Печать пожирателя 9

Глава 13 Очередной кусок истины

Я смотрел на мир глазами Ментухотепа.

Горный ветер бил в лицо, неся с собой колючие песчинки. Это раздражало. Раньше я не чувствовал ветра. Раньше он расступался передо мной, как раб перед фараоном. Теперь же песок забивался в складки моего теневого плаща, царапал кожу, оставляя на ней крошечные порезы.

Моего?

Проклятье, да нет же! Я просто чувствовал и ощущал мысли древнего пожирателя, как свои!

И мысли эти были раздражённым.

Ментухотеп считал, что его новый сосуд был слаб. Впрочем, я и сам это чувствовал — тело едва не рассыпалось под силой мощной Искры.

Искры, мощь которой, если честно, и рядом не стояла с тем, что было у фараона раньше, во время прошлого моего «флэшбэка».

Справа стоял Юй Великий.

Его бронзовая кожа постарела, покрылась новыми трещинами — словно глиняный кувшин, оставленный на солнце. Корни в его волосах шевелились едва-едва, цепляясь за почерневшую золотую диадему, а плащ из драконьей шкуры то и дело пытался задушить своего хозяина.

Не слушался как должно…

— Ты слышишь это? — прошипел он.

Я повернул голову.

— Что?

— Сердце.

И правда. Глухие удары где-то внутри грудной клетки.

— Оно стучит слишком громко, — скривился Юй, — Как у пленного зверя в клетке!

Слева молчал Ур-Намму. Его тело — сгусток тьмы со звездами вместо лица — казалось, вообще не замечало ветра. Но я видел, как его «руки» (если это можно было назвать руками) сжимались и разжимались, будто он пытался ухватить что-то невидимое.

Мы смотрели на затмение — луну, медленно наползающую на солнце.

Перед нами висели магические линзы. В них мерцало, чуть подёргиваясь рябью, изображение города.

Ашшур — так он назывался.

И город пылал.

Не в огне — в магии. Его стены были выкованы из бронзы, пропитанной кровью, а башни изгибались, как пальцы сжимающиеся в кулак. Над главными воротами висели сотни черепов — не человеческих. Человеческие были бы слишком слабы.

Это были черепа тварей, добытых в Урочищах.

По улицам текли не люди, а тени — призрачные фигуры в ритуальных масках, несущие факелы с зеленым пламенем. Воздух над городом колыхался, как над раскаленным железом, искажая очертания храмов, где на алтарях лежали многочисленные жертвы. Жрецы стояли над ними, держа в руках свитки из человеческой кожи.

— Новый центр мира, — наконец произнес Ур-Намму. Его голос звучал так, будто доносился из глубины колодца, — Каждая жертва там ускоряет процесс. Каждая смерть…

— Этого недостаточно! — я ударил кулаком по линзе. Теневой плащ взметнулся, на мгновение приняв форму крыльев, — Брат, ты не хочешь ничего объяснить? Мы проспали тысячу лет! Тысячу лет во тьме, раздробленные, слабые! Мы должны были проснуться богами! А вместо этого оказались тут и…

В линзе процессия магов в багровых одеждах подходила к городским воротам. Они шли, спотыкаясь, сгорбившись — как старики, а не как сосуды для нашей силы.

— Посмотри на них! — прорычал Юй. Его голос был скрипучим, — Они даже держаться прямо не могут!

Он схватился за грудь, где под потрескавшейся кожей пульсировало что-то живое.

— А эти тела… Эти проклятые тела! Я чувствую, как кости ноют от холода! Я чувствую, как болят мышцы!

Я скрипнул зубами. Они были… Не совсем крепкими.

— Мы слабеем с каждым часом, — прошипел я, — Эти оболочки гниют. Разваливаются!

Юй засмеялся. Звук был похож на треск ломающихся веток.

— Может, тебе стоит попросить у своих жрецов новое тело, фараон? — он оскалился, — Или они уже забыли, как тебя звали?

Теневой плащ вокруг меня вздыбился.

— Говоришь так, будто твои шаманы еще живы! — я повернулся к нему, — Или ты забыл, как твою последнюю столицу смыло в море вместе со всеми, кто тоже знал твое имя⁈

Юй бросился вперед, но Ур-Намму встал между нами, и он остановился. В этот момент линзы вспыхнули — в Ашшуре начался ритуал.

Луна закрыла солнце окончательно, и маги пали ниц перед ним, а их кровь — густая, темная — начала стекать в жертвенные чаши.

Ур-Намму поднял руку.

— Смотрите.

— На что? — прошипел я, — На то, что созданная тобой система перерождения через мировое заклинание оказалась сломана⁈ И вместо того, чтобы возродиться тысячекратно сильнее, мы распались на десятки тысячи более мелких и слабых фрагментов⁈

— Вот именно, — поддержал меня Юй, — И фрагментов — это слабо сказано! Ослабевшие колдуны, которые даже магию пожирать не умеют! Позор…

— Твой план не оправдался, Ур-Намму, — оскалился я, — Просто признай!

Я чувствовал, как трещины под босыми ногами пульсируют в такт моей ярости.

Песок между пальцами — ещё одно унижение. Когда-то мои стопы не касались земли. Когда-то я шествовал по воздуху, а рабы лизали следы, которые я оставлял на мраморе!

Ур-Намму стоял неподвижно, его звёздное лицо мерцало спокойным, почти насмешливым светом.

— Всё идёт так, как должно, — произнёс он, и его голос был подобен шелесту древнего пергамента.

Юй Великий зарычал. Его драконья мантия впилась когтями в его плечи, но он даже не заметил.

— Как должно⁈

Его голос треснул. Он схватил себя за живот, где под потрескавшейся бронзовой кожей пульсировало что-то живое и слабое.

— Мы чувствуем голод! Настоящий голод, Ур-Намму! Как у этих… этих червей внизу!

Я сжал кулаки, ощущая, как иероглифы под кожей нагреваются от ярости.

— Ты всегда любил свои игры, брат… — прошипел я, — Но это…

Ур-Намму поднял руку, и звёзды в его лице вспыхнули ярче.

— Сколько магов существовало на Земле, когда мы ушли? Пять тысяч? Десять? — Он сделал шаг вперёд, и тень от его тела потянулась к нам, холодная и тяжёлая, — Сейчас их больше полумиллиона. Полмиллиона сосудов, готовых отдать нам силу!

Юй замер. Его глаза — то юные, то древние — расширились.

Он догадался — на секунду позже меня.

— Ты… ты намеренно…

— Чтобы достигнуть «цели» нам не хватало количества магов, которые на тот момент существовали на этой планете. Так что следовало подождать, пока их станет больше… Подождать и… Спровоцировать перед этим. Не забивать своими силами, не контролировать, а… Отпустить поводья.

— То есть, все эти восстания…

— Все эти восстания, — продолжал Ур-Намму, и в его голосе звучало удовольствие, — Все эти «предательства» наших детей… Разве вы никогда не задумывались, как легко мы позволили себя свергнуть? Как легко они набрали силу?

Я почувствовал, как что-то холодное скользнуло по моей спине.

— Ты устроил это, — прошептал я.

Ур-Намму склонил голову.

— Да. Нам нужно было время. Время, чтобы род человеческий размножился. Время, чтобы магия проникла в их кровь глубже! — Он повернулся к линзам, где в Ашшуре маги падали ниц перед алтарём, — Пока их всё ещё недостаточно — но это изменится. Рано или поздно.

Юй закачался. Его плащ из драконьей шкуры зашипел, чешуйки впились ему в шею, но он, кажется, даже не чувствовал боли.

— Ты использовал нас, — произнёс он хрипло, — Ты заставил нас страдать целую тысячу лет в темноте! Без возможности ЖИТЬ! Лишь наблюдать за тем, как эти животные…

Юй не закончил — но Ур-Намму по-прежнему молчал. А звёзды в его лице мерцали, как смех.

Я ощутил вкус крови на губах. Я прикусил их — губы этого сосуда.

Иероглифы под моей кожей замерли. Даже ветер, бивший в лицо песчаными иглами, казалось, стих на мгновение.

— Ты… — мой голос прозвучал чужим. Слишком человеческим, — Ты был в ярости. Когда твои дети подняли восстание! Я видел это.

Звезды в лице Ур-Намму продолжали мерцать, словно смеясь над нашей глупостью.

— И ты рычал о предательстве! — добавил Юй. Его потрескавшиеся губы искривились, — Ты даже не знал, что случилось с Миносом, когда мы рассказали тебе об этом!

— Ты уверен, брат?

— Я видел, как твоя тьма рвалась наружу, круша храмы!

Ур-Намму медленно поднял руку. Его пальцы — сгустки теней, а не плоть — сомкнулись в жесте, от которого дрогнул воздух.

— А как же иначе? — спросил он мягко, — Если бы я не играл свою роль… вы бы играли свою? Вы бы согласились на всё, что я предложил?

Тишина. Даже драконья шкура на плечах Юя перестала шевелиться.

— Ты должен был сказать нам! — я ударил кулаком по линзе, и трещины побежали по её поверхности, — Мы не рабы, чтобы плясать под твою дудку!

Ур-Намму повернулся ко мне. Звёзды в его лице вспыхнули ослепительно.

— Я старший, — произнёс он. Голос был тихим, но каждый звук вонзался в кости, как нож, — Я решаю, что вам знать, а что — нет. И если у вас есть претензии… — Ур-Намму развёл руки. Тени за его спиной взметнулись, приняв форму крыльев, — Выскажите их сейчас. Я готов.

Юй склонил голову. Его корни-волосы съёжились.

Я стиснул зубы. Иероглифы под кожей сжались в комок, но не посмели вырваться наружу.

А той частью, что была Марком, я лишь отстранённо посмеялся.

Ур-Намму явно был сильнее своих братьев — и пользовался этим без зазрения совести. Молодец…

— Минос, — вдруг сказал Юй. Его голос дрогнул, — Его смерть… Это тоже было частью твоего плана?

Воздух сгустился. Даже чёрное солнце над Ашшуром в линзах померкло.

Ур-Намму на мгновение замер.

— Без смерти одного из нас, — произнёс он наконец, — Магия не рассеялась бы по миру достаточно сильно и быстро.

Юй задрожал. Его потрескавшаяся кожа осыпалась пеплом.

— Значит… ты…

— Я принял необходимые меры.

Я чувствовал, как иероглифы под моей кожей корчатся от ярости. Проклятые иероглифы! Они не слушались меня так, как раньше!

Песок, забившийся между пальцев ног, казался теперь не просто раздражающим — он был унизительным! Как будто сама земля смеялась надо мной.

Юй стоял, сжав свои потрескавшиеся руки в кулаки. Его драконья мантия обвилась вокруг шеи, чешуйки впиваясь в бронзовую кожу, но он, казалось, не чувствовал боли. Его глаза — то юные, то древние — сверкали чем-то между гневом и… страхом.

Да, именно страхом. Хотя он бы никогда в этом не признался.

«Принял меры».

Эти слова висели в воздухе, как ядовитый туман.

Ур-Намму наблюдал за нами, его звёздное лицо мерцало спокойным светом. Затем он медленно склонил голову — жест, который у любого другого мог бы выглядеть как покорность. Но не у него. Никогда у него.

— Я понимаю ваши чувства, братья, — его голос звучал мягко, — И прошу прощения, что не посвятил вас в свои планы.

Юй фыркнул. Звук вышел хриплым, как треск ломающихся веток.

— Прощения? Теперь? После всего? После этого заточения во тьме⁈ — Его пальцы сжались так сильно, что бронзовая кожа треснула у суставов, обнажив на мгновение что-то тёмное и пульсирующее внутри.

Я вмешался, чувствуя, как тени моего плаща вздымаются сами по себе. Ещё немного, и Юй скажет лишнее…

— Ты говоришь, что так было надо. Но мы могли бы…

— Прождать тысячу лет, просто затаившись? — перебил меня Ур-Намму. Его звёздное лицо вдруг стало ярче, — Нет. Взгляните вокруг! Взгляните вниз!

Он махнул рукой, и линзы вспыхнули, показывая не только Ашшур, но и другие города — десятки, сотни их, раскинувшихся по всей планете.

— В каждом — маги. Тысячи магов. Сотни тысяч! А скоро будут миллионы! Когда мы начали, их было горстка, — продолжал Ур-Намму, — Теперь же… Теперь они повсюду. Как плесень на гнилом плоде.

Юй нервно провёл языком по потрескавшимся губам.

— Жалкие осколки нас истинных… — прошептал он.

— Да, брат, вот именно! — кивнул Ур-Намму, — Осколки нас самих! Размножившиеся, расползшиеся по миру. Готовые.

Я почувствовал, как что-то холодное снова пробежало по спине. Даже мои иероглифы замерли на мгновение.

— Готовые для чего? — спросил я, хотя уже знал ответ.

Ур-Намму повернулся к линзам. В его звёздном лице что-то изменилось — будто созвездия сложились в новую картину.

— Ты ведь уже понял. Для жатвы, брат. Для великой жатвы.

Тень от моей руки дрожала на базальтовой скале. Не та совершенная, четкая тень фараона, а размытый, неровный силуэт — еще одно напоминание о том, насколько низко мы пали.

Но судя по словам брата — всё так и должно было быть?..

— Мы прождали тысячу лет, Ур-Намму…

— Всего тысячу лет!

«Всего»…

— Ты говоришь так, будто тысяча лет — это мгновение! — Юй провел потрескавшейся ладонью по лицу, и я заметил, как его кожа на мгновение приняла юный облик, затем снова состарилась.

Ур-Намму повернулся к нам. Звезды в его безликом облике вспыхнули холодным светом:

— Разве вы не ощущали? — Его голос стал тише, но от этого только весомее, — Ядра в храмах… Они наполняются. С каждым новым поколением. С каждой смертью мага.

Я замер. Внезапно осознание ударило, как удар хлыста. Да, я чувствовал. В те редкие моменты, когда удавалось прорвать пелену мутного сна в темноте, я улавливал отголоски — далекие, но отчетливые.

Как будто где-то в глубине храмовых склепов бились тысячи крошечных сердец, повторяя ритм моего собственного.

Юй нервно заерзал, его драконья мантия зашипела, чешуйки впиваясь в шею:

— Они… собираются? Без нашего участия?

Ур-Намму медленно кивнул. Движение было почти человеческим, что казалось особенно жутким в его звездном облике:

— Система работает так, как я и задумал. Каждая смерть, каждое перерождение… Все эти «осколки» не исчезают. Они накапливаются. Более крупные собирают более мелкие, приносят в Храмы, и… — Он сделал паузу, и звезды в его лице вспыхнули ярче, — Представьте, что будет через три таких цикла? Ещё через три тысячи лет? Десятки миллионов магов! Может больше… И наша цель будет близка, очень близка!

Я почувствовал, как зубы свело от недовольства и ярости.

Три тысячи лет… За это время маги расплодятся, как крысы. Их станет в десятки раз больше. А Ядра… Ядра наполнятся до краев.

Вот только и мир изменится — будет-ли он следовать плану Ур-Намму?

— Ты предлагаешь снова уснуть? — мой голос прозвучал резче, чем я планировал. Теневой плащ взметнулся за моей спиной, отражая мое настроение, — Позволить этим червям копошиться еще три тысячелетия?

Ур-Намму протянул руку к линзам. В отражении Ашшура черное солнце пульсировало, как живое:

— Не спать, брат. Ждать! — Звезды в его лице сложились в подобие улыбки, — А потом… собрать самый богатый урожай, который только видел этот мир.

Юй закашлялся. Из его рта вырвалось облачко золотой пыли:

— Три тысячи лет… — Он вытер губы тыльной стороной ладони, — А если что-то пойдет не так? Если они… узнают? Если уничтожат друг друга? Или… Ядра?

Ур-Намму повернулся к нам. Внезапно его облик стал четче, почти осязаемым:

— Мы бессмертны. Мы всё равно проснёмся, пусть и придётся прождать дольше. Осколки никуда не денутся, появятся новые виды, способные к репликации магии… А Ядра даже мы не сможем уничтожить — всё завязано на том заклинании… — Он сделал паузу, и звезды в его лице погасли на мгновение, — Поверьте мне, братья… Ожидание того стоит.

— Не случится ли так, что ты пожертвуешь нами, брат? Как Миносом? — спросил Юй хрипло, — И не уничтожишь, забрав всю нашу силу?

— Каждый из нас имеет доступ только к своему ядру. Проверьте, пока находитесь в этих телах — и убедитесь. Вы ведь сами их строили и настраивали на свои Силы… Пусть и думали о другом…

В следующий миг Ур-Намму резко повернулся в мою сторону. Его звёздное лицо внезапно исказилось, а голос прозвучал прямо в моём сознании:

— Нас подслушивают, братья… Кто-то посторонний!

Видение оборвалось резко, словно кто-то перерезал невидимую нить.

Я рухнул на каменный пол, ощущая, как реальность сжимается вокруг меня. Голова гудела, будто в неё вбили раскалённый гвоздь. Своды храма плыли перед глазами, то сужаясь, то расширяясь.

— Марк! — где-то рядом раздался хриплый голос Джамала.

Я зажмурился, пытаясь прогнать остатки видения. Когда открыл глаза, увидел, что огромный маг склонился надо мной, его каменный посох дрожал в руках. Лейла стояла чуть поодаль, все три её глаза расширились до предела.

Что-то было не так.

Я поднял голову и понял — тени исчезли. Те самые сотни полупрозрачных фигур, что висели под куполом, будто испарились. В храме стало неестественно тихо.

Золотые цепи, опутавшие меня, тоже испарились…

Илона! Илону утащил Охотник!

Дерьмо космочервей…

— Что… что это было? — прошептала Лейла.

Я встал, опираясь на колонну. Камень под пальцами был тёплым, почти живым. Попытался прощупать энергетику храма — и тут же наткнулся на стену.

Мощный, древний блок, сложенный из магии, которой я не встречал никогда. Храм больше не пустит меня внутрь. Не даст ничего!

Да @#$%!!! Зачем я сюда полез⁈ Что новое узнал⁈ Лишь потерял любимую и…

В следующее мгновение в глубине Искры что-то щёлкнуло.

Я замер, сосредоточился — и обнаружил крошечное заклинание, вплетённое в суть моей энергии. Оно напоминало ключ — сложный, витиеватый, мерцающий тем же светом, что и иероглифы на стенах храма.

Ключ к… Чему?

Ответ пришёл сам собой — к другому месту. К другому храму! Я узнал две части истории исхода древних пожирателей — по две, на храм каждого из них. Значит, была и третья!

А ведь было и ещё кое-что… Теперь я знал, что в каждом Храме есть Ядро, доступ к которому имеет один из пожирателей древности… И если его уничтожить…

— Ничего, — я встал и резко развернулся к выходу, даже не оглядываясь, чтобы проверить, идут ли за мной, — Уходим.

Джамал заковылял следом, его тяжёлое дыхание эхом разносилось по залу.

— Куда? Что ты увидел?

— В вашу долбаную гробницу, выполнять обещание шейху.

— А…

— Заткнитесь. Мне надо подумать.

В голове складывалась картина, от которой у любого другого кровь застыла бы в жилах — но меня она заставила только хмуриться.

Хотя, конечно, приятного было мало…

Совет Пожирателей.

Они не исчезли. Они спали четыре тысячи лет. И теперь просыпались, чтобы собрать то, что посеяли. Чтобы впитать в себя силу миллионов магов.

Чтобы вернуть себе силу, и…

И что? Что они собираются делать дальше?