Пламенеющий Ангел

Глава 13

К вечеру выпало восемь дюймов снега, и снегопад все не прекращался. К утру местные синоптики предсказывали, что толщина снежного покрова составит два фута, а второй снегопад ожидался в самый канун Рождества. Росс слушал прогноз погоды по радио, смотрел в окно кухни на толстое белое покрывало, раскинувшееся до самого горизонта. Но видимость была ограничена. Снег падал большими хлопьями, создававшими плотную завесу.

Беннетт Скотт сидела на полу в гостиной вместе с Харпер, они вместе собирали старую деревянную мозаику. Харпер брала в руки каждый элемент, изучала его, снова устанавливала, а потом бралась за следующий. В мозаике было всего двенадцать частей, но для малышки сам процесс наблюдения и изучения был гораздо важнее результата. Малыш Джон отвернулся от окна и сидел к ним лицом, внимательно следя за игрой. Он так ничего и не произнес. И едва ли реагировал, когда к нему обращались. Настоящая загадка.

Нест приготовила на обед рагу: нарезала картофель, лук, морковь, сельдерей, добавила замороженного горошка, смешала с кусочками жареного мяса и говяжьего бульона. Она готовила по памяти, основываясь на интуиции, а не по рецепту, поэтому то и дело беспокоилась: тот ли ингредиент выбрала. Разговаривала с Россом, который смотрел в окно, в то время как мысли его крутились вокруг Джози.

Его беспокоило, что он так сильно увлечен ею. И нельзя сказать, будто он не думал о ней до этой встречи: думал, и довольно часто. Но эти воспоминания о Джози казались частью отдаленного прошлого, никак не связанного с настоящим. Он предполагал, что эта встреча и воспоминания о былом чувстве просто показывают ему, насколько глубока пустота в его жизни. Лишенный семьи, друзей, любимых, родственных связей, лишенный всего, что доставляет другим людям удовольствие, он стал одним из бездомных, с какими работал в Сиэтле десять лет назад. Так что нет ничего необычного в его стремлении получить эти простые житейские радости.

Иногда его мысли обращались к визиту Двух Медведей, но Синиссипи не сообщил ничего необычного. Решающий момент в войне между Словом и Пустотой настает, и индеец находится здесь, чтобы наблюдать происходящее. Пытаться выяснить намерения О'олиша Аманеха — бессмысленная затея. Индеец живет в особом мире, недоступном обычным людям, он выполняет то, что от него требуется. Так что бесполезно тратить время.

Но мысли о Джози… С ними сложнее.

Был уже седьмой час, два часа как стемнело, когда позвонил Роберт Хепплер. Он хотел знать, пойдет ли Нест кататься на санях в парк. Люди из парковой службы проверяли лед: он достаточно крепок и выдержит вес саней на восемь человек. Так что все готово для катания. Роберт возьмет Кайла, а Эми останется дома с его родителями, но ему нужно еще несколько человек для веса. Так как?

Нест слушала Роберта, и, прежде чем Росс понял смысл разговора, он заметил, как она делает что-то странное. Начала говорить, мол, время неподходящее и что-то там еще, а сама выглядывала в гостиную, где Харпер и Малыш Джон сидели возле Беннетт. Потом замешкалась на минуту — взгляд ее ушел в себя — и сказала, что пойдет, если можно будет взять с собой гостей, двоих взрослых и двоих детей. Роберт, видимо, согласился, потому что Нест договорилась с ним встретиться у желоба и повесила трубку.

Она сообщила об этом Джону.

— Детям будет полезно выйти из дому и чем-нибудь заняться.

Он кивнул, подумав, однако, что таким образом безопасность морфа окажется под угрозой. Но, с другой стороны, от морфа мало толку, если она не будет общаться с ним и не выяснит, чего он хотел от нее и как этого достичь. Не было никакой рациональной причины считать, будто катание в санях сможет кардинально изменить хоть что-нибудь, но что поделаешь? Нест несколько раз подходила к Малышу Джону перед обедом, сидела рядом с ним, пыталась поговорить, но все безрезультатно. Она была так же озадачена поведением морфа, как и Джон, но пробовала все подряд, неважно, насколько действенным это выглядело.

— Может быть, Малышу Джону понравится Кайл, — предположила она, как будто прочитав его мысли. — Может быть, он заговорит с тем, кто ближе ему по возрасту.

Росс кивнул, помогая ей разложить приборы и салфетки, в то время как Нест расставляла на столе тарелки и ставила стулья. Морф принял форму мальчика неслучайно, была на то причина. Может быть, если обращаться с ним, как с ребенком, что-нибудь и получится. Лучшего пока ничего не приходило в голову. Джон ощущал себя опустошенным из-за событий последних двадцати дней. Цыганский морф оказался непосильной ношей, тащить которую становилось все сложнее.

Они сидели за столом и ели жаркое с горячими булочками и маслом, запивая холодным молоком. Морф к еде не притронулся. Зато Харпер уплетала за троих. Потом они убрали посуду, надели свитера, парки, ботинки, шарфы и перчатки и направились на улицу. У Нест нашлось достаточно одежды, которая подошла гостям, даже Россу: ему досталась одежда, оставшаяся от ее семейной жизни с Полом. Вечер был тихим, морозным, ветер совершенно отсутствовал. Снег же продолжал падать густыми, мокрыми хлопьями. Морозная корка поскрипывала под подошвами башмаков. Снег во дворе был девственно чист, поэтому им пришлось прокладывать собственные дорожки.

Росс довольно бойко ковылял позади группы, и его посох оставлял глубокие отверстия в снегу. Он постоянно оглядывался, беспокоясь о безопасности Малыша Джона. Краем глаза он уловил движение среди кустов. Между деревьев, окаймлявших участок, пролетела сова, на шее ее замерла маленькая тень — Пик, ведущий патрулирование.

— Мамочка, смот'и! — кричала Харпер, пританцовывая от радостного возбуждения, открыв рот и ловя язычком снежинки, которые как будто принимала за мороженое: — Ммм, к'убника! Ммм, ванийное!

Они пересекли открытое пространство бейсбольных площадок, направляясь к восточной оконечности парка и санному спуску. Вокруг ярко горели фонари, повсюду стояли машины, со склонов холмов доносились радостные крики и визг: там уже вовсю катались на санях. Росс вглядывался сквозь снежную пелену, пытаясь рассмотреть что-либо между лениво падающими хлопьями на фоне черного неба. Вот спуск уже хорошо виден, темнеет впереди, желоб напоминает скелет доисторического ящера.

— Мамочка, мамочка! — в восторге вопила Харпер, ловя Беннетт за руку, заставляя идти быстрее.

Они обнаружили Роберта рядом с санями. Кайл играл в снежки с другим мальчиком. Нест представила всех друг другу. Роберт, казалось, был рад повстречаться с Беннетт Скотт и Харпер, но на Росса взглянул с подозрением. Росс не винил его за это. У Роберта Хепплера не было причины вспоминать его с удовольствием. Но Роберт энергично пожал ему руку, как будто подчеркнув свою решимость справиться с неприятным осадком, и пригласил всех кататься.

Санный спуск существовал в Синиссипи-парке со времен, когда Нест была ребенком. Предпринимались различные попытки ликвидировать его как небезопасное сооружение, ибо спуск часто становился угрожающим жизни и здоровью детей. Но всякий раз дело ничем не кончалось: возмущенные жители Хоупуэлла отстаивали любимую игрушку своего детства.

Спуск был снабжен эстакадой из деревянных брусьев, скрепленных вместе стальными болтами, и поставлен на бетонную основу. Платформа высотой пятнадцать футов была окружена со всех сторон крепкими поручнями, к ней вела лестница. Одновременно на платформе могли разместиться только две команды: одна — сидящая в санях и готовящаяся к старту, другая — на очереди. Спуск вел с вершины холма до излучины реки, выходя на открытый лед. Снег со льда убирали до самой пристани и железнодорожных путей. Сани с большим количеством ездоков могли уехать достаточно далеко.

На вершине спуска всегда находился служащий парка. Он откидывал в сторону тяжелый деревянный рычаг и выпускал сани, готовые к спуску.

Посмотрев вблизи на происходящее, Росс отвел Нест в сторонку.

— Я не могу на это пойти, — тихо сообщил он ей. — Мне сюда не забраться.

— Ох, я и забыла, — Нест взглянула на его трость.

— Так что я лучше подожду здесь.

Она кивнула.

— Хорошо, Джон. Я за ним присмотрю.

Не требовалось спрашивать, о ком она говорит. Так что он стоял и смотрел, как Роберт ведет всех к лестнице, везя сани. На подъеме Нест взялась за нижний край саней, помогая Роберту. Росс посмотрел вниз, где настил надежно крепился на подпорках, переходя в длинную-предлинную ледяную трассу. Вдоль трассы горели огоньки, помогая хорошо видеть путь. Дальше, на льду, было уже темно.

Группа Роберта поднялась на платформу и теперь ждала своей очереди. Росс пошевелился на снегу, по-удобнее облокотился на посох, всматриваясь в пространство между деревьями. Вот в тени мелькнула пара пожирателей. Он напрягся, потом велел сам себе: «Хватит дергаться!» Здесь повсюду огни и полно людей. Несколько пожирателей, крадущихся в темноте, вовсе не значат ничего страшного.

Он поднял глаза, надеясь увидеть Пика, но не обнаружил его.

Несколько минут спустя группа Роберта уже усаживалась в сани. Роберт впереди, за ним Кайл, потом Беннетт, Харпер, Малыш Джон и Нест — каждый обхватывал ногами впереди сидящего, а руками держался за его плечи. Кайл и Харпер смеялись и кричали. Малыш Джон вглядывался в темноту.

Когда открыли задвижку, сани заскользили вниз, в ночь, набирая скорость, их полозья издавали пронзительный звук: «Вжжжжик!» Они неслись вниз, вниз, сквозь холод и снег, сквозь мороз, сквозь крики и визг. Росс следил за ними. Вот они достигли льда и скрылись из виду.

Вокруг уже выстроились другие семьи, ждущие своей очереди.

Беннетт Скотт, однако, одного спуска хватило. Харпер, сумасшедшая девчонка, буквально не давала ей проходу. Она визжала и завывала, словно банши,[5] всю дорогу во время спуска, потом истерически хохотала, когда он закончился, а потом умоляла повторить развлечение.

— Мамочка, мамочка, идем скоей, идем скоей!

Если спуск не доконал Беннетт, то подъем довершил начатое, ибо к тому времени, когда они поднялись, она тяжело дышала и отчаянно хотела курить.

— Ничего, если я пропущу разок? — спросила она у Нест. Росс стоял в сторонке, выглядя так, будто собирается прыгнуть или что-то вроде этого. Раз уж он не катается со своим ребенком, почему бы Беннетт не последовать его примеру?

— Конечно, — согласилась Нест, внимательно оглядывая ее. — Ты в порядке?

Беннетт пожала плечами.

— Абсолютно. Мне просто нужно закурить, вот и все. — Она посмотрела на Харпер. — Солнышко, ты можешь поехать с Нест, мамочке надо передохнуть.

Малышка вопросительно взглянула на нее, потом кивнула и снова отвернулась к Кайлу. Быстро они спелись, чего не скажешь о малыше Джоне. У отца-калеки и ребенок-калека. Беннетт стало жаль его, но тут уж ничего не попишешь. Она это знала.

Бочком-бочком, минуя Джона Росса, который все равно смотрел куда-то в сторону, Беннетт вышла из очереди. Она глубоко вздохнула. Легкие саднило от мороза и усталости. Она нашарила в кармане сигареты, выбила одну из пачки и поискала зажигалку.

Вдруг огонек чьей-то зажигалки блеснул возле ее лица, и она потянулась к огню, закуривая. Делая глубокую затяжку, она увидела перед собой зеленые глаза Пенни.

— Эгей, подружка, — Пенни закрыла зажигалку.

Беннетт выдохнула дым ей в лицо.

— Убирайся прочь от меня.

Пенни улыбнулась.

— Ты ведь не это хотела сказать.

— Отвали! — Беннетт повернулась, чтобы уйти.

— Подожди! — Пенни двинулась за ней. — У меня кое-что есть для тебя.

— Мне ничего не нужно.

— Еще как нужно. Отличная наркота. Белая молния, сладкий дымок. От него ты воспаришь и всю ночь будешь порхать. Я уже приняла сегодня. Скажу тебе по секрету, этот городок становится очень даже ничего.

Беннетт вдохнула дым и отвернулась.

— Слушай, оставь меня в покое, лучше будет!

— Ну, я же знаю, тебе все это обрыдло так же, как и мне. И не говори, что я это придумала. — Пенни откинула назад копну ядовитого цвета волос, плотоядно сверкая глазами. — Этот город — для неудачников. Это же сплошная задница! Я все пытаюсь найти, куда свалить, лишь бы не слушать бабусино храпение. Здесь даже дискотеки нет! Парочка баров, где ошиваются работяги неотесанные да фермеры. «Как дела с урожаем, Джеб? О, все путем, Харв». И все в том же духе. Только если примешь чего-нибудь, можно сохранить мозги в порядке.

— Я не принимаю наркотики, — Беннетт остановилась на краю леса, где начиналась темнота, в которой даже деревья не были видны. Она ушла уже довольно далеко от фонарей. — Я чиста и собираюсь оставаться чистой.

— Все это состояние души, — фыркнула Пенни. — Чистая так чистая. Делай, что хочешь, что тебе нужно. И все равно остаешься чистой.

— Ага, так и есть.

Пенни пожала плечами.

— И что теперь? Вернешься туда, будешь на саночках кататься? С друзьями?

Беннетт посмотрела наверх. Нест, Роберт и дети стояли на платформе, ожидая своей очереди.

— Может быть.

Пенни рассмеялась, ее угловатое лицо скривилось.

— Врешь ты все. И туда не пойдешь, клянусь чем угодно! Но можешь верить в свои сказки и дальше, если это помогает тебе справиться с болью. Что до меня — то у меня другой путь, получше. Взгляни-ка на это.

Она вытащила пластиковый пакетик, наполненный сверкающим белым порошком, взяла немного порошка на палец и вдохнула. Расплылась в улыбке.

— Материнское молоко, детка. Попробуешь, а?

Беннетт облизнула губы, не сводя глаз с пакета.

Потребность в наркотике была такой сильной, что она была не в состоянии говорить или двигаться. Ей так приспичило, что она даже думать не могла. Все внутри скрутило. Она пыталась выпрямиться, но сама не верила, что это возможно.

«Это же никому не повредит. Я и раньше принимала, и ничего. Кроме того, Харпер теперь в надежных руках. Здесь есть Нест. Она присмотрит за ней, даже лучше меня. Харпер любит Нест. Я ей не нужна. И вообще, немножко кокаина только поможет мне собраться. Совсем чуть-чуть. Я приму, сколько захочу, и остановлюсь. Мне всегда это удавалось. Всегда, когда я этого хотела».

О, Боже мой, подумала она, зажмурив глаза, так что стало больно. «Нет. Нет». Она обхватила себя худыми руками и отвернулась к спуску.

— Лучше забери это.

Пенни смотрела на нее еще с минуту, потом сунула пакетик обратно в карман пальто. Она кинула взгляд на платформу, где Нест и остальные усаживались в сани.

Хищная улыбка озарила ее бледное лицо.

— Лучше ступай к друзьям, покатайся с ними, — бросила она. Усмехнулась недобро, отчего у Беннетт появились нехорошие предчувствия.

Потом Пенни посмотрела в сторону излучины реки.

— Будь хорошей мамочкой, а как же? Составь компанию деточке! — Она порылась в кармане, достала фонарик, направила его в сторону спуска и дважды включила и выключила его.

Потом повернулась к Беннетт с каменным выражением лица.

— Может быть, позже, подружка. Позже всегда получается.

И помахала ей, удаляясь.

Стоя в укрытии под сенью больших дубов и берез, окаймляющих излучину реки, куда не проникали огни со спуска, Финдо Гаск наблюдал, как Пенни Дредфул дважды мигнула фонариком, и улыбнулся. Пора начинать для Нест Фримарк демонстрацию последствий ее неправильного поведения. Он дал достаточно времени, теперь пора действовать.

Он выступил из тени и подошел к кромке воды. Разумеется, она была полностью скована льдом. Но это дело поправимое. Нужно только разобраться, каким образом оказать давление.

Облаченный в черный сюртук и шляпу-котелок, Финдо Гаск напоминал сейчас священника, который собирался окрестить новообращенных. Но у демона было на уме не очищение души, а нечто совершенно другое. Крещение — явно не его церемония. Вот похороны — другое дело.

Ощущая присутствие пожирателей, высыпавших из укрытий и изнывающих от голода, он присел на корточки возле воды. Пожиратели обожали Финдо Гаска; он всегда поставлял им отборную пищу. И теперь не разочарует.

Он наклонился и коснулся льда пальцами, сосредоточенно прикрыв глаза. На поверхности льда появилась трещина. Она ширилась, распространялась, потом повернула к чистому пространству, куда выходила санная трасса. Гаск отдернул руку и прислушался. Там, где, послушная его магии, образовалась трещина, были слышны потрескивание и негромкий плеск воды в глубине.

Да, славный сюрприз ждет Нест Фримарк и ее друзей, когда они спустятся с горы.

Он поднялся как раз вовремя, чтобы заметить, как большая птица снялась с дерева за его спиной и полетела в сторону спуска.

На вершине платформы как раз открылся рычаг.

Сани заскользили по трассе; кристаллики льда похрустывали под полозьями. Сани быстро набирали скорость. Сейчас в них поехало только пятеро. Роберт впереди, он ухватился за веревку руками в перчатках. Кайл за ним, потом Харпер и Малыш Джон, Нест — замыкающая. Все тесно прижались друг к другу, обхватив ногами талию, а руками — плечи впереди сидящего. Головы низко опущены, чтобы снег не летел в лицо. Мимо проносились темные силуэты деревьев; сама трасса была видна неясно, как в тумане.

— Держись! — ликующе вопил Роберт, оборачиваясь и расплываясь в улыбке.

— Держись! — в восторге подхватывала Харпер.

По мере нарастания скорости свист полозьев усиливался, смешиваясь с завыванием ветра, так что даже их крики потонули в этом шуме. Нест крепко схватила Малыша Джона, ожидая, что он как-то отреагирует, но мальчик продолжал хранить молчание, его синие глаза сосредоточились на чем-то в ночи, бледное личико оставалось бесстрастным.

— Уй-й-й! — в притворном ужасе визжала Харпер, пряча лицо в парке Кайла. — Как ст'ашно!

Они уже проехали полпути, и темный лед приближался. Сани летели вдоль желоба. Нест улыбалась, а ветер обжигал щеки. Здорово. Пусть их всего лишь пятеро, веса оказалось достаточно, чтобы придать саням неплохую скорость. Впереди Роберт пригнулся к самому закругленному носу саней, пытаясь преодолеть сопротивление ветра и ускорить движение.

— Давай, Роберт! — крикнула она.

Они уже почти дошли до конца желоба, когда над ними мелькнула темная, крылатая тень, почти коснувшись Нест, и у нее над ухом раздался отчаянный крик Пика:

— Вылезай из саней, Нест! Гаск взломал лед прямо перед вами! Вылезай!

Вначале она подумала, что все это привиделось — силуэт совы, крик лесовика, слова, предупреждающие об опасности. Она повернула голову, как будто ожидая, что видение исчезнет. Но тень стала еще ближе.

— Нест, спрыгивай же! — истерически завопил Пик.

Она почувствовала вспышку озарения и сразу — глубокий шок. Ошибиться было невозможно. Это было правдой.

Сани вылетели из желоба и очутились на льду; огни за спиной начали постепенно гаснуть.

— Роберт, поворачивай сани! — закричала она.

Роберт в замешательстве кинул взгляд через плечо. Нест рывком сгребла всех троих детей в кучу, схватила Роберта за правую руку и дернула назад, заставляя его натянуть поводья и столкнуть сани с маршрута. Но веревки не особенно помогали в управлении, и сани продолжали мчаться вперед, лишь немного отклонившись, но не утратив прежнего направления.

— Нест, прекрати! — крикнул Роберт, пытаясь высвободить руку. — Что ты делаешь?

Темнота впереди была оглушительной, усиленной низким небом, закрытым тучами, лишь пара отдаленных фонарей давали немного освещения. Нест почувствовала, как сжался у нее желудок, и она снова дернула Роберта за руку.

— Роберт! Там, впереди, полынья во льду!

Наконец, в отчаянии, она схватила его за плечи, причем дети оказались стиснутыми между ними. Они возмущенно завопили. Нест что было сил рванулась и вылетела из саней, увлекая за собой остальных. Сани на безумной скорости понеслись вперед, зависли и перевернулись. Ездоки и транспорт оказались порознь. Вся компания приземлилась в сугроб, а сани скрылись в темноте.

Лежа в куче, тяжело дыша, слыша плач Харпер и ругательства Роберта, Нест явственно различила всплеск воды. Предупреждение сбылось.

— Тише! — зашипела она, сгребая всех вместе, заставляя хранить тишину, чтобы получше расслышать, что происходит. — Тише!

Они почуяли в ее словах необычную резкость и разом стихли. Стали слышны завывания ледяного ветра вдоль излучины реки — температура упала до тридцати градусов. Лед потрескивал, когда мороз касался его поверхности. И вдруг тишину прорезал отчетливый звук. Хруст дерева, схваченного в ледяные объятия.

Нест взяла Харпер на руки и стала успокаивать ее, шептать ласковые слова. Кайл всматривался в темноту, и таза у него стали величиной с блюдце. Малыш Джон последовал его примеру, но лицо его оставалось спокойным.

— Черт! — прошептал Роберт, когда стих последний жуткий звук. — Что это было?

«Ты не захочешь этого знать, Роберт», — подумала Нест, обуреваемая страхом и гневом.