Под луной Тихолесья

Глава 32

Я очнулась и, не открывая глаз, пыталась понять, где я. Это была не моя постель. Дома на моей кровати были мягкие простыни из нежного хлопка, толстое пуховое одеяло, которое могло укутать меня словно кокон, и две толстые подушки, которые слегка приподнимали мою голову. Но сейчас я лежала ровно на спине на какой-то твердой поверхности, а подушечки пальцев ощущали тонкую, слегка шершавую простыню.

Слева от меня раздавался непрерывный звуковой сигнал, и мне хотелось протянуть руку и выключить, что бы это ни было. Это не мог быть мой будильник, поскольку я сменила звук будильника на приятную песню.

Я попыталась пошевелить рукой, но она упрямо не двигалась, поэтому я попробовала пошевелить пальцами ног, но и это не удалось. Меня охватила паника. Где я нахожусь? Что произошло? Я мертва?

Так выглядит смерть? Бесконечное черное ничто, где только собственные мысли составляют мне компанию?

Ох, и этот раздражающий звуковой сигнал.

Должно быть, это ад.

Я снова попробовала пошевелиться, и на этот раз мои пальцы ног начали медленно двигаться, за ними последовали и пальцы рук, а затем сбоку послышался какой-то шорох. Я почувствовала облегчение от того, что я, скорее всего, не умерла.

– Алиса? Алиса, ты меня слышишь?

Я попыталась ответить, но из моего рта вырвался только стон, и я внезапно осознала, насколько охрипло и болит мое горло. Мне очень нужна была вода, и мне хотелось попросить ее у кого-нибудь.

Потом мои глаза открылись.

Яркий белый свет ослепил меня, и я тут же снова закрыла глаза. Через минуту попыталась открыть их еще раз, не торопясь и моргая, чтобы приспособиться к яркому освещению и абсолютной белизне, которая окружала меня.

Нетрудно было понять, что я в больнице. Я повернула голову и заметила на своей правой руке мужскую ладонь и сразу поняла, кому она принадлежит.

– Макс? – прошептала я и закашлялась.

Интересно, как долго я нахожусь в больнице?

– Я здесь, – ответил он, гладя меня по волосам и наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб. – Я здесь.

– Воды, – попросила я.

Меня слишком одолела жажда, поэтому все вопросы, которые начали крутиться в моем мозгу, подождут.

– Я уже сообщил медсестре, когда увидел, как ты шевелишься. Она скоро придет, – успокоил он меня.

Пока он говорил, дверь в мою палату открылась, и в нее вошли две медсестры.

– Я рада, что ты очнулась, Алиса. Я Алина, и я отвечаю за твой уход, – сказала одна из них и повернулась к другой медсестре, стоявшей позади. – Вера, убери, пожалуйста, капельницу из ее руки.

Другая медсестра кивнула, положила комочек ваты мне на руку и осторожно вытащила иглу, приклеив вату с пластырем к моей руке, чтобы остановить кровотечение.

Я вздрогнула, когда она это сделала, и она извинилась, сильно смущаясь и краснея. Я предположила, что она студентка, судя по тому, насколько она была осторожна.

Алина занялась снятием каких-то датчиков с моей груди, а Макс по-прежнему держал меня за руку.

– Я оставлю этот пульсоксиметр на твоем пальце, чтобы продолжать измерять уровень кислорода. Еще я измерю тебе давление и…

Я перестала слушать, когда она начала перечислять тесты, которые хотела провести со мной. Мой разум начал вспоминать, что произошло на прошлой неделе, и внезапно мне захотелось вернуться в свой мир тьмы, где ничто больше не могло причинить мне вреда. Я могла бы даже забыть о жажде, если бы это помогло забыть о том, что сделал со мной Дэн.

Сдавившая мою руку манжета вернула меня к реальности, и я, недолго думая, протянула руку, схватила пальцы медсестры и попыталась снять манжету, чтобы не испытывать ни малейшей боли.

Я устала от боли.

Медсестра ойкнула и отпрыгнула, а Макс перехватил мою руку и посмотрел мне в глаза.

– Все в порядке, это всего лишь манжета для измерения артериального давления, теперь ты в безопасности, – мягко сказал он.

Я сделала несколько глубоких вдохов. В уголках глаз защипали слезы.

– Давайте измерим давление позже, – строго сказал Макс медсестре. – Ей нужно немного воды и отдых.

Макс, должно быть, имел над ней какую-то власть, или он просто напугал ее, потому что она тут же убежала вместе с медсестрой-студенткой.

– Ты все-таки нашел меня? – спросила я.

Моя память была как в тумане. Последнее, что я помню, это звуки ударов и ломающихся костей.

– Нашел. Мне очень жаль, Алиса. Я никогда не прощу себя за то, что не нашел тебя раньше.

Я послала ему легкую, храбрую улыбку, заметив, что его глаза наполняются слезами.

– Не вини себя. Дэн был умен, и у него было очень много времени, чтобы спланировать это. Никто из нас не мог предвидеть того, что произошло.

Макс осторожно сел на край моей кровати.

– Знаешь, тебе не обязательно быть храброй, – он погладил меня по голове. – Если хочешь плакать, кричать или поговорить об этом, я готов. Я не хочу, чтобы ты делала вид, что все в порядке, особенно со мной. Хорошо?

Я кивнула, собираясь с мыслями.

– Я не уверена, что чувствую сейчас, – прошептала я.

– Это тоже нормально. Ты хочешь увидеть свою маму? Я сказал, что я твой муж, поэтому мне разрешили войти в палату. Она была здесь все время, думаю, она просто спустилась в столовую. Мне ее позвать, или ты хочешь, чтобы я остался рядом?

– Мама в порядке? – спросила я со слезами на глазах.

– Да, мы добрались до нее до того, как освободили тебя, – ответил Макс.

Медсестра вернулась с чашкой воды, и я выпустила свою руку из его руки.

– Позови ее, – сказала я, и мой голос звучал намного увереннее, чем я себя чувствовала. – Я хочу ее увидеть.

Макс кивнул, взял мое лицо в свои руки и легонько поцеловал меня в губы.

– Я быстро, обещаю. У двери стоит Исаак, так что здесь ты в безопасности.

– Хорошо, – улыбнулась я.

Когда Макс ушел, я обхватила себя руками, и по моей коже побежали мурашки. Я чувствовала бесконечное облегчение от того, что с мамой все в порядке. Я верила, что Макс доберется до нее до того, как волки смогут причинить ей вред, и что она не будет слишком травмирована происходящим. Мне было интересно, раскрыли ли ей дружки Дэна свою истинную природу, увидела ли она их клыки или почувствовала острую боль от их когтей. Я хотела оградить ее от этого, но не была уверена, что держать ее в неведении будет правильным решением.

Медсестра улыбнулась мне, как будто я не пыталась напасть на нее несколькими минутами ранее. Она осторожно протянула мне чашку и сказала делать маленькие глотки. Я сделала, как мне сказали, хотя очень хотелось выпить все залпом и попросить еще.

– Простите меня, – смущенно сказала я, пока медсестра тихонько проверяла монитор, как будто боялась меня.

– Ничего, дорогая, ты прошла через многое. У меня были пациенты, которые творили гораздо худшие вещи. Я бы не стала винить тебя за такой пустяк, поверь мне.

– Что было хуже всего? – спросила я. Светская беседа – лучший способ отвлечься от Дэна и подумать о чем-нибудь еще.

– Ооо, ну, однажды кто-то швырнул мне в лицо чашку кофе, и это было больно и обжигающе. Еще был пьяный парень, которого привезли в отделение. Он был огромным и пытался меня задушить, пока я меняла повязку на его руке. У него были проблемы с психическим здоровьем. Я никогда не виню пациентов, у них свои проблемы. Моя же задача – попытаться помочь им и вылечить, даже если мне в лицо летит чашка с горячим кофе.

– Честно говоря, я не хотела вас обидеть, я просто… – я замолчала, а медсестра положила мне руку на плечо.

Дверь палаты распахнулась, и ко мне бросилась моя мама. Она обняла меня и заплакала.

Как ни странно, я не заплакала вместе с ней, а просто обняла ее и похлопала по спине, как будто это она нуждалась в утешении. Возможно, так оно и было, я не полностью контролировала свои эмоции в тот момент.

– Я в порядке, мам, правда. Хватит плакать.

Мама села и посмотрела на меня покрасневшими глазами. Переведя взгляд на медсестру, она спросила:

– Правда? Она в порядке?

– Мама, я здесь, – вздохнула я.

– Я знаю, но… – мама сделала паузу, – С медицинской точки зрения, в каком она состоянии?

– Алиса очень выносливая, – сказала медсестра. – С тех пор, как она поступила, наблюдается значительное улучшение, и сегодня все ее жизненные показатели в норме. Также скоро сюда придут психолог и врач, они посмотрят Алису и расскажут подробнее о лечении.

– Мне кажется, это уже слишком, может, они придут завтра? – спросил Макс, снова занимая свое место возле моей кровати и взяв меня за руку.

– Нет…, – остановила я его. – Я хочу пойти домой сегодня. Если я поговорю с врачом, могу ли я пойти домой сегодня?

– Я не имею права решать это, Алиса, – сказала медсестра, – я бы с удовольствием отправила тебя домой, но это на усмотрение врача.

– Но я имею право уйти, верно? Мне не обязательно оставаться здесь, если я не хочу?

Техника рядом со мной начала пищать, потому что мое сердцебиение участилось. Это была всего лишь больница, а не пыточная, и я знала это, но что-то во мне паниковало из-за того, что меня снова лишили свободы.

– Да, – медленно сказала медсестра, – но я бы настоятельно не советовала этого делать, пока мы не узнаем, что ты достаточно здорова.

– Послушай медсестру и врача, детка, они лучше тебя знают, – добавила мама, поглаживая меня по руке.

Я медленно выдохнула через нос и покачала головой.

– Мы жили с Дэном много лет, мама, и никогда не знали, кто он такой. Он был психопатом, но он был умен. Знаешь, он сказал мне, что никогда не раскрывал себя, потому что ему было слишком весело с нами и он так хотел, чтобы я выросла…, – я сделала паузу, осознав, что понятия не имею, почему говорю все это, особенно с учетом того, что Алина все еще молча стояла рядом со мной, а мама не знала, что на свете существуют ликаны, но это было похоже на словесную рвоту, и я не могла остановиться. – Он хотел убить меня много раз, его… другая сторона была непредсказуемой, но он сдерживал ее только для того, чтобы заполучить меня, когда я подрасту. Дэн никогда не собирался нас отпускать, он сказал, что я принадлежу ему. Я выжила, прислушиваясь к своим инстинктам и соглашаясь с ним, потому что одно неверное движение – и я умру. Так что нет, врачи не знают, что для меня лучше. Вы все не знаете, что для меня лучше. А я знаю. С этого момента я буду делать то, что считаю нужным и принимать собственные решения. Понятно?

– Конечно, детка, – сказала мама, гладя меня по волосам.

Это движение меня разозлило, я почувствовала, что задыхаюсь, но ничего не сказала, вместо этого обдумывая свои слова и чувствуя стыд за свою вспышку.

Я сделала еще один глоток воды и почувствовала облегчение, когда боль в горле начала утихать. Теперь я отчетливее ощущала глухой стук в затылке и закрыла глаза, рассеянно потрогав затылок рукой. Нащупав шишку, я испытала сильную боль, и отдернула руку, как будто ее обожгли.

– Хочешь я уколю тебе обезболивающее? – спросила медсестра.

– Да, пожалуйста, – я нетерпеливо кивнула.

Я не собиралась отказываться от обезболивающего, я слишком долго страдала от боли.

Алина ушла за лекарствами, а я повернулась к Максу, который все еще не отходил от меня. Его лицо исказилось от беспокойства и стресса, я заметила усталость в его глазах и темные мешки под ними. Волосы на голове у него были растрепаны. Казалось, что он неделю не спал, не мылся и не брился.

Я протянула руку и погладила Макса по щеке. Он улыбнулся, наклоняясь в мои объятия и закрывая глаза.

– Мама… я думаю, тебе нужно кое-что знать о Дэне, – внезапно сказала я, и слова вылетели из моего рта прежде, чем у меня появилась возможность вернуть их обратно и по-настоящему подумать о том, что я собиралась сказать. Я даже не спросила разрешения у Макса, хотя, не думаю, что он отругает меня в моем нынешнем состоянии.

– Я знаю, что он был оборотнем, – тихо ответила мама.

– Ликаном, – поправил Макс.

Я выпучила глаза я изо всех сил постаралась сесть прямо. Макс помог мне, откинув подушку назад и с помощью пульта дистанционного управления поставил спинку кровати вертикально.

– Откуда? – выдавила я из себя.

– Думаю, нам нужно о многом поговорить, но я хочу, чтобы ты отдохнула, – мягко ответила мама, взяв мою руку в свою. – Мы можем поговорить обо всем, когда ты вернешься домой.

Я вздохнула, но по выражению ее решительных глаз поняла, что мне не выиграть этот бой.

– Хорошо.