Повелитель Теней. Том 3

Глава 20

Утро принесло немало удивления в скромное покосившееся жилье в квартале, где проживают беднейшие жители Авласта.

Замученная бесконечными расспросами представителей городской стражи, знакомой с ее ситуацией, женщина средних лет, перенесшая в своей жизни слишком много невзгод, чтобы сохранить на лице былую красоту, с удивлением рассматривала стоящий перед дверью небольшой мешочек, прижимающий лист пергамента, испещренный знакомым почерком.

Десять лет назад она смогла вырваться из бедности Авласта, получив работу в самой престижной гостинице города.

Молодая, фигуристая и добрая девушка из бедной семьи, лишившаяся родителей буквально случайно попала на глаза хозяину заведения, когда торговалась с местным дельцом-скупщиком.

А потом…

Потом было то, о чем ее предупреждали покойные ныне родители — властные мужчины никогда не проявляют заботу о безродных и красивых девушках лишь потому, что хотят помочь.

Несколько лет она трудилась в таверне, по вечерам удовлетворяя прихоти своего господина.

А затем была вынуждена вернуться в отчий дом, когда стало понятно, что постельные утехи господина не прошли даром для ее здоровья.

Из-за того, что однажды решил сэкономить на противозачаточном зелье, она оказалась вынуждена понести.

Не только лишь по причине дороговизны услуг разных темных личностей, которые могли бы избавить ее от нежелательной беременности.

Просто не могла поступить таким образом с тем, что носит под сердцем.

Да и боялась…

Лекарь маг из магистрата смог определить, что она произведет на свет мальчиков, которые очень ценятся не только в Провинции, но и в Королевстве, как будущая опора государства.

Простолюдины, конечно, поменьше чем знатные, но даже в таком случае, и ее, и отца ребенка казнили бы, реши они избавиться от детей.

Конечно, богатый гражданин не стал связывать свою судьбу с забеременевшей от него беднячкой.

Он лишь пользовал ее тогда, когда ему было удобно, зная, что никто и никогда ей не поверит, а даже если так, то не поможет.

У него достаточно денег для того, чтобы откупиться от признания детей своими, даже если оба — и старший и младший — как две капли воды похожи на него, лишь телосложение у них правильное, а не раздувшееся от яств.

Хозяин гостиницы мог делать с ней все, что ему заблагорассудится — как это частенько происходило в Авласте между богатыми и бедными горожанами.

Потому и она молчала, довольствуясь своей судьбой, занятая на самых тяжелых работах в городе, чтобы хватало не только лишь на еду, но и приобретение каких-никаких, но лекарств для постоянно болеющих малюток.

Откупался лишь небольшими деньгами, чтобы она сохраняла молчание и не смела претендовать хоть на что-то, храня тайну происхождения ее детей.

Открыв мешочек, в котором явно находились деньги, женщина обомлела от увиденного.

Никогда еще ей не приходилось держать в руках сразу двадцать пять золотых — сумма по ее скромным меркам неподъемная за всю жизнь!

Но больше всего ее озадачило письмо, в котором достопочтимый гражданин города, держатель гостиницы, признавался том, что обесчестил ее, стал отцом двоих ее детей…

Он подробно, в мельчайших деталях, расписывал то, как принуждал ее ласкать себя, скрашивать его часы и дни, как обращался с бедняжкой, какие условия ей поставил, как и с кем передавал какие суммы для ее молчания…

Хотя, казалось, бы, кого бояться одинокому состоятельному горожанину, у которого нет детей и жены?

Но больше всего ее поразило то, что он раскаивался в случившемся и дарил ей все свое имущество, включая доходный дом и гостиницу, признавал за обоими детьми свою фамилию, и, тем самым, законность их происхождения, даже, как оказалось, знал их имена!

Расплакавшись, женщина выронила пергамент, не в силах сдержать нахлынувших на нее эмоций.

Подбежавшим к ней сыновьям она так же ничего не смогла как следует объяснить.

Лишь к полудню этого дня, когда ее благодетель уже был далеко от Авласта, сидя на козлах фургона и пожевывая травинку наслаждался солнечным днем, она смогла справиться с эмоциями, нашла самое приличное платье из тех, что у нее имелись и отправилась в магистрат.

Ушло несколько недель на проверку подлинности документа, поиски внезапно исчезнувшего хозяина гостиницы, попытки отобрать его имущество у бедной женщины (которые, почему-то оканчивались на следующий день встречей наследницы с уже поседевшими и изрядно помятыми чиновниками города), однако к ее удивлению, почему-то все произошло ровно так, как она меньше всего ожидала.

Воля хозяина гостиницы была узаконена.

Она стала, пусть и формально, его вдовой, наряду с детьми приобрела фамилию своего бывшего работодателя и стала владелицей всего его имущества.

Злые языки поговаривают, что на протяжении следующей, после этого, недели, ее пытались поджечь, ограбить, похитить детей, но все оканчивалось как-то… неправильно.

То нанятые бандиты внезапно обратятся в мумии, то поджигателей и грабителей найдут без голов, словно в центре Авласта какое-то летающее животное оторвало им черепа и шеи, а то и вовсе помощник магистрата, положивший глаз на доходный дом, оказался найден превращенным в глыбу льда.

Так или иначе, но к тому моменту, как одинокий фургон подъезжал к своей далекой цели, в городе Авласт одна бывшая бедная женщина, мать двоих детей вполне сносно начала управлять имуществом своего покойного работодателя-насильника.

Занимательная география.

Я и до этого подозревал, что Восточная Провинция больше вытянута с юга на север, чем с востока на запад, но теперь…

После трех недель пути…

Светлое время суток мы тратили на дорогу, рано вечером вставали на привал, чтобы отдохнуть.

Чем дальше мы от Мунназа — тем сквернее становилась дорога.

Особенно, когда нам пришлось свернуть с Королевского Тракта и пробираться к интересующему нас замку по грунтовым дорогам.

Несколько дней пришлось пережидать, пока раскисшая после дождя дорога примет хоть отчасти подобающий вид.

Не сказать, что это время прошло в пустую.

Мало того, что Корделия и гарпии присматривали за девушкой которой мы вознамерились помочь, так еще и у меня настало время ученичества.

Как оказалось, одним лишь документом исправить неправильную ситуацию нам не под силу.

Но, благодаря рыжей магичке и четырем гарпиям, которых я на время оставил в Авласте, все разрешилось к лучшему.

Об этом сегодня утром сообщила Корделия, материализовавшись прямиком в лагере посреди моих занятий по фехтованию.

Способность рыжей к телепортации — это довольно редкий, даже среди магических существ навык.

Так что, чем больше мы отдалялись от злополучного города, тем меньше в процесс передачи имущества и восстановления справедливости вмешивались гарпии и больше — магичка.

Так или иначе, но все разрешилось к лучшему.

Даже мои болезненные ощущения, сопровождающие разрушение Внешнего Барьера — и те прошли.

Не полностью, но по крайней мере они не заставляют концентрироваться исключительно на своих ощущениях.

А в сложившейся ситуации у меня не так уж и много времени себя пожалеть, забившись в уголок и обнявшись руками.

Есть глобальная цель — добраться до Гиблых Земель и понять на кой хрен меня вообще сюда отправили.

Параллельно с этим есть задание от Магуса — разобраться с «эхом войны» в этой части Восточной Провинции.

Да и Эллибероут просит прикончить своего бывшего, чьи действия как-то странно пересекаются с моим изначальным заданием.

Что мне не нравится.

А потому я тренируюсь в фехтовании.

С Фратером.

С Люцией.

С Эллибероут.

С Ликардией.

До изнеможения, до полнейшего бессилия, пока «Пожиратель Душ» не выпадает из рук, а ноги почти не передвигаются.

С вечера и до поздней ночи, пока уже мои учителя, кроме драконессы и Вестницы Смерти, не отправляют меня куда подальше.

Сразу после этого — занятия по теории магии от Эллибероут.

С практикой пока не очень — предстояло привыкнуть к разрушению барьера и установить контакт со своей душой.

И, если с первым все в порядке, то со вторым…

— Вытяни руку и попытайся почувствовать выходящую энергию, — отдала Эллибероут довольно простую, в принципе, инструкцию. — Ощущай ее все так же, как ты чувствуешь магию при контакте с «Пожирателем Душ», но ищи Источник внутри себя, а не снаружи.

Я послушно последовал ее указанию.

Это уже второе занятие за последние два дня и как бы уже не второй десяток после того, что я учудил в своем астральном пространстве.

Ну, кто ж знал, что пинаться черными драконами не так весело, как могло бы показаться?

И, если сперва все было неплохо, то со временем становится хуже, хуже и хуже — тогда моя дракоша подключается и помогает мне «выпускать» пар, самолично контролируя выход моей магии через тело.

Жаль только на мои способности в овладении душевным источником магии это не сильно влияет.

Для этого нужно действовать самостоятельно — от того, что за тебя водит машину инструктор, за действиями которого ты наблюдаешь, водителем-профессионалом не стать.

По крайней мере в ближайшие столетия — если доживешь.

И все же имелись определенные позитивные моменты от подобной помощи драконессы.

Хотя бы в голове больше не шумит, тело не ломит, а то как накатывает периодически, когда тело не справляется с выходом и контролем душевного источника, то хоть вой.

Эллибероут говорит, что это из-за того, что магия из меня выходит в большем объеме чем раньше, но вместо направленности, она расходуется впустую, и тем самым перегружает мои маготоки.

Смысл простой — если я смогу направлять магию в своих целях, то душа и организм перестроятся для того, чтобы я сам служил эдакой прокладкой между своим богатым внутренним миром и Вселенной, которая ту самую магию и пользует по своему усмотрению.

Принцип все тот же, что и при уничтожении чужих душ демоническим клинком — магия все равно уйдет во внешний мир, но часть ее под контроль я смогу взять и направить по своему усмотрению.

Чем лучше будет контроль над выход магии, тем меньше ее будет теряться при использовании, а в перспективе получится и вовсе оставить мое душевное добро только для себя.

Чем дольше затягивать с подчинением исходящего потока, тем больше шансов, что магия меня просто убьет.

Вот тебе и мир фентези.

Делать все необходимо осмотрительно, потому что иначе к тебе в гости придет большой полярный лис.

— Снова ничего, — вздохнул я минут через пять, опуская руку и вопросительно посмотрев на драконессу.

— Пробуй еще, — безапелляционно заявила она, занятая чисткой своей брони в паре метров от меня. — Потому-то вас и называютПрактиками — вы способны реализовывать самостоятельно то, о чем остальные лишь теоретизируют или способны осуществить лишь в группах.

Угу. Интересно, а если все выйдет из-под контроля, то местные долго будут разбираться в теории большого магического взрыва, который я устрою?

Потому как меня реально может разорвать на кусочки.

— Знаешь, мне просто поставили метку и записали в этот бойсбэнд! — возразил я. — Никаких природных даров в освоении магии или обещаний раскрыть мои внутренние чакры, затмевающих своими размерами все рояли, выданные какому-нибудь ояшу, мне в комплекте не выдавалось.

Драконесса оторвалась от своего занятия, развела плечи, демонстрируя свою чешуйчатую броню…

— Я не думаю, что Геката и другие демоны просто хватали людей с улицы и ставили им демонические метки, — поделилась она своими мыслями. — Возможно в тебе есть еще что-то, кроме твоих убеждений. Что-то, чего ты еще сам не понимаешь.

— Угу, — хмыкнул я. — «Ты — Избранный, Гарри! Иди, канцлер Палпатин хочет рассказать притчу про Дарта Плэгаса-мудрого».

— Смысл твоей иронии мне не понятен, — предупредила Эллибероут. — Но, догадываюсь, что ты ерничаешь на тему того, что в тебе может быть нечто особенное, что и привлекло демонов.

— Если б я был вундеркиндом, то не думаю, что был бы слабейшим из Практиков.

— Может и так, — пожала плечами драконесса. — С другой стороны, скажи мне, был ли кто-нибудь из твоих коллег по обучению столь же сильно подкован теоретически? Или они с радостью откидывали свою человечности и спускали внутреннего монстра с поводка?

За ответом долго ходить не пришлось.

— Вот и ответ, — сказала драконесса. — По крайней мере то, что лежит на поверхности. Самоконтроль — то, что отличает разумное существо от дикого или от монстра. Кто-то считает, что сила — в том, чтобы уметь взрывать самые большие горы или поворачивать вспять самые большие реки. А кто-то становится сильным потому, что умеет контролировать себя и не сокрушать препятствия на своем пути всеми своими ресурсами.

Хм…

Логика в ее словах есть.

Силен ли тот, кто на разборку с пятиклассниками приносит гранату? Нет, скорее всего это просто придурок.

Обучение магии у Эллибероут сильно отличалось от того, что мне преподавали демоны.

Там больше звучало: «Разозлись, используй свою ярость, желай уничтожения и страдания своим врагам».

Здесь же больше походит на традиционные клише об обучении мудрости у мастера восточных единоборств из западных фильмов.

Тебе расскажут философию, обоснуют, дадут понять что ты делаешь и для чего, и после этого ты обретаешь великое знание и способен по щелчку пальцев ломать танки и бронепоезда.

Правда, похоже я еще не достиг того уровня просветления, при котором сумею стать кунг-фу пандой со знаменитым «Хадыщ-щ-щ-щ!».

И есть у меня подозрение, что знаю почему.

— Дай угадаю — если бы я не взламывал Внешний Барьер, а традиционно синхронизировался с ним, медитациями и прочими полировками своего ци довел себя до нужной кондиции, то у меня бы все получалось уже сейчас?

— Думаю, что да, — ответила драконесса, отложив в сторону свою броню. — Путь самопознания придуман не просто так. Драконы учатся этому сотни лет — и в конце концов мало что во всей вселенной может их победить. Если взять ту же Корделию, то она отдала немало времени на то, чтобы обучиться магии…

— Правда она сошла с ума, — напомнил я.

— Аминасифаль что-то сделала с ней, — сказала драконесса. — Возможно, что девушка и богиня когда-то сотрудничали… В любом случае, потерянные воспоминания явно хранят в себе какой-то секрет.

Угу.

Потому я и привязал ее к Олегусу — чтобы однажды Аминасифаль не использовала девушку против меня.

С другой стороны, фригидная богиня могла бы сделать это еще при первой нашей встрече, например, взяв под контроль тело Корделии, но почему-то не сделала этого.

Есть же одержимость демонами? Есть.

Боги и ангелы тоже этим грешат — правда демоны «прославились» на этом поприще гораздо шире, чем все остальные.

Не смогла?

Думаю, все же просто боялась действовать напрямую, чтобы не нарушить какие-нибудь очередные правила богов.

Или же Корделия каким-то образом сумела оградить себя от того, чтобы стать непосредственно марионеткой в руках богини?

Впрочем, так или иначе, но тот голос, который рыжуля слышала, явно эльфийского происхождения.

Сейчас он пропал — стоило только воспользоваться рабской печатью.

А может быть план богини и был в том, чтобы нашептать магичке избавиться от нас при помощи выродков и беляков.

Последнее мне кажется наиболее логичным, учитывая слова самой Корделии, если ее речам вообще можно доверять, учитывая обстоятельства.

Уроки магии продолжались до поздней ночи, но чего-то плодотворного из этого не получилось.

Как и всегда, пришлось отложить занятия на следующий день, который, по прикидкам Люции и донесениям гарпий, станет для нас решающим в этой поездке.

Было ли время потрачено без результата?

Я бы так не сказал.

Так или иначе, но общение с Эллибероут приносили мне определенное моральное удовлетворение.

Она хорошо обоснована в тех вопросах, которые меня интересуют — магия и фехтование, а потому, я провожу с ней немало времени.

Месяц прошел с тех пор, как мы покинули Мунназ, и, надо признать, внутренние страсти моего отряда улеглись.

Олегус взял на себя ненормальную магичку, которая, по рассказу вампирши, по замыслу Магуса и должна была обучить меня магии.

Но, уж чего я боюсь, так это того, что Корделия начнет мне что-то объяснять и уж тем более — показывать на практике.

Девушка очень сильна, но в то же время не в себе.

Поэтому, уроки магии я беру у драконессы.

Фратер и Люция при каждом удобном случае фехтуют или общаются на свои рыцарские темы друг с дружкой, демонстрируя общие интересы.

И, как я подметил, некоторую осторожную симпатию друг к другу.

Впрочем, больший интерес исходит от Паладина, в то время как вампирша больше отвечает ему вежливостью.

После того, как она провела на той поляне длительное время без своего шлема, самоконтроль Люции дал трещину.

Четыре городских стражника пали не от клинков, а ее клыков, иссушенные быстрее, чем можно было бы досчитать до десяти Миссисипи.

Гарпии с детской непоседливостью кучкуются вокруг кухни, где Слуга и Лаурель верховодят, да ночью активничают в качестве нашей разведки.

Как показала практика, днем девушки не очень сильны — продолжительность их пребывания в звериной ипостаси довольно резко сокращается по сравнению с ночью.

Они и Люция днем довольно вялы в вопросе действий, зато в темное время суток им нет равных в качестве часовых.

Одна лишь Ликардия стала держаться особняком, предпочитая меньше, но более едко зубоскалить после того, как мы избавились от зловредного толстяка.

Кажется, Вестница Смерти не лучшим способом относится к тому, что я отвязываюсь от Источника в виде «Пожирателя Душ».

Ее предложение обучать меня фехтованию с противником, вооруженным двумя клинками, да еще и умеющим магическое подспорье довольно быстро заглохло — у меня банально не хватало времени на всех моих «учителей».

Вестница стала кукситься, а затем и вовсе потребовала себе лошадь, которую мы прикупили в одном из поселков по пути, и теперь исполняла обязанности нашей дальней разведки, уходя от отряда порой на пару километров вперед по тракту или грунтовой дороге.

Пару раз это даже себя оправдывало — к тому моменту, как мы ее нагоняли, то обнаруживали лишь перерезанные отряды разбойников, главарей которых Вестница Смерти великодушно оставляла нам в качестве трофеев.

Наш новый фургон был больше и просторнее предыдущих, а потому в нем имелась возможность расположиться с относительным комфортом всем участникам отряда, которые путешествовали не верхом.

В общем и целом, можно считать это идиллией.

Которая вот-вот пройдет проверку на прочность.

Потому как мы приближаемся к конечной точке нашего путешествия — замок Беркред.

Крепость, построенная Темной Армией демонов в период Последней Войны, с которой началось их вторжение в Восточную Провинцию.

И все бы ничего, но ни Олегус, ни Ликардия, ни Люция, жившие и воевавшие в те времена, ничего не могут сказать о том, что это за крепость, чем она являлась в прошлом на самом деле и в чем глубинный смысл был отправлять нас сюда.

А я же…

Я еду туда, прекрасно понимая, что либо наберу силу и порву этого хитрозадого Магуса в честном бою, либо узнаю каким образом Практики и демоны использовали эту крепость для переброски своих сил через непроходимые горы, окружающие Восточную Провинцию.

И тогда…

Или я избавлюсь от мага-шантажиста, или окажусь дальше, чем могут протянуться его руки.

А пока…

С рассветом мы продолжили путь.

Отправили Ликардию в дозор, Люция как и всегда держалась чуть впереди фургона, гарпии дрыхли в кузове, Лаурель придирчиво рассматривала закупленные для нее по дороге охапки стрел, изготовленных людьми, Олегус и Корделия сидели дальше всех и о чем-то беседовали, пока магичка лепила какую-то фигурку из хлебного мякиша.

Пока что ее фетиш относительно хлеба меня не напрягал.

С Ликардией я планировал поговорить позже и внести ясность, видя что девушка все больше замыкается в себе.

Лаурель уже пробовала с ней говорить, но та лишь едко отбрехивается и строит из себя высокомерную стерву.

Я же предполагаю причину ее вернувшейся надменной сучковатости, но пока не знаю как разрешить эти недомолвки.

Лучшим вариантом будет освоить магию и показать ей, что она заблуждается — ни от нее, ни от «Пожирателя Душ» я отказываться не собираюсь.

Мы в ответе за тех, кого рабски околдовали, как никак.

Да и безнравственно это — даже думать о том, чтобы «кинуть» Вестницу после всего того, через что мы прошли вместе.

Но все это будет уже потом.

Пока же можно просто сидеть на месте возницы, перекидываясь словами с Эллибероут и выслушивать, впадая в полудрему, очередные рассказы о том, как драконы преодолевают Внешний Барьер и устанавливают связь со своей душой на протяжении десятилетий.

Макушку припекало солнышко, слышалась трель птиц, легкий ветер заставлял шуметь верхушки деревьев, скрипели оси фургона, тихое ржание лошадей звучало практически колыбельной, а лекторский тон черной драконессы действовал наиболее умиротворяюще…

— … связь тела и души крепнет с годами и при активном использовании магии, — голос Эллибероут словно магнит загонял меня в дрему, как и рассказ преподавателя про высшую математику. — Существует теория, что люди в перспективе могут быть сильнее даже драконов — причем поголовно. Это укладывается в общее предположение о том будущем, которое Создатель определил для твоего вида, поэтому…

Души, силы, магия, предопределение…

Как же все это сказочно.

Не сиди рядом со мной драконесса, а каждый первый мой спутник не имей отношения к магии фентезийного мира, я бы даже и не поверил во все это.

Эх, так бы легко еще удавалось заставлять поток магии, бьющий из моего тела перенаправляться по моим маготокам, а не в пустоту.

Ну вот как этот самый ветерок, что треплет мне волосы.

Был бы он ответвлением моей душевной магии, то я бы перенаправил его из пробоины в свои маготоки, и тогда, он бы заструился по моему телу, разгонял бы кровь, бодрил, напитывал энергией.

Я бы не сидел сейчас на месте возницы, не клевал бы носом, размышляя над тем, как побороть эту бурную реку магии, а Магия Теней била бы из моих рук серо-зеленой дымкой, как во сне…

Эх, если бы я захотел, то смог бы усилить этот поток, вытягивая в этот тоненький ручеек все больше и больше фонтана, что уходит в небытие и напитывал бы им окружающее меня пространство.

Например, если б это была моя магия, то я мог бы пожелать, чтобы она стала Колдовским Огнем, который бы ударил в тот огромный дуб, который стоит у дороги, опасно накренившись и создавая густую тень над проехавшей под ним Люцией.

Почему именно его я хотел бы сжечь?

Так его не так давно вывернуло из почвы, и он стоит так, будто хочет рухнуть и перегородить нам дорогу.

В рассказах о фентези-мирах, да и в других книжках читал, что именно такие деревья используются для засад.

Ух, какой сон реалистичный.

Только подумал о том, чтобы спалить дерево, как мой разум уже занял его Колдовским Огнем.

Да еще и меня в жар бросило, аж сидящая рядом Эллибероут оживилась, меч из ножен на спине тащит…

В следующий момент я почувствовал, как меня потрясли за плечо, и дремота ускользнула в сторону.

Вместе с моими мечтами о том, что серо-черно-салатовый дымок магии исходит из моих пальцев и растворяется в воздухе.

— Дядя-Практик, — голос Корделии был полон заботы и дружелюбия. — Будьте так добры — не выплескивайте, пожалуйста свою магию так обильно. Я девочка влюбчивая, могучие мужчины меня привлекают. А я только-только разлюбила вас и полюбила Олегуса…

Я медленно повернул к ней голову. Не знаю, что отразилось на моем лице, но рыжая мелочь икнула и быстро нырнула обратно под тент…

Вот сучка, такой сон испортила…

Погодите-ка!

Дерево впереди в самом деле горит сухим факелом!

— Ладно-ладно, — донесся из-под тента фургона голос Корделии. — Ну, нравится вам жечь королевские дубы — жгите. Но тогда уж с эльфами вместе…

— Какие еще нахрен эльфы?! — только и успел вымолвить я, когда летящую в мое лицо стрелу перерубил двуручник драконессы.

— Нападение! — рявкнул я, спрыгивая с фургона на землю и вынимая «Пожиратель Душ» из ножен.

Мир утонул в зеленых оттенках магического зрения, демонстрируя окруживших нас обладателей белоснежных эльфийских душ.