Плохое путешествие: Том 1, 2

Глава 28 В клетке

Дзынь, дзынь-дзынь, дзынь, дзынь, дзынь, дзынь-дзынь…

Разбуженный знакомым перезвоном, я медленно открыл глаза и на какую-то секунду даже удивился окружающей обстановке, но вскоре быстро понял, в чём дело.

— Я опять сдох? — хлопнул по подлокотникам стула, на котором сидел, спросил ту, что выглядела как моя мать, но ей не являлась. Да, меня опять забросило в гостиную моего дома, только на этот раз остальных членов семьи не было.

— Нет. — Женщина закончила помешивать чай, попробовала, поморщилась, а затем деловито оглядела заставленный различными блюдами стол. — О! Вот он. Хью, солнышко, передай, пожалуйста, сахар.

Не будем отказывать в просьбе той, что раздаёт плюшки, делающими тебя на порядок сильнее. Пришлось подняться, чтобы передать её сахарницу.

— Тогда что я здесь делаю?

— Здесь? Здесь ты ничего не делаешь, Хью. А вот там, — она указала пальцем в потолок. — Твоё изломанное тельце потихоньку катится в верхний город. — Бросив на меня один мимолётный взгляд, Преисподняя принялась накладывать сахар в чашку. Закончив на трёх, помешала, попробовала и снова поморщилась. — Фу, какая гадость… Угощайся.

— Спасибо, обойдусь.

Я откинулся на спинку стула и закрыл глаза, вспоминая прошлый день. Это было фиаско. Ракул забрал Дуру, а меня захватила Хелена. Фикул… А Фикул — мразь, причём счастливая и со счастливым концом. Мало того, что получил подгон от Хелены, так ещё и наш мешочек со сбережениями у него остался, а это, считай, три синих монеты. Башку бы ему раскрошить, да уже поздно.

«Дрянь…»

— Хотя знаете, что?

— Что?

— А, пожалуй, буду! — поднявшись со стула, взял чайник, наполнил свою чашку и тут же пригубил.

«Чёрт побери! Да это настоящий чай! Причём хороший сорт, совсем не из дешёвых. Поверить не могу!»

Тем временем мадам Преисподняя продолжала накладывать себе сахар. Кажется, это уже была шестая или седьмая ложка.

— Так и зачем я здесь? — отпил ещё немного. Мне кажется, уже тысячу лет не пил чай.

Вообще, если сравнивать, то раньше этот стол со всем его убранством выглядел обычно, я бы сказал, повседневно, а сейчас мой внутренний хомяк уже прикидывал, за сколько эти радости можно скинуть на рынке. Тарелки, вилки с ложками, еда, стулья, скатерть… Ух. Что-то можно было бы пристроить в быту, а что-то напялить себе на голову. Скатерть, например, хорошо бы смотрелась на лежанке.

— Так и зачем ты здесь? — задала встречный вопрос Преисподняя, задумчиво посмотрела на свою чашку и закинула ещё пару ложек сахара.

— Это не я сюда пришёл.

— А, ну да, ну да… Ходить-то ты сейчас не можешь. — хихикнула хреновина, что носила лицо моей матери. — Ножки-то в пяти местах сломаны.

С этими словами она вновь попробовала отпить из своей чашки и опять сморщилась.

— Ужасно. Не понимаю, как вы это пьёте?

— Нормально мы это пьём. — Сделал ещё глоток. — А вы придуриваетесь.

— Кто? Я? — округлила она глаза. — Да никогда.

Преисподняя взяла свою чашку и опрокинула всё содержимое в сахарницу, потом взяла сахарницу и с упоением попробовала то, что получилось. У меня аж лицо перекосило, а вот ей, похоже, было в самый раз.

— Скучно стало с современной молодёжью, Хью. Раньше, узнав, кто я, начинали молиться, в грехах каяться, кричать… Я даже солонку специально рядышком ставила, чтобы они побыстрее круг из соли нарисовали и успокоились, а сейчас что?

— Что? — я небрежно плеснул себе ещё чая и плюхнулся обратно на стул.

— А ничего. Сидит вот морда недовольная, чай чужой хлещет. Может, спросить чего хочешь? Я как-никак великая мать. — улыбнулась она. — Но сразу скажу, что отвечу не на все вопросы. Что-то не знаю, что-то тебе знать рано, а что-то просто не положено.

— Как мне сбежать от Хелены?

— Не скажу. — зажмурилась она.

— Что будет с Дурой?

— Не положено. — улыбнулась она ещё слаще.

— Мы с ней ещё встретимся?

— Узнаешь ответ, но позже. Ещё что-то? — сделала она глоток сахара с чаем, а я тяжело вздохнул.

«Что, блять, за шар с предсказаниями⁈»

— Вы бесполезны, а у меня нет настроения играть в игры.

— Ну неправда, Хью. Я подумала, что тебе сейчас может быть больно, одиноко и страшно. Решила, что даже такая маленькая поддержка, — женщина кивнула на мою чашку с чаем. — Поможет тебе пережить это непростое время. Потерять всё, чего добился непосильным трудом, потерять друга, подругу и буквально землю под ногами… Довольно сильный удар, не каждый переживёт.

— О, правда? А мне кажется, это забава такая. Называется «до и после». Решили поговорить со мной сейчас и после того, как меня обработает Хелена. Когда начну пускать слюни и выдавать односложные предложения.

— Не держи меня за монстра, Хью. — отложила она сахарницу, а затем подалась вперёд, облокотившись на стол. — Я всё понимаю. Даже не обижаюсь за то, что ты как-то раз назвал меня престарелой женщиной, которая раздаёт имена.

«Э-э… А-а… Кажется, припоминаю… Но я же не вслух это сказал».

— Обижаться-то, может, и не обижаетесь, но помните и, думаю, однажды припомните мне. Впрочем, ударю на опережение и абсолютно искренне извинюсь. — я встал из-за стола и поклонился. — Простите, тётенька, меня, пожалуйста.

— Кхм! — женщина неестественно округлила глаза и снова ткнула пальцем в потолок. — Одна звезда! Слышишь⁈ Если я когда-нибудь вернусь, то всем расскажу, что ад — это самое отстойное место! Поэтому одна звезда и отрицательный отзыв! Хе-хе, — она снова вернула себе обычное лицо. — Как у меня получилось?

— Да что же вы меня в краску вгоняете… — Блять. — Четыре звезды и положительный отзыв.

— Четыре? — подняла она бровку.

— Пять.

— Прощаю. — Опять улыбнулась она. — Но тётенькой было называть не обязательно, а то звучит неискренне.

— Старался как мог. И всё-таки зачем я здесь?

Преисподняя пожала плечами.

— Отдохнуть… Собраться с мыслями… Подготовиться к будущим испытаниям.

— Откуда такая забота?

— А почему нет? Знаешь, Хью, — Преисподняя переплела пальцы рук и разместила на них свой подбородок. — В ад не каждый день попадают дети. Такие, как ты, — это настоящее сокровище. Алмаз, если угодно, среди угольного шлака. Чистый и блестящий. — Она на секунду замолчала, давая мне возможность проникнуться её словами, я, к слову, не проникся, а затем продолжила. — Конечно, со временем и ты почернеешь. Станешь чёрствым и злым. Станешь как все… Но до того момента позволь насладиться своей прозрачностью и чистотой.

— В этом есть хоть какой-то смысл?

— Дай-ка подумать… А какой был смысл в твоей коллекции фигурок горничных, что изо дня в день пылились на полке?

Вот это был удар ниже пояса. Не то чтобы стеснялся, и всё же.

— Они были красивыми. — нахмурился я.

— Ну так, — женщина отрешённо взмахнула рукой. — Мои тоже красивые. Я бы даже сказала, более многогранные, чем твои. Ещё они умеют двигаться, у них есть чувства, страхи, переживания, цели, иногда даже амбиции. У каждой есть свои свойства, и мне порой любопытно наблюдать за тем, как они себя ведут в той или иной ситуации. Понимаешь, к чему я клоню?

— Вам интересно смотреть, как я барахтаюсь в том дерьме, которое ты… Простите, вы сотворили?

— О-о-очень! О, и кстати, ты верно не в курсе, но сейчас твоя тушка в компании Хелены Похищающей души, — в этом моменте Преисподняя почему-то изобразила пальцами знак кавычек. — Направляется на званный вечер. Тебя, конечно же, туда не приглашали, но, как мне кажется, одному маленькому бесу должно быть интересно на это взглянуть.

Я не знаю почему, но при слове «маленький» у меня в голове сложилась какая-то цепочка, и будто лампочку зажгли, а следом вопрос, на который мне хотелось знать ответ, вырвался сам собой.

— Почему я значительно слабее Дуры?

Преисподняя хотела что-то сказать, но похоже, что я её перебил. Женщина улыбнулась и откинулась на спинку стула.

— Вот это был правильный вопрос, Хью. Боюсь, что у нас не осталось времени на продолжительную беседу, могу лишь сказать, что половина всегда будет слабее целого. Понимаю, что ничего не понятно, так и должно быть, это нормально. Но просто знай, что это чертовски правильный вопрос. — Её голос стал удаляться всё дальше и дальше.

— Я нихрена не понял! — крикнул в попытке всё-таки получить нормальный ответ.

— Как очнёшься, постарайся сильно не двигаться! — Комната вокруг меня начала растягиваться, а голос Преисподни словно долетал до меня отдалённым эхом. — У тебя помимо ног ещё рёбра в плачевном состоянии! И челюсть! И глаз один заплыл. И ухо ещё сломано! И нос набекрень. Но ты главное дыши, Хью! Главное дыши!

Короче, было ясно, что пробуждение будет не сладким. Однако, прежде чем покинуть мир грёз и отправиться в реальный дурно пахнущий, я залпом опрокинул оставшийся чай. Что ни говори, а в аду это дорогое удовольствие.

Между тем, сознание стало постепенно расплываться, а окружающая меня комната стала всё больше напоминать сон.

«Что ж, посмотрим, что эта престарелая женщина мне решила показать».

На этот раз пробуждение оказалось не просто ядрёным, а я бы сказал ядерным. У меня болело буквально всё. Каждая косточка и каждая клеточка отдавались либо противной ноющей болью, либо острой. Ситуацию усугубляла клетка, в которую меня засунули, потому как размерами она была похожа на чемодан.

С улицы доносился цокот когтей гончих, звучал скрип колёс, и, если судить по доносившимся снаружи голосам, то мы как раз прибыли на место званного ужина.

Я попытался оглядеться, но быстро понял, что клетку накрыли какой-то тряпкой. Воняло ссаниной. Возможно, даже моей. Пришлось поднапрячься, чтобы высунуть из-под себя руку и немного приподнять её.

— У-у-у… Сук. — плечо прострелило болью.

— Прошу, госпожа Хелена, — прозвучал мелодичный голос. — Дом леди Атиры, как и его хозяйка, рады приветствовать вас у себя в гостях.

«Какие все воспитанные, охренеть не встать. Эй! А можно мне капельницу с растворчиком⁈»

Карета качнулась, сообщая о том, что Хелена её покинула. И в этот момент мне удалось приподнять край тряпки и выглянуть наружу. Сказать, что я охренел от увиденного, это ничего не сказать.

«Какого… чёрта…»

Я моргнул несколько раз и даже ущипнул себя за ляжку, что было лишним, поскольку и так всё болело, однако мой дом никуда не исчез. Да, передо мной стоял огромный особняк, который выглядел в точности как тот, в котором я жил до момента своей смерти. Архитектура фасада, его отделка, резные двери, камень у крыльца и плитка, даже сраные гаргульи были точно такими же.

«Это мой дом… Мой дом! Это точно мой дом! Что за Атира⁈ Какого дьявола тут происходит⁈»

— Э-э… Э-э-э! — я попытался закричать, но вышло неважно. Сломанная челюсть оказалась очень неприятным приобретением. Помните, как-то говорил про грёбаное нихрена? Так вот, я хочу грёбаное нихрена обратно. Оказывается, у грёбаного нихрена есть свои плюсы.

Тем временем Хелена остановилась, обернулась, а вместе с ней и миловидная девушка-демон, что встречала гостей.

— С вами ещё кто-то прибыл?

— Ох, нет, — рассмеялась демоница. — Приобрела себе домашнего питомца. Он пока не воспитан, и в дом его пускать не стоит. Не обращайте внимания. — добродушно рассмеялась моя похитительница.

Манеры так и прут, сучка.

— Понимаю. — с улыбкой ответила краснокожая няшка. — В таком случае не будем терять время и поскорее присоединимся к остальным гостям. Следуйте за мной.

— Тиф, — Хелена окликнула возничего, а затем кивнула в мою сторону. — Угомони его.

— Слушаюсь, госпожа. — прозвучал старческий голос.

Я продолжал стонать и тыкать пальцем в чёртов особняк, когда кто-то перекрыл мне обзор, а следом между прутьями влетела трость и ударила меня по лбу. Извозчик даже не смотрел, куда бьёт, он просто бил, ожидая, когда я перестану пищать. Вскоре, благодаря болевому шоку, сознание вновь отъехало в сторонку и на этот раз без странных сновидений с одной престарелой женщиной.

Однако на этом ничего не закончилось. Из-за того, что всё моё тело выглядело как один сплошной перелом, я периодически просыпался, возможно, даже бредил. В голове постоянно всплывали слова Преисподнии:

«Найти свой дом, Хью. Найди свой дом».

— Я нашёл его. Я его видел.

Его двери были так близко и так далеко. Сейчас я был не в том состоянии, чтобы думать, как он там оказался и кто в нём живёт. Мой воспалённый грецкий орех был не способен на что-то большее. Я думал лишь о том, что это мой дом и что я его нашёл. Ну и… всё? Какой-то безумный винегрет из повторяющихся мыслей и образов.

По ощущениям длилось это всё бесконечно долго. Чёрт его знает сколько шёл приём, потом вновь дорога, скрип рессор, завывание ветра, какие-то голоса, ругань и вой. Я просыпался и отключался вновь. Проклятая клетка даже не давала возможности вытянуть ноги. Боль опять и опять. Просыпаюсь, засыпаю в ожидании, когда же меня выпустят, но всему приходит конец.

— Да заткнись ты уже наконец!

— Уа! Вернитесь! Верните Хью! Гр-р-р-р! — бесилка продолжала рычать и раскачивать клетку. Она уже несколько раз умудрилась опрокинуть её на бок и даже вывалиться из телеги, а потому Ракулу пришлось подпереть её ящиками, но даже тогда Дура не замолкала ни на секунду.

Они ехали уже несколько часов, и несколько часов кряду возничий, Ракул и ещё несколько пассажиров были вынуждены выслушивать требования мелкой чучундры о каком-то Хью. Ракул выглядел несчастнее и злее всех, поскольку демон рассчитывал заполучить именно этого самого Хью, а не его подружку. Бес, что умеет на глаз определить ценность добычи, сам бы являлся бесценным приобретением на любой барже.

Нет, только вдумайтесь! У них был бы единственный в своём роде корабль, который всегда возвращался бы только с ценной добычей и получал вознаграждение не за вес привезённого хлама, а за его качество! Однако Хелена решила нарушить договор и оставить мальца себе.

— Чёртова стерва… — тихо выругался Ракул, а затем обернулся к дурилке. — Заткнись, пока я тебя не убил!

— Сво-бо-ду! Сво-бо-ду! Сво-бо-ду! — продолжала скандировать Дура и с силой биться лбом о прутья клетки.

— Так! Всё! Я больше этого не вынесу! — крикнул один из пассажиров, который, к своему несчастью, выбрал именно этот маршрут, именно в этот день и именно с этой проклятой парочкой.

Демон взял палку и под недовольный взгляд Ракула подошёл к клетке.

— Либо ты замолкаешь, либо я…

Бесёнок действительно на секунду замолчала, позволив негодяю подойти поближе. Но это был страшный замысел. Злая ловушка.

— Хть-фу!

— А-а-а, сука! Сука! Прямо в глаз! Падла! Я тебя закопаю! — Бедняга принялся скакать на телеге и чуть не вывалился за борт. Другие пассажиры, естественно, стали над ним потешаться, чем только подливали масло в огонь. — Дрянь! Тебе конец!

Демон схватился за палку и бросился к клетке.

— Эй! Аккуратнее! Она мне живой нужна! — возмутился Ракул. Возмутился, но не сильно, потому как пассажир с палкой был как минимум шире и выше него. Очкодавом был Ракул.

— Не переживай, я чуть-чуть. Буквально на полшишечки. — Оскалился демон, просунул палку между прутьев, а затем что есть сил пихнул вперёд. И-и-и… она застряла. Дура резко сместилась в сторону, ухватилась за неё рукой, зажала под мышкой и упёрлась ногами в клетку.

— Она теперь моя. — Оскалилась бесилка.

Демоны принялись гоготать с новой силой, потешаться над незадачливым воспитателем.

— Пусти, тварь! Пусти, а не то я…

— Хть-фу! — Сморчок прилетел во второе око демона.

— А-а-а-а-а-а! Тва-а-а-арь! Я убью тебя!

— Ха-ха-ха-ха! — Гогот разразился с новой силой.

Такого унижения демон не смог вынести и решил, что достанет её из клетки и как следует отходит ногами.

— Дай мне ключ! Дай ключ, я её убью нахер!

Ракул поднялся с места.

— Нет.

— Нет⁈ — взревел обиженный и оплёванный демон. — Нет⁈ Ты рехнулся⁈ Я вас обоих разорву!

— Не стоит это делать. — заикаясь, ответил Ракул и тут же пояснил. — Она именная. И уже убила несколько отрядов охотников. Понятия не имею как, да и с ней был ещё один именной бес, но как бы там ни было, они мертвы. Уверен, что хочешь попытать удачу?

— Эта однорукая? Именная? Убила? — усмехнулся демон.

— Да, эта однорукая.

Оплёванный хотел рассмеяться Ракулу в лицо, но одёрнул себя. В аду много вещей, которые на первый взгляд кажутся безобидными, и вместо того, чтобы кичиться мышцами, он, да и другие пассажиры, ещё раз взглянул на чертёнка в клетке, которая перестала улыбаться и сейчас смотрела на них исподлобья.

— Открой клетку. — тихо проговорила Дура.

— Ха! Ищи другого дурака. — усмехнулся тот, которому она недавно заплевала всё лицо.

— Открой клетку.

— А вот и нет!

— ОТКРОЙ КЛЕТКУ! ОТКРОЙ! ОТКРОЙ ЭТУ КЛЕТКУ!

Клетка начала раскачиваться с новой силой, а от злобного рычания этой мелкой дряни у всех пассажиров по спине побежали мурашки.

— Накройте её чем-нибудь! Я уже слышать это не могу!

Вскоре они закидали клетку различным тряпьём, матрасами и даже чьей-то одеждой, и только тогда стало относительно тихо, позволив демонам вздохнуть с облегчением. Путь до пирса, где без устали работают баржи владыки Аббадона, предстоял не близкий, и большинству хотелось проделать его в более спокойной обстановке. Но что есть, то есть.