Панси – хищный цветочек

Дела семейные

Сири таки сдернул в лес, и папандр выслеживал этого недопеска четыре дня. Ради чего даже помирился с Рольфом Пруэттом, с которым не разговаривал лет сорок. За это время оба уже успели забыть, из-за чего поссорились, так что примирение вышло хоть и скомканным, но быстрым. Пруэтт выдернул свой молодняк, а папаша, смирив гордыню, кликнул Гордона.

Тоха молчал про ход поисков, только винился и каялся поминутно. Если это часть русского менталитета, то из сына я ее вытравлю однозначно. Потому что бесит! Сначала нашкодит, а потом скулит. И умом понимаю, что папандр приказал остаться и следить за мной, но… Ушла в подвал. Сбросила пар в тренировочном зале. Вроде полегчало. А тут еще и Зулу под бок закатилась. Тоже чует, что мама волнуется.

Как оказалось позже, пожеванный местным диким «сеном» и «мясом» подранок на инстинктах приполз в родовую вотчину Блэков, где ему поначалу добавили за дерзость. Но потом все же подлечили. А обнаружив моего подселенца, уже готовились выдвинуться на бой, как явилась поисковая команда во главе с папандром. Тот им кратко обрисовал ситуацию, после чего блэковское старичье попыталось отречься от бестолкового и слабосильного потомка, но подоспевший Пруэтт с группой поддержки оказался весьма кстати. Численный перевес вторженцев позволил папандру, на правах родича, выбить перхоть из голов старых маразматиков, частично вернув им критическое восприятие действительности. Сириус, при всех его недостатках, был последним представителем рода Блэк, что мог дать жизнеспособное потомство угасающему роду по обеим сторонам Барьера.

Доходило до пыльных ископаемых медленно, и позиции они сдавали постепенно. Два дня папаня был в полнейшей эйфории, громя родовой дом Блэков со всем, передавшимся ему от общения с сумасшедшим русским, размахом. Пруэтт не отставал, ежечасно поминая истеричную бракованную невестку из Блэков, испортившую кровь древнейшего рода Пруэттов. Но праздник кончился, и стороны приступили к переговорам.

Прежде, чем окончательно решать судьбу Сириуса, Блэки хотели поближе познакомиться с его новой семьей. На юную Зулу, которая конечно Паркин, но немножко Блэк, желали посмотреть многие родичи, но папандр допустил в Дом-в-лесу только двоих: Ориона, как родного деда, и Праймуса, как главу забарьерных Блэков.

Попав в чужой дом, эти сморчки начали кривить рожи, как светлые лорды, оказавшиеся в свинарнике. Как же, у них там, в Блэк-кастле (видала я их скворечник в скалах, там от кастла только сплошной камень да сквозняки) все не такое – лучше, светлее и просторнее. Большинство местных старожилов копает норы, а этим, пришлым, все гнезда подавай. Двенадцать сотен лет как здесь живут, а мудрости так и не нажили. Вот и вымирают. Кто ж в таком климате в гнездах размножаться будет? Только совсем отмороженные суки, что их род чуть под корень не извели.

Наглядевшись на этих петушащихся курей, вышла из скрыта и шарахнула по ним своим «обаянием», скалясь во все сорок клыков. Кажысь впечатлились. Вон, у Ориона даже коленки слегка подкосились. Поклонились. Орион, чтобы удержаться и не упасть на задницу, а Праймус выдал что-то витиеватое из почти забытого, шибая в эфир незамутненным сиропным счастьем. У меня аж скулы свело от такой концентрации блаженства. Да и папашу знатно перекосило. Дальше – больше. При виде Зулу старик растекся карамельной лужицей, чуть ли не начав водить вокруг ребенка хороводы. Мелкая ощерилась на странного мага. Праймус доказал, что в статус полубогини можно возвести одним взглядом. И все это не двигаясь с места и не меняя позы. Зулу застыла, выглядывая из-за моего бедра. Праймус молчал. Остальные присутствующие оцепенели.

- Зулу, это твои младшие родичи. Поздоровайся, – рванула шкуру на себя я.

Все резко засуетились, приходя в чувства. Орион выпрямился. Папандр хрюкнул. Тони в дальнем углу отмер. А Зулу клацнула молочными зубками и слегка кивнула.

- Счастлив лицезреть главу рода и наследницу Паркин, – а старик силен. Так быстро придти в себя в его возрастной группе может только практикующий менталист.

- Рада видеть в Доме-в-лесу представителей древнейшего рода Блэк, – ответила я ритуальной фразой.

- Мой род приветствует союз двух темнейших родов, давший росток новой жизни, – осторожно, с ноткой вопроса продолжил Праймус.

- Сириус – консорт рода Паркин. Долг Жизни списан с рождением наследницы. Теперь он в своем праве.

- Мы воспитаем, – начал выдвигать условия этот мухомор.

- Вы уже навоспитывали, – немного резче, чем планировала, перебила я начавшего изворачиваться и искать свою выгоду главу древнейшего и хиреющего рода. – Верните Сириуса. А там посмотрим, чье воспитание возьмет верх.

- Он недееспособен. Его личность почти стерта внешним влиянием, – попытался надавить на МЕНЯ этот раритет.

- МОЙ артефакт почти нивелировал влияние, и Сириус начинает мыслить самостоятельно.

- Сила рода поможет ему стать истинным Блэком…

- Нет! – припечатала я этого упрямца. – Либо Сириус, войдя в разум, сам решит вернуться в свой исконный род, либо, если потеряет себя окончательно, то я передам вам его тело. Иного повода вернуть Сириуса Блэкам я не вижу. Я сказала!

Последняя фраза была подкреплена родовой силой Паркин, и старине Блэку осталось только повиноваться.

Дать выход своей ярости я смогла, только когда Блэки покинули Дом-в-лесу. Манипуляторы хреновы. Надумали тоже, своим мозгоклюйством, а то и вовсе заменой сущности (а эти демонологи и не такое в своей истории проворачивали) зомбировать Сири, и подсунуть мне его тушку для клепания будущего поколения Блэков? Это они меня с элитной свиноматкой перепутали что-ли? Да они совсем страх потеряли?! Р-р-р! Ярость на недалеких родственничков вновь грозила затопить разум. Пошла громить тренировочный зал. Тони с папандром утащили Зулу к себе и мне никто не мешал релаксировать хоть всю ночь напролет.

А курей этих я еще пощиплю. Вот вернут Сири, потреплю Пьюси и проложу дорожку к их насестам.

***

Доставленный в Дом-в-лесу Сириус поправился в рекордные сроки, чтобы вновь сбежать. На этот раз догонять его никто не собирался. Блэк физически и магически был на пике формы, а психологические проблемы в обстановке Диколесья рассосутся сами, ибо в боевом режиме все эти экзистенциальные сопли размажутся об инстинкты темного хищника.

Чтобы не волноваться почем зря, устроила себе книжный шоппинг у магглов. Адрес Грейнджеров я знала, так что провожатым в лице отца Гермионы себя обеспечила. На ввалившуюся как к себе домой субботним утром меня, родители грязнокровки отреагировали спокойно. А как только я представилась, то и весьма радушно. Оказалось, что у них с Гермионой вполне доверительные отношения и они очень благодарны мне за помощь и протекцию их дочери. Так что по книжным мы ходили втроем. Повезло, что Грейнджеры врачи. Быстро вникнув в проблему, они насоветовали мне книги по йоге, особенно для беременных. Рассказали, как магглы борются с буйством гормонов и помогли подобрать море развлекательной литературы из области научной фантастики, квантовой физики и генетики с био-инженерией. Объяснила им на прощание, что у чистокровных магов физиология сильно отличается от маггловской и большая часть медицинской литературы мне не подходит. Поставила этим забавным магглам сильную, на грани разрешенной, персональную защиту, запитав на небольшой накопитель из натурального алмаза, что закопала в подвале их дома, посоветовав не менять место жительства. И вскользь обронила, что пора уже готовиться к свадьбе ибо… пора в общем. Запустив эту парфянскую стрелу, посчитала себя отмщенной за школьные подначки мистера Грейнджера и убыла домой, читать и развлекаться.

Эта йога оказалась похожа на скрытые практики индийских магов. И если в магическом сообществе действовали клятвы о неразглашении, то магглы, обладая к ним иммунитетом, ухитрились что-то подсмотреть, доработать и распространить по всему немагическому миру. Осталось понять, где в этих упражнениях были магические вставки, и восстановить их. Ведь, даже в урезанном виде, эта гимнастика давала отличные результаты. Я стала спокойной как Будда, гибкой как лоза и свежей как лотос. То есть, хоть и не изменилась почти, но затраты нервов на сдерживание эмоций существенно сократила.

Стефан Долохов родился на исходе февраля, огласив родовые подвалы недовольным криком. Затих только прижатый к груди. В отличие от Зулу, жрать начал с первых минут как не в себя. Наученные прошлым опытом дедули-папашки не стали ломиться ко мне, как только увидели на пороге столовой. Они стали подкрадываться, беря в клещи. Хоть разум и держал инстинкты в узде, решила подыграть этим камикадзе. Выступила чуть вперед, так, чтобы оказаться с ними на одной прямой и распласталась по полу, накрывая мужиков ловчей сетью. Щит Долохова, столкнувшись с усыпляющими чарами папандра (это кого он ими хотел успокоить? Главу своего рода?) над моей головой, довершил разгром столовой. Оставив шутников выпутываться из усиленных их собственной магией ловушек, ушла обедать в гостиную. У камина Сири возился с Зулу. Накрыла обед только себе, все одно сейчас снова сбежит, но Блэк, недобро, но с ноткой обреченности зыркнул в мою сторону и снова весь ушел в игру с мелкой шкодой.

Разморило меня рано, так что я так и не дождалась приветствий нового члена рода от папандра и его приятеля, что к раннему ужину так и не покинули столовой, и мне снова пришлось принимать пищу в гостиной. Утром эти шутники, как ни в чем не бывало, чинно дожидались меня за столом. Узнав, что сына назвала Степаном, Антон чуть не расплакался. Попытку целовать ноги пресекла ударом поддых. Аппетит был утерян. Пошла искать Зулу. Мелкая нашлась в комнатах Сири. Пытавшегося дуться Блэка проигнорировала, учуяв запах жареной рыбы. Голодный живот заурчал, а рот наполнился слюной. Как сожрала целое блюдо, не заметила. Круглые глаза Блэка намекали, что приборы я так же игнорировала, как и наличие костей в рыбе, но мне было пофиг. Я голодная кормящая мать. Фосфора мне, фосфора. И кальция. Начиталась у Грейнджеров, теперь хоть знаю, что к чему.

Пять месяцев наш дом напоминал маггловский Бедлам. Литературы по практической психиатрии у меня было в достатке, так что развлекалась я с размахом. Дергающийся глаз папандра и убегающий при моем приближении Тони были мне бальзамом на сердце. А вот Блэк, который за время моей беременности не раз срывался в пампасы, убегать перестал, и как приклеенный следил за Зулу. Или она за ним? Для двух лет малявка была даже слишком разумной, начисто игнорируя мои демарши и внимательно отслеживая местонахождение своего генетического родителя.

Конец моим развлечениям положило официальное приглашение на свадьбу директора Снейпа и его ученицы Гермионы Грейнджер, что будет проходить в два этапа, в маггловском и магическом мире. Мне последовательно предлагалась роль подружки невесты и нареченной магической матери. Отказать вассалам я не могла. Оставлять детей на, моими стараниями, невменяемых родственников было боязно. Пришлось идти и всех мирить. Папандр явно начал замышлять месть. Тони перестал шарахаться, зато подхватил эстафету по дерганью глаза. Блэк молча ухватил Зулу и скрылся в своем коридоре. Кажется, здесь я никому не нужна. Не успела я начать рефлексировать, как Стефан разорался на руках у Тони. Тот привычно сунул ребенку бутылочку с заранее сцеженным молоком и тот затих. Можно было сказать, что в качестве моей замены сойдет и суррогат, но рефлексировать уже расхотелось, и я перенеслась в Прибарьерье, а оттуда к Грейнджерам.

Розовое платье меня умилило, напомнив о годах под надзором маман. Гермиона, что явно не один день продумывала свою месть, сдулась при виде моей мечтательной морды. Что поделать, все в жизни познается в сравнении. И с высоты опыта, розовые рюши уже не злят, а навевают ностальгию. Смотреть на скуксившуюся мордашку невесты было больно, так что первый подарок вручила ей еще до начала церемонии. Глядя на пытающиеся выпрыгнуть за пределы своего ареала глаза Грейнджер и побелевшие губы, кинула слабенький Энервейт, только трупа невесты на свадьбе и не хватало.

- Эт-то, что? – заикаясь и не отрывая взгляд от скромного по моим меркам колье, пробормотала Гермиона.

- Лалы, или по-вашему турмалины. А окраска более насыщенная из-за того, что они из Дикоземья. Зачарованы от сглазов. Для массовых сборищ самое то. Ты не рада? Я к твоим глазам подбирала. По-моему очень хорошо подходят даже к этому ужасному белому платью, – знаю, что злить невесту перед бракосочетанием, пусть оно и немагическое, нехорошо, но так хотелось взбодрить эту заумную мстительную зубрилку, – активировать не забудь.

Кажется, меня уже не слышали. Быстро поколов палец и мазанув кровью по застежке и центральному камню, Гермиона, затаив дыхание, нацепила на себя колье и не могла отвести взгляда от зеркала.

- Миледи, – как бы не окосела, болезная, продолжая смотреть на свое отражение и одновременно почтительно глядеть на меня, – прошу прощения за предложенный наряд. Вы, безусловно, вольны одеваться так, как вам удобно.

- Оставь. Это даже забавно. Меня так маман в детстве наряжала. Да и Снейп будет в шоке от моего вида, – подмигнула я враз побледневшей гриффиндорке, – ты же ему не сказала? Сюрприз будет. Энервейт. Да что ж ты такая нервная-то?

Мистер Грейнджер улыбался, глядя на меня ровно до выхода Гермионы в колье. После чего взбледнул, как и доча. Миссис Грейнджер рыдала в платок, не замечая ничего вокруг, а по морде декана ничего нельзя было понять. Хотя, когда я только ступила на лестницу в этом розовом зефире, маску зельевара на секунду перекосило. Не повезло мужику. И хочется выпороть невесту, а до магической свадьбы еще два дня, так что – табу. Ох, и отыграется он на своей инициативной глупышке после полной церемонии. Ей, ей крестной стану того, что народится через девять месяцев.

В Хогвартсе, что заменял директору родовой дом, все было более традиционно и привычно. Клятвы, обеты, свидетельства, малый пир. Разошлись по свету. Пообщалась со старыми учителями, познакомилась с новыми. Никто не тыкал пальцем и не кричал про Тьму, как недоброй памяти МакГонагалл. Нашла и кошку Минни. Потискала строптивицу. Хоть та и шипела по старой памяти, но инстинкты заставляли мурчать на почесывания. Миссис Норрис смотрела благосклонно, и ласку, и лакомство приняла с королевским достоинством, чем невольно заставила задуматься, а я ли первая «трансфигурировала» преподавателя?

На завтрак Снейпы не пришли. Через домовика, директор пригласил меня на поздний ланч.

- Это очень дорогие подарки, миледи, мы не достойны, – склонился в глубоком поклоне зельевар.

- Па-адумаешь, ну сглупила твоя ученица, мне ли ее не знать? Посмеялась и простила. Тем более, что она напомнила мне о сопливом бесправном детстве, где меня как раз так и одевали. – Видя выпученные глаза зельевара, поверила, что Грейнджер ему об этом не сказала, – а браслетик парный. Переносит друг к другу и сигнализирует об опасности. Так что, не снимайте, хотя, надеюсь, что не пригодится. И выписок у меня для тебя надолго хватит. Как и сена. У новых родичей на границе целая плантация, так что личные нужды обеспечу по себестоимости.

На вопросительно поднятую бровь добавила: – С Гринграссами младшей ветвью родниться буду. Так что и животный и растительный ингредиент с границ до третьего класса опасности для школы с минимальной наценкой отдавать готова. – Все. Дальнейшая дискуссия увяла по причине выпадения собеседника из реальности. Пошел составлять список экспериментов на ближайшее десятилетие, не иначе.

***

Сентябрьские бдения дались легко. Зулу – моя гордость, да и Стефан идет по норме. Семья разрастается и крепнет. Тот же Блэк свои загулы четко регламентирует – Зулу следит и кусается при нарушении графика. У них вообще странная коммуникация образовалась. Зулу хорошо говорит, строя простые предложения. Но с Блэком предпочитает шипеть и рычать. И кусать, выражая свое недовольство.

По Гринграссам прогноз был ожидаемо удачным. Паркинсоны получали свежую кровь, попутно укрепляя связи и возрождая прибарьерных «нейтральных» Гринграссов. Гордон с Асторией в долгосрочной перспективе явно примкнут к забарьерному клану Паркинов, подвинув Барьер, чтобы включить бывший Паркинсон-холл в систему Дикоземья.

Вассалы подарят мне сильную крестницу. В остальном, Снейпы-Грейнджеры вполне способны справиться с местечковыми проблемами сами. Хогвартс силен и независим как во времена Основателей, а его директор – глава мощнейшего места силы в британском прибарьерье. Какие-то намеки на родителей Гермионы. Надо не забыть отслеживать этих магглов. Они забавные.

На периферии что-то мелькнуло про выгодный союз с Пьюси. Попыталась сосредоточиться. Кроме местных вырожденцев я знала только одного Пьюси, что учился со мной в Хогвартсе, и был старше на пару курсов. Куда он делся после выпуска и до какого курса доучился я не помнила. Да и Хосс с ним. Будет важно – и вспомнится, и у Снейпа разузнается.

***

Двойную свадьбу Паркинсонов-Гринграсс решено было справлять традиционно, под зиму. Папаша уже не так кривился при упоминании мятежного Гордона, и даже вызвался обустроить разоренный маман Паркинсон-холл под семейное гнездышко «любимого» племянника, дабы не отвлекать новобрачных от свадебных хлопот и преподнести им подарок, годный для немедленного переезда. Зная его подлючую мстительную натуру, я, словом главы, запретила туда соваться. Но проблема от этого не исчезла. Дарить голые стены было не в обычаях рода Паркин. Можно было восстановить интерьер по памяти, но я резонно сомневалась, что Гордон с Асторией окажутся приверженцами того же стиля, что и сбежавшая маман. Предупредив письмом о своем визите и получив в ответ согласие с координатами аппарации, отправилась в поместье Гринграссов в маг.Британии.

Не успела я ступить на камень портальной площадки, как рядом с хлопком появилась домовушка, обряженная в атласную фиолетовую наволочку с серебряным кантом, держащая за руку мою однокурсницу.

- Добро пожаловать в родовое поместье Гринграссов «Зеленая падь», – розовея от смущения, приветствовала меня старшая из сестер Гринграсс, ловко пряча свою нервозность в ритуальном поклоне, – прошу проследовать в дом. Будьте нашей гостьей, присоединившись к трапезе.

Следуя за Дафной по посыпанной белым песком обрамленной розовыми кустами тропинке, я отмечала, что с приближением к парадным дверям особняка, шаг девушки становился все более напряженным. Кхм, это становится интересным. Девица опасается не меня? Кого-то из родных, или моей реакции на них? Опасности я не чувствовала, да и отпор могла дать, не чета светлым магам. Так, миновав холл, лестницу и коридор, мы вошли в малую семейную столовую, где за накрытым к ланчу столом чуть не подпрыгивала от нетерпения Астория, а во главе восседала статная немолодая блондинка в изумрудно-зеленом шелковом платье.

- Миледи, – подала голос Дафна, как только старшая из присутствующих в комнате женщин привстала со своего места, – разрешите представить Вам мою мать леди Хильду Гринграсс. – Да уж, похоже, для Дафны стало испытанием изменение в порядке представления. Вряд ли до этого ей случалось первой представлять мать, а не гостя. То, что в этой семье всем заправляет именно леди, было несомненным. Малый поклон, как и прочее поведение, было исполнено царственной грации матерого темного хищника. Не миледи, но достойная леди темного рода с раскрытыми дарами. Что она нашла в травоядном светлом лордике, чтобы войти в его семью, мне было не ясно.

- Матушка, – тем временем продолжила младшая не по возрасту, но по статусу в семейной иерархии, дочь, – позволь представить тебе миледи Паркин.

Взгляд темно-карих, почти черных глаз казался удивительно знакомым, а светлые густые волосы, убранные в затейливые косы, обрамляющие скуластое вытянутое лицо вызывали отторжение своей неуместностью. Вот если бы они были иссиня-черными, то… Бл*дь, да они почти близнецы, не считая разницы в колере волос и чисто гендерных отличий. Уйдя в себя и не сразу вернувшись в силу о*уения, пропустила часть традиционной приветственной речи.

- … присоединиться к нашей трапезе?

- Я тоже рада познакомиться с будущей родственницей и с удовольствием преломлю хлеб в Вашем доме. – Ответила я ритуальной фразой, которую здесь вполне способны оценить. И оценили. Хозяйка махнула над столом палочной и произнесла парочку катренов, гарантирующих абсолютную безвредность пищи. Отклик был правильный, большую степень безопасности не мог бы предоставить и обеденный зал Хогвартса, зачарованный Основателями.

Усевшись напротив главы Гринграссов и силой воли подавив дрожь в пальцах, смело отхлебнула из предложенного кубка. Теперь стали ясны все эти ритуальные пляски и подзабытые малые клятвы о непричинении вреда и преломлении хлеба. Что бы там не думали обыватели, но род потомственных зельеваров-отравителей не прервался со смертью старика Октавиуса. Напротив меня сидела и сверлила тяжелым фамильным взглядом достойная дочь рода Принц. Рода, чьи женщины-зельевары в погоне за сильной кровью не раз обрубали корни древнейших и темнейших родов, доводя те до истощения.

Хвала непосредственности Асти, трапеза прошла почти непринужденно. Скованность Дафны была практически незаметна на фоне радостного чириканья младшей сестры. Матриарх рода добавляла в разговор свою нотку. А я, в очередной раз, возблагодарила трусливую маман за навязанные курсы риторики.

- Ваш повар великолепен, – поставила точку в затянувшейся трапезе я.

- Он будет рад услышать похвалу миледи, – отзеркалила мою неестественную улыбку хозяйка менора.

- Мне бы хотелось обсудить с Асторией ее пожелания по оформлению Паркинсон-холла. К моему сожалению, на данный момент он представляет собой только здание с прилегающей территорией безо всякой отделки. Хотя сад весьма ухожен.

На этих словах малышка оживилась, но ее маменька явно имела собственные планы, так что, с ее «легкой» руки, «дети» были отправлены в сад, а мне предстоял разговор в защищенной от прослушки беседке.

- Миледи, – склонила голову Хильда Гринграсс, – я понимаю Вашу обеспокоенность, но, несмотря на родство с Принцами не имею ни капли родового дара зельеваров, впрочем, как и мои дочери.

- Неожиданно, – не сдержалась я, но яснее от этого мне не стало.

- Как любой из урожденных Принцев, вне зависимости от пола, я должна была овладеть тонкой наукой зельеваренья хотя бы до уровня подмастерья, лишь после этого следовала бы помолвка с достойным магом, или в случае мальчиков – ведьмой, – начала мадам свою исповедь. И да, откровения будущей родственницы меня не удивили. Традиции чистокровных предписывали определенную степень открытости между главами родов, заключавших союз, тем более брачный.

- Я была сестрой последнего лорда Принца, – без малейшей тени сожаления или грусти продолжила леди Гринграсс, – брат не был мне полностью родным. Его мать умерла родами, да и сам Октавиус был крайне слаб здоровьем. Когда мальчику было пять лет, старый лорд взял себе новую жену из древнего датского рода охотников на темных тварей. Особого выбора у перевалившего за сотню лет мага не было, так что, сорокалетняя «старая дева», отслужившая в датском Аврорате половину своей жизни, но не утратившая ни здоровья, ни внешней привлекательности стала для старика Принца неплохим приобретением. Вот только семейный дар во мне не торопился просыпаться. Вместо корпения над котлом, я до упаду тренировалась в боевой магии под надзором матушки. После Хогвартса в Аврорат мне запретил поступать отец. Отдушину я нашла в разовых контрактах на заказные дуэли, бои по доверенности, сопровождении в опасных экспедициях и прочих рискованных и считающихся недостойными аристократа, но хорошо оплачиваемых акциях. Денег в семье вечно не хватало, ибо отцовская и братова спесь не способствовала экономии и обогащению, а иметь неподотчетные средства не просто хотелось – было первостепенной задачей. Для Принцев я была сплошным разочарованием, и содержание получала по остаточному принципу. Взбрыкнувшую мать просто выслали из страны, запретив контакты со мной. Благо на тот момент я уже была достаточно взрослой и хитрой, чтобы не подставиться и наладить канал связи через контрабандистов.

По щелчку пальцев леди, на столе появились напитки и закуски, а также трубка на длинном мундштуке и пепельница. Быстро проговорив малую клятву о непричинении и т.п., мадам предложила мне обслужить себя самой. Плеснула в бокал красного вина и подтянула тарелку с сырной нарезкой. Обижаться на сильную ведьму, вынужденную исповедоваться перед ровесницей младших дочерей, я и не думала.

- Легче стало после женитьбы Октавиуса и появления у него дочери. Всю ответственность за род мужчины возложили на нее, – Хильда нервно затянулась и выпустила под потолок струйку ароматного дыма с запахом вишни, – Эйлин постоянно болела, а ее мать проводила ритуалы на крови, доводя себя до истощения. После смерти снохи я действительно испугалась. Отец явно терял разум, а брат пренебрегал своим долгом отца, давя на девочку мнимыми обязательствами, – ненадолго наступила пауза, за время которой леди Гринграсс несколько раз прикладывала к губам изогнутый мундштук, наполняя беседку ароматным дымом. Я же неторопливо смаковала фруктовое вино.

- Генри Гринграсс задолжал мне Долг жизни. Как только истек срок траура по отцу, я потребовала в исполнение долга свадьбы с наследником Гринграссов. О, – явно пародируя кого-то из светских стерв-кокоток, продолжила Хильда, – этот жидкий род травоядных явно выгадал, смешав свою кровь с континентальными хищниками. – И мадам разразилась мелким дробным смехом, – Грехем не мог поступить в Хогвартс, там ему было не место. Пятнадцать лет он провел в Дании у моей матери. Вернулся недавно и стал создавать свое место силы в местном Дикоземье. Все же, для него эта земля оказалась родней.

Перед своей смертью Октавиус вызывал меня в родовое гнездо. От сбежавшей дочери он к тому времени уже отрекся полным обрядом, хотя, судя по всему, ее это не спасло от семейных проклятий. До Грехема Октавиусу было не дотянуться. От меня он требовал родить или обучить истинного зельевара из рода Принц. Братец совсем загибался под давлением откатов. Он поклялся сжечь все книги, включая родовые, если я не выполню его волю. Я только посмеялась, пожелав ему удачного посмертия.

Дафна родилась спустя год со смерти Октавиуса. Все обряды по отсечению порченой крови я проводила на алтаре Гринграссов, признавшем меня регентом. Как и Дафна, Астория чиста перед магией. Наряду с отцовским, девочки наследуют роду моей матери и несут дары темных боевиков и охотников.

- А со Снейпом вы общались? – не могла не спросить я.

- Никогда, – сверкнула на меня гневным взглядом бывшая Принц, – я не желаю зла этому магу. Проклятья активизируются на признанном Принце, имеющем дар зельевара.

- То есть, Вы даже не рассматривали вариант, при котором Снейпа просто принудят принять род? – я даже оторопела от такой наивности казалось бы неглупой ведьмы.

- Кто? – высокомерно бросила эта… принцесса. – Кому нужен полукровка-зельевар, род которого обнищал и выродился?

- Ты говоришь о моем вассале, женщина, – прошипела я, не на шутку разозлившись, – кроме вреда мне, через нашу связь, он еще и директор Хогвартса. А ты только сейчас дозрела до своих откровений?!

Судя по потерянному взгляду, проявившемуся после сползания отработанной десятилетиями маски высокомерной стервы, подобный расклад был недоступен пониманию леди. Оставив признанного магией рода Гринрасс регента осознавать свои промахи, удалилась по-английски. С Асторией можно будет переговорить позже, все равно, настроение было испорчено.

***

Переместившись домой, сходу рванула в тренировочный зал. Зрелище Блэка, тренирующего Зулу метать кинжалы в манекен не обрадовало, как и нож, впившийся мне в бедро. Пока вынимала кортик и залечивала рану, Сири заслонил от меня ревущую малявку. С удивлением наблюдала, как этот тупой недопесок встал в боевую стойку и закрыл рёву щитом. Силой главы выдернула соплюшку из-за спины горе-защитника.

- Если бросила вызов старшему, даже нечаянно, то не распускай нюни, а имей силу отстоять свое право! – рявкнула я на дочь, – А теперь, быстро скройся в своей комнате!

Мелкую словно ветром снесло. Рванувшего вдогонку Сириуса, я притормозила.

- А ты, стоять! Мне нужен партнер для сброса пара.

Блэк приятно удивил гибкостью и хитростью атак и защит, выдержав мой напор в первые минуты. Перешла на тренировочный уровень. Все же задавить силой, много ума и ловкости не надо. Вот обыграть равного по силе противника, намного интересней. Сириус тоже понял смену приоритетов и перешел от самоубийственных атак и глухой защиты к хитровывернутым комбинациям. Полчаса р-радостной гимнастики для растяжки суставов и магических каналов, зарядили бодростью на ближайшие сутки и прогнали весь накопленный негатив.

Напрыгавшись, спала сладко. К утру план созрел. Оставив домочадцам записку, рванула в Хогвартс.

***

Дежавю. Меня опять попытались сбить с директорского подоконника.

- С-северус, друг мой, – прошипела я, выступая из-за портьеры, – снова не думаешь о своей репутации?

- Мое почтение, миледи, – поклонился этот сатир в черном шелковом халате и меховых розовых тапочках, – рад видеть. А под окнами директорской башни профессор Спраут давно высадила клумбы с патентованными «пружинистыми вьюнами», модифицированными к солнечным лучам Дьявольскими силками и контрабандными российскими одуванчиками.

Рука-лицо. Этот маг меня сделал.

- Классные тапочки, – по-мелочи попыталась отыграться я.

- Гермиона, – закатил глаза зельевар, – второй триместр беременности выдался непростым.

Мне даже почти стало стыдно. Все же декану ежедневно приходится иметь дело с достойной дочерью стоматологов Грейнджеров.

- Я по делу, – заторопилась я, опасаясь быть погребенной под шквалом жалоб будущего папаши, – если тебе предложат вступить в наследие Принцев, откажись.

- Даже так? – ушел в глубокую задумчивость зельевар.

- Кто? – не выдержала я.

- Гоблины.

- Суки, – не сдержала эмоций, – подробности!

- Первое письмо в июле, сразу после оглашения свадьбы. Сжег не читая, – оставалось только кивать, одобряя действия вассала.

- Второе пришло к концу августа. Ве-ежливое, аж до приторности. Спалил сразу по прочтении.

Погладила себя по шерсти за правильную дрессуру воспитанника.

- Третье пришло вчера, с приписками из Мунго и от невыразимцев.

- Показывай! Врага нужно знать в лицо.