Печать пожирателя 9

Глава 21 Индия. День 13

Воздух в кабинете махараджи был густым и тяжёлым.

Он вобрал в себя всё: сладковато-приторную вонь разложения, едкую гарь сожжённой проводки и пластика, острый запах озона от разрядов магии.

Древние персидские ковры были сожжены, полки разбиты, осколки хрусталя люстры усыпали пол, а обгоревшие обломки мебели ещё тлели…

Я сидел в массивном кресле из тёмного дерева, которое ещё час назад принадлежало махарадже Вриндавану. Он сам лежал в трёх шагах от меня, и от него пахло уже куда менее изысканно, чем когда я пришёл — обугленной плотью, спекшейся кровью и пеплом.

Роскошные, расшитые золотом одежды теперь стали обгорелыми лохмотьями.

Особняк был не просто разрушен — я, не сдерживая сил, просто его расхерачил. Двери снесены с петель, одна из них теперь торчала из противоположной стены, словно гигантский дротик.

Сами стены были испещрены трещинами и чёрными подпалинами от энергетических всплесков, кое-где зияли дыры, через которые был виден вечерний мумбайский смог. Огромное панорамное окно, выходившее на частный сад, теперь представляло собой груду искрящегося на полу стеклянного крошева.

С потолка свисали клочья дорогой ткани от балдахина, тлея и наполняя воздух запахом гари. От былой роскоши не осталось и следа — только хаос, руины и мёртвая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием догорающих проводов где-то в стенах.

Что поделать — разговаривать с пожирателем средней руки я не собирался — да и не хотелось, чтобы после моего отъезда из Мумбаи в городе остался кто-то, кому есть дело даже до моей вымышленной личности.

Махараджа оказался не чета мне — слабеньким — и я в очередной раз подумал, как хорошо мог бы устроиться здесь…

Эх, целый клан для начала можно было собрать, а потом…

Но нет, нет, не сейчас…

Да и вообще, надо завязывать с пространными рассуждениями — пусть гвардию из пары десятков колдунов махараджи я положил, но через полчаса сюда точно кто-то заявился из города, так что надо пошевеливаться.

Передо мной на огромном резном столе стоял тот самый сундук из тёмного дерева, который я видел в памяти Девики.

Мои энергожгуты вскрыли его сложные магические замки — теперь крышка была откинута, а над самим сундуком парили несколько голографических проекций, выуженных из его нутра. Свет от них мерцал, подсвечивая клубы пыли, медленно танцующие в спёртом воздухе.

Все данные археологических исследований Девики были записаны в таком виде на энергокристаллы. Удобно…

Я листал отчёты, пропуская описание неинтересных мне ритуалов и историю клановых распрей пожирателей. Мне нужно было другое — Ядра. Ключ к тому, чтобы убрать @#$% Совет!

Девика копала глубоко. Поначалу она искала артефакты, но со временем поняла, что история пожирателей куда глубже и сложнее, чем принято считать…

Ага, вот!

Три точки на карте мира, отмеченные кроваво-красными рунами, горели в на голограмме: Тарим. Долина Царей. Янчэн, прародина династии Ся. Храмы, в двух из которых я уже побывал — древние постройки, пропитанные силой, которая была старше самого понятия «магия».

Хранилища силы — так их обозначила Девика…

Я углубился в её записи, в расшифровки древних текстов, в её безумные, помешанные на мести теории. И они заставили меня замедлить дыхание.

До того, как попасться в руки махарадже и уступить свою оболочку духу, Девика была умной — очень умной!

Она составила хронологию, перечень великих — тех пожирателей, кто поднимался на самый верх, кто правил империями из тени. И тех, кто осмеливался искать ключи к этим хранилищам.

Первый — Ажи-Дахака, царь-змей из Мидии. Где-то тысяча лет до нашей эры. Он, по легендам, искал «сердце мира» в песках Тарима, чтобы оживить своих мёртвых драконов. Ажи-Дахака вошёл в Таримский храм — и исчез, будто песок поглотил его самого и всю его свиту.

Очень похоже, что Хугин принадлежал именно ему… По-крайней мере, время его прибытия в Тарим совпадало со временем, когда там побывал загадочный «хозяин» Хугина.

Второй — Цинь Шихуанди, Первый Император Китая. Не человек, конечно — древний пожиратель, скрывавший свою сущность под маской тирана. Он послал всю свою мощь и армию терракотовых магов на поиски эликсира бессмертия в руинах Янчэна. Никто не вернулся. А вскоре и сам император канул в небытие — исчез, отправившись следом за ними.

Третий — Вамба, король вестготов. Седьмой век нашей эры. После поражения от мавров он не бежал, а ушёл в горы, одержимый идеей найти «копьё судьбы» в одной из пещер Долины Царей. Войдя в храм, в котором я уже был, он так оттуда и не вышел…

Четвёртый — Эццелино III да Романо, итальянский тиран тринадцатого века, «самое жестокое существо христианского мира». Он пытался вырвать силу из Тарима с помощью кровавых гекатомб. В ночь ритуала перед вратами Таримского храма «сошла зелёная звезда» (чтобы это ни значило) — и от Эцзелино остался лишь обугленный силуэт в форме человека на песке, пока его не унёс ветер.

Пятый — Алистер Кроули. Английский оккультист, маг, самопровозглашённый «Великий Зверь». На рубеже девятнадцатого и двадцатого веков он не просто увлекался мистикой — он был пожирателем, скрывавшим свою сущность под маской эпатажного грешника. В тысяча девятьсот пятом году году он возглавил экспедицию в Долину Царей, заявив, что нашёл «Врата к Бездне». Его дневники тех дней полны безумных намёков на «древний голод» за печатями, на «силу, что старше звёзд».

Экспедиция вернулась без него. По официальной версии, Алистер умер от малярии — но на самом деле он отправился в храм один, и так и не вернулся. Искать его никто не стал.

Девика вывела жуткую закономерность — ни один из сильнейших магов мира, живущих в разные времена, не добился успеха в этих храмах. Ни один не получил доступа к хранилищам силы (я не сомневался, что это и есть Ядра).

И ни один из них не был просто убит. Они… исчезали.

И её теория, подкреплённая обрывками пророчеств и намёками в текстах, сводилась к одному: их не убили — их втянуло… Поглотила сама сила, которую они жаждали приручить. Они стали частью этих хранилищ. Вечными стражами или топливом — она не знала.

Я откинулся на спинку кресла.

Хм… И что же мне делать? Как воздействовать на эти долбаные Ядра? Получить силу, хранящуюся в них, пока нереально — я и не знаю, как… И не знаю, как к ним попасть… Храмы — огромные многомерные измерения, и как добраться к слабым местам Совета — совершенно неясно…

Забавно, но я побывал уже в двух храмах — и остался жив, никуда меня не затянуло… Почему? Может, потому, что я искал не силы — а знаний? Потому что не знал о Ядрах и не хотел их? Изменится ли что-то, если я приду с другой целью?

Вопросы, вопросы… Их стало только больше — и никаких ответов…

Я посмотрел на обугленные останки Вриндавана.

Ну что ж, махараджа. Похоже, твоя пленная учёная не нашла о ядрах ничего, что могло бы хоть как-то мне помочь… А жаль, я всё-таки немного надеялся…

Ядра… Идиллическая мечта, блин…

Но раз уж я здесь — нельзя уйти с пустыми руками.

Среди хлама и безумных теорий Девика заботливо собрала кое-что более приземлённое. Отчёты о нескольких храмах поменьше, и я обнаружил, что в трёх из них меня может ждать кое-что интересное.

Не для «спасения мира», а для личной прокачки.

На первый взгляд, это были классические логова пожирателей, запертые наглухо. И ключ… Ключ был один. «Потусторонняя сила, что не от мира сего, рождённая в Урочищах». Я почти физически ощутил, как по моим жилам пробегает знакомый ледяной ток.

Эфир. Речь шла об Эфире — просто Девика не знала, что это такое, и не знала, как этим пользоваться!

Однако ей хватило ума собрать данные о старых сокровищницах пожирателей…

Три точки горели на голографической карте ярче прочих, когда я отсёк лишнее.

Первая — Джайпур. Всего в нескольких часах пути от Мумбаи. Храм, спрятанный, судя по всему, под одним из розовых дворцов в центральной части города.

И описание хранящихся в них возможностей заставило меня усмехнуться. В выжимке и анализе было указан древний труд, в котором можно было отыскать «Поглощение Способностей. Вторая ступень».

«Временное присвоение чужих навыков — боевых, социальных, ремесленных. Не просто сила и скорость, а умение ими пользоваться»

Удобно, очень удобно! Девика основывалась на расшифровках ритуальных текстов и паре амулетов, добытых чёрными копателями — и пусть я понимал, что всё это домыслы, не попробовать попасть в тайник будет глупо.

В конце-концов, я подозревал, что чтобы попасть туда, потребуется всего кроха Эфира — а выгода будет куда весомее!

Второе место — Тибет.

Высоко в горах, где воздух разрежен, а реальность тонка, в затерянном городе Шангри-Ла хранилось то, о чём я уже читал в записях Пржевальского — «Поглощение Материи»!

Это звучало уже куда серьёзнее. Освоив этот навык, я мог не просто выкачивать силу, а поглощать саму плоть мира — металл, камень, и превращать их в часть себя! Временная броня, оружие, созданное силой мысли из поглощённых материалов.

А ещё можно было освоить «Альтерирование» — снятие свойств с объектов и перенос их на себя или свои творения. Прочность башни, острота клинка, твёрдость алмаза…

В записях упоминались древние свитки, найденные в запечатанной пещере, и несколько артефактов-накопителей, хранивших отрывочные воспоминания давно умерших магов.

Ну и третье место — Туманный архипелаг.

Бывший остров Хайнань, который раскололся после какого-то эксперимента одного из бывших правителей Нефритовой Империи. Место, окутанное легендами и морскими бурями.

В записях Девики я обнаружил намёки на некий «элемент доспеха» — и воодушевился этим! Рисунки из рассыпающихся на глазах манускриптов, перенёсённых в вид голограммы, изображали нечто, напоминающее куртку из кожи тёмного дракона, покрытую бледными, словно костяными, пластинами. Свойства — неизвестны.

Но сам факт, что это не просто усиление, а артефакт, застрявший в моём сознании. Вещь, которая станет достойной спутницей моим перчаткам, хе-хе! Быть может, они и вовсе из одного сета?

А что, вполне возможно!

План сложился в голове мгновенно, вытесняя досаду от провала с Ядрами. Три цели. Три мощных апгрейда. И ключ ко всем ним у меня уже есть!

Я сгреб всю информацию с проекций в один энергетический сгусток. С треском и шипением голограммы схлопнулись, испустив последнюю вспышку.

Хватит с меня этого города.

Я встал, и кресло с грохотом отъехало назад, наткнувшись на обломки статуи какого-то местного божества. Взмах руки — и оставшиеся бумаги, планшеты, носители вспыхнули синим пламенем. Оно пожирало не тепло, а саму материю, превращая всё в мелкий пепел.

Я вышел из кабинета, не оглядываясь. За спиной уже вовсю бушевал огонь, пожирая ковры, драпировки, тело махараджи. Синие отблески танцевали на обугленных стенах, и вскоре к запаху гари и смерти добавился едкий дым горящего пластика и камня.

Я шагнул на залитый лунным светом газон, усеянный осколками, обломками и трупами.

В Мумбаи мне больше нечего делать…

2 июля 2035 года. Варанаси.

Мумбаи остался позади — клубящимся на горизонте пятном дыма и переполоха. Я убрался оттуда быстро и тихо, как и планировал, и отправился в Варанаси — городе, который не умер и не родился заново, а просто окаменел в вечном, техно-магическом трансе.

Если Мумбаи был гремящим, дымящимся адом прогресса, то Варанаси представлял собой нечто иное. Древние гхаты, ступени, ведущие к воде, всё так же были полны паломников. Но теперь их тела подсвечивались голографическими тилаками на лбах, а вместо цветов в воду летели биоразлагаемые светодиоды, мерцающие как лепестки лотоса.

Воздух, густой от запаха цветов, пыли и человеческих тел, был прорезан тихим гулом левитирующих платформ «дхоби» — прачек, стирающих белье с помощью заклинаний воды и пара.

Над рекой плыли не птицы, а дроны-священники, разбрасывающие цифровые мантры, которые на мгновение вспыхивали в воздухе сапфировыми буквами, прежде чем раствориться. Священные коровы, украшенные неоновыми гирляндами, лениво жевали пластик где-то под резными балконами, на которых сушились умные ткани, меняющие цвет в такт молитвам.

Я снял квартиру в одной из высоток — бетонной коробке в десять этажей, стоявшей в отдалении от самых старых кварталов. Окно выходило на Ганг, и по ночам река была похожа на тёмное зеркало, в котором тонули тысячи огоньков — и настоящих свечей, и голографических подношений.

Я сидел на голом полу, прислонившись спиной к прохладной стене. Передо мной крутились записи, сделанные контрабандистом вокруг Вайдхана.

Изучал их я не от праздного безделья, и не потому, что было скучно ждать капитана Сингха, который по моему приказу искал «бабулю» Лакшми где-то в сотне километров отсюда.

О нет…

Я вновь и вновь вглядывался в расплывчатое изображение с дрона, снятое рядом с Вайдханом. Чёрный, отполированный базальт — и эти проклятые защитные руны.

Они не были симметричными, не походили ни на одну известную магическую систему. Выглядели так, будто не были вырезаны, а проступили изнутри камня, как прожилки на срезе мрамора, или… как мицелий гриба, оплетающий гнилушку? Они пульсировали на изображении едва уловимым искажённым свечением, сбивая сенсоры дрона.

И меня не отпускало стойкое, навязчивое ощущение, что я уже видел нечто подобное.

Но где? Быть может, наследие Распутина мне подскажет?

Я сжал в кулаке перстень родового существа — и пространство вокруг поплыло, цвета смешались в акварельную муть. Пахнущий специями и гарью воздух Варанаси сменился густой, влажной и сладковатой атмосферой, от которой сразу же стало трудно дышать.

Я стоял посреди убежища Бунгамы.

Под ногами хлюпнула упругая, живая почва, покрытая толстым слоем мха и причудливых грибов, светящихся мягким зелёным сиянием. Гигантские деревья, увитые лианами толщиной в мою руку, уходили ввысь, теряясь в густом мареве тумана, служившего небом этому месту.

Вода стояла повсюду — чёрная, зеркальная, отражающая светящуюся флору и странных существ, мелькавших в глубине. Воздух был наполнен шелестом листьев, щелчками насекомых, бульканьем и низкими, гортанными звуками, доносящимися из чащи. Это был первозданный, магический тропический лес, спрятанный в складке реальности…

Я сделал глубокий вдох, готовый вызвать свою «ячейку» и достать оттуда украденные из тайника Распутина книги…

И замер, вернувшись взглядом к небу.

Сквозь привычный туман, клубящийся под «куполом» этого карманного измерения, проступали знакомые линии! Асимметричные, изломанные, словно прожилки на громадном листе или трещины на стекле.

Они светились тем же призрачным, ядовито-зелёным светом, что и руны на стенах Вайдхана! Только здесь они были бледнее, словно эхо, отголосок мощного оригинала.

Но узор был тот же! Так вот, где я его видел!

Ледяная стайка мурашек пробежала по моему позвоночнику.

Это было невозможно!

— Бунгама! — мой голос прозвучал громче, чем я планировал, нарушая идиллию болота.

Эхо раскатилось по зарослям, и на мгновение воцарилась тишина, будто весь лес затаил дыхание.

Вода в ближайшей заводи забулькала, и из чёрной глубины медленно всплыла знакомая массивная голова. Глаза-блюдца, похожие на полированный обсидиан, уставились на меня.

— Я отдыхаю вообще-то! — мысленный голос прозвучал в моей голове, глубокий и неторопливый.

Я не стал тратить время на церемонии, и указал пальцем в небо, на мерцающие узоры.

— Что это?

Моя огромная гипножаба медленно повернула свою громадную голову, посмотрела вверх, затем снова на меня. В её взгляде читалось некое подобие удивления.

— Каркас. Он стал прочнее, стабильнее. Ты же сам принёс кирпичик для новой кладки, и уже давно, — пророкотала она в моём сознании.

В памяти всплыл образ: Тобольское Урочище, державшее меня в его центре целый месяц чудовище, больше похожее на сгусток искажённой реальности — и добытая из него пространственная матрица… Сложный кристаллический сплав, вибрирующий нездешней энергией. Их было два — один я пустил на постройку нашего с Илоной пространственного тайника, а второй отдал Бунгаме в качестве платы, чтобы та укрепила своё убежище.

— Эта матрица… из твари в Урочище… — я почувствовал, как желудок сжимается в холодный комок, — Она была источником этих символов?

— Она была их носителем. Семенем. Они… проросли. Сделали этот мир крепче. Сильнее. Почему это беспокоит тебя? Они полезны.

Я снова поднял взгляд и посмотрел на проступающие сквозь туман узоры над головой, мысленно сравнивая их с расплывчатым снимком на планшете. Да, они были похожи, как родственники, но не идентичны.

Те, что в убежище Бунгамы, казались бледнее, проще — словно неудачная копия или… ранняя версия? На стенах же Вайдхана они были сложнее, гуще, ярче.

Здоровее.

— Бунгама, — голос мой прозвучал хрипло, — Вот эти… и вот эти. В чём разница? Что они значат?

Я вызвал из памяти изображение Вайдхана и спроецировал его в голограмму. Обсидиановые глаза жабы сузились, изучая его. Воздух затрепетал от её низкого, задумчивого гудения.

— Те, которые у меня… молодые. Только что проросшие. Как побеги после дождя. А вторые… старые. Очень старые и сильные. Это хорошая работа. Очень прочный каркас. Очень стабильное убежище!

— Ты хочешь сказать, что весь Вайдхан… эта чёртова крепость… — я запнулся, подбирая слова, которые не звучали бы как полное безумие, — Это такое же убежище, как и твоё? Только… больше?

Бунгама медленно кивнула своей массивной головой. Вода забулькала вокруг нее.

— Да. Судя по узорам — очень большое, и очень древнее! Очень сильное… Чей-то дом. Как мой дом. Только его дом — не в кольце. Его дом — крепость. И им управляет сильный хозяин.

В голове что-то щёлкнуло.

Убежище… Вся долбаная крепость — это убежище родового существа⁈ Но чьего? Совета⁈

Если дворянские рода хранили своих питомцев в перстнях и амулетах, то Совет… Совет ухитрился заключить сделку с чем-то настолько могущественным, что его убежищем стала целая крепость⁈

А может, они сами создали это существо — сгусток чистой, нефильтрованной силы из глубин Урочищ, и приковали его к месту, сделав Вайдхан неприступным?

Мысли крутились в голове вихрем.

Так вот почему никакая разведка не работала! Нельзя просканировать или обмануть саму реальность! Вот почему все, кто приближался к Вайдхану, исчезали! Они не просто умирали — их поглощала «система безопасности»! Все, кому не повезло, становились топливом для этого «дома»! Были поглощены им!

Вот почему я не мог связаться с Илоной…

Она была там — в логове этого существа…

И как туда попасть? Нельзя просто так заявиться в гости к такому монстру. Любая атака, любой взлом — бесполезны. Без «ключа», роль которого в моём случае и случае Бунгамы играл перстень, пробраться в тайник чужого существа нереально, но…

Идея. Дикая, безумная, от которой перехватило дыхание!

Если Вайдхан — это убежище, а не просто крепость… Если его стены — это проявления «каркаса» пространственного убежища…

Тогда лобовой штурм невозможен в принципе.

Но что, если подойти к этому не как к штурму крепости, а как к визиту в гости? С правильным… приглашением.