Полковника Призывали?

Глава 11

Гриша поспешно шел, расталкивая толпу зевак. Воздух был густым от смеси паров синьки, пыли и возбужденных голосов. Многие уже сдали практическую часть экзамена и, чтобы скрасить ожидание, как и он, решили поглазеть на следующих кандидатов.

Кто-то, конечно, высматривал потенциальных конкурентов, но в подавляющем большинстве люди просто глазели. И было на что.

На экранах, что стояли тут чуть ли не на каждом углу, транслировались многочисленные изображения. Привычные Грише вездеходы, словно механические звери, преодолевали пересеченную местность, их гусеницы с грохотом вгрызались в грунт.

На других экранах взвод солдат, с ног до головы, закованных в тяжелые доспехи, штурмовал какую-то точку. Под их весом земля проваливалась, оставляя глубокие следы, словно от ударов гигантских молотов.

Гриша задержался у этого экрана. Да, это было то, что он ожидал увидеть. Каждый из группы был настоящим танком, мало обращающим внимание на такую мелочь, как вражеский огонь. Благо, качество экранов позволяло разглядеть даже самую мельчайшую деталь.

Доспехи... Они были монументальными, словно выкованными для богов войны. Каждая пластина, толстая и угловатая, сверкала матовым блеском сплава, который, как знал Гриша, мог выдержать прямое попадание из крупнокалиберного орудия. Шлемы, напоминающие головы древних статуй, скрывали лица солдат, выделяясь лишь узкой красной полоской – местным аналогом визора, которая светилась тусклым едва видимым светом.

Вдоволь налюбовавшись, Гриша отправился дальше. «Вот оно». Расталкивая толпу локтями, он застыл перед очередным экраном.

Там, по другую сторону объектива, летали мобильные пехотинцы. В целом, их экипировка была схожа с тем, что выдали Грише, за одним маленьким, но... огромным отличием. Реактивным ранцем, размером в половину человека, был прикреплен к их спинам.

Гриша присмотрелся. На экране троица летела у самой земли, мастерски используя складки местности, чтобы укрыться от обнаружения. Их движения были плавными, почти грациозными, словно они были не людьми, а хищниками, выслеживающими добычу.

— Ок, нашел, — пробормотал он себе под нос. — А где тут показывают Канни?

Долго гадать не пришлось.

Как только одна из групп встретилась с противником, Гриша сразу понял: вот он, его пациент.

Как? Да тут всё было просто. Только конечному психопату могло прийти в голову, пользуясь инерцией двигателя, с двух ног влететь в стену.

Канни, разумеется, её проломил.

Стена рухнула с грохотом, словно карточный домик. Пара вспышек вырвалась наружу, и, как ни в чем ни, бывало, контрабандист вылетел, с другой стороны, словно пуля, выпущенная из ствола.

То, что было дальше, слабо поддавалось описанию. Канни и его парни словно сорвались с цепи. Они маневрировали как бешеные, вырезая силы неприятеля с такой яростью, что казалось, будто сама земля дрожит в панике под соплами их джетпаков. Тут каждый был хорош, в меру своих психических отклонений, конечно.

Один из них схватил дрона за «голову» и, приподняв его над землёй метров на пять, отпустил. Бот, видимо чувствуя скорую смерть, замахал руками, как в мультике, и разбился, вызвав волну смеха у зрителей.

Другой, метаясь сквозь окна, выбивал снайперов одного за другим. Он ловко подкатом ушел от пучка резиновой дроби, которая пронеслась мимо его лица со свистом, и, воспользовавшись ранцем, быстро поднялся в воздух.

С размаху он снёс дрону «голову» ударом ноги, словно всю жизнь занимался футболом.

Но царем в этом царстве был он – Канни, контрабандист петлял между сразу восемью противниками сразу, сокращая их количество с какой-то непостижимой скоростью.

Он двигался... как? У Гриши не нашлось сравнений. Он просто смотрел, слегка приоткрыв рот от изумления, подметив про себя одно:

— Да они вообще друг на друга внимания не обращают. Сражаются поодиночке. Это они просто не сработались, или у них так принято?

И Грише больше верилось во второе. Порядок обычно бьёт класс, но в этом случае одного порядка было мало.

— А этот в центре... неплох, — сказал один из стоящих рядом мужчин, его голос звучал с одобрительной ноткой.

— Согласен. Чё, наш новый командир? Ха-ха, — отозвался другой, явно насмехаясь.

— Слышал, это тот самый лох, который провалил тест с 20 баллами?

— Да, хи-хи. Жаль, а летает классно.

— А чего жаль? Его возьмут. Спорим на бутылку?

— Как? Он же...

— Не важно. Тут такие правила: если по практическому испытанию больше 90 баллов, то проходишь. А он...

Пока Гриша слушал диалог двух рекрутов, испытание уже закончилось.

…

Десять минут спустя Канни со своей группой вышел на общую площадку. Шум, смех и возбужденные голоса сразу же окружили их, как волны вокруг скалы.

Контрабандист, сразу заметил Гришу среди толпы. Быстро распрощавшись с напарниками, он направился к нему, его шаги были легкими, почти небрежными, но в каждом движении чувствовалась уверенность.

— Ну что, челюсть, ногу не отбила? — весело отозвался Канни, подходя к Григорию. Его голос звучал так, будто он только что вернулся с прогулки, а не из боя, где каждый шаг мог стать последним.

— Отбила, отбила... — ответил Гриша, пожимая ему руку.

Он был поражен. То, что делал этот человек, местами глупый, местами отмороженный, было за гранью его понимания. Канни словно жил в своем мире, где правила писались на ходу, а логика была чем-то вроде пера жар птицы – все о нем знают, но в живую никто не видел.

— Что, сказать нечего? — спросил Канни, хищно улыбаясь. Его глаза сверкали, как у кота, который только что поймал мышку и теперь наслаждается моментом.

— В общем, ты молодец, Канни, — начал Гриша, стараясь говорить ровно. — Но вот теорию надо подучить. А то неудобно как-то получается.

— Так точно, товарищ командир! — отрапортовал Канни, прижав руку к груди с такой серьезностью, что это выглядело нарочито комично.

Сразу после этого площадку потряс раскатистый, веселый смех. Гриша невольно улыбнулся, но в голове уже крутилась мысль:

«Кто там следующий?»

Пока Канни откупоривал припрятанную фляжечку, Гриша решил выяснить, что происходит с остальными.

— Канни, ты в курсе, кто из наших еще не прошел?

— Да, слышал, — ответил Канни, наливая стопку. — Солф прошел, он стартовал параллельно с тобой. Летун вроде тоже. Остался только Джонас. Про него не знаю.

Про Фрикса они, разумеется, забыли.

— Ухх, первая зашла как родная, — с удовлетворением произнес Канни, осушив содержимое залпом. — Ну что, пошли?

— Куда? — Недоуменно спросил Григорий, еще отходя от привкуса едкого зелья Канни.

— Ты же хотел позырить за потугами Джонаса.

— А ты знаешь, где он?

— Не проблема, найдем.

Мужчины осушили еще по одной стопке, и, скорым шагом двинулись на поиски.

…

Тем временем у Джонаса ситуация складывалась далеко не самым лучшим образом. В отличие от пехотинцев, пилотов МЭКов оценивали по жестокому списку дисциплин, и сейчас он болтался в зоне вылета, словно последний лист на осеннем ветру.

Письменный тест был сдан на «пять», причем с легкостью. Техническое устройство МЭКа тоже далось ему без особых проблем.

Но дальше начались сложности. Огневая подготовка никогда не была его сильной стороной, но «четверку» он всё же вытянул. А вот тактику чуть не завалил, и теперь, как проклятый, болтался в зоне вылета, пытаясь собраться с мыслями.

Соперники ему попались очень и очень умелые.

— Последний рывок, ты справишься, — храбрился он, стоя возле врученного ему Мэка.

Но дрожь била его тело, как электрический ток. Мысли метались, словно стая испуганных птиц, и он никак не мог это остановить.

— Рекруты группы номер четыре, экзамен по перемещению на пересеченной местности начнется через пять минут, — раздался голос из динамиков, холодный и без эмоциональный.

— Вот черт, пора, — прошипел Джонас, залезая в кабину своего Мэка.

Механизм ожил под его руками, словно огромный зверь, пробуждающийся от сна. Джонас осматривал округу с высоты трехэтажного дома. Люди внизу казались муравьями, суетящимися в своих неважных делах.

— Эх, как там парни? — пронеслась мысль у него в голове.

Нет, даже если все провалились, он справится. Хотя в это ему, конечно, верилось мало.

…

Джонас с трудом пробирался по трижды перекопанной местности. Каждый шаг его Мэка сопровождался глухим стуком металла о камни и хлюпаньем грязи, которая, казалось, цеплялась за каждую деталь машины, словно пытаясь удержать её на месте, навсегда.

Ему было страшно и волнительно одновременно, но пока всё шло. Пусть шатко, пусть валко, но шло. Да, он проваливался на каждом третьем шаге, но пока Мэк стоял на своих ногах, Джонас вёл его дальше, с трепетом в сердце и холодным потом на спине.

— Пока всё в порядке, успокойся, Джон, ты справишься, — шептал он себе, стараясь заглушить внутренний голос, который нашептывал о возможной неудаче.

Но вся его уверенность испарилась, как дым на ветру, когда он столкнулся с развилкой.

Идти вброд через реку или спускаться по узкой холмистой тропе? Оба варианта были одинаково плохими.

Река бурлила, словно живое существо, а тропа была настолько узкой, что даже мысль о том, чтобы провести по ней МЭКа, вызывала недоумение.

Тут к месту наблюдения подошли Канни и Гриша. Они сразу же включились в ход событий.

— Идти через реку или по тропе — не вариант, — резко заключил Гриша, его взгляд был сосредоточен на экране, где Джонас метался между двух зол.

— Парню надо искать другой вариант, — добавил Канни, его голос звучал спокойно, но в глазах читалось напряжение.

— Только вот какой? — пробормотал Гриша, понимая, что времени на раздумья осталось мало. «Давай Джонас включи голову!» крикнул он, но только в своем сердце, Джонас сопровождал его все его путешествие, и ему очень не хотелось, чтобы он облажался.

Тем временем Джонас лихорадочно размышлял, время от времени поглядывая на таймер.

— Сука, времени мало, — прошептал он, чувствуя, как паника и страх неудачи начинают сжимать его горло.

И тут в его голову пришли слова Гриши: "Просто включи голову".

Мозг, получив заряд мотивации заработал с невероятной скоростью. Джонас заметил, что холм с застройкой довольно близко прилегает к реке. Идея, словно вспышка молнии, осветила его сознание.

— Ну, была ни была, — прошептал он и нажал на спуск.

Пара оглушительных залпов — и сотни кубометров земли вперемешку с остатками зданий обрушились вниз, падая в бурный горный поток. Образовалось что-то вроде моста — неровного, шаткого, но всё же моста.

— Поехали! — повторил Джонас и повёл свою машину поверх бурного потока.

Минуты растянулись в часы, и это ощущал не только он. Гриша, наблюдая за каждым шагом, мысленно похвалил его находчивость. Его сердце билось в унисон с каждым движением МЭКа, словно он сам стоял за рычагами.

Метр за метром Джонас преодолевал опасный участок. И как только это случилось, во вселенной раздались два синхронных выдоха — его и Гриши.

— Все-таки я до него достучался, — подумал Гриша, и на его лице появилась широкая, счастливая улыбка.

…

Пару часов спустя Гриша со всей своей компанией стояли в тени раскидистого дерева, чьи ветви, словно гигантские руки, укрывали их от палящего солнца. В руках у каждого были прохладительные спиртосодержащие напитки, которые, казалось, появились из ниоткуда.

— Откуда они всё это берут? Мистика какая-то, — пробормотал Гриша про себя, судорожно оглядываясь в поисках волшебного гномика, который, по его мнению, должен был свободно торговать выпивкой. Но, естественно, его там не оказалось.

— Ну ты дал, Джо! — раздался голос Солфа, который трепал героя дня по взъерошенным волосам. — Я бы в такое говно свой БТР даже под страхом расстрела не загнал.

— Ну ты сравнил хрен с пальцем, — возразил Авис, его голос звучал с легкой насмешкой. — Где твоя коробка, а где МЭК?

— Одна ботва. — Вклинился в беседу, — добавил Канни, весело разглядывая собравшихся глазами, которые блестели, как две монетки по пять копеек.

Фрикс, как всегда, стоял в стороне, поглощая принесенные закуски со скоростью промышленного комбайна. Его участие в беседе ограничивалось лишь редкими кивками и довольным хрустом.

Эта, как и многие другие компании, праздновала окончание испытаний. Смех, шутки и предвкушение витали в воздухе, словно легкий дымок от костра. Все ждали финального этапа — сообщения о приеме на работу.

За всей этой кодлой, через бесчисленное количество экранов, наблюдал он — главнокомандующий. Сидя в своем кресле, он оглядывал будущие пополнения, вторым глазом посматривая на свой спец планшет с тысячей досье.

— Сегодня часть из них отправится домой, — прошептал он себе, его голос звучал с легкой ноткой сожаления. — Жаль, конечно, но мы не сиротский дом, а частная военная компания.

В принципе, он мог огласить результаты хоть сейчас. Но у него оставалось еще одно незаконченное дело.

Грузным движением мужчина отхлебнул дорогой экстракт из хрустального бокала ручной работы. Напиток был холодным и терпким, но сегодня он не приносил удовольствия. Устало взглянув на часы, главнокомандующий тяжело вздохнул.

— К сожалению, пора.

Командующий, в сопровождении двух доверенных людей, ехал в лифте, направляясь в центральный штаб. Тусклые фонари проносились один за другим, отбрасывая мимолетные тени на его лицо, делая его черты то резкими, то размытыми. Каждый миг освещения подчеркивал глубокие морщины на его лбу — следы бессонных ночей и бесконечных решений. Ему предстоял очень сложный разговор.

Разговор с лидером «Кованных».

Если поначалу инкорпорация этого, с натяжкой сказать, маленького ЧВК казалась ему отличной идеей, то теперь уверенность таяла, как снег под палящим солнцем. Они были слишком маленькими, чтобы перехватить власть, и достаточно большими, чтобы на них вообще был смысл обращать внимание. Но с каждым часом их прибытия на планету, командующий всё больше сомневался в правильности своего решения.

За гребаные полдня, пока они тут, ему доложили о 34 конфликтах, из которых 11 закончились дракой. Имелись раненые. А про воровство и дебош он вообще предпочитал не думать.

— Из песни слов не выкинешь, — пробубнил он себе под нос, его голос звучал так, будто он пытался убедить самого себя.

Повернувшись к своим сопровождающим, он бросил короткий, но ёмкий взгляд.

— Глядите в оба. Условия мы заранее обговорили, но, зная любовь «Кованных» к эксцессам, надо быть готовым ко всему.

Охранники синхронно кивнули, их лица оставались каменными, но пальцы крепче сжали автоматы. В их глазах читалась готовность к любому развитию событий.

Лифт замедлил ход, и дверь с тихим шипением открылась. Командующий сделал глубокий вдох, словно набираясь сил перед боем, и шагнул вперед.

Группа вошла в шикарно украшенный зал. Это была укрепленная резиденция командующего, построенная на случай внезапных атак, но по совместительству — удобное место для тайных переговоров. Пространство, полностью свободное от прослушивающих устройств, что в их век тотального шпионажа и сплошного кидалова было роскошью, а не просто необходимостью.

И его там уже ждали.

Лидер «Кованных» был мужиком экстравагантным, и это еще мягко сказано. Его злобное лицо, с маленькими острыми глазками, наполненными желанием убивать, словно излучало агрессию. Тело его было под стать выражению лица — огромное, массивное, укутанное в на вид самодельный комбинезон, который явно был отголоском их тюремного прошлого. Но венцом этого творения был огромный ожог, покрывавший половину черепа. Шрам, который его обладатель и не думал скрывать, словно был его личным гербом, символом выживания и силы.

И в настоящий момент эта машина для убийства, со скучающим видом, наворачивал элитное бухло, словно это был дешевый самогон из тюремной камеры.

— Долго идешь, Конар, — бросил лидер «Кованных», даже не подняв глаз. Он продолжил мотать стакан в руке, его движения были медленными, но в каждом из них чувствовалась угроза.

— Ну, прости, дела, дела, — ответил командующий, его голос звучал спокойно, но в глазах читалась настороженность.

— Я твои дела... Давай быстрее, пока мои оболтусы не разнесли твою лавочку в труху, — проворчал лидер, его голос был низким и хриплым, как скрип ржавых петель.

Конар пропустил этот укол мимо ушей. Он присел напротив, его охранники остались на некотором отдалении, но их руки не отпускали оружие.

— Давай сразу к делу, — начал Конар, его голос звучал ровно, но в нем чувствовалась легкая напряженность. — Условия уже обговорены. Вот документы, нужно только твоя подпись.

Он достал пластиковый планшет, внутри которого лежал аккуратно сложенный лист бумаги. Атавизм, возможно. Но в эпоху тотальной информатизации бумажный договор был не самым худшим вариантом. Физическую подпись нельзя исказить, и её гораздо сложнее подделать. А еще это было красиво — старомодно, но красиво.

Кованный отставил бокал и со скучающим лицом открыл планшет. Его глаза быстро пробежались по тексту, после чего он отбросил его обратно на стол.

— Накинь еще двадцать процентов, и сделка в силе.

— С чего это? — с интересом спросил Конар, ожидая подобного финта со стороны оппонента.

— Да так, места у вас тут дикие. Оглянуться не успеешь, как оберут до нитки.

"Интересно, неужели нашего друга обокрали? Или, что еще хуже, ограбили?" — подумал про себя Конар. Его начало распирать любопытство.

— А можно поподробнее?

— А тут и рассказывать нечего. Летел, никого не трогал, как у меня увели часы. Представляешь?

— Да? Очень интересно, — сказал мужчина с наигранным сожалением, хотя внутри у него вовсю расцвела злорадная улыбка.

Командующему не было принципиально, и эти двадцать процентов для него были не особо значимыми.

— Предлагаю десять процентов. Купишь себе новые, я даже доставку оплачу.

Кованный лишь помотал головой, после чего отхлебнул из бокала и продолжил:

— Дело-то не в самих часах. Они дороги как память.

Конар присвистнул, не ожидая, что один из самых опасных пиратов в секторе окажется таким сентиментальным.

— Представь себе, я их снял с трупа управляющего концерном, который держал нас как свиней. Ох, как он кричал... Прям музыка для ушей.

Конар, услышав его слова, слегка поежился, а охрана напряглась. Это не осталось незамеченным лидером «Кованных».

— Расслабьтесь, парни, — сказал он, его голос звучал почти дружелюбно, но в глазах читалась угроза. — К вашему боссу у меня претензий нет. Пока нет. И надеюсь, не возникнет.

— Так что я предлагаю тебе десять процентов, — продолжил Конар, — и, как маленький бонус в честь заключения сделки, твои часы.

— Они у тебя?

— Нет, разумеется, нет. Но я их найду.

Кованный слегка улыбнулся. В пару движений мужчина поставил свою подпись на трех экземплярах договора и передал их Конару.

— С вами очень приятно иметь дело, — сказал командующий, уже поворачиваясь к выходу.

Но слова Кованного остановили его на полпути к лифту.

— Помни, Конар, пиздаболов никто не уважает. И я жду свои часы обратно, причем в ближайшее время.

Командующий ограничился молчанием и ушел, оставив Кованного наедине со своими мыслями.