурально так застонала. — Эта мазохистка — Ликардия эус тон Дерзен, Первая Вестница Смерти…

— Да ладно? — лицо Марины вытянулось вперед. — Она же сдохла около двух тысяч лет назад!

— Сладенький, — а вот теперь голос Лики звучал многообещеюще больно. — Доставь мне удовольствие — пусть эта врединка со мной ночует.

— Цыц, самка! — отвесил я поджопник дамочка «слегка за две тысячи лет». — Они ж дети совсем еще!

— Да в наше время…!

— Лаврик, забери извращенку, — я передал Вестницу Смерти в руки лучницы, с которой она о чем-то тут же заговорщицки зашепталась. — Это, — кивок в сторону оборотня, — капитан Олегус, специалист по борьбе с людкими, эльфийскими и гномьими армиями прямиком из армии демона Лилит.

На лице Люции появилась заинтересованность.

— Наш рыцарь-душнила — Паладин Бога Виноделия и хороший рубака, — продолжал я представлять свой отряд. — Его Слуга — так и вообще мастер на все руки. Особенно любить копать, — послышался звон посуды и отчетливый тяжелый вздох. — Бывало целыми днями то закапывает, то откапывает…

— Это шутка такая? — поинтересовалась Люция.

— Мать, я на пределе серьезности, — не моргнув и глазом говорю вампирше. — Этот паренек — машина убийства.

— Все равно — нас всех перебьют, — ответственно заявила Марина. — Идти против Посредника — верная смерть. Мы ему обязаны…!

— Тем, что он лишил вас детства, воспитал личными киллерами, а сами вы, несмотря на возраст развиты на уровне ребятни из подворотни? — уточнил я, наблюдая как у Марины глаз дернулся.

— Мне нравится заниматься тем, что мне приказывают! — отрезала она.

Ну, что ж, тут все ясно.

Уже ради этого можно было начинать сие представление.

— Ну, и гвоздь нашей программы, — я отошел в сторону и указал на драконессу, которая, положив под голову сумку, растянулась на траве и смотрела в небо. — Эллибероут, черный дракон.

— Эллибероут таус ван Аллейд фон Кейелмейн ди Форсенвальдиспарит, — отчетливо произнесла драконесса. — И требую обращаться ко мне именно так. Кроме, — она повернула голову и посмотрела в мою сторону, — нет, никаких исключений. Знаю я вас смертных, обнаглеете. Потом еще заставите возить вас на спине.

— Не похоже она на дракона… — заявила Люция, а затем, пригнувшись, невольно отступила назад. — Святая кровь!

Дело в том, что драконесса выдохнула.

Огнем.

Метров на пять в высоту.

— Смертный, — она посмотрела на Слугу. — Поторопись с ужином. Изжога уже лет триста мучает. Как закусила одним оруженосцем две тысячи лет назад, так побаливает…

«Еще раз будешь устраивать такую клоунаду, поджарю уже тебя», — раздался в голове голос драконессы. — «На этот раз я тебе помогла и подыграла».

За что тебе большое спасибо, Элли.

Кашлянув дымом, драконесса одарила меня уничтожающим взглядом, после чего закинула ногу на ногу и продолжила смотреть в небо, как ни в чем ни бывало.

— Ужин готов, — подала голос Лаурель. — И да, хватит на всех.

— Дамы, — я обвел глазами всю пятерку из приданого отряда, отметив, что из леса вышел наш доблестный Паладин, и ткнул себя за спину, — у кого есть желание разделить с нами ужин и присоединиться к отряду борьбы с одним зазнавшимся уебком, прошу к костру и…

КРА-А-АК!

Женские вскрики, отборная ругань Олегуса, причитания Слуги и синхронный удар ладоней по лбу в исполнении трех гарпий из четырех, закатывание глаз высшим вампиром…

Медленно поворачиваю голову назад.

Вижу огромную каменюку, лежащую на месте нашего костра…

Котелка…

Кухонного стола…

И задней части нашего фургона.

— Уф, — рядом со мной появилась рыжая полторашка, демонстративно вытирающая пот со лба. — Господин-Практик, еле дотащила… Пришлось каменоломню искать, чтобы увековечить ваши слова в граните. Я самый лучший нашла, с розовыми прожилками, его подземная река отполировала…

— Милена, — тихо позвал я старшую гарпию.

— Слушаю, — раздался ее голос за моей спиной.

— Господин, — насторожилась Корделия, видя мой немигающий взор и застывшую на лице безэмоциональную маску, которой бы позавидовала и Люция. — У вас глаз дернулся… Это от нервов. Это мне лекарь один говорил. Я его от импотенции лечила. Не вылечила, конечно, он у него засох и отвалился, будет знать как жене изменять, но лекарь-то он отличный… Был… Я вообще не виновата, что он потом весь засох, как его стручок!

— Держите рыжую, — приказал я, но три гарпии уже схватили рыжую магичку за руки. — А я за ремнем…

— Дяденька, — ужаснулась Корделия. — Не надо ремня. Я с прибабахом, но больно мне не надо делать. Мне как-то ноготь сломали, я весь род прокляла, сдохли все в страшных муках…

— Врет, — скучающим тоном произнесла Эллибероут. — Слаба она для такого проклятья.

— Я сильная-сильная и независимая женщина, — запричитала Корделия, когда подошедшая Люция схватила ее за шкирку и положила поперек своего колена.

— Вперед, — хмыкнула вампирща, видя появившийся у меня в руках ремень. — Можешь прям не сдерживаться.

— Нельзя меня пороть ремнем! — взвизгнула магичка, когда воспитательный процесс начался. — Ай! Больно мне больно! Ай! Ох, сидеть теперь неделю не смогу! Ай! О да, не сдерживайтесь, господин! Ай! Ну точно! Ай! Вы тот самый, кого я видела во снах! Ай! Да хватит меня уже гладить! Всыпь как следует!