Пик совершенства

Глава 20

Перо тихо поскрипывало. В дрожащем пятнышке света от огарка свечи на пергамент ложились ровные ряды букв:

«…следует предположить наличие божественной первопричины, диктующей, к примеру, капле воды каковую форму той следует принять в полете, а каковую при падении.

Магия же, суть процесс вмешательства в промысел Богов и искажение первопричин…»

Кадай сделал паузу, прикусив кончик пера. Не следует ли «искажение» заменить на «изменение»? Перевод с древне-рунгийского позволял высказаться и так, и эдак, но лично у Кадая при прочтении сформировалось стойкое убеждение – автор имел в виду именно «искажение». Да, пожалуй, лучше так и оставить.

«Первопричины» - древний трактат, написанный еще до Раскола, был скорее философским и содержал крайне мало практических советов. А маги школы Повелителей стихий, для которых он и писался, в большинстве своем ребята очень конкретные. Что тогда, что сейчас. Это вам не Исцеляющие, им подавай простую и понятную инструкцию без ненужной шелухи и словоблудия. Вот из-за такого подхода откровения некоего магистра Выжига и пылились в архивах Центральной башни, позабытые потомками.

Между тем, «Первопричины» - не первый подобный трактат, прошедший через руки Кадая. И если по началу были и азарт, и интерес, и пища для воспоминаний, то последнее время попадались все больше вот такие «пустышки».

Но, дав однажды обещание помочь, он снова и снова заставлял себя садиться за переводы и корпеть над истлевшими фолиантами, что с завидной регулярностью подсовывал ему старый иннол.

О! А вот и архимаг Сотворяющих собственной персоной.

- Вечер добрый. Какие новости, Ронкверк?

На край стола опустилась очередная порция рукописей, а сам старик молча уселся рядом. Кадай с удивлением отметил, что тот сильно нервничает. Избегает смотреть в глаза и мнется, не решаясь начать разговор. И ведь уже проходили подобное: после случая с Компасом Души старик седмицу дичился. Вздрагивал, стоило к нему неожиданно подойти, да и в целом общался с гостем только по особой нужде. Но потом-то все вроде наладилось.

- Что-то случилось? – Напрягся Кадай.

- Я к Монолиту ходил, - Бесцветным голосом поведал старик. Затем на какое-то время умолк, собираясь с мыслями. – Про тебя говорили.

- Вот как? И чего хотел Глава Совета?

- То, что с Ни’деггой случилось, - Невпопад продолжил Ронкверк и впервые с начала разговора пристально посмотрел Кадаю в глаза. – Это же твоих рук дело?

Тот смущенно кашлянул и демонстративно отложил перо в сторону. Наверно надо было сразу все рассказать старику.

- Послушай, Ронкверк, у меня были причины так поступить, - Осторожно начал он. – Веские причины.

Пересказ событий, произошедших в селении сагаитов и последовавшее за этим путешествие по Пьяной тропе, не заняло много времени. Старик слушал молча. Хмурясь, но не перебивая.

- И что же это за магия такая, чтобы память людям стирать? – Задумчиво выдал иннол. - Я о подобном даже не слыхал. Да что я, К’огоу не слыхал, Монолит не слыхал. Никто из этих надутых индюков о подобном не слыхал. Страшный ты человек, Кадай.

- Мы с тобою не враги. Тебе нечего меня опасаться.

- Вот, вот. Слово в слово мне и Монолит говорил, но его то я как раз не боюсь, - Проворчал Ронкверк. - Ты ведь мог и мою память подчистить? Ну, после того, что наверху случилось.

- На самом деле я ничего ей не стирал. Не думаю, что это в принципе возможно, - Ушел от неприятного вопроса Кадай, виновато пожав плечами. –Скажем так, я их спрятал. Замаскировал другими воспоминаниями. Яркими, неприятными и по возможности неконкретными.

Ронкверк вздохнул, его передернуло. Явно не удержался и примерил сказанное на себя.

- Виновата девка, не буду спорить. Но лучше б ты ее там же на месте и порешил.

Ого! Вот это поворот.

- И по-твоему так было бы милосердней?

- Так было бы намного проще. Для всех.

- Ну… Я думал об этом. И думал всерьез, - Вынужден был сознаться Кадай. – Но ведь она еще по сути ребенок. Я видел ее воспоминания. Даже ход мыслей уловил, что сподвиг натворить столько глупостей. Ребенок, просто запутавшееся дитя.

- Пусть так, теперь уже назад не отыграть, - Ронкверк в сердцах хлопнул по коленям, вставая. – Тобой заинтересовался Монолит, а он как клещ, просто так не отцепится.

- И чего именно мне стоит опасаться?

- Пока не знаю. Я отговорил его от активных действий. Пришлось лично поручиться, немного умаслить, кое-что пообещать. Но я бы на твоем месте не рассчитывал на спокойную жизнь. Из башни теперь лучше вовсе носу не казать.

- Ну, значит для меня ничего особо не изменилось, - Беззаботно отмахнулся Кадай, придвигая к себе свежие фолианты и демонстрируя фальшивое рвение. – Вот возьму сейчас… Так, что тут у нас?

«Власть отражений». Ох уж эта тяга к вычурным названиям. Должно быть трактат по магии Многоликих. Тем более, что в центре инкрустированной драгоценными камнями обложки был закреплен мутноватый овал бронзового зеркала. А как известно тема зеркал в среде магов, меняющих облик, пользуется особой популярностью.

- Вот возьму эту «Власть отражений» и погружусь в древние тайны Оборотней, - Кадай перевел взгляд на Ронкверка и хитро сощурился. – А если приспичит выбраться в город, то я сделаю так…

По его телу прошла волна трансформаций, превращая в довольно точную копию старого архимага. Ронкверк вздрогнул, схватился за сердце, но быстро взял себя в руки.

- Хорошо, что мы не враги, Кадай, - Мрачно выдал старик, качая головой. – Не шути так больше, я слишком стар для подобного.

- Извини, - Волна обратных трансформаций вернула магу привычный облик. - Больше не буду.

- Ладно, если понадоблюсь – я на кухне, - Седой иннол махнул на прощание рукой и направился к выходу из скудно освещенной каморки.

- Хорошо.

Итак, «Власть отражений». Посмотрим, что ты такое. Не скрывается ли под блестящей обложкой очередная пустышка?

***

Пролистав несколько первых страниц, Кадай приуныл. Все же пустышка. Здесь, в отличии от «Первопричин» не было засилья философских измышлений. Трактат представлял собой скорее собрание цитат из других источников. А с ними Кадай уже успел ознакомиться и ничего нового для себя во «Власти отражений» не нашел.

Бегло пролистывая не столь уж и древнюю на поверку книгу, он все-таки наткнулся на нечто особенное. В середине, между страниц, кто-то оставил тоненькую тетрадь. Будто закладкой отметили нужную страницу.

- А это что? - Кадай бережно осмотрел находку. - Занятно…

Обложки нет, названия нет, и она явно намного старше, чем фолиант, в котором обнаружилась. Листы будто выдраны из середины книжицы чуть больше ладони размером. Он задумчиво провел пальцами по корешку тетради, на котором еще оставались следы истлевшей дратвы.

Тусклые и смазанные от времени буквы привычно складывались в понятные слова, но Кадая не покидало ощущение, что с записью что-то не так. В первую очередь смущал обратный наклон и непривычное начертание букв, но это точно было наречие эн-уфи. Язык народа, что некогда проживал по соседству с Караилоном на берегах Сладкого моря.

«… Ученые мужи назвали огненный хвост, что уже несколько дней горит на небосклоне, Кровавой звездой. Они уверяют моего отца, что это кара богов за грехи людские и нам следует готовиться к худшему. Я им не верю. Я чувствую, что с появлением на небе этой звезды во мне пробудилась особая сила. И она больше похожа на дар, нежели на проклятье…»

- Ого! - Кадай от удивления присвистнул, повертев тонкую стопку листов в руках. – Дневники очевидцев?

Перевести подобное будет точно нескучно. Но далее, после столь интригующего начала, шел большой кусок неразборчивого текста. Как ни старался Кадай, прочесть ничего не смог. Пергамент в этом месте истерся чуть ли не до дыр. Следующий разборчивые отрывок гласил:

«… Я приняла окончательное решение и отправляюсь на север. Отцу меня не удержать. Он еще не знает, что мой новый дар позволит пройти неузнанной мимо любого стража.

Дымный след в небе укажет мне направление. Люди говорят, что это горят сами горы…»

- Хм, дневник одного из первых оборотней, - Кадай стал вслух проговаривать догадки о предполагаемой личности автора. – Девушка, должно быть из благородных. Ронкверк!

За стенкой послышался звон посуды и ворчание старика. Через несколько мгновений его тощая фигура уже показалась в дверном проеме.

- Чего орешь?

- Напомни-ка, откуда родом была Наставница Тагита?

- Тагита? Кажется, царство Мэнф, - Старик неуверенно дернул плечом. – Ну да, младшая дочь царя Мэнфа. А что?

- Ага! Пока все сходится, - Удовлетворенно хмыкнул Кадай. - А помнишь, Ленгмар наверху нашел раскрашенную дощечку среди твоей коллекции древностей?

- Дощечку помню, - Кивнул архимаг, пристраиваясь на соседнем стуле. - Мы еще решили, что она похожа на обложку от книги.

- Да, да, она самая, - Кадай с гордостью продемонстрировал исписанные бледными чернилами листы. - Похоже я нашел сердцевину от этой книги.

Не веря в такую удачу, Ронкверк бережно принял из рук Кадая уцелевшую часть дневника. Его глаза жадно впились в убористые строчки текста, но с каждым мгновением он хмурился все больше и больше.

- Я ничего не могу разобрать, - Пожаловался старик. – На каком это языке?

- Так вроде эн-уфи… Разве нет?

Кадай вновь пробежался глазами по тексту и убедился в собственной правоте.

- Ну, не знаю, - С сомнением протянул Ронкверк. – Я не так хорошо читаю древние наречия, как ты, но уж отличить одно от другого смогу.

Он осмотрел разбросанные по столу книги и свитки что-то выискивая. Затем ухватил один из уже переведенных Кадаем томов.

- Вот, - Старик раскрыл книгу на середине. – «Звериное и людское» за авторством магистра Цодера. Смотри, вот она точно написана на эн-уфи.

Кадай не собирался спорить, он и так помнил, что трактат магистра Цодера и в самом деле написан на языке давно забытого царства. Но в чем же тогда дело?

Он положил оба источника перед собой, сравнивая начертание. Да, резанувший глаз при первом прочтении неправильный наклон букв теперь был очевиден. Но основное отличие заключалось в чем-то еще…

- Может это шифр? – Предположил Кадай. – А я просто его знаю?

- Ого! Ты и шифры читать можешь?

- Я не уверен, просто предположил.

- Слушай, а может это не твоя память так работает? - Неожиданно вскинулся Ронкверк. – Может ты неосознанно применяешь какой-то магический прием, а?

Магический прием? Возможно, возможно… Это бы многое объяснило. Кадай в задумчивости провел пальцами по строкам в обоих источниках. Некоторые тексты, что прошли через его руки, были написаны не просто на древних, а еще и на по-настоящему редких диалектах. И с ними не возникало никаких проблем. А эта необъяснимая уверенность в переводе? Он будто чувствовал, что именно хотел сказать автор, выбирая из множества возможных толкований единственно верное.

- Может быть ты и прав…

Он еще несколько мгновений сравнивал тексты, а потом в голове будто щелкнуло. Родилась одна догадка, и чтобы проверить ее нужно всего лишь найти зеркало. Кадай захлопнул все еще лежащую на столе «Власть отражений» и поставил фолиант стоймя на корешок. Ну да, так и есть. Губы сами сложились в победную ухмылку.

- Смотри, Ронкверк, - Он указал старику на текст в отражении. – Многоликие любят зеркала. Похоже эта мания пошла еще со времен Тагиты.

Текст действительно был зашифрован, но разобрать написанное не составляло особого труда. Достаточно было знать маленький секрет и иметь под рукой хоть самое завалящее зеркальце.