Порочная луна

33

— Давай, — отрывисто кричит Слоан, когда мы вдвоем выбегаем по коридору из камеры.

Несмотря на то, что ей приходится делать по два шага за каждым моим, я единственный, кто отстает, когда мы бежим по коридору, это ужасное предчувствие все еще скручивает меня изнутри. Я понятия не имею, во что мы собираемся ввязаться, когда выйдем из этого подвала, но я уже переключился в режим миссии. Я сосредоточен исключительно на выполнении движений, следуя примеру Слоан, когда она сворачивает, чтобы подойти к последней двери перед лестницей, вместо того чтобы продолжать подниматься по ней.

— Нам нужно вооружиться, — выдыхает она, набирая последовательность цифр на электронной клавиатуре, прикрепленной к стене рядом с дверью, замок отключается с пронзительным звуковым сигналом.

Это похоже на кодовые замки, которые мы используем на конспиративных квартирах Гильдии — еще одно свидетельство того, насколько сильно мы недооценили эту конкретную стаю оборотней. Их технология такая же сложная, как и наша, и когда Слоан широко распахивает дверь, открывая полностью укомплектованный арсенал, я вижу, насколько сильно мы недооценили и их огневую мощь.

У нас никогда раньше не было случая, чтобы оборотни давали отпор оружием, но, похоже, эта стая готовилась сразиться с Гильдией.

У меня нет времени в полной мере оценить впечатляющий запас оружия в комнате. Я просто поспешно следую за Слоан внутрь, борясь с волной тошноты, когда узлы в моем животе затягиваются все туже. Она подбегает к большому столу, расположенному в центре оружейной, наклоняется, вытаскивает из-под него черные брезентовые сумки для оружия и бросает их на поверхность.

— Начинай заправлять их, — приказывает она, и я поворачиваюсь к ближайшей стойке с винтовками на стене, снимаю их одну за другой и засовываю под мышку.

Я знаю, что в подобных ситуациях время имеет решающее значение, и я не трачу его впустую ни секунды. Я набиваю руки таким количеством винтовок, какое могу унести, бросаюсь обратно к столу, чтобы запихнуть их в одну из сумок, затем оборачиваюсь, чтобы повторить процесс.

— Патроны? — спрашиваю я, начиная снимать еще оружие со стеллажа.

— У меня, — отвечает она, бросая последние сумки с оружием на стол, прежде чем рывком открыть ящик под ним, достать коробки с патронами и запихнуть их в каждую из сумок.

Когда я несу очередную охапку оружия обратно к столу, я слышу звук шагов, спускающихся по лестнице через открытую дверь, бросаю настороженный взгляд в том направлении, когда начинаю набивать винтовками еще одну сумку. Рыжеволосая девушка, с которой я мельком столкнулся у раздевалки на днях, вбегает внутрь, за ней следует угрюмого вида блондин с бородой и внушительным количеством чернил. Увидев меня, они оба резко останавливаются, парень держит меня на прицеле, в то время как рыжая поворачивается, чтобы уставиться на Слоан.

— Ого, что это он…?

— Позже, — огрызается Слоан, обрывая ее. — Он помогает.

Она продолжает набивать сумки патронами и спрашивает:

— Что за контратака?

— Третий перехват, — хрипло отвечает парень, направляясь к шкафчику на противоположной стороне комнаты.

Он достает изнутри пару пистолетов, засовывает один за пояс своих джинсов, а другой передает своей огневолосой коллеге.

— Все остальные уже направились в ту сторону.

— Райдерз Корнер? — Слоан спрашивает, и парень резко кивает.

Я не понимаю их жаргона, но я рад, что у них хотя бы есть разработанный план. И, скорее всего, куда бы они ни направлялись, Эйвери будет там. Эта девушка, кажется, притягивает опасность как магнит.

Мы вчетвером заканчиваем загружать сумки винтовками и боеприпасами, Слоан представляет мне остальных как Энди и Нэша — супружескую пару. Между фрагментами разговора, за которыми я действительно могу следить, я улавливаю общую разворачивающуюся ситуацию и их гибкую стратегию защиты.

На главной лесной дороге, проходящей через центр их территории, были замечены четыре внедорожника, предположительно охотников из Гильдии, и транспортные средства были отправлены в место, которое они называют «Угол гонщиков», чтобы перекрыть дорогу и помешать им продвигаться дальше. Волна бойцов уже направляется им навстречу — одни в волчьем обличье, другие пешком — и должны прибыть с минуты на минуту. Наша цель — доставить им оружие до того, как прибывающие машины достигнут блокады, чтобы все могли вооружиться и занять позиции.

Наличие большого количества рук способствует быстрой работе, и как только мы заряжаем оружие, каждый из нас взваливает на плечи столько сумок, сколько может унести, прежде чем покинуть оружейную и подняться по лестнице. Однако вместо того, чтобы направиться к ближайшим выходным дверям, Нэш направляется через крытую тренировочную арену к другой двери с задней стороны. Она ведет в большой гараж, внутри которого припарковано несколько квадроциклов. Слоан запрыгивает на водительское сиденье соседней машины и рявкает, приказывая мне сесть с ней, Нэш садится за руль другой, Энди садится на пассажирское сиденье. Один из них, должно быть, активирует пульт дистанционного управления, чтобы открыть гараж, потому что следующее, что я помню, Слоан жмет на газ, и мы трогаемся с места, ветер бьет нам в лицо, а я впервые за несколько дней вдыхаю свежий воздух.

Нэш и Энди едут впереди на своем квадроцикле, деревья проносятся мимо размытым пятном, когда мы выбираемся на хорошо протоптанную тропу через лес. Слоан гонит как бешеная, чуть не сбрасывая меня на каждом повороте, но я не могу сказать, что не ценю ее настойчивость. У меня такое чувство, что сердце вот-вот выскочит из груди. Я могу только предполагать, что эта тропа, должно быть, какой-то кратчайший путь к нашей цели, но каждая минута, кажется, тянется целую вечность. Зверь в моем мозгу бьется о прутья своей клетки, требуя, чтобы его выпустили, в то время как все, что я могу сделать, это стиснуть зубы и крепко держаться.

Я не уверен, что смог бы обратиться, даже если бы захотел. Мой волк все еще чувствуется отдельным существом; незваным гостем, занимающим место в моем сознании, с которым я не могу общаться или контролировать. Эйвери говорит, что это легко, когда она говорит, что мне просто нужно принять его и интегрироваться, но я знаю, что у меня все еще слишком много ментальных блоков, сознательно или нет. В любом случае, сейчас не время и не место экспериментировать с трансформацией. В чем, в чем, а я мастер сдерживать зверя, так что вместо этого я сосредотачиваюсь на этом, сжимая до белизны костяшки пальцев на перекладине, пока меня подбрасывает на каждой кочке.

По прошествии того, что кажется часом, но на самом деле, вероятно, всего десяти минут или около того, мы наконец добираемся до конца тропы, выезжая на дорогу. Вокруг пары грузовиков, блокирующих проезд, собралась толпа людей, и я, наконец, понимаю название ‘Угол гонщиков’, когда вижу резкий поворот дороги за ними. Устроить засаду на подъезжающие внедорожники здесь — умная игра; они не увидят нас, пока не проедут поворот, тем самым обеспечив нам элемент неожиданности. Хотя я не уверен, какова стратегия Гильдии при проведении откровенной атаки средь бела дня; это гораздо более рискованно и безрассудно, чем любые миссии, которые мы выполняли в прошлом.

Гравий вылетает из-под шин квадроцикла перед нами, когда Нэш сворачивает на обочину, Слоан сворачивает, чтобы припарковать наш позади. Еще до того, как он полностью останавливается, я спрыгиваю с борта, закрепляю ремни сумок на плечах и бросаюсь к другой стороне квадроцикла, чтобы помочь Слоан с ее сумками. Мгновение спустя мы вчетвером бежим к скоплению людей возле грузовиков.

Толпа расступается при нашем приближении, и волна облегчения накрывает меня, когда я вижу Эйвери впереди, излучающую уверенность и свирепость, как валькирия, готовая к битве. Ее глаза цвета виски расширяются, когда она видит, что я приближаюсь, и я не уверен, от удивления это или от страха, потому что ее брат прямо рядом с ней, и он тоже только что заметил меня.

— Какого черта он делает вне своей клетки? — Мэдд плюется, когда я подхожу ближе, его челюсти плотно сжаты, а взгляд убийственный.

С его сильно испачканной чернилами кожей и неуклюжим телосложением его легко узнать по видео, которое Мэтти снял несколько недель назад. Но даже если бы это было не так, то, как он расправляет плечи перед Эйвери, излучает отчетливую атмосферу братского покровительства.

Слоан протискивается мимо меня, чтобы предотвратить столкновение, подходит к своему партнеру и бросает сумку с оружием к его ногам.

— Я его выпустила, — констатирует она как ни в чем не бывало, встречая его пронзительный взгляд, даже не дрогнув. — Он хотел помочь.

Мэдд так сильно трясет головой взад-вперед, что удивительно, как она не слетает с его чертовой шеи.

— Нет, абсолютно, блядь, нет, — рычит он.

Очевидно, Эйвери недовольна тем, что ее обошли стороной в этой стычке, потому что она раздраженно вздыхает, ударяясь плечом о плечо брата, протискиваясь мимо него и направляясь в мою сторону.

— Эйвери, — предупреждающе рычит он.

Она поворачивается к нему, указывая пальцем.

— Ложись, мальчик.

Его взгляд становится чертовски арктическим, вена на шее вздувается. Черт, я точно знаю, каково это — быть на острие язвительности Эйвери, так что неудивительно, что он выглядит так, словно вот-вот сорвется окончательно.

Бывал там, приятель.

— Просто доверься мне, ладно? — Слоан успокаивает, вытаскивая пару винтовок из сумки и вкладывая одну ему в руки. — Нам нужно двигаться, сейчас.

Эйвери сокращает расстояние между нами, наклоняясь и хватаясь за лямки сумок на моем левом плече.

— Что ты здесь делаешь? — шипит она себе под нос.

У меня нет возможности ответить ей, потому что звук визжащих шин внезапно прорезает воздух, предупреждая нас о присутствии приближающихся машин, и начинается настоящий ад. Люди начинают безумно бросаться к сумкам с оружием, хватают винтовки и патроны и бегут искать укрытия среди деревьев. Я вытаскиваю два пистолета из сумки у моих ног и передаю один Эйвери, прежде чем начать заряжать свой, совершенно не обращая внимания на то, что происходит на дороге с нашей позиции за грузовиками. К тому времени, как я заканчиваю заряжать винтовку, уже раздаются выстрелы.

Держа пистолет наготове, я крадусь к передней части одного из грузовиков, выглядываю из-под капота и вижу четыре знакомых черных внедорожника, припаркованных на дороге. Прибывшие на них солдаты уже исчезают в густых зарослях леса, и я сразу узнаю стратегию миссии. Они разойдутся веером, вынудив нас разделиться, а затем используют лес как укрытие, чтобы незаметно перебивать нас поодиночке.

У Мэдда явно стратегический склад ума, потому что он сразу все понимает, выкрикивая приказы обойти их и преградить им путь, прежде чем они смогут зайти слишком глубоко в лес. Эйвери сорвалась с места, как пуля, устремляясь в лес, и, желая держать ее в поле зрения, я следую за ней.

Есть только один способ описать то, что последовало дальше.

Полный. Хаос.

Люди кричат, волки рычат, летят пули. Через несколько минут меня разлучают с Эйвери, и я внезапно оказываюсь сам по себе, уворачиваюсь от выстрелов моих бывших союзников и сражаюсь бок о бок со своими бывшими врагами. Это полный бред, особенно потому, что я узнаю очень многих людей, стоящих за тактическим снаряжением Гильдии, которое они носят. Стрелять в незнакомцев — это одно, но стрелять в парней, с которыми я жил и работал, похоже на безумие.

Я замечаю, как Коллинз ныряет за дерево, чтобы прицелиться в пробегающего мимо волка, и не позволяю себе думать — я просто реагирую. Я готовлюсь к выстрелу и нажимаю на спусковой крючок, моя пуля пробивает мясистую часть его бицепса. Винтовка выпадает у него из рук, но тут еще одна пуля просвистывает мимо моего уха, вонзаясь в ствол дерева прямо позади меня. Я разворачиваюсь в том направлении, откуда она прилетела, и делаю еще один выстрел, моя пуля пробивает бедро Студебеккера и отбрасывает его на колено.

Ныряя в заросли кустарника в поисках укрытия, я перезаряжаю оружие, лихорадочно соображая, как выстроить стратегию Гильдии, стоящую за этой миссией. Судя по количеству машин, которые они привели, это не могут быть все их силы… если только еще кто-то не прибудет пешком из другого места. Тем не менее, это не кажется достаточно хорошо спланированным, чтобы стать их большой попыткой уничтожения. Это слишком рискованно. В этом нет смысла.

Остро осознавая, что происходит вокруг, я быстро пробираюсь сквозь густой кустарник с винтовкой наготове, все еще ища Эйвери. Это внутреннее притяжение, кажется, направляет меня на запад, так что именно по этому пути я начинаю двигаться, в то время как хаос продолжает разворачиваться вокруг меня. Каждый раз, когда солдат появляется в поле моего зрения, я делаю выстрел, и каждый раз, когда я это делаю, умирает еще одна маленькая частичка прежнего меня. По мере того, как я участвую в боевых действиях, пустота внутри меня растет.

Затем я вижу Эйвери. Она взбивает грязь, когда бежит, чтобы укрыться за деревом, ее светлый конский хвост развевается позади нее, а солдат Гильдии преследует ее по горячим следам. Я делаю несколько выстрелов, чтобы перехватить его, умудряясь задеть плечо, и хотя это не сбивает его с ног, он колеблется достаточно, чтобы она смогла убежать. Я готовлю еще один выстрел и нажимаю на спусковой крючок, но слышу только щелчок ударника. У меня закончились патроны.

Я быстро ныряю за дерево и опускаю винтовку, засовывая руку в карман за новым магазином, чтобы перезарядить. В тот момент, когда моя рука сжимает его, в поле зрения появляется еще один солдат Гильдии.

Мы с Мэтти встречаемся взглядами, его детская голубизна расширяется от осознания того, что это на меня он наставил пистолет. Мое сердце подскакивает к горлу, когда я осознаю, что он метко стреляет, его палец на спусковом крючке.

Я стискиваю зубы и готовлюсь к удару, но он не стреляет. Вместо этого справа от меня раздается еще один выстрел, царапающий мою руку, как острие раскаленного лезвия. Боль обжигает мою конечность и пронзает кончики пальцев, и я с рычанием разворачиваюсь, вытаскивая магазин из кармана и засовывая его на место, готовый открыть ответный огонь.

За исключением того, что мой мир останавливается, когда я вижу, кто в меня стрелял.

В его глазах нет и следа сострадания, ни намека на заботу или фамильярность. Джонатан Нокс хладнокровен, когда готовит очередной выстрел, и хотя мой палец лежит на спусковом крючке моего собственного пистолета, я колеблюсь.

Человек, который вырастил меня, этого не делает.

Он стреляет в тот же момент, когда Эйвери появляется из ниоткуда и валит меня на землю. Сила удара на секунду выбивает из меня дух, но мой зверек ни черта не пропускает. Она тут же перекатывается, целится из пистолета в моего бывшего отца и стреляет.

Ему удается увернуться, он ныряет за безопасное дерево, и Эйвери пользуется возможностью снова вскочить на ноги, предлагая мне руку. Мы встречаемся взглядами, когда я хватаюсь за неё, и как только я поднимаюсь на ноги, мы огибаем широкий ствол дерева, чтобы уйти с линии огня.

— Отступайте! — раздается знакомый голос, и часть стрельбы немедленно прекращается, а мое беспокойство достигает новых высот.

Какого хрена они задумали?

Солдаты начинают пробираться обратно к дороге, выстраиваясь в строй, чтобы прикрывать друг друга. Я слышу хлопанье дверей и визг шин, но к тому времени, как мы с Эйвери добираемся до дороги, три внедорожника уже умчались прочь. Четвертый все еще припаркован, но других солдат Гильдии не видно.

Осознание возникает в моем мозгу, как автокатастрофа в замедленной съемке, весь воздух со свистом вырывается из моих легких, когда я в панике поворачиваю голову к Эйвери.

— Отойди от машины! — кричу я, и ее глаза широко распахиваются, когда она улавливает мое предупреждение.

Я рассказал ей о бомбах, которые они планировали создать. Об экспертах по взрывчатке, которых вызвал мой отец; о перебоях с поставками материалов, о которых он держал меня в неведении, пока не прибыло подкрепление, и он, наконец, просветил меня. Он не мог подложить бомбу под тело, так что, конечно, это было бы его следующим шагом. Начать конфликт, выманить оборотней, затем скрыться с места происшествия и позволить взрыву сделать свое черное дело. Я только злюсь, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это, потому что теперь все поблизости в серьезной опасности, и я понятия не имею, сколько времени у нас осталось до того, как все взорвется.

— Это бомба! — крикнул я. Эйвери кричит, и вокруг нас раздаются панические вопли, все поворачиваются, чтобы бежать в лес.

Мы вдвоем взлетаем, но вскрик боли заставляет меня резко остановиться, оглядываясь через плечо. Слоан лежит на тротуаре — должно быть, она споткнулась, когда спешила убежать. Я немедленно разворачиваюсь и бегу обратно, чтобы помочь ей подняться. Я не проявляю заботливости или нежности по этому поводу — я просто хватаю ее под мышки и поднимаю на ноги, хватая за руку и дергая за собой, когда снова бросаюсь к деревьям.

Прежде чем мы успеваем до них добраться, Слоан резко вырывает руку из моей, когда Мэдд налетает, подхватывает свою пару и перебрасывает ее через плечо, как тряпичную куклу. Он убегает в лес, и именно тогда я вижу, что Эйвери остановилась, чтобы подождать у линии деревьев, с широко раскрытыми от страха глазами.

— Вперед! — кричу я, бросаясь к ней.

Она не разворачивается и не убегает снова, пока я не подхожу ближе, но затем мы быстро идем в ногу друг с другом, бежим бок о бок в стремительном спринте. Земля внезапно качается у нас под ногами, когда на дороге раздается взрыв, заставляющий нас растянуться на земле, и я ныряю, чтобы прикрыть тело Эйвери своим, пока мы падаем.

В моих ушах звенит пронзительный свист, а ноздри обжигает острая, едкая вонь. Грязь и обломки разлетаются, в то время как расколотое дерево и искореженный металл осыпаются дождем вокруг нас, черные пятна затуманивают мое зрение, пока все не погружается во тьму.