Попаданцы

Глава 8. Монастырь святой Вероники

Да пошли вы все, мне от вас ничего не надо, я тут сама справляюсь, У вас взяла только немного семян, так вы и не обеднели, работать надо и всё будет, я на своей «полочке» умудряюсь кормиться, а у вас поля. Чтобы был урожай, надо работать, не гнуть спину целый день, а работать головой. Я же смогла, а кто вам мешает?

Попала я сюда, когда пошла в горы, полазить по скалам, есть ещё такие места, где и скалы хорошие и от жилья недалеко. В общем, забралась наверх, а вниз уже по темноте лезть? Удовольствие ниже среднего. Но я же отмороженная на всю голову, закрепилась, залезла в спальник и заснула на скале.

Проснулась под утро, ещё не рассвело, но внизу какие-то крики, факела горят и вообще, обстановка нервная. Я уже привыкла не вскакивать и спать спокойно, поскольку на высоте особо не поворочаешься. Дождалась рассвета и не узнала горы. Буквально подо мной скальная «полочка», небольшое пространство с относительно ровной поверхностью, да и сами скалы вовсе не те, по которым я лезла наверх.

Внизу уже всё закончилось и люди ходят, собирают оружие и куда-то увозят раненых, трупы раздевают и сбрасывают вниз, в реку, которая взялась откуда-то. Ничего не понимаю, это что, ролевики передрались? Прислушалась, а там совсем другой язык, мне, учившей немецкий, понятны только отдельные слова. Опять же, какие-то герцоги, короли, как будто я перенеслась в прошлое.

Проторчав до вечера, пока разошлись внизу люди, я спустилась вниз. Хорошо, что не стала снимать «маршрут», поскольку пришлось вскоре подниматься снова. Появились какие-то мародёры, которые промышляли на поле боя, собирая всё, что осталось от битвы. Я что, переместилась в прошлое?

По всему, учитывая язык, одежду, внешность людей, так и есть, да и вообще, место совершенно другое. Похоже, это Альпы и какая-то долина рядом. Но вот ушли и они, и я спустилась осмотреться, запас продуктов у меня имеется, в горы всегда берёшь сверх необходимого, хоть и не особо много. В долине крестьяне заняты огородными культурами, виноградарством и немного сеют овёс и ячмень.

Теперь к вопросу о том, как мне жить? Купить я ничего не могу, моя карточка для них бесполезна. Воровать как-то не хочется, но придётся, а менять мне просто нечего. Впрочем, нашла кое-что, незамеченное мародёрами. Нашла три ножа, довольно убогих по понятиям нашего времени, да ещё кожаный мешок с овсом, небольшой, видно отвязался у всадника. Всякие металлические пряжки и прочую мелочь я собрала с собой в рюкзак.

Первый же нож удалось обменять на продукты, на неделю должно хватить, если умело растягивать, Вернувшись к горе, я села возле верёвки и задумалась, как мне быть. Я не крестьянка, но и не дура. Выращивала только цветочки в горшках, хотя вру, есть у меня лимонное дерево, небольшой мандарин, и даже помидоры как-то выращивала на окне, вроде получалось. Но тут у меня и горшка нет, да и дома тоже.

Стоп, есть же камни, значит, можно отгородить что-то вроде горшка на той «полочке». А что, место безопасное, лазить по скалам они, ясно, не умеют, а подняться на полсотни метров по лестнице, это из области фантастики. Но труд мне предстоял титанический. Вы видели целеустремлённую дуру? Так вот, это я.

Камней наверху хватило на совсем небольшой кусочек, несколько вёдер земли, которую ещё предстояло таскать наверх. И я таскала, а заполнив пространство, стала таскать и камни, для чего использовала мешок из-под овса, который аккуратно ссыпала в «хранилище» из тех же камней. И что я буду сажать? Ладно, овёс у меня есть, но для него нужна площадь, чтобы урожай получился соответствующий. И я, как проклятая, таскала и таскала камни, буквально «бегая» вверх-вниз по верёвке. Тяжёлый мешок уже не казался таким тяжёлым, а я поставила себе цель и добьюсь её.

С туалетом проблем нет, мой огород с радостью примет всё, оставалось только посеять овёс и ждать урожая. С дождями тут всё хорошо, плохо с жильём, но я соорудила и хижину на «полочке», притулившуюся к стене и едва позволявшую спать внутри. Едва засеяла своё первое «поле», как мои продукты кончились. Пришлось варить этот самый овёс, а потом жевать неочищенное зерно, отплёвываясь оболочкой.

Зато к осени у меня было всё пространство загорожено каменными стенками и заполнено землёй. Пришлось менять второй нож на продукты, но в этот раз я больше взяла овощей и копчёного мяса. По пути буквально спёрла немного семян капусты и моркови, это я посажу потом, а пока таскала снизу дрова, понимая, что осень и зиму я проведу на этой скале. Мой молоток выручил меня, ломая сухие ветки, которые я увязывала в вязанки и поднимала к себе.

Зато урожай овса получился такой, что мне хватит на всю зиму. Полный мешок зёрен и ещё целая охапка колосьев в придачу. Зима оказалась не холодной, но снежной, а с другой стороны, снег так засыпал мою хижину, что хватало вскипятить воду и уже становилось тепло. Воду я топила из снега, но теперь у меня до весны и забот меньше. Ела, спала, да спускалась за дровами, невозможно наверх поднять на всю зиму.

— Ура! — орала я, встретив наступление весны.

Земля немного прогрелась, и я засеяла всё, что могла, овса вдвое от прежнего, да ещё капусту посадила и морковь. Последнюю пришлось прореживать и высаживать там, где был хоть клочок земли. Мои личные «удобрения» понравились растениям, и они дружно взошли. Вот тут и повадились ко мне всякие придурки, начиная орать внизу. Постепенно я стала понимать их язык, один всё допытывался с меня своей доли, а я посылала его туда, куда принято в России, но он не знал русского.

Ещё были претенденты на руку и сердце. Этим я отвечала на чистом немецком, что мой отец против. Имеет женщина право на немного юмора? Отца у меня никогда и не было, в смысле, я его не знала и знать не хочу, я и мать не помню, детдомовская. А пусть не лезут, я добилась само обеспечения, хотя мне и приходится иногда ходить в деревню, менять всякий хлам на еду, но по осени я буду довольна всем. Приметила ещё одну миниатюрную «полочку», буквально на один куст винограда, туда его и притулила, сперев у крестьян чубук.

А чего обижаться они не обеднеют, а мне жить как-то надо. Дожди идут регулярно, поливать ничего не надо, да и земля едва просохла после снега. Мои посевы зеленеют, а я живу себе, свободная, как ветер. Стройная, никакого фитнесса не надо, силы в руках, некоторые мужики позавидуют. Я теперь могу по верёвке на одних руках залезть, но зачем.

И вот тут появляется такой расфуфыренный, по местным меркам, «гражданин»», в сопровождении слуг, и просит меня с ним поговорить.

— Пусть все уйдут! — ору я вниз, мне такие толпы совсем ни к чему.

Долго думали, минут десять, но убрались далеко, мне сверху видно всё.

— Выходите за меня замуж, — сразу ошарашил он меня.

— Ага, всю жизнь мечтала выйти за первого встречного, — хорошо, что по-русски сказала, он и не понял ничего. — Я вас совсем не знаю, — это уже по-немецки, хотя, мой немецкий их сильно удивляет.

— Я герцог ***й, — представился он.

Любая другая дура побежала бы вприпрыжку, но я себя не на помойке нашла, к тому же всё это не просто так.

— Откуда такое желание жениться именно на мне?

— Я вижу ум и благородство, недюжинный ум, — расписывает меня герцог. — Организовать такое хозяйство на скале, это ещё надо сообразить. К тому же, труда вложено много.

Он даже не представляет, сколько его вложено, да и я уже с трудом представляю, а сказали бы раньше, ни за что не согласилась.

— И зачем вам именно я, неужели мало других умных женщин?

— Сказать по правде, я давно слежу за вами издалека, а мне нужна не просто жена, но и та, кто присмотрит за хозяйством, пока я занят государственными делами. Вы можете подумать, я не тороплю.

— Хорошо, через месяц встретимся здесь же, — я повернулась и полезла наверх.

Через месяц можно будет собрать овёс, морковь уже подходит к товарному качеству, капуста ещё только начинает сворачиваться в вилок, но посмотрим через месяц. А месяц пролетел быстро, я уже собрала овёс, выкопала морковку и жду, когда моя капуста станет плотной и пригодной к зиме. И тут внизу затрубил рог. Слуги сразу ускакали подальше, а я спустилась.

— У меня есть условие, — сразу заявила я, — во-первых, никто не трогает моего имущества, а во-вторых, свой быт я сама устрою.

Слышала я про «мыться два раза в жизни» и прочие прелести, но что, прожить всю жизнь на горе и свалиться однажды, состарившись и утратив прежне силы.

— И потом, я люблю лазить по горам.

Он улыбнулся и согласился, только спросил, какой я веры, а получив ответ что меня крестили ещё младенцем, успокоился. Вот так я и уехала от моего милого мирка на горе, только спустила свой овёс с морковью. Герцог оценил рачительность будущей супруги, и мы поехали куда-то на лошадях. Мне нашлась лошадка, но сидеть в дамском седле неуютно, и я намучилась изрядно.

Замок небольшой, но солидный с высокими стенами, только какой-то мрачноватый. Зато мне выделили мою комнату с камином, жравшим уйму дров, и не особо согревавшим, как только переставал гореть. Из первых распоряжений, я приказала поставить в комнате бочку с водой, чтобы мыться, чем очень удивила прислугу. Пока шли приготовления к свадьбе, я много чего продумала для улучшения условий обитания.

Холодные каменные стены надо оштукатурить глиной с соломой и побелить, чтобы света было больше. Вместо камина нужно сложить печку, нечего дрова переводить зря, заодно можно и греться, если будет холодно. А пока оббегала весь замок, чтобы знать каждый его уголок. Мой овёс достался исключительно моей лошадке, так повелел герцог.

Вообще, он ничего так, просто загружен заботами и порой приходится быть жёстким. А что, налоги, оружие, доспехи, дружина, которой нужно деньги платить, бароны, которые порой бывают ленивыми. Добавь ещё разбойников и прочие неприятности, да ещё не надо забывать о короле, который всегда может позвать на войну.

Вот такая она жизнь герцога из раннего средневековья. А вы что, подумали, что он только ест, пьёт и повелевает? Не без того, но крутится приходится изрядно. Навоз бы на поля, который лошадки производят. Кстати, и туалет в замке забавный, пристройка к башне, а там просто дырка в полу, и всё летит за стену. Представляю, какой там аромат внизу.

Оказалось, есть специальный человек, который периодически собирает это всё и вывозит, засоряя окружающую среду.

— Надо бы наладить вывоз навоза на поля для повышения урожая, — заявила я будущему супругу.

— Тебя волную даже такие вещи? — удивился он.

— Меня заботит урожай, а ещё, все отходы с кухни надо вывозить в яму и туда же отправлять то, что убирают под стенами. Кстати, пусть стелет траву внизу, она впитает и жидкость, а это аммиак, азотное удобрение.

— Я сделал правильный выбор, — улыбнулся он. — В воскресенье свадьба, должны приехать гости. Твой наряд почти готов, завтра примерка.

За столом я тоже удивляла их, стараясь есть, как привыкла. Попросила кузнеца сделать мне вилку, уж очень неприятно хватать еду руками. Платье тяжёлое, до пола, но мне же не ходить в нём всю жизнь. Это я так думала, а потом оказалось, что это и есть моя одежда. Ладно, жизнь покажет, ко всему привыкает человек.

— Сегодня спрячь свою вилку, аббат не поймёт, — предупредил меня герцог.

Ладно, один день можно потерпеть, лишь бы не доставали с расспросами. Но в день свадьбы аббат заявился ко мне в комнату, когда я принимала ванну в своей бочке. Благо, служанки с визгом прикрыли меня простынёй. Аббат махнул им, чтобы удалились и приступил к исповеди, напялив на себя всё необходимое.

— Расскажи не таясь, дочь моя, в чём ты согрешила? — Заныл он, полный желания заглянуть под простыню.

— Святой отец, — начала я, — не настолько хорошо я изучила местный язык, чтобы каяться на нём.

— Ничего, дочь моя, важно само покаяние, если оно от души, — вздохнул аббат, уж ему-то хотелось знать всю мою подноготную.

Я и выдала всё, что было на душе. Покаянием это назвать сложно, но святоша не понял ни слова. Отпустив мне всё, что я сему поведала, он спросил, как звали моего отца. Вот что ему сказать?

— Детдом, — ляпнула я по-русски, чем ничуть не смутила его.

Аббат так и понял, что моего отца звали Детдом, имя показалось ему вполне благородным, поскольку иноземное. Рассмотреть мои прелести не удалось, и он убрался, недовольно сопя. Я домылась спокойно, завернулась в простыню и отдыхала в ожидании, когда меня оденут. Знаете, такие платья, это хорошо, что их помогают надевать. Чёрт, у меня с трусиками небогато и прокладки давно закончились, но тут ничего не поделаешь.

Облачившись в наряд, я вышла в сопровождении служанок и направилась в местную часовню Любой приличный замок имеет часовню, а у короля это полноценный храм. Герцог уже ждал меня, как и уважаемые гости, в числе которых присутствовал даже король с королевой. Основной контингент стоял на улице, часовня не могла вместить всех.

— Берёшь ли ты Ульфберт, герцог ***ский в жёны Веронику, дочь Детдома, добровольно и не по принуждению.

Герцог ответил да, а затем настала моя очередь и задумалась всего на несколько секунд, но тоже согласилась. А что, с мужиками мне не везло в жизни, возможно, с этим повезёт больше. В итоге нас обвенчали и все поздравили молодых. На пиру я вела себя идеально, даже руками жрала мясо, хоть в душе меня и выворачивало. Благо ба ещё птицу, тут всё понятно, но кусок говядины руками, к тому же коров я люблю, они какие-то беззащитные.

Делать книксен перед королём с королевой ещё куда не шло, а вот знакомиться с другими герцогами, которые пожирали меня глазами с мыслями «я бы вдул», уже совсем неприятно. Благо, хоть наши бароны оказались более приличными людьми. В общем, пир закончился, а вот ждать супруга в спальне пришлось долго. Он гам о чём-то беседовал с королём.

Появился он у меня какой-то задумчивый, тут не до любви.

— Слушай, я не настаиваю, можем и отложить, но лучше расскажи, что тебя тревожит, станет легча, а вместе проще придумать выход.

Я начала его раздевать, но видя зажатость, подкинула дров в камин и усадила перед ним.

— Рассказывай, ты же искал жену, которая будет помогать, — я уселась на пуфик и положила голову ему на колени.

— Война, — вздохнул он, — король решил штурмовать замок одного богатого герцога, который держится обособленно, намереваясь стать королём. Нам никто не поможет, а штурмовать такой замок сложно, погибнет много людей, да ещё и нет гарантии, что мы его захватим.

— Взглянуть бы на него… — неопределённо заметила я.

— Это несложно, но издалека, близко подъезжать опасно, а так, вокруг лес и можно рассмотреть замок.

— Тогда поедем и посмотрим, вроде ты показываешь мне мои владения. Только надо упаковать мой комбинезон.

На этом и порешили, завтра поедем смотреть владения, а между делом завернём и к замку. А теперь я предложила ему забраться в бочку, вода ещё тёплая, но уже не настолько. Сначала муж стеснялся, но потом залез в воду, и я тёрла ему спинку и вообще…. Закончилось всё, как и должно у молодых. А утром мы никуда не поехали, поскольку пришлось провожать гостей, знатных и не очень. Только после обеда удалось выехать в сопровождении пары вооружённых людей.

К первому барону мы приехали уже под вечер и разместились в его «замке». Замком это можно назвать условно. Каменный дом в один этаж, огороженный частоколом. Наши спутники вообще, спали на сеновале, только нам предоставили комнату. Ужин скромный, но я к таким лучше отношусь. А утром поехали в сопровождении самого барона по его владениям.

Небогато, крестьяне бедные, поля жалкие, требуют удобрений и ухода. В некоторых местах неплохо бы сделать и подпорные стенки, чтобы расширить площадь, да и насыпать земли. Я всё это рассказывала, показывая на пальцах, заодно и компостные ямы неплохо бы устроить, а туда сваливать всё, даже золу от каминов и очагов.

— Запоминай, она понимает толк в этом, — посоветовал герцог и мы поехали дальше.

Только на четвёртый день мы оказались вблизи того замка, который нужно штурмовать. Вот это уже настоящий замок. Стены в три этажа, высокие и мощные башни, ворота, которые не всяким тараном можно вынести. Но кладка грубая, по такой я бы поднялась вполне, даже просто по стене, а уж в углу у башни и подавно.

— Сколько у тебя людей, которые могут подняться по верёвке на стену? — Спросила я, когда вернулись к лошадям.

— Десяток наберётся, а зачем они тебе, верёвки-то нет на стене.?

— Это пока, когда надо, она появится. Если десятка хватит, чтобы открыть ворота, я поднимусь и скину верёвку.

— Это опасно, — возразил он.

— Я поднималась по отвесной стене в пять раз выше этого, правда там я могла бить в стены анкера, тут нельзя, но всё равно, я залезу, поверь мне.

Теперь можно возвращаться, но мы ещё посетили несколько баронов. У тех, кто преуспел, есть даже донжон, к котором они и живут, парочка вообще, жила в каменных домах весьма скромного размера. Везде надо приложить руки, чтобы сделать условия приемлемыми. Рекомендации по сельскому хозяйству я раздавала, а вот по замкам и домам делилась только с мужем, пусть сам озвучит.

Через неделю мы вернулись домой и я начала отбор кандидатов. Лезть по верёвке наверх, уметь удержаться за что угодно пальцами одной руки. Для сомневающихся пришлось залезть снаружи на стену нашего замка без страховки и приспособлений. Заставила кузнеца выковать мне несколько острых железяк с набалдашниками на конце, большие не нужны, но и забивать из в стену будет непросто.

Для этого изготовили пару накладок на мой молоток, и вскоре команда была готова. В промежутках они сражались на мечах и кинжалах, кто чем лучше умел. Во время штурма выяснять, кто что умеет, нельзя. Тренировки завершились ночными вылазками, и я удовлетворилась результатами. А тут и король прислал гонца, что выступает, пришлось ехать и нам, я измазалась сажей вся, руки, лицо, комбинезон, даже ботинки.

Изложив мой план, мы оставили войско за лесом, а сами пробрались с людьми мужа к замку.

— Я помашу молотком сверху, как только можно будет, пусть пока ждут.

Всё, теперь мне никто не помощник, альпинизм, это моя стихия, и я полезла по стене. Кладка старая, раствор местами выветрился, а местами, стал не таким прочным. Где на пальцах, где с помощью молотка, цепляясь за всё, что можно, я поднималась наверх, если ухватиться было не за что, вбивала осторожными ударами железные шипы, стараясь не производить шума. Наконец, я наверху, уже закрепляю верёвку, и тут стражник решил облегчиться за стену.

Вжавшись в башню, стараясь стать незаметно и невидимой, я перестала дышать. А это идиот прошлёпал мимо, обдав мен перегаром. Я с шумом выдохнула, и он обернулся. Пришлось бить его по голове молотком, а эта штука весьма опасная. Попал я в висок, услышав, как хрустнула кость. Брр, убивать людей ещё не доводилось, но и ждать некогда. Помахала молотком, а у него металл хромированный, и чёрные тени отделились от леса.

В полной тишине люди полезли на стену по верёвке, которую я спустила вниз. К моему удивлению и муж потащился за ними, не рассчитав сил, но мы втянули его, помощников теперь много.

— Зачем? — только и спросила я.

— Это мой долг, — вот такой мужчина у меня.

Он и повёл людей открывать ворота. Пришлось снять всю стражу и опустить ворота, поднять решётку, даже подпереть её бревном. А потом он протрубил в рог, и мы стали ждать неприятностей. Они и случились, люди проснулись, выскакивая наружу и хватаясь за оружие. Нас едва не перебили, но и они оказались без брони, а я не даром гоняла свой «спецназ». Всё равно, нам пришлось бы туго, но тут прискакали рыцари короля и ворвались в замок.

Остальное не интересно, и я осталась у ворот плюхнувшись на сено и отдыхая от всего этого. Мой герцог полез в схватку и получил неприятную рану, пришлось бинтовать его, чтобы остановить кровь, разрывая на полоски одежду поверженных врагов. Это отвлекло меня от мысли, что погибнут люди.

— Не переживай, при штурме погибло бы больше, а так он мог собрать большое войско, и тогда большая война унесла бы намного больше. — теперь он утешал мен, осыпая поцелуями моё измазанное сажей лицо.

Но успокоилась я тогда, когда мы поднялись в надвратную башню и там соединились телами. Вселенная закружила нас, и я провалилась в блаженство. К утру всё было кончено, в лес потянулись повозки с голыми телами, а мы отправились в донжон, где король поблагодарил мужа за такую удачную попытку штурма. Очень удивился, узнав в чумазой замарашке его жену, а мне пришлось соврать, что на моей родине это в порядке вещей, лазить по скалам и помогать мужчинам на войне.

Денег с этой компании подняли немало, а король переселился в этот замок, как более просторный и надёжный, оставив свой старшему сыну. Но нам и денег хватает, и я развернула деятельность по улучшению всего герцогства. Поля, стройки, кузнец набрал себе подмастерья, работы хватало всем. Муж радовался моим трудам и буквально «носил на руках».

Со временем я стала немного тяжелее, но секрет оказался прост, у меня будет малыш, пришлось не скакать верхом, а ездить в коляске, которую сделали по моему эскизу. Бароны смотрел на меня с нескрываемым восторгом, смешанным с ненавистью, опять она притащилась и начинает чего-то там улучшать. Но к моменту рождения сына все они поняли, что жить хорошо, намного лучше, чем раньше.

Все становились богаче, даже крестьяне, которые не разбогатели, но хоть выбрались из беспросветной нищеты. Поля приносили больше урожая, сады благоухали, даже бывшие дички яблонь обзавелись прививками приличных сортов. Печь, которую мне сложили вместо камина, пользовалась популярностью. Порой я заставала служанок, гревшихся зимой на ней. А муж обязательно укладывался на печь после трудного дня, который приходилось проводить на воздухе.

Малыш получился чудесным и рос крепким и умным, я же учила его всему, что знала. Счастье моё было ярким, но недолгим. В одной из войн муж погиб, а я уже носила второго ребёнка. Едва старший сын встал на ноги, став настоящим герцогом, меня решили убрать из замка, отправив в монастырь, но я собралась и ушла, одна и пешком.

На свою стену я не полезла, да и куда с ребёнком. Зато нашла на реке островок и сердобольные крестьяне перевезли мены туда. В шалаше я и родила девочку, славную, похожую на меня, я назвала её Катей, а потом принялась строить жилище, в перерывах, когда дочка спала. Хижина получилась настолько крошечной, что мы едва помещались в ней.

Крестьяне, помня мою доброту, помогали мне продуктами, но я решила твёрдо всё сделать сама. Разбила огород, посадила саженцы, получила неплохой урожай, часть которого обменяла не зерно. А ещё сплела сеть и стала ловить рыбу в реке. Так и втянулась в жизнь отшельницы, дочка росла умной и здоровой, радуя меня. А молва о нас разлетелась по всему королевству.

Так и появились у нас на острове ещё пара женщин, у которых мужья погибли на войне., а у меня прибавилось забот.

— Ну что, сёстры, будем строить вдовью обитель? — спросила я как-то у них.

— Говори, мы на всё готовы, — согласились они.

За лето мы построили небольшой домик из четырёх комнат, одну из которой оставили под кухню. Камни брали прямо в реке, которая приносила их порой во время половодья, а когда закончили строительство, к нам притащился епископ. Мою хижину он признал непригодной для часовни и посоветовал строить побольше.

Ну и ладно, мы не белоручки, разобрали ей и построили крошечный храм с деревянным крест наверху. В следующий раз епископ остался доволен, но так стрелял глазами в сторону женщин, что я догадалась, чем это закончится. В итоге он всю ночь «читал проповедь» той, что по моложе, а потом удалился вполне счастливый.

Зато к нам потянулись паломники. Женщины благословляли и молились, делали всё, что могут делать в храме женщины. Вместе с ними появились и деньги, на которые мы начали строительство нового здания, в котором решили разместить тех, кто приезжал больше, чем на один день. Этот корпус мы строили три года, но потом в нём даже лечили больных и раненых, принимали роды у тех, кто остался без поддержки мужа.

Вскоре и огород сажать стало негде, зато мы посовещались и устроили настоящий аптекарский огород, выращивая травы, которые помогали больным. Купили лодку, и я ездила на ней в прибрежные леса и луга, собирать всё, что может пригодиться для лечения и в пищу. Так нас и назвали монастырём святой Вероники, хотя какая я там святая.

Порой ночью, когда все спят, я сажусь в лодку и плыву и плыву к берегу, где живёт одинокий рыбак. Он немой и не разговорчивый, но с ним у нас всё получается, только детей нет, рыбак неразговорчивый. И не надо меня осуждать, женщине порой просто необходимо это, а обратно я привожу рыбу, как будто занималась рыбалкой.

Святые отцы тоже посещают нашу обитель, оставаясь частенько на ночь в келье у какой-нибудь монашки. Я не мешаю, все мы люди, даже ребёночек не стане препятствием, есть у нас одинокая хижина, где можно родить вдали от людских глаз.

А однажды прискакал сын с каким-то мужчиной, услышав, что у него есть сестра, он решил породниться с хорошим семейством.

— Смотри, если обидишь её, я приду ночью и заберу твою жизнь, — «обрадовала» я жениха. — Если сомневаешься, узнай, как был взят замок, в котором сейчас живёт король.

Эту историю знали все, так что вопросы отпали сами. Жених оказался человеком порядочным, для своего времени, и мою девочку не обижал, они жили долго и счастливо, пока он не погиб на войне. Но к тому времени у нас был самый настоящий монастырь. С трапезной, кельями, храмам и корпусом для гостей, даже стены вокруг, прямо по берегу возвели, больше от разбойников, чем от серьёзных войск.

Здесь я и буду доживать свой век, а чего хотеть от жизни, дети живы, сёстры в монастыре по-своему счастливы, Я не зря прожила свою жизнь. А вот по скалам больше не лазаю, да и годы не те, разве что крест поправить на храме. А рыбак тоже счастлив, ему нравится, что я приплываю к немы. Со временем мы больше беседуем за жизнь, я научилась понимать его мычание, а ему нравятся мои разговоры, когда мы отдыхаем от плотской любви. Только не надо меня осуждать, весь мир держится на этом.