Последний день империи

ГЛАВА 9

Город спит… Его улицы пусты и безлюдны. Высокие дома молчаливыми темными башнями стремятся в небо. Заводские трубы не дымятся, словно набираясь сил перед следующим днем. Ветер гоняет по тротуарам мусор, пугая бродячих кошек и поздних прохожих.

Ночная темнота милостиво укрывает старую свалку, приткнувшуюся к берегу речки, древний храм, грязные улицы и рыночную площадь, которую еще не успели отмыть от пролившейся на нее крови.

С четвертого этажа какого-то дома в эту темноту всматривается черноволосый парень. Бледный свет луны позволяет рассмотреть только заброшенное здание по соседству, узкую трамвайную колею и высокую колонну какого-то памятника. Но парень знает, что где-то там, во тьме, прячется его лучшая подруга и почти что сестренка. И ее обязательно нужно найти. Ведь они обещали…

Я улыбнулась, не открывая глаз. Потом села на матрасе и довольно вздохнула. Кажется, мой дар оказался очень сговорчивым этой ночью. Мне снился Нейт, Нейт в Нугриме, значит, он сумел выбраться из той передряги и с ним все хорошо. Осталось только найти друга.

– Доброе утро, – поприветствовал меня Крыс, уже что-то замешивающий в котелке.

– Это завтрак? – усмехнулась я, разглядывая неаппетитную зеленую жижу.

– Не-а, мазь от синяков.

– Тогда завтрак с меня.

– Заметано, – разулыбался алхимик.

Сложив в рюкзак высохшую рубашку, я достала свои продукты. Быстро сварила кашу и, поджарив на печке хлеб, соорудила вполне аппетитные бутерброды с колбасой. Крыс оставил в покое свое зелье, и мы принялись за еду.

– Слушай, – пробормотала я невнятно, пережевывая сухую колбасу, – ты случайно не знаешь такое место в Нугриме: трамвайная колея, а рядом с ней заброшенное здание в три этажа и высокая колонна с птицей на верхушке?

– С птицей на верхушке… – задумался Крыс. – Хм… Так это памятник к трехсотлетию какой-то битвы с аришварцами.

– Далеко до нее? – Я жутко воодушевилась.

– За пол часа дойдем. Это если быстро.

– Просто отлично.

– А что такое?

– Напротив той развалины, которая возле колонны, есть дом, – не смогла удержаться я. – Там мог остановиться мой друг, Нейт, я рассказывала про него вчера. Отведешь меня туда?

– А почему ты думаешь, что он там? – искренне удивился Крыс.

– Ну… – замявшись, отвела взгляд. – Так получилось. Не спрашивай, пожалуйста, ладно? Просто поверь.

– Ладно, – растерянно сказал Крыс и сунул в рот ложку с кашей. – Сейчас мазь распихаю по банкам, котел помою и пойдем.

Пока алхимик возился со своими склянками, я пособирала грязную посуду и пошла к реке. Сунула ее в воду и принялась оттирать засохшую кашу, радостно мурлыча себе под нос незатейливую песенку. Мой дар послушался и показал Нейта. Это так здорово. Может теперь он вообще будет показывать то, что я буду просить? И тогда поиски ответов станут гораздо проще?

Главное, чтобы Нейт оказался там, где я его видела. Тогда…

В воде вдруг мелькнула отражение лица человека, стоящего прямо за моей спиной. Я хотела было обернуться и посмотреть, кто это пожаловал, но не успела даже отложить кастрюлю. На голову обрушился удар. Боль прострелила до самой шеи, и я упала на землю, теряя сознание.

***

Его возвращение было не слишком приятным. Я поморщилась, приоткрыла глаза и охнула от боли, снова закрывая их. Нет, болел даже не ушибленный затылок, а руки. Кажется, меня приковали цепями к каменной стене, и поэтому запястья сильно разболелись, натертые металлом кандалов. Как же угораздило так влипнуть?

Замерев с закрытыми глазами, я попыталась восстановить в памяти события. Кто-то подобрался ко мне сзади и ударил по голове, отчего я надолго потеряла сознание, после чего затащил сюда. Голове это явно не понравилось. Сейчас к горлу подкатывала противная тошнота, в ушах шумело, а в затылке пульсировала боль. Чудо, что вообще осталась жива. Хотя, несмотря на хилый вид, я сильнее, чем кажусь. В приюте была единственной, кто почти никогда не болел, и после тоже…

Сообразив, что меня понесло куда-то не в ту степь, да и вообще начало клонить в сон, я собрала силы в кулак и осторожно открыла глаза. Гулко сглотнув, огляделась по сторонам. Это место было похоже на подвал, сырой и темный. Каменные стены без единого окна, низкий потолок, дверь в углу и чадящая масляная лампа рядом с ней – вот и вся скромная обстановка моей тюрьмы. Пусто, тихо, холодно…

Кто запер меня здесь? Кто напал? Зачем? Не понимаю. Голова гудит и мешает думать. Еще и руки немеют.

Я запрокинула голову, морщась от боли, и попробовала рассмотреть кандалы. Но лампа светила так слабо и нервно, что не удалось найти даже замочную скважину. Да и что бы это дало? Все равно у меня не было ни ключа, ни даже шпильки, которой можно попробовать открыть замок.

Закусив губу, я дернула руками, чтобы хоть как-то расшатать кандалы. Но ничего не вышло. Цепи держали крепко, а камень стен, в который они были вбиты, не собирался рассыпаться.

Мне стало страшно. Что это место? Полицейская тюрьма? Бандитский притон? Интуиция подсказывала, что меня здесь не ждет ничего хорошего. И никто не поможет. Кас ушел. Нейт и Сэдли вообще потерялись и не знают, где я. Крыс… Крыс может и обратил внимание на мое исчезновение, но вряд ли он станет искать. Решит, что я просто ушла.

И самой отсюда вряд ли выбраться. Я не боец и не силач. Остается надеяться только на то, что произошла какая-нибудь чудовищная ошибка, мои тюремщики разберутся в этом и выпустят. Даже извинений требовать не буду, мне бы на свободу попасть и на этом все.

Мучительное ожидание не продлилось долго. Дверной замок неожиданно зазвенел, дверь скрипнула, открываясь, и в подвал вошел мужчина: невысокий полноватый блондин. Впрочем, под темно-серым балахоном служителя Всеотца его фигура была почти неразличима.

По спине потек холодный пот. Неужели я попалась Святой страже, как пугал когда-то Кас? Но за что?

– Очнулась, – протянул служитель довольно, подходя ко мне. – Славно, славно.

– Кто… – я прочистила пересохшее горло. – Кто вы?

– Всего лишь скромный наместник Всеотца, которому выпала честь принимать тебя в этом прекрасном Храме. – Он обвел рукой серые своды подземелья.

В Храме… Значит, меня затащили в том самый Первохрам, куда нам хотелось попасть. Можно было бы порадоваться, да как-то не выходило. Еще и наместник… Кажется, так называли себя только приоры – настоятели крупнейших храмов империи и сам глава церковников. Если передо мной приор храма в Нугриме – я влипла. Из его лап меня точно никто спасать не будет.

– А тебя как зовут? – дружелюбно поинтересовался мужчина.

Но я в его дружелюбие не поверила ни на секунду, поэтому выдала первое, что пришло в голову:

– Лика.

– Просто Лика?

– Лика… Нортон.

– Вот и познакомились, – улыбнулся приор.

– Что вам от меня нужно? – спросила тихо.

– О, сущую безделицу, которая пока принадлежит тебе. – Мне показалось, что в его глазах мелькнула какая-то сумасшедшинка.

– Какую?

– Знаешь, мой послушник вчера рассказал одну занятную историю. О том, как совершил грех, решив подсмотреть за девушкой, купавшейся на берегу реки. А еще о том, что сильнее девичьих прелестей его заинтересовал знак, который красовался у нее на груди.

– Знак? – я похолодела.

– Да. И мне очень хочется его получить.

– Зачем? – удивилась я.

Неужели он знает, что скрывает в себе мой рисунок?

– Для коллекции, – огорошил меня приор.

– Для коллекции?

– Видишь ли, я собираю разные диковинки. В моей коллекции есть женская коса длиной почти шесть футов. Двухголовая змея. Ритуальная татуировка язычника с острова Каха. Младенец с огромной головой…

Приор перечислял свои «сокровища», улыбаясь так ласково-ласково. А мне стало жутко. Да он же просто псих.

– …так что твой знак займет достойное место среди них, – закончил церковник.

Он вдруг резко подошел ко мне и дернул за рубашку, разводя полы в стороны.

– О да! – выдохнул настоятель, касаясь кончиками пальцев моей кожи.

– Вы… вы хотите перерисовать ее? – выдавила я.

От отвращения меня начало мутить. Нет, пока приор не делал ничего страшного и даже неприличного, но его присутствие рядом просто выводило. И его взгляд, и прикосновения…

– Перерисовать? – приор расхохотался. – Нет, конечно же. Разве можно сохранить природную прелесть этого рисунка, просто скопировав на бумагу? Нет, нет и нет. Он должен быть сохранен вместе с холстом. Вместе с этой чудесной, тонкой, нежной кожей.

– Н-но это моя кожа. – Голос стал похож на комариный писк.

– Ну и что? Да, придется срезать ее. И ты скорее всего умрешь. Но что поделать…

– В-вы можете просто отпустить меня.

– Отпустить? – Приор отошел на шаг и забавно склонил голову на бок, как птица. – Не думаю. Это ведь не просто рисунок. А символы проклятых еретиков, которые тысячелетиями оскверняли наш мир своей магией.

– Но я ведь не маг!

– Ты как проклятая рукопись. Можешь поблагодарить того, кто нарисовал тебе эти символы, испоганив юное тело.

Я тихо всхлипнула. А приор отошел к стене слева, зажег там еще одну лампу и нажал на ничем не примечательный камень в кладке. Раздался шорох, часть стены отъехала в сторону, открывая несколько полок.

– Так-так-так… Что у нас здесь… О, вот этот будет отлично.

Мужчина повернулся и шагнул ко мне, сжимая в руку небольшой узкий нож Да он же сейчас просто… страшно даже подумать… вырежет рисунок и бросит меня здесь, истекать кровью. Настоящий псих!

– Ну-ну, – улыбнулся тот. – Не надо бояться. Будет больно, но ты просто помни о том, что боль поможет вступить в царство Всеотца с очищенной, неоскверненной душой.

– Предпочитаю, чтоб душа оставалась при мне, – пискнула я, вжимаясь в камень стены с такой силой, будто надеялась через него просочиться.

Не хочу так! Просто не хочу! Ну кто-нибудь, помогите же!

Кончик ножа коснулся моей кожи. Приор медленно повел его вниз, я вскрикнула от болезненного укуса стали. И будто в ответ на мой крик раздался грохот. Дверь вылетела из петель, рассыпаясь трухлявыми обломками, а в подвал ворвался Кас c арбалетом в руках. За ним следовал взъерошенный Нейт.

Наверное, я бы упала от облегчения, если бы могла. Они нашли меня!

– Кто вы такие? – взвизгнул церковник, разворачиваясь.

Кас просто подлетел к нему, схватил за грудки и отбросил на стену. Приор ударился о камень и свалился на пол бесформенной кучей, потеряв сознание. А Кас шагнул ко мне и взялся за кандалы. Не знаю, как ему удалось, но через секунду металл глухо тренькнул, рассыпаясь, и мои руки оказались на свободе.

Я тихо взвыла от боли, прострелившей конечности от кончиков пальцев до самых плеч.

– Лара, очень больно? – бестолково спросил суетящийся рядом Нейт.

– Все хорошо. – Кас придержал меня за плечи, чтобы не упала.

Потом осторожно взял мои руки в свои и стал гладить пальцами, успокаивая.

– Сейчас пройдет, – сказал он тихо. – Потерпи немного.

И действительно, мерзкие иголочки, коловшие кожу и мышцы, постепенно становились слабее.

– Нужно уходить, – поторопил Нейтон, глядя то на двери, то на безжизненное тело приора.

Кас кивнул, стер тоненькую стройку крови с моей кожи и застегнул рубашку. Потом легонько подтолкнул вперед:

– Пойдем.

Мне до ужаса хотелось узнать, как они нашли меня и почему вообще вместе, но сбежать отсюда хотелось еще сильнее. Поэтому я кивнула и просто пошла следом за Нейтом.

Мы выбрались из комнаты и оказались в узком темном коридоре, на стенах которого горели бледные светильники. Кас придержал меня за плечо, прислушиваясь, но не услышал ничего подозрительного и дал добро идти дальше. Нейт свернул налево, и из темноты выступила высокая фигура, в которой я узнала господина Сэдли. Надо же, и он здесь.

– Быстрее, – поторопил бывший начальник. – Мальчик что-то слышал впереди.

Я только хотела спросить, что за мальчик, как из тени вышла еще одна фигура, на этот раз маленькая и худая.

– Сюда идут, – прошипел Крыс. – Надо сматываться.

– Надо, – прищурился Кас, сжимая кулак.

Но далеко уйти не удалось. Стоило пройти футов сто, как впереди послышались чужие голоса.

– Назад, – бросил Кас.

Мы послушно засеменили в обратную сторону. Вот только прятаться там было негде. Лишь коридор и комната, где меня держал сумасшедший церковник – вот и все, что оказалось за нашими спинами.

– Чтоб им провалиться, – прошипел Крыс зло, когда мы уткнулась в глухую стену.

– Что будем делать? – спросил господин Сэдли.

– Драться? – предложил Нейтон и достал из-за пояса нож.

Кас только поморщился и положил ладонь на стену, будто хотел найти потайной рычаг.

Голоса становились все ближе и ближе. Через минуту темноту коридора разбавил свет факелов, а потом из-за поворота показалась толпа людей в балахонах. Их было человек десять, не меньше. Двое на одного – могло бы оказаться не слишком плохим раскладом. Но единственный нормальный боец среди нас – это Кас. Я даже за себя постоять не смогу.

– Надо же, какой сюрприз, – неприятно улыбнувшись, протянул церковник, который стоял к нам ближе всего. – В наш храм пробрались чужаки.

– Наверняка, чтобы ограбить нас, – пробасил кто-то сзади.

– О да, – усмехнулся Кас, не отнимая ладонь от камня. – У вас ведь есть, что брать. Церковь никогда не отказывала себе в роскоши, правда? Даже когда остальные голодают…

– Взять их! – скомандовал церковник.

Сцепив зубы, я дернулась, порываясь то ли бежать, то ли драться. Но Кас вдруг толкнул меня к стене, прижимая крепко, а потом…

Я не закрывала глаза и поэтому видела все, что происходило вокруг. По стене от пальцев Каса словно прошлась ярко-рыжая волна. Камень затрещал, загудел натужно, покрываясь трещинами. Церковники растерянно заозирались, а потом сверху начали сыпаться камни, и потолок рухнул, разделяя нас и наших врагов.

– Что… что-это? – выдавила я, ошарашенно оглядываясь по сторонам.

– Не тормози. – Крыс схватил меня за руку и потянул в дыру в стене, которая открылась после камнепада.

– Да, бежим скорее, – поддержал его Нейт.

За каменным обвалом кто-то кричал и ругался, но нас ждал очередной темный коридор. Крыс и господин Сэдли прыгнули следом за нами, и мы всей толпой понеслись по не слишком широкому проходу.

Казалось, что здесь, под Первохрамом, самый настоящий лабиринт. Переходы, коридоры, вереницы маленьких пустых комнат… Мы бежали, сами не зная, куда именно. Скоро кончились лампы, тогда Крыс вытащил из кармана небольшую банку, что-то сделал с ней, и та засветилась у него в руке, давая свет не хуже, чем керосинка. Алхимик сунул такую же господину Сэдли, поднял руку с банкой вверх, осветив нам путь, и Кас кивнул в сторону очередного поворота.

А меня вдруг как будто ударило по голове мягким мешком. Перед глазами встала картинка с моим знаком, сияющим на каменной стене, и я вспомнила, с чего именно началось наше путешествие в Нутгрим.

– Лара, бежим! – Нейт дернул меня за руку, видя, что я застыла на месте.

– Кас! – позвала я, не обращая внимания на друга.

– Что? – тот услышал и выглянул из-за угла.

– Помнишь, ты рассказывал, что видел мои символы в подвале храма?

– Да. – Он поморщился. – Но это было почти двадцать лет назад. Я не помню, где именно видел их. Прости.

– Мне кажется, это где-то рядом…

– Лара, – нахмурился друг.

– Сейчас, – прошептала я, оглядываясь по сторонам.

– Вы что творите? – яростно зашипел Крыс. – Хотите, чтобы нас тут повязали?

Меня словно веревкой потянуло куда-то налево. Я послушалась свою интуицию и шагнула в очередную комнату, пустую и пыльную. Зашарила взглядом по стенам, забыв обо всем на свете.

– Лара, я не помню, чтобы это было именно здесь, – проговорил Кас.

– Но я это знаю, – вырвалось у меня.

Словно зачарованная, подошла к стене. Положила ладонь на камень и потерла, стирая грязь. А под грязью…

– Да не может быть, – неверяще сказал Кас, становясь рядом со мной и рассматривая то, что чувствовала пальцами и видела я.

Тонкие линии, вырезанные прямо на камне, которые складывались в такой знакомый знак… Небольшой, с мою ладонь, он был здесь, не тронутый временем, как доказательство того, что мы шли правильным путем.

– Мы нашли его, – послышался из-за спины голос Нейта.

– Что вы там нашли? – буркнул Крыс, страшно недовольный тем, что мы торчим в этой комнате.

– Знак, – выдохнула я.

– И что теперь? – спросил господин Сэдли. – Куда дальше?

Дальше… Дальше вперед.

Я надавила ладонью на камень. Он тихо скрипнул, уходя вглубь стены, а потом соседние камни зашевелились и стали разъезжаться в стороны, открывая проход.

– Обалдеть! – ахнул сзади Крыс.

Еле дождавшись, пока проход окончательно откроется, я бесстрашно шагнула внутрь.

Там была комната. Большая квадратная комната. Совершенно пустая. Ни людей, ни мебели, ни даже пыли. Свет Крысовой банки выхватывал из непроницаемой темноты каменные плиты пола, отполированные до зеркальной гладкости, такие же гладкие стены и потолок.

– Здесь пусто, – тихо сказал Нейт.

А я оглядывалась по сторонам, и мне казалось, что я как наяву вижу высокие книжные полки, забитые фолиантами; шкафы, хранящие бесценные артефакты; высокого человека в мантии, который задумчиво перебирает старые свитки, исписанные символами ар-раэна. Что это? Эхо прошлого или у меня просто фантазия разгулялась? Не знаю. Но интуиция подсказывала, что мы здесь не просто так.

Дав странному чувству завладеть собой, я приблизилась к стене и положила на нее ладони. И тут же все изменилось. Гладкий камень пошел рябью, стал покрываться тонкими линиями, сияющими в темноте красивым серебристым светом.

– Прячьте светилку! – шикнул Крыс.

Сэдли послушался. Бутылки скрылись под одеждой, и теперь комнату освещало только сияние волшебных линий.

– Обалдеть! – В голосе Крыса слышалось что-то, очень похожее на благоговение.

– Никогда такого не видел! – проговорил Нейт восхищенно.

Я отступила на несколько шагов назад, чтобы было лучше видно. Внутри меня бурлил чистейший восторг. Это же самое настоящее волшебство!

– Похоже на карту, – нахмурился Кас, которого, казалось, магический рисунок вообще не впечатлил.

– Точно, – кивнул Сэдли, подтверждая. – Наш материк.

Это и правда была карта, изображающая самый крупный материк Нортана. Очень подробная, со всеми островами, водоемами и неровностями. На ней легко угадывался и Раверон. Не по границам, конечно, границ стран тут никаких не было. Но я сразу нашла и реку Игалин, которая вместе со своим водопадом так часто снилась мне, чтобы привести к Касу. И ту реку, по которой мы добирались до Нугрима.

– Что нам это дает? – мрачно спросил Кас.

– Там же знак… – прошептала я, запихивая свой восторг куда поглубже и присматриваясь.

Да, тот самый знак, который красовался у него на руке и у меня на груди, нашелся и здесь. Большой, яркий, он расположился странно несимметрично. Не сверху и даже не в центре карты, а точке, которая сейчас совпадала с северной частью Раверона.

Кас подошел ближе и коснулся пальцами символов под картой, которые я сначала не заметила.

– Это ар-раэн. Не заклинания, а скорее текст.

– Должно быть, очень старый текст, – присмотрелся господин Сэдли. – На ар-раэне уже давно никто ничего не писал вот так.

– Я не могу понять, что здесь написано. Только отдельные места. Что-то о круговороте или цикле. И токах энергии.

– Нисходящих или убывающих токах, я бы сказал, – уточнил историк. – А еще здесь очень много раз повторяется символ, обозначающий «центр».

– Согласен.

– Что это может значить? – поинтересовалась я.

– Хороший вопрос…

– Эй, – подал голос Крыс, – это все, конечно, круто, но нам пора сваливать.

И точно. За нашими спинами уже слышались чужие голоса. Преследователи приближались. Я бросила отчаянный взгляд на карту, которая начала потихоньку гаснуть. Нам ведь даже некуда перерисовать!

– Все, уходим, – спохватился Кас.

Нейт цапнул меня за руку и потянул в сторону коридора. Мы успели выбраться из комнаты, запереть ее и даже пройти несколько поворотов. Но потом столкнулись с врагом.

– Стоять! – крикнул кряжистый церковник, завидевший нас.

Кас поднял руку, собираясь то ли драться, то ли еще что, но из-за поворота выскочили люди в балахонах и наших противников стало больше. Крыс вытащил из кармана небольшую бутылочку и изо всех сил швырнул ее в толпу церковников. Бутылка разбилась, выпуская большой клуб белого дыма. Те, кому не повезло его вдохнуть, начали натужно кашлять, а Кас рявкнул:

– Бежим!

Мы развернулись и бросились туда, откуда пришли. И снова переходы, коридоры, комнаты. Под храмом был самый настоящий лабиринт, и мы неслись, сами не зная, куда. Преследователи не отставали. Они резво бежали следом, несмотря на свои балахоны. Однажды мы чуть не попались в ловушку, когда еще одна группа церковников выскочила прямо нам наперерез. А потом в стену рядом с моей головой что-то врезалось, высекая из камня искры, и Крыс крикнул:

– Они стреляют!

– Что ж, сами напросились, – прошипел Кас.

Он резко развернулся. В его руках что-то вспыхнуло, и Кас бросил это что-то прямо в тот конец коридора, где уже слышался топот и крики. Огненный шар взорвался, обваливая стены и потолок, сверху посыпались камни. Церковникам явно понадобится время, чтобы их разобрать. Главное, чтобы не получилось так, что мы отрезали путь к свободе самим себе.